§ 3.1. Международное полицейское сотрудничество в механизме реализации задач уголовной политики

К концу XX столетия международное гуманитарное сотрудничество занимает в мировой политике всё большее место. Без него невозможно прогрессивное продвижение на всех других направлениях международных отношений.

В отечественной юридической науке эта проблема также нашла отражение. Достаточно отметить, что в России с давних пор вопросам уголовной политики уделялось большое внимание, так как их исследование имелеет важное практическое значение, способствует выработке оптимальных направлений и эффективных средств борьбы с преступностью.

К числу отечественных исследователей, уделивших внимание этой проблеме относятся выдающиеся ученые-юристы А.А. Герцензон, М.Д. Шаргородский, А.С. Шляпочников, исследования которых продолжили Г.А. Аванесов, Н.А. Беляев, М.М. Бабаев, В.А. Владимиров, С.Е. Вицин, И.М. Гальперин, Л.Д. Гаухман, П.Ф. Гришанин, Н.И. Загородников, П.С. Дагель, А.И. Долгова, И.А. Исмаилов, А.Э. Жалинский, И.И. Карпец, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, В.В. Лунеев, Ю.И. Ляпунов, С.В. Максимов, Г.М. Миньковский, А.В. Наумов, П.Н. Панченко, Э.Ф. Побегайло, В.П. Ревин, А.Б. Сахаров, Н.А. Стручков, А.Я. Сухарев, А.М. Яковлев и др. Из зарубежных учёных значительный вклад в исследование данной сферы правового регулирования внесли Т.В. Адорно, Дж. Анденас, Дж.Л. Альбини, М. Андерсон, Дж. Бакман, Дж. Беннетт, Д. Бойд, А. Блюмстейн, П. Викстрём, Л.Т. Винфри, Д. Гарланд, Р. Кларк, Н. Кристи, Р.Л. Лифтон, Д. Мориссон, Х.Дж. Нильсен, С. Ойгард, Дж.В. Поттер, Дж. Рено, Р. Роджерс, П. Роулинсон, Э.Х. Саттерлэнд, Т. Селлин, Ч.С. Селлерс, А.Дж. Смит, X. Стивен, П. Торнудд, К. Томашевски, Р. Уолмсли, П.Р. Уэйс, П. Фармер, А. Фреда, Дж. Фридман, С. Хандельман, Дж. Черч, Г.Й.

Чтобы разобраться в роли и месте международного полицейского сотрудничества в современной уголовной политике следует хотя бы вкратце в проследить её генезис.

В СССР на рубеже 80-90-х гг. была создана теория советской уголовной политики, которая «обслуживала» существовавшие в то время политико­директивный, законодательный и правоприменительный уровни государственной политики в сфере борьбы с преступностью. Следует отметить, что уровень теоретических исследований и прикладных научных разработок был весьма высок. В научной юридической среде также реально ощущалось господство «социалистического монополизма», который состоял в резком сужении (до одного) числа субъектов, принимающих решение в какой-

* либо области деятельности^[98]. Поэтому и в сфере уголовной политики нередко складывалась ситуация полного доминирования одного субъекта — партии, а все остальные (МВД, КГБ, прокуратура и т.д.) были вынуждены подчиняться его решениям.

С самого начального периода формирования теории уголовной политики большое внимание уделялось разработке ее основных понятий. Поэтому рассмотрение данного вопроса следует начать с определения самой уголовной

политики. Последняя как теория сложилась в результате не только интеграции науки уголовного права и социальной политики, но также сближения и объединения социологии, политологии, науки социального управления с криминологией и уголовным правом. Она стала закономерным итогом комплексного, всестороннего исследования преступности и других негативных явлений и процессов общественной жизни.

Как правильно подчеркнул Ян Щепаньский, «сама по себе дефиниция науки ничего не решает, поскольку ни одна научная доктрина не существует в готовой, замкнутой и неизменной форме, позволяющей охватить ее точной дефиницией, но всегда является изменяющейся системой взглядов, теорий, * гипотез и утверждений, проблем и вопросов, на которые ученые пишут ответы,

нередко опровергая то, что еще недавно называлось безусловным»^[99].

В отечественной юридической литературе имеется множество Ф определений уголовной политики. Приведем лишь наиболее показательные из

них, отражающие разные подходы к рассматриваемому вопросу.

Одними из первых понятие уголовной политики предложили Н.И. Загородников и Н.А. Стручков: «Уголовная политика представляет собой такое направление советской политики, в рамках которого формируются исходные требования борьбы с преступностью посредством разработки и осуществления широкого круга предупредительных мер, создания и применения правовых норм материального, процессуального и

исполнительного уголовного права, устанавливающих криминализацию, а когда нужно, декриминализацию деяний, а также посредством определения круга допустимых в борьбе с преступностью мер государственного принуждения»¹. Основной акцент в этом определении сделан на исходных требованиях, т.е. принципах борьбы с преступностью. Аналогичный подход прослеживается и в позиции других исследователей проблем уголовной политики. Так, Л.Д. Гаухман и Ю.И. Ляпунов писали: «Советская уголовная политика — это основные принципы, направления и перспективы охраны социалистических общественных отношений от преступных посягательств (борьбы с преступностью), базирующиеся на познании объективных

* закономерностей развития общества в исторически определенный период времени и соответствующие сущности социально-экономической формации»².

Другой подход к определению уголовной политики основывается на анализе ее соотношения с государственной политикой борьбы с пре­ступностью. Например, Н.А. Беляев еще в 1958 г. написал: «Политика советского государства, направленная на борьбу с общественно опасными деяниями, называется уголовной политикой»³.

# преступностью»⁴. С ними солидарен П.Н. Панченко, подробно исследовавший практически все сформулированные к 1988 г. подходы к определению понятия и сущности уголовной политики. В частности, он считал: «Несмотря на различия в объеме содержания, сущностная основа уголовной политики и

¹ Загородников Н.И., Стручков Н.А. Направления изучения советского уголовного права // Сов. гос-во и право. 1981. № 7. С. 4.

² Гаухман Л.Д., Ляпунов Ю.И. Понятие советской уголовной политики и ее основные направления. — М., 1980. С. 4.

³ Беляев Н.А. Понятие советского исправительно-трудового права и основные принципы советской исправительно-трудовой политики // Вестник ЛГУ. Серия экономики, философии и права. 1958. № 5. Вып. 1. С. 118-119.

* Дагель П.С. Проблемы советской уголовной политики. — Владивосток,

политики борьбы с преступностью одна и та же. Состоит она в том, что уголовная политика формирует главную линию, стратегические и тактические направления борьбы с преступностью»^[101][102].

Почти через 10 лет, т.е. в 1997 г., практически аналогично высказались авторы теоретической модели основ государственной политики борьбы с преступностью, не давая, правда, определения самой этой политики: «Государственная политика борьбы с преступностью призвана обеспечить максимально возможное ограничение этого негативного явления, сведение его к такому уровню, при котором преступность перестанет быть угрозой национальной безопасности, способной подорвать устои жизни общества, повернуть его развитие вспять»^[103].

Существует еще одна позиция в этой сфере. И.А. Исмаилов охарак­теризовал уголовную политику как «направление деятельности государства, осуществляемой на уровне политического руководства, управления, принятия и реализации конкретных решений и имеющей основным назначением определение и проведение в жизнь задач, форм и содержания целенаправленных мер борьбы с преступностью (воздействия на нее), организацию и обеспечение оптимального функционирования и развития этой системы на надлежащей идеологической, правовой, информационной, ресурсной базе и во взаимодействии с другими социальными системами»^[104].

системы и поставлять: а) соответствующим органам информацию, могущую служить основой для принятия решений об организации, оптимальном режиме функционирования и совершенствовании системы воздействия на преступность на определенные периоды времени и на перспективу; б) отраслевым наукам, обслуживающим отдельные подсистемы борьбы с преступностью, информацию, ориентирующую их на общих задачах, состоянии, тенденциях развития, принципах системы борьбы с преступностью как целостности»^[105].

Один из основоположников теории уголовной политики профессор Г.М. Миньковский писал, что «можно говорить о политике борьбы с преступностью (об уголовной политике в широком смысле слова) на трех уровнях: концептуальном, законодательном, правоприменительном»^[106].

Интересным представляется мнение группы исследователей (А.И. Коробеева, А.В. Усса и Ю.В. Голика), которые писали: «Советская уголовная политика в традиционном ее понимании есть генеральная линия, определяющая основные направления, цели и средства воздействия на преступность путем формирования уголовного, уголовно-процессуального, исправительно-трудового законодательства, практики его применения, а также путем выработки и реализации мер, направленных на предупреждение 4 преступлений»^[107]. В структуре уголовной политики они, как и многие другие,

выделяют в качестве составных частей уголовно-правовую, уголовно­процессуальную, уголовно-исполнительную и криминологическую политику^[108].

Приведенными формулировками не исчерпывается перечень имеющихся

в научной литературе определений уголовной политики. Следует согласиться с мнением Г.М. Миньковского, особо подчеркивавшим, что «как бы ни * именовались направления деятельности государства и общества, связанные с

борьбой с преступностью, — уголовной политикой или политикой борьбы с преступностью, — речь идет о важнейшей составной части внутренней политики, обеспечивающей эффективное функционирование экономической, идеологической и социальной политики»¹.

Главное, таким образом, состоит не в том, чтобы в максимально точных и полных формулировках дать определение предмета и содержания уголовной политики, а в том, чтобы, во-первых, за этим понятием были ясно видны государственная политика, стратегия и тактика борьбы с преступностью, четко прослеживалась политика и идеология государства в этой сфере; во-вторых, во главу угла борьбы с преступностью было поставлено право, которое, по сути дела, и есть сама воплощенная политика, реализующая ценности правового государства: безопасность личности, общества и государства; права и свободы человека и гражданина; законность, гуманизм и справедливость. Наконец, в- третьих, в понятии должен быть учтен комплексный, многоаспектный характер уголовной политики и, в частности, отражены ее концептуальный, законодательный и правоприменительный уровни.

С учетом указанных методологических требований под уголовной политикой следует понимать: 1) государственную политику (доктрину) борьбы с преступностью, выраженную в соответствующих директивных актах (законах, указах Президента, постановлениях правительства); 2) научную теорию и синтез соответствующих политических, социологических и правовых знаний; 3) особый вид социальной деятельности, направленной на активное, наступательное противодействие преступности и другим правонарушениям.

Понимание и объяснение уголовной политики невозможно без знания Ч»

¹ Миньковский Г.М. Политология борьбы с преступностью (вместо предисловия) // Исмаилов И.А. Преступность и уголовная политика. - М., 1994.

формирующих ее принципов, ибо последние в концентрированном виде выражают саму политику. Вопрос о принципах уголовной политики является в * литературе дискуссионным, хотя и освещен достаточно подробно. Мы

разделяем позицию, в соответствии с которой принципы уголовной политики отличаются от принципов уголовно-правовой политики, и тем более — уголовного права. Между тем в литературе на этот счет имеются иные взгляды. Так, Н.А. Беляев категорически утверждает, что никаких различий между принципами советской уголовно-правовой политики и одноименными принципами уголовного права не существует^[109][110].

Международное полицейское сотрудничество существенным образом завивсит от тех принципов, которые сегодня реализуются в уголовном праве. Если обратится к научной литературе последних десятилетий, то несложно заметить, что наибольшей популярностью пользуется разделение всех правовых принципов на две (общие и специальные), три (общие, межотраслевые и отраслевые) категории и более^[111]. Однако существуют и противоположные мнения. Например, С.Г.Келина считает малоплодотворными усилия выделить отраслевые, т.е. уголовно-правовые принципы, в «чистом виде». В качестве исходной позиции она предлагает считать главным не поиск и выделение принципов, свойственных только уголовному праву и не повторяющихся в других отраслях права, а определение таких принципов, которые отражают подлинную природу уголовного права, его задачи и функции¹.

Именно по такому пути пошел И.А. Исмаилов, который рассматривает

принципы уголовной политики как «сквозные» ориентиры организации, функционирования, развития системы борьбы с преступностью, концентрированное выражение ее сущности. Исходя из этого, в ранг принципов уголовной политики он предлагает выделить такие социальные требования, которые определяют способы организации и функционирования как системы борьбы с преступностью в целом, так и различных ее подсистем (профилактическая, или криминологическая политика; уголовно-правовая, или уголовно-судебная политика; исправительно-трудовая, или уголовно­исполнительная политика), объединяют их в единодействующую структуру, интегрируют различные процессы, происходящие в различных подсистемах в одну основную тенденцию развития, облегчающую эффективность воздействия на преступность в желательном для общества направлении. В итоге он выделяет следующие принципы советской уголовной политики: социалистической демократии, гуманизма, нравственности, законности и научности^[112][113].

Попытка ограничить число принципов уголовной политики пред­ставляется правильной, ибо обилие руководящих идей ослабляет их значение. Следует также учитывать, что большинство фундаментальных работ по рассматриваемому вопросу было написано в период 1970-1990 гг. С тех пор ситуация в стране коренным образом изменилась, а поэтому требуются иные взгляды на многие проблемы. Рассмотрим политические и идеологические новации, которые, как представляется, обусловливают необходимость переосмысления и пересмотра установившихся взглядов и представлений на содержание и систему принципов уголовной политики.

Во-первых, в российской Конституции 1993 года четко зафиксирован приоритет общечеловеческих ценностей над другими, объявлено недо­пустимым произвольное ограничение прав и свобод граждан, провозглашен

курс на максимальное обеспечение безопасности личности, установлено прямое действие норм международного права в области защиты прав человека.

* Во-вторых, произошла деполитизация и департизация системы органов

уголовной юстиции. Разумеется, этот процесс не означает отказа в принципе от политики и идеологии в сфере борьбы с преступностью. По этому поводу Г.М. Миньковский писал: «Государство и его органы — всегда политический институт: идеология или система основных идей всегда лежит в основе деятельности. Другое дело, что речь должна идти об идеологии и политике приоритетной защиты человека и гражданского общества. Именно на этой основе могут быть решены такие сквозные задачи концептуального уровня, как правильное определение места борьбы с преступностью в структуре социальной деятельности; формулирование реальных целей этой борьбы и дифференциации задач и статуса правоохранительных органов»^[114]. В связи с этим теряют какой-либо смысл принципы классовости, партийности, пролетарского интернационализма и т.п., которые в советский период рассматривались как основополагающие идеи, требования советской уголовной политики.

В-третьих, на государственном уровне политического руководства, законодательной, исполнительной и судебной власти осознаны пагубные последствия избыточности уголовно-правовых запретов; начала претворяться в жизнь идея их разумной достаточности и реальной исполнимости.

С учетом этих новых реалий, имеющих методологическое значение, к числу принципов уголовной политики, представляется необходимым отнести: законность; равенство граждан перед законом; демократизм; справедливость; гуманизм; неотвратимость ответственности; научность. Раскроем содержание каждого из них.

Принцип законности обычно понимается как идея, в соответствии с которой преступное деяние, его признаки, наказуемость и иные последствия * совершения преступления определяются только законом. Никто не может быть

подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в соответствии с законом. Учитывая названные обстоятельства, законодатель в УК РФ 1996 г. на первое место поставил именно принцип законности (ст. 3 УК РФ).

Значение этого принципа состоит еще и в том, что именно он реализует на деле верховенство права, верховенство закона по отношению к другим видам правового регулирования.

Принцип равенства граждан перед законом нашел законодательное отражение в ст. 4 УК РФ, которая устанавливает, что лица, совершившие преступления, равны перед законом и подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Этот принцип образует фундамент правового статуса граждан в правовом государстве и демократическом обществе.

Принцип демократизма означает прежде всего широкое участие граждан и их объединений в реализации задач уголовной политики. В укреплении правовых основ государственной и общественной жизни необходимы как прямое участие граждан, так и их воздействие на деятельность государственного аппарата, органов уголовной юстиции с помощью гласности и максимально возможной открытости этой деятельности, постоянного учета общественного мнения, развития гражданского контроля.

Государство определяет основные направления борьбы с преступностью. Однако его усилия могут увенчаться успехом только во взаимодействии с усилиями всех институтов гражданского общества, народа в целом и каждого гражданина в отдельности. Это признано криминологами всего мира и

закреплено в ряде резолюций ООН. В частности, в материалах специальной сессии IV Конгресса ООН по борьбе с преступностью и обращению с * правонарушителями формулируется вывод о том, что в разных странах мира

пределы использования институтов участия общественности в борьбе с преступностью различны из-за объективных политических и социально- экономических факторов, но суть принципиальной позиции сводится к тому, что без помощи всего населения, всего общества успех в борьбе с преступностью невозможен.

Принцип справедливости также впервые нашел отражение в новом уголовном законодательстве. Статья 6 УК РФ устанавливает, что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т.е. соот­ветствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного. Никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление.

Принцип справедливости означает, что суд при назначении наказания должен руководствоваться не эмоциями, не чувством мести, а объективной оценкой как совершенного преступления, так и личности виновного^[115].

За 10 лет до введения в действие нового УК РФ теоретическую модель справедливого наказания предложил Ю.Д. Блувштейн. По его мнению, оно может быть таковым, если отвечает как минимум трем требованиям:

1. Наказание должно в максимальной степени соответствовать тяжести совершенного преступления и данным об общественной опасности личности виновного, в первую очередь тем, которые прямо предусмотрены уголовным законом в качестве обстоятельств, смягчающих (отягчающих) ответственность (требование индивидуализации ответственности).

2. Наказания, назначаемые за разные по тяжести преступления и (или) при

разной общественной опасности личности виновных, должны быть разными

* 3. Наказания, назначаемые за равные по тяжести преступления примерно равным по степени общественной опасности виновным, должны быть равными (требование равенства ответственности)¹.

В качестве этической, нравственной категории принцип справедливости имеет важное значение для формирования и реализации задач уголовной политики, в том числе и потому, что правоприменительная практика находится в сфере повышенного внимания общественности. Это особенно касается дел, вызвавших большой общественный резонанс. В тех случаях, когда такого рода преступления остаются нераскрытыми либо виновным выносится слишком мягкое или, напротив, слишком суровое наказание, подрывается авторитет органов уголовной юстиции, уважение граждан к закону и правопорядку.

Принцип гуманизма законодательно закреплен в ст. 7 УК РФ, которая гласит, что уголовное законодательство обеспечивает безопасность человека и что наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства.

Гуманизм — это нравственная позиция, выражающая признание ценности я) человека как личности, уважение его достоинства, стремление к его благу как

цели общественного процесса. Принцип гуманизма вытекает из основ конституционного строя России, провозглашающих приоритет человеческой личности. В уголовной политике он реализуется прежде всего путем защиты человека, его прав и законных интересов, иначе говоря — его безопасности от преступных посягательств². Рациональная основа гуманизма в уголовной политике проявляется в том, что с одной стороны, применяются строгие

♦ ¹ См. Блувштейн Ю.Д. Уголовное право и социальная справедливость. — Минск, 1987. С.50.

² См. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. А.В. Наумова. — М., 1996. С. 50.

наказания к опасным преступникам, а с другой — более мягкие меры к тем, кто впервые совершает не столь тяжкие деяния.

* В связи с вступлением России в Совет Европы предстоит дальнейшая

гуманизация уголовной политики, в том числе законодательная отмена смертной казни.

Принцип неотвратимости ответственности означает, что всякое лицо, совершившее преступление, должно нести за него ответственность. Тем самым конкретизируются более общие по содержанию принципы законности и равенства граждан перед законом.

Реализация принципа неотвратимости ответственности за совершенное преступление требует эффективной работы органов уголовной юстиции по раскрытию и расследованию преступлений. Следует учитывать, что неприменение уголовного закона на практике бывает связано с тем, что законодатель хотя и исходил из объективных потребностей борьбы с тем или иным антиобщественным явлением, но не учел правила криминализации, выработанные уголовно-правовой наукой*.

Принцип научности уголовной политики заключается в том, что при разработке стратегии и тактики борьбы с преступностью исходить из объективных закономерностей, фактического положения дел и реальных возможностей, обеспечивающих достижение максимально возможных результатов в борьбе с преступностью*.

Необходимо отметить, что механизм уголовной юстиции может работать в оптимальном режиме лишь при определенном уровне и состоянии преступности в стране. Отнесением тех или иных деяний к кругу преступного и уголовно наказуемого законодатель косвенно влияет на колебания уровня преступности. В тех случаях, когда без достаточного научного обоснования криминализируются те или иные формы противоправного поведения, во-

* См. Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права.

— М., 1988. С. 124-125.

первых, не реализуется в полном объеме неотвратимость ответственности, во- вторых, отвлекаются людские и материальные резервы, а значит, снижается в

* целом эффективность борьбы с преступностью. На стадии правоприменения соблюдение этого принципа позволяет верно определить основные направления борьбы с преступностью, сделать точный прогноз развития ситуации, оптимизировать наличные средства, людские и материальные ресурсы и осуществлять управление процессами воздействия и контроля над преступностью. Реализация принципа научности, другими словами, позволяет правильно «переводить» цели уголовной политики, определяемые обще­ственными закономерностями и социальной ситуацией, в юридически обоснованные и соответствующие действующему законодательству выводы и оценки, а затем принимать оптимальные правовые и управленческие решения.

Учитывая вышеизложенное несложно ответить на вопрос, почему в современном мире актуальность международного полицейского сотрудничества в реализации задач уголовной политики государств многократно. Это происходит и потому, что мировое сообщество сегодня сталкивается с новыми вызовами со стороны криминалитета.

Опасность для международного сообщества представляет незаконный оборот наркотиков, который приносит транснациональной организованной преступности около 500 млрд долларов США прибыли. Эта сумма равна общей сумме валового национального продукта двух третей государств — членов ООН. Большие доходы преступные сообщества получают от экономических преступлений, характер и способы которых постоянно совершенствуются. Отмечаются все более сложные и изощренные манипуляции ценами на международных и национальных биржах; мошенничества с кредитными карточками; незаконная торговля оружием и боеприпасами; отмывание «грязных денег»; преступления против

*

интеллектуальной собственности; фальшивомонетничество и др. Тревогу во

¹ См. Исмаилов И.А. Указ. раб. С. 151.

всем мире вызывают акты международного терроризма, похищения людей с целью выкупа, международная торговля несовершеннолетними и женщинами,

* экологические преступления, компьютерные преступления. Впервые после второй мировой войны появились преступления, связанные с геноцидом, и воинские преступления^[116].

В этой связи принципиальным становится создание всеобъемлющей системы международной безопасности, охватывающей наряду с военной, политической и экономической областями также и гуманитарную сферу, в частности сотрудничество государств в борьбе с грубыми и массовыми нарушениями прав человека — геноцидом, апартеидом, дискриминацией по расовым, национальным, религиозным и другим мотивам, осуществление совместных действий по реализации международных договоренностей в сфере борьбы с преступностью и другими правонарушениями.

Динамизм нормотворчества в сфере обеспечения прав личности ха­рактерен как для международного права, так и для внутреннего законо­дательства России. При этом главный упор делается на то, чтобы привести внутреннее законодательство, регулирующее комплекс гуманитарных проблем, в соответствие с международными нормами. Это направление правотворческой деятельности получило сильный импульс после принятия 4 Конституции 1993 г., в которой было установлено правило, согласно которому

общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы (ч. 4 ст. 15). Этой нормой установлен приоритет международных договоров по отношению к противоречащим им установлениям «внутренних» законов, в связи с чем правоприменительная практика в случае обнаружения противоречия между международным договором и федеральным законом должна руководствоваться нормами, содержащимися в договоре.

*

Политико-правовые последствия прямого действия международных норм

в России во многом будут зависеть от текущей и будущей право­применительной практики. Международный опыт показывает, что такая * практика в каждом государстве обусловливает возникновение чрезвычайно

сложных проблем, связанных, в частности, с правильным установлением действующего права. Эти проблемы, как правильно показали авторы одного из комментариев Конституции Российской Федерации, особенно остро встали в правоприменительной практике общих судов, которые не имеют сколько- нибудь значительного опыта в данной сфере^[117]. Вследствие этого возникают коллизии между правами граждан на защиту от беззакония и произвола путем обращения к международным договорам и фактической возможностью реализовать защиту своих нарушенных прав.

Пока только законодательная практика живо восприняла данную конституционную новеллу. При разработке каждого законопроекта в Государственной Думе проверяется его соответствие общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам, заключенным Российской Федерацией. Многие статьи УК РФ 1996 г. учитывают положения и рекомендации международных правовых актов по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, а глава 34 «Преступления против мира и безопасности человечества» практически полностью базируется на них.

Рост международной и прежде всего транснациональной организованной преступности обусловил принятие целого комплекса международных правовых актов на региональном уровне. Вступление Российской Федерации в Совет Европы обусловило необходимость ее присоединения к европейским договорам, в том числе к таким, как Протокол № б к Конвенции о защите прав человека и основных свобод в отношении отмены смертной казни 1983 г., Конвенции об «отмывании», выявлении, изъятии и конфискации доходов от

преступной деятельности 1990 г. и др.

В связи с этим новую остроту приобретает вопрос о полной отмене * смертной казни в России. В декабре 1998 г. Министерство юстиции РФ

направило в правительство России проект закона «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Протокола № 6 относительно отмены смертной казни к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод». Предусматривается исключение из УК и УПК РФ, а также из закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» всех упоминаний о смертной казни как виде наказания. В соответствии с этим проектом самым строгим видом наказания становится пожизненное лишение свободы. Законопроект пока еще не принят. Однако в соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ в настоящее время приговор о смертной казни не может быть вынесен ни одним судом Российской Федерации, поскольку суды присяжных, которые только и вправе постановлять такие приговоры, действуют не на всей территории России.

Тревога в связи с расширяющимися масштабами международной преступности и убежденность государств-членов ООН в срочной необ­ходимости более эффективных механизмов для оказания помощи и содействия •! государствам в осуществлении совместных стратегий в области

предупреждения преступности и уголовного правосудия, укрепления роли ООН в качестве координационного центра в этой области привели к тому, что Генеральная Ассамблея ООН 18 декабря 1991 г. приняла «Декларацию принципов и программу действий ООН в области предупреждения преступности и уголовного правосудия». В Декларации делается вывод о том, что демократия и повышение качества жизни могут получить развитие лишь в условиях мира и безопасности для всех. Преступность несет в себе угрозу w

стабильности, а также безопасности окружающей среды. Предупреждение преступности и уголовное правосудие при должном соблюдении прав человека

вносят таким образом непосредственный вклад в дело поддержания мира и безопасности. Любому расширению возможностей и способностей правонару-

* шителей совершать преступления государства должны противопоставить аналогичное расширение возможностей и способностей правоохранительных органов и уголовного правосудия.

Общие цели программы ООН в области предупреждения преступности и уголовного правосудия заключаются в следующем:

а) предупреждение преступности внутри государств и транснациональной преступности;

б) борьба с преступностью как на национальном, так и на международном уровнях;

в) активизация регионального и международного сотрудничества в области предупреждения преступности и уголовного правосудия и борьбы с транснациональной преступностью;

г) объединение и сплочение усилий государств-членов в предупреждении транснациональной преступности и борьбы с ней;

д) более действенное и эффективное отправление правосудия при должном уважении прав всех лиц, столкнувшихся с преступностью, и всех тех, кто имеет отношение к системе уголовного правосудия;

4 е) содействие соблюдению самых высших стандартов справедливости,

гуманности правосудия и профессионального поведения^[118].

Следует особо отметить, что в данной программе четко зафиксирована установка VI-VIII Конгрессов ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями на увеличение материальных, технических и финансовых ресурсов для ее осуществления. К сожалению, Россия не способна реализовать эту установку конгрессов ООН на национальном уровне. Бюджетные ассигнования на правоохранительную деятельность, обеспечение

*

правосудия, безопасности личности из года в год уменьшаются. При таком

подходе к борьбе с преступностью требовать от органов уголовной юстиции повышения эффективности в качестве их профессиональной деятельности —

* утопично.

С распадом бывшего СССР криминогенная обстановка в республиках СНГ ухудшилась на порядок. Практически во всех регионах число преступлений неуклонно растет и преступность приобретает прямую угрозу для экономического, социального и культурного развития стран СНГ, для нормальных условий жизни людей. Отвечая на вызов времени, главы государств Содружества поставили задачу сформировать надежную систему противодействия преступности в рамках СНГ. Началом ее реализации явилась Межгосударственная программа совместных мер борьбы с организованной преступностью и иными видами опасных преступлений на территории государств-участников СНГ на период до 2000 г., утвержденная главами стран СНГ 17 мая 1996 г. Ход и результаты реализации программы можно проиллюстрировать на примере деятельности Генеральной прокуратуры РФ, которой были разработаны подписанные главами государств Содружества в марте 1997 г. Протокол об изменениях и дополнениях к Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г., Конвенция о передаче лиц, страдающих 9} психическими расстройствами, для проведения принудительного лечения.

В марте 1998 г. главами правительств СНГ подписана подготовленная прокуратурой Конвенция о передаче осужденных к лишению свободы для дальнейшего отбывания наказания, а также ряд других международных документов, в разработке которых принимали участие представители Генеральной прокуратуры РФ: Соглашение о сотрудничестве государств- участников СНГ в борьбе с незаконной миграцией. Соглашение о сотрудничестве по пресечению правонарушений в области интеллектуальной

*

собственности. Согласован проект Договора о сотрудничестве государств- участников СНГ в борьбе с терроризмом. Советом министров иностранных дел

СНГ одобрен Договор о порядке пребывания и взаимодействия сотрудников правоохранительных органов на территории государств-участников СНГ.

* Предстоит разработка соглашений о сотрудничестве в борьбе с неза­конным оборотом наркотических средств и психотропных веществ, о сотрудничестве в сфере борьбы с незаконным оборотом оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств, о защите свидетелей и других участников уголовного процесса.

Принятие этих документов поможет в основном сформировать меж­дународно-правовую базу сотрудничества по борьбе с организованной транснациональной преступностью в странах Содружества.

ф» Генеральная прокуратура Российской Федерации принимала активное

участие в подготовке вышеназванных проектов Соглашений. За последние полтора года ее представитель 4 раза возглавлял делегации Российской Федерации на переговорах полномочных представителей и инспекторов стран СНГ по согласованию принимаемых нормативных актов. Тесные контакты поддерживаются с генеральными прокурорами стран СНГ. Создан и функционирует на постоянной основе Координационный совет генеральных прокуроров СНГ, на заседаниях которого решаются важные вопросы практического взаимодействия в борьбе с преступностью, оказания правовой помощи и по другим направлениям прокурорско-следственной деятельности.

2-3 декабря 1997 г. В Москве состоялось совместное заседание Ко­ординационного совета генеральных прокуроров, Совета министров внутренних дел. Совета руководителей таможенных служб, служб налоговой полиции и соответствующих служб государств-участников СНГ, основная цель которого — дальнейшее расширение сотрудничества правоохранительных органов стран-участниц в борьбе с транснациональной преступностью, реализация Межгосударственной программы совместных мер борьбы с

*

организованной преступностью и иными видами опасных преступлений на территории государств-участников СНГ на период до 2000 г. и работе

совещания приняли участие председатель Совета глав правительств государств-участников СНГ, представители Президента, Совета Безопасности,

* руководители комитетов Государственной Думы, должностные лица Межпарламентской ассамблеи и Исполнительного секретариата СНГ, представители Международной ассоциации прокуроров, практические работники и ученые. Участники заседания одобрили предложенный Генеральной прокуратурой России проект Концепции взаимодействия государств-участников СНГ в борьбе с преступностью и признали необходимым разработать новую редакцию Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22

* января 1993 г.

Наряду с очевидными достижениями остается еще немало проблем при осуществлении международного полицейского сотрудничества. Так, предусмотренный международными договорами порядок выдачи лиц, совершивших преступления вне пределов России, не обеспечивает своевременность получения ходатайств от запрашивающей стороны, а также передачу лиц, взятых под стражу, что приводит к многочисленным освобождениям таких лиц. Это порождает последующее повторное рассмотрение материалов, а во многих случаях и объявление повторного розыска. Возникла, таким образом, острая необходимость в разработке модельного нормативного правового акта «О порядке выдачи лиц, со­вершивших преступления на территории других государств». Следовательно, в настоящее время для повышения эффективности международного полицейского сотрудничества взаимодействующим государствам необходимо в полной мере использовать институт взаимной правовой помощи как один из важнейших инструментов сотрудничества в борьбе с преступностью, а также как средство обеспечения эффективности международной уголовной политики

*

в целом.