§ 2. Экспертные методики технико-криминалистической экспертизы документов: современное состояние и перспективы развития

Судебная экспертиза, представляя собой одну из наиболее важных форм использования научно-технических достижений в уголовном, гражданском, арбитражном процессах и производстве по делам об административных правонарушениях, проводится по заданию следователя, дознавателя или суда сведущим лицом путем исследования вещественных доказательств с целью установления фактических данных по расследуемому событию.

При этом применение специальных знаний в ходе проведения судебных экспертиз происходит по строго определенным правилам, отвечающим требованиям современного законодательства, и что самое главное, методики проведения подобного рода экспертно-криминалистических исследований, которая является основным звеном в процессе решения задачи, поставленной перед экспертом. Именно от ее выбора, в котором эксперт, как следует из буквы Закона, независим, во многом определяется достоверность и научная обоснованность получаемых результатов.

Современное состояние судебно-экспертных технологий часто связывают с процессами интеграции и дифференциации научных знаний, расширением спектра применяемых методов исследования в разных родах и видах судебных экспертиз. В этой связи вполне объясним тот факт, что усложнение экспертных методик нередко ведет к увеличению числа экспертных специальностей, а также создает определенные трудности субъектам доказывания в оценке научной обоснованности и достоверности выводов экспертов.

Следует отметить, что многие ученые-криминалисты, такие как А.М. Зинин, Н.П. Майлис, Е.Р. Россинская, Т.В. Аверьянова, Б.М. Бишманов, А.И. Винберг, Т.В. Толстухина, А.А. Проткин, В.М. Плескачевский и др. неоднократно обращали свое внимание на то, что наличие единого методического обеспечения, общих стандартов экспертного образования, унификация аттестации государственных экспертов, сертификация и возможность лицензирования негосударственных экспертов приведет к единообразию экспертной практики, облегчит оценку заключения эксперта судом и сторонами, исключит использование недобросовестными участниками судопроизводства методических противоречий в экспертных исследованиях различных ведомств.^[105]

К сожалению, приходится констатировать тот факт, что реализация этих вполне рациональных, на наш взгляд, замыслов еще очень далека до своего логического завершения по целому ряду объективных причин.

Анализом специальной литературы как в рамках общей теории судебной экспертизы (судебной экспертологии), так и в рамках отдельных видов и родов судебных экспертиз удалось отыскать следующие определения данной дефиниции.

А.Р. Шляхов в 1971 г. указывал: «Методика каждого вида судебной экспертизы - это система методов, приемов и технических средств, применяемых для решения конкретных задач в определенной

последовательности и учитывающая специфику решаемых вопросов и исследуемых вещественных доказательств».^[106] Несомненно, указанное определение, являясь по существу одним из первых, отражало основные элементы этого понятия. Вместе с тем, по нашему мнению, оно несвободно и от недостатков.

С одной стороны, в определении много лишнего. Вряд ли автору имело смысл указывать на объекты исследования - вещественные доказательства, поскольку, во-первых, это вытекает из сущности самой методики экспертного исследования, а во-вторых, ряд объектов исследования становятся вещественными доказательствами только по результатам производства экспертизы, в случае если, например, будет установлено, что на исследуемом объекте имеются следы, имеющие криминалистически значимую информацию.

Автор правильно указывает на системный характер применения методов, однако сложно согласиться с правильностью выделения помимо методов еще и системы средств исследования (приборы и оборудование). Действительно, без оборудования сегодня, вряд ли какая, например, технико-криминалистическая экспертиза документов может быть проведена. Однако любые научно - технические средства реализуют в себе те или иные методы исследования, которые зачастую независимо от фирмы-производителя какого-либо устройства остаются одни и те же.

C учетом того, что технические средства активно развиваются и вместо, например, фотоаппарата, источников излучения и набора светофильтров при исследовании документов используются современные спектральные

видеосистемы, сущность применяемых в них методов остается одна и та же.

Точно та же, без изменений остается и методика исследования тех или иных объектов. В противном случае при использовании нового оборудования, несмотря на то, что методы остаются одни и те же, формально методика будет не соблюдена, что противоречит здравому смыслу. Поэтому мы полагаем, что средства экспертного исследования включать в понятие методики не имеет смысла (они могут быть приведены в ней самой, в качестве примерного варианта).

Несколько позже, в 1973 году, В.Ф. Орлова также дает свое определение: «Методика представляет собой систему познавательных средств,

определяющую структуру и содержание деятельности эксперта,

107

программирующую процесс производства экспертного исследования». Однако данное определение, на наш взгляд, кажется слишком общим. Сводить ^[107]

определение к системе познавательных средств явно недостаточно для четкого определения методики - одного из базовых элементов языка науки, нужны дополнительные квалифицирующие признаки. В такой трактовке данное определение едва ли не смешивает границы между методикой и технологией экспертной деятельности, что явно недопустимо.

В.С. Митричев в 1974 году в одной из своих работ также предложил свое определение методики как «целенаправленное и системное использование

совокупности приемов и методов, с наибольшей эффективностью, приводящей

108

на практике к решению вопросов определенного рода».

С одной стороны, автор, в отличие от А.Р. Шляхова, уходит от включения в определение методики технических средств, останавливаясь на совокупности приемов и методов, что на наш взгляд, в целом, правильно. Но далее по тексту автор размывает определение, не указывая цели ее применения и границ ее использования.

Д.Я. Мирский понимает под методикой детально регламентированную программу изучения лицом, обладающим специальными познаниями, свойств определенных объектов для установления обстоятельств, имеющих доказательственное значение, содержанием которой является применение в определенной последовательности разработанной для этой цели системы

109

методов исследования.

Данное определение, на наш взгляд, является шагом назад. Совершенно верно указывает Т.В. Аверьянова^{[108] [109] [110] о том, что указание на лицо, обладающее специальными познаниями явно излишне, поскольку это вытекает из самой сути судебной экспертизы и требованиям к эксперту, предусмотренными УПК России и ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Крайне неудачна формулировка и цели такой методики, к которой Д.Я. Мирский относит изучение свойств определенных объектов для установления обстоятельств, имеющих доказательственное значение. Вряд ли это следовало бы выделять, так как это относится к общим целям судебной экспертизы. Обстоятельства, которые, предположим, будут установлены, оцениваются субъектом назначения экспертизы, который и будет по общим правилам определять доказательственное значение полученной криминалистически значимой информации. Поэтому, на наш взгляд, к методике экспертного исследования этот элемент в прямом смысле не относится.}

М.Е. Бондарь дает другое определение методики: «...это программа решения экспертной задачи, состоящая из последовательных практических и мыслительных операций, направленных на познание свойств и связей исследуемых объектов и предполагающих для этого применение системы определенных методов и средств исследования».^[111]

Это определение внутренне противоречиво. Как понимать в данном контексте «последовательность практических и мыслительных операций», и ставит ли автор при этом знак равенства между понятием операции и метода в данном определении? Неясно.

Операциями в одном из понятий согласно толковому словарю под редакцией Д.В. Дмитриева^[112] называют действия с использованием определенных приемов, приборов и технологий, то есть в их основе опять-таки лежат какие-то методы.

C учетом вышеизложенного, а также с позиции получившей наибольшее признание четырехчленной классификации методов судебной экспертизы разграничить мыслительные операции от практических невозможно. Это все равно, что при оценке результатов применения частно-научных и специальных методов исследования не применять диалектико-материалистический метода

познания.

Вместо определения в качестве цели методики - решение экспертной задачи - автор указывает на познание свойств и связей исследуемых объектов. Вряд ли такая формулировка вносит ясность в определение методики, в такой постановке она больше подходит для определения научной методики, предназначенной для разработок методик практической экспертной деятельности. C включением автором средств исследования в состав методики исследования мы также не согласны по причинам, изложенным нами выше.

Подобный спорный элемент включает в определение методики и О.О. Милешина, под которой она понимает систему методов (приемов, технических средств), применяемых при изучении объектов судебной экспертизы для установления фактов, относящихся к предмету определенного

113

рода, вида и подвида судебной экспертизы.

Однако как видно из этого определения, в нем утрачены выработанные в теории такие важные критерии методики, как последовательность, обоснованность и т.д. Кроме того не ясно, почему основной целью автор ставит установление фактов, относящихся к предмету экспертизы, а не решение поставленных экспертных задач. Ведь, как известно, любые факты необходимо истолковать, интерпретировать, именно это является, в том числе одним из основных назначений методики любого исследования. Тем более странно выглядят замечания О.О. Милешеной, приведенные несколькими строками ниже: «Экспертная методика ориентирована на решение экспертной задачи (курсив - наш), а не просто на исследование объектов экспертизы»^{[113] [114].}

Наиболее удачное, на наш взгляд, определение методики судебноэкспертного исследования предложено Е.Р. Россинской, которая определяет ее как «систему категорических или альтернативных научно обоснованных предписаний по выбору и применению в определенной последовательности и в определенных существующих или создаваемых условиях методов, приемов и средств (приспособлений, приборов и аппаратуры) для решения экспертной задачи».^[115] Практически также определяет методику и Т.В. Аверьянова.^{[116] [117]}

В отличие от предыдущих, в данном определении появляются дополнительные важные критерии, такие как: научная обоснованность, степень категоричности предписаний и цель методики, что является весьма важным. Вместе с тем в определении имеются и некоторые недостатки. Помимо рассмотренных нами выше вопросов о нецелесообразности включения в понятие методики технических средств, в определении имеется указание на применение методов в определенных существующих или создаваемых условиях, которые, по всей видимости, могут существенно влиять на результаты применения методики. Однако указанные условия должны оговариваться в рамках применения конкретного метода исследования (например, люминесцентный анализ при положительных и отрицательных температурах исследуемого объекта), а не выноситься за его рамки в качестве самостоятельного элемента определения.

Прежде чем попытаться сформулировать свое определение, попытаемся определить основные критерии, которым должно отвечать определение данного термина.

Судебно-экспертное исследование по своей гносеологической сущности, как известно, является разновидностью процесса познания объективной действительности, осуществляемого путем применения методов различных отраслей знаний. Однако этот процесс протекает не хаотично, а системно, основным организатором которого является методика, которая представляет собой, как указывает Т.В. Аверьянова , предписания различной степени категоричности по их применению, причем в определенной

последовательности и предусмотренном законом порядке.

Методика базируется на соответствующих научных методах, характере и свойствах объектов экспертизы, а также имеющемся опыте решения практических задач, в том числе на алгоритмических правилах и разработанных самим экспертом приемах исследования объектов.

Поскольку объем ее понятия шире входящих в нее методов, требования, предъявляемые к последним (экономичность, безопасность, сложность и т.д.), полностью распространяются и на нее. Сама же методика, в конечном счете, состоит из указаний на применяемые методы, средства познания, и что самое главное - характеристики ожидаемых результатов и оценки их значения.

Изложенные выше необходимые, на наш взгляд, элементы методики экспертного исследования позволяют определить ее следующим образом: «Методика экспертного исследования - это система научно-обоснованных предписания (указаний) различной степени категоричности по применению в определенной последовательности и предусмотренном законом порядке методов эффективного решения экспертной задачи».

В последнее время в научной литературе стал встречаться термин «комплексная экспертная методика» . Наиболее часто этот термин используют в смысле методики проведения комплексной экспертизы. Но в этом случае мы имеем дело фактически не с экспертной методикой, а с методикой

организации и проведения комплексной экспертизы^{[118] [119] [120], в основе которой, по}

120

меткому замечанию С.М. Плешакова, лежит судебно-экспертная технология.

Трактовка комплексной экспертной методики в смысле включения в экспертную методику комплекса методов исследования не имеет никакого логического обоснования и смысла, поскольку исходя из гносеологической характеристики методики ясно, что в ее структуру могут быть включены предписания как по применению какого-либо одного, так и нескольких методов экспертного исследования (микроскопический, влажного копирования и др.). Тем более это выглядит необоснованным в свете применения методов разного порядка по степени общности и субординации. Такого же мнения придерживаются в своих работах Т.В. Аверьянова^[121] и Е.Р. Россинская.^{[122] [123] [124]} Подобные новации в терминологии явно не способствуют позитивному развитию языка науки, вносят путаницу и многозначность в их определении.

Экспертные методики, как правило, разрабатываются для каждого рода и вида судебных экспертиз. По мере развития последних совершенствуются и методики, которые принято делить на виды по степени общности и субординации. Однако в этом вопросе среди ученых и практиков также нет единого мнения. Анализ специальной литературы позволил выделить два основных подхода к их классификации. Одни ученые (Т.В. Аверьянова , Е.Р. Россинская и др.) предлагают трехчленную классификацию методик: родовая (видовая), типовая, конкретная или частная; другие (И.Н. Сорокотягин, Д.А. Сорокотягина^[125], О.О. Милешена^[126] и др.) делят методики на два вида: типовые и конкретные (частные).

На наш взгляд, обе классификации весьма интересны и продуктивны в научном и, главным образом, теоретическом отношении. Однако с позиции практической экспертной деятельности первая классификация, представленная более развернутым делением методик, несколько условна.

В экспертной практике она мало применима, поскольку родовая (видовая) методика, как указывают ее авторы, очень близка к описанию стадий процесса экспертного исследования в целом. В такой трактовке, на наш взгляд, она вполне могла бы стать одним из элементов судебно-экспертной технологии,

продолжив формировать ее понятийный аппарат, структуру и содержание. Таким образом, она отражала бы современный уровень организационного, научно-методического, информационного и материального обеспечения экспертного производства в судебно-экспертных учреждениях, а также последовательную поисково-познавательную (исследовательскую)

деятельность экспертов по исследованию объектов с целью получения экспертной информации по делу в виде достоверных и обоснованных

127

выводов.

В этой связи наиболее правильным представляется двучленная классификация экспертных методик, как адекватно отражающая потребности судебно-экспертной практики. В таком случае типовая методика обеспечивает единообразие и последовательность при исследовании объектов экспертизы, она выражает обобщенный опыт производства подобных экспертиз, а в определенных случаях вообще может применяться экспертом без какой-либо адаптации и изменения.

У такой методики есть и еще одна важная особенность. В случае если на экспертизу представляется нетипичный (редко встречающийся) объект, для исследования которого частной (конкретной) методики не разработано, эксперт, опираясь на типовую методику (при наличии возможности), эвристически перерабатывает ее, изменяет с целью решения нетривиальной задачи.

Естественно, что такие методики, будучи апробированными и проверенными экспериментально, в конечном счете, переходят в разряд частных (конкретных).

Такая диалектическая связь и преемственность между типовыми и частными (конкретными) методиками позволяет соотнести их категории как общее и частное в общей теории судебной экспертизы и оперативно реагировать на современные проблемы экспертной практики, то есть решать их ^[127] по мере поступления.

В таком случае отчетливо прослеживается неразрывная связь науки и техники, при котором одна обогащает другую, одновременно являясь фундаментом для дальнейшего развития. В этой связи, на наш взгляд, более правильно такие методики называть общие и частные.

Частная (конкретная) методика в отличие от предыдущей - это методика решения конкретной экспертной задачи в том или ином роде, виде судебной экспертизы. Как уже было отмечено, такие методики могут появляться за счет приспособления типовой методики.

Такие методики описываются в соответствующих методических руководствах по проведению экспертиз определенного класса, рода или вида экспертиз. Особо персонифицированные методики иногда излагаются в

специальных методических пособиях, методических письмах,

128

рекомендациях.

В своей практической деятельности эксперту приходится решать два важных вопроса. В первую очередь это касается необходимости выяснить, имеется ли для решения поставленной экспертной задачи соответствующая экспертная методика? Если имеется, то на сколько она современная? И второе. Надежна ли данная методика? Обеспечивает ли она достоверность получаемых

129

выводов?

К сожалению, вопросы эти весьма сложные и пока не имеющие в теории своего разрешения, поскольку механизма принятия такого решения экспертом не выработано. Не обеспечены также и организационные, методические, и правовые основы, включая последствия принятия таких решений. Например, как быть, если методика решения соответствующей экспертной задачи имеется, но эксперт, являющийся сотрудником государственного судебно-экспертного учреждения, по своему убеждению решает, что она, несмотря на своё широкое распространение, не соответствует предъявляемым к ней требованиям. А ^{[128] [129] именно, устарела и не может обеспечивать достоверных результатов исследования. Очевидно, что, будучи подчиненным, сотрудник попадает в достаточно сложную ситуацию.}

На практике, как известно, данные вопросы решаются на основе личного профессионального опыта эксперта, иногда его интуиции и эвристических способностях.

Следует отметить, что возможность решения задач судебной экспертизы всегда связывают с развитием и совершенствованием частных методик, отсутствие которых достаточно часто делает невозможным решение вопросов по существу экспертного исследования. А их научная обоснованность, которая нередко ставится под сомнение, часто становится предметом острых дискуссий ученых и практиков. Соответственно, в первую очередь здесь возникают вопросы допустимости их использования в уголовном судопроизводстве.

Начнем с того, что в реквизиты и структуру типовой экспертной методики, например, Е.Р. Россинская включает: название методики, ее автора (ов), организацию разработчика, библиографические данные опубликованной методики; экспертную задачу, объект исследования, сущность методики (принцип решения задачи), совокупность признаков, характеризующих объект, оборудование, материалы и реактивы, последовательность действий эксперта,

130

формулирование выводов эксперта, основная использованная литература. Как правило, большинство из приведенных элементов методики могут становиться объектом споров, особенно, если учитывать то, что на современном этапе развития науки и техники происходит быстрая, порой лавинообразная смена парадигм и научных законов.

Будучи незыблемыми два десятилетия назад многие постулаты утрачивают свою актуальность, подчас становятся сомнительными с точки зрения научной обоснованности и достоверности. В свою очередь, закономерное ускорение научно-технического прогресса обуславливает ^[130] качественное изменение и преступности, повышения ее технической оснащенности. Все вышеизложенное требует серьезного внимания к вопросам разработки, совершенствования и, что самое главное, ревизии уже имеющихся методик, поскольку именно они являются основным инструментов эксперта, с помощью которого порождаются новые доказательства.

Так, например, в технико-криминалистической экспертизе документов одной из наиболее сложных задач является установление последовательности выполнения пересекающихся штрихов реквизитов документов. Традиционно одним из наиболее эффективных методов решения указанной задачи являлось влажное копирование с использованием специальной системы растворителей.

Однако данный метод разрабатывался еще тогда, когда количество рецептур традиционных материалов письма, используемых при изготовлении документов, было сравнительно невелико, для исследования пересекающихся штрихов, выполненных материалами письма разного рода (например, чернила - паста для шариковых ручек, штемпельная краска - машинописная лента), можно было воспользоваться уже имевшимися методиками.

В настоящее время решение подобных задач значительно усложнилось, на отечественном рынке появилось огромное количество зарубежных материалов письма и, соответственно, расширился ассортимент традиционных материалов письма (например, по некоторым данным количество рецептур для паст шариковых ручек только черного цвета достигает нескольких десятков).

Отдельную проблему составляет стремительное массовое появление пишущих приборов нового поколения, которое влечет за собой активное использование совершенно новых материалов (в частности, чернил для капиллярных, ролевых и гелевых ручек, для струйных принтеров), отличающихся от известных ранее рядом свойств (в том числе и копировальной способностью), обусловленных наличием в их составе красителей, которые ранее не использовались при изготовлении традиционных материалов

131

письма. ^[131]

Учитывая весьма непростую ситуацию, следует заметить, что число возможных вариантов пересечения штрихов становится практически не ограниченным. В этой связи рассчитывать на разработку единого метода установления последовательности пересечения штрихов, позволяющего получать конкретные результаты, невозможно.

В результате вышеизложенной ситуации отечественными

криминалистами были предприняты попытки разработки новых направлений решения указанной экспертной задачи. Помимо предложенных новых методов исследования были существенно модернизированы старые подходы в экспертных исследованиях. Их результатом стало обязательное использование натурных коллекций аналогов исследуемых материалов письма и выполнение экспериментальных пересечений штрихов аналогичными исследуемым материалами письма в двух заведомо известных вариантах их

132

взаиморасположения.

При правильном подборе системы растворителей и времени контакта результаты влажного копирования позволяют получать четкую картину их взаиморасположения. Соблюдение отработанных условий копирования на модельных пересечениях позволяет гарантировать правильное решение вопроса о последовательности выполнения пересекающихся штрихов.

Помимо отработки условий копирования рядом авторов (А.А. Онищенко,

B. Б. Данилович, Н.Н. Шведова и др.) предложены усовершенствования методов влажного копирования, которые заключаются в исследовании люминесценции

133

красящих веществ пересекающихся штрихов в откопированном состоянии, явление которой положено в другом методе исследования - адсорбционнолюминесцентном. ^{[132] [133]}

Экспертная практика убедительно свидетельствует об эффективности предложенной методики исследования, которая существенно превосходит возможности старых подходов. В то же время без соблюдения указанных требований проведения исследований, равно как и применение методов влажного копирования «старых» модификаций на сегодняшний день не представляется возможным. Многочисленные экспериментальные

исследования убедительно свидетельствует о большой вероятности ошибки результатов их применения и невозможности прогнозирования результатов.

Но так обстоит дело в теории. Анализ и рецензирование заключений экспертов в области технико-криминалистической экспертизы документов, а также анкетирование сотрудников экспертно-криминалистических

подразделений г. Москвы, Московской, Тверской, Тульской, Ярославской, Тамбовской, Свердловской, Смоленской областей свидетельствует об обратном. Недостаточная, а порой откровенно слабая подготовка экспертов в совокупности с низким уровнем их осведомленности в области новых разработок и методического обеспечения технико-криминалистической экспертизы документов позволяет им без особого труда решать эти задачи, основываясь на методических разработках тридцатилетней давности. Еще сложнее обстоят дела в негосударственных судебно-экспертных учреждениях, в которых отсутствие специального оборудования порой заставляет проводить экспертизы «на коленках».

Низкий уровень взаимодействия низовых отделов с головными экспертно-криминалистических подразделениями, информационная

разобщенность, а также отсутствие регулярного повышения квалификации^[134] самым негативным образом сказываются на проведении судебных экспертиз. Отсюда и результат: фактически неработающие методики продолжают бороздить просторы технико-криминалистической экспертизы документов, где единственным сдерживающим фактором является рецензия, как разновидность заключения специалиста, либо показания эксперта при его допросе с участием специалиста (ст. 80 УПК России), где последний может пролить свет на реальное положение дел при оценке заключения эксперта как доказательства дознавателем, следователем либо судом.

Есть ряд и других примеров. Как известно, микроскопический метод исследования в большинстве случаев используется в качестве

предварительного. Суть его зачастую сводится к определению вида материалов письма, участков, пригодных для исследования, анализа динамики распределения красящего вещества в штрихах, наличия повреждений, делающих невозможным проведение дальнейшего исследования и т.д.

В тоже время, как показали исследования, ряд пар пересекающихся штрихов вполне возможно исследовать указанным методом с учетом использования современного оборудования. Такие варианты характерны, например, для исследования участков пересекающихся штрихов в случае, когда один из них выполнен способом электрофотографии, а другой, например, пастой шариковых ручек. При этом, как правило, используются большие кратности увеличения и вертикальное освещение, позволяющее улавливать различия в отражательной и поглощающей способности разных красящих веществ в местах их пересечения. Проведенным нами исследованием установлено, что достаточно большое количество экспертов в регионах страны не используют эти возможности, поскольку незнакомы с этой методикой.

Кроме того, в ряде решения новых экспертных задач достаточно часто встречаются разногласия в методике их решения. В последнее время большое распространение получает так называемая методика определения

последовательности выполнения реквизитов документов без участков их взаимного пересечения при условии, что один из них выполнен электрофотографическим способом.

Суть данного метода сводится к исследованию фоновых микрочастиц тонера, расположенных в границах рукописных реквизитов. При разработке указанной методики исходили из гипотезы о том, что микрочастицы тонера, расположенные поверх рукописных штрихов и под ними, должны выглядеть по-разному. При этом основным методом исследования является микроскопический метод, с помощью которого анализируются форма, расположение в толще бумаги данных частиц, наличие цветных ореолов и

135

т.д.

Вместе с тем, одни криминалисты рекомендуют для этих целей использовать специальные металлографические световые микроскопы с обязательным выполнением на исследуемом документе экспериментальных штрихов с целью моделирования одного заведомо известного варианта последовательности их выполнения; другие считают это ненужным ввиду особой специфики взаимодействия электрофотографического тонера с другими материалами письма, при котором достаточно обычного светового микроскопа с вертикальным освещением, позволяющим добиваться значительных увеличений.

Решение указанных разногласий не входит в предмет нашего исследования, однако поскольку обе методики используются при проведении реальных судебных экспертиз, нередко у субъектов их назначения возникают серьезные сложности в их оценке.

Мы привели лишь некоторые проблемы разработки и реализации экспертных методик технико-криминалистической экспертизы документов. В действительности их гораздо больше: это и проблемы исследования документов, изготовленных путем монтажа, и технической подделки подписей, установления абсолютной давности изготовления документов и многие другие.

Проблема выбора и применения методик, по нашему мнению, лежит в первую очередь в срезе задач организационного и правового характера. Экспертной практике необходим четкий, отлаженный механизм регистрации, изменения и контроля экспертных методик, который бы позволял обеспечивать ^[135] решение вопросов, требующих применение специальных знаний на современном уровне развития науки и техники.

К сожалению, данные проблемы весьма сложно преодолеть, даже несмотря на требования ст. 11 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»^{[136] [137], где указывается что «судебноэкспертные учреждения одного и того же профиля осуществляют деятельность по организации и производству судебной экспертизы на основе единого научно-методического подхода к экспертной практике, профессиональной подготовке и специализации экспертов».}

Иногда ситуация складывается таким образом, что результаты судебных экспертиз, выполненные на основании этих методик в судебно-экспертных учреждениях различных ведомств, могут быть противоречивы, выпускаемые ими методические указания нередко плохо согласуются, а государственные

137

стандарты на экспертные методики пока отсутствуют.

Очевидно, что в области судебно-экспертной деятельности необходимо было создание специального органа, одной из задач которого была бы унификация, паспортизация и каталогизация судебно-экспертных методик с целью придания им научно-методического единообразия. В 1996 г. этой работе был дан старт путем создания Федерального межведомственного

координационно-методического совета по проблемам экспертной деятельности.

В его состав вошли представители различных министерств и ведомств: министерства юстиции России, МВД, ФСБ, Следственного комитета, Государственного таможенного комитета Российской Федерации, ведущие ученые в области судебной экспертизы и криминалистики, представители Верховного Суда Российской Федерации, Высшего арбитражного суда Российской Федерации, Генеральной прокуратуры Российской Федерации и других заинтересованных ведомств. Основные функции, статус и задачи

данного органа закреплены Положением о Федеральном межведомственном координационно-методическом Совете по проблемам экспертных

исследований, утвержденным их руководителями.

Одной из основных задач Совета, предусмотренной указанным нормативным актом, является рассмотрение, регистрация и контроль за методиками экспертного исследования, в том числе за вновь созданными.

Как указывает Т.В. Аверьянова, в Экспертно-криминалистическом центре МВД России уже предпринята попытка и созданы каталоги

стандартизированных методик экспертного исследования. При этом работа

эта носила весьма трудоемкий характер, поскольку данные научнометодические рекомендации носили разрозненный характер и были рассредоточены по отдельным работам: монографиям, учебным пособиям, методическим и информационным письмам, статьям в журналах и сборниках, и т.п.

По результатам этой работы было принято решение проанализировать все систематизированные методики с учетом современного состояния науки и техники и соответствия их предъявляемым требованиям с целью определения целесообразности их использования в экспертной практике.

На заседании Совета были утверждены типовые формы регистрационных паспортов экспертных методик, призванные унифицировать подходы к их каталогизации. Полученные паспорта были объединены в единый каталог регистрационных паспортов методик исследования вещественных

139

доказательств.

Цели и мотивы данной, весьма важной, на наш взгляд, работы понятны. Паспортизация судебно-экспертных методик должна быть направлена на повышение достоверности результатов производства экспертиз, обеспечения методического единообразия в решении данных задач экспертами, и, конечно, на облегчение оценки заключений как источников доказательств в уголовном, ^{[138] [139] гражданском, арбитражном процессах и производстве по делам об административных правонарушениях.}

Но, к сожалению, данная проблема требует кропотливой работы различных ведомств, согласования порой весьма противоречивых подходов в решении задач исследования одних и тех же, объектов. В этой связи работа по обсуждению и согласованию экспертных методик проводилась крайне медленно. Так, по состоянию на сентябрь 2007 года всего было проведено 17 заседаний Совета по данной проблеме. При этом общее количество типовых экспертных методик, прошедших согласование через Совет, составило не более десяти.^{[140] [141] Сегодня эта цифра конечно намного больше, однако одного количественного показателя в данной работе явно недостаточно, чтобы исключить различные методические толкования при производстве экспертиз разными ведомствами.}

Как известно, на сегодняшний день каталог регистрационных паспортов методик исследования вещественных доказательств носит лишь

рекомендательный характер, хотя в ряде работ криминалистами уже высказывались предложения о необходимости его законодательного

141

закрепления.

Помимо вышеизложенного, есть еще ряд проблем, среди которых, на наш взгляд, наибольшую тревогу составляет следующая. Паспортизация экспертных методик сама по себе весьма ограничена в своих возможностях, поскольку содержит лишь справочные данные, которые должны являться своего рода «навигатором» для следователя, дознавателя, суда и, в первую очередь, конечно, для эксперта.

Однако, как известно, в работе эксперту требуется непосредственно методика исследования, а не сведения о ней, где имеется описание решаемых задач, указаны методы исследования и последовательность их применения, правила оценки результатов проведенного исследования и т.д. Однако эта информация (то есть методики) так и осталась разрозненным материалом, который «разбросан» по страницам отдельных пособий и периодических изданий.

Если проанализировать, например, каталог регистрационных паспортов экспертных методик по технико-криминалистической экспертизе документов, которая, кстати, ввиду постоянного появления новых материалов письма и документов, печатающей техники и т.д., развивается наиболее активно по сравнению с другими видами криминалистических экспертиз, можно заметить, что большинство из них опубликованы в период с 1959 по 1978 г.

Так, например, методика установления технической подделки подписи, судя по данному каталогу, опубликована в нескольких изданиях в период с 1967 по 1978 г.г. Специалисту в этой области хорошо известно, что ряд способов технической подделки, которые применялись в то время практически не используются сегодня, но появились новые. Очевидно, что техническая подделка подписей с использованием современных средств оргтехники, факсимиле и т.д. не охватываются этой методикой исследования, и таким образом не может гарантировать достоверность полученных результатов.

Методика установления хронологической последовательности

выполнения частей текста по пересекающимся штрихам датируется с 1971 по 1978 г., естественно ориентирована на те виды материалов письма и документов, которые были широко распространении в то время. На сегодняшний день, как уже было отмечено нами ранее, появилось значительное количество новых пишущих приборов, при подготовке документов повсеместно используется оргтехника с выводными устройствами (принтерами), технологии которых также отличаются друг от друга. Соответственно и методики исследования данных объектов должны перестраиваться, видоизменяться с учетом складывающейся экспертной практики, поскольку процесс этот - непрерывный. В каталоге же остается все по-старому.

Фактически эти методики давно уже не работают, их ресурс исчерпан, в связи c чем, они не позволяют решать экспертные задачи c учетом современного уровня развития технико-криминалистической экспертизы документов. В таком виде Каталог представляет собой хорошую ретроспективу, позволяющую проанализировать развитие той или иной предметной области судебной экспертизы, но реальным рабочим инструментом эксперта в таком виде он быть не может.

При детальном изучении каталога подобные недостатки можно обнаружить практически в каждом паспорте экспертной методики. Такое положение вряд ли будет способствовать урегулированию проблем производства судебных экспертиз, хотя бы по формальному основанию.

Несмотря на это, ряд экспертов уже используют каталог паспортов экспертных методик в своей практической деятельности, приспосабливая его к сложившимся условиям.

Так, например, анализ экспертной практики показывает, что ряд экспертов в своем заключении указывают, что исследования проводились «по

традиционной методике судебной экспертизы в соответствии c методами и требованиями, изложенными в каталоге регистрационных методик... ». Но,

как известно, их там нет.

Следует отметить, что вместо каталога методик, о которых идет речь выше, существует лишь каталог регистрационных паспортов методик, который содержит лишь основные регистрационные сведения о них, а не является их источником. Таким образом, подобные формулировки, по нашему мнению, нарушают п. 9 ст. 204 УПК России, где написано, что в заключении эксперта должно быть указано «содержание и результаты исследований с указанием примененных методик».^{[142] [143] Очевидно, что в таком виде происходит нарушение процессуальной формы, соблюдение которой требует УПК России и ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».}

Все вышеизложенное убеждает нас придти к выводу о том, что разрабатываемый каталог экспертных методик в действительности пока не работает. Попытка глобальной систематизации методик без проведения их ревизии и проверки на соответствие современному состоянию экспертной практики не увенчалась успехом. В большинстве своем старые методики не могут обеспечить научно обоснованные и достоверные выводы эксперта на современном этапе.

Как нам видится, решение этой задачи заключается в уточнении и обновлении каталога, а также включения в него ряда методик, не вошедших в него ранее. Так Р.В. Зайцев в своем диссертационном исследовании указывает на имеющиеся случаи обращения адвокатов в суд с заявлением, о признании заключений экспертов недопустимым доказательством в связи с тем, что та или иная методика не входит в перечень Каталога.^[144] Такая же проблема, по нашему мнению, может возникнуть и при указании экспертами в качестве источников методик в своем заключении другой, как правило, более новой, литературы. И таких формальных поводов для признания заключения экспертов

недопустимыми, в качестве доказательств по делу будет только больше, если в ближайшее время не урегулировать данную проблему.

Кроме того, на наш взгляд, работа по созданию Каталога принесет пользу только тогда, когда будут решены, помимо правовых, проблемы организационного характера.

В частности, ряд источников методик (и таких абсолютное большинство), которые содержатся в Каталоге, труднодоступны и, как правило, не имеются в библиотеках судебно-экспертных учреждений. Отсутствие централизованного четко налаженного распространения подобной информации весьма негативно сказывается на решении задач координационно-методического совета - обеспечения единообразия судебно-экспертных исследований.

Необходимо налаживание гибкой системы электронного

документооборота, позволяющего оперативно обмениваться информацией по изменению и обновлению Каталога рекомендованных паспортов экспертных методик, рассылать методическую литературу всем заинтересованным министерствам и ведомствам. Только такой прогрессивный подход к решению этой важной проблемы позволит оперативно отслеживать изменения, связанные с возникновением и внедрением новых, более современных методов исследования доказательств.