2.2. Авторское определение понятия презумпции истинности приговора

Приведенных значений, на наш взгляд, достаточно для того, чтобы- наметить методику конструирования определения. Главное - выделить существенные признаки указанного понятия. Это не так легко, как может показаться на первый взгляд. Заметим, что логики-профессионалы нередко называют определение понятий - искусством. В учебнике, подготовленном А.А. Ивиным, соответствующий параграф так и называется — «Искусство определения»111. Этот источник мы использовали в качестве методического пособия при разработке понятия презумпции истинности приговора.

Прежде чем перейти к конкретным фактам, касающимся познаваемой презумпции, оговорим одно важное обстоятельство. Под определением мы понимаем не только краткую формулировку понятия (дефиницию), но и сам процесс, который ведет к этой формулировке. В самом общем виде определение — это логическая операция, раскрывающая содержание понятия. Определить понятие - значит указать, что оно означает, выявить признаки, входящие в его содержание112.

Логика различает явные и неявные определения. К явным, по нашему восприятию оснований указанной дифференциации, следует относить те определения, которые позволяют установить признаки, образующее равное по содержанию понятие искомого предмета. Иными словами, о явных определениях можно говорить тогда, когда определяемое и определяющее понятия полностью совпадают по объему, и при этом определяющая сторона вполне объяснима рациональными средствами (т.е. не обращена к эмоциям, к образности и т.п.).

К понятию презумпции, истинности приговора, судя по всему, можно применять процедуру явного определения.

Однако отсутствие краткости вовсе не означает отсутствие явности. Явное определение презумпции истинности приговора вполне может быть выражено в форме равенства двух понятий. Однако для формирования этого равного понятия нам придется приложить существенные усилия. Дать явное определение понятия презумпции истинности приговора - означает явить (выявить) наиболее важные признаки, входящие в содержание этого понятия.

Определенные предпосылки для этого мы уже сформировали в предыдущих разделах, когда применяли к понятию презумпции истинности приговора, в том числе, и методы неявного определения понятий. И хотя «остен- сивное» определение мы применить не могли, ибо нельзя просто взять и показать эту презумпцию113, мы широко использовали контекстуальные определения. По сути, и анализируемые нами выше понятия (В.К. Бабаев, А.А. Крымов и др.) относились скорее к числу контекстуальных, чем явных. Хотя и попытки применения операций явного определения в цитируемых работах были вполне заметны.

Итак, определение понятия презумпции истинности приговора должно относиться к числу явных; конкретно - к родовидовым определениям. Оно должно определяться через род и видовое отличие, т.е посредством логической формулы: «А есть В. и С», где А - определяемое понятие, В — понятие более общее по отношению к А (род); С — такие признаки, которые выделяют предметы, обозначаемые А, среди всех предметов, обозначаемых В (видовое отличие) .

Опираясь.на эту познавательную схему, задумаемся над тем, что есть презумпция истинности приговора (А), к какому роду она относится. Очевидно, что род этот - презумпция. Таким образом, мы определяем род поня-

е

тия - презумпция (В). Но достаточно ли этого для постижения^ понятия, презумпции истинности приговора.

Для того чтобы явно продемонстрировать уровень проблемности обще-

j

го понятия презумпции приведем дефиниции презумпций разных авторов и разных лет. Квинтэссенцию (род) этих дефиниций выделим полужирным шрифтом. ,

Известный теоретик презумпций В.И. Каминская пишет «Презумпция в широком понимании этого слова, точно также как правовая презумпция — это положение, формулирующее какое-либо наиболее обычное, наиболее часто встречающееся положение»114. Указанный автор не отступает от своей точки зрения и в развернутом определении. «Правовой презумпцией, — пишет она, - является такое положение, выраженное прямо или косвенно в правовой норме, которым какой-либо порядок явлений в области отношений, возникающих из человеческого поведения, признается обычным, постоянным, нормальным и не требующим в силу этого специальных доказательств»115.

Взглянем на это определение через логическую схему «А есть В и С». Родовой признак (В) здесь сводится к следующему - «положение, выраженное прямо или косвенно в правовой норме». Все последующие пояснения относятся к видовому признаку (С). В.И. Каминская полагает, что к числу презумпций относятся лишь те положения, которые отражают обычный порядок вещей. Эта предпосылка является поводом для второго - видового — признака, связывающего понятие презумпции с доказыванием и доказательствами.

Дореволюционные юристы всегда делали упор на то, что понятие правовых презумпций уместно только в контексте доказательственного права. По мнению, Е.В. Васьковского, «законные предположения (презумпции) - обязательные по закону заключения о доказанности известных фактов при наличности других фактов»116.

В этой связи уместен вопрос: насколько, оговорка о том, что «презумпция должна отражать обычный порядок вещей», имеющая место дефиниции, данной В.И.

Нам представляется, что на этот вопрос нет однозначного ответа. Это обусловлено дифференциацией понятия презумпций. Диссертант не оговорился, речь идет не о дифференциации презумпций, а о дифференциации понятия презумпции. Вероятно в этом дифференцированном подходе и кроется основной корень проблемы, о которой говорил Ю.А. Сериков. Те дефиниции, которые сегодня предлагаются в качестве исходного (самого общего) понятия презумпции на самом деле таковыми не является. При тщательном анализе этих конструкций становится понятным, что за признак рода в определениях презумпции выдается признак вида.

Такая ситуация, на наш взгляд, складывается и с дефиницией, предложенной В.И. Каминской. По нашим оценкам, названный автор дает определение эмпирической презумпции, той, что появляется эволюционным путем и базируется, на многовековом опыте. На обобщении (на уровне здравого смысла), большого количества* фактов формируется устойчивое правило, обычай. Этот обычай приспосабливается? под нужды правоприменительной деятельности; переносится в доказательственное право той или иной^отрасли права.

С точки зрения диалектики развитие эмпирической презумпции включает в себя< этап созревания (формирования обычного порядка вещей). «Созревшие» обыкновения и закрепляются в праве как, положения, претендующие на статус доказанных фактов. Однако эти обыкновения (обычаи), как правило, относятся к сфере человеческих отношений, пограничных с природными закономерностями. В качестве примера можно привести презумпцию отцовства, имеющую место в семейном праве. В чисто юридическом мире эмпирическая «прелюдия» к констатации презумпции не является обязательной. Правовую презумпцию можно провозгласить и на базе исключения из общего эмпирического правила (обычного порядка вещей). Такова, к примеру, презумпция невиновности.

Из сказанного следует вывод о том, что обычный порядок вещей не является общим родом для всех известных презумпций.

Это, естественно, не исходное определение понятие презумпции. Здесь явно не хватает дополнительных сведений (но вовсе не информации об обычном порядке вещей). Но и на его базе можно разглядеть, что в понимании презумпции важен акцент на правовой форме выражения презумпции. Ставим вопрос: может быть этот признак — выражение в праве — является признаком рода?

Однако само «выражение в праве» не может быть признаком рода, поскольку это явно дополнительная характеристика к какому либо явлению. Получается, что презумпцией следует считать «нечто, выраженное в праве». Но при подобном определении любое правовое явление можно подвести под презумпцию. Таким образом, «выраженность в праве» не может претендовать на статус рода.

Старая школа юристов вообще не выпячивала правовую сторону презумпции. Её более интересовала логическая сторона презумпции и ее место в процессе доказывания. В этой связи будет уместно определение презумпции, данное в двадцатых годах XX века П. Стучкой117: «Презумпция (предложение ), это - признание, без доказательств, установленною наличность вероятных фактов, событий или прав, либо вовсе не подлежащих опровержению, либо считающихся* бесспорными до тех пор, пока они не будут опровергнуты несомненными доказательствами. Презумпция относится вообще к области общего логического мышления, но, переходя в область права, она в^внде законодательной нормы, приняла* фетишистский, характер, свойственный буржуазному, а в известной степени, и всякому праву вообще»118.

Как видим, П.

Императивный акцент легко различим и у наших современников. В" качестве примера приведем определение, предложенное Т.В. Кашаниной: «Правовая-, презумпция-'— это обязанность правоприменителя признать без доказательств презюмируемый факт, на который есть указание1 в законе, установленным (существующим или отсутствующим) ? и разрешить в.соответствии^ этим юридическое дело»119.

В-унисон приведенному звучит определение; автором которого является Д.М; Щекин: «Это прямо или косвенно закрепленное в законодательстве и детерминированное целями правового регулирования обязательное: суждение, имеющее вероятностную природу, о наличии или отсутствии одного

"3

юридического факта при наличии другого юридического факта» .

Особую популярность в юридической науке получило определение презумпции, сформулированное В.К. Бабаевым: «Презумпция, - пишет он, — это закрепленное в нормах права предположение о наличии или отсутствии юридических фактов, основанное на связи между ними и фактами наличными и подтвержденное предшествующим опытом»120.

Ключевым словом в данном определении является слово - «предположение». Это слово иногда выдается за эквивалент слова «презумпция». В толковом словаре, как мы уже показывали выше, презумпция толкуется не иначе, как: «предположение, признаваемое истинным, пока не доказано обратное». К слову, это очень любопытное определение. Из него следует, что истинность есть неотъемлемое свойство любой презумпции. Положение признается не просто доказанным (установленным и т.п.), а истинным.

Но мы пока будем говорить не об этом. Нам любопытен следующий видовой признак, на котором делает акцент В.К. Бабаев. В качестве непременного свойства законного предположения он выделяет — подтверждение предшествующим опытом.

Подобным путем идут и другие авторы. Так, Ю.Г. Зуев определяет уголовно-правовую презумпцию как - «закрепленное в уголовном законе , предположение о наличии (отсутствии) юридически значимого факта, обстоятельства, основанное на закономерности связи, между сходными предполагаемому и наличному фактами; обстоятельствами, подтвержденное- правоприменительной практикой и влекущее уголовно-правовые последствия»121.

Полагаем, что В.К. Бабаев этим уточнением делает упор на эмпирическую легитимность, презумпции. Образно говоря, это правило может быть озвучено от так: «Власть презумпции проистекает из опыта». Предположение превращается в доказательство лишь в том случае, если для этого имеются» диалектические основания, когда предшествующая история человечества доказала типичность определенных ситуаций.

К слову данный подход созвучен и с «ожеговским» толкованием презумпции. Поскольку практика основной, а по некоторым оценкам и единственный критерий истины, то подтверждение предшествующим опытом — хорошая заявка на то, чтобы предположение признавалось истинным. Думается, что определение презумпции, принадлежащее В.К. Бабаеву, можно охарактеризовать как определение эмпирической правовой презумпции. В.К. Бабаев, если мы верно интерпретировали текст его книги, считает, что иных определений у презумпции и быть не может. Все, что не вписывается в это определение (т.е. все, что не от опыта, а от политических мотивов), к примеру, презумпция невиновности, и не может считаться презумпцией в полном смысле этого слова. Подобного мнения придерживается Н.Н. Цуканов (соответствующие ссылки имеются в первом параграфе первой главы).

Однако апелляции к опыту — это всего лишь признак, вида. Но никак не род. Мы установили, что презумпции с этими признаками следует относить к числу эмпирических, т.е. опирающихся на опыт. Однако автор не уточняют, что речь идет лишь об эмпирических презумпциях. Вместе с тем они признают, что есть и иные презумпции. Приведем характерную цитату: «С точки зрения природы(природы. становления, данного понятия) презумпция невиновности обвиняемого является, своеобразной- искусственной презумп-" цией, а «не подлинным обобщением жизненного опыта»122. Это означает, что предполагаемая невинвность не носит повотряющийся, постоянный характер, а напротив, она является исключительной... Понимать поэтому данную презумпцию как логический прием, используемый при установлении истины, вряд ли верно. Наличие данного института в советском уголовно- процессуальном праве может быть объяснено прежде всего политическими соображениями»2.

И эмпирические и политические презумпции содержат в себе императив. Это не простой логический прием. Это обязательное правило. Данная мысль четко прослеживается в следующих трех цитатах.

И.Л. Петрухин: «Презумпция это — «предусмотренное законом правило, предписывающее суду (прокурору, следователю) считать определенный факт существующим и поэтому не нуждающимся в подтверждении доказательствами»123.

Ю.А. Сериков - «Правовая презумпция - это закрепленный в норме права вероятностный вывод о факте, который принимается судом без процедуры доказывания в случае установления связанного с ним факта

л

(факта-основания) и неопровержения путем доказывания иного факта» .

В.А. Витушко: «Презумпция - это нормативные предписания и юридические факты, порождающие или утверждающие наличие субъективного права, если в. процессе осуществления права не установлено других обстоятельств, отвергающих действие презумпции»124.

Достаточно любопытное определение понятия презумпции дает К.Б. Калиновский: «Правовая презумпция — это способ вероятного установления юридических фактов, при котором юридический- факт предполагается существующим на основании какого-либо явления объективной действительно-

4

сти» .

Он видит в презумпции инструментальный* характер. Об этом1 говорит ключевое слово - «способ». Однако нас смущает концовка этого определения, связывающая презумпции с явлениями объективной действительности. Согласимся, в уголовном процессе много разных явления объективной действительности. Однако доказывание имеет дело не с этими явлениями, а с ретроспективной информацией о них. Следовательно основанием для презумпции могут быть лишь .сведения об этих явлениях. Вместе с тем, мы не исключаем того, что наша претензия к дефиниции касается лишь значения слов, но не сути понятия.

Теперь, попытаемся охватить одним взором все представленные выше позиции. Приведенные в настоящем параграфе различные дефиниции презумпций свидетельствуют об обилии мнений. Это видно даже из простого перечисления ключевых слов, которые пытаются применить для установления рода презумпций: положение, признание, обязанность, суждение, правило, предположение, предписания и юридические факты.

Вопрос: какое ключевое слово (из приведенных) подходит для( определения рода презумпции истинности приговора? Очевидно, что одним словом обойтись нельзя, поскольку все эти слова являются мостиком, перекидываемым к различным сторонам сущности (природы) анализируемой презумпции. Слова. «суждение», «предположение», «вероятностный вывод» относятся к логической природе презумпции. Слова «положение, признание, обязанность,, правило, предписания» - к природе юридической;

Иными словами, для того чтобы отдать предпочтение какому-либо ключевому слову, определяющему род, нам необходимо определится с тем, какую сторону сущности презумпции истинности приговора мы. хотим вскрыть и выпятить логическую или юридическую. Приведенные выше дефиниции нельзя однозначно отнести к числу логических или юридических трактовок презумпции. В них затрагиваются обе стороны. Но при этом расставляются и приоритеты.

В качестве примера приведем опять же определение, предложенное Ю.А. Сериковым. «Правовая презумпция - это-закрепленный в норме права вероятностный вывод о факте, который принимается судом без процедуры, доказывания в случае установления связанного с ним факта (факта- основания) и неопровержения путем доказывания иного факта». В этом определении логическая суть, выраженная термином «вероятностный вывод», теснейшим образом переплетается с юридическими моментами. Но приоритет юридического смысла презумпции здесь легко различим даже по структурным признакам: определение начинается с законных аспектов ими

же заканчивается125.

Однако при всей значимости юридических свойств презумпции, следует признать, что презумпция как явление относится к роду логических феноменов. Поэтому и род нужно обозначать словом, знакомым в первую очередь логике. Полагаем, что можно остановиться на слове «предположение».

Таким образом, у нас в наличии имеется указание на род и появляется первый фрагмент определения: «Презумпция — это предположение...». Можно усилить конструкцию определителем - логическое предположение. Но это украшение едва ли улучшит смысл определения. Более того, правовая» презумпция является правовым предположением по определению126.

Более того, диссертант считает, что юридический смысл понятия-презумпции- следует передавать не одним штрихом, а выражать предельно конкретно, используя для этого формулировки с выраженной императивной «подкладкой». В1 определении должно быть отражено, что и кому предписывает закон в случае появления оснований для*применения презумпции.

Исходя- из этих установок, у нас сложилось следующее определение понятия презумпции. Правовая презумпция — это предположение о наличии факта (фактов), которое закон предписывает правоприменительным

S

органам принимать как установленный факт (факты), со всеми вытекающими из этого предписания юридическими последствиями.

Сможем ли мы теперь на базе этого определения, позволяющего составить представление об общем понимании презумпции, сформировать опре- деление понятия презумпции истинности приговора?

Попытаемся приспособиться к предложенной схеме. Получается следующая формула: Презумпция истинности приговора — это предположение о том, что вступивший в законную силу приговор, отражает объективную истину, которое должно приниматься всеми предприятиями, учреждениями и гражданами как истина, пока в установленном законом порядке не будет достоверно доказано обратное.

Сопоставим наше определение с квинтэссенцией, сформулированной другими авторами. В.К. Бабаев: «Судебный приговор или решение, вынесенные в «установленном законом порядке, предполагаютсяистинными».

А.А. Крымов: «Каждый вступивший в законную силу приговор предполагается истинным и обязателен для- исполнения всеми предприятиями, учреждениями; организациями».

Очевидно, что1 сущность нашего определения не расходится с сутью презумпции, отраженной в. двух приведенных цитатах. Этот факт можно было бы, использовать в качестве аргумента, подтверждающего качество- нашего определения: Однако нас смущает одно обстоятельство. На уровне интуиции мы понимаем, что слово «предположение» не совсем вписывается в существо презумпции истинности приговора. В этой связи посмотрим на формулу сущности презумпции, предложенную Н.А. Громовым: «признание приговора правильным до тех пор, пока он не отменен соответствующим судом в порядке, установленном федеральным законом».

В отличие'от В.К. Бабаева и А.А. Крымова Н.А. Громов не выпячивает логическую подоплеку презумпции истинности приговора, а начинает с юридически значимых последствий - «признание приговора правильным». Если не обращать внимание на неверно подобранный синоним слову «истинный» (на это мы обращали внимание выше), то авто совершенно правильно формулирует законное правило. Именно признание приговора истинным, а не предположение о его истинности составляет юридическое существо презумпции истинности приговора.

И здесь мы опять возвращаемся к вопросу о сложности понятия: презумпции. Помимо эволюционного подхода к понятию презумпции^ (когда анализируются предпосылки ее возникновения), необходимо применять и инструментальный подход. Если презумпция определяется как правовой инструмент, как правоприменительное средство, то нет необходимости на передний план выводить её предположительную логическую природу.

Правоприменитель должен воспринимать вступивший в законную силу приговор как однозначно истинный. Для него истина приговора не- предположение, а положение.

Понятие презумпция истинности приговора как предположения адресуется; в большей: мере теоретиками: и законодателям. Для них; это крайне важно и значимо- Поскольку вероятный: характер истинности приговора127играет существенно значение для: конструирования? уголовно- ' процессуальной технологии. Именно? на этой презумпции строится; современная? система стадий уголовного процесса, в частности выделения в ней исключительных (экстраординарных) стадий.

Но правоприменитель должен воспринимать вступивший в законную силу приговор как однозначно истинный. Для него он должен оставаться таковым и в случае появления: оснований для пересмотра уголовного дела в порядке надзора или ввиду появления новых или вновь открывшихся обстоятельств. По сути правоприменитель, (если рассуждать, в поле доказательственного права) имеет дело не с презумпцией истинности приговора, а с преюдицией приговора1.

Из сказанного следует вывод о том, что логико-юридическая природа понятия презумпции истинности приговора должна проявлять себя; по- разному, в зависимости от того, кому адресуется понятие. В научном (теоретическом смысле) в понятии анализируемой презумпции позицию признака рода занимает логически ориентированное слово «предположение». В «при- кладной» дефиниции - на статус родового признака должна быть рекомендована юридическая терминология — «положение».

Если, в этом смысле оценивать схему родовидового определения понятия, то можно говорить о том, что в общем ключе понятие презумпции относится к понятиям, относящимся к логическому роду. Однако в определении понятия конкретных юридических презумпций логическая природа уходит в. разряд предпосылочных оснований. Место рода занимают юридические категории. Иными словами, природа презумпции истинности приговора* не столько логическая; сколько юридическая. Говоря иначе, в природе анализируемой презумпции юридическое свойство первично; а логическое находится на втором месте.

В пользу подобного (прикладного) толкования природы» презумпции истинности приговора говорит еще одно- обстоятельство; Презумпция, (в общем); смысле предлагает принимать вероятные факты в качестве достоверно установленных без применения процедуры доказывания. К примеру, в- уголовном? праве факт малолетства преступника является; основанием для' вывода о том, что это лицо не в состоянии отдавать себе отчет о содеянном и оценивать общественную опасность совершенного; Доказывать, что так и; есть на самом деле не нужно;

Но может ли быть применено данное понимание к презумпции истинности, приговора: Факт вступления приговора в законную силу влечет за собой факт признания приговора; истинным. Однако при всей очевидности указанной: взаимосвязи, нельзя не отметить, что не только истинность приговора определяется фактом вступления его в законную силу, но и: сам; этот факт есть своего рода последствие истинности; приговора. Поэтому можно говорить и о презумпции законной силы приговора, как о презумпции основанной на факторе истинности последнего.

Наши выводы мы строим на следующих доводах. Уголовно- процессуальный закон предъявляет строгие требования к приговору. Приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. А таковым,

по мысли законодателя; он может быть лишь в том случае, если постановлен в- соответствии с требованиями УПК РФ и основан на правильном применении уголовного закона:

Обоснованность приговора означает, что суд должен основывать приг говор лишь на тех доказательствах, которые были рассмотрены и тщательно исследованы в судебном заседании. Указанные доказательства должны быть достоверными, а выводы о виновности или невиновности, формируемые на: их основе, однозначными, непротиворечивыми и мотивированными..

Приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой или апелляционной^ инстанции; если: выводы; суда не подтверждаются;; доказательствами, рассмотренными? в судебном заседании; суд не: учел обстоятельства; которые могли существенно повлиять на выводы суда; при/ наличии? противоречивых : доказательств; имеющих существенное значение для: выводов?суда,вшриго- воре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих-доказательств и отверг другие; выводы суда, изложенные - в приговоре; содержат существенные: противоречия; которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса; о виновности или невиновности осужденного или оправданного, на правильность применения уголовного закона или определение меры наказания (ст. 380 УПК РФ):

При; постановлении приговора; должны получить оценку все рассмотренные: в судебном заседании доказательства;. каю подтверждающие- выводы; суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд в соответствии с требованиями закона должен: указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты. По делу в отношении нескольких подсудимых или по! делу, по которому подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений, приговор должен содержать анализ доказательств в отноше- нии каждого подсудимого и по каждому обвинению128.

Исходя из подобных требований, предъявляемых к приговору, вряд ли возможно говорить о том, что презумпция истинности приговора это всего лишь предположение, основанное на вероятности. На наш взгляд здесь нужно иначе расставлять акценты. Поскольку презумпция истинности приговора опирается, на полноценную процедуру доказывания, постольку и вывод: об истинности приговора опирается на доказанность (реальность) фактов, а не на вероятность их существования.

При подобном взгляде на вещи становится'понятным, что «искусственные» презумпции в. уголовном процессе; к коим причислена5 и рассматриваемая презумпция;, относятся^ феноменам не столько логического; сколько- юридического рода. Эти презумпции, как правило; не имеют отношения к процедуре установления фактической базы по конкретному уголовному делу .:• (случаи исключения подпадают в зону действия другого феномена - преюдиции):

Поэтому,, по мнению диссертанта; предназначение этих презумпций заключается»в другом: они воздействуют на организацию уголовного процесса в целом, на формирование принципиальной схемы уголовно- процессуальной технологии:

Указанное предназначение отражается и в сущности презумпции истинности приговора. На наш. взгляд, эта сущность может быть выражена: формулой: «Судебный приговор, вынесенный в установленном законом порядке, полагается истинным»129.

Исходя из этого, .можно уточнить дефиницию презумпции истинности приговора: Презумпция истинности приговора — это признанное на уровне закона полоэ/сение о том, что вступивший в законную силу приговор, отра- жает объективную истину и является обязательным для всех субъектов, чьи права, обязанности и законные интересы он затрагивает. Опровергнуть это положение возможно только в исключительных случаях и при помощи экстраординарных методов, установленных законом.

Понятие презумпции истинности приговора не определяется в законе. Однако закон подтверждает реальное существование указанной- презумпции. В УПК РСФСР подобных законодательных подтверждений было несколько больше. Но и в современном УПК РФ их хватает. В качестве подтверждения можно привести статью 392 «Обязательность приговора, определения», устанавливающую под страхом уголовной ответственности, .что «вступившие в. законную® силу приговор, определение, постановление: суда обязательны, для-всех органов государственной*власти, органов местного самоуправления; общественных объединений; должностных лиц, других физических и юридических лиц. и- подлежат неукоснительному исполнению на всей1 территории РоссийскойхФедерации».

В приведенной формулировке нет слова «презумпция». Да оно,- на наш взгляд и ненужно в законе: В' текст УПК РФ' нет необходимости вводить формулировку презумпции истинности приговора, и тем, более помещать эту формулировку в главу о принципах уголовного процесса.

Однако слово «истина» и его вариации в тексте уголовно-

<

процессуального законодательства должны быть восстановлены. Слово «истина» должно.быть в прочной связке с деятельностью суда. Это даст для укрепления презумпции истинности приговора больше, нежели простое провозглашение этой презумпции принципом уголовного процесса (как предлагал Н.А. Громов и его соавторы).

Диссертант не напрасно проявляет заботу об истине. Такие категории, как «истина» и «истинность» являются точкой опоры для презумпции истинности приговора, её методологическим и идеологическим фундаментом. Об этом мы подробно поговорим в третьей главе.