II ФРАНЦИЯ Пример отрицательный

<- Г „ с на политическии

еле всеобщего замирения заключением Парижского хаос, чем на строй- трактата.

Царствование Лю- До времен Людовика XIV Англия и Франция имели

Фращш эпохой для почти равный вес в политической системе Европы. Око- случаиного преспея- ло середины царствования сего государя превосходство Франции над ее соперницею во всех отношениях было замечательно. Но она недолго пользовалась сим преимуществом. Между тем как слабый Карл II, едва вос-севший на престол своих предков после ужасного переворота, порабощал свою робкую политику видам вер-сальского кабинета и продавал за скудные денежные пособия честь и выгоды своего народа, высокомерный Людовик, прельщенный всеми родами славы и величия, предавался без меры и преград порывам честолюбия и гордым мечтам, сопровождающим почти всегда времени случайного преспеяния. Ослепленные великолепием событий, блеском оружия, успехами наук и художеств, развитием торговли и промышленности, современники Людовика назвали его Великим и приписали исключительно его гению все, что счастие сделало для Франции в конце 17 века. Но беспристрастная история не увлекается восторгами современников. Потомство, строгим разбором воздавая кесарю, что подобает кесареви, возвращает и случаю, что ему одному принадлежит.

находили разность в документах и не имели никакого способа поверить, мы брали средние числа. - Прим. Орлова. 1 Декарт и Маршал Гебриан принадлежат царствованию Лю-довика XIII; Тюррен, Конде и Вобан, Корнель, Паскаль и Мольер были уже славны во время правления вдовствующей королевы Анны Австрийской. Кольберт был воспитан и обра-зован Мазарином. Фенелон, Арнольт и Расин потеряли мило-сти Людовика XIV и были или им гонимы, или оставлены в опале; Виляр, который потом спас Францию, был долго ему ненавистен. Выборы же его по части военной суть: Вилеруа, Марсан и Таляр; по части управления: Лувуа, Шамильяр и Де- маре; по литературе: Шапелен и Кино. Кроме Лувуа, который, впрочем, сделал много зла, и Таляра, который, будучи уже в плену, оказал большие дипломатические способности, все прочие были люди весьма обыкновенные. - Прим. Орлова.

346 сти народные и строптивость парламентов, был величав и царь от головы до ног, оказал в несчастии и в глубокой старости похвальную твердость, сделал несколько учреждений, кои до сих пор могут служить примером по части гражданского устройства, имел высокое понятие о достоинстве помазанника божия и гордо верил, что в чрезвычайных обстоятельствах венценосец не имеет нужды в советах и получает внушения свои свыше. Отличительная черта его характера была полная и совершенная самонадеянность, качество, часто обращающееся в порок, но которое никогда не доходит до высокой степени без обширного ума и сознания собственных своих сил. Но, ежели от сего изображения короля мы обратимся к

системе его управления, а особенно управления финан- „ .

Г - J Г с Людовик XIV был

сами, мы невольно удивимся небрежности, безнравст- расточителен по

венности и самоправию оной. Доходы правительства в Сдущ™правлений долгое сие царствование были весьма переменчивы. При финансами начале они простирались не более как до 84 222 096 фр., а расходы - до 112 459 361 фр., что давало недочету, или дефициту, 28 237 265 фр. Кольберт успел довести доходы до 96 138 885 фр. и убавить расходы до 101 ООО ООО фр.; таким образом, недочету было только 4 861 115 фр. После смерти Кольберта доходы понизились до 75 ООО ООО, а расходы возросли до 219 028 740 фр., что определяет ужасный ежегодный недочет, простирающийся до 144 028 740 фр. Для определения сих выводов мы разделили все царствование Людовика на три эпохи и взяли средние числа каждой. Сии эпохи суть: управление Ма- зарина*, Кольберта** и самого Людовика. Последнее управление есть худшее из всех не только по несоразмерному недочету, но также и по средствам, употребленным для добывания доходов. Тогда введены были по большей части все налоги, которые в разных видах истощили богатство и силу Франции, насильственные займы, или средство выжимать откупщиков , продажа дворянства и чинов, нарочно для продажи выдуманных , самоправное

уничтожение прежних векселей правительства, уплата их по цене приобретения, уменьшение достоинства монет и вообще меры, противные и совести, и нравственности, и здравому рассудку1. Во все царствование Людовика одно Во все продолжение ТОлько финансовое заведение согласно до некоторой

его царствования т г

одно только учре- степени с правилами государственного кредита, а имен- ^дбантКз1ДАужи-' н0 банк> учрежденный Кольбертом в 1662 году. Сей банк вает одобрение; но в короткое время своего существования доставил прави- с/анкабьиюкратко- тельству 385 738 493 фр. и вскоре после смерти Кольбер- временно та бьш уничтожен невежеством и алчностью царедвор

цев. Но сей единственный и слабый опыт кредитных учреждений мог ли противустоять разорительной расточительности сего монарха? Казна его, как ненасытная бочка Данаид, поглотила все труды Кольберта, все усилия и пожертвования предприимчивого народа, все сокровища и доходы Голландии, кои после, при лучшем управлении, поколебали его собственный трон, и со всем тем осталась пустой.

1 Чтобы дать некоторое понятие о способах, употребленных тогда французским правительством для поддержания финансов, мы приведем здесь несколько примеров, достойных заме-чания. Под управлением маршала Ля Мельере (1а МеШега1е) откупщики были обложены огромным налогом, а ассигновки, данные им и другим заимодавцам, уничтожены, отчего все они принуждены были объявить себя несостоятельными. «Сия мера, - говорит без всякой околичности указ королевский, - бла-гонадежна и полезна, ибо она касается до людей низкого про-исхождения и слишком богатых». Маршал Данжо, один из самых подобострастных приверженцев Людовика, записывая ежедневные происшествия дворцовые, упоминает: «Нынче король приказал продать тяжбу казны с некоторыми частными людьми, и сею продажею казна приобрела до 400 ООО фр.». Подобные известия с разными изменениями повторяются несколько раз в его журнале. Наконец, сам Кольберт издал закон столь безрассудный, что подобного ему нигде и в никакое время найти невозможно. Сей закон приговаривал к площадной смерти всех тех, кои осмелятся когда-либо давать денег взаймы правительству. На другой день он сам трактовал о новом займе. Однако ж закон не был отменен и существовал до 1789 года, в котором был уничтожен. - Прим. Орлова

348 2 400 ООО ООО - рассроченного и платящего 86 009 310 фр. одних процентов, то есть более, чем все государственные доходы; а средств к уплате очистилось от сличения доходов с расходами только 9 016 314 фр. Что ж осталось от всех его честолюбивых замыслов, от успехов, побед, пожертвований и усилий Франции? Дым славы сомнительной, огромные версальские постройки и неминуемое

банкрутство. История Людовика XIV содержит в себе Людовик xivocma- „ тт вил по смерти своей

ВЫСОКИИ урок ДЛЯ тех, КОИ умеют читать историю.

гда случай не открывал никакому народу более путей к '$?"румтво>е преспеянию, как Франции в конце 17 столетия. Но никогда не было монарха более способного, чем Людовик, употребить во зло все дары счастия. Сама слава его была для потомства причиною величайших бедствий, ибо наследники его престола сделались также наследниками его системы управления. Он царствовал и разорял Францию 71 год, а 75 лет после его смерти разразилась гроза французского переворота, и трон Бурбонов пал пред дефицитом, не превышающим осьмой части недочета, оставленного Людовиком.

Итак, когда за малолетством Людовика XV принц ГеРЧ°г Орлеанский _ Г принимает оразды

Орлеанскии принял бразды правления, банкрутство пра- правления

вительства было почти неизбежно. Долго приписывали

СИЮ несостоятельность известному Лау. Но сей упрек не- Регентство проти-

справедлив. Банкрутство регентства есть творение Лю- 1тя™тмости°

довика XIV. Лау предложил свои услуги принцу Орлеан- правительства

i c систему известного

скому в то время, когда финансы Франции были в самом Лау отчаянном положении. Вся его система состояла, в следующем. Он учредил частный банк В 6 000 000 Фр. nut- Первая мера Лау новательного капитала; но как при начале банковые fбанта обязательства, или, как их называли, государственные билеты (billets d'Etat), теряли 30%, настоящий капитал состоял из 1 500 000 фр. наличности и 1 800 000 банковыми билетами. Сие слабое начало имело самое полезнейшее влияние на торговые обороты. Вскоре потом частный банк Лау получил привилегию западной торговли

И издал 200 000 акций ПО 500 фр. каждая с предложением Действие банка сое-

* динено было с уч-

продавать их на государственные векселя; правительство реждением Запад-

обязалось с своей стороны платить банку по 4% вечных н^^озаб^жде-СЬ

процентов. Сии западные акции вскоре ВОЗВЫСИЛИСЬ В ний и, следственно,

цене, и большое количество векселей государственных,6едствий

происходящих от прежнего запоздалого долга, получили

выгодное употребление.

349

Вскоре потом частный банк Лау преобразовал в королевский банк. Здесь начало пре-ступных обольщении и гибельных обманов

Акции Индийской компании доходят до неимоверной цены

Они стремятся к падению и теряют всю доверенность в народе

могло совершиться без полезного воздействия на остальную часть государственных обязательств. Кредит правительства поддержался, и векселя его получили некоторую ценность. До сих пор полный успех увенчал все соображения Лау. Но нетерпеливое правительство захотело ускорить полное освобождение свое от неотступных заимодавцев. Оно решилось преобразовать частный банк Лау в королевский банк; западная компания осталась, однако же, независимою и получила еще новую привилегию торговли с Африкою и Восточною Индиею, отчего и была названа Индийскою компаниею. Тогда начались огромные обороты для уплаты государственного долга. Акции компании дошли числом до 624 ООО, а ценность их возвысилась от 500 и 550 до 5000-10 000 и даже 20 000 фр. Сие возвышение было последствием самого гнусного обмана, посредством которого правительство успело уверить народ, что оно открыло в Луизиане большие золотые руды, и с самого первого года обещало на каждую акцию по 200 фр. чистого барыша, или дивиденда. В то же время банковых билетов изготовлено было на 2 696 400 000 фр. Акции достались в руки правительства покупкою за банковые билеты, а сии последние отданы взаймы ему же за 48 000 000 фр. беспрерывного дохода. Посредством всех сих оборотов Лау успел пустить в обращение банковых билетов на сумму 2 400 000 000 фр. Тайное намерение правительства было выкупить банковые билеты посредством акций, но когда оно приступило к сему выкупу, то нашло большие затруднения. Наместо того, чтоб покупать акции, владетели банковых билетов требовали уплаты оных и, не получая сей уплаты, меняли на товары, на частные векселя, теряя на них от половины до двух третей капитала. Вотще правительство, возведя Лау в достоинство генерал-контролера, старалось оста-новить сие стремление народа к сбыту билетов посредством принудительных мер. Все было бесполезно, и сам Лау тайным бегством едва мог спастись от ярости народа . Таким образом рушилась славная система Лау, сис- тема дерзкая, но искусная, которая одна могла спасти правительство от неминуемого банкрутства, ежели б Не была искажена неопытностью, нетерпением и бессовестностью. Главная ошибка Jlay состояла в том, что он со-единил банковые с торговыми оборотами, полагая, что выгоды сих последних могут послужить к погашению государственного долга, - ошибка, конечно, важная, но из-винительная для того времени. Упадок банка сделал необходимой общую ликвидацию, в течение которой правительство Франции имело НОВЫЙ случай показать ВСЮ темь"ла"%ранцуз-

СВОЮ безнравственность. В продолжение сей ликвидации ское правительство j-..ллл z. „ обнаруживает всю

511 900 человек, ПО большей части все ОТЦЫ семейств, Свою безнравствен-

подверглись розыскам и потеряли большую часть своего ность достояния. Окончательный вывод оной определил весь государственный долг капиталом до 1 700 733 ООО фр., а процентами - до 65 ООО ООО, из коих около 8 ООО ООО пожизненных. «Несостоятельность государства, - говорит Канард, - есть политическая бессмыслица. Все бы равно сказать, что долг слишком велик, чтоб государство могло его уплатить; надобно, ЧТОб ОН Заплачен был не- Не менее того сис- СКОЛЬКИМИ частными ЛЮДЬМИ». Сия бессмыслица, однако ™атитьвесь"требо- же, была исполнена на самом деле. Несколько граждан в"ыи?Тш°в°долгТт- понесли все бремя расточительности Людовика XIV и вержденный ветрености принца Орлеанского, а правительство избавилось от своего требовательного долга. Не менее того разрушение системы Лау сделало Франции чрезмерный вред, ибо оно обесславило на долгое время употребление кредита и откинуло за пятьдесят лет назад усовершенствование ее финансов.

Во все время царствования Людовика XV прави- правление Людовика тельство переходило ОТ ошибки К частому банкрутству, заблуждениям и по- от банкрутства к новым ошибкам. Изредка приметны, актвен

однако же, некоторые порывы К улучшению, КОИМИ обя- ностию

к гению Лау, но вместе с сим и глубокое презрение к его бесчестности и правилам управления. Впрочем, никто не выразил лучше самого принца-регента сего последнего чувства. Когда строгий Трюден, глава парижского купечества, отказался тайно выпустить в обращение билеты, определенные на сожжение, он внезапно был отставлен. Пришедши к принцу Орлеанскому, Трюден просил объявить ему, за что он получил отставку. «Чего вы от меня требуете? - сказал принц. - Вы отставлены потому, что вы слишком честны для нас». - Прим. Орлова.

351 Контролер Силюет есть феномен того времени. Он управлял финансами только восемь ме-сяцев и получил отставку

Аббат Тере с наглостью обращает несостоятельность правительства в систему

Таковые правила должны были непременно уничтожить всякую доверенность, и прави-тельство, лишенное средства занимать, прибегло к усилению налогов, кои упятерились в течение царствования Людовика XV

зана была, вероятно, Франция сочинениям Тюрго* и сек-ты экономистов вообще. Между прочим, можно поставить в число сих похвальных опытов кассу уплат (caisse de remboursement), учрежденую под управлением г-на Машо, и большую часть соображений контролера Си- люета. Сей последний старался согласить парламент на определение особенного налога для уплаты государственного долга. Он предугадывал пользу кассы погашения, но все его усилия были тщетны против закоснелых предрассудков двора, присутственных мест и всего общества. Силюета обвиняли в том, что он лучше знал финансы Англии, чем финансы Франции, как будто бы познание подробностей было важнее, чем полный объем настоящих правил и начал. Он управлял финансами только восемь месяцев и боролся напрасно с расточительностью наложниц королевских и царедворцев. В течение царствования Людовика XV главные средства к уплате всех недочетов были частые банкрутства, которые сделались обычаем и почти правилом государственным. По крайней мере аббат Тере торжественно утверждал, что всякое правительство должно непременно один раз в столетие объявить себя несостоятельным и что оно всегда вправе уничтожать долг, коего проценты были упла-чиваемы несколько лет исправно. Сия бесстыдная система, объявленная министром финансов Людовика XV, дает меру нравственности и рассудительности тогдашнего правления. Впрочем, невзирая на частые банкрутства, правительство находило всегда возможность занимать у тех же самых откупщиков, коих оно потом старалось обирать, потому что при каждом новом займе они воз-награждали прежние свои убытки. Таким образом, частыми несостоятельностями своими правительство разоряло не тех людей, против которых сие гибельное средство было направлено, но тех из своих подданных, коих имущество более или менее было в зависимости от от-купщиков. Другое постоянное злоупотребление состояло в безразмерном умножении налогов. От 75 ООО ООО фр. сии налоги дошли до 375 ООО ООО, так что в течение сорока лет подати почти упятерились. Сия наклонность пра-вительства умножать подати есть одно из самых вредных последствий пренебрежения кредитной системы, ибо заем часто удивляет, а налог всегда раздражает народ. Со всем тем правительство все было бедно посреди самой

352 нелепой роскоши. Когда в течение семилетней войны англичане сделали высадку на северные берега Франции, казна государственная столь была истощена, что король из собственной своей шкатулки дал 2000 луидоров для первых приготовлений к защите. Многие налоги, и в числе оных подать на ввоз товаров в Париж, были проданы на пятнадцать лет вперед, а капитал оных издержан. При смерти Людовика XV правительство платило ежегодных процентов 190 ООО ООО фр., а государственные Он оставил после издержки доходили до 210 000 000, всего 400 000 000 фр., смерти своей оо-

inc а а а а а а вольно значитель-

из коих, вычитая доходы, состоящие из 375 000 000, оста- Ный недочет

валось ежегодного недочету 25 000 000 фр.

В сем положении Людовик XVI застал финансы восшествие Людо-

Франции при вступлении своем на престол. Воцарение вика XVI на прес-

^ Г J г г _ тол было для Фран-

юного монарха, исполненного добродетели и самых бла- ции временем упои-

городных намерений, возбудило ВО всей Франции ра_ тельных надежд дость и надежду. Тюрго, назначенный генерал- контролером, был человек строгой нравственности и обширного ума . Первые его действия были: уничтожение личной повинности (corvee) и разрешение вольного торга хлебными припасами. Некоторый порядок водворился в управлении государственными доходами, и все, что зависело от честности и благонамеренности министра, было исполнено. К несчастию, правила Тюрго были основаны на исключительных теориях секты экономистов. Увлеченный пристрастием СВОИМ к сей ЛОЖНОЙ СИС- Экономист Тюрго теме, ОН хотел насильно преклонить К ОНОЙ И людей, КО- ^ращш"0 польш их не понимал, и обстоятельства, кои вскоре оказались сильнее его. Он управлял финансами невступно два года и сделал мало пользы своему отечеству. Вскоре после него был призван славный Неккер, и выбор сей получил всеобщее одобрение.

Управление финансами большого государства разделяется на две весьма отличные отрасли: первая из оных, соответствующая обыкновенному быту народов, касается до определения или уничтожения налогов, до сбора податей, до соблюдения выгод правительства без отягчения подданных, до введения экономии во всех частях государственных заведений, до точности счетов и во-обще до употребления уже существующих средств; другая относится к удовлетворению чрезвычайных государственных нужд и заключает в себе познание и употребление кредита. Управление сими двумя различными отрас-лями требует совсем различных качеств, и нередко видим мы, что люди, исполненные, впрочем, ума, положительных сведений, ловкости, твердости и деятельности, не заключают еще в себе условий, нужных для совершенного объема всех разнородных предметов, входящих в состав занятий министра финансов. История Неккера и вскоре потом история самого Наполеона послужат нам доказательством сей истины.

По хозяйственному управлению Неккер оказал великие услуги

Должно различать в министре финансов две способно-сти, совершенно различные. Первая относится к хозяйственному управлению и требует точности, другая - к употреблению кредита и требует изобретательности и постоянной системы

Беспристрастное потомство различит в лице Неккера двух людей: отличного правителя финансов и слабого министра финансов. Как правитель финансов Франции Неккер оказал великие услуги. В течение четырех лет он успел привести в порядок государственные доходы, ввести строгую отчетливость во всех департаментах своего министерства, уменьшить обычную расточительность двора, привести в большую соразмерность необъятные выгоды государственных откупщиков, уничтожить множество мест и чинов не только бесполезных, но достойных посмеяния и презрения , определить постоянные правила на поголовную подать, основать на лучших правилах косвенные сборы, учредить провинциальные собрания для разложения прямых налогов, истребить остатки феодального рабства, улучшить состояние тюрем и госпиталей и приготовить разные другие полезные преобразования. Все сие было исполнено в короткое время вопреки усилиям тысячи противников, пользовавшихся доверием правительства и извлекавших из злоупотреб- лений огромные личные выгоды, не оставляя в нужде ни одной отрасли государственных потребностей, вооружая огромные флоты и поддерживая морскую и сухопутную войну в Индии и в Америке, уплачивая часть требовательного долга и не налагая на народ ни одной новой подати. Успех чрезвычайный и достойный удивления, тем более что посреди всех сих затруднений, препятствий, нововведений в первый раз государственный недочет был пополнен и сумма доходов превысила 40 мил-лионами огромную сумму расходов!

Вот в чем состоят заслуги и слава Неккера. Но еже- Неккер не постиг ЛИ МЫ обратимся ОТ перечня временных его успехов к Государственного изысканию употребленных средств, мы ДОЛЖНЫ будем кредита невольно перейти от удивления к строгому осуждению. И в Самом деле, Неккер для достижения своей цели употребил кредит; но все доказывает, что он не постиг истинных его правил. Из 530 ООО ООО, занятых им в течение че-тырех лет, 300 ООО ООО приобретены займами, основанными или на лотереях, или на пожизненных доходах, 97 ООО ООО собраны посредством провинциальных штатов, совершавших свои займы на 16 лет с уплатой капитала, 40 000 000 происходят от государственных доходов, вперед заложенных, а остальные от ссудов города Парижа, ордена Святого духа или от временного пособия, оказанного правительству содержателями податных сборов и откупов. Нет ни одного франка, занятого на правилах кредита. Нет ни одного займа, обеспеченного погашением. Нет ни одного правила, постоянного и вер-ного. Напрасно приверженцы Неккера возражают, что правила государственного кредита не были еще известны, что общемыслие и привычки народные противились введению отвержденного долга, что займы лотерейные менее обременяют будущий жребий народов, чем займы вечные. Все сии возражения несправедливы. Во-первых, министру Франции непростительно не знать того, что известно уже было в целой Англии, где государственный кредит был в полном развитии. Во-вторых, Паншод (РапсЬаис!) предлагал ему ввести во Франции систему погашения еще прежде, нежели она была предложена в Англии, а Неккер отверг его предложение. В-третьих, привычки народа и общемыслие не противились вечным займам, и сему служат доказательством займы, совершенные в то же время городом Парижем на условии бес-

355

прерывных процентов. В-четвертых, тогда, как и ныне, известно было, что вечные займы по 5% с 1% погашения уплачиваются в 36 лет, а пожизненные доходы по 11%, размещенные на несколько годов, прекращаются чрез 47 лет и 8 месяцев. Итак, мы вправе заключить, что славный Неккер, оказавший во внутреннем управлении государственными доходами так много заслуг, не постиг самых начальных правил кредита, и при выходе его из министерства почти все экономические средства были истощены, а требовательный долг увеличился. Сим самым Неккер, утвердив временно настоящее состояние Фран-ции, подверг ее будущность неминуемой опасности1. За-щитники Неккера поставляют на вид, что он для Франции истощил свой собственный кредит. Это справедливо, но это самое его и обвиняет. Министр, правящий достоянием 24 ООО ООО людей и не находящий к спасению народа другого средства, как пожертвование своей соб-ственности, может почесться великодушным человеком, но останется всегда на счету дурных министров. Франция от него требовала не личных жертв, но хорошей кре-дитной системы.

Калон испортил все, После Неккера управление финансами досталось

что сделал Неккер, КаЛОНу. Он обратился К Кредиту Не СТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО

и не исправил ни од- г ^

ной из его ошибок постиг выгоды оного, но единственно чтобы открыть новые пути, не исследованные его предместниками. Он учредил нечто похожее на кассу погашения; но расточи-тельность его была так велика, что под его правлением в четыре мирных года Франция издержала 1 052 ООО ООО фр., то есть столько же, сколько Неккер употребил для

1 Для людей, обнявших систему государственного кредита, ка-жется весьма странно, что министр, оказавший, впрочем, так много сведений и проницательности в разных частях управления, не понял или не хотел понять кредита; но сие мнимое про- тивуречие оказывается во многих других частях человеческих познаний. Сколько мы видим полководцев, отличных и заслугами, и твердостью, и сведениями по всем дробным частям военного искусства, которые не понимают самых простых правил стратегии? Причину сего дблжно искать в особенном свойстве ума человеческого, который часто так устроен от природы, что люди, способные обнять все подробности предмета, превзойти все мелочные затруднения, исследовать все частные обстоя-тельства, не могут постигнуть трансцендентальной простоты стратегических или кредитных правил. - Прим. Орлова.

356 поддержания и окончания славной Американской войны.

Наследник его, Бриенн, уничтожил кассу погаше- Ер^ш°превшшет ния, взялся снова за пожизненные займы, учредил новые всякое ожидание налоги и в 1788 году представил отчет, который привел в отчаяние и двор, и всю Францию. Близорукая политика сего министра превзошла все меры явной неспособности. Недочет сего 1788 года доходил до 160 737 492 фр., а средств уже не оставалось никаких. «В августе 1788 года, - говорит Ганиль, - правительство отказалось уплачивать должникам определенные учеты. Сей отказ ли-шил его всякого кредита и всякой надежды на пособие. Правда, что едва ли оставалось тогда какое-либо неистощенное средство. Займы посредством казначейства, духовенства, провинциальных штатов, военных орденов, городов, откупщиков, банкиров, нотариусов были невозможны. Частный кредит правителей государственных имуществ, генеральных сборщиков податей, откупщиков, казначеев и кассиров пал вместе с кредитом правительства. Все министерства имели запоздалые долги. Все доходы государства были вперед заложены, а вырученные суммы издержаны. Все надежды были истощены; все средства пожраны, и неминуемое банкрутство рассеяло везде страх и уныние». Несостоятельность не была тогда уже для правительства простым и покойным средством к платежу своих долгов. При Людовике XV банкрутство касалось одних только откупщиков, которые привыкли или разорять правительство, или от него быть разоренными. Но в 1788 году государственные векселя разошлись по всей Франции. Значительная часть оных была в руках людей, посвятивших себя на промышленность и обширную торговлю. Несостоятельность правительства могла тогда увлечь за собой несостоятельность всего среднего состояния, упадок всех мануфактур, остановку во всех работах, голод и нищету для всех промышленников. Впрочем, сам Людовик XVI был слишком добродетелен, чтоб прибегнуть к столь гибельному средству. Обратив все надежды на содействие своего народа, он ре- Правительств0 шился собрать и собрал генеральные штаты. Наконец мы прибегло к созвшшю достигли до изъяснения правил, объясненных нами в г**Ралшь1х шта' предыдущей главе. Правительство, не умевшее совершить финансового своего преобразования, сзывает представителей народа, уже готового к внутреннему преобра-

357

зованию. Все ужасы французского переворота заключены в сем кратком определении.

Положение Франции в 1789 году может выразиться следующими словами: правительство от беспечия своего и слабости впало во всеобщее презрение. Дворянство, продолжавшее называть себя единственною подпорою престола, было в самом деле первым его врагом. Утопая в роскоши и безнравственности, оно посредством неза-служенных пенсий и подарков грабило казну и истощало все жизненные силы государства. Духовенство, подверженное ежедневным нападениям почти всех искусных писателей того времени, алчно стяжало и скупо берегло бо-гатства как единственное средство для удержания своих привилегий. Среднее состояние, владеющее без соперничества науками, искусственностью и всею торговлею, обогащалось, просвещалось и начинало вместе доверять своим силам и чувствовать первые порывы честолюбия. Парламенты, принужденные свидетели всех злоупотреблений правительства, почитали за долг противиться всем нововведениям, отвергать в особенности всякий новый налог и вести со всеми министрами, каковы бы они ни были, непримиримую войну. Народ вообще стенал в угнетении и тайно кипел ненавистью к виновникам своего угнетения, не имея никакого законного средства не только дабы улучшить свою судьбу, но даже чтоб выразить свое несчастие. Вся Франция была наполнена людьми более или менее просвещенными, чувствующими превосходство своих положительных познаний над блестящей ветреностью дворянского сословия, людьми, которым все пути к возвышению были прекращены. Приглашенные к новой деятельности, они вдруг почувствовали всю важность своего назначения, все выгоды своего положения, все достоинство их будущности. Между тем как правительство, стараясь единственно об удовлетворении нужд своих, ежедневно возрастающих, ставит цифры и униженно просит пособия, члены генеральных штатов изыскивают начала и гордо требуют прав. Преобразование финансов, первая причина их собрания, сделалось внезапно последним предметом их занятий. Никто из них не знает и не хочет знать подробностей государственных нужд и точности отчетов. Все их определения по части финансов показывают или беспечность, или неведение. Они стремятся к другой цели, к преобразованию внут-

358 реннему. Всякое исключительное право, всякое злоупотребление оглашаются в свою очередь и предаются строгому суждению. Страсти возжигаются; слово гремит; Франция рукоплещет; депутаты провинций преобразу-ются в представителей народа и генеральные штаты - в народное собрание. Так совершилась участь Франции, участь, тем более достойная сожаления, что сама по себе она не была неизбежна. Сколько бедствий, сколько ужасов были бы отвращены от Франции и от Европы, ежели б государственный кредит был заранее известен и оценен правительством? Он один мог погасить недочет, предупредить созвание генеральных штатов или усмирить умы и укротить страсти в народном собрании.

К несчастию, НИ правительство, НИ члены народно- Франция присту-

_ пает к преооразова-

ГО собрания не имели ТОЧНОГО ПОНЯТИЯ О кредите. Когда нию финансов СО-

после МНОГИХ постановлений, соответствующих совер- ™?моящи™прави- шенному перевороту ВО всех частях правления, внимание лам кредита представителей обратилось наконец к финансам, все принятые меры были или вредны, или ошибочны. Недочет в 160 000 000 фр., обнародованный Бриенном, убавлен был очищением счетов до 118 000 000 фр., но в то же почти время чрезвычайные нужды государства были

оценены в 170 000 000, ПО донесению представителя Первый способ сохл 1С поп „ г - стоит в заказне-

Монтескию от 15 марта 1789 года. Чтоб пополнить сеи нии (confiscation) огромный недостаток, народное собрание не нашло дру- имений гого средства, как описать или заказнить (confisquer) достояние духовенства и часть имуществ королевских. Сия мера, столь противная рассудку и справедливости, была согласна с господствующими страстями в собрании. Вскоре ПОТОМ предложено было учреждение ассиг- Второй - в учреж- наций, коим заказненные имения служили залогом, и со- де"ии ассиР1Шчии ставление особенного комитета финансов из членов собрания, чем самым управление всеми государственными доходами перешло в полную зависимость сих членов. Ассигнации сделались в скором времени единственным предметом финансовых оборотов для законодательного собрания и для народного конвента. Сей образ кредит- Се а опасный образ НЫХ постановлений Всегда Опасен, ибо ОН СКЛОНЯеТ К ЗЛО- ^вленийдовеОаГ

употреблению; НО при общем волнении умов, при разли- был до неимоверно-

„ го злоупотребления

тии страстей, при переменчивости правителей, при недостатке познаний и самого времени опасность сия делается почти неизбежною. Оценение заказненных имений никогда не превышало 3 309 269 000 фр., а число ассиг-

359

Такса ценностей (loi du maximum) увеличивает еще бедствия народа

Директория обращается к насильственный займам и к явной несостоятельности

Учреждение новых обязательств под именем mandats есть не что иное, как новое банкрут- ство

наций, сперва ограниченное 2 ООО ООО ООО, вскоре возросло до 6 ООО ООО ООО, а потом увеличилось до неимоверной суммы 48 ООО ООО ООО фр. Во время владычества кон-вента, столь справедливо названного временем ужаса, ассигнации потеряли почти всю свою ценность. За чашку кофе платили тысячефранковым билетом; пара сапог стоила 30 ООО фр.; а правительство дошло до такой степени нищеты, что ежедневные его издержки не иначе оплачивались, как свежими ассигнациями, сохраняющими еще всю влажность тиснения. Сие неслыханное положе-ние целого народа побудило правительство изыскивать все средства для отстранения неминуемой погибели; но изобретенные средства были еще пагубнее отвращаемого бедствия. Такса всех ценностей Франции (la loi du maximum), поддержанная всей строгостью зверского правления, перенесла разорение от капиталистов, уже разоренных, в города и даже в села, где сохранились еще остатки промышленности и земледелия. Хлебопашцы и фабриканты под опасением смертной казни обязаны были отдавать последние плоды своих трудов за пустой клочок бумаги, не имеющий почти никакого достоинства. Директория, наследовав от конвента верховную власть, приступила к решительной мере несостоятельности, но, чтоб скрыть оную перед народом, она прибегла к средству насильственного займа в 600 ООО ООО звонкой монеты. Распоряжая сею суммою, она успела выкупить большую часть выпущенных ассигнаций, платя по одному франку монетой за 100 фр. ассигнациями. Сей финансовый оборот, ежели можно назвать оборотом наглое насилие и явное банкрутство, уменьшил число ассигнаций до 10 000 000 000. Но и сия сумма превышала еще нужды народа. Под видом новых обязательств (mandats) правительство подвергло Францию новому банкрутству, коим все обладатели ассигнаций потеряли 30 капиталов за один. Разница между ассигнациями и новыми обязательствами была следующая: на ассигнации можно было покупать так называемые народные имения только с публичного торга; но как ценность ассигнаций чрезмерно упала и еще стремилась к падению, то торги никогда не заключались, ибо курс ежедневно изменялся. Новым обязательствам, напротив того, предоставлено было право покупать сии имения на подписку по определенной цене. На сии-то облигации, каких сделано было на

360 2 400 ООО ООО Фр., обменены были все старые ассигнации. Новые обязатель-^ Сии новые государственные бумаги В день выпуска ИХ ассигнаций°и'к

СТОИЛИ не более 36 за 100. Но народ вообще рад был сей продаже заказнен-

_ ных имении

перемене, и все народные имения были разобраны под-писками еще прежде полного выпущения облигаций. Те из них, кои остались в обращении, потеряли всякую доверенность, продавались публично по 5 фр. монетою за сто и упали ценой до 1 фр. с половиною. Сей бесценности директория противупоставила новое насильство. Приказано было покупателям народ ных имений вносить три четверти покупной суммы облигациями и одну четверть звонкою монетою. Но сей закон не был исполнен и нашел самое сильное сопротивление в народе. Тогда Но и сия мера не правительство решилось еще на банкрутство. Оно из - вполне была удов-

Г L г J летворителъна.

вестно ПОД названием двухтретнои несостоятельности И Правительство

есть последний оборот сего рода, КОИМ обесчестилось о%ыТ/ениюнесос"

французское правительство. Здесь начало отвержденной тоятельности.

трети (le tiers consolide) И обращение К настоящему ОСНО- вержденнойтрети

ванию государственного кредита.

Однако же злоупотребления были СТОЛЬ велики и Беспорядки так

СТОЛЬ продолжительны, ЧТО не ТОЛЬКО В управлении не усилились, что в г народе исчезли са-

было порядка, но не существовало даже, так сказать, и Мые предания о

предания О порядке И лучшем устройстве. По части фи- лучшем устройстве нансов в особенности не знали, как налагается подать и как совершаются сборы налогов. Долг государственный был отвержден, но правила отвержденного долга не были никому известны. Со всех сторон, во всех сборах де-нежных оказывались недочеты, и запоздалые доходы наполняли огромными статьями обманчивый бюджет. Правительство было богато цифрами и бедно наличностью до такой степени, что в десятом месяце 1798 года половина определенных доходов не была еще собрана. И могло ли быть иначе, когда внутренние обороты были так маловажны, что косвенные налоги составляли только третью часть прямых, когда для собрания сих послед-них после трехлетнего управления директория не имела еще списка всех граждан, обложенных оными? Решительно можно сказать, что, ежели конвент, по выражению одного из собственных его членов, чеканил монету на гильотине, директория взимала вернейшую часть своих штыковых доходов силою оружия с завоеванных земель. Во все течение французской революции, от народного собрания до возвышения первого консула, все фи-

361

нансовые обороты представляют длинный ряд обманов, ошибок и злодейств. Похищать попеременно имущества духовенства и собственность эмигрантов, уделы королевской фамилии и наследие подозреваемых граждан, вести за границей кровопролитную войну, чтоб собирать обильные дани с соседственных народов, водворять внутри ужас и убийство, чтоб разорять трепещущих и грабить убиенных, - вот источники тогдашних доходов. Наводнять государство ассигнациями, платить долги ежегодными банкрутствами, доставить деньги насильст-венными займами - вот кредитная система революции. Чему же удивляться, когда мы видим, что все правительства Франции - и конституционный король, который не был достаточнее короля самодержавного, и конвент с грудой ассигнаций и массою заказненных имений, и ди-ректория со своими облигациями и сокровищами Голландии и Италии - падали и исчезали друг за другом? Все они таили в себе одну и ту же причину гибели: недостаток в кредите, происходящий от совершенного незнания кредитных правил. Пример разителен, ибо тогда, при лучшем управлении финансами Франции, открывалось обширное поприще славы, величия и могущества. И в самом деле, чего недоставало Франции? Успехи обдуманные, плоды мудрости и соображений; успехи внезапные, дар счастия и случайности; красноречие в народных думах; великие полководцы пред храбрыми войсками; изобретательность в искусствах; гений в науках; глубокомыслие в законоведении; ловкость в политических сношениях; приверженцы, пламенные и преданные; враги, робкие и утомленные; все постановления, погнетаю- щие развитие общественных сил, уничтоженные; целый народ, кипящий к новым учреждениям любовью и даже пристрастием, - словом сказать, Франция имела все, что обыкновенно почитается нужным, чтоб упрочить порядок и власть посреди внутреннего преобразования. Недоставало кредита, и от сего недостатка все усилия, все труды человеков остались тщетными. Беспорядок финансовый увлек за собой всеобщий беспорядок, и Франция обречена была судьбою на новые перевороты, на новые испытания.

Бонапарт Когда Бонапарт принял бразды правления, состоя

ние финансов было следующее. Директория оставила ему 598 260 972 фр. невзысканными податями, недоплатой за

362 купленные народные имения и другими запоздалыми доходами; но беспорядок был доведен до такой степени, что все сии законные претензии правительства считались „

с- , ^ „ Положение Фран-

вообще пустыми цифрами. Государственный долг после ции было ужасно

всех банкрутств состоял только из 63 ООО ООО беспрерывных процентов, соответствующих 1 260 ООО ООО капита-лом. Но и сие легкое бремя было слишком тяжело для директории, ибо французские фонды отвержденной трети продавались с потерею 90 фр. на 100. Вся наличность, находящаяся в казначействе, не превышала 179 ООО фр., и сия слабая сумма была занята накануне таким образом, что новое правительство едва нашло возможность разо-слать курьеров для извещения армий и департаментов о перевороте 18 Брюмера. Счетные дела находились в такой запутанности, что министр финансов объявил невозможность составить бюджет на 1800 год и отложил оный до 1801 года. Войска были без платы; государственные чиновники от самой высшей до низшей степени 10 месяцев не получали своего жалованья; множество ассигновок правительства оставались без всякого действия и продавались за ничто на публичных рынках. Дороги были запущены, каналы разорены, подвозы почти невозможны. Промышленность и торговля остановились почти совершенно. В сем ужасном положении Франции нужен был человек, сильный умом, деятельностью и счастием; она нашла его в Бонапарте.

При самом начале своего правления Бонапарт об- дае^ошРвремён-

ратИЛ особое внимание на финансы. На МеСТО НаСИЛЬСТ- ный налог, продает

венного займа, предписанного директорией, он учредил'икме^хлесови'

НОВЫЙ временный налог на все имущества, движимые И получает уплату

г ' государственными

недвижимые, И ПОЗВОЛИЛ ВНОСИТЬ отчасти ЗВОНКОЮ моне- бумагами

тою, отчасти государственными бумагами и ассигновками. Сие последнее распоряжение дало некоторую ценность французским фондам, которые с того самого времени начали постепенно возвышаться. Уступка некоторых солеваров, части лесов и имуществ казенных по той же самой системе довершила восстановление доверенности народа к состоятельности правительства. Вскоре потом воспоследовала большая перемена в системе налогов. Продажа народных имений раздробила на мелкие части огромные владения, дурно управляемые, и дала право собственности множеству небольших помещиков, готовых употребить все их способы на улучшение своих

363

Он упрочивает состояние покупщиков народных имений и убавляет налог на недвижимость

Он собирает запоздалые подати

Он учреждает банк

Он водворяет мир и спокойствие

Он вводит строгую исполнительность в дела финансовые

участков посредством земледелия, промышленности и торговли. Со свойственною ему прозорливостию Бонапарт понял, что спокойное владение сими имениями и лучшее обрабатывание сих земель суть настоящие источники богатства и возрождения Франции; он твердо удержал святость всех заключенных торгов, убавил налог на недвижимость и заменил оный налогом на соль. Между тем он деятельно занимался устройством других частей. Прежде истечения первого года его правления каждый департамент имел своего финансового чиновника с помощниками, обязанного строгою ответственностью и облеченного в обширную власть. Все запоздалые доходы, недоступные слабости директории, начали постепенно собираться, и по истечении некоторого времени из 500 ООО ООО осталось едва 48 ООО ООО фр. недоплаченных податей. Торговля, в свою очередь, не осталась без покровительства, и учреждение французского банка на правах банка коммерческого дало новую жизнь всем торговым оборотам. Все сии первые меры, принятые Бонапартом, поддержаны были успехами оружия, примирением Вандеи и, наконец, заключением общего Амиен- ского трактата.

Разделяет дела на министерство фи-нансов и министерство государственной казны

Сам присутствует при распределении издержек

Но ежели что-нибудь в действиях Бонапарта заслуживает удивления потомства - это строгая отчетливость и быстрая исполнительность, введенные им в управление финансами. Одно из первых его действий было разделение всех государственных денежных дел на две части: первая, касающаяся до распределения налогов и собирания оных, осталась в ведомстве министра финансов. Другая, касающаяся до употребления собранных сумм, перешла к министру государственный казны. Оба они обязаны были при истечении каждого месяца в положенный день подавать самому Наполеону в полном собрании министров краткие отчеты, в коих показано было все движение дел и капиталов, все доходы, все издержки и все недоимки. Рассмотрев основательно все части сего краткого месячного отчета, он вступал лично в переговоры со своими министрами и каждому определял месячный его бюджет согласно с потребностями управления и со средствами казны. Таким образом, порядок свыше сошел во все части финансового управления. Чиновники сего министерства, подверженные личному надзору человека, умеющего и награждать, и наказывать,

364 исполняя должность свою почти в глазах своего государя, следующего за всеми ИХ действиями, поддерживае- Учреждает премии

мые его могущественным покровительством, пользую- скорейшего взно-

г са налогов

щиеся выгодным жалованьем и подстрекаемые хорошо обдуманною системою премий, дошли до такой исправности, что часто вносили вперед по третям из собственных своих капиталов всю сумму предполагаемых сборов и соединяли таким образом все выгоды прежних откупов с выгодами казенного присмотра и управления. Впрочем, и собственные попечения Наполеона были неусыпны. Он делал, так сказать, смотры цифрам с тою же подробностью, с которою осматривал свои войска . Устройство армии и финансов было главной целию всей его забот-ливости, и он так глубоко чувствовал, что вся власть, вся его будущность зависят от сих двух предметов, что в мире или на войне, в палатке или во дворце своем, всегда бюджет финансов лежал у него на столе подле рапортов о состоянии войк. Он был по обеим сим частям не только ^ансов исариг1ибьи

правитель, но и законодатель. Всем известно, что при со- не только правитель, но и законо-

ставлении гражданского уложения все, что в сем кодексе Оатель касается до сбора денег и людей, до ополчения и нало-гов, было почти вполне им одним сочинено. Сии

упорные труды великого человека не МОГЛИ остаться без в ^03 году состоя- ¦' г , „„„ тт _ ние Франции начало

вознаграждения, и уже в начале 1803 года Наполеон был очевидно поправ-

так доволен отчетом, представленным ему от министра мться финансов, что он приказал Талейрану взять 40 списков с оного и тайным образом отправить их в Англию. Впоследствии порядок утвердился, сборы увеличились и доходы государственные дошли бездоимочно до 900 000 000. В начале 1812 года дела Франции вообще были так устроены, что все счеты за 1811 год были очи- ^тема налогов^со-

доведена

чайные, были ассигнованы, все прежние требовательные до возможного со- долги уплачены, кроме 30 000 000 фр., из коих 20 000 000 "ршепства были уже рассмотрены и определены к уплате; а в погре-

щены, все суммы на издержки, обыкновенные И Чрезвы- кровищ

„ _ была Наполеоном

бах Тюлерийского дворца хранилось золотом и серебром до 300 ООО ООО наличности. Следственно, можно утвердительно сказать, что при Наполеоне система налогов и система государственных сокровищ доведены были до возможного совершенства1. Наполеон не хотел Но тут Бонапарт теряет свое превосходство. Изго-

Тостоинст°окре™ь товивши все для удобного введения кредита во Франции, битной системы он остановился и к самой кредитной системе не хотел или не умел приступить. Странно видеть в истории, как обширный, глубокий ум Наполеона мало походит сам на себя, коль скоро дело касается до кредита. Он не только не хочет употреблять средства займов, но систематически оным противится и питает ко всем соображениям кредитным, ко всем людям, занимающимся оными, как будто личную ненависть. Секретарь его Бурьен удален отчасти потому, что обращал свои капиталы в публичных фондах. Уврар* им два раза был разорен. «Человек, - сказал он, - располагающий 30 ООО ООО, опасен для правительства. Никто из подданных моих не должен иметь более 3 ООО ООО фр. вольного капитала». Он так твердо был уверен, что употребление кредита ведет государство к неминуемой погибели, что при всяком новом займе, заключаемом в Англии, чувствовал внутреннее удовольствие, хотя знал, что заемные капиталы будут непременно употреблены против видов и намерений его политики. Министр его финансов2 в отчете своем за 1804

Наполеон умел не только собрать без отягощения народа огромные налоги, не только сберегать сокровища для чрезвы-чайных обстоятельств, но также и обращать с пользою собранные суммы в общую массу народных богатств. В течение своего царствования он издержал: на мосты 30 000 000, на каналы 50 000 000, на осушение болот 14 000 000, на дороги 277 000 000, на устройство и безопасность портов 100 000 000 фр.; украшения Парижа превзошли 100 000 000, Лувр и Версаль - 90 000 000; бриллиантов куплено на 60 000 000. Все эти последние издержки сделаны на экономии его собственных доходов. Шельда и Антверпен стоили 40 000 000, а вся Бельгия, сверх того, еще 22 000 000; Александрийская крепость - 26 000 000, Симплон и Генуэзская дорога - 30 000 000, Майнц, Мец, Франкфурт и Везель - более 25 000 000 и пр., и пр. Чудные цифры, заставляющие невольно удивляться почти необъятному превосходству сего великого гения! - Прим. Орлова.

Годин, впоследствии герцог Гаэтский, пользовавшийся полной доверенностью Наполеона, так же, как и он сам, был по

366 год говорит: «Время военное требует еще больших Он торжественно

„ объявляет себя вра-

средств, и ваше величество решились их наити в лучшей гом кредита системе налогов, отвергая навсегда в государственных издержках неверное и разорительное средство займов. Мнение ваше нам всем известно. Вы справедливо полагаете, что кредитная система, столь удобная для расточительности, неоплатимыми долгами пожирает все надежды будущих времен, приготовляет расстройство финансов и тем самым ведет к разорению государства. Может быть, мы не весьма отдалены от эпохи, предназначенной судьбою, чтоб сделаться для всех европейских держав великим и поучительным примером». Таковы были правила Наполеона по сему важному предмету; ибо все знают, что министры его, особливо в обнародываемых актах, подвергались его личной цензуре, мыслили его понятиями и говорили его языком. Впрочем, сии правилы видны не только в словах, но и в самих действиях его. В 1806 году он устроил кассу погашения; сия касса была не что ^'носилаш'себе^ иное, как новый департамент казначейства. Она выпус- одно только имя тила билетов на 60 ООО ООО по разным процентам; но на- погашения

части налогов превосходный министр, а по части кредита разделял все его предрассудки. Он вступил в свое звание в 1800 году и оставил оное в 1814-м. Он был один из всех министров Наполеона, который остался на своем месте во все время его царствования. В 1816 году, будучи приглашен в тайный совет для изыскания средств к поправлению финансов Франции, он подал проект, основанный на насильственном займе, и тем самым показал и недоверчивость свою к кредиту, и незнание самых первоначальных оного правил. Впрочем, Наполеон создал во Франции целую школу противников кредита. Между прочими барон Фен (le Baron Fain), писатель остроумный во многих отношениях, говорит в одном из своих сочинений (manuscrit de 1813): «Ежели нужды правительства увеличатся, нет необходимости прибегать к кредиту, к новым налогам, к разорительному средству займов. Государственная казна очищена от всякого мытарства денежных торговцев. Достаточно прибавить тариф и пр., и пр.» Вот какое понятие окружавшие Наполеона имели о сем важном предмете. По их мнению, прибавить тариф - это не новый налог; употреблять кредит - значит разорять государство; заемный оборот есть не что иное, как денежное мытарство. Здесь видно вполне воспитание и влияние Наполеона на всех его сподвижников. Слово мытарство (tripotage) лучше всякого рассуждения показывает, с какой точки зрения он и все его последователи смотрели на кредит. - Прим. Орлова.

367

место того, чтоб учредить постепенный выкуп оных, Наполеон назначил сроки платежа и приписал к ней некоторую часть государственных имуществ, долженствующих поступить в продажу. Впоследствии он часто занимал сии билеты погашения, но всегда на короткое и оп-ределенное время. В 1813 году ему нужно было сверх не"счаСстш он никое- обыкновенных доходов собрать 300 ООО ООО фр.; он велел да не прибегал к продать общественные городские земли, наложил новые кредиту подати, умножил старые, но о кредите и мысли не имел.

Наконец, в 1814 году, когда неприятель был в недрах Франции, когда по распущении законодательной думы он решился без ее содействия составить новый бюджет, - и тут нет ни малейшего следа кредитной системы во всех его соображениях. Употребляя последние свои сокровища на защиту своей столицы, он не прибегнул к займам и даже отвергнул некоторые предложения усердных капи-талистов и граждан. Таковое упорство ясно доказывает, Предубеждение На- что он решительно разделял все народные предрассудки полеона против кре- против государственных займов, и здесь видна десница о"™поСр™бощтия"У провидения, которое, давши ему совершенно превратное понятие о кредите, хотело, конечно, сим самым положить предел его честолюбию и бедствиям Европы; ибо, ежели б инстинкт собственных его выгод в сем случае ему не изменил, ежели б гений его умел оценить силу кредита, ежели б его могущественная рука могла завладеть сим ужасным рычагом, вероятно, все гигантские его предприятия были бы увенчаны успехом и все покорилось бы его власти. Может быть, народы европейские обязаны нынешнею своею независимостью отчасти пре-дубеждениям Наполеона против истин государственного кредита.

Но как же Наполеон, коего царствование все составлено было из чрезвычайных обстоятельств, умел так долго управлять, сражаться, торжествовать без кредита, и сие не доказывает ли до некоторой степени, что займы могут быть заменены налогами и сокровищами? Нимало. Наполеон заменяет Напротив того, пример Наполеона более еще утверждает ктт^Убуциямив основательность изложенных нами правил. Искусная

военное время и воз- система налогов в руках его дала все, что дать могла. награждениями за г\

издержки при за- Она служила ему для первоначального устроения его ог- ключениимира ромной армии и для поддержания оной; но после все ущербы заменялись данями побежденных. Сии дани, получаемые или в виде контрибуции в военное время, или

368 под именем вознаграждения за издержки при заключе-нии мира, составляли сокровища, ежедневно возрож-дающиеся и питающие войну самою войною. Некоторые писатели считают, что он таким образом обогатил Францию 2 ООО ООО ООО фр. В продолжение чудесных его успехов все войны были ведены быстро и кончались обыкновенно совершенным истреблением армий неприятельских. Он полагал справедливо, что земля, которая могла содержать побежденное войско, может также со-держать равное число победителей. С начала почти бес-прерывных войн империи более 250 ООО французов питались, одевались и получали жалованье и помещение на счет занятых земель. Казна обогатилась сверх того 400 ООО ООО фр. наличности, а военное министерство за отсутствием половины армии не издерживало половины ассигнованных для него сумм, так что после Прусской кампании и Тильзитского мира Бонапарт возвратился в Париж, имея в казначействе своем доходы целого года вперед и огромные сокровища в погребах Тюлерийского дворца. Но сего ему было еще не довольно. Он выучил ®ою?шкоТк™по-°их

СВОИХ СОЮЗНИКОВ извлекать всевозможные ВЫГОДЫ ИЗ на- треблению тех же

средств

логов, и та же самая система оплатила ему вспомогательные войска. Вот средства, употребленные Наполеоном для заменения кредитной системы; но чтоб вывести из сего пример против необходимости займов и общее поучительное правило для всех народов, надобно сперва доказать, что всякий честолюбец может быть Наполео- ^^к^л* Полном, ЧТО счастье неизменчиво, ЧТО все сражения ДОЛЖНЫ ных и совершенных непременно кончиться победою, все войны завоеванием, Успехов все предприятия быстрым и совершенным истреблением неприятельских сил. Самая история Наполеона есть живое возражение против таковых утверждений. Все держалось таким образом до тех пор, пока обстоятельства благоприятствовали Франции. Но когда с развитием огромных видов ее политики препятствия умножились и скрытые причины случайного преспеяния стали ослабевать, когда надобно было сражаться не только с вызванными ею врагами, но и счастием, тогда недостатки ее финансовой системы скоро обнаружились. Уже в 1809 году после первых неудач в Испании прилежный наблю- ^шбость оной дол- датель может заметить первые последствия усиленных жна обнаружиться налогов в глухом ропоте союзников и самого народа. Тогда уже начали сетовать на ненасытное честолюбие

369

13 Зак. 61

Бедствия совершенно разрушают здание величия, основанного на столь зыбких началах

Падение Наполеона служит доказательством изложенных нами правил

Наполеона, на несоблюдение денежных договоров. Вскоре потом открылась война 1812 года, и хотя при начале сей роковой эпохи финансы его, по обнародованным отчетам, были еще в блестящем состоянии, но следы расстройства открываются постепенно в преждевременном заборе податей, в затруднениях и остановке министерских ликвидаций, в своевольном уничтожении некоторых долгов правительства, в частых банкрутствах откупщиков и сборщиков налогов. В Испании армия остается без платы, без содержания. В Германии и Польше французские войска не защищают, а грабят сии государства. Пруссия жалуется, что Наполеон не платит, по условию, 84 ООО ООО, им должных за продовольствие войск. Союзники вообще с негодованием истощают последние свои средства, не вознаграждаются за их пожертвования и начинают помышлять о перемене политики. Не прошло шести месяцев, и блестящее состояние финансов На-полеоновых исчезло, как дым. После истребления его армии министры признают, что огромный 900 ООО ООО бюджет недостаточен, хотя 550 ООО ООО назначены единственно для войны. Наполеон налагает новые подати: на прямые подати 30%, на соль вдвое, на другие предметы 10%. Он отдает половину своих Тюлерийских сокровищ и продает на 300 000 000 городских земель. Всеми сими пожертвованиями он успевает в четыре месяца выставить в поле новую армию, но едва она явилась на театр войны, как мы видим, что снова ключи Тюлерийских погребов отправлены в Париж для употребления остальной половины государственных сокровищ. «Это была, - говорит Фен, - после храбрости войск лучшая наша надежда». Он мог бы прибавить: «и последнее наше средство». В самом деле, армия, разбитая под Лейпцигом, не была уже заменена. Наполеон собрал все гарнизоны крепостей и оставил их почти без защиты; он вызвал все войска из Испании, сосредоточил все способы свои в действующей армии, сразился с 60 000 человек против бесчисленных неприятелей и должен был погибнуть. К 1 апреля 1814 года все сокровища его были расточены, и требовательный долг, сделанный посредством переборов (anticipations), доходил до 759 000 000 фр.

Прежние правительства Франции пали оттого, что не умели владеть ни системою налогов, ни кредитом. Во время империи налоги были доведены до совершенства,

370 но кредит был отвержен. Что ж случилось? Наполеон, невзирая на его гений, на его счастие, на возрастающее преспеяние своего народа, на налоги, удвоенные против налогов директории, на богатство завоеванных Голландии и Италии, ограбленной Пруссии, обложенной данью Австрии, истребил в 14 лет все способы своего отечества и остался без защиты против первых ударов судьбы.

После первого восстановления Бурбонов министр ^итаРпри первом^ финансов, барон Луи, предпринял введение Кредита ДЛЯ восстановлении

уплаты требовательного ДОЛГа, оставленного Свержен- прежде полного

Бурбонов прервано прежде полного

НЫМ правительством. Он нашел МНОГО затруднений, с развития системы самого начала предположено было выпустить новых облигаций с непрерывными пятью процентами на 300 ООО ООО фр. Но едва первые явились на общественном рынке, как фонды начали упадать столь стремительно, что министр принужден был для удержания их ценности усилить выкупы. Из 300 ООО ООО всего выпущено было на 36 ООО ООО, из коих 22 ООО ООО были выкуплены. Появление Наполеона в пределах Франции положило конец сему финансовому обороту.

„ г В течение стоднев-

В течение стодневного своего владычества Бона- пого своего правле-

парт не изменил прежней своей системы. Все надежды его X« всех прав м°~ обратились к налогам; однако же вынужденный обстоя- ты™ассып™аше-' тельствами, он решился также и на заем. Г-н Уврар ссу- %шиз$ержкиай~ дил его 50 000 000 фр. за 5 000 000 беспрерывных доходов, ибо тогда фонды теряли 47 на 100. Наполеон против всех правил на удовлетворение г-на Уврара взял сии доходы из капитала кассы погашения и сею последнею своею ошибкою доказал, что действительно он не понимал ни системы кредита вообще, нижё важного определения кассы погашения в сей системе.

При втором восстановлении Бурбонов финансы При втором вос- _ _ 1 становлении Бур-

Франции были в ужасном положении. Палата депутатов бонов система кре-

1815 года, которую сначала сам король назвал находкою м^енно'^оспод'-'

(la chambre introuvable), а после принужден был распус- ствующая партия

ТИТЬ, восстала против всех рассудительных распоряже- тельства 'обязан-

ний министерства. Господствующая страсть большой ность исполнять по - г- заключенным им ус-

ПОЛОВИНЫ ее членов была полное И чистое обращение К ловиям

образу правления 1788 года со всеми его гражданскими, политическими и финансовыми заблуждениями. С таковыми представителями народа никакое благоразумное предложение не могло иметь успеха. Напрасно граф Корветто, министр финансов, соображая доходы с рас-

371

ходами, указывал на обязанность платить долги и на святость заключенных условий. «Положение наше трудно, - говорил он, - но, ежели б оно было еще обремени-тельнее, и тогда было бы великодушно, нравственно, достойно короля и Франции провозглашение посреди развалин отечества ненарушимости данных обетов». Сии благородные слова не нашли отголоска в сердцах представителей. Докладчик палаты, г-н Корбиер, предлагая уничтожение прежде принятых мер для уплаты требовательного долга, поддерживает свое мнение следующим образом. «Неужели, - говорит он, - закон, определяющий образ уплаты прежних долгов, составляет документ в пользу государственного заимодавца? Мы сего никак принять не можем... Все, что уплачено по сему закону, конечно, невозвратно; но то, что еще предлежит к уплате, может быть остановлено, и законодатель никогда не лишается права изменить по своей воле образ уплаты». Другой член высказывает мысль свою еще яснее. «Не в первый раз, - говорит он, - представители народа унич-тожили обещания королевские, исторгнутые необходимостью». Читая сии слова, мы не знаем, чему дблжно более удивляться, или бессовестности г-на Бональда, славящегося своей приверженностью к вере и престолу, или непостижимой недальновидности сего государственного человека. С подобными правилами дблжно было отказаться от кредита. Это из всех соображений самое без-нравственное! Это несостоятельность, обращенная в систему с высоты народной кафедры; ибо какой закон может почитаться ненарушимым, ежели закон, предложенный правительством и принятый представителями народа для уплаты государственным заимодавцам, ежегодно будет изменяться без согласия сих последних? Впрочем, действия палаты депутатов были оценены по их достоинству в палате пэров. «Есть истины, - говорит граф Гар- нье, - которые столь ясны для всех, столь естественно согласны с первоначальными правилами нравственности и справедливости, что самая их очевидность не допускает никакого доказательства. И в самом деле, как и чем доказывать, что мы должны не нарушать святости договоров, держать данное слово, исполнять то, что обещали, сохранять заключенные условия?» Не менее того правила палаты депутатов восторжествовали, и заимодавцы пра-вительства лишены были своих залогов и части своих

372 ДОХОДОВ. К счастию Франции, сие торжество не ДОЛГО Вследствие таких

продолжалось. Людвиг XVIII, принужденный избирать предприятий про-

Г r J r тив собственности

между кредитом И палатою депутатов, распустил СИЮ ПО- заимодавцев кредит

следнюю, И после сего распущения все СИЛЫ правительст- ФРанЧии гибнет ва и министерства устремились к одной цели - к восстановлению финансов Франции чрез водворение кредита. Сие важное событие совершилось, наконец, следующим образом.

В 1816 ГОДУ главою министерства был герцог Рише- пряшдуижмищет лье. Он не имел тех качеств, КОИ обыкновенно ослепляют %ращии спасеиию людей, ни пылкого воображения, ни увлекательного красноречия, ни блестящего ума. Чистый рассудок, постоянство, заменяющее твердость, совесть, честь и тру-долюбие составляли его гений. Политикою его была правда, целью - польза, главным средством - свободные и откровенные совещания со всеми отличными людьми, к какой бы партии они ни принадлежали. Приступая к преобразованию финансовой системы, он окружил себя всеми предосторожностями, хотел узнать все мнения народа и все оттенки общемыслия, созвал чрезвычайную комиссию , которой препоручено было приготовить ма-териалы для бюджета 1817 года и представить средства, финансовые и кредитные, для водворения порядка в государственных доходах и обеспечения казначейств. Сия комиссия, и в особенности член оной, Лаффит*, исполнили наложенную на них обязанность с неожиданным успехом. Герцог Ришелье, созвавший оную, и Лаффит,

Герцог Ришелье и

коего смелое и решительное мнение восторжествовало И господин Лаффит

могут назваться

В КОМИССИИ, И В министерстве, и в палатах против всех спасителями оте-

у-1 w часуниа

предубеждении, истинно могут назваться спасителями

своего отечества. „ л

Положение Фран-

И в самом деле, Франция находилась в ужасном по- ^ть раз затрудни-' ложении. Правительство Людовика XVIII имело малое т^шереволю^ии

число приверженцев и было ненавистно большей части его подданных. Все узы любви и повиновения были разорваны. Народ платил с негодованием и трудом установленные подати; всякий новый налог угрожал опасностью и всеобщим возмущением. Кредит казался исто-щенным, и действия последнего представительного заседания должны были потрясти самые остатки оного. Притом еще Европа вооруженною рукою занимала вос-точные департаменты Франции, требовала с угрозами содержания ее войска и уплаты сильной контрибуции как возмездия за военные издержки. Цифрами положение выражается следующим образом:

Недочету на 1817 год 314 ООО ООО

Запоздалого долга 400 000 000

Нового неотвержденного долга 100 000 000

[1818 261000 000 Чрезвычайных издержек на ^ 1819 253 000 000

[1820 254 000 000

Итого 1 582 000 000

Кроме постоянных издержек правительства, которые едва пополнялись уже существующими налогами, и кроме частных претензий некоторых государств, которые возрастали почти до 300 000 000 фр., таким образом, что в 1816 году финансовое положение Франции было в три раза хуже, чем в 1814-м, и в десять раз затруднительнее, чем в 1789-м, при начале революции. Состояние почти отчаянное, из которого Франция вышла, однако же, не нарушая ни одного из своих договоров, не прибегая ни к каким насильственным мерам, без всякого вреда для общего благоденствия, с честью, славою и с новыми надеждами на непременное преспеяние государства. Все сие исполнилось употреблением чистого кредита.

В учрежденной комиссии три голоса обратили на себя особенное внимание, а именно: герцога Гаэтского, маркиза Гарнье и г-на Лаффита.

Предполагая разные перемены в системе налогов, из которых однако же ясно выводилось увеличение податей, герцог Гаэтский сознавался, что одно средство налогов не могло удовлетворить нуждам правительства, и советовал прибегнуть к займу. Заем, им предлагаемый, отчасти был свободный, отчасти принужденный. Все граждане, обложенные прямыми налогами, должны были

Франция находит < трудах комиссии средство к спасению

Герцог Гаэтский предлагает заем принудительный, кассу погашения временную, проценты высокие Его план отвержен

374 вносить почти двойные подати помесячно, в 12 сроков, и взимание сего займа должно было производиться на основании мер, принятых для взыскания прямых налогов. Сей заем приносил 5 процентов. Кроме сего, принимались также вольные взносы, кои приносили вкладчикам по 6, 7 и 8 процентов, судя по важности вносимого капи-тала. К сему займу приноровлена была и система погашения, по которой каждые пять лет выкупалось и уничтожалось известное число государственных обязательств. Сочинитель плана предполагал еще отверждение займов в 1821 году по курсу 80 за 100 капитала, стараясь доказать, что сей курс представляет настоящую ценность обя-зательств неуплатного долга. Из всего вышесказанного следует, что герцог Гаэтский против всех правил кредита предлагал заем принудительный, кассу погашения временную, проценты высокие, отверждение долга с такими предположениями, которые ясно показывают, что он не доверяет кредиту и даже не понимает причин, по коим ценность государственных бумаг понижается или воз-вышается. Проект был рассмотрен и отвержен.

План маркиза Гарнье основан на огромной подати, скрытой под изыс- каностыо средств и замысловатостью изложения

Маркиз Гарнье, рассматривая систему налогов, находил, что доходы правительства превышают расходы <на> 100 000 000 фр., что в четыре года даст 400 000 000. Он предлагал продать часть казенных лесов на 100 000 000 и сделать еще заем на 600 000 000 фр. Сими 1 100 000 000 он надеялся оплатить все чрезвычайные нужды государства, вывести казну из затруднения и Францию из опасности. Заем, им предлагаемый, по собственному его сознанию, принадлежал к разряду займов принудительных. Он хотел, чтоб всякий владелец имения был обязан внести сумму, равняющуюся трем с половиною капиталам платимых им прямых налогов, оставляя в распоряжении каждого свободу уплатить свою часть или наличными деньгами, или заемным письмом на два года, или обязаться письменно вносить ежегодно по 6 процентов с определенного участка. По сему плану внос- чики наличностью получали от казны 6 процентов, заемные письма поступали в вольную продажу и после приносили тот же процент, а обязательства на уплату процентов делались новым родом публичных фондов. Долг должен был оплатиться в течение 10 лет без содей-ствия погашения одною только усиленною бережливо- стию. Сей проект был также отвержен, ибо комиссия

375

Проект Лаффита основан на чистых правилах государ-ственного кредита, на признании и обеспечении запоздалого долга, на вольном займе, на устроении кассы погашения

вскоре усмотрела, что требовать насильно деньги или за-емные письма равно противно правилам кредита и что сей план не что иное, как огромная подать, скрытая под изысканностью средств и замысловатостью изложения.

Он поддерживает свое мнение с крас-норечием, с полным познанием предмета, с твердостию и успехом

Проект Лаффита, как все мысли истинно гениаль-ные, отличается от всех прочих проектов своею простотою. Он состоит из правил верных и общих, из исчислений подробных и точных, из выводов важных и неожиданных, обратившихся впоследствии в настоящие пророчества. Прежде всего он старается утвердить начала, на коих основано его предложение. Сии начала суть не что иное, как начало самого кредита. Переходя потом к могуществу сего средства, он спрашивает, каким образом Франция затрудняется собранием такой суммы, ко-торая в несколько дней пополнена бы была в Англии? Ответ легок. Франция никогда не пеклась о успокоении своих заимодавцев и еще в 1815 году нарушила свои обещания по запоздалому долгу. Англия, напротив того, всегда берегла права своих кредиторов и дорожила своим кредитом. Отсюда он извлекает необходимость прежде всякого предложения о новом займе удовлетворить законные требования заимодавцев по запоздалому долгу, отдав им и обещанные залоги, и назначенные проценты. «Исполните, - говорит Лаффит, - ваши обязанности, ибо они святы и ненарушимы. Оставьте мелкие расчеты временных выгод и оснуйте ваше будущее величие на правоте и справедливости. Покоритесь самовластию срочных уплат; я ручаюсь вам за успех и честью моею, и имением; я первый участвую во всех мерах, мной предлагаемых, и не поставлю других пределов сему участию, как те только, кои будут предписаны мне от самого правительства». Весь план Лаффита заключался в трех пред-ложениях: 1) обеспечение заимодавцев прежнего запо-здалого долга; 2) открытие нового займа на свободных правилах государственного кредита и 3) учреждение кас-сы погашения с усиленным капиталом, соответствующим не только увеличению долга, но также и недоверчивости капиталистов. Он поддержал мнение свое с таким искусст-вом и в комиссии, и в палате депутатов, что рассеял наконец все недоумения, уничтожил все возражения, убедил всех своих противников и основал навсегда во Франции государственный кредит, принудив общемыслие понять его правила и ис-

376 пытать его действия . Ришелье и Лаффит водворением кредита воскресили, так сказать, свое отечество и успокоили его успешнее, чем союзная армия, коей пребывание во Франции послужило единственно к большему за-труднению финансов, и сие предложение так справедливо, что немедленно после введения кредита сия армия была распущена. Сам Людовик XVIII тогда только утвердился на престоле, когда проект Лаффита, принятый в обеих палатах, обратился в государственный закон.

Итак, 1817 год ознаменован был принятием в первый раз со времени существования Франции чистых на• 1817 год ознамено- чал государственного кредита. Полный оборот финансо-«0«Франции

„ ~ , , принятием систе-

выи, по предложению Лаффита, продолжался шесть лет,л«,! кредита в пер- от 1817 до 1823 года, на который срок Франция освобо-втт?'еет%%чис дилась от всего своего требовательного долга и записала все свои займы в большую книгу отвержденного долга, который возвысился на 1823 год до 4 013 334 720 фр.

Для сего значительного долга дблжно было усилить кассу погашения. Законом 25 марта 1817 года налоги на гербовую бумагу, на записи частных сделок, на государственные имущества, сборы почт и лотереи до 40 ООО ООО ежегодного дохода определены для составления постоянного дохода погашения. Министру финансов предос-тавлено сделать договор с французским банком для обеспечения своевременного вноса сих сумм. Отчеты погашения отделены от общего бюджета и должны представляться особенно на поверку палатам. Все государственные леса, с некоторым только исключением, служат залогом погашения и делаются его собственностью; но продажа оных не может производиться иначе, как посредством закона, определяющего достоинство и количе-ство лесного участка, назначаемого в продажу. Сей участок, определенный на 1818 год, состоит из 150 ООО гектаров, и выручка сумм составляет часть капитала кассы. Касса погашения должна действовать усиленными процентами, назначая ежедневно известную сумму на выкуп государственных обязательств.

Франция понимает все главные правила государственного кредита

Все сии частные меры поддержаны были еще некоторыми общими правилами, из коих главные суть: 1) издержки государственные разделены на расходы обыкновенные и чрезвычайные; 2) налоги удовлетворяют первые, а займы пополняют вторые; 3) займы должны быть свободны; принужденные займы навсегда воспрещаются; 4) все займы отверждены; 5) погашение отделено от казначейства и надзор за действием оного поручен выборным членам палат; 6) иностранные капиталы принимаются без различия с туземными. Сие последнее рас-поряжение сделало из Парижа один из важнейших европейских денежных рынков. Оно принято вопреки усилий мелкого патриотизма некоторых людей, не понимающих важности вольного перелива капиталов и денежного равновесия.

По требованию некоторых государств за прежние заборы или переборы французских войск 320 080 000

Временно собранных сумм с департаментов при втором восстановлении Бурбонов 100 000 000

По новым займам 1 892 534 720

Итого 4 012 614 720

Прим. Орлова

Устроение кассы погашения соот-ветствует вполне ее назначению

378 Таковое финансовое состояние существовало ВО ствГвшапякре^т Франции ДО министерства Вилеля, который, бывши не- Франции процве- когда самым пылким противником кредита, сделался потом одним из приверженцев оного. В сем государственном человеке дблжно различать президента совета министров, коего действия были часто предосудительны, от министра финансов, коего искусство несомненно для беспристрастных людей. Касса погашения выкупила до 77 ООО ООО беспрерывного дохода. Фонды публичные

продавались по 115 фр. за 100 капитала, так что прави- Проценты пони-

жаются, но пони-

тельство принуждено было остановить действие погаше- жение оных сдела- НИЯ ИЛИ предложить уменьшение процентов. Сие послед- рительностииТёз нее средство было предпочтено. К несчастию, ОНО не бы- искусства ло исполнено согласно с правилами. Наместо того, чтоб сделать новый заем по 3% и вырученными суммами уплатить старые долги по 5%, министерство хотело просто переменить свои обязательства и тем самым дало сей справедливой мере вид несправедливости и принуждения. Впрочем, кредит уже так усилился, что ни ошибка сия, ни 400 ООО ООО, издержанных противозаконно для войны в Испании, ни 1 ООО ООО ООО с лишком, опрометчиво определенный для возмездия эмигрантов, - ничто не могло его поколебать. Можно утвердительно сказать, что система кредита ныне глубоко укоренилась во Франции и что финансовое преобразование сего госу- „

_ Правила кредита,

дарства вполне совершилось. Главные начала признаны, вероятно, навсегда

оценены, испытаны народом и правительством. Остается ^ащииаютсЯ

развить все последствия оных, и тогда откроется перед

Франциею обширное поприще успехов и преспеяния, к

которым предназначена она от природы, давшей ей все

выгоды климата, положения, физических и нравственных

сил.

Но сия цель не так легко достигается. Многие предрассудки господствуют во Франции и, вероятно, долго господствовать будут. Между прочими можно указать на существующие еще и теперь предубеждения против кредитной системы, невзирая на все услуги, ею оказанные; на пристрастие к раздроблению недвижимых наследств, с коим никакое образование богатств и вольных капиталов согласоваться не может; и, наконец, на некоторое

379

стремление к республиканскому правлению, для которого, кажется, Франция не создана. Подробное исследование финансовой истории в Англии покажет нам яснее, что еще остается совершить Франции, чтоб достигнуть высшей степени счастия, величия, богатства, могущества и славы.