<<
>>

3.1. Понятие обоснованности приговора суда

Правильное определение понятия обоснованности приговора имеет как теоретическое, так и практическое значение. Теоретическое значение понятия обоснованности приговора состоит в том, что позволяет отграничить его от других смежных понятий и наметить круг подлежащих исследованию вопросов, относящихся к данной проблеме.

С другой стороны, правильное определение этого понятия непосредственно связано с качеством выносимых судом приговоров, ибо именно в понятии содержатся те основные требования, которым должен следовать суд, чтобы вынести обоснованный приговор215.

В юридической литературе нет единства в определении понятия обоснованности приговора.

Проф. М. С. Строгович дает следующее определение обоснованности приговора: «Обоснованность приговора — это его соответствие фактическим обстоятельствам дела, т. е. истинность, правильность по существу»216. Такое же определение мы находим у проф. М. М. Гродзинского: «Обоснованность приговора — это соответствие изложенных выводов тому, что имело место в действительности, это правильность приговора по существу. Поэтому обоснованным является приговор, в котором выражена объективная истина»217.

Как видно, указанные авторы отождествляют обоснованность и истинность приговора, с ними соглашался И.Д. Перлов.

З.З.Зинатуллин считает в этой связи, что «уголовно-процессуальное доказывание стремится к достижению объективной истины, установление которой является его целью... Установить по разрешаемому делу объективную истину - это значит признать, что выводы судебных органов по подлежащим выяснению по существу вопросам сделаны в полном соответствии с действительностью»218.

Т.К. Рябинина считает, что «если для сторон вывод о юридической доказанности обстоятельств, входящих в предмет доказывания достаточен, то для суда явно недостаточно констатировать факт доказанности либо недоказанности того или другого обстоятельства.

При этом необходимо, чтобы выводы суда соответствовали фактическим обстоятельствам дела, то есть были истинными. Представляется, что применительно к суду в законе следовало бы указать, что собирание, проверка и оценка доказательств осуществляются им с целью установления истины по уголовному делу. Данное правило являлось бы правовой гарантией законности, обоснованности и справедливости судебных решений» .Н.А. Галоганов определяет: «Требование обоснованности приговора —это требование отразить в приговоре обстоятельства дела так, как они имели место в действительности, и принять решения, соответствующие этим обстоятельствам, установить истину»219.

Полагаем, данные суждения нельзя признать верными. Более убедительным нам представляется мнение тех ученых, которые не усматривают жесткой взаимной связи между обоснованностью приговора и его истинностью, поскольку обоснованность приговора не всегда совпадает с истинностью обстоятельств, являющихся, по мнению суда, доказанными, а также с истинностью сведений о фактах, на основе которых суд пришел к этому выводу. Отсюда лицо или орган, принимающие решение, должны располагать лишь необходимой и достаточной информацией для обоснования вывода о наличии той «правовой ситуации», с которой закон связывает те или иные правовые последствия. Другими словами, обоснованность приговора как критерий его правосудности формальна, что подтверждается практикой.

В новом Уголовно-процессуальном законе напрочь отсутствует понятие истины как цели доказывания. Законодатель взамен этого предложил модель процесса, приближенную к англосаксонской системе права, где целью всей уголовно-процессуальной деятельности является достижение такой убежденности судей о доказанности обстоятельств, имеющих значение для разрешения дела по существу обвинения, которая с неоспоримой достоверностью влекла бы вынесение законного, обоснованного и справедливого приговора. При этом всякая деятельность участников, как со стороны обвинения, так и со стороны защиты, имеет значение лишь постольку, поскольку она существует для и во имя судебной деятельности по разрешению главного вопроса уголовного судопроизводства.

Все вышесказанное позволяет судить о том, что истина даже между строк УПК не просматривается, и это, как видится, правильно220. С.А. Пашин считает, что «с помощью доказательств не устанавливается истина, а обосновываются определенные выводы»221. Поэтому определения обоснованности надо рассматривать с учетом существенных изменений в уголовно-процессуальном законодательстве, происшедших за это время.

Приговор суда будет обоснованным, если была достигнута процессуальная истина, то есть истина, которая вытекает и опирается на материалы уголовного дела, полностью соответствует имеющимся в нем, надлежаще и скрупулезно проверенным, исследованным и оцененным судом доказательствам222. А.О. Машовец пишет: «Наличие субъективных моментов при установлении истины настолько велико, что истина приговора, являющаяся результатом убеждения судей, не может считаться объективной, хотя мы и не отрицаем возможность ее совпадения с объективной реальностью. Истина такого рода будет истиной юридической, как устанавливаемая процессуальными правовыми средствами и влекущая определенные правовые последствия»223. Мы согласны с данным мнением.

Собственно, такое требование и закреплено в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. "О судебном приговоре", согласно которому "обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены".

Сторонников такого подхода встречается весьма немного224. Попытка обосновать такое возможное решение законодателя уже делалась ранее в юридической литературе Е.Б. Мизулиной в 1991 году. По ее мнению, «... постановка вопроса о существовании уголовно-процессуальной истины неправомерна не только потому, что не содержит в себе ответа, но и потому, что вообще не может быть отнесена к числу уголовно-процессуальных парадигм. В той сфере, которая именуется уголовным процессом, можно и нужно говорить об истинности способа осуществления уголовно- процессуальной деятельности, но не ее результата.

В этом смысле уголовно- процессуальный закон должен быть ориентирован не на конечный результат уголовно-процессуальной деятельности (или не только и не столько на него), а на способ ее практического осуществления следователем (судьей), который сам по себе обеспечивает организацию их мышления по определенному принципу (презумпции невиновности)»225.

После принятия УПК профессор П.А. Лупинская в новом учебнике «Уголовно-процессуальное право Российской Федерации» объясняет отказ от установления истины в уголовном судопроизводстве следующими аргументами: 1.

Функциональным различием полномочий участников уголовного процесса, что не ставит перед ними единой, общей задачи по установлению обстоятельств дела в соответствии с тем, что имело место в действительности. 2.

Суд не должен устанавливать истину, поскольку иное означало бы обязывать суд действовать в интересах обвинения, т.к. для признания лица непричастным к преступлению и его оправдания достаточно неустранимых сомнений в его виновности и его оправдании. 3.

Теоретические положения об истине в уголовном процессе опирались на философские категории марксизма-ленинизма. 4.

Законодатель предпочел установлению истины «любыми средствами» охрану таких человеческих ценностей, как презумпция невиновности, свидетельский иммунитет, сохранение родственных отношений и др226. 5.

Вопрос об истине должен рассматриваться с учетом различных требований, которые закон предъявляет к обвинительному или оправдательному приговору227.

Целью современного доказывания могут быть, как нам видится, во- первых, принятие процессуальных решений, во-вторых, законное и обоснованное разрешение уголовного дела228. Иными словами, целью доказывания является достижение определенного процессуального результата, имеющего промежуточный или окончательный характер по уголовному делу. При этом, по мнению Е.Б. Мизулиной229, этот результат может вовсе не отражать истину.

Даже убежденные апологеты исчезнувших из уголовно-процессуального закона принципов всесторонности, полноты, объективности исследования обстоятельств уголовного дела и объективной истины признают на сегодняшний день, что «значительное расширение начал состязательности в уголовном судопроизводстве по существу исключило из доказательственного права истину как цель доказывания по уголовным делам»3.

По мнению А.С.

Александрова, теоретическая порочность концепции объективной истины состоит в том, что оправдывает следственную конструкцию процесса, практическая - в том, что она оперирует абстрактными схемами, в то время как руководствоваться надо прагматическими соображениями. Состязательный процесс основывается на концепции относительной судебной истины и здравого смысла судящих, поэтому совершенно оправданно, что в Конституции Российской Федерации закреплен принцип состязательности и нет объективной истины230.

Вместе с тем, истина в российском уголовном процессе, надо согласиться, все же устанавливается. Во всяком случае, формальная истина. Кроме того, с появлением такого института, как так называемая «сделка о признании вины», появляется такая истина, как конвенциональная. «Конвенциональной считается истина, признаваемая таковой по конвенции, соглашению. Суждение является истинным не потому, что соответствует действительности, а потому, что люди договорились считать его истиной»231. Нельзя не согласиться с позицией Е.А. Карякина по данному вопросу: «Думается, что состязательный уголовный процесс должен быть основан на концепциях конвенциальной и процессуальной истины. Применительно к уголовному судопроизводству, в соответствии с конвенциальной концепцией истины, истинным признается то, к чему пришли стороны по взаимному соглашению (конвенции)»232. Как нам представляется, ныне действующий уголовно-процессуальный закон во главу угла ставит доказанность обстоятельств уголовного дела, на основании которых можно судить о виновности подозреваемого и обвиняемого, а не установление действительного хода событий прошлого. Например, если сторона обвинения, деятельность которой направлена лишь на изобличение подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5 УПК), не сможет сформировать доказательственную базу, уличающую лицо, то последнее признается невиновным.

В этой связи мы разделяем позицию Т.Г. Морщаковой, которая формулирует следующее: «Обоснованность приговора означает, что выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют обстоятельствам дела, подтвержденным совокупностью доказательств, которые исследованы в судебном заседании и признаны судом достаточными и достоверными, исключают другое решение.

К выводам суда, которые должны быть обоснованы, относятся все утверждения и решения, излагаемые в описательной и резолютивной частях приговора»233.

Некоторые процессуалисты подчеркивают органическую связь между всеми выводами суда, излагаемыми в приговоре, и на этом основании говорят о необоснованности всего приговора, если в нем неправильно сформулирован какой-либо вывод суда или неверно изложена какая-либо часть приговора.

Обоснованность решения тесно связана с законностью. Обоснованность — один из аспектов законности, имеющий, тем не менее, самостоятельное значение. Законным может быть только обоснованное решение.

Под обоснованностью приговора надлежит понимать, во-первых, указание в приговоре на те доказательства, на которых суд обосновывает свои выводы о виновности или невиновности подсудимого, и, во-вторых, указание в приговоре на основания, в силу которых суд признает одни доказательства достоверными и принимает их, а другие доказательства — недостоверными и отвергает их.

Вместе с тем, судебная практика свидетельствует о появлении новых элементов в данном процессуальном акте. При его составлении в нем отражаются и оцениваются не только показания подсудимого и потерпевшего (как основных представителей сторон, чьи показания являются источником доказательств), что является обязательным в силу п. 3 ст. 305 и п. 2 ст. 307 УПК, но излагается и оценивается в целом позиция каждой стороны. Такая практика составления процессуальных актов в условиях состязательного процесса является, безусловно, целесообразной, поскольку позволяет суду не оставить без оценки доводы не только подсудимого и потерпевшего, но и доводы государственного обвинителя и защитника, сводит позиции участников процесса к единой, обеспечивая тем самым законность и обоснованность судебных решений234.

Обоснованным может быть признан лишь такой приговор, в котором дан правильный ответ на все вопросы, предусмотренные ст. 299 УПК, в котором суд назначил справедливую меру наказания и правильно разрешил гражданский иск.

В психологическом аспекте тщательное обоснование того или иного решения в уголовном процессе необходимо потому, что здесь в подавляющем большинстве случаев сталкиваются противоречивые идеи, несовпадающие интересы, взгляды, суждения, представления. Предметом рассмотрения является конфликтная ситуация, в которой индивидуальное сознание субъекта вступает в противоречие с общественным. Необходимо знать существо этого конфликта, подмечено Ю.Д. Лившицем235.

Соблюдение должной процедуры судопроизводства, правильное применение уголовного закона являются критерием не только законности, но также обоснованности и справедливости приговора. Фундаментом будущего приговора является судебное следствие. От того, как полно и всесторонне будут исследованы судом все доказательства, представленные сторонами, зависит законность, обоснованность вынесенного приговора236, его мотивированность. Строгое соблюдение требований Уголовно-процессуального кодекса, в частности о запрете использовать доказательства, полученные с нарушением закона (ч. 1 ст. 75 УПК), основывать обвинительный приговор на предположениях (ч. 4 ст. 302 УПК) и др., исключает постановление судом необоснованного приговора237.

Вынесение любого процессуального решения не на доказательствах, а лишь на основе чувственного восприятия фактов, являющихся лишь первой ступенью познаний реального мира, не согласуется ни с законом, требующим доказывания обстоятельств уголовного дела (ст. 73, 401, 434 и др. УПК), нн с судебно-следственной практикой238.

Основанием приговора могут быть лишь факты и обстоятельства, рассмотренные в судебном заседании, — таково непреложное требование уголовного судопроизводства. Это требование вытекает из ст. 240 УПК, в которой четко сформулировано положение, что «суд основывает приговор лишь на тех доказательствах, которые были рассмотрены в судебном заседании». Статья 380 УПК (п. 1) признает приговор не соответствующим фактическим обстоятельствам дела, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании. Факты, изложенные в приговоре, должны быть установлены самим судом в процессе непосредственного или, главным образом, опосредованного познания239.

Свидетельством исследования доказательств в судебном разбирательстве является протокол судебного заседания. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 29 апреля 1996г. №1 также указывает: «...суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания»240. С учетом указанного требования закона, суд не вправе ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания. Однако, как явствует по материалам нашего обобщения, Ленинским районным судом г. Орска, а также другими судами и мировыми судьями были постановлены приговоры, в которых как на доказательства вины подсудимого делались ссылки на показания подсудимых, потерпевших и свидетелей, не отраженные в протоколе судебного заседания . Это существенный недочет со стороны судей. Так, в приговоре по обвинению Ш. по ч. 2 ст. 130 УК РФ сделана ссылка на показания подсудимого, якобы данное им в ходе судебного следствия, которых не оказалось в протоколе судебного заседания.

Нам представляются, например, совершенно неправильными такие формулировки в приговорах: «Материалами предварительного и судебного следствия установлено...». При такой формулировке приговора материалы предварительного следствия выступают как самостоятельное основание судебного приговора наряду с материалами судебного следствия. Между тем, известно, что суд не вправе основывать свой приговор на материалах предварительного следствия. Если же эти материалы проверены в суде, то они тем самым уже стали материалами судебного следствия. Поэтому отпадает необходимость в том, чтобы ссылаться в приговоре на материалы предварительного следствия. Если они в суде не проверялись, то на них основывать приговор вообще нельзя. И.Д. Перлов указывал: «Так или иначе указание в приговоре на то, что суд установил те или иные обстоятельства на основе материалов предварительного следствия, является неправильным и от этой формулировки следует решительно отказаться»241.

Как надо понимать, качество ведения протоколов судебного заседания — это важная деталь в отправлении правосудия, и пренебрежительное отношение к этому процессуальному документу недопустимо242.

В протоколах судебного заседания очень часто не находят своего отражения выступления участников судебного прения и содержание последнего слова подсудимого. На наш взгляд, обоснованно предложение JI.B. Бормотовой о приобщении к протоколу судебного заседания письменного текста речей адвокатов и их подзащитных по их желанию243, данное право необходимо распространить также на иных участников процесса, выступающих в прениях.

Отсутствие в деле протокола судебного заседания, неотражение в нем содержания показаний подсудимого по существу предъявленного обвинения, небрежное оформление, неполнота и поверхностность протокола, его подписание неправомочным лицом являются нарушениями уголовно- процессуального законодательства и влекут за собой отмену приговора. В связи с этим председательствующий в судебном заседании должен уделять необходимое внимание ведению протокола и принимать в ходе судебного заседания надлежащие меры для полного и объективного изложения в нем содержания всего судебного разбирательства244.

Трехсуточный срок изготовления и подписания протокола судебного заседания, установленный частью 6 ст. 259 УПК, на практике часто нарушается. По нашему мнению, если протокол и не подписан в целом председательствующим и секретарем, то можно его представить по частям, которые должны быть обязательно подписаны указанными лицами прежде, чем суд уйдет в совещательную комнату245. Суд должен иметь в совещательной комнате подписанный частями протокол. Правильно обращает внимание Н.С. Чувашова: «Почему суд, вынося приговор, имеет неподписанный протокол, ссылается на доказательства вины подсудимого, обстоятельства, которые зафиксированы в неподписанном судьей и секретарем протоколе? Ст. 83 УПК предусматривает, что протокол судебного заседания допускается в качестве доказательства, если он соответствует требованиям, установленным настоящим кодексом»246. Стало быть, в п. 6 ст. 259 УПК следовало бы включить, что «по ходатайству сторон им может быть предоставлена возможность ознакомиться с частями протокола, подписанными председательствующим и секретарем судебного заседания до удаления суда в совещательную комнату»'.

Мы поддерживаем мнение Н.С. Чувашовой, что процессуальное оформление протокола до ухода суда в совещательную комнату для вынесения приговора имело бы большое значение247: 1)

было бы гарантией качественности протокола при полной и точной фиксации установленных обстоятельств в судебном заседании; 2)

протокол стал бы реальным источником доказательства для суда при постановлении приговора; 3)

отпала бы необходимость длительное время изучать протокол; 4)

сократился бы срок подачи кассационных жалоб; 5)

значительно уменьшилось бы количество замечаний на протокол; 6)

сократился бы срок рассмотрения кассационных жалоб и вступления приговора в законную силу; 7)

председательствующий по делу судья лишился бы возможности переделать протокол для обоснования написанного им приговора; 8)

повысилась бы ответственность лиц за достоверность данных ими и подписанных в протоколе своих показаний; 9)

в прениях прокурор и адвокат ссылались бы на доказательства, закрепленные в протоколе судебного заседания; 10)

было бы реально обеспечено право адвоката-защитника в течение 10 суток со дня провозглашения приговора подготовить апелляционную и кассационную жалобы248.

Говоря о правильности ведения протокола судебного разбирательства, необходимо обратить внимание на право подачи замечаний на протокол.

В. Фоменко обращает внимание, что рассматривает замечания председательствующий по делу, и только за ним оставлено право вызывать лиц, подавших замечание, не извещая о поступлении замечаний на протокол других участников судебного разбирательства249. Осужденный, несмотря на то, что именно его интересы наиболее затрагиваются при этой процедуре, остается в неведении.

Предлагается ст. 260 УПК дополнить частью 2 следующего содержания: «О поступивших замечаниях на протокол судебного заседания немедленно уведомляются подсудимый, защитник, гражданский ответчик, прокурор, потерпевший, гражданский истец и их представители, которые вправе присутствовать при рассмотрении замечаний на протокол и высказать свои возражения. Отсутствие извещенных лиц не является препятствием для рассмотрения замечаний на протокол». Части 2 и 3 ст. 260 УПК считать соответственно частями 3 и 4.

В ч. 3 ст. 260 УПК по поводу замечаний на протокол судебного заседания сказано: "По результатам рассмотрения замечаний председательствующий выносит постановление об удостоверении их правильности либо об их отклонении".

Возникает вопрос: чем мотивировать обоснованность своих замечаний? Ведь утверждения о несоответствии протокола данным в суде показаниям должны подкрепляться надлежащими доводами. Какими именно, ни в прежнем, ни в новом УПК не сказано. Очевидно, что именно поэтому так и не сложилось практики обжалования и опротестования постановлений судьи об отклонении замечаний на протокол судебного заседания.

В российском уголовном процессе уже давно применяются научно- технические средства. Например, при проведении следственных действий. Практическая польза от них несомненна. Поэтому более чем странно, что такой вид научно-технических средств, как аудиозапись (звукозапись), не используется для фиксации судебного процесса. Тем более что речь идет не об отсутствии соответствующей нормы закона, а о практике ее применения. Ведь в ч. 1 ст. 264 УПК РСФСР было сказано: "Во время судебного разбирательства может применяться звукозапись допросов". Да, действительно, эта диспозитивная норма позволяет не применять звукозапись. Чаще всего так и бывает. К сожалению, новый УПК фактически лишь повторяет старую норму. Часть 2 ст. 259 УПК звучит так: "Для обеспечения полноты протокола при его ведении могут быть использованы стенографирование, а также технические средства". В ч, 5 ст. 241 УПК сказано: "Проведение аудиозаписи не допускается, если это создает препятствие для судебного разбирательства". Иными словами, для производства аудиозаписи не требуется разрешения судьи. Неясно, однако, юридическое значение этой записи. Можно ли ссылаться на нее в обоснование письменных замечаний на протокол судебного заседания? Статья 260 УПК не дает ответа на этот вопрос.

Конечно, право производить аудиозапись без согласия на то судьи — это большой шаг к гласности уголовного судопроизводства. Но без ответа на вопрос о правовом значении такой аудиозаписи ее ценность ограничена возможностью обращения к общественности через средства массовой информации.

На практике судьи часто совершенно необоснованно запрещают проведение аудиозаписи во время процессов. Более того, такие запреты далеко не всегда находят свое отражение в протоколах судебных заседаний, что является существенным нарушением не только процессуальных прав лиц, находящихся в зале судебного разбирательства, но и права граждан на свободный доступ к информации250. В тех ситуациях, когда решение о запрете проведения звукозаписи не отражается в протоколе судебного заседания, лица, которых этот запрет коснулся, не имеют даже реальной возможности защитить свои права, поскольку у них отсутствуют закрепленные на материальных носителях доказательства существования такого запрета.

Представлялось бы правильным восполнить данный пробел нормой, предписывающей, что в ходе любого судебного заседания должна • производиться аудиозапись, используемая затем при составлении протокола

судебного заседания. Такая запись должна быть приложена к протоколу. В случае принесения замечаний на протокол судья должен исходить из сделанной аудиозаписи251.

Представляется неудачной конструкция норм, регламентирующих порядок обжалования судебных определений и постановлений. Глава 16 УПК, посвященная институту обжалования действий и решений суда и должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, содержит только одну статью (ст. 127 УПК), посвященную процедуре обжалования судебных решений. Более детальная регламентация этой процедуры и разграничение особенностей обжалования итогового решения суда - приговора - и «промежуточных» решений имела бы большое значение для механизма реализации комплекса прав лиц, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства.

Нам представляется, что обжалование постановления об удостоверении замечаний на протокол судебного заседания либо об их отклонении должно проходить совместно с обжалованием приговора суда.

По нашему мнению, в законе должно быть указано, что постановление судьи об отклонении замечаний на протокол судебного замечания обжалуется в кассационном порядке вместе с приговором суда. При рассмотрении данной жалобы заслушивается аудиозапись судебного заседания, и только на основании этого выносится соответствующее решение.

Как уже было сказано, должны быть обоснованы все решения суда. Выводы должны включать ссылки на конкретные основания оправдания и на те исследованные в судебном заседании доказательства, которые их подтверждают. Бремя доказывания совершения исследуемого преступления подсудимым по рассматриваемому уголовному делу лежит на государственном обвинителе. Поэтому суды обоснованно в необходимых случаях в своих решениях пользуются формулировкой: «сторона обвинения не предоставила суду достаточных доказательств того, что...»252. Однако, суд должен привести мотивы, по которым им отвергнуты или были признаны недостаточными доказательства, представленные в обоснование обвинения государственным или частным обвинителем. В качестве таких мотивов могут выступать: недопустимость доказательств, их противоречивость, недостаточность собранных стороной обвинения доказательств для устранения всех сомнений в виновности подсудимого и т.д. При этом оценка должна быть дана всем доказательствам, на которых сторона обвинения основывала свои выводы по делу.

Это необходимо потому, что оправдательный приговор за недоказанностью обвинения нередко порождает у несведущих людей представление не о невиновности оправданного, а о «недоказанной виновности». Такое впечатление только усугубится, если суд при составлении приговора не проявит особой тщательности и внимания именно к этой стороне дела253.

Нуждаются в обосновании также выводы суда относительно неосновательности квалификации деяния как преступления, если оправдательный приговор постановляется в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Единственный случай, когда сделанные в оправдательном приговоре выводы о невиновности подсудимого в совершении преступления не должны обосновываться подробным анализом, - это постановление приговора в связи с вынесением коллегией присяжных заседателей оправдательного вердикта. В такой ситуации суд в приговоре только излагает существо предъявленного обвинения и ссылается на вердикт присяжных как на основание оправдания254.

Ссылаясь в приговоре на показания допрошенных по делу лиц, заключение эксперта, протоколы следственных и судебных действий и иные документы, подтверждающие, по мнению суда, те или иные фактические обстоятельства, необходимо раскрыть их содержание. Например, не только перечислить фамилии потерпевших, свидетелей, но и изложить существо их показаний.

Здесь, на наш взгляд, необходимо выбрать «золотую середину»: не приводить показания потерпевших и свидетелей слишком подробно с описанием деталей, большого отношения к делу не имеющих, но и не излагать показания слишком коротко, поскольку могут быть упущены важные моменты, подтверждающие (или опровергающие) наличие в действиях виновного состава конкретного преступления.

В частности, в приговоре нельзя допускать таких выражений, как: «...потерпевший подтвердил совершение подсудимым кражи чужого имущества». Такая запись в приговоре не только не корректна, но и не допустима, так как вопрос о признании факта совершения кражи в данном случае (любого другого преступления) является исключительной прерогативой суда.

Представляется не совсем правильным и указание в приговоре на «аналогичные показания» потерпевших и свидетелей, поскольку каждый человек воспринимает события по-своему. В подобных ситуациях можно предложить следующие записи: «показания потерпевшего практически полностью согласуются с показаниями свидетелей (указать фамилии, и.о.

свидетелей), которые, подтвердив факты, сообщенные потерпевшим, кроме того, пояснили...». И здесь возможны некоторые существенные дополнения, а они, как правило, имеются.

Неправильной следует признать практику указания в приговоре как на доказательства на такие документы, которые не могут ни подтвердить, ни опровергнуть участие лица в совершении преступления. Чаще всего к таким «доказательствам» суды относят рапорты работников милиции, не содержащие никаких доказательств, объяснения лиц до возбуждения уголовного дела и некоторые другие.

Рассматривая обвинительный приговор, необходимо отметить. В случаях, когда квалификация деяния прямо вытекает из формулировки обвинения и является бесспорной, она подлежит мотивировке одновременно с обоснованием выводов, относящихся к обвинению.

В приговоре Промышленного районного суда г. Оренбурга по делу П. указано: «Суд, тщательно исследовав материалы дела, пришел к выводу, что обвинение по ст. 161 ч. 2 п. «а», «б», «г», «д» УК РФ, с которым согласился подсудимый... обоснованно». При этом совершенно не говорится, что за преступление совершено, какие квалифицирующие признаки нашли свое подтверждение в судебном заседании, чем подтвержден предварительный сговор группой лиц, почему суд пришел к выводу, что причиненный ущерб является значительным'.

Однако, в случае изменения на суде квалификации деяния, а также при наличии каких-либо сомнений в правильности квалификации действий подсудимого суд обязан привести мотивы, объясняющие решение суда по данному вопросу.

Например, Б. был привлечен к уголовной ответственности по ст. 158 ч. 2 п. «а» «б», «в» УК РФ, осужден по ст. 158 ч. 2 п. «б», «в» УК РФ. При рассмотрении уголовного дела было установлено, что преступление Б. совершил не по предварительному сговору группой лиц, а один. Однако в приговоре ничего не сказано о квалифицирующем признаке «по предварительному сговору группой лиц», о необходимости его исключения из обвинения подсудимого255.

В тех случаях, когда исключение из обвинения отдельных эпизодов, действий или обстоятельств влечет изменение квалификации преступления, в описательной части приговора вместе с выводом о необоснованности части обвинения указывается и об изменении квалификации преступных действий, признанных доказанными.

Несколько по-иному решается вопрос в том случае, когда подсудимый совершил одно преступление, которое ошибочно квалифицировано несколькими статьями уголовного закона. В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. № 1 «О судебном приговоре», суду только в описательной части приговора надлежит указать об исключении ошибочно вмененной статьи УК РФ.

Не всегда признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относящимся к оценочным категориям (тяжкие последствия, крупный или значительный ущерб и другие), суд приводит в описательной части приговора доводы и обстоятельства, подтверждающие вывод о наличии в содеянном указанного признака256.

В приговоре обязательно приводятся мотивы избираемой судом меры наказания подсудимому (ст. 307 УПК).

Вопрос о наказании — один из главных в приговоре, и решение этого вопроса, безусловно, должно быть мотивировано. Так, в описательной части приговора должны быть указаны мотивы, по которым суд пришел к выводу о назначении наказания в виде лишения свободы, если санкция уголовного закона предусматривает и другие наказания, не связанные с лишением свободы; 0

возможности условного осуждения подсудимого; о назначении наказания ниже низшего предела, предусмотренного уголовным законом за данное преступление, или переходе к другому, более мягкому наказанию; о неприменении дополнительного наказания; о лишении воинского или специального звания; о назначении вида исправительного учреждения и его режима и т. д.257. Особо следует мотивировать освобождение подсудимого от наказания, применение условного осуждения, назначение наказания ниже низшего предела, предусмотренного уголовным законом за данное преступление, или переход к другому виду наказания.

В связи с тем, что п. 7 ст. 292 УПК дает право лицам, участвующим в прениях сторон, предоставлять суду в письменном виде предлагаемые ими формулировки решений по вопросам, указанным в пунктах 1-6 части первой ст. 299 УПК, в совещательной комнате такие письменные предложения должны обсуждаться судом, на что необходимо указать в законе258.

При этом необходимо исполнение требований закона о строго индивидуальном подходе к назначению наказания. В приговоре должно быть отражено, какие обстоятельства суд относит к категории смягчающих, а какие — отягчающих наказание.

В некоторых приговорах вообще не указано о смягчающих наказание обстоятельствах и нет ссылки на то, что суд их не установил .

Суду предоставлено право при назначении наказания учитывать в качестве смягчающих и другие обстоятельства, не предусмотренные в ч. 1 ст. 61 УК РФ. И суды такое право используют. Но в этом случае в мотивировочной части приговора необходимо не только перечислять обстоятельства, признанные судом смягчающими по данному делу, но и конкретно пояснить, каким образом эти обстоятельства снижают степень общественной опасности преступления и лица, его совершившего. Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 11 июня 1999 года «О практике назначения судами уголовного наказания» отметил, что признание обстоятельств, не предусмотренных ст. 61 УК РФ, смягчающими наказание должно быть мотивировано в приговоре259. Ни в одном из изученных приговоров, в которых делалась ссылка на смягчающие наказание обстоятельства, не указанные в ст. 61 УК РФ, это требование не выполнено . Вряд ли можно признать правильной позицию части судей, когда они в качестве смягчающего наказания обстоятельства учитывают «первую судимость» при совершении виновным преступлений средней тяжести, и в особенности тяжких и особо тяжких, а также «частичное признание вины».

Суд, назначая условное осуждение, может возложить на условно осужденного исполнение определенных обязанностей: не менять места работы и жительства без уведомления специализированного государственного органа, являться на регистрацию, не посещать определенные места и другие. Суды используют данное право. Но вряд ли можно считать правильным, когда суды конкретно требуют: «являться на регистрацию раз в месяц», «ежеквартально представлять характеристики с места работы и жительства». Вопросы о количестве явок, сроках предоставления характеристик должен решать специализированный орган, осуществляющий контроль и исправление осужденного, а не суд.

В необходимых случаях в описательно-мотивировочной части приговора мотивируются решения суда о: 1)

мере пресечения, особенно в случаях ее избрания или изменения судом; 2)

судьбе вещественных доказательств; 3)

распределении процессуальных издержек; 4)

принятии мер к охране имущества подсудимого; 5)

направлении представления в соответствующие государственные органы для решения вопроса о лишении подсудимого ордена, медали либо почетного, воинского или другого звания; 6)

возмещении причиненного преступлением имущественного вреда и компенсации морального вреда, причиненного преступлением; 7)

устройстве несовершеннолетних детей и других лиц, находящихся на иждивении потерпевшего или подсудимого; 8)

любых иных вопросах, решаемым приговором.

Как правило, решение большинства из этих вопросов затруднений у суда не вызывает. Однако считаем необходимым напомнить о некоторых из них, поскольку ошибки при решении таких вопросов все еще встречаются.

Важным представляется вопрос, связанный с возмещением причиненного преступлением имущественного вреда и компенсации морального вреда, причиненного преступными действиями. В соответствии со ст. 305, 307 УПК в описательно-мотивировочной части приговора приводятся мотивы, обосновывающие решение суда по этим вопросам, а в резолютивной части формулируется само решение. Иначе говоря, суд обязан привести в приговоре мотивы, обосновывающие полное или частичное удовлетворение иска либо отказ в нем, указать, с приведением соответствующих расчетов, размеры, в которых удовлетворены требования истца, и закон, на основании которого разрешен гражданский иск260.

При удовлетворении гражданского иска, предъявленного к нескольким подсудимым, в приговоре надлежит указать, какие конкретно суммы подлежат взысканию с них солидарно и какие в долевом порядке. Лишь в случае невозможности произвести подробный расчет по иску без отложения разбирательства дела и когда это не влияет на решение суда о квалификации преступления, мере наказания и по другим вопросам, возникающим при постановлении приговора, суд может признать за гражданским истцом право на удовлетворение иска и передать вопрос о его размерах на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

При постановлении оправдательного приговора за неустановлением события преступления или за недоказанностью участия подсудимого в совершении преступления суд отказывает в удовлетворении иска. В случаях вынесения оправдательного приговора за отсутствием в действиях подсудимого состава преступления иск подлежит оставлению без рассмотрения. Кроме того, лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред, вправе также предъявить гражданский иск о компенсации морального вреда, которая, в соответствии с законом, осуществляется в денежной форме, независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда. В некоторых случаях мотивировка обвинения в части установления причиненного преступлением ущерба устраняет необходимость дополнительной мотивировки решения о возмещении ущерба. В более сложных случаях суд обязан дополнительно указать мотивы своего решения по гражданскому иску, сослаться на применяемый им закон.

Так, мировой судья по делу Ф. принял решение о частичном удовлетворении иска потерпевшей Ф. о возмещении морального вреда в сумме 5 ООО рублей, но при этом не сослался на материальный закон. В приговоре не указано, в какой сумме суд удовлетворяет иск и почему261. Кроме того, моральный вред не может возмещаться, - он компенсируется. Поэтому в мотивировочной и резолютивной части приговора следует писать не о возмещении, а о компенсации морального вреда.

Обоснованность приговора относится ко всем обстоятельствам дела, в том числе и к характеристике личности подсудимых в приговоре, которая должна быть объективной и точно отражать фактические обстоятельства дела262.

Верховный Суд постоянно ориентирует суды на то, что при назначении наказания суды должны учитывать не только тяжесть совершенного преступления, но и конкретные обстоятельства его совершения, а также данные, характеризующие личность виновного. Однако, закон не содержит требований об объеме или хотя бы о примерном перечне данных, характеризующих личность правонарушителя, которые должны быть собраны при расследовании и рассмотрении дела. Не отражены эти моменты и в каких- либо разъяснениях Пленумов Верховного Суда.

Для вынесения законного, обоснованного и справедливого приговора необходимо, чтобы личность подсудимого, как и обстоятельства преступления, его последствия, непосредственно исследовалась судом в судебном следствии. Именно здесь предстоит установить такие стороны личности, которые смогли бы раскрыть отношение личности к мотиву, способу совершения преступления и другим обстоятельствам, указанным в ст. 73 УПК.

Нельзя получить правильное представление о личности подсудимого без учета характера и тяжести совершенного им преступления. Отсюда на основе данных о степени и характере вреда, причиненного преступлением, а также обстоятельств, характеризующих личность подсудимого, суд может установить, является ли совершенное преступление случайным в жизни человека, или оно стало логическим завершением его отношения к своей жизненной позиции, нравственным идеалам, или оно совершено на основе психологического взрыва. Все это позволит обосновать выбор наказания с учетом индивидуального подхода. Мы полностью согласны с учеными, которые считают, что изучение личности обвиняемого представляет собой составную часть исследования различных вопросов, подлежащих разрешению по делу263, и предлагали выделить в отдельную группу обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого264.

Ф. Багаутдинов перечень документов, необходимых для сбора данных о личности обвиняемого, ставит в зависимость от тяжести преступления, в котором он обвиняется265. На наш взгляд, более полно формулирует обстоятельства, подлежащие доказыванию, А.П. Гуськова. Она предлагает сформулировать в законе самостоятельную статью, условно обозначенную под номером 731 УПК «Данные о личности обвиняемого, подлежащие установлению», в следующей редакции:

«В ходе доказывания обстоятельств дела подлежат установлению: 1)

установочные (персонографические) признаки личности обвиняемого; 2)

уголовно- правовые признаки; 3)

социально — обусловленные свойства личности (свойства, которые раскрывают отношения обвиняемого в различных социальных сферах общественной жизни и факторы социальной среды, под влиянием которых формировалась личность); 4)

данные о психологических качествах и медико-биологических свойствах личности.

Эти данные необходимы для эффективного расследования преступления, рассмотрения и разрешения дела по существу»266.

Включение данной статьи в УПК устранило бы вопросы по объему, содержанию изучения личности обвиняемого в уголовном судопроизводстве.

К делу должен быть приобщен документ, удостоверяющий личность обвиняемого. В целях полного сбора данных о личности обвиняемого в ходе судебного разбирательства по делу надо провести его подробный допрос — именно о нем самом. Необходимо, например, предложить обвиняемому рассказать свою автобиографию.

Нередко случается, что источником характеристики обвиняемого может служить его поведение на следствии и в судебном заседании. Ф. Багаутдинов пишет: «Хотя закон и не предусматривает ответственности за заведомо ложные показания обвиняемого (подозреваемого), они тем не менее вполне могут быть использованы как характеризующие данные»267. Однако, нам ближе позиция А.П. Гуськовой, которая считает, что если обвиняемому «предоставляется возможность отказаться от дачи показаний или давать показания ложные, то такое поведение не должно рассматриваться как порочное проявление личностных свойств обвиняемого, которое должно быть учтено судом при вынесении приговора»268.

Если приговор не содержит данных, с достаточной полнотой характеризующих личность подсудимого, то такой приговор по мотивам несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, может быть отменен вышестоящим судом (ст. 380 УПК). Отмене подлежит также и такой приговор, когда суд не учел обстоятельств, которые могли повлиять на выводы суда, или когда он основан на данных о личности обвиняемого, не вошедших в объем предъявленного обвинения, ухудшивших тем самым положение обвиняемого, ибо в этом случае путем лишения или ограничения гарантированных законом прав обвиняемого повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора (ч. I ст. 381 УПК).

Важно заметить, что в судебной практике нередко судами допускаются ошибки при назначении наказания. Суды учитывают такие данные о личности подсудимого, которые подчас не связаны с фактом совершения преступления. Например, в приговорах встречаются суждения, что подсудимый «не признал себя виновным в совершении преступления», «не раскаялся в совершении преступления», «давал противоречивые показания, а потому заслуживает более сурового наказания». Такая практика нуждается в осуждении как порочная.

Данные о личности потерпевшего также подлежат исследованию, поскольку они могут быть отражены в приговоре. Под уголовно - процессуальным направлением изучения личности потерпевшего следует понимать установление таких данных, которые обеспечивают соблюдение требуемого процессуального режима расследования и принятия законных, обоснованных уголовно -процессуальных решений269. Конечно, закон одинаково охраняет жизнь любого человека, но тем не менее здесь не все так просто. Убийство, например, бомжа, пьяницы, ранее судимого и т. д. вызывает меньше негодования у граждан, чем убийство ребенка, подростка, молодой девушки, женщины с детьми и т. д. Но недопустимо считать пострадавшего виновным в совершении против него преступления и наказывать его за это по усмотрению, например, лишением процессуальных прав, являющихся для него средством отстаивания своих интересов270. Каждый виновен лишь в том, что совершил он сам, «вина не переходит и не переворачивается»271. Если суд сочтет поведение потерпевшего способствовавшим совершению преступления, он может учесть указанное обстоятельство при определении степени виновности осуждаемого, вида и размера назначаемого ему наказания. Именно по такому пути предлагает идти судебная практика.

Суды при назначении наказания нередко ссылаются в приговоре и на мнение самого потерпевшего о необходимости избрания той или иной меры наказания. Это обстоятельство также диктует необходимость глубокого исследования данных о личности потерпевшего, чтобы правильно оценить его мнение и причины, побудившие высказать именно такое мнение.

Показания свидетеля, как и любое иное доказательство, рассматриваются и оцениваются не изолированно, а в совокупности и в связи со всеми собранными по делу доказательствами. Обоснование выводов суда на ложных показаниях в подавляющем большинстве случаев — результат невнимательного отношения к своим обязанностям со стороны отдельных судей.

<< | >>
Источник: Бенина А. В.. Приговор суда как акт правосудия. Его свойства.. 2005

Еще по теме 3.1. Понятие обоснованности приговора суда:

  1. Основания отмены или изменения приговора суда первой инстанции
  2. 2.2. Пределы судейского усмотрения при постановлении оправдательного приговора судом присяжных
  3. 23. ИСПОЛНЕНИЕ ПРИГОВОРА СУДА О ЛИШЕНИИ СПЕЦИАЛЬНОГО, ВОИНСКОГО ИЛИ ПОЧЕТНОГО ЗВАНИЯ, КЛАССНОГО ЧИНА И ГОСУДАРСТВЕННЫХ НАГРАД
  4. ПРИГОВОР СУДА
  5. Статья 61. Исполнение приговора суда о лишении специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград
  6. ПЕРЕЧЕНЬ ИМУЩЕСТВА, НЕ ПОДЛЕЖАЩЕГО КОНФИСКАЦИИ ПО ПРИГОВОРУ СУДА Утратил силу. - Федеральный закон от 08.12.2003 N 161-ФЗ.
  7. 5.1.10. Дела о восстановлении на работе лиц, уволенных в связи с однократным грубым нарушением трудовых обязанностей, выразившимся в совершении по месту работы хищения (в том числе мелкого) чужого имущества, растраты, умышленного его уничтожения или повреждения, установленных вступившим в законную силу приговором суда или постановлением судьи, органа, должностного лица, уполномоченных рассматривать дела об административных правонарушениях (п. 4 ч. 1 ст. 77, подп. "г" п. 6 ч. 1
  8. Глава 1. Понятие» сущность и значение приговора суда как акта правосудия
  9. 1.1 Понятие, сущность приговора суда как акта правосудия
  10. 1.2. Общая характеристика свойств приговора суда
  11. 1.3. Значение приговора суда
  12. Глава 2. Законность приговора суда как его свойство
  13. Глава 3. Обоснованность приговора суда как его свойство
  14. 3.1. Понятие обоснованности приговора суда
  15. Глава 4. Справедливость приговора суда
  16. 4.2. Справедливость как требование, предъявляемое к приговору суда
  17. §8. Соотношение решения о возбуждении уголовного дела с приговором суда.
  18. 6. Неисполнение приговора суда, решения суда или иного судебного акта (ст. 315 УК РФ)
- Авторское право - Аграрное право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Арбитражный процесс - Банковское право - Вещное право - Государство и право - Гражданский процесс - Гражданское право - Дипломатическое право - Договорное право - Жилищное право - Зарубежное право - Земельное право - Избирательное право - Инвестиционное право - Информационное право - Исполнительное производство - История - Конкурсное право - Конституционное право - Корпоративное право - Криминалистика - Криминология - Медицинское право - Международное право. Европейское право - Морское право - Муниципальное право - Налоговое право - Наследственное право - Нотариат - Обязательственное право - Оперативно-розыскная деятельность - Политология - Права человека - Право зарубежных стран - Право собственности - Право социального обеспечения - Правоведение - Правоохранительная деятельность - Предотвращение COVID-19 - Семейное право - Судебная психиатрия - Судопроизводство - Таможенное право - Теория и история права и государства - Трудовое право - Уголовно-исполнительное право - Уголовное право - Уголовный процесс - Философия - Финансовое право - Хозяйственное право - Хозяйственный процесс - Экологическое право - Ювенальное право - Юридическая техника - Юридические лица -