2. Разновидности правовых институтов

1. Юридическая неоднородность советского права проявляется и на уровне его институтов.

Правовые институты прежде всего подразделяются по отраслям права. Как главные структурные подразделения отрасли, они (кроме межотраслевых комплексов) всегда имеют строго определенную отраслевую «прописку».

Вместе с тем подразделение правовых институтов по отраслям – это отражение на данном уровне структуры права деления более высокого порядка, т.е. деления права в целом на основные и комплексные от-

расли. Его нужно постоянно учитывать. Но оно не образует собствен-

ной дифференциации правовых институтов.

Между тем правовые институты имеют собственную классификацию, к которой наша общетеоретическая и отраслевая литература обращается, к сожалению, весьма редко. К сожалению потому, что деле-

ние правовых институтов на разновидности представляет собой важный аспект структуры советского права.

На формирование правовых институтов, на их дифференциацию и интеграцию влияет ряд системообразующих факторов. Как и нормативные предписания, правовые институты охвачены процессом специализации. Иначе говоря, специализация, «разделение труда» происходит не только между отдельными нормами, но и между институтами.

В принципе применительно к каждому правовому институту может быть установлен тот главный системообразующий фактор, который обусловил обособление данного комплекса нормативных предписаний. Чаще всего – это особенности данной разновидности общественных отношений, т.е. особенности предмета регулирования. Некоторые институты обособились по функциональному признаку и по признаку того, являются они общими или специальными.

В то же время надо видеть, что правовые институты разноплоскостны. Например, в трудовом праве институт «трудовой договор» обо-

118

Глава четвертая.

собился в связи с особенностями предмета – договорных трудовых отношений, а институт «труд молодежи» – в связи с особенностями определенных субъектов. Вместе с тем в трудовом праве выделились и общие институты (закрепленные в общих положениях республиканских кодексов).

Поэтому реальные разновидности правовых институтов могут быть с достаточной точностью установлены лишь тогда, когда при их рассмотрении п о о ч е р е д н о вводятся классификационные основания с учетом действия разных системообразующих факторов. Лишь при таком подходе становится возможным выявить подлинную картину реально существующих правовых институтов, каждый из которых занимает строго определенное место в системе отрасли права.

К тому же на уровне правовых институтов, пожалуй, в большей степени, чем на иных уровнях структуры, сказывается влияние субъективных факторов. Допускаемые при кодификации и издании отдельных актов просчеты в построении нормативного материала, недостатки в юридических конструкциях, неоправданные выделения отдельных комплексов норм – все это подчас приводит к «наложению» одних институтов на другие, к нарушениям логики права, к утрате четких границ между институтами (что, помимо прочего, вызывает конкуренцию норм в процессе юридической квалификации дел на практике)1.

2. Наиболее общим образом правовые институты подразделяются на регулятивные и правоохранительные. Все более углубляющаяся специализация советского права приводит к тому, что и регулятивные, и правоохранительные нормативные предписания «идут своим

путем»: в результате дифференциации и интеграции указанных разновидностей нормативных предписаний формируются самостоятельные регулятивные и правоохранительные институты.

В специальном внимании нуждаются правоохранительные институты. Их реальное обособление в системе отраслей права имеет весьма существенное значение для понимания сложных процессов, характерных для развития структуры советского права.

Своеобразие юридической ответственности и иных видов государственно-правового принуждения, особенности всех тех обстоятельств, которые следует учитывать при их применении, наталкивают законодателя на необходимость не только выделять правоохранительные предписания, но и объединять их в самостоятельные комплексы, пронизанные общими правовыми началами.

1 См.: Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. С. 240, 249 и сл.

119

Структура советского права

Казалось бы, куда проще, удобней, да и юридически последовательней (особенно если придерживаться идеи о трехчленной структуре норм) при формулировании, например, норм о поставке, сразу же после указания на ту или иную юридическую обязанность предусматривать и соответствующую меру государственно-принудительного воздействия, обеспечивающую эту обязанность. Например, в ст. 29 Положения о поставках продукции производственно-технического назначения изложена обязанность поставки продукции в установленные сроки; почему бы тут же не регламентировать и имущественную ответственность неисправного поставщика?

Но законодатель сосредоточивает изложение правовых предписаний о мерах государственно-принудительного воздействия за нарушение обязанностей по обязательству поставки в одном разделе нормативного акта, который так и называется «Имущественная ответственность» (разд. VIII). Почему? Может быть, это только технико-юридический прием? Детальное ознакомление с нормативным материалом заставляет отказаться от такого предположения. Ведь дело не только в том, что «указания об ответственности» представляют собой самостоятельные предписания, а нередко и ассоциацию предписаний (например, в ст. 59 Положения сформулировано по меньшей мере семь взаимосвязанных предписаний, регламентирующих имущественную ответственность за нарушения сроков поставки). Главное состоит в том, что все правоохранительные предписания, регламентирующие ответственность за нарушение обязанностей по обязательству поставки, охватываются рядом общих нормативных положений, единством юридической конструкции (см. ст. 85–88 Положения).

Именно поэтому связь между регулятивным предписанием ст. 29 и охранительным предписанием ст. 59, посвященных одному вопросу – сроку поставки, носит не прямой, а косвенный, опосредствованный характер.

120

Глава четвертая. Правовой институт

ет об обособлении комплекса правоохранительных предписаний в самостоятельный правовой институт.

Тенденция формирования самостоятельных правоохранительных институтов специфична для всех материальных отраслей советского права регулятивного профиля. Закономерно поэтому, что в кодифицированных актах, изданных в последние годы, правоохранительные нормы сгруппированы законодателем в отдельные главы и разделы. Таковы, например, раздел XI Основ земельного законодательства («Ответственность за нарушение земельного законодательства»), раздел V Основ водного законодательства («Ответственность за нарушение водного законодательства») и др.

Обособление правоохранительных институтов выражает объективный процесс углубления правовых начал в жизни социалистического общества, дальнейшего укрепления социалистической законности. С позиций глубинных закономерностей развития советского права сведение правоохранительных предписаний в единые комплексы необходимо потому, что таким путем происходит их прямое подчинение принципам социалистической законности, гуманизма, справедливости, имеющим в области государственно-принудительной деятельности органов социалистического государства специфическое выражение.

Обособление правоохранительных институтов, по-видимому, является одним из показателей уровня развития данной материальной области права, ее юридических особенностей. Не случайно в комплексных нормативных юридических актах правоохранительные предписания, как правило, не обособляются в самостоятельный раздел или главу. Так, в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик о здравоохранении правоохранительные предписания (которые к тому же носят отсылочный, вторичный характер) помещены вместе с регулятивными положениями.

Конечно, само по себе обособление или необособление правоохранительных предписаний в самостоятельные главы и разделы не свидетельствует еще о том, существует либо нет соответствующий правоохранительный комплекс. Так, есть достаточные основания полагать, что в рамках советского трудового права фактически сформировались в качестве самостоятельных правоохранительных образований институт материальной ответственности и институт дисциплинарной ответственности. Их реальное существование вовсе не поколебалось от того, что они не выделены в кодифицированных актах: первый из указанных институтов помещен в республиканских кодексах в главе «Гарантии и компенсации», а второй – в главе «Трудовая дисциплина».

121

Структура советского права

Вместе с тем выделение в кодифицированных актах глав и разделов, посвященных государственно-принудительным мерам, несомненно, способствует консолидации правоохранительных предписаний, нацеливает на выработку общих, объединяющих их нормативных положений и тем самым составляет существенный момент в формировании правоохранительных институтов.

Тенденция все большего обособления правоохранительных предписаний в самостоятельные институты явилась одной из предпосылок, обусловивших развертывание научных исследований по вопросам юридической ответственности. По сути дела, сама теоретическая конструкция «юридическая ответственность» представляет собой не что иное, как научное выражение того общего, что лежит в основе правоохранительных институтов, предусматривающих меры воздействия за виновное правонарушение.

Правоохранительные институты отличаются известными особенностями. Содержание правоохранительных институтов органически связано с запретами, образующими непосредственную базу, нормативную основу правоохранительных норм. Среди конкретизирующих норм особо большую роль в правоохранительных институтах играют вариантные предписания (В-предписания). Во многих случаях специализация содержания правоохранительных институтов состоит в закреплении различных вариантов применения государственно-принудительных мер в зависимости от конкретных фактических обстоятельств, отраженных в составах правонарушений.

3. Особой классификацией правовых институтов является их деление на предметные и функциональные.

Каждый правовой институт посвящен определенному участку общественных отношений.

Таким участком в большинстве случаев служит специфический предмет регулирования. Предмет как основание дифференциации институтов следует понимать в самом широком смысле. Это, в частности:

конкретные разновидности отношений данного вида, в том числе разновидности товарных имущественных отношений в области оборота, лежащие в основе деления обязательственных институтов гражданского права (институты купли-продажи, поставки, подряда и т.д.);

объекты правоохранительной деятельности, например социалистическая собственность, личные права граждан и другие объекты, в соответствии с которыми подразделяются институты Особенной части уголовного права;

122

Глава четвертая. Правовой институт

отдельные элементы отношений данного вида: рабочее время, время отдыха, заработная плата и иные, предопределяющие классификацию институтов трудового права;

стадии движения отношений (возбуждение дела, судебное разбирательство и пр.) как основание подразделения процессуальных институтов1.

Когда правовой институт формируется или хотя бы начинает формироваться применительно к определенному предмету, такого рода институт и может быть назван предметным.

Нетрудно заметить, что «предметный ориентир» для создания правовых институтов намечается законодателем при определении строения кодифицированных актов. Содержание нормативных положений может быть с наибольшей полнотой и четкостью выявлено, если они расположены в нормативном акте по предметному критерию. В соответствии с этим главы и разделы нормативных актов выделяются главным образом по предметному признаку, что, помимо всего иного, обеспечивает простоту и удобство в их использовании. И хотя само по себе распределение нормативного акта по главам и разделам не всегда ведет к формированию соответствующих правовых институтов, такой эффект все же нередко наступает, ибо усилия законодателя по компоновке нормативных предписаний, по выработке нормативных обобщений направляются в этом случае именно предметным критерием.

Функциональные институты – продукт функциональной диффе-

ренциации права. Развитие и усложнение правового организма состоит не только в том, что складываются предметно-специализированные и конкретизирующие нормативные предписания, но и в том, что формируются институты, призванные дать «сквозное» регулирование отдельной операции в правовом регулировании, касающейся многих разновидностей данных отношений.

Так, ряд семейно-правовых институтов регламентирует отдельные разновидности семейных отношений – отношения, возникаю-

1 О своеобразии процессуальных институтов см.: Осипов Ю.К. Понятие институтов гражданского процессуального права (Правоведение. 1973. № 1). Автор убедительно показал, что главным основанием классификации гражданско-процессуальных институтов являются стадии гражданского процесса (С. 57–59).

По мнению М.А. Гурвича, «процессуальное право делится по стадиям процесса на совокупности процессуальных норм, представляющие собой инструментальные агрегаты, путем применения которых разрешается дело в той или иной стадии процесса»

(Гурвич М.А. Основные черты гражданского процессуального правоотношения // Совет-

ское государство и право. 1972. № 2. С. 31).

123

Структура советского права

щие в связи с рождением ребенка, заключением или расторжением брака, усыновлением. Вместе с тем законодатель в обособленном комплексе норм дает и «сквозную» регламентацию важнейшего момента, касающегося только юридического факта всех этих отношений: регистрации рождения, брака, его расторжения, усыновления (гл. 15 КоБиС РСФСР). Законодатель как бы возвращается к тем же вопросам, которые урегулированы в предметных институтах, но возвращается лишь под одним углом зрения – регистрации соответствующих юридических действий.

В трудовом законодательстве после регламентации отдельных элементов трудовых отношений законодатель вновь обращается к вопросам заключения и расторжения трудового договора, рабочего времени, времени отдыха и т.д., но уже с точки зрения особенностей регулирования труда женщин (гл. XI КЗоТ РСФСР), труда молодежи (гл. XII), труда рабочих и служащих, совмещающих работу с обучением (гл. XIII).

На первый взгляд может создаться впечатление, что функциональные институты являются лишь технико-юридическим приемом изложения нормативного материала. Можно же, например, предписания, предусматривающие льготы для рабочих и служащих, совмещающих работу с обучением, изложить в главах кодекса, которые посвящены предметным институтам.

Действительно, источником многих функциональных институтов служат вариантные конкретизирующие предписания (В-предписания) и исключительные нормы, делающие изъятие из установленного общего порядка. Однако «возвращение» их в предметные институты не только снизило бы техническое совершенство и морально-политическое воздействие кодифицированных актов, но и явилось бы шагом назад в самом правовом регулировании данных отношений. Функциональные институты – это не просто собранные вместе В-предписания и исключительные нормы, а единые, юридически сцементированные правовые комплексы. У них есть «нерастворимый остаток», выражающий высокий уровень совершенства правовой системы, высокую степень специализации ее содержания. Так, функциональный институт, регулирующий льготы для рабочих и служащих, совмещающих работу с обучением, возглавляют нормативные обобщения, нормы-принципы, которые объединяют и придают определенную содержательную направленность всему последующему нормативному материалу (ст. 184– 188 КЗоТ РСФСР). Более того, этот институт имеет свою структуру, выраженную в наличии двух субинститутов, один из которых регулирует льготы для рабочих и служащих, обучающихся в общеобразова-

124

Глава четвертая. Правовой институт

тельных и профессионально-технических учебных заведениях (ст. 189– 195), а другой – льготы для рабочих и служащих, обучающихся в высших и средних специальных учебных заведениях (ст. 196–200).

Обособленная характеристика функциональных институтов имеет важное значение для понимания сложной структуры отраслей советского права, характера тех связей, которые существуют между ними. Она нужна и по практическим соображениям: при толковании и применении нормативных предписаний, входящих в состав функциональных институтов, необходимо постоянно учитывать содержание предметных институтов, которые «обслуживает» данный функциональный комплекс.

Надо заметить, что функциональные институты могут получить такого рода характеристику лишь по отношению ко всем другим, предметным институтам. Если же рассматривать функциональные институты изолированно, то у каждого из них, разумеется, тоже есть свой участок

общественных отношений, а нередко ему соответствует и особая разновидность отношений (например, нормы, регулирующие регистрацию рождения, брака и др., имеют своим предметом отношения заявителя с органами записи актов гражданского состояния).

Особую разновидность в плоскости рассматриваемого деления образуют процедурно-процессуальные институты. Правда, некоторые комплексы норм, регулирующие процедуру совершения тех или иных действий, не имеют каких-либо существенных отличительных черт.

Так, нормативные предписания, которые содержатся в гл. 11 КоБиС РСФСР («Порядок уплаты или взыскания алиментов»), регулируют единую функциональную операцию, касающуюся осуществления алиментных обязанностей, по ряду предметных алиментных институтов (гл. 9 и 10 того же Кодекса).

Однако институты, входящие в состав процессуальных отраслей (прежде всего институты уголовно-процессуального и гражданскопроцессуального права), насыщены таким специфическим общественно-политическим, нравственным и юридическим содержанием, что они образовали особые сферы правового регулирования. Сохраняя функциональный характер по своему происхождению, т.е. по генетической линии, они обособляются внутри данной процессуальной отрасли преимущественно по предметному признаку. В составе процессуальных отраслей иногда складываются свои функциональные институты. К такого рода институтам, например, следует отнести комплекс норм уголовно-процессуального права, регулирующий производство по делам несовершеннолетних (гл. 32 УПК РСФСР).

125

Структура советского права

4. Особое место среди институтов той или иной отрасли права занимают общие институты. Они не только сводят воедино нормативные обобщения, закрепляющие достижения юридической культуры, но и как бы возводят их в степень. Именно общие институты являются показателями юридического своеобразия данной отрасли или ее крупного подразделения, реальным выражением их существования в качестве обособленных правовых общностей.

Есть две группы правовых институтов данной разновидности: общезакрепительные и основные.

Общезакрепительные – это, в сущности, наиболее общие функциональные институты. Ведь и те комплексы норм, которые являются функциональными, имеют в определенной степени общий характер: они «выводят за скобки» некоторые единые моменты, касающиеся ряда отношений. В других же случаях функциональное регулирование касается не льгот и особенностей регулирования и не процедурных вопросов, а содержания всех отношений данного вида или рода. Тогда мы и встречаемся с общезакрепительными институтами.

К числу общезакрепительных следует отнести большинство институтов, которые включаются в состав общих частей или общих положений кодифицированных актов. В советском уголовном праве такими институтами являются, в частности, институты необходимой обороны и крайней необходимости (ст. 13–14 УК РСФСР), институт соучастия (ст. 17 УК РСФСР), институт условного осуждения (ст. 44–45 УК РСФСР) и др. В сфере гражданского права – это институт сделки, институт исковой давности, институт сроков.

Общезакрепительные институты могут складываться и в рамках крупных подразделений отрасли, ее подотраслей. Таковы общие условия производства предварительного следствия и общие условия судебного разбирательства (гл. 10, 21 УПК РСФСР), общие положения права собственности (гл. 7 ГК РСФСР). Общие же положения обязательственного права, изложенные в нескольких главах республиканских гражданских кодексов (в ГК РСФСР, ГК Украинской ССР, ГК Эстонской ССР и др. – 6 глав, а в ГК Казахской ССР – 7 глав), по существу, представляют собой общую часть этой подотрасли гражданского права.

Отмечая связь общезакрепительных институтов с функциональными, надо видеть и серьезное различие между ними. Так как данная разновидность правовых образований касается существенных вопросов содержания всех или большинства отношений соответствующего вида, в отраслевом регулировании они по своему месту и значению «выдвину-

126

Глава четвертая. Правовой институт

ты вперед». Речь идет не только о том, что общезакрепительные предписания излагаются в первых главах и разделах кодифицированных актов, но и о том, что они играют определяющую роль по отношению ко всем иным, предметным и функциональным институтам. При толковании и применении всех нормативных предписаний, входящих в отрасль, ее общезакрепительные нормы имеют исходное значение.

Основные общие институты – это те институты, в которых закреп-

ляются общие дефиниции, принципы отрасли, задачи законодательства. Не случайно в ряде кодифицированных актов они именуются не просто общими, а именно основными (см. первые главы УПК, ГК, КоБиС РСФСР и др.).

Надо полагать, что в составе каждой отрасли есть только один основной институт, в который входят также принципы, выраженные в преамбулах кодифицированных отраслевых актов.

Основной институт в каждой отрасли является носителем ее «души» – главного социально-политического и юридического содержания.

Существенное правовое значение основного института связано также с тем, что он формируется в нераздельном единстве с общезакрепительными институтами данной отрасли, образуя с ними особое подразделение – Общую часть.

5. Специализация институтов советского права выражается в ряде случаев в их дифференциации по сферам («ветвям») отношений данного вида.

Так, в советском гражданском праве регулирование собственности дифференцировалось в соответствии с ее формами и видами в социалистическом обществе. В настоящее время здесь сложилось несколько самостоятельных институтов – институт государственной собственности (гл. 8 ГК РСФСР), институт собственности колхозов, иных кооперативных организаций, их объединений (гл. 9), институт собственности профсоюзных и иных общественных организаций (гл. 10), институт личной собственности (гл. 11). Аналогичный процесс происходит в обязательственном праве: в нем обособились, с одной стороны, институты, регулирующие отношения в области социалистического хозяйства (поставки, подряда на капитальное строительство и т.д.), а с другой – институты, опосредствующие отношения в области обеспечения удовлетворения социалистическими организациями личных потребностей граждан (розничная купля-продажа, бытовой подряд и т.д.)1.

1 См.: Яковлев В.Ф. Гражданско-правовой метод регулирования общественных отношений. С. 174 и сл.

127

Структура советского права

Известная дифференциация по сферам происходит в советском трудовом праве. Так, в ряде отраслей народного хозяйства, в частности на транспорте, в органах юстиции и других, действуют ведомственные уставы о дисциплине. В соответствии с этим существуют институты дисциплины труда работников отдельных видов транспорта, институт дисциплины народных судей и т.д.

В советском уголовном праве произошла дифференциация института ответственности за имущественные преступления. В настоящее время сформировалось два самостоятельных комплекса норм – институт ответственности за преступления против социалистической собственности (гл. 2 Особенной части УК РСФСР) и институт ответственности за преступления против личной собственности граждан (гл. 5).

Развитие дифференцированных институтов (как и близких к ним функциональных) нередко начинается с вариантных конкретизирующих предписаний. Так, первоначально особенности в регламентации уголовно-правовой ответственности за преступления против социалистической собственности были выражены в виде вариантных предписаний (п. «г» и «д» ст. 162, ч. II ст. 169 и др. ранее действовавшего УК РСФСР), и лишь затем, в связи с развитием социалистических общественных отношений, сформировался самостоятельный институт ответственности за преступления против социалистической собственности.

Как и в других случаях, дифференциация правовых институтов по сферам вызывает необходимость встречного процесса – интеграции нормативного материала. В соответствии с этим в некоторых областях совет-

ского права намечается формирование генеральных институтов.

Генеральный институт представляет собой комплекс норм, которые закрепляют общую юридическую конструкцию, в преломленном виде (по сферам) выраженную в дифференцированных институтах. По своей природе генеральные институты родственны общезакрепительным: их роль состоит в том, чтобы выразить то юридически единое, которое свойственно отдельным ветвям дифференцированного правового регулирования.

Процесс формирования генеральных институтов в советском праве нельзя признать завершенным (отчасти потому, что не завершен еще и процесс дифференциации правового регулирования по сферам и надобность в указанных нормативных обобщениях еще не стала столь заметной).

Но думается, что предписания, например гл. VI Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о труде, – это генеральный институт дисциплины труда.

128

Глава четвертая. Правовой институт

Существует тенденция формирования генеральных институтов в советском гражданском праве. Так, дифференциация правового регулирования подрядных отношений по некоторым сферам (институт подряда на капитальное строительство, институт заказа индивидуального оборудования, институт бытового подряда) обусловливает необходимость формулирования норм, которые бы образовали генеральный институт подряда. В какой-то мере эта идея выражена в действующем законодательстве. Основы гражданского законодательства и республиканские ГК говорят о подряде вообще (см., например, ст. 350–367 ГК РСФСР, ст. 332–352 ГК Украинской ССР и др.). Однако по своему содержанию они все же в значительной степени сориентированы на регулирование подрядных отношений с участием граждан и не выражают в достаточной мере то общее, что свойственно всем дифференцированным институтам.

Необходимость генеральных институтов в уголовном праве требует специального подробного изучения. В действующем законодательстве общие моменты ответственности за имущественные преступления

«растворены» в двух указанных выше дифференцированных институтах. Именно поэтому в разных главах республиканских УК не только повторяются некоторые понятия (например, понятия «кража» – ст. 89 и 144 УК РСФСР, «грабеж» – ст. 90 и 145 и др.), но и синхронно применительно к социалистической и личной собственности дублируются вариантные предписания. Так, и в ч. II ст. 89 и ч. II ст. 144 говорится о краже, совершенной повторно, или по предварительному сговору группой лиц, или с применением технических средств; в ч. III тех же статей одинаково говорится о краже, совершенной особо опасным рецидивистом. Надо думать, что такого рода дублирование (оно встречается и в ряде других статей гл. 2 и 5 Особенной части УК РСФСР и соответствующих глав УК других союзных республик) не может быть отнесено к технико-юридическим достижениям действующих уголовных кодексов. А это является одним из свидетельств того, что структура уголовного права окончательно еще не сформировалась.

3.