§ 1. Нормативно-правовое обеспечение организации и деятельности холдингов

Высшую юридическую силу в системе законодательных актов, регулирующих предпринимательскую деятельность, имеет Конституция РФ314.

Конституция РФ во главу угла ставит принцип свободы экономической деятельности (ч.

Особенностью правового обеспечения деятельности холдингов в России является тот факт, что только отдельные законодательные акты посвящены собственно правовому регулированию организации и деятельности холдинговых объединений, так или иначе раскрывая или упоминая о них в самом тексте. Другие нормативные акты регламентируют отношения экономической зависимости между формально самостоятельными участниками посредством регулирования правового положения основного и дочерних хозяйственных обществ (гражданское законодательство), взаимозависимых лиц (налоговое законодательство), группы лиц (антимонопольное законодательство), консолидированной группы налогоплательщиков (законодательство о бухгалтерском учете). Преобладающее большинство нормативных актов принадлежит ко второй группе. При этом, как мы подчеркивали выше, эти документы противоречивы, непоследовательны, не имеют единого понятийного аппарата и характеризуются отсутствием хорошей юридической техники315.

Кодифицированными федеральными законами, регулирующими холдинговые отношения, являются ГК РФ (ст. 105, 106), НК РФ (ст. 20, 40, пп. 16 п. 1. ст. 31, пп. 11. п. 1. ст. 251). Правовому регулированию холдинговых объединений посвящены правовые нормы федеральных законов «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», «О финансово-промышленных группах», ставшие предметом настоящего исследования.

Как мы указывали выше, упоминание о холдингах содержится в Законе об АО, где вопрос об участии в холдинговых компаниях наряду с другими объединениями предпринимателей: финансово-промышленными группами, ассоциациями (союзами) отнесен к компетенции общего собрания акционеров (пп.

Правовую основу образования холдингов с участием государства или муниципальных образований создает Закон о приватизации государственного имущества, в частности, ст. 25 «Внесение государственного или муниципального имущества в качестве вклада в уставные капиталы открытых акционерных обществ» и ст. 26 «Продажа акций открытого акционерного общества по результатам доверительного управления». Следует заметить, что с принятием Закона о государственных предприятиях, в ст. 8 ограничившего осуществление предпринимательской деятельности в этой организационно-правовой форме, а также в ст. 2 запретившего унитарным предприятиям создавать дочерние предприятия, процесс преобразования государственных и муниципальных унитарных предприятий в открытые акционерные общества, в том числе со 100%-ной долей участия государства или муниципального образования в уставном капитале, стал более активным.

Наиболее урегулированным в действующем законодательстве оказался банковский холдинг. Заметим, что закон о банках и банковской деятельности в вопросе регулирования холдингов претерпел существенные изменения. В редакции Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «О банках и банковской деятельности» от 19 июня 2001 г. № 82-ФЗ банковский холдинг рассматривается уже не как головная организация, а как совокупность организаций с общими экономическими целями, т.е. как предпринимательское объединение. Закон о банках и банковской деятельности имеет определенную специфику правового регулирования холдингов в банковской сфере в сравнении с ГК РФ и федеральными законами о хозяйственных обществах316.

Представляется неоправданным значительное своеобразие правового регулирования холдингов, определяемое сферой их деятельности. Необходимо установление единых подходов к регулированию холдингов в различных отраслях законодательства. При этом вполне понятно, что каждая отрасль законодательства имеет специфические цели правового регулирования и абсолютная унификация не соответствовала бы эффективности применения правовых норм.

Рассматривая законодательство в широком смысле как совокупность федеральных законов и иных правовых актов, следует заметить, что правовому регулированию холдинговых объединений посвящен целый ряд нормативных актов.

При этом до настоящего времени единственным документом, в котором предпринята попытка системного регулирования холдингов, является Временное положение о холдинговых компаниях, создаваемых при преобразовании государственных предприятий в акционерные общества, утвержденное Указом Президента РФ от 16 ноября 1992 г. № 1392 «О мерах по реализации промышленной политики при приватизации государственных предприятий». Однако, во-первых, сфера действия этого положения значительно сужена - оно распространяется только на холдинговые компании, создаваемые в процессе приватизации государственных предприятий и доля капитала которых, находящаяся в государственной собственности в момент создания компании, превышала 25%.

предпринимательских объединений в России.

Правовое обеспечение холдингов осуществляется также иными правовыми актами, применительно к холдингам в определенной отрасли хозяйства (сфере деятельности) или конкретным холдингам. К числу таких документов можно, к примеру, отнести Указ Президента РФ от 28 апреля 1997 г. № 426 «Об основных положениях структурной реформы в сферах естественных монополий»1, Указ Президента РФ от 23 октября 2000 г. № 1768 «О мерах по обеспечению концентрации и рационализации оборонного производства в Российской Федерации» , ряд указов Президента РФ о создании оборонных холдингов318, Постановление Правительства РФ от 11 июля 2001 г. № 526 «О реформировании электроэнергетики Российской Федерации»319, Постановление Правительства РФ от 18 мая 2001 г. № 384 «О программе структурной реформы на железнодорожном транспорте»320, Распоряжение Государственного комитета РФ по управлению государственным имуществом от 30 мая 1995 г. № 749-р, Российского фонда федерального имущества от 30 мая 1995 г. № 140 «О холдинговых компаниях лесопромышленного комплекса»321, Распоряжение Государственного Комитета по управлению имуществом РФ от 5 апреля 1994 № 723-р, утвердившее Примерный устав лесопромышленной холдинговой компании, созданной при

п

преобразовании государственных предприятий в акционерные общества , Указ Президента РФ «О создании акционерной холдинговой компании «Главстройпром» от 25 мая 1998 г.

Характеризуя российское законодательство о холдингах, следует отметить, что оно отстает от требований правоприменительной практики, нуждающейся в системности, конкретике, наличии в нормативных документах норм прямого действия, содержащих механизмы их реализации. В этой ситуации значительно возрастает роль научной доктрины в части создания комплексной методологической базы правового регулирования холдинговых объединений. При таких обстоятельствах, связанных с неполнотой государственного регулирования холдингов, еще большее значение приобретает локальное нормотворчество самих холдингов, направленное на создание единого правового пространства внутри предпринимательского объединения.

Если сравнить правовое обеспечение холдингов в нашей стране и в мировой практике, то во многих развитых странах также отсутствуют специальные законодательные акты о холдингах, в том числе в Германии, Франции, Англии, Ирландии, Бразилии. В этих государствах правовое обеспечение предпринимательских объединений осуществляется с помощью законодательства, регулирующего организационно-правовые формы участников таких объединений. Так, например, в Германии законодательное регулирование создания и деятельности холдинговых компаний и концернов осуществляется Акционерным законом (1965 г.) и Законом «Об обществах с ограниченной ответственностью» (1892 г.), в Бразилии - Законом «Об акционерных обществах» (1976 г.). При этом заметим, что, если, например, в немецком Акционерном законе предпринимательским объединениям посвящены в части первой «Общие положения» 8 параграфов из 22, отдельный раздел «Связанные предприятия», состоящий из пяти частей (§ 291-328), в Законе Бразилии «Об акционерных обществах» содержатся три главы (XX - XXII), направленные на регулирование групп компаний, в российском Законе об АО холдингам посвящена только одна статья 6, регулирующая особенности правового статуса основного и дочерних хозяйственных обществ.

Специальное законодательство об объединениях холдингового типа имеется, например, в Новой Зеландии и Австрии.

Также заметим, что в странах Европейского сообщества и Соединенных Штатах Америки имеются модельные образцы нормативных документов, унифицирующие деятельность групп компаний как в частноправовой, так и в публично-правовой сфере касательно приобретения статуса консолидированного налогоплательщика1.

Около трех лет в Государственной Думе обсуждался проект Федерального закона «О холдингах». Принятый Государственной Думой еще в декабре 1999 г., одобренный Советом Федерации в июле 2000 г., он был отклонен Президентом РФ 20 июля 2001 г. с жесткой формулировкой, что при его разработке четко не была определена экономическая и юридическая цели создания и регламентации деятельности такого образования, как холдинг, в результате чего законопроект содержит большое количество неясных положений, применение которых затруднено, а отдельные положения противоречат Гражданскому кодексу РФ и другим федеральным законам . В октябре 2001 г. была создана согласительная комиссия, но и в редакции согласительной комиссии, уже с учетом предложений главы государства, закон был отклонен в феврале 2002 г. 7 июня 2002 г. на своем пленарном заседании Государственная Дума сняла проект закона «О холдингах» с повторного рассмотрения. Так закончилась «эпопея» законопроекта № 99049555-2, который, по оценке разработчиков, носил рамочный характер. По сути, это был «сырой» документ, слишком общий, отсылочный, не имеющий механизмов реализации содержащихся в нем положений (в последней редакции проекта было всего 13 статей). В законопроекте совсем не затрагивались вопросы взаимоотношений холдингов с антимонопольными, налоговыми органами, не рассматривались аспекты хозяйственных взаимоотношений в холдинге, не было уделено внимание вопросам корпоративного управления и корпоративного контроля в этом предпринимательском объединении.

Следует заметить, что собственники и менеджеры холдингов, многие из которых являются известными предпринимателями и политиками, имеющими определенное влияние на законодательные органы, не поддерживали закон «О холдингах». Интересным было высказывание на этот счет заместителя председателя Комитета Государственной Думы третьего созыва по собственности И. Лисиненко, сделанное в период обсуждения законопроекта: «...Скорость принятия закона зависит от того, насколько он нужен обществу. Законопроект о холдингах никто не лоббирует, поэтому он и не продвигается. Значит, никто не заинтересован в том, чтобы он был принят. Лобби - очень хороший индикатор общественного мнения»323.

Представляется, что в принятии законопроекта «О холдингах» должно быть больше других заинтересовано государство, чтобы оградить потенциально слабых участников имущественного оборота и обеспечить наполняемость бюджета за счет крупных холдинговых структур. Однако пока существенных продвижений в этом вопросе не наблюдается324.

Пока не будет принят системный законодательный акт о холдингах правовое регулирование холдинговых объединений будет неизбежно отставать от требований современной предпринимательской практики.

Заметим, что отсутствие системного правового регулирования холдингов, в конечном счете, не является фактором, запрещающим или даже ограничивающим осуществление предпринимательской деятельности в холдинговой форме. Другое дело, что это осложняет правоприменительную практику, затрудняет защиту интересов государства, кредиторов, акционеров дочерних обществ. Именно поэтому, несмотря на снятие законопроекта № 99049555-2 с рассмотрения Государственной Думой, у специалистов и предпринимателей, ведущих открытый, прозрачный бизнес, остается надежда на принятие системного законодательного акта, посвященного правовому регулированию холдингов, который обеспечит правовую базу организации и деятельности самой распространенной в российском бизнесе формы предпринимательского объединения.

В отсутствие системного нормативного документа, регулирующего создание и деятельность холдингов, специалистами в области корпоративного права разработан проект модельного (рекомендательного) законодательного акта «О холдингах» для государств-участников Содружества Независимых Государств. В соответствии с этим проектом «холдингом признается совокупность юридических лиц, состоящая из основной и дочерней (дочерних) компаний, ведущих совместную производственную, торговую, финансовую и иную коммерческую деятельность и связанных между собой системой участия (как имущественного, так и неимущественного характера), предоставляющей основной компании право определять важнейшие управленческие и хозяйственные вопросы деятельности дочерних компаний. Обязательным признаком холдинга является наличие холдинговых отношений между образующими его участниками».

Холдинговые отношения, по мнению авторов рекомендательного акта, суть особая разновидность интеграционного взаимодействия субъектов хозяйствования, связанная с их субординацией, предполагающей возможность одного из них в силу различных обстоятельств определять важнейшие управленческие и хозяйственные вопросы деятельности других. Холдинговые отношения могут возникать в силу: преобладающего участия основной компании в капитале других юридических лиц; договора между ними; договора между основной компанией и акционерами (участниками) других участников холдинга; возможности физических лиц, образующих органы управления основной компании, определять характер решений органов управления других юридических лиц; решения (нормативного правового акта), принятого в пределах своей компетенции собственником имущества государственного предприятия, если все участники холдинга являются государственными предприятиями325.

Авторы законопроекта, таким образом, рассматривают холдинг с различным составом участников, предполагая многообразие оснований возникновения холдинговых отношений. Они выделяют: имущественный, договорный, имущественно-договорный, государственный, стратегический, транснациональный, межгосударственный, управленческий, смешанный, финансовый холдинг и субхолдинг (промежуточный холдинг). Не вдаваясь в анализ «чистоты критериев» выделения различных видов холдинга и в оценку некоторых других, спорных, с нашей точки зрения, положений рекомендательного акта, отметим в целом, что его авторы, отвечая на требования времени, осуществили серьезную разработку правового статуса холдинга в ряде аспектов более детальную, чем содержал проект Федерального закона «О холдингах».

Завершая рассмотрение вопроса о текущем состоянии правового обеспечения холдингов, хотелось бы высказать предложение о необходимых форме и содержании правового регулирования этого вида объединения в российском законодательстве.

Прежде всего представляется, что при включении в ГК РФ ссылки на такую форму предпринимательского объединения необходим единый системообразующий федеральный закон «О холдингах», сочетающий в себе частноправовые и публично-правовые методы правового регулирования. И.А. Парфенов справедливо замечает, что «...восполнить пробелы законодательного регулирования холдингов возможно, если предпринять системные меры, в том числе с помощью совмещения (сочетания) публично- правовых и частноправовых актов, различных методов правового регулирования, посвященных отношениям зависимости предприятий»326. К.Я. Портной полагает, что законодательный акт «О холдингах» должен иметь комплексный характер: «Гражданско-правовая регламентация организации и деятельности юридических лиц не исчерпывает всего разнообразия форм и методов правового регулирования организации и деятельности холдингов, особенно когда речь идет о крупных корпорациях с государственным участием. Некоторые отношения, одной из сторон которых является холдинг, регулируются нормами других отраслей права»327.

В связи с предложением разработки и применения комплексного нормативного акта о холдинговых объединениях, содержащего нормы частного и публичного права, сошлемся на обоснованную позицию Е.П. Губина, который считает, что «выделение частного и публичного права, анализ особенностей обособления в науке частного и публичного не должны сказываться на формировании законодательства. Законодательство в сфере предпринимательства, экономики в принципе не может быть только частным или только публичным. Соответствующие сферы жизнедеятельности общества не предполагают возможности формирования частного или публичного законодательства» . И далее: «...Правовое регулирование предпринимательской деятельности с использованием как частноправовых, так и публично-правовых средств осуществляется нормативными актами комплексного характера, включающими нормы как частного, так и публичного права...»'.

Сложный состав субъектов и правоотношений в холдинге как объединении, основанном на экономической субординации и контроле, на властвовании одного участника над другими наряду с отношениями собственности, лежащими в основе этой формы объединения (в отличие, например, от производственных и промышленных объединений в плановой социалистической экономике, управление которыми осуществлялось административными методами через министерство или ведомство, выступающими как центр интегрированной системы), влекут за собой особенности правового регулирования этого субъекта предпринимательской деятельности. Характеризуя отношения собственности в холдинге, Е.А. Суханов отмечает, что «дочернее общество формально использует собственное имущество, однако экономически (фактически) - это в значительной мере имущество основной («материнской») компании, к тому же находящееся под ее фактическим и юридическим контролем (как и органы дочерней компании)» .

Закон «О холдингах», с нашей точки зрения, должен содержать следующие основные положения: -

определять цели, задачи и основные принципы организации такого предпринимательского объединения, как холдинг; -

регулировать холдинговые объединения с различным составом участников, а не только образуемые хозяйственными обществами (товариществами); -

определять особенности правового статуса основного и дочернего юридического лица, в том числе для целей гражданско-правового антимонопольного, налогового регулирования; -

предусматривать различные основания холдинговой зависимости - наряду с имущественной, также договорную и организационную, приводя примерный перечень оснований установления договорного и организационного типов зависимости; -

устанавливать особенности внутрихолдинговых отношений - между основным и дочерними юридическими лицами по вертикали, а также между самими дочерними организациями по горизонтали; -

регулировать вопросы управления в холдинговом объединении, в том числе в части взаимодействия органов управления головного и дочерних юридических лиц; -

определять основания и условия ответственности участников холдинга по гражданско-правовым и публично-правовым обязательствам друг друга; -

предусматривать возможность создания внутри холдингового объединения единого правового пространства путем осуществления внутреннего (локального) нормотворчества; -

устанавливать требования к осуществлению консолидированного учета и отчетности участников холдинга; -

устанавливать по инициативе участников холдингового объединения возможность унитарного принципа налогообложения, когда налогооблагаемой базой признается оборот предпринимательского объединения в целом; -

предусматривать особенности совершения сделок с заинтересованностью между участниками холдинга.

При перечислении основных направлений, которые должны найти отражение в федеральном законе «О холдингах», конечно, изложены далеко не все актуальные положения. В той или иной степени предлагаемые законодательные новеллы рассмотрены в соответствующих разделах этой работы.

Правовым полем для холдинговых объединений являются как нормы действующего законодательства, так и внутренние документы холдингового объединения и каждого хозяйственного общества — участника холдинга, принятые полномочными органами управления всех юридических лиц, входящих в состав объединения.

Как известно, система правового регулирования деятельности коммерческих организаций складывается из законов, иных правовых актов и внутренних документов, принимаемых самой организацией в рамках локального нормотворчества. Законодательство (в широком смысле слова, как совокупность не только федеральных законов, но и всех правовых актов различных отраслей) в условиях рыночной экономики не способно обеспечить достаточную полноту правового регулирования предпринимательской деятельности. Многоаспектность коммерческой деятельности, участие в ней субъектов различных организационно-правовых форм и форм собственности влекут за собой необходимость индивидуализации в рамках законодательного дозволения правового регулирования деятельности каждой конкретной коммерческой организации и их объединений.

Законодательство составляет ту основу, которая определяет правовое положение субъекта предпринимательской деятельности и формирует основные принципы правового регулирования поведения участников соответствующих отношений, например, органов управления и акционеров (участников), работников и работодателя, а также разграничивает предмет ведения законодательных норм и норм внутренних документов, устанавливает пределы самостоятельного усмотрения, в рамках которого может развиваться локальное нормотворчество хозяйствующего субъекта.

Создание внутренних документов осуществляется самой организацией в соответствии с диспозитивными нормами законодательства, с учетом собственного понимания путей и способов достижения легитимных целей своей деятельности. Диспозитивные нормы действующего законодательства и иных правовых актов позволяют коммерческим организациям в пределах законных средств урегулировать отношения по своему усмотрению, в рамках дозволенного конкретизировать права и обязанности свои и субъектов, вступающих с ними в отношения, детализировать содержание правоотношений. Разновидностью диспозитивных норм являются, в частности, альтернативные нормы, предоставляющие предпринимателям возможность выбрать один из обозначенных в законодательстве и иных правовых актах вариантов решения (поведения), факультативные нормы, позволяющие при определенных условиях отступить от главного варианта поведения, выбирая второстепенный (запасной). По методу правового регулирования современные специалисты в области теории права выделяют также рекомендательные нормы328, которые устанавливают варианты желательного с точки зрения законодателя способа урегулирования общественных отношений, для обеспечения реализации которых субъекты предпринимательской деятельности проводят соответствующие их компетенции действия с учетом собственных возможностей и резервов329. Императивные нормы — категорические, обязательные предписания, не позволяющие никаких отступлений, остаются необходимыми для того, чтобы однозначно разграничить сферу интересов, установить приоритеты, предписать модель поведения субъекту предпринимательской деятельности.

Таким образом, массив документов, обеспечивающий предпринимательскую деятельность, на наш взгляд, состоит из двух подсистем: законодательства и иных правовых актов и внутренних документов хозяйствующего субъекта. Соотношение этих двух подсистем определяется уровнем демократизации законодательства и степенью развития локального нормотворчества конкретного субъекта предпринимательской деятельности. Принятие отдельных внутренних документов прямо предусмотрено законодательством. Другая часть создается по его собственному усмотрению, в зависимости от сферы и масштаба предпринимательской деятельности, состава участников, интеграционного взаимодействия, особенностей производственно-хозяйственной структуры организации, территориального расположения ее структурных подразделений, обычаев делового оборота, традиций взаимоотношений коллектива и руководства, акционеров (участников) и менеджеров.

В теории права отсутствует глубокое исследование правовой природы и сущности локальных актов юридических лиц и их места в структуре правового регулирования деятельности организации, иногда отсутствует и

л

само упоминание о них как об одной из форм (источников) позитивного права. Там, где локальные акты упоминаются в перечне форм (источников) права, они выделяются в отдельную группу по субъекту правотворчества и понимаются как нормативные акты, регулирующие отношения внутри какой- либо организации, предприятия, учреждения330. «Локальные акты издаются

л

администрацией (почему только ею? ) для решения своих {почему только своих?) внутренних вопросов. Они распространяют свое действие только на членов данного конкретного коллектива людей (а на органы управления организации?). Локальные акты касаются, например, дисциплины труда, его организации, взаимоотношений между различными подразделениями»331{сфера локального правового регулирования, с нашей точки зрения, значительно шире). Такой подход к определению локальных нормативных актов в современных учебниках по теории права и пониманию их места в системе источников правового регулирования деятельности коммерческих организаций отражают неисследованность данной проблемы, придавая ее рассмотрению еще большую актуальность.

Отметим, что ни в АПК РФ, ни в ГПК РФ в числе нормативных актов, применяемых при рассмотрении дел, прямо не указываются внутренние документы организации. Действующий ГК РФ также не упоминает внутренние документы в числе правовых актов, содержащих нормы гражданского права (ст. 3 ГК РФ). Это обстоятельство, в частности, дает основания отдельным специалистам не относить внутренние документы организации к числу нормативных актов или источников права. Так, Н.В. Козлова считает, что любые акты, принимаемые органами юридических лиц частного права, нельзя признать ни нормативными, ни даже индивидуальными актами. По мнению этого ученого, внутренние или корпоративные документы, утверждаемые единоличным исполнительным органом в отношении субъектов корпоративных отношений, являются односторонней гражданско-правовой сделкой, а принимаемые коллегиальными органами организации следует считать многосторонней гражданско-правовой корпоративной сделкой, причем понятие многосторонней корпоративной сделки Н.В. Козлова предлагает применить не только к гражданско-правовым, но также к трудовым отношениям (например, коллективный договор)332. Этот вывод влечет за собой целый ряд правовых последствий, в том числе связанных с порядком принятия, содержанием, порядком оформления и признания недействительными внутренних документов.

С такой позицией категорически не согласен А.В. Габов, полагающий, что «существование в качестве локального нормативного акта совершенно не свойственно сделкам». И далее: «...управленческое решение следует выделить как отдельное основание (юридический акт) возникновения гражданских прав и обязанностей»333. Указанный автор справедливо, с нашей точки зрения, считает, что управленческие решения подразделяются на индивидуальные акты и акты, устанавливающие правила поведения (локальные нормативные акты органов управления), что сделка и решение различаются по субъекту действия. Сделка всегда реально совершается представителем юридического лица либо по закону, либо по доверенности, либо в силу иного полномочия (к примеру, решения совета директоров об уполномочии подписать трудовой договор с лицом, выполняющим функции единоличного исполнительного органа). Решение принимается органом юридического лица, как единоличным, так и коллегиальным334.

Не соглашаясь с пониманием решения общего собрания как корпоративной сделки, Д.В. Ломакин пишет, что признавая у такого решения наличие свойств сделки, необходимо, как минимум, полностью изменить сложившееся в настоящее время в научной литературе и нормативных правовых актах представление о гражданско-правовых сделках. Получается, что акционер, голосовавший против принятия того или иного решения общего собрания, т.е. выразивший свою волю не участвовать в совершении многосторонней сделки, все равно является ее участником335.

Материалы судебной практики также свидетельствуют о том, что решения органов управления не признаются гражданско-правовыми сделками. Так, Федеральный Арбитражный Суд Восточно-Сибирского округа указал, что действия единственного участника общества с ограниченной ответственностью по внесению изменений и дополнений в устав общества по смыслу ст. 153 ГК РФ, с учетом положений ст. 53 ГК РФ, сделкой не являются. Следовательно, указанные действия не могут быть признаны ничтожными на основании ст. 168 ГК РФ, и также по указанным основаниям к данным правоотношениям не подлежит применению ст. 167 ГК РФ, содержащая положения о последствиях недействительности сделки336.

Мы рассматриваем внутренние документы или локальные нормативные акты в корпоративной сфере как нормативные акты, принимаемые субъектами частного права и обязательные для всех участников, органов корпорации не в сшу публичного принуждения, а исходя из самой сущности корпоративной формы организации предпринимательской деятельности, заключающейся в том, что участники корпорации при вступлении в нее добровольно приняли на себя бремя подчинения воли большинства, которая, в частности, выражается в принятии внутренних документов. Нормативность локальных актов носит внутренний характер, ограниченный рамками конкретной организации.

Внутренние документы к числу нормативных актов относят В.В. Лаптев337, Т.В. Кашанина338, С.И. Носов339, Р.С. Кравченко340. М.Г. Ионцев341 считает, что локальные нормативные акты можно только условно отнести к источникам права.

Что касается локальных нормативных актов в сфере трудовых отношений, то в самом Трудовом кодексе РФ определено, что они относятся к трудовому законодательству и иным нормативно-правовым актам, содержащим нормы трудового права, т.е. являются частью системы трудового законодательства (ст. 5 ТК РФ).

Принимаемые хозяйственными обществами, не противоречащие законодательству внутренние документы имеют обязательную силу для всех субъектов: органов управления и контроля общества, акционеров, участников, структурных подразделений, работодателя, работников. Внутренние документы организации, принятые в соответствии с законодательством, должны иметь обязательную силу и для судов общей юрисдикции, арбитражных судов, в частности, при рассмотрении любых споров, вытекающих из внутренней деятельности общества, например из взаимоотношений органов управления и акционеров (участников), работодателя и работников.

При отсутствии в процессуальном законодательстве ссылки на локальные нормативные акты (внутренние документы) как на источник права судебная практика последовательно подтверждает, что при разрешении споров суды руководствуются не только законодательством, но и документами, принятыми в соответствии с этим законодательством компетентными органами организации342.

И это объяснимо в том числе с точки зрения обеспечения гарантий прав и свобод гражданина: вступая в какую-либо организацию, гражданин тем самым принимает на себя «некое самоограничение», выражающееся в необходимости подчиняться определенным правилам и нормам, установленным в данной организации. Как отмечалось выше, такой принцип лежит в основе построения любой корпорации, любого субъекта коллективного предпринимательства. Следует отличать нарушение прав меньшинства акционеров от тех ограничений, которые накладывает сам факт членства в корпорации. Конечно, правила, установленные в конкретной организации, во-первых, не должны противоречить требованиям законодательства, а, во-вторых, участник этой организации должен иметь право выйти из ее состава при несогласии с тем или иным решением, по возможности без существенных имущественных потерь. Такие гарантии на возможность «выхода» из организации в отношении участников хозяйственных обществ и товариществ установлены нормами соответствующих законов. Так, например, согласно ст. 75 Закона об АО акционеры - владельцы голосующих акций вправе требовать выкупа обществом всех или части принадлежащих им акций в случаях реорганизации акционерного общества, совершения им крупной сделки, внесения изменений и дополнений в устав общества или утверждения устава в новой редакции, ограничивающих их права, если они голосовали против принятия соответствующего решения или не принимали участия в голосовании. Участник общества с ограниченной ответственностью в соответствии со ст. 26 Закона об ООО имеет в любое время право на выход из общества независимо от согласия других участников и на выплату действительной стоимости его доли в имуществе общества.

В современном корпоративном законодательстве значение локального нормотворчества существенно возрастает343. В ГК РФ и законах о хозяйственных обществах содержится большое количество диспозитивных норм, и существенное значение в правовом регулировании тех или иных отношений в этом случае имеет усмотрение самой организации в лице компетентных органов управления. В отдельных статьях федеральных законов об акционерных обществах и об обществах с ограниченной ответственностью содержатся отсылки к внутренним документам общества, регулирующим образование и организацию деятельности органов управления и контроля хозяйственного общества (пп. 8 п. 2 ст. 33; п. 3 ст. 36; п. 1 ст. 37; п. 3 ст. 38; п. 4 ст. 40; п. 2 ст. 41; п. 4 ст. 47; п. 1 ст. 50 Закона об ООО; пп. 19 п. 1 ст. 48; п. 5 ст. 49; п. 3 ст. 52; п. 4 ст. 53; пп. 13 п. 1 ст. 65; пп. 1,3 ст. 68; пп. 1,2 ст. 70, п. 2 ст. 83 Закона об АО).

Устав хозяйственного общества, имеющий статус учредительного документа, при отсутствии развитой системы локального нормотворчества не может обеспечить адекватное правовое регулирование деятельности общества. Во-первых, излишняя детализация устава неудобна для его пользователей, к числу которых относятся не только сами акционеры (участники), но также и государственные органы и организации, банки и другие кредитные организации, контрагенты по договорам: поставщики, потребители и пр. Во-вторых, законодательство предусматривает определенный правовой режим утверждения и государственной регистрации изменений учредительных документов. Необходимость внесения изменений в устав требует, как правило344, созыва общего собрания, которое квалифицированным большинством должно принять соответствующее решение. При этом у акционера, например, появляется право требовать выкупа акций, если он голосовал против этого вопроса или не принимал участия в голосовании и этим решением нарушены его права, даже при незначительном изменении устава (ст. 75 Закона об АО). Внесение изменений в учредительные документы, в отличие от внутренних документов, требует государственной регистрации или уведомления регистрирующих органов345.

Чтобы освободить себя от ненужных проблем, на наш взгляд, не следует перегружать устав излишней детализацией, большим количеством процедурных норм; оптимальным представляется разработка системы локальных нормативных актов хозяйственного общества и предпринимательского объединения в целом. Обеспечивая упорядоченность всей предпринимательской деятельности хозяйствующего субъекта, - управленческой, производственно-хозяйственной, финансовой, социальной, развития персонала и прочей, локальное нормотворчество становится механизмом организации корпоративного управления. При этом следует внимательно относиться к положениям федеральных законов о хозяйственных обществах о возможности свободы усмотрения общества и способе ее выражения: если в законодательстве содержится право хозяйственного общества урегулировать какой-либо вопрос только в уставе общества, то этот вопрос должен быть урегулирован именно в уставе, а не во внутренних документах .

С нашей точки зрения, устав непосредственно не принадлежит к числу внутренних документов организации в их специальном (узком) понимании, хотя многие ученые и специалисты не делают на этом акцента. Так, В.В. Лаптев подразделяет локальные нормативные акты на акты, утверждаемые учредителями при создании организации, к числу которых относит устав, и акты, утверждаемые обществом в процессе его деятельности346. При этом надо отметить, что В.В. Лаптев отличает особенности устава как локального нормативного акта, связанные с необходимостью его государственного санкционирования. Г.С. Шапкина в Комментарии к Федеральному закону «Об акционерных обществах» использует устойчивую конструкцию «устав и иные внутренние документы общества»347. В Кодексе корпоративного поведения и даже в нормативных актах ФКЦБ348 устав также включается в число внутренних документов. Такое положение дел, с нашей точки зрения, нельзя считать абсолютно правильным. Статус устава - особый. Это учредительный документ организации, хотя и регулирующий его «внутреннюю жизнь», но в иерархии корпоративных актов он стоит выше всех других документов. Внутренние документы не могут противоречить уставу и в случае наличия таких коллизий применяются нормы устава хозяйственного общества. Устав организации имеет особый порядок утверждения и легитимации. Мы отметили также, что Закон об АО различает внутренние документы и устав общества как содержательно - с точки зрения правомочности включения тех или иных норм в соответствующие документы, так и формально, называя в перечне документов, подлежащих хранению в хозяйственном обществе, устав отдельно от его внутренних документов (ст. 89 Закона об АО, ст. 50 Закона об ООО).

Все вышеизложенное позволяет нам определить место локальных нормативных актов субъекта предпринимательской деятельности в иерархии других нормативных актов, т.е. включить их в систему правового регулирования предпринимательской деятельности.

Внутренние документы или локальные нормативные акты обладают следующими существенными чертами:

- основаны на законодательстве и иных правовых актах и не могут

противоречить им349; -

принимаются в рамках диспозитивного дозволения и не в противоречие законодательному императивному запрету; -

их нормативность носит внутренний характер, ограниченный рамками конкретной организации; -

устанавливая внутренние процедуры (регламенты), обеспечивают исполнение норм законодательства и иных правовых актов; -

утверждаются компетентными органами управления хозяйственного общества в установленном порядке и не нуждаются в утверждении или одобрении какими-либо иными органами управления, в том числе государственными; -

в отличие от организационно-распорядительных документов (приказов, распоряжений руководителя, решений коллегиальных органов управления), имеющих индивидуально-определенный характер, содержат общие предписания и рассчитаны на многократное применение, т.е. распространяются на всех субъектов, участвующих в соответствующих отношениях: органы управления и контроля, акционеров (участников), работников, работодателя, структурные подразделения организации350; -

учитываются судебными и иными правоохранительными органами при рассмотрении споров, вытекающих из внутренней деятельности организации; -

в ряде случаев (в основном это касается социально-трудовой сферы и вопросов социального партнерства) принимаются с учетом мнения или по согласованию с представительными органами работников (ст. 372 ТК РФ).

Исходя из перечисленного, можно выработать определенные требования или критерии, которым должна соответствовать система локального нормотворчества субъектов предпринимательской деятельности. К таким требованиям следует отнести:

1. Легитимность системы локального нормотворчества - внутренние документы должны быть основаны на законе, т.е. разработаны и приняты по прямому предписанию либо в пределах предоставленного законом усмотрения.

При этом локальное нормотворчество, существуя в соответствии с законодательством, действует наиболее адресно и эффективно, благодаря своей конкретности оно способно компенсировать определенные пробелы и юридико-технические недостатки в законодательных актах. 2.

Требование функциональной полноты и согласованности. 3.

Процессуальное требование как требование обеспеченности локального механизма набором необходимых процедур или регламентов. В системе внутренних документов процедуры и регламенты имеют большое значение, поскольку в них определяется порядок реализации компетенции органов управления и контроля, а также осуществления иных задач, которые закон передает для внутреннего правового регулирования.

Под локальными нормативными актами или внутренними документами хозяйственного общества следует понимать разрабатываемые и принимаемые органами управления хозяйственного общества в соответствии с их компетенцией, определенной действующим законодательством и уставом общества, нормативные акты, устанавливающие нормы (правша) общего характера, предназначенные для регулирования управленческой, финансовой, коммерческой, производственно- хозяйственной, кадровой и иной функциональной деятельности внутри общества.

При отсутствии надлежащего правового регулирования деятельности холдингов на законодательном уровне локальное нормотворчество приобретает в этом предпринимательском объединении особое значение.

Холдинги через компетентные органы управления участников — основного общества и дочерних хозяйственных обществ — в пределах диспозитивных норм законодательства вправе принимать внутренние документы, регулирующие внутренние взаимоотношения участников объединения. Такие документы могут устанавливать общие принципы организации и деятельности холдинга, формирование целевых централизованных фондов объединения, организацию финансовых потоков, функциональное распределение обязанностей, порядок принятия решений внутри холдинга и обеспечение легитимного «прохождения ими административных границ» формально самостоятельных юридических лиц, входящих в его структуру, вопросы ответственности основного общества перед дочерним обществом и его акционерами и многие другие актуальные для корпоративной самоорганизации вопросы.

Внутренние документы устанавливают нормы общего характера, рассчитанные на многократное применение, обязательные для исполнения каждым из участников холдинга. В случае нарушения положений внутренних документов лицо (организация - участник холдинга, акционер входящего в состав холдинга общества и пр.), чье право нарушено, может обратиться к холдинговой компании, где зачастую создаются третейские суды, или за судебной защитой.

Для легитимности внутренних документов холдинга необходимо, чтобы они были утверждены полномочными органами управления соответствующих хозяйственных обществ, например советами директоров1, тогда эти документы смогут применяться непосредственно по отношению к каждому конкретному участнику холдинга. Обеспечить утверждение внутренних документов, регулирующих деятельность холдинга, для основного общества всегда возможно, поскольку его преобладание в органах управления дочернего общества является решающим. При этом принятие решения органами управления хозяйственного общества требует соблюдения определенной процедуры.

Проблема правового регулирования внутренних взаимоотношений между участниками холдинговых объединений особенно актуальна для крупных предпринимательских структур в сфере производства. В ряде случаев объединенные технологической зависимостью в рамках единого производственного процесса или прочными социальными взаимосвязями (например, персонал основного и дочерних хозяйственных обществ ранее трудился в едином производственном объединении) такие холдинги особо нуждаются в разработке и применении внутренних документов, регулирующих взаимоотношения между их участниками.

Основополагающим документом в системе локального правового регулирования холдингов может быть Положение об основных принципах организации и деятельности холдинга, в котором регулируются важнейшие вопросы взаимоотношений его участников, в том числе распределение между ними функциональных задач, как правило, предполагающее сосредоточение у основного общества наиболее важных аспектов инвестиционной, кадровой, маркетинговой политики; создание у основного общества централизованных фондов, в том числе для управления холдингом, обеспечение представительства хозяйственных обществ, входящих в структуру холдинга, в органах управления друг друга и пр.

Основными принципами организации холдинга, предусмотренными в таком Положении, могут быть: -

единая корпоративная культура, поддержание и развитие общих корпоративных ценностей; -

общая философия управления, единая миссия холдинга в целом; -

жесткая иерархичность управления, сопровождаемая балансом делегирования полномочий и ответственности на каждый уровень управленческой структуры; -

концентрация корпоративного управления и корпоративного контроля (акционерного, производственного и финансового) у основного общества; -

концентрация и эффективное использование ресурсов холдинга в целом; -

устранение конкурирующих интересов между отдельными участниками внутри холдинга; -

единые подходы к осуществлению инвестиционной, маркетинговой, производственно-технологической, кадровой, учетной политики; -

наличие основанной на единых принципах системы локальных актов (внутренних документов) в каждом из обществ холдинга; -

укрепление положительного имиджа холдинга, поддержание его фирменного стиля; -

гибкое реагирование на изменение внутренней и внешней среды при высокой приверженности к стабильности и сохранению традиций ведения бизнеса. В указанном Положении можно предусмотреть определенные меры ответственности участников за отступление от согласованной в холдинге политики или за невыполнение принятых решений. Эти меры не будут противоречить действующему законодательству, поскольку, по сути дела, носят договорный характер и обеспечиваются особыми условиями ответственности основного общества по сделкам, заключенным дочерним обществом во исполнение указаний основного, по долгам дочернего общества при его банкротстве (п. 2, 3 ст. 105 ГК РФ, п. 3 ст. 6 Закона об АО, п. 3 ст. 6 Закона об ООО).

Сфера правового регулирования холдинга внутренними документами, так же как и активность локального нормотворчества, зависит от конкретных условий предпринимательской деятельности этого хозяйствующего субъекта, от сформировавшегося запроса тех или иных участников корпоративных отношений (органов управления, юридических лиц, входящих в холдинг, трудовых коллективов, топ-менеджеров хозяйственных обществ и пр.) на принятие того или иного внутреннего документа.