§1. Признак группы в преступлениях со специальным составом

Одним из основополагающих законодательных признаков института соучастия является указание на совершение одного и того же преступления двумя или более лицами. В уголовном законодательстве понятие «группа» используется, прежде всего, как проявление соучастия в преступлении.

Поэтому, как отмечалось, соучастие в преступлении имеет место тогда, когда умышленное преступление совершается умышленными совместными действиями двух или более лиц, каждый из которых является надлежащим субъектом преступления, т.е. способен совершить преступление и нести за это уголовную ответственность.

Проблема отличия соучастия от посредственного причинения вреда, с одной стороны и от сопричинения - с другой не вызывает особых сложностей, хотя и нуждается в законодательном уточнении и дополнении.

Наиболее сложной и многоаспектной является проблема признака группы лиц в преступлениях со специальным составом.

С учетом имеющихся позиций по данному вопросу и выводов, полученных при проведенном исследовании, мы пришли к заключению о том, что вопрос о наиболее полном и всестороннем обосновании уголовной ответственности исполнителей и других соучастников в преступлениях со специальным составом зависит от содержания понятия и признаков специального субъекта и особенностей всех элементов такого состава преступления.

371

На основе предложенной концепции существования преступлений со специальным составом, в котором не только субъект, но и остальные элементы состава специальные, а также комплексного исследования ранее обозначенных проблем, рассмотрим содержание признака группы и ее значение для квалификации соучастия в преступлениях с таким составом.

Правоприменительная практика показывает, что при применении норм о соучастии большие затруднения возникают при толковании признака группы именно в преступлениях со специальным составом.

Уголовно-правовое значение признака группы прежде всего зависит от законодательной конструкции норм, предусматривающих ответственность за посягательство на специальные объекты.

1. В преступлениях со специальным составом исполнителем или соисполнителем могут быть только специальные субъекты — участники данных отношений, на которые направлено посягательство.

Как отмечалось, в этих случаях, вред причиняется путем нарушения установленного специального порядка. В таких преступлениях, даже если объективную сторону (или ее часть) могут выполнить и лица, не наделенные признаками специального субъекта, они не могут нести ответственность за исполнительство или соис-полнительство. Следовательно, совершение преступления со специальным составом группой лиц (по предварительному сговору или без такового) представляет собой соучастие в виде соисполнитель-ства, когда каждый из участников группы (специальный субъект) принимает участие в выполнении объективной стороны состава преступления. Если такое преступление совершено при сложном соучастии с разделением ролей, то для квалификации этого преступления как совершенного группой лиц по предварительному сговору необходимо, чтобы в нем было не менее двух соисполнителей, причем каждый из них должен иметь статус специального субъекта. Действия остальных соучастников должны оцениваться как органи-

372

зация, подстрекательство или пособничество в данном преступлении.

Аналогичные рекомендации содержатся в некоторых постановлениях Пленума Верховного суда. Например, уже в упомянутом постановлении «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» (п.

Ранее сделанный вывод о том, что исполнителями (соисполнителями) преступления со специальным составом могут быть только

1 Сборник Постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР и РФ. - М.: «Экзамен*, 2002. - С.533.

2 Волженкин Б.В. Служебные преступления. - М.: «ЮРИСТЪ», 2000. - С.216.

373

специальные субъекты (участники соответствующих специальных отношений), означает, что исключение неспециальных субъектов из числа соисполнителей данного преступления исключает и возможность признания этого преступления совершенным группой лиц.

Исполнительские действия в преступлениях со специальным составом могут проявляться только в юридических границах и признаках данного состава.

При установлении группы лиц как разновидности соучастия необходимо констатировать наличие всех объективных и субъективных признаков, характеризующих группу как соучастие. Наиболее сложным является вопрос об уголовно-правовом статусе специальных субъектов в преступлениях со специальным составом.

В предыдущих главах отмечалось, что для наиболее полного и правильного обоснования уголовной ответственности специальных субъектов в Общей части уголовного кодекса необходимо предусмотреть статью, в которой закрепить условия наступления ответственности данной категории субъектов. К числу таких условий относятся, например, нормативный способ включения субъектов в сферу тех или иных специальных отношений. Отступление от этого требования свидетельствует об отсутствии надлежащего субъекта данных отношений, а значит, и отсутствии субъекта преступления. Следовательно, для квалификации преступления со специальным составом по признаку группы необходимо наличие не менее двух таких субъектов, которые в сферу соответствующих специальных отношений включены в установленном законном порядке.

Условия, которые предлагалось закрепить в уголовном законе, являются необходимыми для обоснования уголовной ответственности специальных субъектов. Отдельно взятое условие и их совокупность характеризуют элементы состава преступления, которые имеют специальный характер. Поэтому вопрос о квалификации соучастия в преступлении со специальным составом должен решаться с учетом наличия всех таких условий, позволяющих определять преступность деяния.

Иначе говоря, при обосновании ответственности субъектов за совершение преступления в составе группы, вначале должно быть установлено, что имела место группа лиц, в состав которого входят хотя бы два надлежащих субъекта, имеющих возможность и способность совершить посягательство на специальный объект и нести

374

за это ответственность в качестве исполнителя преступления.

Понимание группы в таких преступлениях с учетом отмеченных положений позволяет выделить единые, постоянные признаки группы и четко описать границы исследуемого квалифицирующего признака.

При исследовании признака группы в преступлениях со специальным составом большое значение имеет вопрос о так называемом посредственном причинении вреда. Совершение данных преступлений возможно по подстрекательству специального субъекта, когда физическим исполнителем деяния, образующего объективную сторону выступает лицо, не наделенное признаками специального субъекта.

В таких случаях исполнителем преступления должен признаваться специальный субъект, а неспециальный субъект должен нести ответственность за пособничество в данном преступлении, здесь нет группы лиц.

Для правильной квалификации соучастия в преступлении со специальным составом по признаку группы важное значение имеет то обстоятельство, что среди специальных субъектов выделяются специально-конкретные субъекты. Такие субъекты являются участниками специально-конкретных отношений, и посягательство на них возможно только со стороны данных лиц.

Например, среди должностных лиц выделяются те, которые занимают соответствующую должность в РФ (ч. 2 и 3 примечания к ст. 285 УК РФ). Это означает, что преступления с данным субъектом иные должностные лица совершить не могут. Следовательно, если закон устанавливает ответственность за совершение деяния специально-конкретным субъектом по признаку группы, то для констатации данного признака необходимо наличие не менее двух субъектов с таким статусом.

2. Наряду с преступлениями со специальным составом, в котором все элементы имеют специальный характер, как отмечалось, существуют и такие составы, в которых только субъект специальный. В таких случаях для квалификации соучастия по признаку группы достаточно, чтобы в выполнении объективной стороны состава преступления совместно со специальным субъектом принимал участие вменяемый субъект, достигший соответствующего возраста.

375

Иначе говоря, это случаи, когда ответственность специальных субъектов установлена за посягательство на обшие объекты.

На эти ситуации, в соответствии с принятой нами концепцией ответственности соучастников, не распространяются правила, установленные в ч. 4. ст. 34. РФ (ч. 3 ст. 39 УК РА). Поэтому ответственность соучастников в таких преступлениях должна наступать на общих основаниях.

Обоснование такой позиции вытекает и из разъяснений Пленума Верховного суда. Например, соисполнителями хищения путем присвоения, растраты или злоупотребления служебным положением Пленум Верховного суда СССР в п. 6 уже упомянутого постановления № 4 от 11 июля 1972г. «О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества» признавал и лиц, не являющихся должностными, а также лиц, которым имущество не было вверено или передано в ведение, непосредственно участвовавших в хищении по предварительному сговору с лицами, указанными в ст. 92 УК РСФСР1.

На практике данный вопрос решается по-разному.

П. был признан 224м гарнизонным военным судом виновным в растрате, совершенной группой лиц по предварительному сговору с использованием своего служебного положения, в крупном размере. Согласно приговору, это преступление было совершено П. при следующих обстоятельствах.

В августе 1998 года П. договорился с подчиненным (дело в отношении которого органами предварительного следствия прекращено по ст. 6 УПК РСФСР) о хищении золотосодержащих радиодеталей, которыми заведовал П.

Осуществляя задуманное, подчиненный П. 15, 16 и 18 августа 1998 г. изымал микросхемы, которые П. затем продавал. Всего ими было совершено хищение на сумму 171 тыс. 282 руб.

Военный суд, обоснованно признав П. виновным в растрате вверенного ему имущества, совершенной в крупном размере, в то же время вменил ему то обстоятельство, что указанные действия он совершил по предварительному сговору группой лиц.

Между тем, подчиненный П, не являлся субъектом преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ, по которой П. был осужден,

Там же. - С.130.

376

а потому, s силу ч. 4 ст. 34 УК РФ, мог быть лишь пособником, а не соисполнителем совершаемого П. преступления.

При таких данных содеянное П. не подлежало квалификации как совершенное по предварительному сговору группой лиц.

Балтийский флотский военный суд в кассационном порядке по жалобе П. исключил из приговора указание о совершении им преступления по предварительному сговору группой лиц1.

Это решение представляется ошибочным, поскольку ч. 4 ст. 34 УК здесь неприменима. П. выполнил часть объективной стороны преступления с общим, а не со специальным составом, и поэтому должен отвечать за соисполнительство.

Судебная практика по делам об изнасиловании также давно определила, что соисполнителями изнасилования могут быть и неспециальные субъекты, содействовавшие совершению насильственного полового акта путем применения физического или психического насилия к потерпевшей2.

8 связи с тем, что такие действия, входящие в объективную сторону изнасилования может выполнить и женщина, в юридической литературе отмечается, что соисполнителем группового изнасилования может быть и женщина3.

Вместе с тем, некоторые ученые считают, что в подобных случаях имеет место отступление от правила, сформулированного в ч. 4 ст. 34 УК РФ4. Одновременно приводятся доводы о том, что, в конечном счете, в приведенных решениях квалификации соучастия в групповых преступлениях со специальным субъектом противоречий нет, так как объективная сторона таких преступлений такова, что

1 Обзор судебной работы военных судов гарнизонов и объединений за 1999 г. // Обзоры судебной практики военных судов РФ... . - С.209-210.

2 Там же. -С.431.

3 Комментарий к Уголовному кодексу РФ/Под общей ред. Ю.И.Скуратова и В.МЛебедева. - М.: «Норма-Инфра М», 1999. - С.296; Козлов А.П. Соучастие: традиции и реальность. — Санкт- Петербург: «Юридический Центр Пресс», 2001. ~ С.319-320; Бюл летень Верховных Судов РФ. - 1992. - № 7. - С.9.

4 Волженкин Б.В- Некоторые проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами // Уголовное право. — 2000.-№ 1.-С.15.

377

выполнить ее может любой субъект, который действуя в группе по предварительному сговору со специальным субъектом, он становится соисполнителем преступления1.

В предыдущей главе нами было обосновано, что в приведенных и подобных случаях закон устанавливает ответственность специальных субъектов за посягательства на общие объекты. Следовательно, такие преступления не относятся к числу специальных составов. Посягательство на соответствующие объекты не связано с нарушением каких-либо специальных правил поведения, установленных в нормативно-правовых актах. Поэтому приведенные разъяснения Пленума Верховного суда не противоречат ч. 4 ст. 34 УК РФ, поскольку в данной норме, по нашему мнению, должно быть установлено правило квалификации деяния соучастников в преступлениях только со специальным составом. То есть наше обоснование связано с выделением особенностей всех элементов состава преступления, которые позволили сделать вывод о том, что существуют преступления, в которых только субъект специальный, а также преступления, в составе которого все элементы специальные.

В приведенном постановлении Пленума Верховного суда к групповому изнасилованию относятся и те действия участника изнасилования, когда остальные участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости, либо в силу требований ст. 10 УК РСФСР, или по другим основаниям, предусмотренным законом (п. 9).

Такая позиция представляется неверной. Вряд ли обоснованно в таких случаях изнасилование считать совершенным группой лиц. Это разъяснение не соответствует положениям института соучастия. В противном случае, почему только в случае изнасилования данное обстоятельство (использование невменяемого или малолетнего) приобретает уголовно-правовое значение. Представляется, что и в данном случае имеет место частичного проявления посредственного причинения вреда.

Таким образом, в преступлениях со специальным составом лица, не наделенные признаками специального субъекта данного преступления, несут ответственность только в качестве организатора, подстрекателя или пособника.

378

Если же в составе преступления только субъект специальный, то соисполнителями таких преступлений могут быть и частные лица.

Изложенное позволяет заключить, что признак группы представляет собой особую разновидность соучастия в преступлениях со специальным составом.

С одной стороны, группа должна быть наделена всеми основными признаками соучастия, а с другой — каждый ее участник (не менее двух лиц) должен иметь специальный уголовно-правовой статус.

§2. Организация, подстрекательство и пособничество в преступлении со специальным составом

Ранее отмечалось, что соучастниками в преступлении со специальным составом могут быть и лица, не наделенные признаками специального субъекта. Общепризнанно, что они могут выполнять различную функциональную роль, в том числе и быть организатором, подстрекателем или пособником таких преступлений. Конструкции преступлений со специальным составом, а также нормы о соучастии не предусматривают ограничение ответственности частных лиц за участие в подобных преступлениях. Несмотря на это, в литературе высказывалось мнение, что, например, в должностных преступлениях частное лицо не может выступать в роли организатора.

Данная позиция не соответствует не только нормам уголовного закона, но и противоречит судебной практике.

В соответствии с ч. 3 ст. 33 УК РФ (ч. 3 ст. 38 УК РА) организатором признается лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими.

Из данного положения вытекает, что закон, в зависимости от функциональной роли, определяет два вида организаторов.

1) Лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его исполнением. Это случаи, когда организатор выступает в менее опасных разновидностях соучастия, при совершении отдельного конкретного преступления. Действия организатора в таких случаях, когда он непосредственно не участвовал в выполнении объек-

379

тивной стороны состава преступления, квалифицируются по статье, предусматривающей ответственность за совершение преступления со ссылкой на ст. 33 УК РФ (ст. 38 УК РА).

2) Организатором может быть и лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими. Это наиболее опасная форма организации преступления, создаваемая с целью более или менее длительного существования.

Лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию), либо руководившее ими, подлежит уголовной ответственности за их организацию и руководство ими в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК, а также за все совершенные организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) преступления, если они охватывались его умыслом. Другие участники организованной группы или преступного сообщества (преступной организации) несут уголовную ответственность за участие в них в случаях, предусмотренных соответствующими статьями УК, а также за преступления, в подготовке или совершении которых они участвовали.

Создание организованной группы в случаях, не предусмотренных статьями Особенной части УК, влечет уголовную ответственность за приготовление к тем преступлениям, для совершения которых она создана.

Как отмечалось, судебная практика, применительно к различным составам преступления, выработала ряд критериев для установления признака устойчивости.

Соучастниками преступления являются также подстрекатель и пособник.

Рассмотрим возможные случаи организации, подстрекательства и пособничества в совершении преступления со специальным составом и вопросы квалификации подобных преступлений.

1. Организатором, подстрекателем или пособником преступления со специальным составом могут быть лица, не наделенные признаками специального субъекта. В зависимости от конструкции соответствующего состава организаторы, подстрекатели или пособники могут выполнить объективную сторону состава преступления или ее часть. Во всех случаях такие лица несут ответственность за данное преступление со ссылкой на ч. 3 ст. 33 УК РФ, поскольку в преступлениях со

380

специальным составом (в котором не только субъект, но и другие элементы, специальные) неспециальные субъекты соисполнителями преступления быть не могут.

По приговору военного трибунала Барнаульского гарнизона от 11 января 1972 г. осуждены военный строитель рядовой М. на основании п. «б» ст. 240 УК РСФСР (п. «а* ч. 2 ст. 333 УК РФ), гражданин П. на основании ст. 17 п. «б» ст. 240 УК РСФСР (п. «5» ст. 33 и п. «а» ч. 2 ст. 333 УК РФ).

14 ноября 1971г. М., находясь в увольнении в городе Алейске Алтайского края, со своими знакомыми П., Д. и К. употреблял спиртные напитки, а затем совместно с П. оказал сопротивление лицам патрульного наряда, исполнявшим возложенные на них обязанности по военной службе.

Военный суд округа, рассмотрев дело в кассационном порядке, в своем определении указал, что субъектом преступления, предусмотренного ст. 240 УК РСФСР (ст. 333 УК РФ), может быть только военнослужащий, т.е. лицо, обладающее признаками специального субъекта. Поскольку гражданин П. не обладал такими признаками, его нельзя признать исполнителем данного преступления независимо от характера фактически совершенных им действий. Действия П. оценены как пособничество в совершении воинского преступления. Квалифицирующий признак группы лиц исключен из обвинения М. и П.

На основании изложенного, суд второй инстанции действия М. квалифицировал по п. «а» ст. 240 УК РСФСР (ч. 1 ст. 333 УК РФ), а содеянное гражданином П. - по ст. 17 и п. «а» той же статьи (ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 333 УК РФ)1.

2. Организаторами, подстрекателями или пособниками преступлений со специальным составом могут быть специальные субъекты ~ участники данных специальных отношений, на которые допускается посягательство. Это наиболее простые случаи соучастия в таких преступлениях. Если соучастники в таких деяниях (организаторы, подстрекатели или пособники) дополнительно выполняют хотя бы часть объективной стороны состава преступления, то они несут ответственность как исполнители (соисполнители) данного преступления.

1 Определение Военного трибунала Сибирского военного округа от 18.02.1972 г. // БУВТ и ВК ВС СССР. - 1972. - № 3 (80). - С.64-66.

381

Функции организатора, подстрекателя или пособника преступления со специальным составом могут выполнять специальные субъекты и иных специальных отношений. Например, должностное лицо правоохранительных органов (следователь, прокурор, и т.п.), склонившее судью вынести заведомо неправосудный приговор, должен нести ответственность за подстрекательство или организацию данного преступления. Исполнителем или соисполнителем данного преступления может быть только судья. Следовательно, функциональная роль специальных субъектов иных отношений может выражаться только в организации, подстрекательстве или пособничестве в преступлении со специальным составом, связанным с посягательством на другие специальные отношения.

Или, например, следователь А., будучи недовольным жалобами потерпевшего по делу, находящегося у него в производстве, склоняет своего знакомого Б. избить потерпевшего. Возникает вопрос по поводу квалификаций действий А. и Б.

Если действия Б. квалифицировать как преступление против личности, а действия А. как организацию в совершении этого преступления, то вне уголовно-правовой оценки окажутся наличие специального субъекта и совместного посягательства на порядок управления. Значит, действия А. следует квалифицировать как превышение власти, поскольку он с использованием своего положения, вопреки интересам службы, посредством склонения другого лица к совершению преступления, посягает на специальные отношения, участником которых он является. Действия же Б. надлежит квалифицировать как пособничество в превышении власти. Здесь, как отмечалось, имеет место посредственного причинения вреда специальным отношениям, поэтому исполнителем преступления, должен быть признан специальный субъект.1

В этом случае непосредственное звено причинения - это лицо, являющееся субъектом общего, но не специального преступления.

1 Напомним, что при исследовании проблемы посредственного причинения вреда специальным объектам, нами было предложено в УК внести положение о том, что «исполнителем преступления должен признаваться и лицо, совершившее преступление посредством использования лиц, подлежащих уголовной ответственности за умышленные преступления, исполнителем которого может быть только специальный субъект».

382

В преступлениях с общим составом оно не может быть использовано в качестве средства (орудия) преступления, поскольку само является полноправным субъектом отношений, в системе которых совершается преступление1.

Наступление вреда в таких ситуациях, главным образом, зависит от воли самого исполнителя, а не организатора или подстрекателя.

Наличие опосредованной причинной связи между организацией или подстрекательством к преступлению и наступившим последствием, как отмечалось, объясняется особенностями детерминации в системных объектах и содержании той системы отношений, где действует эта связь. Если бы в приведенном примере отношения были общими (например, связанными с сохранением жизни и здоровья личности), то действия А. расценивались бы только в качестве подстрекательства или организации преступления, т.е. условий, а действия Б. - в качестве причины последствий (исполнительство). В специальной сфере отношений подобные подстрекательские действия А. представляют нарушения специальных отношений и, поскольку они привели к отрицательным изменениям в этой системе отношений (насилие в отношении потерпевшего), их следует рассматривать в качестве причинного фактора. Действия Б. только способствуют наступлению данного совокупного (системного) вреда.

3. Особый интерес представляют случаи квалификации соучастия в преступлении со специальным составом, когда между соучастниками (организаторами, подстрекателями или пособниками) и исполнителями преступления имеются отношения подчиненности. При этом возможны случаи, когда подчиненный имеет статус специального субъекта или не имеет2.

Например, специальный субъект (должностное лицо и др.) склоняет или организует через своего подчиненного посягательство на специальный объект. Возникает вопрос: в каких случаях начальник отвечает за соучастие в таком преступлении, а в каких — за

1 Тер-Акопов А.А. Ответственность за нарушение специальных пра вил поведения. - М.: «Юр. лит.», 1995. - С.170.

2 Аветисян С. С. Ответственность за организацию, подстрекательство и пособничество в преступлении со специальным составом // Закон и право. - 2004. - № 2. - С.37-39.

383

должностное преступление? Наконец, возможна ли квалификация содеянного по совокупности преступлений?

1) Вначале рассмотрим случаи, когда исполнитель — подчиненный, имеет статус специального субъекта.

Одним из возможных случаев соучастия начальника и его подчиненного в совершении преступления является умышленное совершение подчиненным общественно опасных действий по заведомо незаконному приказу начальника. Начальник, склонивший подчиненного посредством приказа к совершению уголовно наказуемого деяния, должен быть признан подстрекателем или организатором преступления, исполнителем которого является подчиненный.

При этом соучастие возможно в различных преступлениях.

а) Преступление направлено на специальные отношения, участниками которых они являются. Например, начальник отдела внутренних дел склоняет своего подчиненного (одного из заместителей) применить насилие в отношении гражданина. Совершается превышение власти, исполнителем которого является подчиненный, поскольку он также является специальным субъектом. Здесь, в отличие от предыдущего случая (пример, когда должностное лицо склоняет к совершению преступления лицо, не наделенное признаками специального субъекта), нет посредственного причинения вреда, поэтому, начальник, склонивший или организовавший преступление, будет нести ответственность за соучастие в этом преступлении.

Поскольку применение насилия является одним из квалифицированных составов превышения власти, то их действия дополнительной квалификации по статье, предусматривающей ответственность за преступление против здоровья, не требуют.

Если же конструкция специального состава преступления такова, что не содержит в себе таких действий (бездействия), которые законом предусмотрены в качестве самостоятельного состава преступления и такое деяние совершается, то содеянное подчиненным и начальником требует дополнительной уголовно-правовой оценки.

Например, следователь склоняет дознавателя произвести заведомо незаконное задержание лица. Если в отношении задержанного умышленно учиняется насилие, то действия исполнителя преступления (дознавателя) образуют идеальную совокупность преступлений: незаконное задержание и умышленное причинение вреда здоровью соответствующей тяжести. Действия следователя также образуют совокупность преступлений: соучастие в совершении этих

384

преступлений (если применение насилия в отношении задержанного охватывалось его умыслом).

б) Должностное лицо (начальник) организует или подстрекает через своего подчиненного (специального субъекта) совершить посягательство на иные, специальные или общие объекты.

Например, начальник того или иного органа склоняет своего подчиненного — свидетеля по уголовному делу в «интересах* данного органа дать заведомо ложное показание.

В этом примере начальник и подчиненный являются субъектами тех специальных отношений, в которые они включены для выполнения определенных функций для данного органа.

Но подчиненный - свидетель по делу, одновременно в установленном законом порядке приобретает, кроме того, статус специального субъекта других отношений - правосудия, на которое организует посягательство специальный субъект иных отношений (начальник).

Представляется, что в данном случае действия начальника следует квалифицировать не только как соучастие в организации дачи заведомо ложных показаний, но и как превышение должностных полномочий, поскольку своими действиями он одновременно посягает, в данном случае, на два специальных объекта преступления. Действия подчиненного следует также квалифицировать по совокупности преступлений: дача заведомо ложных показаний и соучастие в превышении должностных полномочий.

Если заведомо ложное показание сопряжено с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления и это обстоятельство охватывалось умыслом организатора или подстрекателя преступления, то оно должно быть вменено в вину.

Отмеченная позиция подтверждается и судебной практикой.

Верховным Судом Кабардино-Балкарской Республики Маргушев осужден к лишению свободы по ч. 2 ст. 171 УК РСФСР (ч. 3 ст. 286 УК РФ) и по ч. 2 ст. 179 УК РСФСР (ч. 2 ст. 302 УК РФ). Он признан виновным в том, что, работая оперуполномоченным отдела розыска Чегемского РОВД, допустил превышение власти, сопровождаемое насилием в отношении К., а также принуждал его к даче показаний путем применения к нему насилия1.

1 Определение СК Верховного Суда РФ от 4 сентября 1995 г. (извлечение).

385

Действия начальника (организатора или подстрекателя преступления) могут быть и не связаны со служебной деятельностью. В таких случаях содеянное им надлежит квалифицировать только как соучастие в совершенном преступлении.

Специальный субъект может через своего подчиненного, также являющегося специальным субъектом данных отношений, организовать совершение преступления с общим составом.

Например, начальник склоняет своего подчиненного совершить кражу имущества, принадлежащего данной организации, в которой они работают. Совершая кражу с использованием своего служебного положения (например, имея доступ к охраняемому объекту) исполнитель кражи должен нести ответственность и за должностное преступление, поскольку содеянное им направленно и на порядок управления, что не охватывается составом кражи. Здесь совершение общеуголовного преступления посредством использования специального статуса «не трансформируется* в преступление со специальным составом, поскольку не все объективные и субъективные признаки кражи охватываются должностным преступлением.

Следовательно, и лицо, организовавшее данное преступление, должно нести ответственность за соучастие в совершении кражи и должностном преступлении.

Не будет совокупности преступлений в тех случаях, когда «использование своего служебного положения» законом отнесено к числу квалифицирующих обстоятельств преступления. Например, если в вышеприведенной ситуации совершается мошенничество, то специальный субъект - исполнитель преступления — должен нести ответственность только за мошенничество по данному отягчающему признаку, а организатор преступления (также специальный субъект) — за соучастие в этом преступлении по тому же признаку.

Обоснованность вышеотмеченных правил квалификации со специальным субъектом, как отмечалось, подтверждается и судебной практикой. Так, например, в постановлении Пленума Верховного Суда от 31 июля 1962 г. № 11 «О судебной практике по делам с заранее не обещанном укрывательстве преступлений, приобретении и сбыте заведомо похищенного имущества» говорится: «Заранее не обещанное укрывательство преступления, а равно приобретение или сбыт заведомо похищенного имущества, совершенные должностным лицом путем использования своего служебного положения, надлежит квалифицировать по статьям УК, предусматривающим

386

ответственность за указанные преступления и по совокупности как злоупотребление служебным положением» (п. 3).

2) Организация или подстрекательство к совершению преступления через своего подчиненного возможно и в тех случаях, когда подчиненный не имеет статуса специального субъекта. Правила квалификации соучастия в таких случаях, в целом, те же. Только в преступлениях со специальным составом (в котором все элементы имеют специальный характер) подчиненные не могут быть соисполнителями, так как они не наделены признаками специального субъекта.

Напомним, что во всех приведенных случаях рассматривались ситуации, когда подчиненный умышленно выполняет незаконный приказ начальника. Поэтому, если подчиненный, не осознавая явной незаконности приказа, находился в состоянии крайней необходимости и т.п., то исполнителем преступления будет признан начальник.

Организация или подстрекательство к совершению преступления со специальным составом через своего подчиненного возможно и без приказа начальника. Участие начальника совместно с подчиненным в преступлении может облегчить его совершение, что отрицательно сказывается на подчиненных. Поэтому действия должностных лиц в подобных случаях представляют большую общественную опасность, чем действия остальных соучастников.

4. Ранее отмечалось, что в судебной практике распространены случаи совместного совершения насильственных действий лицами, являющимися специальными субъектами различных специальных составов преступлений (например, начальник - подчиненный). Такие случаи часто имеют место в условиях воинской службы.

Единства по вопросу о квалификации их действий в теории и на практике нет.

Обратимся к анализу некоторых примеров из судебной практики.

Североморским гарнизонным военным судом старшина второй статьи Аристовский и матрос Шаров признаны виновными в том, что совместно избили матроса К. Действия А. и Ш. квалифицированы судом соответственно по п. «а» ст. 286 и ч. 1 ст. 335 УК.

По тому же правилу квалифицированы военным судом Братского гарнизона действия сержанта Коваленкова и рядового Коза-ченко, которые осуждены на основании п. «а» ч. 3 ст. 286 и п. «б» ч. 2 ст. 335 УК соответственно за то, что заставляли рядовых Н., П.,

387

С. и М. выполнять различные действия, унижающие их честь и достоинство, а за отказ - совместно избивали потерпевших.

С такой уголовно-правовой оценкой согласны авторы Обзора судебной практики военных судов РФ по уголовным делам (1996-2001 гг.) отмечающие, что квалификация действий неспециального субъекта, принимавшего совместное участие с военнослужащими в применении насилия в отношении другого военнослужащего, как исполнительство за то преступление, субъектом которого он выступает, в правовом смысле является более корректной1.

На мой взгляд, такая позиция является ошибочной.

Если в качестве неспециального субъекта в таких случаях выступает гражданское лицо, то в соответствии с данным правилом его деяние нужно квалифицировать как преступление против жизни и здоровья. Такой подход означает игнорирование того факта, что совместное деяние направлено на основной объект - порядок воинских отношений. Кроме того, исключается возможность посредством применения института соучастия отразить совместный характер преступных действий виновных, что противоречит действующим нормам о соучастии в преступлении.

Данный вывод подтверждается и судебной практикой. Так, в решении военного суда — воинская часть 16666 по делу командиров взводов Р. и Б. отмечается, что вывод суда первой инстанции о переквалификации действий Б., выразившихся в совместном избиении дежурного по роте и дневальных на почве недовольства несением ими внутренней службы (ст. 286 УК РФ) на соответствующие статьи закона, предусматривающие ответственность за общеуголовные преступления против личности, является ошибочным. Поскольку Б. не являлся субъектом воинских отношений в связи ограниченной его годностью к военной службе по состоянию здоровья, его действия в соответствии с ч. 4 ст. 34 УК следовало квалифицировать как пособничество в превышении должностных преступлений2.

Представляется, что в случаях, когда начальник принимает участие в избиении его подчиненным других равных последнему военнослужащих, его действия следует квалифицировать по совокупно-

1 Обзор судебной практики военных судов РФ по уголовным делам (1996-2001гг.). - М.: Воен. изд-во, 2002. С.41-42.

2 Там же. С.172-174.

388

сти преступлений: как пособничество в нарушении уставных правил (ч. 5 ст. 33 и ст. 335 УК) и превышение должностных полномочий (ст. 286 УК). Квалификация по правилам идеальной совокупности преступлений является оправданной, поскольку начальник совершает посягательство на два специальных объекта: порядок воинского управления и установленный порядок взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности. Оба объекта (подвида отношений) являются составной частью родового (специального) объекта - порядка прохождения военной службы. Оба состава преступления, хотя и содержат признаки насилия, тем не менее, нарушение уставных правил как состав преступления не охватывается составом превышения должностных полномочий. Объекты и субъекты данных преступлений различные. Данная позиция не противоречит и ч. 4 ст. 34 УК РФ. В приведенной ситуации начальник одновременно выполняет две различные функции: не являясь субъектом преступления, предусмотренного ст. 335 УК, оказывает содействие в этом преступлении и в то же время, продолжая быть субъектом специальных отношений, допускает посягательство на порядок управления. Поэтому имеет место совокупность преступлений. При этом квалифицирующий признак группы, предусмотренный в п. «в» ч. 2 ст. 335 не должен вменяться.

Обратимся к судебной практике по делам другой категории.

Пленум Верховного Суда в п. 19 упомянутого постановления от 10 февраля 2000г. разъяснил: «Взяткополучатель, совершивший в интересах взяткодателя состав иного преступления, подлежит ответственности по совокупности преступлений - по части второй ст. 290 УК РФ и соответствующей статье УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями, незаконное освобождение от уголовной ответственности, фальсификация доказательств и т.п.)». Так, старший инспектор таможенного поста К. осужден за взятки и злоупотребление должностными полномочиями (он брал взятки за незаконное перемещение через границу иностранной валюты). Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ сочла доводы К. об излишней квалификации содеянного им как злоупотребление должностными полномочиями (в части дозволения незаконно перемещать валюту через границу) необоснованными, «так как получение взятки и связанное с ним деяние, образующее самостоятельный состав преступления, в частности, в данном случае это

389

злоупотребление должностными полномочиями, квалифицируются по совокупности преступлений»1.

Судебная практика по применению законодательства об охране природы также свидетельствует, что действия должностных лиц, нарушающих законодательство об охране окружающей среды, квалифицируются по совокупности преступлений.

Троицким районным народным судом Алтайского края по ч. 2 ст. 166 и ч. 1 ст. 170 УК РСФСР осужден помощник лесничего Р., незаконно отстрелявший лося2.

В случае, когда начальник действует против начальника, а ему оказывает содействие его подчиненный, действия начальника подлежат квалификации по ст. 335, а подчиненного - как пособничество в этом основном преступлении. Вместе с тем, действия подчиненного в зависимости от обстоятельств дела могут дополнительно квалифицироваться по ст. 334 УК за насильственные действия в отношении начальника.

В соответствии с этими рекомендациями могли быть квалифицированы, например, действия сержанта Коваленкова и рядового Козаченко, а также старшины второй статьи Аристовского и матроса Шарова.

Уже отмечалось, что с целью устранения существующего противоречия, необходимо в понятие «пособник» внести изменение, в соответствии с которым, как пособничество должны оцениваться и действия неспециальных субъектов, выполнивших часть объективной стороны преступлений со специальным составом.

Конечно, приведенные выводы не претендуют на полное и всестороннее разрешение обозначенного вопроса. Проблема состоит в том, что в рамках действующего уголовного законодательства России дать правильную и обоснованную юридическую оценку совместному характеру насильственных действий в преступлениях со специальным составом, в случаях, когда в преступлении участвуют специальные и неспециальные субъекты, невозможно.

1 Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 28 января 1998 г. по делу Кугута.

2 Обзор судебной практики «О практике применения судами РСФСР законодательства об охране природы» // Судебная практика по уголовным делам. В 2-х частях Часть 1. — М.: «Экзамен», 2002. — С.557.

390

Поэтому задача состоит не в отказе от некоторых норм Обшей части УК (например, ч. 4 ст. 34 УК. РФ), а в их дальнейшем совершенствовании, в том числе, посредством расширения понятия пособника преступления.

5. Посягательство на общие объекты возможно путем использования специальным субъектом своего должностного (служебного) положения1.

В этих случаях возникают проблемы конкуренции норм и квалификации преступлений с использованием своего служебного положения, а также вопросы ответственности соучастников в таких случаях.

При таких ситуациях имеет место конкуренция общей и специальной нормы. Общеизвестно, что в таких случаях должна применяться специальная норма, поскольку в ней предусматривается больше признаков, за счет которых она выделяется из общей2.

Данное правило впервые закреплено в уголовном кодексе РФ. В соответствии с ч. 3 ст. 17 УК «Если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по специальной норме». Было бы верным аналогичное положение закрепить и в ст. 20 нового УК РА.

Эти дополнительные признаки могут относиться ко всем элементам состава, в том числе и субъекту преступления.

Применительно к преступлениям, совершаемым с использованием своего служебного положения следует отметить, что наиболее общими нормами здесь являются нормы о злоупотреблении должностными полномочиями и халатности. В них в самом общем виде дана уголовно-правовая характеристика субъекта преступления (должностное лицо), самого деяния (использование своих служебных полномочий вопреки интересам службы или злоупотребление

1 Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция уголовно-правовых норм при квалификации преступлений: Учебное пособие. - М.: «ИНФРА - М», 2002. - С.78; Яни П.С. Экономические и служебные преступ ления. - М., 1997.

2 Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. — 2-е изд., перераб. и дополн. - М.: «ЮРИСТЫ, 2001. - С.211; Горе лик А.С. Конкуренция уголовно-правовых норм. — 2-е изд. — Красноярск, 1998. - С.8.

391

должностными полномочиями, неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязанностей при халатности) и последствий (существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства). Специальные составы преступлений по отношению к злоупотреблению должностными полномочиями содержатся как в самой главе 30 УК РФ (глава 29 УК РА) — превышение должностных полномочий, служебный подлог и др., так и в других главах Особенной части УК.

В последнем случае, нормы закона предусматривают, как правило, иной основной объект посягательства, наряду с интересами службы, являющимися здесь дополнительным объектом. Кроме того, в таких нормах часто конкретизированы субъекты преступлений, последствия, мотивы и цели, и обязательно «абстрактное использование вопреки интересам службы должностным лицом служебных полномочий или неисполнение им обязанностей представлено в этих нормах конкретным описанием соответствующего действия (бездействия) должностного лица»1.

В уголовном кодексе содержится множество преступлений, которые могут быть совершены как частными, так и должностными лицами, использующими при этом свои служебные полномочия, хотя в диспозициях соответствующих статей УК об этом не говорится.

К числу таких преступлений по УК РФ относятся: нарушение авторских и смежных прав (ст. 146), воспрепятствование осуществлению прав на свободу совести и вероисповеданий (ст. 148), подмена ребенка (ст. 153), монополистические действия и ограничение конкуренции (ст. 178), злоупотребление при выпуске ценных бумаг (ст. 185), нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов (ст. 247), загрязнение вод (ст. 250) и другие. Аналогичные нормы содержатся и в новом УК РА (статьи 160, 162, 170, 208, 287 и т.д.). Среди данных норм имеются такие, которые устанавливают ответственность за посягательство на специальные объекты.

В тех случаях, когда подобные преступления совершаются специальным субъектом — должностным лицом посредством наруше-

1 Волженкин Б.В. Служебные преступления. - М.: «ЮРИСТЬ», 2000. - С.138-139.

392

нин установленного порядка отношений и в содеянном им содержатся также признаки соответствующего должностного преступления, совершенные им деяния образуют идеальную совокупность преступлений. В таких случаях нет конкуренции норм. Если же ответственность за допущенное должностным лицом нарушение служебных полномочий предусмотрена специальной нормой, содеянное подлежит квалификации по этой норме без совокупности со статьями, предусматривающими общие составы должностных преступлений.

Судебная практика в целом придерживается данного подхода1. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 5 ноября 1998г. № 14 «О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения» отмечено, что «в случаях, когда виновными в совершении экологического преступления признается должностное лицо или лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации, оно должно нести ответственность по соответствующей статье за экологическое преступление, а при наличии в действиях признаков злоупотребления должностными полномочиями или полномочиями лица, выполняющего управленческие функции в коммерческой или иной организации, также ответственность по ст. 285 или 201 УК».

В п. 10 того же постановления указано, что «поскольку в ст, 256, 258 и 260 УК РФ специально предусматривается ответственность за преступления, совершенные с использованием служебного положения, поэтому содеянное следует квалифицировать только по указанным статьям об экологических преступлениях без совокупности со статьями, предусматривающими ответственность за должностные преступления либо за злоупотребление полномочиями лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческой или иной организации».

В упомянутом постановлении Пленума Верховного Суда от 30.03.1990 г. № 4 разъясняется, что «превышение власти или служебных полномочий, сопряженное с умышленным убийством, должно квалифицироваться по совокупности преступлений» (п.

!

1 Сборник Постановлений Пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР а РФ. - М.: «Экзамен», 2002. - С.402. 1 Там же. - С.401.

393

Владикавказским гарнизонным военным судом начальник продовольственной службы части подполковник К. был осужден за мошенничество и подделку официального документа. С целью хищения К. подделал официальные документы, на основании которых получил продовольствие. Кроме того, путем обмана, используя свое служебное положение, составил фиктивное чековое требование и в соответствующей части получил различные продукты питания, которые вывез и спрятал в определенном месте. Действия К. были квалифицированы по п. «б» ч. 3 ст. 159 и ч. 1 ст. 327 УК РФ.

Северо-Кавказский окружной военный суд содеянное К. с части 1 ст. 327 переквалифицировал на ст. 292 УК, в своем определении указав, что К., являясь должностным лицом, из корыстной заинтересованности совершил служебный подлог. Кроме того, ст. 327 является общей нормой по отношению к ст. 292 УК РФ1.

Таким образом, если нормы, устанавливающие ответственность за преступления со специальным субъектом не охватывают «общеуголовных» преступлений, совершаемых с использованием служебного положения, не поглощают их в полном объеме, то содеянное образует идеальную совокупность преступлений. Например, должностное лицо с использованием своего служебного положения совершает кражу. Налицо идеальная совокупность преступлений: превышение власти и кража. В юридической литературе имеется точка зрения, в соответствии с которой, должностное лицо не может быть субъектом «общеуголовных» деяний. Наряду с этим, имеется позиция о том, что в таких случаях содеянное следует квалифицировать только как должностное преступление2.

Такой подход означает игнорирование непосредственных объектов «общеуголовных» преступлений, чего делать нельзя.

Должностные лица при совершении преступления с использованием своего служебного положения, могут быть субъектами и общеуголовных преступлений, так как выделение в уголовном законе должностных лиц как специальных субъектов преступления, пре-

1 Обзор судебной работы военных судов гарнизонов и объединений за 1999 г. // Обзоры судебной практики военных судов РФ... 2002. -С.210-211

2 Лысое М.Д. Квалификация должностных преступлений по сово купности с иными преступлениями // Советская юстиция. - 1969. - № 1. - С.20.

394

следует, в частности, цель дифференциации ответственности, но отнюдь не исключение ее за отдельные преступления.

Квалификация содеянного в таких случаях по правилам идеальной совокупности преступлений позволяет учитывать квалифицирующие признаки обшеуголовных деяний, в частности, совершение их по предварительному сговору группой лиц.

В отмеченных ситуациях квалификация преступления только по статье, предусматривающей ответственность за общеуголовное преступление (даже если за последнее деяние установлена более строгая ответственность) неприемлема и ошибочна.

Совершение преступления здесь становится возможным лишь благодаря наличию правового статуса субъекта. При этом причиняется вред и специальным отношениям.

Для квалификации содеянного по совокупности преступлений необходимо установить, что в деянии виновного в полном объеме содержались признаки как должностного, так и общеуголовного составов преступлений.

Совокупность преступлений отсутствует в тех случаях, когда общеуголовное деяние образует конструктивный признак специального состава преступления или же является квалифицирующим видом данного преступления. В таких случаях все совершенное полностью охватывается специальным составом.

В своих исследованиях проф. Ф.С. Бражник предложил развернутое определение совокупности преступлений, выделил правила квалификации преступлений при конкуренции уголовно-правовых норм, в том числе, специальных и общих уголовно-правовых норм. Автором предложено в основание деления множественности преступлений положить совокупную общественную опасность преступлений и лица, их совершившего, и, исходя из этого, выделить две формы множественности: совокупность преступлений и рецидив преступлений'.

Данная проблема удачно решена в УК Республики Беларусь2. Так, в примечании 1 к гл. 35 закреплено следующее положение:

1 Бражник Ф. С. Множественность преступлений — отражение сово купной общественной опасности // Уголовное право. - 2000. - № 3. - С.6-10.

2 Уголовный кодекс Республики Беларусь, - Принят в 1999 г., вступил в силу с 01.01.2001 г.

395

«Должностное лицо, которое использовало свои властные или иные служебные полномочия для совершения преступления, названного в настоящей главе, несет ответственность по совокупности преступлений. При этом совершение такого преступления признается существенным вредом, предусмотренным статьями настоящей главы. Правило о совокупности преступлений не применяется, если совершение должностным лицом преступления предусмотрено в качестве признака иного преступления».

Таким образом, двухуровневое рассмотрение проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами позволяет выделить единые правила квалификации деяния соучастников за совместное участие с должностным лицом в совершении посягательства на общие объекты.

6. Новое уголовное законодательство России и Армении содержит немало преступлений со специальным субъектом, в которых признак организованной группы предусмотрен в качестве квалифицирующего (особо квалифицирующего) обстоятельства. Одни из таких преступлений относятся к числу специальных составов, например, получение взятки, а 8 других преступлениях, только субъект специальный (изнасилование, присвоение или растрата с использованием своего служебного положения; легализация денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем, совершенная с использованием своего служебного положения и др.). В соответствии с законом (ч. 5 ст. 35 УК РФ), участники организованной группы независимо от того, выполняют роль исполнителей преступлений, или же не принимают непосредственного участия в выполнении объективной стороны преступления, признаются соисполнителями. На них не распространяется правило, изложенное в ч. 4 ст. 34 УК РФ (ч. 3 ст. 39 УК РА). Во всех случаях, в том числе и когда признание организованной группы предусмотрено в преступлении со специальным составом или же когда только субъект специальный, участники организованной группы, с момента вступления в данную группу, независимо от характера фактически выполняемых ими ролей, несут ответственность как соисполнители без ссылки на ст. 33 УК РФ (ст. 38 УК РА).

Характерно то, что в некоторых разъяснениях судебной практики даются противоречивые рекомендации относительно квалификации содеянного по признаку организованной группы. Например, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля

396

2000г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» (п.13) отмечается, что «в организованную группу могут входить лица, не являющиеся должностными. Эти лица несут ответственность согласно ч. 4 ст. 34 УК РФ как организаторы, подстрекатели либо пособники преступления»1. Данное разъяснение прямо противоречит постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве». В соответствии с п. 10 данного постановления «действия всех соучастников при совершении убийства организованной группой предложено квалифицировать как действия исполнителей, независимо от фактической роли, которую они выполняли при совершении преступления»2.

Поэтому некоторые ученые справедливо предлагают в уголовном законе закрепить положение о том, «что участники организованной группы и преступной организации признаются исполнителями независимо от их роли в совершенных преступлениях».