Предлагаемая редакция закона Редакция закона, существующая в настоящий момент

П. 2 сг. 16 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»: «На момент государственной регистрации общества его уставный капитал должен быть оплачен учредителями не менее чем на половину».

П.

2 ст. 16 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»: «Не менее 50 уставного капитала общества должно быть оплачено в течение трех месяцев с момента государственной регистрации общества.

Доля в уставном капитале, принадлежащая учредителю общества, не предоставляет права голоса до момента внесения учредителем вклада в уставный капитал общества в полном объеме, если иное не предусмотрено уставом общества.

В случае неполного внесения вклада в уставный капитал общества в течение срока, установленного абзацем первым настоящего пункта, доля учредителя общества в уставном капитале общества переходит к обществу в соответствии со ст. 23 настоящего закона. Соглашением учредителей общества может быть предусмотрено взыска- нис неустойки (штрафа, пени) за неисполнение обязанности по внесению вклада в уставный капитал общества.

Н рамках рассмотрения вопроса об обязанности участника общества оплатить свою долю участия в уставном капитале следует обратить внимание на проблему, имеющую большое практическое значение. А именно речь идет о возможности предъявления учредителем общества требования, связанного с возвратом имущества, внесенного в качестве вклада в уставный капитал общества по тому основанию, что внесение имущества в качестве вклада было совершено с тем или иным нарушением закона. Решение данного вопроса зависит от того, что следует считать правовым основанием для внесения вклада в уставный капитал общества, как квалифицировать действия учредителя по внесению вклада и можно ли применять к данным отношениям нормы права, регламентирующие последствия недействительности сделок. По данному вопросу можно выделить несколько подходов, нашедших отражение в правоприменительной практике.

1) Согласно первому подходу, внесение вклада в уставный капитал хозяйственного общества представляет собой исполнение учредителем своего обязательства гто договору о создании акционерного общества.

Так, подобный подход был применен судами при рассмотрении дела № Ф04-8730/2005(17610- А67-13) Федеральным Арбитражным судом Западно-Сибирского округа, № ЬСГ- А41/12661-04 Федеральным Арбитражным Судом Московского округа136 и др. В обобщенном виде, согласно правовой позиции, сформулированной судами при рассмотрении указанных дел, обязательство по внесению вклада в уставный капитал общества возникает у участников общества на основании договора о создании общества, сама передача имущества в качестве вклада в уставный капитал сделкой не является, а является элементом обязательства, возникшего на основании договора о создании общества. Исходя из гггого подхода, в качестве возможного способа зашиты своих прав учредителем (участником) общества, внесшего вклад в уставный капитал общества с нарушением закона, признается оспаривание договора о создании общества. Однако по договору о создании общества его учредители по общему правилу ничего друг другу не передают и ничего друг от друга не получают. Следовательно, обязать стороны возвратить друг другу внесенные ими вклады невозможно, так как их получателем было общество, а не учредители. Вместе с гем предъявление к обществу требования о применении последствий недействительности договора о создании в виде возврата обществом имущества, внесенного в его уставный капитал, по- видимому, безосновательно, поскольку общество не является стороной договора о создании общества. В ряде судебных актов данный вывод прослеживается достаточно четко. Так, в постановлении ФАС Северо-Западного округа от 06.08.2002 г. по делу № А52/3209/2001/1137 указано на то, что ЗАО не является стороной сделки, признанной стороной недействительной, поэтому двусторонняя реституция не может быть применена. Такая же правовая позиция содержится в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 9308/06 от 21.11.2006 года138. Как представляется, вывод о невозможности предъявления в адрес общества требования о возврате имущества, переданного в качестве взноса в уставный капитал, на основе такого подхода в определении правовой природы обязанности участника по оплате уставного капитала, является вполне обоснованным.

Нормы, содержащаяся в ч. 2 ст. 167 Гражданского кодекса РФ, исключают возможность предъявления требования стороны недействительной сделки о возврате имущества лицом, не являющимся стороной по этой сделке. Исходя из этого, указанная точка зрения, как представляется, является нежизнеспособной, поскольку в принципе исключает возможность реституции в виде возврата имущества, внесенного учредителем (участником) в качестве вклада в уставный капитал общества с нарушением закона. В результате, заинтересованное лицо, чьи права и охраняемые законом интересы затронуты в результате неправомерного внесения имущества в каче- стне вклада в уставный капитал, не в состоянии защитить свои права и возвратить неправомерно отчужденное имущество.

2) Другим подходом, нашедшим отражение в правоприменительной практике, является определение в качестве правового основания возникновения обязательства по внесению вклада решения о создании общества. Так, например, в постановлении Федерального арбитражного суда Московского округа от 15.02.2005 по делу № КГ-Л41/13269-04139 указано на то, что «передача имущества в качестве вклада в уставный капитал вновь созданного общества осуществляется на основании решения о создании общества и обусловлена принятием такого решения учредителями». Согласно указанному подходу, надлежащим способом зашиты прав участником общества является оспаривание решения о создании общества. 11ри этом при предъявлении такого требования важным является определение правовой природы решения о создании общества. Так, в ряде случаев требование о признании недействительным решения о создании общества предъявляется как требование о признании недействительной сделки (то есть в данном случае решение о создании общества рассматривается как сделка). В ряде случаев суды признают правомерность такого подхода. Так, согласно правовой позиции Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 29.07.2003 г. по делу № Ф03-А59/03-1/1605140, указано на то, что действия учредителей общества с ограниченной ответственностью по принятию решения о распределении долей в уставном капитале являются сделкой, а принятие решения о внесении изменений и дополнений в учредительные документы по вопросу перераспределения долей - действиями, направленными на изменение заключенной сделки.

Далее суд указал на то, что статья 43 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» устанавливает именно осгюримость решений общих собраний участников общества, поскольку в статье прямо не указано, что решение может быть признано судом недействительным по заявлению участника общества, если оно принято с нарушени- ем требований закона, иных нормативных актов, устава общества и нарушает права и законные интересы участников общества. Доводы заявителей жалобы о ничтожности сделки, оформленной решением общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью, ввиду ее фиктивности во внимание судом не приняты, поскольку независимо от доводов, положенных в обоснование недействительности решения общего собрания, оно является оспоримым в силу ст. 43 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью». В ряде судебных актов арбитражных судов решение о создании общества не рассматривается в качестве самостоятельной сделки. Так, Федеральный арбитражный суд Московского округа в постановлении от 04.03.2004 г. по делу № КГ-А40/986- 04141 указал на правомерность подхода суда первой инстанции, согласно которому решение о создании общества с ограниченной ответственностью само по себе не обладает признаками сделки, закрепленными в ст. 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, и не может быть признано недействительным по правилам главы 9 Кодекса. Поскольку общество с ограниченной ответственностью не являлось стороной сделки, связанной с внесением в его уставный капитал недвижимого имущества, общество не могло быть участником двусторонней реституции согласно п. 2 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации. Как представляется, решение о создании общества является разновидностью действий, отличное от сделки, поскольку решение о создании общества непосредственно, без последующих юридических фактов (таких как регистрация юридического лица) не порождает гражданских прав и обязанностей. Пока общество не зарегистрировано, решение само по себе, как представляется, никаких последствий не порождает.

3) Согласно третьему подходу, действия по внесению вклада в уставный капитал общества представляют собой самостоятельную сделку, поскольку именно подобные действия влекут переход права собственности от учредителя на вносимое имущество.

В связи с указанным обстоятельством, в ряде судеб- ных актов признается, что сделка по внесению вклада, оформленная актом приема-передачи, может быть признала недействительной. В качестве примера можно привести постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 21.06.2004 г. № Ф09-1829/04-ГК1. Суд кассационной инстанции при рассмотрении указанного дела пришел к выводу о правильности постановления суда апелляционной инстанции, согласно которому передача имущества в качестве вклада в уставный капитал общества представляет собой сделку, согласно ст. 153 Гражданского кодекса Российской Федерации. Отчуждение имущества в данном случае привело к невозможности использования данного имущества по целевому назначению, в связи с чем удовлетворен иск о признании недействительной сделки по передаче имущества в качестве вклада в уставный капитал. В п. 7 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.) 1.2003 г. № 19 «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об акционерных обществах» указано, что «к сделкам, связанным с учреждением общества, помимо сделок по оплате распределенных среди учредителей акций могут относиться сделки по приобретению (аренде) помещения для размещения общества, оборудования для офиса, заключение банковского счета и другие, не относящиеся непосредственно к коммерческой (производственпохозяйственней) деятельности общества». Из приведенной формулировки следует, что Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации исходит из того, что оплата учредителям акций, распределенных между ними при учреждении общества, является самостоятельной сделкой, в результате исполнения которой общество и приобретает имущество, вносимое в оплату уставного капитала. Представляется, что квалификация действий учредителей (участников) общества по внесению имущества в качестве вкладов в уставный капитал хозяйственного общества, как самостоятельной сделки, является обоснованным. Действия учредителя (участника) по формированию уставного капитала общества непосредственно направлены на возникновение правоотношений с участи- ем общества.

Однако вызывает опасения точка зрения о возможности признания недействительной сделки и применении последствий недействительности сделки по внесению имущества в уставный капитал хозяйственного общества, отдельно от всех иных юридических фактов, лежащих в основе создания хозяйственного общества. Поскольку в основе создания хозяйственного общества лежит сложный фактический состав, то признание недействительным (оспаривание) лишь одного из его элементов, может привести к парадоксальным последствиям, не соответствующим основным началам регулирования гражданских отношений. В частности, в случае признания недействительной сделки по внесению вклада в уставный капитал хозяйственного общества по причине несоответствия требованиям действующего законодательства, и применения последствий ее недействительности в виде возврата имущества, внесенного в уставный капитал общества, возникает ситуация, когда имущество, формирующее уставный капитал общества, являющегося гарантией имущественных интересов кредиторов общества, будет у общест ва изъято. То есть в результате хозяйственное общество не будет иметь уставного капитала. Подобные последствия связаны с возможными нарушениями прав кредиторов общества, неопределенностью в вопросе о правах акционеров (участников) на акции (доли участия) общества, уставный капитал которого не может счи таться сформированным после возврата имущества, переданного для его формирования. Попытка минимизировать возможные негативные последствия указанного подхода в определении природы отношений по формированию уставного капитала общества, содержится в рекомендациях научно-консультативного совета при Федеральном Арбитражном суде Уральского округа от 13.12.2007 г Л Так, в п. 3 рекомендаций 11аучпо-консультативный совет при Федеральном Арбитражном суде Уральского округа указывает на то, что внесение имущества в уставный капитал общества представляет собой сделку, заключаемую между учредителем, который вносит вклад в уставный капитан, и обществом, права на долю в устав- ном капитале (акции) которого получает учредитель. Далее в рекомендациях указывается на то, что «последствиями недействительности сделки по несению имущества в уставный капитал (п. 2 ст. 167 Гражданского Кодекса Российской Федерации) могут являться возврат учредителю переданного имущества и переход к обществу акций истца либо его доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью применительно к абзацу 4 п. 1 ст. 34 ФЗ «Об акционерных обществах», п. 3 ст. 23 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью». При этом научно-консультативный совет рекомендует: «При рассмотрении требований о применении последствий недействительности сделок по внесению имущества в уставный капитал хозяйственного общества при его создании в виде возврата переданного имущества необходимо учитывать, что допущенные при формировании уставного капитала нарушения не должны приводить к существенным нарушениям прав и охраняемых законом интересов кредиторов общества, иных участников гражданского оборота, а также к фактической ликвидации общества в обход норм, регулирующих порядок ликвидации юридического липа». В связи с подобным разъяснением возникает вопрос о его применении. Исходя из чего должен принять решение суд, оценивая, приведет ли признание недействительной сделкой действий по формированию уставного капитала общества к существенным нарушениям прав и законных интересов кредиторов общества? Как представляется, любое уменьшение уставного капитала общества за счет изъятия из его состава имущества, переданного участником с нарушением закона, может рассматриваться как определенное нарушение прав кредиторов общества. Именно в целях соблюдения прав кредиторов законом предусмотрены специальные правила, регламентирующие порядок уменьшения уставного капитала хозяйственного общества. Так в соответствии с п. 4 ст. 20 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», в течение тридцати дней с даты принятия решения об уменьшении своего уставного капитала общество обязано письменно уведомить об уменьшении уставного капитала общества и о его новом размере всех известных ему кредиторов общества, а также опубликовать в органе печати, в котором публикуются дан- ныс о государственной регистрации юридических лиц, сообщение о принятом решении. При этом кредиторы общества вправе в течение тридцати дней с даты направления им уведомлении или в течение тридцати дней с даты опубликования сообщения о принятом решении письменно потребовать досрочного прекращения или исполнения соответствующих обязательств общества и возмещения им убытков. Аналогичная норма содержится в ст. 30 ФЗ «Об акционерных обществах». Вопрос о том, какие нарушения прав и охраняемых законом интересов кредитора общества должны быть связаны с принятием решения о признании недействительной сделки по формированию уставного капитала общества, чтобы признать их существенными, по - видимому, должен решать суд в каждом конкретном случае, что в данном случае представляется недопустимым. Также вопросы вызывает и использование в приведенных разъяснениях научно-консультативного совета понятия «фактическая ликвидация общества». При каких обстоятельствах следует- считать, что удовлетворение иска о признании сделки по формированию уставного капитала общества ничтожной приведет к фактической ликвидации общества? Как представляется, данное разъяснение направлено на недопущение удовлетворения иска в случае предъявления требования о признании недействительной (ничтожной) сделкой действий по формированию уставного капитала общества в полном объеме, поскольку последствием удовлетворения такого требования является «расформирование» уставного капитала общества, вследствие чего общество существовать не может. Л подлежит ли применению указанное разъяснение, в случае если нарушения закона были допущены при формировании основной части уставного капитала (97 процентов), при этом оставшаяся часть уставного капитала общества была сформирована в соответствии с законом и :ла часть по номиналу удовлетворяет требованиям о минимальном размере уставного капитала данного вида общества? При этом возможно, что за счет изъятия большей части уставного капитала у общества, общество окажется неработоспособным, не сможет удовлетворять лицензионным требованиям.

Как представляется, обозначенные вопросы иллюстрируют противоречивость позиции о возможности оспаривания (признания ничтожной, применений последствий недействительности) сделки по формированию уставного капитала общества, независимо от остальных юридических фактов, в результате наступления которых общество считается созданным.

4) Согласно четвертому подходу, который представляется наиболее обоснованным, создание общества представляет собой сложный фактический состав, каждый из его элементов является только одним из оснований для возникновения обязательства по внесения вклада в уставный капитал. Так, в Постановлении Федерального арбитражного суда Уральского округа от 18.02.2002 года по делу Ф09-171/02-ГК1 указано на то обстоятельство, что реорганизация представляет собой сложный юридический состав, который включает в себя совокупность юридических фактов, устанавливающих, изменяющих или прекращающих гражданские права и обязанности. Арбитражный суд указал также на то обстоятельство, что, исходя из содержания п. 3 ст. 11 Федерального закона «Об акционерных обществах», изъятие имущества из уставного капитала при применении последствий недействительности сделки возможно только в случае признания в установленном порядке недействительными учредительных документов общества. Кроме того, судом указано на то, что в силу абз. 2 пЛ ст. 51 Гражданского кодекса Российской Федерации после осуществления государственной регистрации иски должны предъявляться о признании недействительными акта государственной регистрации юридического лица в связи с допущенными при его создании нарушениями закона или иных правовых актов.

Исходя из данного подхода, следует, что требование учредителя о возврате внесенного вклада не может быть разрешено без оспаривания всех или, но крайней мере, нескольких элементов данного состава, важным из которых является государственная регистрация общества. Так, в постановлении Федерального арбитражного суда Уральского округа от 22.11.2004 г. по делу № Ф09-

' Спрдяичночipa&ouuH cueieua Глрцпгг.

3856/04-ГК1 указано, что с учетом положения ст. 11 ФЗ «Об акционерных обществах», ст. 167, 180 ГК Российской Федерации, вопрос о применении последствий недействительности сделки в виде возврата внесенного в уставный капитал ЗАО имущества не может быть рассмотрен без рассмотрения вопроса о применении последствий недействительности в соответствующей части устава закрытого акционерного общества и признания недействительной его государственной регистрации. Такие требования истцом не заявлялись. Как представляется, указанный подход основан на наиболее полной оценке значения всех юридических фактов, лежащих н основе создания общества и являющихся основанием перехода права собственности на имущество от учредителей к вновь созданному обществу. Ведь именно вся совокупность юридических фактов (решение о создании, утверждение устава, заключение учредительного договора, государственная регистрация) формируют фактический состав, лежащий в основе возникновения имущественных отношений, возникающих между хозяйственным обществом и его участником. Указанное обстоятельство не позволяет разрешать вопрос о возврате имущества от общества учредителю без оспаривания всех элементов данного юридического состава. Однако применение данного подхода также не лишено сложностей. Оспаривание всех элементов фактического состава, лежащего в основе создания хозяйственного общества, влечет за собой исключение записи из единого государственного реестра юридических лиц о данном обществе. Представляется, что наступление указанного последствия возможно только в результате ликвидации юридического лица. При этом, в соответствии сп.2 ст. 61 ГК Российской Федерации, юридическое лицо может бьпь ликвидировано по решению суда в случае допущенных при его создании грубых нарушениях закона, если эти нарушения носят неустранимый характер, либо осуществления деятельности без надлежащего разрешения (лицензии) либо деятельности, запрещенной законом, либо с иными неоднократными или грубыми нарушениями закона или иных правовых актов, либо при систематическом осуществлении общественной или религиозной организа- цией (объединением) благотворительным или иным фондом деятельности, противоречащей его уставным целям, а также в иных случаях, предусмотренных ГК Российской Федерации. При этом законом предусматривается процедура ликвидации юридического лица, проводимая по решению суда, обеспечивающая соблюдение интересов кредиторов ликвидируемого общества. Как представляется, из указанных положений закона следует, что в случае формирования уставного капитала общества с нарушением закона подлежит применению порядок ликвидации общества по решению суда в связи с допущенными при его создании грубых нарушений закона, носящих неустранимый характер (п. 2, 3 ст. 61 ГК Российской Федерации). Иной подход, а именно допущение возможности оспаривания записи о создании юридического лица в едином государственном реестре, вне рамок процедуры ликвидации хозяйственного общества, с неизбежностью влечет нарушение интересов кредиторов, создает почву для возможных злоупотреблений. При этом, в соответствии с п. 3 ст. 61 ГК Российской Федерации, с требованием о ликвидации юридического лица в судебном порядке может быть предъявлено государственным органом или органом местного самоуправления, которому право на предъявление такого требования предоставлено законом. Таким образом, законом круг субдектон, которые вправе обратиться с требованием о ликвидации юридического лица в судебном порядке, определен крайне узко, что лишает заинтересованных лиц возможности защиты прав в случае внесения имущества в качестве вклада в уставный капитал общества в нарушение закона. Как представляется, с этим связана необходимость внесения изменений в ГК Российской Федерации в целях расширения круга лиц, уполномоченных на обращение в суд с требованием о ликвидации общества в связи с допущенными при его создании грубыми и неустранимыми нарушениями закона. Прежде всего, в состав лиц, имеющих право на обращения с т ребованием о ликвидации общества по указанным основаниям, следует отнести участников общества. При этом, как представляется, следует допустить возможность законодательного расширения круга лиц, которые вправе обратиться с указанным требованием.

В связи с этим, предлагается внести следующие изменения в ГК Российской Федерации: Существующая редакция норма- 1 тинного акта Предлагаемая редакция нормативного акта Абзац 1 П. 3. ст. 61 Гражданского кодекса Российской Федерации ( Требование о ликвидации юридине- 1 ского лица по основаниям, указанным в п. 2 настоящей статьи, может | быть предъявлено в суд государст- | венным органом или органом мест- ( ного самоуправления, которому I право на предъявление такого трс- 1 бования предоставлено законом.

1 ( Требование о ликвидации юридического лица по основаниям, указанным в п. 2 настоящей статьи, может быть предъявлено в суд государственным органом или органом местного самоуправления, которому право на предъявление такого требования предоставлено законом. Требование о ликвидации юридического лица в случае допущенных при его создании грубых нарушений закона, если эти нарушения носят неустранимый харакгер, может быть предъявлено учредителями (участниками) юридического лица, а также иными заинтересованными лицами, в случаях, предусмотренных законом. Иные имущественные отношения, складывающиеся между хозяйственным обществом и участниками, представляют собой обязательства, в рамках которых участник общества выступает в качестве кредитора, а в качестве должника выступает хозяйственное общество.

3 соответствии с п. I ст. 67 Г К Российской Федерации, участники хозяйственного общества вправе принимать участие в распределении прибыли. Аналогичное право закреплено за участниками общества с ограниченной ответственностью в п. 1 ст. 8 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью». В соответствии со ст. 31, 32 ФЗ «Об акционерных обществах» закреплено право

акционеров - владельцев обыкновенных и привилегированных акций на получение дивидендов.

Исследователи вопроса относят право акционера на участие в распределение прибыли (право на получение дивиденда) к «натуральным правам», то есть к правам, которые вытекают из самой природы акционерных обществ.142Обладает ли правоотношения, связанное с участием в распределении прибыли, признаками обязательства?

Для отвепа на этот* вопрос, прежде всего, необходимо обратиться к установлению тех юридических фактов, которые лежат в основе возникновения правоотношения между обществом и участником по поводу выплаты дивиденда последнему (распределения прибыли между участниками).

13 соответствии с п. 1 ст. 42 ФЗ «Об акционерных обществах», «общество вправе по результатам первого квартала, полугодия, девяти месяцев финансового года и (или) по результатам финансового года принимать решения (объявлять) о выплате дивидендов по размешенным акциям, если иное не установлено настоящим Федеральным законом. Решение о выплате (объявлении) дивидендов по результатам первого квартала, полугодия и девяти месяцев финансового года может быть принято в течение трех месяцев после окончания соответствующего периода».

В соответствии с и. 3 ст. 42 ФЗ «Об акционерных обществах» «решения о выплате (объявлении) дивидендов, в том числе решения о размере дивиденда и форме его выплаты по акциям каждой категории (типа), принимаются общим собранием акционеров. Размер дивидендов не может быть больше рекомендованного советом директоров (наблюдательным советом) общества».

В соответствии со ст. 28 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», «общество вправе ежеквартально, раз в полгода или раз в год прини- мать решение о распределении своей чистой прибыли между участниками общества. Решение об определении части прибыли общества, распределяемой между участниками общества, принимается общим собранием участников общества».

Из приведенных норм закона следует, что распределение прибыли является правом хозяйственного общества. Как представляется, указанное право является составляющей частыо правомочия юридического липа (хозяйственного общества) как собственника принадлежащего ему имущества по распоряжению этим имуществом. То есть право общества на распределение части своей прибыли среди участников существует в рамках абсолютного правоотношения (правоотношения собственности хозяйственного общества). Реализация права общества на распределение прибыли среди участников осуществляется путем принятия обществом соответствующего решения с соблюдением специально установленной процедуры. Как указано в законе, решение о выплате (объявлении) дивидендов в акционерном обществе, распределении прибыли среди участников в обществе с ограниченной ответственностью принимается общим собранием участников общества (собранием акционеров). Таким образом, юридическим фактом, при наступлении которого возникает субъективное право акционера (участника общества) на получение дивиденда (части прибыли) является принятие обществом в лице общего собрания участников решения о выплате (объявлении) дивидендов (распределении прибыли). Более того, в акционерном обществе юридическим фактом, необходимым для принятия легитимного решения обществом в лице общего собрания акционеров, является принятие решения советом директоров общества, содержащим рекомендацию общему собранию акционеров о выплате (объявлении) дивидендов и их размере. Как представляется, названные решения органов управления общества являются по своей правовой природе сделками1, поскольку являются действиями, непосрсд- ственио направленными на установление гражданских прав и обязанностей. Причем решения органов управления юридического лица, как представляется, являются сделками, совершаемыми самим обществом, поскольку, принимая решения, соответствующий орган управления принимает его от имени общества (а не от имени учредителей, своего собственного имени).

Таким образом, до наступления указанных юридических фактов участник общества не вправе требовать выплаты ему дивидендов, между обществом и

участником отсутствует соответствующее имущественное правоотношение

(обязательство). Подобное понимание возникающих между акционером и обществом правоотношений является основой и складывающейся судебной практики по соответствующим категориям дел: п. 15 постановления Пленума ВАС Российской Федерации от IS. 11.03 Л® 19 «О некоторых вопросах применения Федерального закона «Об акционерных обществах»,' Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 28 февраля 2006 г. N КГ- А40/11096-05, Постановление Федерального арбитражного суда Западно- Сибирского округа от 17 января 2006 г. N Ф04-8328/2005(17113-A70-16), Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 27 апреля 2005 г. N009-1022/051 "К.143

На этом основании представляется обоснованным мнение о том, что предпочтительнее законодательная формулировка ст. 67 ГК Российской Федерации о том, что участник хозяйственного общества вправе принимать участие в распределении прибыли, нежели формулировка ФЗ «Об акционерных обществах» о том, что акционер имеет право на получение дивидендов.144 Право на участие в распределении прибыли в большей степени отражает суть правовой связи, в которой состоит участник общества с обществом до принятия последним решения о выплате (объявлении) дивидендов (распределении прибыли).

В связи с указанным обстоятельством возникает по крайней мере два важных вопроса, требующих освещения в настоящей работе: 1.

Насколько обоснован подход законодателя, согласно которому объявление дивидендов по акциям (принятие решения о распределении прибыли), даже при наличии у общества достаточной для этого чистой прибыли, является правом общества, а не его обязанностью. 2.

Какова природа правовой связи между участником общества и обществом по поводу участия в распределении прибыли до принятия решения общества о распределении прибыли.

По мнению некоторых исследователей вопроса, «положение акционерного закона, согласно которому объявление дивидендов по акциям, даже при наличии у общества достаточной для этого чистой прибыли, полученной по итогам года, является правом акционерного общества, вряд ли соответствует сущности акционерной формы предпринимательской деятельности...нормы, позволяющие обществу произвольно решать вопрос о выплате акционерам дивидендов, иначе как дискриминационными по отношению к рядовым участникам общества (миноритарным акционерам) не назовешь».145

Сложно согласиться с таким утверждением. Как представляется, вложение средств в уставный капитал общества всегда предполагает элемент риска, поскольку подразумевает, что участник общества своим имуществом принимает участие в осуществлении обществом предпринимательской деятельности, основанной в соответствии с п. 1 ст. 2 ГК Российской Федерации на риске. Приобретая акции либо становясь участником общества с ограниченной ответственностью, лицу никогда не может быть достоверно известно: будет ли общество работать с прибылью, позволяет ли уровень развития производства в компании принимать решения о распределении прибыли среди акционеров. Это обязывает потенциального инвестора (акционера) взвешено подходить к вопросу о вложении средств в уставный капитал компании, соизмеряя преследуемые от вступления в общество цели с теми возможностями, которыми обладает компания. Но, как представляется, это нормальная ситуация, которая неизбежна при принятии решения о вложении средств в уставный капитал общества. Другое дело, что, возвращаясь к вопросу об исторических тенденциях развития «корпоративных отношений», о которых речь велась в параграфе 1 главы 1 настоящей работы, следует отметить, что многие граждане России становились акционерами не но своей собственной воле, а в силу процессов приватизации. Однако строить нормативное регулирование отношений, отдавая дань прошло- му, при этом нанося ущерб перспективе развития общественных отношений представляется неверным. В связи с указанным, представляется правильным подход, закрепленный в п. 77 Концепции развития корпоративного законодательства на период до 2008 года, утвержденной Министерством экономического развития Российской Федерации, согласно которому «императивное обя.зы- вание компаний платить дивиденд по обыкновенным акциям во всех случаях, когда компания получаст прибыль, представляется не вполне эффективным средством защиты прав акционеров. Оно приведет скорее к манипулированию данными бухгалтерских отчетов и занижению прибыли, и тем самым к сокращению размера дивидендов и ущемлению ключевого права акционеров на участие в справедливом распределении прибыли».146 Другое дело, что государство, по - видимому, должно создавать условия и механизмы, стимулирующие акционерные общества к регулярному принятию решений о выплате дивидендов (распределении прибыли), что может способствовать привлечению широкого круга «миноритарных» акционеров, обладающих в совокупности серьезными денежными средствами, которые могут быть задействованы акционерными обществами в производственных целях. В частности, в упомянутой концепции развития корпоративного законодательства в качестве одной из таких мер указано снижение налогов на ту часть доходов, которая идет на выплату дивидендов, вплоть до их полного обнуления, поскольку дивиденды платятся из чистой прибыли компании, следовательно, налоги с них уже уплачены.

Как следует из вышеизложенных положений работы, и до принятия обществом решения о выплате дивидендов (распределении прибыли) существует определенная правовая связь между обществом и его участниками по поводу участия в распределении прибыли. С одной стороны, существует закрепленное законом право общества на распределение прибыли, которое после принятия решения общим собранием акционеров (участников) общества становится обязанностью общества. С другой стороны, как отмечается в научной литературе, и у акционера существует специфическое право на получение дивиденда, существующее вне обязательства (до наступления соответствующих юридических фактов). Так, Д.В. Ломакин отмечает, что у акционера в силу самого факта приобретения акции возникает особое корпоративное право - право на дивиденд, представляющее собой возможность участвовать в распределении прибыли. Указанное право существует, по мнению автора, до принятия решения о выплате (объявлении) дивиденда. 1 Подобной же точки зрения придерживается, в частности, Е.Б. Сердюк.2 На наличие определенных правовых связей по поводу участия в распределении прибыли до наступления юридического факта, с которым закон связывает возникновение обязательственных отношений, в своей работе указывают и М.И. Колесников и А.В. Майфат. Однако авторы понимают правовую природу этих отношений как организационные отношения,3

В рамках настоящего раздела работы необходимо отметить лишь то, что имущественные отношения, складывающиеся между участником общества и обществом, действительно обусловлены наступлением определенного рода юридических фактов, при этом указанные правоотношения суть обязательства.

На обязательственную природу права на получение части прибыли (дивидендов), в контексте выделенных выше признаков обязательства, указывает следующее:

Во-первых, прибыль выплачивается участникам, согласно прямому указанию закона, исключительно в виде имущества. Так, согласно п. 1 ст. 42 ФЗ «Об акционерных обществах», дивиденды выплачиваются деньгами, а в случаях, предусмотренных уставом общества, - иным имуществом.

Согласно ст. 28 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», вообще не предусмотрена возможность выплаты причитающейся участнику общества прибыли путем передачи имущества, отличного от денег. Таким образом, отношения по выплате дивидендов - отношения имущественные. Субъективному праву акционера (участника общества) корреспондирует субъективная обязанность общества по выплате объявленных дивидендов, которая возникает в результате принятия решения о выплате дивидендов. Указанная обязанность обеспечена возможностью государственного принуждения, В частности, акционер вправе обратиться с обязательственным иском к обществу о взыскании задолженности по объявленным дивидендам (части прибыли, причитающейся участнику общества в соответствии с решением о распределении). В случае неисполнения обязанности по выплате дивидендов участник общества также вправе требовать взыскания законной неустойки, предусмотренной ст. 395 ГК Российской Федерации, на что, в частности, указывает Высший Арбитражный суд в абз. 2 п. 16 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18.11.03 № 19 «О некоторых вопросах применения ФЗ «Об акционерных обществах». В Кодексе корпоративного поведения, положения которого все чаще имплементнруются в учредительные документы акционерных обществ, прежде всего открытых акционерных обществ, чьи акции обращаются на фондовом рынке, рекомендовано закреплять в уставе общества положение, в соответствии с которым совет директоров общества или ревизионная комиссия в случаях невыплаты объявленных дивидендов имели бы право уменьшить размер вознафаждения генеральному директору и членам правления либо освободить их от исполнения обязанностей. Указанные положения устава, как представляется, также могут служить дополнительной мерой защиты нарушенных субъективных прав участника общества.

В соответствии со ст. 67 ГК Российской Федерации, закреплено еще одно имущественное право участника хозяйственного общества, а именно участник хозяйственного общества (траве получать а случае ликвидации общества часть имущества, оставшегося после расчетов с кредиторами, или его стоимость. Аналогичная норма содержится в ст. 8 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью». В ст, 31 ФЗ «Об акционерных обществах» указывается на право акционера - владельца обыкновенной акции на получение части имущества акционерного общества в случае ликвидации последнего. При этом в ФЗ «Об акционерных обществах» упоминает только о праве на получение части имущества ликвидируемого общества, но не получение его стоимости. Однако, как представляется, указанную норму ФЗ «Об акционерных обществах» следует рассматривать в соответствии со ст. 67 ГК Российской Федерации, признавая, в связи с этим, правомерным решение ликвидационной комиссии акционерного общества о выплате акционеру стоимости имущества, подлежащего передаче последнему в результате ликвидации общества, вместо передачи какого-то имущества в натуре. Для определения сущности правоотношения, возникающих между участником общества и обществом в связи с ликвидацией последнего, необходимо также сначала рассмотреть тс юридические факты, которые лежат в основе возникновения указанных правоотношений. В соответствии со ст. 63 ГК Российской Федерации, ст. 23 ФЗ «Об акционерных обществах», ст. 58 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» фактический юридический состав, необходимый для возникновения обязательства по передачи имущества общества в случае ликвидации последнего его участникам, состоит из следующих юридических фактов: 1) окончания расчетов с кредиторами общества - третьими лицами; 2) утверждения ликвидационного баланса ликвидационной комиссией; 3) утверждение ликвидационного баланса органом, уполномоченным на осуществление государственной регистрации юридических лиц; 4) принятие решения ликвидационной комиссией о распределении имущества среди акционеров (участников общества). Аналогично тому, как, по мнению ряда авторов, есть «корпоративное» правоотношение между обществом и его участниками по распределению прибыли, которое существует до возникновения обязательственного права участ- пика на получение объявленных дивидендов, также, по мнению тех же авторов, до возникновения на основании указанных юридических фактов обязательства по передаче имущества ликвидируемого общества, существует «корпоративное» правоотношение между обществом и участником по распределению прибыли общества в случае ликвидации последнего. Указанное «корпоративное правоотношение», по мнению указанных авторов, возникает в силу непосредственно факта участия в хозяйственном обществе, до наступления соответствующих юридических фактов, с которыми закон связывает возникновение у участника права требования к ликвидируемому обществу о передаче оставшегося после расчетов с кредиторами имущества. !

В рамках правоотношения по передаче участникам хозяйственного общества части имущества, оставшегося после осуществления обществом в лице ликвидационной комиссии расчетов с кредиторами субъективному праву участника ликвидируемого общества требовать передачи имущества общества корреспондирует обязанность общества такое имущество передать. Указанное право требования также обеспечено возможностью применения мер государственного принуждения и возникает по поводу имущества, то сеть относится к имущественным правам.

В связи с изложенным, вызывает вопрос точка зрения о том, что право на получение части имущества'ликвидируемого общества «реализуется в рамках не обязательственных, а вещных прав ...у бывших участников возникает право общей долевой собственности, раздел которой производится по правилам, установленным сг. 252 ГК Российской Федерации ... Долевая собственность бывших акционеров возникает в результате совершения вполне конкретных юридических фактов - принятия решения о ликвидации и исключении общества как юридического лица из государственного реестра (ст. 244 Гражданского кодекса Российской Федерации)».2 Как представляется, указанный вывод основан на ошибочном толковании норм ст. 23 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», ст. 63 Г К Российской Федерации, согласно которым передача имущества, оставшегося после расчетов с кредиторами общества, участникам (акционерам) общества производится ликвидационной комиссией общества до внесения записи о ликвидации общества в единый государственный реестр юридических лиц, го есть до окончания процесса ликвидации общества и «юридической смерти» общества.

Таким образом, между обществом и его участником складываются отдельные (самостоятельные) имущественные правоотношения, которые представляют собой обязательства. Однако содержание отношений между обществом и его участниками не исчерпывается лишь имущественными (обязательственными) отношениями.

<< | >>

↑

Источник: Давыдов Василий Александрович. Правовая природа отношений между хозяйственными обществами и их участниками. 2008

Еще по теме Предлагаемая редакция закона Редакция закона, существующая в настоящий момент:

- Господарче право України - Хозяйственное право России -