ОЦЕНКА ПРАВЛЕНИЯ ИвАНА ГРОЗНОГО

«Время Ивана Грозного давно привлекает к себе внимание ученых и беллет­ристов необычным в русской истории драматизмом положений и яркостью характеров»380, - так начинал С.Ф. Платонов главу своего знаменитого курса лекций, посвященную правлению Ивана IV. Не думаем, что будет преувеличе­нием сказать, что такое пристальное внимание к времени Грозного характерно для всех периодов развития русской историографии.

Вполне мог оставить свой след в изучении проблемы и Сыромятников. Но в силу сложившихся обстоятельств, его монография о царствовании Ивана Грозного так и не увидела свет.

До революции тема правления Ивана IV не играла значительной роли в на­учном творчестве историка. Отдельные высказывания можно найти лишь в его общих курсах лекций. Ситуация изменилась после падения монархии. Наступившая разруха, гражданская война спровоцировали всплеск интереса к личности Ивана Грозного, в первую очередь, как к жестокому, но сильному правителю.

Показательной в этой связи стала книга известного специалиста в области европейской истории Р.Ю. Виппера381. В ней автор показал Грозного выдаю­щимся государственным деятелем, влиятельным в международной жизни по­литиком, а жестокость правления списал на особенности времени. Как пра­вильно указал А.А. Кизеветтер в 1923 г., к тому времени уже находящийся в эмиграции: «Итак, критическая основа работы Виппера построена на чистом недоразумении, проистекшим из незнакомства с той литературой, с которой он полемизирует. К сожалению, и конструктивная часть его работы страдает тем же недостатком - игнорированием фактов»382. Виппер стремился показать контраст между сильной государственной властью эпохи Грозного, ее мощью и влиятельностью в мире, с анархией послереволюционных лет, когда престиж России значительно упал.

Неудовлетворение работой Виппера выразили и многие другие историки. Своеобразным ответом стала книга С.Ф. Платонова с идентичным названием, вышедшая в 1923 году383. В ней он писал: «Книгу профессора Виппера можно назвать не только апологией Грозного, но и апофеозом»384. Поэтому своей це­лью историк видел необходимость в популярной форме дать более объектив­ную историю деятельности Грозного. Он изобразил Грозного крупным поли­тическим деятелем, избежав, впрочем, прямой апологетики. По его мнению, в правлении Ивана IV было много успехов, но было немало и провалов.

На таком историографическом фоне Сыромятников приступил к изучению проблемы. У нас нет данных о времени начала работы над монографией, но имеются сроки окончания ее первых глав. В рукописях они датированы 1926 годом. Сама монография, носившая рабочее название «Эпоха Ивана Грозно­го», так и не была закончена, а до нас дошли две первые части: «Иван Грозный перед судом русских историков» и «Иван Грозный и его время»385.

Сохранился план будущей книги, по которому она должна была состоять из двух частей и шести глав:

«Часть 1. гл. 1. Иван Грозный профессора Виппера. гл.2. Иван Грозный профессора Платонова.

Часть 2. гл. 3. Исторические предпосылки московской монархии.

гл. 4. а) Феодальная оппозиция и ее идеология.

б) Сторонники московской монархии и их идеология. гл. 5. Иван Грозный как политический и государственный деятель.

В дальнейшем свои идеи Сыромятников отразил в очерке о развитии идео­логии в эпоху Ивана Грозного387. При ближайшем ознакомлении, становится очевидным, что автор практически целиком (с определенными поправками на время) повторил свое понимание реформ Грозного, нашедшее отражение в не­опубликованной монографии. Поэтому мы вправе рассматривать эти работы как единый комплекс.

Книга начиналась с анализа работ Р.Ю. Виппера и С.Ф. Платонова. Сыромят­ников указал на актуализацию проблемы в русской историографии: «Грозный как бы вновь призван перед трибуналом истории для произнесения над ним окончательного приговора»388.

Сначала он остановился на труде Р.Ю. Виппера. Историк-правовед отметил излишнюю беллетризированность исследования. Сыромятников писал, что автор возродил в своей работе принципы написания исторического сочине­ния, присущие XVIII в., а не следовал современным методам, соответствую­щим действительно научному исследованию. «Несомненно, всей совокуп­ностью отмеченных особенностей «нового метода» автора объясняется и чрезвычайно приподнятый панегирический стиль его очерка, восторженный тон его речи, обильно пересыпанной гиперболическими и украшающими эпи­тетами, которые вновь приводят нам на память своеобразный стилистический ритм исторической прозы историков-прагматиков щлёцеровско-карамзинс- кой школы»389, - заключил историк.

Несколько иную оценку получила монография С.Ф. Платонова. Ученый от­метил, что «нашему академику совершенно чужд публицистический тон и тенденциозный пафос, в который впал профессор Виппер»390. Тем не менее, Сыромятникова не удовлетворила ни та, ни другая книга.

Причиной этому был тот ракурс исследования, который предпочли оба авто­ра. Р.Ю. Виппер и С.Ф. Платонов рассматривали эпоху Ивана Грозного сквозь призму личности самого правителя. У них получалось, что исторический про­цесс, проходивший в эпоху Грозного, целиком и полностью зависел от персо­ны царя. Сыромятников называл такую историю «внешней», то есть рассмат­ривающей лишь поверхность событий. Как представитель московской школы он отвергал такой подход. Для него «внешний» ход событий - лишь отра­жение тех внутренних процессов, которые проходили в обществе. Поэтому, с его точки зрения, необходимо перейти к истории внутренней: «Подлинная

Ct » CC O »

история не противополагает внешнюю историю внутренней , и не спорит о превосходстве той или другой»391. Исходя из понимания Сыромятниковым принципов научного исследования, это означало рассмотрение политических процессов как следствия сложившихся общественных отношений.

Приступая к освещению непосредственно правления Грозного, автор подчер­кивал переходной характер эпохи. В его понимании, в это время происходит столкновение двух социально-политических систем: удельного порядка и со­словной монархии392. Сыромятников не принимал мнения, что в свое царство­вание Грозный боролся против «отдельных лиц», о чем писал В.О. Ключев­ский, или против «удельных правительств, но не против удельных порядков», на чем настаивал А.А. Кизеветтер393. С его точки зрения, «процесс образова­ния московской централизованной монархии сопровождался крайним обострением классовой борьбы и коренной перегруппировкой общественных

394

классов»394.

К XVI в. сложилась следующая конфигурация классов. С одной стороны - удельная аристократия, являвшаяся противником создания централизован­ного государства, а с другой - сторонники сильной царской власти.

К противникам самодержавия Сыромятников относил, в первую очередь, «союз княжеско-боярской аристократии и удельной «византийской» церк- ви»395. У этого союза была мощная идеологическая поддержка. Здесь автор, в первую очередь, вспоминает сочинения Курбского. В трактовке политической позиции оппонента Грозного автор категорически не соглашался с мнением, что Курбский являлся «либералом и идеологом теории народного суверени­тета». С точки зрения историка, мы имеем дело с « типичным реакцио­нером, представителем сходившей уже тогда с исторической сцены обществен­ной группы удельно-феодальной аристократии»396.

В целом, противники Грозного стремились сохранить те привилегии, которые были присущи эпохе политического феодализма, что объективно сталкива­лось с интересами формирующегося государства и новых социальных групп.

Но сторонников у Ивана Грозного было много больше, чем противников. В первую очередь, у Сыромятникова речь шла о дворянстве. «Класс этот явил­ся самым горячим сторонником объединения Руси и утверждения единой,

397

твердой и грозной власти во имя национального государства»397, - утверждал автор. Ярким выразителем интересов дворянского класса историк признал Ивана Пересветова. По его словам: «Именно Пересветов дал законченную теорию централизованной бюрократической, дворянской монархии»398. В сочинениях Пересветова отразились все наиболее значительные требования дворянства относительно будущего устройства государства. Сыромятников насчитал десять таких требований:

1) отмена феодального иммунитета;

2) отмена кормлений;

3) отмена родовых привилегий и замена их началом выслуги;

4) введение государственного, одинакового для всех суда;

5) издание «судебника» с установлением строгой кары за неправосудие;

6) устройство и обеспечение дворянской армии, образование дворянс­кой гвардии;

7) губная реформа для борьбы с разбоями;

8) сосредоточение всех налогов в государственной казне;

9) завоевательная политика по отношению к Казанскому ханству;

10) беспощадное истребление «вельмож» (опричнина)399.

Дворянство видело в сильном государстве естественного союзника в борьбе с аристократическими кругами, а также выразителя собственных возрастающих претензий на лидерство в обществе.

Еще одной опорой государственной власти был в терминологии Сыромят­никова «торгово-промышленный класс», посад. «Московское торгово-про­мышленное население было целиком на стороне московского самодержавного государства, которое оно дружно поддерживало на земских соборах своими средствами»400. По утверждению автора, сложился взаимовыгодный симбиоз между властью и «торговым капиталом». К тому времени государство уже вышло из «вотчинного» состояния, его интересы стали простираться много дальше простого удовлетворения хозяйственных нужд великокняжеской вот­чины. С увеличением запросов естественно растет и нужда в финансовых ис­точниках. «Отсюда необходимость чрезвычайных финансовых «запросов», обращенных к представителям торгового капитала, петиции правительства, обращенных к купечеству о субсидиях»401. В ответ посад требовал ответных мер, направленных на удовлетворение его сословных интересов. Именно на этом фундаменте взаимовыгодного сотрудничества выросло, по мнению иссле­дователя, здание сословно-представительной монархии. «Указанное обстоя­тельство и содействовало превращению московской единой и самодержавной монархии в монархию сословно-феодальную»402, - резюмировал автор.

Немалое значение в концепции историка-юриста, имела и поддержка прос­тым народом самодержавной власти царя. В XV - XVI вв. наблюдается все ускоряющийся процесс закрепощения крестьянства. Следствием этой тен­денции стал рост недовольства простого народа по отношению к правящим классам. Но это недовольство не распространялось на царя. Причиной этого было то, что в процессе закрепощения (кстати, поддержанного государством) крестьянин сталкивался лицом к лицу с дворянином, а не с правительственны­ми агентами. «Таким образом, оторванный в большинстве случаев от всякого непосредственного контакта с государственной властью, царским правительс­твом, благодаря дворянскому средоточению, народ в своем сознании отделил царя от своих новых господ, сосредоточив всецело на них всю свою ненависть к крепостническому режиму»403, - писал Сыромятников. Сейчас бы такой фе­номен назвали «наивным монархизмом».

Кроме указанных социальных слоев, важную роль в противостоянии играла русская православная церковь. Исследователь отмечал раскол внутри церков­ной организации. Первую группу, поддерживавшую реформы Ивана Грозного, составляли иосифляне. Вторую группу представляли нестяжатели - противни­ки централизации. Для обеих категорий ведущим вопросом было их отноше­ние к власти. Этот вопрос воплотился в сложные церковные доктрины о месте русской церкви в мировой церковной иерархии. Так, нестяжатели считали, что церковь должна быть независимой от светской власти и подчиняться толь­ко константинопольскому патриарху. Тем самым, они априори выступали про­тив усиления государственной власти. Они отстаивали приоритет «духовного меча», высшего авторитета церкви в обществе. То есть такого положения дел, которое существовало в период политического феодализма. «При таких усло­виях нестяжательство было защитником уклада удельной Руси, а следователь­но, единомышленниками и сторонниками феодальной аристократии, вместе с которой вели солидную борьбу с московской государственностью»404.

Иосифляне же, по мысли Сыромятникова, были сторонниками единого го­сударства. В их доктрине доминировала идея национальной церкви, незави­симой от патриарха в Константинополе. Этот посыл объективно приводил к тому, что церковь становилась зависимой от национального государства. От­сюда и культ сильной власти, проповедуемый иосифлянами. Автор характери­зовал эту доктрину как «органически сочетавшую культ национального госу­дарства с национальным культом. Обожествив государственную власть, ио­сифляне провозгласили безусловное подчинение православному самодержцу национальной церкви, поставив ее на службу мирским интересам, светскому государству»405.

Такова была конфигурация социальных сил, сложившаяся на момент царство­вания Ивана Грозного. В этой системе ученый отводил важную роль и самому царю. «Возглавляя государство, строившееся по плану сословной монархии, Иван IV занял положение не «надклассового», а междусословного царя, ко­торый в такой же мере опирался на социальную «середину» московского об­щества, как она, в свою очередь, опиралась на него»406. Такое положение опре­деляло сильное влияние царя на развитие событий.

Сыромятников пришел к выводу, что личные качества Ивана Грозного были важным фактором в социальной борьбе. Но не надо преувеличивать экстраор­динарности его действий. Вся его социальная программа, опричнина не были исключительной новостью: «В данном случае он являлся верным продолжа­телем и достойным преемником политики своих ближайших предшественни- ков»407. По мнению Сыромятникова, Грозный сделал эту политику последо­вательной, облек в идеологически обоснованные формы. А что касается массо­вых казней, то «правительственный террор сделался обычным приемом мос­ковской политики задолго до Грозного»408. Политика Ивана IV основывалась на идее «грозного царства», то есть такого, где монарх являлся неограничен­ным правителем, вольным «казнить и миловать». Истоки этой идеологичес­кой концепции автор находит еще в Удельной Руси, но именно Иван Грозный и его сторонники попытались ее реализовать и обосновать. Теоретиком такого царствования был Иван Пересветов. Фактически Сыромятников указывает на Пересветова как на главного выразителя идеологии нарождающегося абсолю­тизма. «Пересветов дает законченную теорию грозного государства, а Иван IV применяет ее на практике, превратив в систему внутренней государствен-

409

ной политики»409, - подводил итог исследователь.

Так, историк-юрист изобразил процесс общественной борьбы, в том числе и в сфере идеологии, в XV - XVI веках. В понимании автора, этот этап эволюции русского государства и общества был абсолютно закономерен и корреспонди­ровался с общемировым развитием.

Для его исследования был характерен социологический подход. Именно вы­явление общественных отношений в правление Ивана IV могло позволить по­нять, с точки зрения Сыромятникова, его политику. В целом, исследователь подтвердил тезис о том, что главной целью деятельности Ивана Грозного была борьба с удельными порядками. В его схеме, правление Ивана Грозного при­вело к важным социально-политическим сдвигам, но оставило нетронутым экономический фундамент общества. Феодализм как был основой, так ею и остался. Но при Грозном произошли и другие важнейшие изменения. Так, именно при нем складывается национальное государство - необходимый этап развития всей мировой истории. Сыромятников был уверен, что именно Гроз­ный заложил основы абсолютной монархии, которая установится в правлении Петра Великого.