3.2.3.4. Естественное право как предмет философии права

В дореволюционном правоведении России специальных работ, посвященных анализу предмета правовой науки, не встречается, что можно объяснить недостаточной разработанностью самой теории. Однако предмет юридической науки был, и посильные попытки его интерпретации также имели место.

Каков же был предмет философии права и какие особенности в связи с этим характеризовали это направление правовой мысли?

Заметим предварительно, что в отдельных работах речь шла о предмете и содержании науки. Причем, если предмет как бы объединял родственные отрасли науки, то содержание ограничивало предмет, указывало на отличительные особенности той или иной науки. «Предметом данной науки, - писал П. Г. Редкин, - определя- ется, к какой отрасли науки принадлежит она вместе с прочими науками той же отрасли, а содержанием данной науки определяется, чем отличается она от всех прочих, даже сродных с нею наук, т. е. принадлежащих к одной с нею отрасли» \

Предметом философии права, так же, как, например, и теории права, является право. Однако философия права как наука «имеет своим содержанием философское, естественное или природное, рациональное, т. е. мыслимое разумом человеческим, право, или идеальное право, первообраз права (jus naturale seu jus naturae), имея в виду представить то, что праведно и справедливо (justum) или в чем состоит правда и справедливость (justitia), Положительное же правоведение в смысле совокупности положительных юридических наук имеет своим содержанием положительное право (jus politivum), право реальное, действительное, т.

л

или же обычного права» .

Итак, предметом и содержанием философии права являлось естественное право.

Понятие естественного права, по словам П. И. Новгородцева, принадлежит к числу самых древних категорий философии права и юриспруденции. Издавна оно противопоставлялось положительному как нормы, вытекающие из самой природы и поэтому идеальные и неизменные, - изменчивым, несовершенным и зависящим от человеческого установления нормам позитивного права. Естественное право, таким образом, ставится под положительным как высшая форма, черпающая свою силу в требованиях природы3.

Как мы видим, первоначально речь идет о естественном праве с неизменным содержанием, представители которого верили в существование вечного и абсолютного правового порядка, который можно постигнуть лишь a priori. Зачатки такого понимания права можно обнаружить еще в произведениях древнегреческих поэтов, где изображались жизненные конфликты героев, нарушивших писанный закон ради закона неписанного (например, трагедия Софок- ла «Антигона»). Еще яснее это противопоставление выразилось у Сократа, который говорил, что существуют известные написанные божественные законы, с которыми должны сообразовываться человеческие законы. Платон развил эту мысль в «Государстве», изобразив в нем государственное устройство, сообразованное с «общественной справедливостью». Противопоставление идеала и действительности в праве встречается у Аристотеля, стоиков, а затем и у римских юристов.

В XVII в. учение о естественном праве продолжает свое развитие под знаменем рационализма, который черпает исходные положения из разума.

В качестве исходных положений для построения всей системы знания брались простейшие истины, аксиомы, не требующие ника- / ких доказательств, и из них выводились все последующие положения. В качестве простейшего элемента человеческого общежития брался индивид.

Математические методы рационализма, естественно, не могли способствовать созданию системы естественного права. В действительности не было исходной аксиомы относительно моральной природы индивида. Различные представители этой школы черпали начальные положения моральной природы человека не из абстрактного содержания теоретического разума, а из конкретного содержания общественной идеологии, слагавшейся под влиянием условий времени, места и социальной среды. Сторонники раскрепощения личности говорили об общественном характере человека, его стремлении к «упорядоченной свободе». Защитники государственного абсолютизма акцентировали внимание на эгоизме, взаимной враждебности людей, неспособных к совместному существованию без «крепкой узды». Отдельные представители школы, потеряв веру в силу человеческого разума в деле установления исходной аксиомы или «первоначального закона общежития», обращали свои взо- рьг к догмам религии, восстанавливая таким образом средневековую традицию \

Теоретический кризис школы естественного права в первой четверти XIX в. привел к утверждению в правоведении исторической и позитивной школы. Естественное право в этих условиях рассматривалось как научное заблуждение. В XIX в. новое догматическое направление даже поставило задачу создать философию положительного права. Однако и в этот период естественное право не было изгнано окончательно из научного оборота. Действующее право не в состоянии было предусмотреть всего многообразия жизненных отношений, поэтому на практике встречались вопросы, которые не находили отражения в законодательстве.

В конце XIX и начале XX вв. происходит «возрождение» естественного права, при этом опыт исторической и позитивной школы весьма существенно отразился на понимании данной доктрины124.

К основным представителям этого направления можно отнести П. И. Новгородцева, Б. Н. Чичерина, В. С. Соловьева, Е. Н. Трубецкого, И. В. Михайловского, В. М. Гессена, Н. А. Бердяева125. Новое направление философии права, выступающее под флагом «возрожденного» естественного права, отрицая возможность естественного правопорядка, который был бы годен везде и во все времена, сходится со старым в одном - в априорности построения идеала. «Требуется, - писал П. И. Новгородцев, - именно возрождение естественного права с его априорной методой, с идеальными стремлениями, с признанием самостоятельного значения за нравственным на- чалом и нормативным рассмотрением» \ Выражая свое отношение к старой философии права и принципам историзма в правоведении, П. И. Новгородцев отмечал, что философия права издавна развивалась на почве естественно-правовых воззрений. Главный недостаток старой философии права, по его мнению, заключался в неумении найти границы для понятия права. Историческая школа юристов не только не устранила этого недоразумения, а, напротив, способствовала его утверждению в науке. Она стремилась доказать не действительность идеального, а идеальность действительного, что приводило к тому же расширению рамок существующего. Поиски и устремления сторонников этого направления были перенесены в область положительного права. Вместе с тем само существование в праве нравственных начал, по словам П. И. Новгородцева, начинает казаться иным исследователям несбыточной мечтой, идеалом, сияющим издалека, подобно недосягаемому созвездию . «Под влиянием Савиньи, Шталя и некоторых других писателей на естественное право до сих пор многие смотрят, как на старое заблуждение, которому нет места среди теорий современной науки.

Излагая взгляды Локка, он отмечает, что естественному праву свойственно стремление оценивать факты существующего с этической точки зрения. Именно в этом он видит задачу философии права, считая, что все теории и идеальные построения, которые последовательно изучаются, есть не что иное, как попытка критически отнестись к действительности и оценить ее с точки зрения идеала. «Этический критицизм», следовательно, представляет собой саму сущность естественного права. Противопоставление естественного права положительному у него объясняется не только вечным противоречием идеала н действительности, но также некоторыми особенностями положительного права, которое подчеркивает и обостряет это противоречие. Дело в том, что как бы ни были совершенны поло- ясительные законы, с течением времени они устаревают, а общественная жизнь в своем постепенном развитии уходит вперед и требует для себя новых определений и новых законов. Так или иначе, положительные законы не могут поспевать за движением истории. В силу этого в жизни постоянно возникают конфликты между старым положительным порядком и новыми прогрессивными стремлениями. Из этих конфликтов, по Новгородцеву, и зарождается обыкновенно естественное право как «требование реформ и изменений в существующем строе»х.

Подчеркивая исторический характер естественного права, сторонники «возрожденного» естественного права отмечали, что примеру философов Греции следовали самые разнообразные философы на протяжении веков. Естественное право возникло не в Новое время, представление о нем существовало и в древности, и в Средние века. Оно существует и в рассматриваемый период «как идеал для положительного права, как требование его реформы, как проявле- ние философской мысли, как сама философия права» .

Однако, по словам того же П.

Возрождение естественного права в России происходило под лозунгами «Назад к Канту!» или «Назад к Гегелю!». Причем это возвращение к философским основам Канта и Гегеля сопровождалось не только их реанимацией, но и попытками восполнить «пробелы» философско-правовых доктрин этих авторов. Так, с позиций П. И. Новгородцева, пробел в учении Канта заключается не в том, что, устанавливая априорные начала нравственного сознания, он ничего не говорит об эмпирических условиях его развития. Этот пробел проявляется в особой форме нравственного априоризма, которая у него встречается. Это был априоризм, закрывающий для этики мир естественных побуждений и жизненных стремлений и устранявший возможность ясного понимания общественной сторо- ны морали. «Нравственное значение общения остается невыясненным. Этика Канта сбивалась на индивидуалистическое созерцание прежнего времени и в этом был ее недостаток» \

Словом, субъективный идеализм Канта не устранял противоречия между необходимостью и свободой, а нравственный закон в его философии получал характер абстрактной формы, лишенной содержания и власти над действительностью.

Учение Гегеля сторонниками «возрожденного» естественного права также рассматривалось в качестве образца нравственной философии. Однако, в отличие от Канта, Гегель, по их мнению, акцентировал внимание на совершенно другой стороне нравственности - ее воплощении в жизни. От абстрактного закона личной нравственной воли Гегель переходит к общественной стороне морали.

«Этот переход представляет собою неизбежный шаг цельной этической системы, и он совершается Гегелем со всем сознание его глубокой важности. В этом смысле учение Гегеля, подобно учению Канта, должно быть признано классическим образцом нравственной философии. Это - два основных типа этической мысли, которые являются классическими даже в своих недостатках. Субъективное направление Канта при одностороннем его развитии может привести к отрицанию необходимости общественного прогресса усилий для создания нормальных нравственных отношений. Объективное воззрение Гегеля может клониться к другой крайности - к подчинению личного момента общественному и к забвению той грани, которая должна лежать между идеей общественной организации нравственности и принципом нравственной автономии... Правильное отношение состоит в их сосуществовании и взаимном признании»126.

Признавая идеалистическое направление философии права, которое развивалось в тесной связи с этикой, единственно верным, П. И. Новгородцев подчеркивает вместе с тем, что классические выводы Канта служат в данном вопросе лучшим средством ориентирования 127. Мысль Канта, по Новгородцеву, состоит в том, чтобы повысить нравственное сознание над цепью причин и следствий, над течением времени, над миром опытных явлений 128. Для того, чтобы приблизиться к самой сущности идеальных начал, независимой от их временной исторической оболочки, должен быть проведен особый философский анализ. По его словам, нравственное сознание «отрекается от той действительности, которая идет вразрез с этими требованиями, оно протестует и ропщет, оно требует от будущего того, чего нет в настоящем»129. В этом направлении и совершается работа современной мысли, нашедшей в системе Канта знаменательный источник поучения. Цель современной философии права, в связи с этим, сводится к ограждению и защите нравственной основы права от воздействия «мелкой практики» и «односторонней теории», утверждению его (права) «чистого», идеального значения, его моральной основы. Основной вопрос естественного права - это вопрос о праве будущего. Но всякий раз, когда этот вопрос возникал, будущее приводилось в связь с известным нравственным идеалом. От будущего права ожидали не простого результата данных условий, а результата идеального и желательного. «Мысль обращалась не к тому, что будет в силу естественных причин, а к тому, что должно быть в соответствии с нравственным законом. По основному смыслу проблемы построение будущего было вместе с тем и оценкой настоящего, а эта оценка производилась не с точки зрения причинной исторической последовательности, а с точки зрения нравственного долженствования» \ Таким образом, свои исходные начала и высшие принципы естественное право получает от моральной философии. Соответственно с этим, данные для оценки правового материала сторонники этой доктрины видят в априорных «указаниях» нравственного сознания. «Не вера в земной рай, который оказывается по существу недостижимым, а вера в человеческое действие и нравственное долженствование, - вот что ставится здесь перед нами» 130. Полагая, что социализм есть утопическая вера в земной рай, он обвиняет марксизм в отсутствии «реалистического подхода» в решении задач, стоящих перед рабочим классом. Что же предлагалось взамен? «Реальные задачи и нужды рабочего класса, - писал он, - не могут быть отложены осуществлением до наступления социалистического строя; уж теперь, в рамках современного государства, они требуют своего удовлетворения, а это не может быть достигнуто иначе, как на почве соглашений с другими классами»

История развития естественного права свидетельствует, что его доктрина в разные периоды колебалась и рушилась. На смену неизменному праву природы приходит естественное право с меняющимся содержанием. Но во всех случаях постоянной остается идея «всеобщей справедливости», которую сторонники естественного права обосновывают либо в вере в объективность, либо на метафизических предпосылках. На религиозной вере основывали идею естественного права Вл. Соловьев, Е. Н. Трубецкой, И. В. Михайловский 131. На международной научной церковной конференции, посвященной 1000-летию крещения Руси, которая проходила в Ленинграде в 1988 г., ватиканский священник Сальвадоре Скрибано, ведя речь о достижениях человеческого гения, особо выделил русского философа Евгения Трубецкого. Сторонниками обоснования идеи естественного права на метафизических предпосылках являлись Б. Н. Чичерин, П. И. Новгородцев, Б. А. Кистяковский, Е. В. Спекторский.

«К чему бы ни сводилось обоснование естественно-правовой идеи, к вере ли или к метафизическому построению, существенным для естественного права признается во всяком случае его рациональный характер. Естественное право неизменно являете^ разумным правом. Вера и метафизическое построение допускаются в естественном праве лишь постольку, поскольку они рациональны, т. е. приемлемы для познающего ума»132.

В современных условиях наше представление о предмете этой науки значительно расширяется. Это углубление знания идет за счет не только дальнейшего его абстрагирования, но и конкретизации. Интеграция и дифференциация знаний о государстве и праве сейчас определяют перспективу развития правовой науки. Правда, как уже говорилось, потребность общественного знания у людей

/

возникла давно. Еще древние греки стремились с помощью философии достичь этой цели, анализируя понятия, разлагая их на составные элементы, делая обобщения. Издавна существовало и стремление сформулировать целостное представление о праве, в том числе и с помощью естественно-правовой доктрины.

Необходимо подчеркнуть, что ее представители ценностное отношение к предмету зачастую отрывают от историко-познава- тельного, что неизбежно ведет к неправильному пониманию и объяснению социальной значимости права, его соотношения с государством и нравственностью. Между тем процесс познания есть целостная совокупность всех его сторон. Овладение причинно- следственными связями включает оценочный момент как логически необходимый этап.

Более детально особенности философии права и ее предмета - естественного права - раскрываются в их соотношении с государством и нравственностью.