ВВЕДЕНИЕ

Значение истории законодательства. Московский Со­бор 1551 года следующим образом выразил отношение закона к обществу: «В коейждо стране закон и отчина, а не прихо­дят друг ко другу, но своего обычая кийждо закон держит».

России несоответственных. В таком случае комиссия принес­ла бы более вреда, нежели пользы государству». Это мнение князя Лопухина совершенно согласно с мнением Московского собора, что «в коейждо стране закон и отчина, а не приходят друг ко другу», только выражено с большей определенностью. Лопухин в своем мнении говорит, что нельзя ни заимствовать законов со стороны, т.е. из других государств, ни сочинять но­вых законов, основываясь на одних теориях и не справляясь ни с внутренней жизнью, ни с потребностями того общества, для которого пишутся законы.

дарева, блаженныя памяти Великого Государя Царя и Великого Князя Михаила Федоровича всея Руси указы, и боярские при­говоры на всякие государственные и земские дела собрать, и те Государские указы и боярские приговоры со старыми Судеб­никами справити». Здесь мы ясно видим, что источниками для Уложения царя Алексея Михайловича были все предшество­вавшие законодательные памятники в России. Тот же порядок встречаем и при составлении ныне действующего Свода зако­нов Российской империи: предварительно составлению высо­чайшим указом повелено было собрать из всех присутственных мест все прежние указы и постановления, начиная с Уложения, которые, согласно высочайше утвержденному положению от 22 сентября 1827 года, и были напечатаны под названием Пол­ного Собрания Законов Российской империи, а потом уже из этого Полного Собрания был составлен Свод Законов.

Периоды развития русского законодательства. Указав на ту тесную связь, в которой находится изучение законодатель­ства какой-либо страны с изучением истории законодательства и внутренней жизни того общества, которому принадлежит за­конодательство, мы теперь перейдем к истории отечественного законодательства, соединяя ее с изучением истории внутренней жизни русского общества, насколько это будет нужно для полного и основательного уразумения самой истории законодательства. Здесь прежде всего мы должны указать на различные элементы, которые время от времени втекали в жизнь русского общества и более или менее изменяли характер общественной жизни, а вместе с тем изменяли и законодательство. Первым основным элементом русского общества были разные славянские племена, в разное время пришедшие в здешнюю страну с Дуная и как ко­лонисты поселившиеся между старожилами здешнего края фин­нами. Вторым основным элементом русского общества были

варяги-руссы, пришедшие по приглашению ильменских славян из Скандинавского полуострова и, по взаимному соглашению, составившие вместе со славянами одно русское общество, по­служившее зерном для образования русского государства. По­том, по порядку времени, следовали элементы: византийский, принесенный в русское общество вместе с христианством, при­нятым русскими из Византии; далее элемент монгольский, про­никнувший в русское общество во времена владычества монго­лов, и наконец, литовский и западноевропейский. Элементы эти, по мере своего привтечения в русскую жизнь, делят историю русского законодательства на следующие периоды.

Первый период - до введения христианства Владими­ром Святым; к этому периоду относится история внутренней жизни общества в славянских племенах, как перед прибытием Рюрика, так и по прибытии его, когда славянский элемент со­единился с вновь прибывшим элементом варяго-русским.

Второй период начинается введением христианства в Рос­сию и оканчивается соединением русских удельных княжеств, частью под скипетром московского государя, частью - литовско­го. В первой половине этого периода к элементам славянскому и варяго-русскому присоединился третий элемент - византий­ский, принесенный на Русь вместе с христианством и имевший сильное влияние на развитие внутренней жизни народа и много участвовавший в развитии законодательства введением грече­ских Номоканонов. Во второй половине этого пятисотлетнего периода к первым трем элементам присоединился четвертый элемент - монгольский, или татарский, который по враждебно­сти своей хотя не мог иметь сильного влияния на внутреннюю жизнь народа, но тем не менее много действовал в администра­тивном значении. Законодательство этого периода выразилось в уставах Владимира и Ярослава, в «Русской Правде», имевшей несколько подновлений, в переводных греческих Номоканонах, в Псковской Судной Грамоте, в Судной Грамоте Новгородской

и в разных уставных, договорных, жалованных и других гра­мотах, частью дошедших до нас и частью известных только по упоминаниям в разных памятниках. В этом периоде внутренняя жизнь народа сперва имела общий характер развития для всех племен под влиянием христианства, а потом, вследствие раз­дробления России на уделы, общее развитие жизни получило некоторые оттенки особенностей по разным уделам.

Третий период занимает пространство времени от соеди­нения северо-восточных русских княжеств с Москвой, а запад­ных с Литвой, до царствования царя Алексея Михайловича. В этом периоде внутренняя народная жизнь на северо-востоке ки­пела борьбой удельных особенностей с всепоглощающим уров­нем московской жизни. Уделы, потерявшие свое политическое значение подчинением московскому государю, продолжали еще отстаивать свои особенности внутренней жизни и в админи­страции, и в обычаях.

Четвертый период русского законодательства и внутрен­ней народной жизни составляет пространство времени от царя Алексея Михайловича до наших времен. Здесь внутренняя на-

родная жизнь проявляется в борьбе с наплывом новых идей западноевропейского образования. Эти новые идеи начали по­немногу проникать в народную жизнь Руси еще в предшество­вавший период и особенно распространились во время смут самозванщины, когда представители (для русских) тогдашнего европейского образования: поляки, литовцы, шведы и разные европейские искатели счастья - старались расхитить достоя­ние русского царства и толпами бродили по русской земле, то дрались, то дружились с русскими и передавали им свой образ мыслей, свои западные обычаи. Хотя эти пришельцы с воца­рением дома Романовых и должны были удалиться из России, но семена, ими посеянные, остались в русской жизни и, благо­приятствуемые обстоятельствами, стали развиваться более и более, как и должно было ожидать по естественному развитию русского общества, которое не могло не сочувствовать европей­ской жизни как по воспитанию своему в недрах христианской церкви, так и по образованию, по крайней мере в высших пред­ставителях своего просвещения, а также по торговле и по дру­гим условиям, постоянно не дозволявшим России совершенно изолироваться от Европы.