§ 1. Нормативно-правовое регулирование применения методов в технико-криминалистической экспертизе документов
Современные условия развития общества и государства,
сопровождающиеся увеличением количества регистрируемых преступлений, совершаемых на территории Российской Федерации, потребовало
совершенствования всего института правоохранительной системы.
Переосмысление основных задач, а также создание принципиально новой модели ее функционирования естественным образом требует
совершенствования соответствующей нормативной базы, являющейся важным звеном любой модернизации.
С принятием Федерального Закона № 3 от 7 февраля 2011 г. «О полиции»[79] в стране начались глобальные изменения государственной политики в области охраны правопорядка. Речь идет о новом правоохранительном институте, который должен отвечать всем современным требованиям, - это главное. О единой, мобильной, эффективной, технически оснащенной структуре, которая укомплектована специалистами самого высокого уровня, - в этом цель преобразования в МВД.
Очевидно, что подобные качественные преобразования в органах внутренних дел должны олицетворять собой первый этап реформирования всей правоохранительной системы страны, включая многие заинтересованные министерства и ведомства.
В современных социально-экономических условиях объективизация судопроизводства неразрывно связана и с повышением качественного уровня его судебно-экспертного сопровождения, которое играет с каждым днем все более важную роль в отправлении правосудия. Все чаще специальные знания применяются не только в раскрытии, расследовании и предупреждении преступлений, но и в гражданском судопроизводстве, производстве по делам об административных правонарушениях.
В последние годы внедрение в повседневную практику
правоохранительных органов, включая судебно-экспертную деятельность, значительного количества технических средств самого разного назначения ускорилось настолько, что действующее законодательство не успевает адаптироваться к постоянно меняющимся условиям, за счет чего затрудняется использование инновационных разработок в борьбе с преступностью.
Вместе с тем, эффективная работа по раскрытию и расследованию преступлений без соответствующей законодательной поддержки применения новых технических средств в судопроизводстве практически невозможна и сводит все усилия к нулю. Недостаточность, противоречивость, а иногда и отсутствие правовой базы использования технических средств в сфере уголовного судопроизводства приводит к возникновению правовых и организационных проблем, существенно влияющих на качество производства
следственных действий, рассмотрения уголовных дел в суде, и как следствие,
80
нарушению прав, свобод и законных интересов граждан.
Судебная экспертиза играет приоритетную роль в деле внедрения достижений науки и техники в судопроизводстве, а также повышении в целом культуры процессуальной деятельности правоохранительных органов в сфере использования специальных знаний в доказывании. Специфика судебной экспертизы как правового явления состоит в самом процессе деятельности эксперта, в особенностях его процессуального статуса, и что самое главное, в сложности оценки заключения эксперта как источника доказательств. Поэтому неслучайно, что к решению указанных проблем правового института судебной экспертизы обращен интерес многих ученых и практических работников.
Одним из наиболее важных элементов любого заключения эксперта [80]
являются методы исследования, сущность которых открывает способ познания исследуемого объекта. Научно-технический прогресс наравне с
возникновением новых объектов судебной экспертизы оказывает существенное влияние на развитие и расширение методов исследования, появление новых технических средств и приборов. Несмотря на это, в каждом из методов закономерно имеются как преимущества, так и недостатки в их реализации на практике.
Традиционно в общей теории судебной экспертизы считалось, что судебный эксперт независим в выборе средств, методов и методик исследования вещественных доказательств. Однако, данное утверждение справедливо лишь отчасти, поскольку судебно-экспертная деятельность вовлечена в уголовное судопроизводство, где одним из основополагающих принципов отправления правосудия является законность (ст.
7 УПК России).Пределы допустимости применения тех или иных методов судебной экспертизы, равно как и различных технических средств, при раскрытии и расследовании преступлений всегда вызывали большое количество дискуссий.
Сложность и многоплановость проблемы правового регулирования применения технических средств и методов в сфере уголовного судопроизводства, теоретическая и прикладная значимость возникающих при этом проблем обусловливают постоянный интерес ученых в области уголовного процесса, общей теории судебной экспертизы, оперативнорозыскной деятельности, криминалистики.
В различное время данную тему исследовали в своих работах Т.В. Аверьянова, Р.С. Белкин, В.П. Божьев, А.Ф. Волынский, В.А. Волынский, Б.Я. Гаврилов, Е.И. Галяшина, В.И. Комиссаров, А.А. Леви, П.А. Лупинская, А.Р. Лурия, В.Н. Махов, В.А. Михайлов, В.А. Образцов, И.П. Пампушко, А.В. Парфентьев, И.Ф. Пантелеев, И.Л. Петрухин, М.А. Сильнов,
М.С. Строгович, М.Е. Токарева, А.Ю. Федоренко, С.П. Щерба, А.А. Эйсман, П.С. Элькинд и другие видные ученые.
Анализ специальной литературы показал наличие двух диаметрально противоположных точек зрения относительно правомерности применения в судопроизводстве научно-технических средств и методов.
Представители первой группы (В.И. Гончаренко и др.) отстаивают позицию о возможности применения в уголовном процессе только тех технических средств и методов, которые прямо указаны в законе, то есть жестко процессуально регламентированы.
Вторая группа ученых (Р.С. Белкин, А.Ф. Волынский, В.А. Волынский, Е.П. Ищенко, Ю.Г. Корухов, Н.А. Селиванов и др.) придерживаются другого мнения, согласно которому правомерность применения того или иного средства, метода должно вытекать из общих принципов судопроизводства. Совершенно верно указывал в своей работе В.А. Волынский, что «любая попытка дать в УПК перечень конкретных технико-криминалистических методов и средств заведомо обречена на неудачу, поскольку процесс их
развития, совершенствования, появления новых образцов и видов техники
81
непрерывен».
Представляется, что последняя точка зрения более правильная, поскольку закрепив в уголовно-процессуальном законе исчерпывающий перечень допустимых научно-технических средств и методов, законодатель создаст искусственный барьер, затрудняющий использование достижений научнотехнического прогресса в практике раскрытия и расследования преступлений.
В этой связи мы присоединяемся к мнению ученых, предлагающих закрепить лишь основополагающие принципы допустимости в уголовном процессе технико-криминалистических методов и средств (А.Р. Белкин, В.А. Волынский, Е.Р. Росинская и др.). Однако далее авторы указанной концепции расходятся во мнениях, какие именно принципы должны быть положены в ее основу.
Следует отметить, что как бы не назывались данные принципы, процесс установления соответствия им того или иного научно-технического средства [81]
все равно не решается. Очевидно, что указанная проблема лежит не только в правовом поле, но и организационном.
На наш взгляд, данный процесс согласования должен быть в ведении межведомственной комиссии с обязательным привлечением в ее состав не только представителей экспертных учреждений и суда, но и широкой юридической общественности, поскольку сфера интересов в данном случае одной лишь судебно-экспертной деятельностью не ограничивается.
Результатом данной работы должна стать концепция правового регулирования применения технических средств в сфере уголовного судопроизводства, включающая в себя понятие, основания, принципы и механизмы применения технических средств и методов в уголовном судопроизводстве, а также основания, порядок, допустимость и границы их использования в оперативно-розыскной деятельности.
Не исключен и тот факт, что усилиями отечественных ученых законодатель все-таки сочтет необходимым включить в УПК России самостоятельный раздел «Общие принципы допустимости применения технических средств в уголовном судопроизводстве», который бы содержал в себе понятие технических средств, применяемых в уголовном судопроизводстве», исключающих конкретизацию видов и типов технических средств и носителей информации в уголовно-процессуальном законодательстве, нормы правового регулирования применения современных технических средств, предназначенных для получения информации, требования к документальному оформлению сведений, получаемых с применением технических средств, которые планируется использовать в доказывании по уголовным делам и т.д.
Однако на допустимости применения тех или иных методов в судебной экспертизе, как показала экспертная и судебно-следственная практика, проблемы не заканчиваются. Научно-технический прогресс в совокупности с интеграцией и дифференциацией знаний привели к усложнению методов, используемых в судебно-экспертной деятельности, что, несомненно, оказало значительное влияние на возможность оценки данного вида доказательств лицом или органом, назначившим экспертизу.
Следует отметить, что вопросам оценки доказательств и, в том числе, заключения эксперта в отечественной процессуальной и криминалистической науке уделялось достаточное пристальное внимание.
Возникшая еще до Октябрьской революции концепция обязательной силы экспертных заключений, которую первым сформулировал немецкий юрист К. Миттермайер, и гласившая, что эксперт - это научный судья, выводы которого по делу фактически не подлежат оценке наряду с другими доказательствами, была справедливо отвергнута отечественной процессуальной наукой, как теория, несущая на себе печать теории формальных
доказательств. Среди отечественных юристов эту идею с некоторыми
изменениями поддержал Л.Е. Владимиров, однако в дальнейшем в его трудах этот вопрос не получил своего дальнейшего развития.
По общему убеждению, оценке подлежат не только формальная, но и содержательная стороны экспертного заключения.
При этом формальная оценка подразумевает проверку достаточности представленных на исследование материалов, соблюдение процессуальной формы (структуры заключения), наличия у эксперта специальных знаний, соответствие количества выводов эксперта количеству поставленных перед ним вопросов и т.д.
Содержательная сторона оценки достоверности, как верно указывает Т.В. Аверьянова, включает в себя научную обоснованность применяемых методов экспертного исследования, соответствующих средств, методик, правильность и своевременность их применения, правильность установленных признаков, обоснованность сделанных в процессе экспертного исследования выводов и т.д.
[82] [83]При этом и формальная и содержательная стороны экспертного заключения должны подвергаться объективной оценке, как по отдельности, так и в совокупности.
Например, если в ходе исследования применялись современные методики исследования, выводы, к которым пришел эксперт, являются научно обоснованными, однако будет установлено, что представленные на исследование объекты являются ненадлежащими, то данное заключение в качестве доказательства по делу фигурировать не будет.
Однако, как показывает реальная судебная и следственная практика, в действительности орган, назначивший экспертизу, не в состоянии оценить ни научную обоснованность выводов судебного эксперта, ни правильность выбора существующей методики исследований, включая условия применения методов и оценки их результатов.
«Действительно, - пишет Т.В. Аверьянова, - едва ли не каждая вторая методика, используемая экспертами в процессе производства экспертиз, содержит метод или комплекс методов, заимствованных из фундаментальных наук (физики, химии, биологии и т.п.), переработанных и приспособленных для целей судебной экспертизы и требующих использования порой сложного технического оборудования» . Это объясняется тем, что правильное использование научно-технических средств, зависит от знания того, как работает данный прибор, а также, что немаловажно, от наличия у эксперта определенных навыков работы с ним и знания правил интерпретации полученных результатов в аспекте решаемой экспертной задачи.
Все это осложняется еще по причине постоянного развития фундаментальных отраслей знаний, что является толчком для, соответственно, развития прикладных наук и как следствие появления новых методов и средств, вовлеченных в судебную экспертизу.
Таким образом, лицо или орган, назначивший судебную экспертизу, в состоянии оценить лишь полноту заключения эксперта, соблюдение экспертом [84]
необходимых процессуальных требований, а также наличия необходимых реквизитов. Инициатор проведения судебной экспертизы по существу не в состоянии даже оценить компетентность эксперта с содержательной стороны, поскольку в соответствии со структурой заключения (ст. 204 УПК России «Заключение эксперта» и ст. Статья 25 ФЗ «О государственной судебноэкспертной деятельности в Российской Федерации» «Заключение эксперта или комиссии экспертов и его содержание»[85] [86]) указывается фамилия, имя и отчество эксперта, его образование, специальность, стаж работы, ученая степень и (или) ученое звание и занимаемая должность. Как видно из указанных сведений, сложно сделать вывод о компетентности того или иного эксперта в решении конкретной экспертной задачи в рамках какого-либо вида (рода) судебной экспертизы. Таким образом, если оценка формальной части заключения еще возможна следователем либо судом, но с определенными оговорками, то в оценке содержательной стороны, на наш взгляд, должен непосредственно участвовать субъект, обладающий такими же специальными знаниями, что и сам эксперт. Решение указанных проблем, как нам представляется, возможно, в нескольких взаимодополняемых направлениях. Так, облегчение процесса оценки заключения эксперта возможно путем совершенствования нормативно-правового регулирования судебно-экспертной деятельности. Например, как показывает практика, к государственному судебноэкспертному учреждению и государственным судебным экспертам предъявляются определенные профессиональные требования. Однако многие из этих требований не предъявляются к негосударственным экспертным организациям и лицам, привлекаемым в качестве судебных экспертов, что вызывает в ряде случаев вопросы относительно их компетентности. Тоже самое относится и к методикам решения той или иной экспертной задачи, которые бывают, как показал анализ, весьма противоречивыми и недостоверными. Несмотря на это, многие положения ФЗ «О государственной судебноэкспертной деятельности в Российской Федерации» распространены и на негосударственную судебно-экспертную деятельность (ст. 2, 4, 6 - 8, 16 и 17, ч. 2 ст. 18, ст. 24, 25). Такое недостаточное нормативно-правовое обеспечение судебно-экспертной деятельности, выражающееся в несогласованности, а порой во взаимном противоречии ее нормативно-правовой базы в различных министерствах и ведомствах, а также негосударственных экспертных учреждениях, отсутствие организационного и методического единообразия при проведении экспертиз негативным образом сказываются на становлении и развитии института судебной экспертизы в стране. Представляется, что для разрешения указанных проблем необходимы совместно разработанные нормативные акты, объединяющие усилия и возможности экспертно-криминалистических подразделений и исключающие многочисленные дублирующие нормы. Итогом этой работы мог бы стать проект нового Федерального закона «О судебной экспертизе в Российской Федерации», детально и на основе единого подхода регламентирующего судебно-экспертную деятельность как государственных судебно-экспертных учреждений различных министерств и ведомств, так и негосударственных учреждений и частных экспертов. Рассматривая проблемы, связанные со сложностью оценки заключения эксперта, органом или лицом, по поручению которого она была произведена, следует отметить еще одну, на наш взгляд, немаловажную проблему. Появление новых форм и способов подготовки, совершения и сокрытия преступлений закономерно приводит к увеличению числа проводимых судебно-экспертными учреждениями экспертиз и исследований. Это приводит к появлению новых орудий преступления, в том числе современных способов подделки документов. Данный факт свидетельствует о появлении новых объектов судебных экспертиз, а также об усложнении и видоизменении методик исследования вещественных доказательств. Следует констатировать, что на сегодняшний день не существует четкого, адекватного механизма придания тем или иным рекомендациям по исследованию объектов судебных экспертиз статуса методики исследования, которой бы придерживались судебные эксперты. Анализ специальной литературы показал, что едва ли не каждый диссертант, выполняя свое исследование, посвященное судебной экспертизе, «объявляет» о разработанной им методике исследования. Еще дальше идут авторы отдельных статей, делающие подобные заявления, только уже на пяти - десяти страницах какого- либо периодического издания, вышедшего небольшим тиражом. Этот факт дает, как им кажется, право указывать этот источник в своей работе в качестве методики, и, «прикрываясь» им, решать экспертные задачи, уже не задумываясь о подлинной научной обоснованности и воспроизводимости получаемых результатов. Но верно ли это? Думается, что нет. Лицо, не обладающее специальными знаниями, конечно, вряд ли сможет по существу оценить такое «новаторство», а способов самостоятельно перепроверить, оценить ход и результаты проведенного исследования у него остается немного. Анализ ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» показал, что в перечисленных статьях, ровно как и в положениях Уголовно-процессуального кодекса нет требований по использованию экспертом «утвержденных и рекомендованных методик экспертных исследований». Исходя из того, что законодательство не ограничивает эксперта в выборе методики исследования, не может быть и ограничений эксперта в выборе применяемых им технических средств. В.В. Захарова видит решение данной проблемы путем внесения в вышеупомянутый Федеральный закон дополнений. В частности она предлагает создать Федеральный перечень методик судебных экспертиз, который содержал бы список научно-обоснованных методик, предназначенный для пользования судебными экспертами на территории Российской Федерации. Данный перечень по ее замыслу должен формироваться, утверждаться и вестись созданной для этого Экспертно-методической комиссией Российской 87 Федерации. На наш взгляд, данное предложение заслуживает внимания, поскольку его создание действительно должно иметь своей целью обеспечение единообразия проведения судебно-экспертных исследований. При этом такой перечень должен создаваться именно в целях обеспечения информированности судов, органов дознания и предварительного следствия об утвержденных и рекомендованных для использования методиках экспертного исследования. Следует отметить, что данная норма должна носить именно рекомендательный характер, а не обязательный, поскольку эксперт должен быть независим в выборе средств и методов исследования. Кроме того, рекомендательный характер, в отличие от обязательного, не создаст препятствие при исследовании нетипичных или редко встречающихся объектов экспертизы и требующих разработки для этих целей самостоятельной методики, основываясь на эвристическом подходе. В данном случае, на наш взгляд, стоит вспомнить слова выдающегося отечественного ученого - пионера криминалистики С.Н. Трегубова, который писал, что ничто не должно «стеснять эксперта в выборе методов исследования, 88 соответствующих особенностям данного случая». Изучение законодательства в области судебной экспертизы показало еще одно противоречие, касающееся требований к структуре заключения эксперта. В частности, ч. 1 п. 9 ст. 204 УПК гласит, что в заключении эксперта указываются «содержание и результаты исследований с указанием примененных методик», а в ст. 25 ФЗ «О государственной судебно-экспертной [87] [88] деятельности в Российской Федерации» указано, что в заключении должно быть отражено «содержание и результаты исследований с указанием примененных методов». Таким образом, один нормативно-правовой акт предписывает указание методик исследования, а другой - методов. Следует отметить, что для лица, обладающего специальными знаниями совершенно четко ясны возможные последствия таких «двойных стандартов». Следует учитывать тот факт, что метод и методика - понятия разного порядка. При решении разных задач, применяя, соответственно, разные экспертные методики, методы, входящие в них, могут быть одинаковыми (например, микроскопические, исследование в невидимой зоне спектра и т.д.). Отличаться будет лишь порядок их применения и оценка полученных результатов. Используя одни и те же методы при решении одной экспертной задачи, один эксперт может соблюдать требования методики исследования и получить достоверный результат, а другой - ее грубо нарушить и допустить экспертную ошибку. Представляется целесообразным в ст. 25 ФЗ «О государственной судебноэкспертной деятельности в Российской Федерации» заменить слово «методов» на «методик» и изложить ее в следующей редакции: «В заключении эксперта или комиссии экспертов должны быть отражены: ... содержание и результаты исследований с указанием применённых методик ...». Следующим направлением реального развития принципа состязательности в уголовном судопроизводстве, по которому, кстати, уже идет практика, является идея мета-экспертизы. Как указывает А.Р. Белкин, «термин «мета-экспертиза» буквально означает «экспертное исследование других экспертных исследований» (подобно тому, как «мета-наука» есть «наука, объектом которой являются науки», а «метасистема» есть «система, 89 элементами которой являются системы»). В этом случае заключение экспертизы само выступает в качестве объекта исследования, проводимого лицом, обладающим специальными знаниями по [89] инициативе как субъекта, назначившего судебную экспертизу, так и по желанию одной из сторон. Такое исследование естественно не является повторной экспертизой и лишь отражает суждение специалиста о научной обоснованности выводов, соответствия проведенных экспертом исследований разработанным методикам и т.д. Между тем, судебно-следственная практика убедительно свидетельствует, что заключение такого специалиста является полноценным источником доказательств и достаточно часто способствует адекватной и объективной оценке экспертного заключения как в уголовном, так и гражданском, арбитражном и административном процессах. Положительно оценивая такую практику, Ю.Г. Корухов даже предлагал законодательно закрепить обязательную квалифицирующую оценку 90 заключения с участием соответствующего специалиста. На наш взгляд вряд ли имеет смысл придавать такой оценке обязательный характер, например, при наличии достаточного количества других доказательств, в случае согласия с выводами эксперта сторон с учетом процессуальной экономии и т.д. То же самое относится и к условиям очевидности, поскольку далеко не всякое исследование отличается такой сложностью, что становится недоступным для оценки его результатов следователем и судом. Вместе с тем, привлечение специалиста для оценки заключения эксперта становится насущно необходимым при исследовании сложных, редко встречающихся, нетипичных объектов судебной экспертизы, в тех случаях, когда у сторон, либо субъекта, назначившего судебную экспертизу, имеются обоснованные сомнения в достоверности полученных результатов. Подобным поводом для привлечения специалиста мог бы стать и факт использования экспертом при проведении экспертизы методики (методик) [90] исследования не внесенных (а, следовательно, - неапробированных) в Федеральный перечень, который предлагается утвердить. Еще одним реальным направлением достижения единообразия (надежности, точности и воспроизводимости результатов) при проведении судебно-экспертных исследований, за которое выступают Е.Р. Россинская и Т.П. Москвина[91], является аккредитация судебно-экспертных учреждений в соответствии со стандартом Международной организации по стандартизации ИСО 17025. Практика Европейской сети судебно-экспертных учреждений убедительно доказывает продуктивность данного подхода, основной задачей которого является обеспечение их эффективной деятельности. Данные требования предъявляет и отечественный ГОСТ Р ИСО/МЭК 17025-2000 «Общие требования к компетентности испытательных и калибровочных лабораторий», в котором содержатся все требования, которым испытательные и калибровочные лаборатории должны соответствовать, если они намерены показать, что у них действует система качества, что они технически компетентны и способны получать технически обоснованные результаты. Однако как показал анализ, его требования намного шире, чем требования аналогичного международного стандарта по судебной экспертизе. Это обстоятельство, как указывают Т.П. Москвина и Е.Р. Россинская, потребовало от РФЦСЭ и Госстандарта России проработать вопрос о порядке рассмотрения и принятия в системе ГОСТ Р специального международного стандарта ИСО 17025 «Общие требования к судебно-экспертным лабораториям». В 2008 году впервые вступил в действие Национальный стандарт Российской Федерации ГОСТ Р 52960 - 2008 «Аккредитация судебноэкспертных лабораторий. Руководство по применению ГОСТ Р ИСО/МЭК 17025». В частности, в данном нормативном документе указано, что судебноэкспертная лаборатория должна иметь:[92] а) документированные процедуры, обеспечивающие ведение согласованных записей, относящихся к каждой судебной экспертизе, назначенной по конкретному делу. Фактические данные, подлежащие приобщению к запротоколированным материалам дела, должны быть задокументированы и могут включать в себя записи телефонных переговоров, показания свидетелей, описание упаковки и опломбирования вещественных доказательств, повестки в суд, записи наблюдений и результаты испытаний/исследований со ссылкой на использованные процедуры, диаграммы, распечатки, авторадиограммы, фотографии и т.д. В целом, записи, необходимые для обоснования выводов, должны быть составлены так, чтобы в случае отсутствия аналитика/эксперта, проводившего экспертизу, другой компетентный аналитик/эксперт, которому поручено проведение этой экспертизы, мог использовать эти записи для корректной интерпретации полученных данных; б) при проведении инструментальных исследований должны быть задокументированы результаты измерений и/или режимы испытательного оборудования; в) при необходимости результаты наблюдений или испытаний должны храниться в виде фотографий или снимков электронного сканирования (например, электрофоретический прогон, физическое сопоставление), а также фотокопий, трасс (изображений следов) и рукописных записей (например, исследуемых документов, результатов анализа методом тонкослойной хроматографии); г) если результаты испытаний или наблюдений отклоняются (не используются при решении экспертной задачи), то обоснование отклонения должно быть задокументировано; д) вычисления и передача данных, не являющихся частью валидированного электронного процесса, должны быть проверены, по возможности, другим сотрудником. Соответствующий протокол должен содержать сведения о проведенной проверке и исполнителе; е) каждая страница любого документа, входящего в заключение эксперта, должна включать в себя сведения, позволяющие установить лицо, которое несет ответственность за содержание этого документа и, при необходимости, описание экспертного случая или исследуемого вещественного доказательства. Из записей исследовательской части экспертизы должно быть ясно, кем и когда был проведен каждый этап анализа/исследования (например, соответствующая(ие) дата(ы)); ж) листы записей об исследованиях, выполняемых лабораторией, должны быть пронумерованы с использованием системы нумерации, предусматривающей указание общего числа страниц; и) лаборатория должна иметь документированные политику и процедуры, включая отчеты об исследованиях, для представления материалов дела на пересмотр. В случаях, когда независимые проверки наиболее значимых полученных результатов исследований проводит другой уполномоченный на это персонал, в записях должно быть отражено, что каждый такой результат был проверен и согласован, должны быть указаны лица, проводившие эти проверки. Это может быть выполнено различными способами, например, в виде пометок напротив каждого полученного результата, итоговых результатов или выводов в заключении эксперта. Сформулированы также и требования к персоналу аккредитуемых судебно-экспертных лабораторий, в котором развиты положения ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» и процессуальных кодексов, в части, касающейся компетенции судебных экспертов и их профессиональной подготовки. Так, в лаборатории должна быть установлена политика профессиональной подготовки и переподготовки персонала с целью обеспечения его компетентности для выполнения проводимых исследований. Все сотрудники должны иметь необходимые знания, навыки и способности для качественного выполнения порученной работы. Политика лаборатории также должна включать в себя процедуры по переподготовке и поддерживанию навыков и профессионального опыта. Должны быть установлены соответствующие критерии процесса обучения конкретной работе. В качестве таких критериев могут быть: удовлетворительные результаты испытаний (исследований), полученные обучаемым под контролем опытного эксперта; удовлетворительные результаты анализа образцов в системе контроля качества; сопоставимость результатов анализа, проведенного обучаемым, с результатами, полученными квалифицированным сотрудником. При необходимости программы обучения персонала также должны включать в себя практику представления доказательств в суде. Лаборатория должна иметь установленные требования, предъявляемые к компетентности персонала, необходимые для проведения каждого вида экспертиз. Эти записи необходимо поддерживать для демонстрации того, что весь персонал обладает достаточной компетентностью. При изменении требований к качеству проводимых работ лаборатория должна актуализировать записи о подготовке персонала. Эти записи должны включать в себя оценку теоретической и профессиональной подготовки, сведения о посещении внутренних или внешних курсов и получении соответствующей подготовки, а также, при необходимости, переподготовки за время работы в лаборатории. [93] Записи о квалификации персонала должны быть достаточно подробными для демонстрации того, что персонал, выполняющий конкретные виды экспертных исследований, имеет соответствующую подготовку, и его квалификация на проведение конкретной экспертизы была официально оценена. Таким образом, настоящий стандарт закрепляет основные требования к судебному эксперту, вовлеченному в судопроизводство. Однако одной лишь компетенцией достоверность результатов исследования, как известно, обеспечена быть не может. Особое требование должно предъявляться к используемым методам и методикам судебной экспертизы, развитие которых в последнее время резко ускорилось, при одновременном снижении качества их проверки и апробации. Так, несмотря на предпринимаемые усилия со стороны государственных судебно-экспертных учреждений под эгидой Федерального межведомственного координационно-методического совета по проблемам судебно-экспертной деятельности по проверке ряда спорных методик исследования вещественных доказательств, имеющих широкое распространение в практике негосударственных экспертных учреждений, указанная проблема остается пока не решенной. В то же время в аккредитованной лаборатории все методики должны быть оценены на пригодность до начала их применения в судебно-экспертных исследованиях. Это должно быть обеспечено, в том числе, путем сравнения новых методик с методиками, оценка пригодности которых была проведена ранее с использованием стандартных образцов или материалов с известными характеристиками. Оценка же пригодности метода может проводиться в процессе его аттестации самой судебно-экспертной лабораторией, если метод был разработан внутри лаборатории или если в ранее оцененный на пригодность метод были внесены значительные изменения. Реализация качественной судебно-экспертной деятельности в любом классе, роде или виде экспертизы невозможна без применения соответствующего оборудования. При этом лаборатория должна разработать программу технического обслуживания, аттестации и калибровки используемого оборудования. Оборудование судебно-экспертной лаборатории должно соответствовать методам, применяемым в ней. И соответствующие технические средства должны своевременно калиброваться и проходить периодическую поверку в соответствии с ФЗ «Об обеспечении единства - 94 измерений». Изучение европейской практики в области судебной экспертизы показало, что соблюдение подобных требований является одним из основополагающих условий эффективной деятельности судебно-экспертных учреждений, входящих в состав Европейской сети судебно-экспертных учреждений (ENFSI), результаты исследований которых обеспечивают достоверные и объективные выводы по существу проведенных исследований. Кроме того, это может быть достигнуто за счет постоянной координации научной работы по проблемам судебной экспертизы, а также совместной разработки методов и методик экспертных исследований органами судебной экспертизы «ближнего» и «дальнего зарубежья». Наряду с этим, необходимо расширение международной деятельности в области судебной экспертизы по подготовке и повышению квалификации экспертных и научных кадров в соответствии с европейскими и общемировыми стандартами и требованиями. Развитие международного сотрудничества в сфере судебно-экспертной деятельности возможно при построении четкой и лаконичной системы международных договорных отношений в борьбе с международной преступностью.[94] [95] Помимо аккредитации судебно-экспертных учреждений важным направлением совершенствования института судебной экспертизы является применение сертифицированных методик экспертных исследований, применение которых в различных как государственных, так и негосударственных судебно-экспертных учреждениях позволит получать при исследовании одних и тех же объектов сопоставимые по всем параметрам результаты. Указанные вопросы, связанные со стандартизацией и сертификацией методов, средств и методик, используемых для решения задач судебной экспертизы детально, регулируются ФЗ «О техническом регулировании».[96] [97] [98] В частности, статья 20 этого Федерального закона «Формы подтверждения соответствия» гласит, что подтверждение соответствия на территории Российской Федерации может носить добровольный или обязательный характер. Добровольное подтверждение соответствия осуществляется в форме добровольной сертификации. Обязательное подтверждение соответствия осуществляется в формах принятия декларации о соответствии и обязательной сертификации. Порядок применения форм обязательного подтверждения соответствия устанавливается Федеральным законом. Номенклатура продукции и услуг (работ), подлежащих обязательной сертификации, и номенклатура продукции, соответствие которой может быть подтверждено декларацией о соответствии, как известно, утвержденная Постановлением Госстандарта России от 30.07.2002 № 64 обязательную сертификацию методического обеспечения судебной экспертизы не 98 предусматривала (утратило силу). Не включено оно и в новый единый перечень продукции, подлежащей обязательной сертификации, и единый перечень продукции, подтверждение соответствия которой осуществляется в форме принятия декларации о соответствии, утвержденный Постановлением Правительства Российской Федерации от 01 декабря 2009 г. № 982.[99] Данный пробел в нормативно-правовой базе, безусловно, оказывает существенное влияние на негативное развитие судебно-экспертной деятельности, которая без наличия данного рода нормативно-правовых актов, фактически не может на сегодняшний день адекватно противостоять использованию ненадежных методик исследования вещественных доказательств, при которых воспроизводимость получаемых результатов крайне мала, а доля экспертных ошибок постоянно увеличивается. Очевидно, что сертификация методического обеспечения судебной экспертизы является важным элементом в повышении качества данного рода деятельности и способствует развитию правосудия. Этот факт способствовал созданию в РФЦСЭ при Минюсте России в соответствии с законодательством системы добровольной сертификации, при котором за основу были взяты нормативно-правовые акты данного ведомства. Как указывают Е.Р. Россинская и Т.П. Москвина,[100] эта система успешно прошла регистрацию в Федеральном агентстве по техническому регулированию и метрологии Российской Федерации как «Система добровольной сертификации методического обеспечения судебной экспертизы - РОСС RU.В175.04ОЭ00 от 02.03.2005». На основании вышеизложенного РФЦСЭ при Минюсте России был определен Госстандартом как руководящий орган Системы и орган по сертификации, поскольку данная организация аккредитована как научная организация[101] и имеет лицензии на ведение образовательной деятельности[102]. В целях обеспечения функционирования системы добровольной сертификации методического обеспечения судебной экспертизы РФЦСЭ разработаны соответствующие Правила. В частности, сегодня в рамках системы добровольной сертификации производятся следующие виды деятельности: испытание и подготовка рекомендаций по использованию в судебной экспертизе научно-технических средств и методов по проведению исследований, а также оценка компетентности судебных экспертов по различным экспертным направлениям. Также определены и объекты сертификации, которыми являются: экспертная методика, примерные учебные программы подготовки экспертов по экспертным специальностям, научно-технические средства и методы судебной экспертизы. В качестве субъектов, имеющих право подачи заявки на сертификацию, могут быть как физические, так и юридические лица. Для обобщения и систематизации информации о произведенной сертификации функционирует специальный единый реестр. Безусловно, что проведенная работа по созданию добровольной системы скажется на совершенствовании судебно-экспертной деятельности и, в частности, на обеспечении единообразия методических основ производства экспертиз. Однако факт ее добровольности означает возможность, с одной стороны, еще раз подтвердить свою компетентность «добросовестным» судебно-экспертным учреждениям и уйти от ответственности «недобросовестным», основная деятельность которых сводится к извлечению максимально возможной прибыли при минимальных затратах на квалифицированный персонал и закупку специального исследовательского оборудования. Особенно важное значение Система приобретает при сертификации экспертов, специализирующихся в областях новых родов и видов судебных экспертиз, которые еще не получили должного распространения в системах государственных судебно-экспертных учреждений страны, методики которых находятся еще, по сути, в зачаточном состоянии и не прошли необходимую апробацию. Подобные судебные экспертизы, особенно проводимые негосударственными экспертами - сотрудниками частных организаций, как правило, проводятся на достаточно низком уровне, при котором выводы являются научно необоснованными. В такой ситуации система добровольной сертификации бессильна. Все вышеизложенное убеждает нас в необходимости пересмотра политики сертификации судебной экспертизы путем изменения соответствующих нормативно-правовых актов. Представляется, что решение этого вопроса возможно путем включения в новый единый перечень продукции, подлежащей обязательной сертификации, и единый перечень продукции подтверждения соответствия, который осуществляется в форме принятия декларации о соответствии, утвержденной Постановлением Правительства Российской Федерации от 01 декабря 2009 г. № 982 пункта: «Методическое обеспечение судебной экспертизы», который включал бы в себя экспертные методики, примерные учебные программы подготовки экспертов по экспертным специальностям, научно-технические средства и методы судебной экспертизы и т.д. Только Система обязательной сертификации, на наш взгляд, обладает необходимым потенциалом в сфере обеспечения единообразия судебноэкспертной деятельности и доведет начатую серьезную работу в этой области до своего логического завершения. При этом система сертификации, сама по себе, как указывают Е.Р. Россинская и Т.П. Москвина, важна не только для практикующих негосударственных экспертов, которые тем самым могут укрепить свой статус как судебных экспертов, но и при первоначальной подготовке будущих судебных экспертов в образовательных учреждениях высшего профессионального образования. В частности, в таком случае весьма обоснованным представляется преподавание дисциплин специализации по программам, согласованным с программами подготовки экспертов, проходящих сертификацию. Безусловно, данная работа является весьма сложной и дискуссионной, поскольку в разных судебно-экспертных учреждениях номенклатура экспертных специальностей порой весьма существенно различается, что требует проработки вопроса о ее возможной унификации под эгидой межведомственного координационнометодического совета. В таком случае логическим завершением процесса обучения должна стать обязательная сертификация будущих экспертов по той или иной экспертной специальности и внесение их в единый реестр, что, несомненно, 103 облегчит адаптацию выпускников на рынке труда. Таким образом, одним из реальных путей совершенствования судебноэкспертной деятельности является сертификация научно-методического обеспечения, позволяющая жестко контролировать компетентность не только государственных судебных экспертов, но и негосударственных, обеспечивая тем самым использование специальных знаний в судопроизводстве в полном соответствии с требованиями ст. 8 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»,[103] [104] в которой говорится, что эксперт проводит исследования объективно, на строго научной и практической основе, в пределах соответствующей специальности, всесторонне и в полном объеме. При этом заключение эксперта должно основываться на положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных.
Еще по теме § 1. Нормативно-правовое регулирование применения методов в технико-криминалистической экспертизе документов:
- Изученная и использованная литература
- Список литературы
- § 3. Организация управления в области безопасности
- § 8. Органы внутренних дел Российской Федерации. Милиция
- БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК Нормативно-инструктивные издания
- § 2. Понятие эксперта. Права и обязанности эксперта при
- Особенности тактики назначения экспертиз по факту мошенничества, совершенного в сфере кредитования физических лиц
- Система элементов криминалистической характеристики должностных преступлений, совершаемых в сфере деятельности органов местного самоуправления
- ОГЛАВЛЕНИЕ
- §3. Требования, предъявляемые к методам технико-криминалистической исследования документов
- § 1. Нормативно-правовое регулирование применения методов в технико-криминалистической экспертизе документов
- ЗАКЛЮЧЕНИЕ
- литература
- § 1. Особенности и состояние правового регулирования использования специальных познаний на современном этапе
- БИБЛИОГРАФИЯ
- § 3. Общая теория судебной экспертизы, ее концептуальные основы
- Основные направления и этапы развития автоматизированных экспертных исследований.
- 1.1 Явление взяточничества и необходимость уголовно-правовой борьбы с ним посредством применением оперативно-розыскных мероприятий.
- § 3. Общетеоретические основы использования в уголовно процессуальном доказывании информации о фактах в электронном виде