§ 2. ПРИНЦИП СПРАВЕДЛИВОСТИ И ЕГО РЕАЛИЗАЦИЯ ПРИ НАЗНАЧЕНИИ НАКАЗАНИЯ

Идея справедливости как одно из выражений нравственного сознания и социальной сущности человека возникла на определенной ступени развития человеческого общества и, следовательно, носит исторический характер.

Короче говоря, в условиях первобытного общества постепенно устанавливалась известная соразмеренность, ограничение в чувствах, в действиях и поступках отдельной личности, где благополучие целого, интересы коллектива становились более важными, чем благополучие и интересы отдельной личности. Утверждение «распределительной» справедливости связано с укрощением хватательного инстинкта.

человеческого общества и изменялась социальными отношениями людей в процессе общественно-трудовой деятельности. Когда данная моральная ценность, будучи объективно обусловленной, достигла определенного уровня зрелости, появились понятия справедливого и несправедливого, отразившие наиболее общие и существенные стороны этого социального феномена413.

Категория справедливости может проявляться на разных уровнях. К числу наиболее широких относится понятие социальной справедливости, которое охватывает все области социальной действительности; одна из форм ее реализации и конкретизации — справедливость как правовой принцип. Внутри права она выступает как принцип общеправовой, отраслевой или присущий некоторым институтам и нормам. Все уровни базируются на общих представлениях о справедливости, но по мере снижения степени абстрактности выступают в виде все более конкретных решений, закрепленных в законе или осуществляемых на практике. В этом смысле можно говорить о справедливости как о принципе всего уголовного права, о его проявлениях при назначении наказания в частности.

Однако в широком смысле слова справедливость является общесоциальным принципом, и ее нельзя в таком смысле переносить в отрасль права, ибо тогда будет нарушено соотношение целого и части и произойдет смешивание принципа-идеи и правового принципа, закрепленного в норме. Кроме того, социальную справедливость вряд ли можно с достаточной полнотой воплотить в уголовном праве, наиболее карательной отрасли, в которой постоянно борются противоречащие друг другу тенденции неотвратимости наказания и гуманизма, кары и воспитания, воздаяния и прощения. Справедливость как принцип уголовного права является лишь частью общей идеи социальной справедливости и должна отражать специфику ее реализации в данной отрасли. На наш взгляд, именно этому соответствует содержание принципа справедливости, который закреплен в ст. 8 УК Азербайджанской Республики.

«Справедливость в уголовном праве в известном смысле, — отмечает А. В. Наумов, — аккумулирует в себе и другие важнейшие его принципы, и в первую очередь принципы законности, равенства граждан перед законом и гуманизма»418.

Разные авторы по-разному понимают проявление справедливости в уголовно-правовой политике. Так, 3. А. Беребежкина при определении объема понятия справедливости считает, что правомерно выделить и проанализировать три элемента: 1) меру воздаяния; 2) меру требования; 3) правомерность оценки. А. И. Ко- робеев указывает на две сферы проявления принципа справедливости — правотворческой и правоприменительной деятельности420. С. Г. Келина и В. Н. Кудрявцев отмечают три уровня проявления категории справедливости в уголовном праве. Первый из них касается справедливости назначения наказания, вид и размер которого должны строго соответствовать тяжести преступления, личности виновного и всем обстоятельствам дела; второй уровень — справедливость санкций, которые должны соответствовать тяжести описанного в законе деяния и быть согласованными с санкциями за другие деяния; третий — формирование круга преступных деяний, ибо при криминализации и декриминализации законодатель должен учитывать нравственные, этические представления граждан о справедливости и несправедливости определенных поступков421.

Без категории справедливости вообще невозможно обойтись там, где решение вопроса зависит от характеристики личности виновного. Многообразие отличающих человека признаков не позволяет изложить их в виде нормативно закрепленных четких критериев. Поэтому при использовании такого рода норм особенно важное значение приобретает нравственная категория справедливости, на которую следует опираться при оценке характера и степени опасности (или наоборот — степени исправимости) личности. Среди этих норм, на наш взгляд, на первое место выдвигаются правила назначения наказания. Какова же роль принципа справедливости при выборе вида и определении размера наказания?

Во-первых, руководствуясь этим принципом, суд должен определить соответствующий вид и размер наказания, могущего быть назначенным за совершенное преступление, исходя их характера и конкретной степени общественной опасности последнего.

Так, Р. Н. Ласточкина считает, что справедливость — это заключающее в себя уравнивающий и распределяющий аспекты требование к назначаемой судом мере уголовно-правового воздействия, согласно которому вид и размер наказания должны определяться в соответствии с характером и степенью общественной опасности преступления, личностью виновного, обстоятельствами, смягчающими и отягчающими ответственность422. Таким образом, справедливость опять-таки сводится к учету факторов, влияющих на индивидуализацию наказания. Своеобразную попытку разделить индивидуализацию и справедливость предпринял Л. Л. Кругликов, по мнению которого предусмотренные в законе критерии назначения наказания и его справедливость соотносятся между собой как средство и цель423.

А. С. Горелик замечает: «Подчиненное значение индиви

дуализации по отношению к справедливости подмечено правильно, но этим не решается проблема их разграничения, ибо принцип — это не средство и не цель, к тому же последнее понятие относительное, поскольку одно и то же явление может одновременно рассматриваться и как средство, и как промежуточная цель для достижения каких-либо более дальних целей»424.

С. Г. Келина и В. Н. Кудрявцев полагают, что «принципы справедливости и индивидуализации — близкие, но не вполне совпадающие категории. Индивидуализация всегда относится к личности виновного, справедливость же — понятие более широкое: здесь учитываются и личные и общественные интересы»425.

На наш взгляд, соотношение между справедливостью и индивидуализацией наказания заключается в следующем: а) справедливость — нравственно-этическая категория, а индивидуализация — правовая категория; б) справедливость шире, ибо охватывает и другие нормы; в) если принцип индивидуализации указывает, что нужно учитывать при назначении (тяжесть деяния, смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства, личность виновного и т.

Во-вторых, справедливость оказывает существенное влияние на минимально допустимый предел наказания, так как препятствует резкому смягчению наказания по соображениям уголовно-правовой целесообразности или гуманности. На самом деле размер наказания зависит прежде всего от тяжести совершенного преступления и, исходя из требования справедливости, виновному в совершении тяжкого преступления может быть назначено достаточно суровое наказание даже в тех случаях, когда соответствующий субъект не нуждается (или не в такой мере нуждается) в исправлении и перевоспитании уголовно-правовыми средствами.

Итак, справедливость наказания выражается, во-первых, в обязательном реагировании на преступление уголовно-правовыми средствами, и во-вторых, в обеспечении соразмеренное™ между преступлением и мерой уголовно-правового воздействия (наказанием). Отступления от требования справедливости наказания могут выражаться в чрезмерной мягкости, а также излишней суровости наказания. Но как добиться, чтобы наказание было максимально справедливым, т. е. соответствовало бы тяжести преступления? Каким образом установить, что назначенное наказание справедливое? Так, приговором Суда Азербайджанской Республики по делам о тяжких преступлениях гр-н Г., работавший директором дорожно-строительного управления, гр-н Д., работавший главным бухгалтером дорожного управления, и гр-н М., работавший складчиком управления, были признаны виновными в том, что они по предварительному сговору между собой и другими лицами, используя свое служебное положение, путем подлога присвоили и растратали вверенное им имущество в крупном размере (ст. 179.3.2, 308.2, 326.1 УК Азербайджанской Республики). За указанные действия по совокупности совершенных преступлений (ст. 38 УК) осуждены: Г. к 8 годам лишения свободы, Д. к 7 годам лишения свободы условно, с применением ст. 70 УК с испытательным сроком на 4 года, и М. к 7 годам лишения свободы. Кроме того, Г. и М. были лишены права занимать ответственные должности на срок до 3 лет. Апелляционный Суд, не согласившись с доводами апелляционного протеста государственного обвинителя, который ставил вопрос о необоснованном применении ст. 70 УК Азербайджанской Республики в отношении Д., указал на то, что суд первой инстанции при назначении наказания Д. правильно учел, что он является инвалидом II группы, на его иждивении находятся 8 человек, из которых четверо — малолетние и один является инвалидом II группы, а также то, что гр-н Д. искренне раскаялся в содеянном, положительно охарактеризован и возместил часть ущерба. Вместе с тем Апелляционный Суд согласился с доводами апелляционного протеста государственного обвинителя о чрезмерно мягком наказании, назначенном Г. Свои выводы Апелляционный Суд обосновал тем, что Г., используя свое служебное положение, являлся активным участником содеянного и не возместил ущерб. Кроме ТОГО, Апелляционный Суд решил, что судом первой инстанции не были приняты во внимание обстоятельства, смягчающие наказание в отношении М., а именно то, что он является беженцем, на его иждивении находятся малолетние дети и больные престарелые родители, двое малолетних детей погибшей сестры, а также то, что при рассмотрении дела родственниками М. была возмещена часть нанесенного ущерба.

Таким образом, в соответствии с указанным в законе принципом справедливости, который гласит, что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т. е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления и личности виновного, и с учетом вышеуказанных обстоятельств наказание в отношении Г. отягчено, ему назначено 9 лет лишения свободы, а М. с применением ст. 62 УК и ст. 53 УК назначено 3 года ограничения свободы426.

Основная задача любого судебного процесса — отыскание истины. Истинность является необходимым элементом справедливой оценки преступления и личности преступника. «Истина, — писал В. Г. Белинский, — требует исследования спокойного и беспристрастного, требует, чтобы к ее исследованию приступили с уважением к ней»427. Каковы же критерии оценки справедливости судебного решения? К сожалению, ни наука, ни практика на сегодняшний день таких критериев не имеет. По одному и тому же делу один суд может назначить преступнику 3 года лишения свободы, а другой — 2 года, и каждый из них будет считать свое решение справедливым.

Н. Н. Вопленко, в содержании справедливости включает нормативно-ценностные элементы, которые существуют на эмоциональном, интуитивном и теоретическом уровнях428. По мнению А. С. Горелика, «хотя эти элементы и не гарантируют абсолютную определенность выводов, в то же время характеризуются высокой степенью устойчивости общественного мнения, выраженного в таких, например, постулатах, как соответствие воздаяния поступку, недопустимость разных правовых последствий при одинаковых преступлениях и, наоборот, необходимость различного подхода к людям, причинившим вред умышленно («нарочно») или по неосторожности («нечаянно»)429. Сам же А. С. Горелик считает, что содержание справедливости можно выяснить путем опроса населения, которое, несмотря на возможные деформации, в целом обладает здоровым чувством справедливости и может считаться носителем ее идей; выразителями его воли в законах является депутатский корпус, в сфере правонарушения — работники уголовной юстиции, правосознание которых есть часть общественного правосознания с элементами профессионализма, хотя в этой среде существуют и искаженные представления, в результате которых подлинные социальные ценности заменяются узковедомственными (например, когда стабильность приговоров ценится выше их справедливости)430.

На наш взгляд, содержание справедливости как принципа назначения наказания, т. е. оценка справедливости принятого судебного решения, охватывает отношение к назначенному наказанию: а) самого осужденного; б) потерпевшего; в) населения (группы людей и т. д.). Практика и опрос осужденных свидетельствуют о том, что сами осужденные чувствуют, когда в отношении них назначено справедливое наказание, а значит, и на осуществление целей наказания. В таком случае они относятся к наказанию положительно, что существенно влияет на процесс отбывания наказания. В то же время они очень враждебно воспринимают несправедливое наказание. Конечно, чувство субъективизма в таких случаях имеет место. Однако отношение осужденных к назначенному наказанию следует рассматривать как один из критериев справедливости судебного решения.

Потерпевшие от преступления также заинтересованы в справедливом наказании. При этом, естественно, они желают назначения максимального наказания, предусмотренного той или иной статьей закона, т. е. справедливость порой они видят в

суровости назначенного наказания. Все это свидетельствует о низком уровне правосознания.

И наконец, самым объективным критерием, оценкой справедливости наказания является мнение, суждение незаинтересованных людей, т. е. населения. Однако далеко не всегда принимаемые судебные решения являются выражением правового сознания людей. И. Е. Фарбер совершенно правильно замечает: «Всякое наказание вызывает в общественной психологии различные правовые чувства: стыд, страх, сострадание, одобрение, осуждение и 5 пр. При конструировании законодательной санкции надо знать, на | возбуждение или массовое распространение каких именно правовых эмоций следует в первую очередь ориентироваться. Эта сторона дела при осуществлении карательной политики находится в тени, и у нас мало задумываются над тем, какую психологическую реакцию могут вызывать данный вид и мера наказания в массовом правосознании. Поэтому теория наказания, исключающая анализ ; психологического, эмоционального отношения граждан к наказа- ' нию, лишает себя возможности научного обоснования конкретных мер наказания»431. Результаты социологических исследований показывают, что самое ошибочное в правосознании на любом уровне — это вера в абсолютное всемогущество уголовного наказания. А это в свою очередь приводит к высокому уровню карательных притязаний населения. В основе такого представления лежат, с одной стороны, уважение к праву и нетерпимость к правонарушениям, с другой — недостаточная осведомленность о целесообразных и эффективных способах борьбы с преступностью. Надо учитывать также и то, что представление о суровости наказания как о справедливом связано и с моральным сознанием, психологией. Однако ни теория уголовного права, ни результаты конкретных социологических исследований, ни судебная практика не дают сколько-нибудь серьезных оснований рассчитывать на существенную превентивную эффективность всякого сурового наказания. Отсюда вытекает насущная потребность в научном формировании правосознания, особенно обыденного, действенного влияния правовой идеологии на правовую психологию населения. С ледует также стремиться к правильному формированию чувства справедливости у людей, в частности, чувства справедливого наказания.

Таким образом, принцип справедливости назначения наказания требует от суда при принятии решения максимально учесть мнения о справедливости всех трех субъектов (осужденного, потерпевшего и общества). Однако следут отметить, что эти мнения формируются на основе тех же обстоятельств, учет которых требуется при назначении наказания (общественная опасность преступления, личность виновного и другие обстоятельства). При этом суд обязан учесть принцип справедливости наряду с другими принципами и целями наказания.

Нарушение требований принципа справедливости чаще всего проявляется в назначении слишком суровых наказаний. В связи с этим внимание привлекает Постановление Апелляционного Суда Азербайджанской Республики от 10 апреля 2002 г. Несовершеннолетний Н. совершил мужеложство в отношении Г., не достигшего четырнадцатилетнего возраста. Имишлинский районный суд приговорил Н. к 9 годам лишения свободы по ст. 150.3 УК Азербайджанской Республики. Апелляционная коллегия, рассмотрев апелляционную жалобу адвоката Н., установил, что суд первой инстанции при назначении наказания должным образом не учел характер и степень общественной опасности преступления, цели наказания, а также положения уголовного закона об особенностях назначения наказания несовершеннолетним, в результате чего осужденному назначено слишком суровое наказание, нарушающее принцип справедливости, Апелляционная коллегия, исходя из этого, изменил приговор суда первой инстанции и на основе ст. 62 назначил ему наказание ниже низшего предела санкции ст. 150.3 УК Азербайджанской Республики в виде лишения свободы на 5 лет432.

В заключение следует отметить, что ст. 8 УК Азербайджанской Республики, закрепившая принцип справедливости, содержит одно из основных и давних правил справедливости, согласно которому никто не может быть привлечен к уголовной ответственности дважды за одно и то же преступление. На наш взгляд, это положение, корнями уходящее в классическое римское право («Non bis in idem» — «не дважды за одно и то же»), является важным составляющим принципа справедливости и в то же время дополняет принцип гуманизма. Надо иметь в виду, что данное правило

83

основано на международно-правовой норме , а также носит конституционный характер.

«Положение о том, что никто не должен нести ответственность дважды за одно и то же деяние, — отмечает А. Н. Игнатов, — имеет важное практическое значение в случаях, когда гражданин России, совершивший преступление за границей и понесший там наказание, оказался в Российской Федерации. Его нельзя снова привлечь к ответственности, хотя бы и оказалось, что понесенное им наказание

и 84

слишком мягкое и не соответствует российским законам» .

Н. А. Лопашенко также пишет, что «лицо, понесшее уголовное наказание за границей, не может быть повторно наказано на территории России, даже если оно является гражданином Российской Федерации или постоянно проживает в России, или его преступление направлено против интересов Российской Федерации»433. С данными мнениями уважаемых российских ученых можно в полной мере согласиться и в свете азербайджанской уголовно-правовой доктрины.