$ 1. Общая характеристика имущественных правоотношении, складывающихся между хозяйственным обществом и его участниками.

В современной научной литературе при определении понятия имущественных отношений, как представляется, в большей степени воспринят подход, согласно которому категория имущественных отношений выделяется исходя из того, что является объектом общественных отношений, подпадающих под регулирование соответствующими нормами гражданского права.

Однако следует отметить, что это не единственное понимание содержа- ния «имущественных» отношений. Р. Саватье в качестве критерия, позволяющего выделить имущественные отношения предложено руководствоваться тем, могут ли соответствующие права быть выражены п денежной опенке1. Л.Р.

А

Юлдашбаева" отмечает, что такое понимание имущественных прав нашло свое отражение в п. 2 ст. 34 ФЗ «Об акционерных обществах», где указывается, что оплата ценных бумаг акционерного общества может быть произведена имущественными правами либо иными правами, имеющими денежную оценку.

Еще одна трактовка имущественных отношений основана на выделении данной группы отношений на основе такого критерия, как конечная направленность отношений, то есть исходя из конечного результата, который преследуется участниками отношений при вступлении в них. Так, по мнению JL Эннекце- руса, неверно ограничивать имущественные отношения только правами, которые допускают сведение их к денежной ценности (меновой или потребительской); существуют многочисленные требования, направленные на исполнение, не представляющие имущественной ценности. В его понимании имущественные права - это права, служащие для удовлетворения потребностей лица. Соответственно этому положению автор включает87 в состав имущественных прав вещные права, права на материальные блага, обязательственное и наследственное право, иногда даже так называемые преобразующие права как, например, право принятия договора и такие правоотношения, как членство в организа- ции.

Выделение имущественных отношений, исходя из такого критерия, как направленность на удовлетворение материальных интересов лица, как пред- ставляется, ио многом субъективен, поскольку связан с тем, что понимается конкретным исследователем в качестве цели (направленности) соответствующею отношения. Достаточно ярко субъективность данного подхода может быть проиллюстрирована на примере квалификации различными исследователями права участника хозяйственного общества на участие в управлении компанией. Так, но мнению некоторых исследователей, указанное право участника общества является имущественным, поскольку его реализация направлена на удовлетворение имущественных потребностей участника общества88. По мнению же других авторов, «представляется, что для правильного определения места субъективного права в системе гражданских прав необходимо выяснить его непосредственную цель.

»

Такой критерий, равно как и критерий конечной направленности правоотношений, в частности вынуждает исследователей придавать используемым категориям двойные значения: имущественные отношения «в широком смысле» (то есть направленность отношения на получение имущественной выгоды) и имущественные отношения « в узком смысле» (как включающее в себя право, подлежащее денежной оценке).90 Однако такой подход к определению понятий в рамках научного исследования, как справедливо отмечает Д.В.

С учетом изложенного представляется наиболее обоснованным первый из обозначенных подходов к выделению имущественных отношений в составе предмета гражданского права, исходя из объекта общественных отношений. Под имущественными отношениями, исходя из этого, понимаются общественные отношения, складывающиеся по поводу имущества, в том числе имущественных прав. Как представляете я; объективный критерий классификации отношений, а именно объект, по повод)' которого складываются отношения, является наиболее научно оправданным, поскольку дает возможность четко определить круг общественных отношений, являющихся имущественными, независимо от субъективного усмотрения исследователя92.

Деление имущественных прав на вещные и обязательственные связывается в науке гражданского права с именами римских юристов. По мнению К.И. Скловского, такое деление имущественных прав является проявлением дуализма гражданского права вообще.1 Римскими юристами выработаны различия между actions in rem (иски вещные) и actions in personam (иски личные). Так, классический юрист Павел указывает на различие двоякого положения лица, которому нужна какая-то вещь для удовлетворения той или иной потребности. Одно дело, если лицо приобретает вещь себе в собственность, другое дело, если лицо договаривается с собственником вещи о гом, что последним предоставляет ему возможность пользования вещью в течение определенного срока.2 Различие в объекте правоотношения обусловливает и различные способы защиты прав, на что, прежде всего, и обращали внимание римские юристы: поскольку вещное право имеет объектом вещь, телесный предмет, а на телесный предмет может посягнуть каждый, вещное право защищается иском против всякого нарушителя нрава, кто бы им ни оказался, вещное право пользуется абсолютной (то есть против всякого нарушителя) защитой (actio in rem).

скодгу гражданскому праву.// Избранные труды по гражданскому прапу. М.: Статут, 2СЮЗ. С. 593.). В п> асе время, но мнению P.O. Халфнной, объект вообше не является элементом правоотношения (Халфина P.O. Общее учение о Правоотношении. - M.: Юридическая литература. 1974. С. 217.) 1

См.: Скловский К.И. СоПстнснносгь в гражданском праве. Учебно-практическое пособие. М.: Дело, 1999. С59. 2

См.: Ноышкин И.Ь. Римское право. М.: ЗсриалО. 2002 . С. 72-73.

шений экономического оборота - отношений но передаче, перемещению имущества (в том числе имущественных прав); вещные же правоотношения возникают в результате регулирования отношений статики - то есть отношений при- своенности определенного имущества конкретному лицу93. Это главный классификационный критерий, при этом, несомненно, существуют и иные признаки, указанные ниже, позволяющие разграничить эти разновидности имущественных отношений. Как представляется, исходя из такого понимания содержания имущественных отношений, иных разновидностей имущественных отношений, помимо обязательственных и вещных, выделить невозможно. Это обусловлено тем, что имущество может находиться либо в состоянии статики (то есть быть объектом вещного права, либо в состоянии динамики (го есть быть объектом обязательственного права).

Следует обратить внимание на то, что фундаментальные исследования вопроса о предмете гражданского права, свидетельствуют о том, что «предметом советского гражданского права являются имущественные отношения в сфсрс товарно-денежного обращения ...

В.В. Долипская выделяет в своей работе понятое «акционерная собственность», под которым, по мнению автора, следует понимать «сложную систему отношений, опосредующихся в праве собственности акционерного общества как юридического лица, самостоятельного субъекта хозяйствования, вещных правах акционеров и, в первую очередь, учредителей, обязательственных правах третьих заинтересованных лиц»100. Далее автор указывает, что все правомочия собственника акционер реализует на общих собраниях.

Попытки отдельных исследователей обосновать наличие вещной составляющей в отношениях, складывающихся между хозяйственными обществами и их участниками, как представляется, обусловлены следующими причинами:

1. Различное понимание сущности юридического лица (хозяйственного общества, в частности). Отрицание сторонниками определенных теорий ' само- стоятельпости юридического лица (хозяйственного общества) в качестве носителя воли, самостоятельного субъекта общественных отношений. 2.

Определенное сходство экономической сущности отношений, складывающихся между обществом и его участниками, с экономической сущностью отношений собственкости. 3.

Положения законодательства, содержащего нормы права, регламентирующие отношения, складывающиеся между хозяйственным обществом и его участниками, которые по своему содержанию сходны с нормами вещного права.

Далее приведенные основания (причины) рассмотрены более подробно.

Итак, нерпой из названных причин является различное понимание в науке гражданского права сущности юридического лица, одной из разновидностью которого является хозяйственной общество. Вопрос о сущности юридического лица является одним из древнейших, крайне дискуссионных вопросов и не является предметом настоящего исследования. Тем не менее, важно отмстить, что, с одной стороны, начиная с 12 в. и вплоть до наших дней, активно развивается теория фикции (олицетворения), согласно которой юридическое лицо рассматривается в качестве самостоятельного субъекта права в результате применения государством особого научного приема - фикции - то есть придание статуса субъекта права реально (физически) несуществующему субъекту. Указанная теория имеет множество различных направлений, сторонниками которых выступали, в частности: Ф.К. Савиньи, Г.Ф. Пухта, Г.Ф. Шершеневич, A.M. Гуляев101. Несмотря на некоторые различия во взглядах сторонников различных направлений теории фикции, главное, что следует отметить в контексте настоящего исследования, это то, что сторонники данной теории рассматривали юридическое лицо в качестве самостоятельного субъекта права, обособленного от личностей его участников и, поэтому имеющим свою собственную волю, способность самостоятельно, от своего собственного имени иметь права, нести обязанности, в том числе иметь имущество на праве собственности, вступать в правоотношения от своего собственного имени с участниками самого юридического яйца (общества). Более того, ряд исследователей попытались найти некоторую объективную реальность, содержащую в себе сущность юридического лица. Так, ряд исследователей представляли сущность юридического лица в качестве некой самостоятельной социальной реальности, социального организма, в чем-то схожем с человеком (Например: Дсрнбург, Д.И. Мейер, И.А. Покровский, В.Л. Рахмилович и т.д.). Профессор О.А. Красавчиков писан о том, что организация - есть определенное социальное образование, то есть система существенных социальных взаимосвязей, посредством которых люди (или их группы) объединяются для достижения поставленных целей в единое структурно и функционально дифференцированное социальное целое102. Другие видели сущность юридического лица в качестве некого длящегося состояния управле-

л

кия неким имуществом (Р. Леонгард)\ Третьи понимали, что реальная, осязаемая сущность юридического лица состоит в имуществе, которым оно наделено (Б.С. Мартынов, Е.А. Суханов) . Однако наряду с теориями, признающими в том или ином виде существование юридического лица в качестве самостоятельного субъекта общественных отношений и субъекта права, целый ряд исследователей заняли позицию, согласно которой существует только один «реальный» участник общественных отношений - человек, в связи с чем самостоятельное значение юридического лица как субъекта права фактически отвергается. Различные вариации подобного подхода содержат в себе сле;1ующие теории. Теория администрации (менеджеров), согласно которой юридическое лицо — суть команда менеджеров (администрация), чья воля является волей юридического лица1. Теория коллективной собственности, суть которой состоят в том, что юридическое лицо есть форма коллективного обладания имуществом (П. Планиоль, Ю.С. Гамбаров.)\ Теория коллектива, согласно которой юридическое лицо суть организованный коллектив работников (участников). Указанная теория разработана профессором А.В. Венидиктовым и развивалась многими российскими цивилистами, как то СЛ. Брату с ь, О.С. Иоффе, Ю.Х. Калмыков, В.А. Мусин и др103. Для целей настоящего исследования важно понять два принципиально противоположных понимания сущности юридического лица. С одной стороны, это признание самостоятельности юридического лица в качестве субъекта права (либо в результате применения законодателем особого приема - фикции - теория фикции; либо в результате того, что существуют некие элементы объективной реальности, под которыми мы понимаем юридическое лицо). С другой стороны - противоположная позиция, согласно которой юридическое лицо как самостоятельный субъект не существует, поскольку участниками общественных отношений, подпадающих под регулирование правом, могут быть только лишь люди (физические лица) - единственные носители воли.

Как представляется, существует вполне определенная модель юридического лица (частный случай - хозяйственное общество), которая закреплена в ГК Российской Федерации. Согласно приведенным выше нормам ГК Российской Федерации, законодатель однозначно определил, что юридическое лицо является самостоятельным субъектом права, обособленным от его участников. При этом законодательно закреплены определенные механизмы формирования самостоятельной воли юридическою лица (хозяйственного общества), отличной от воли отдельного участника. Каждый отдельный участник участвует в формировании волеизъявления хозяйственного общества, однако, в итоге, в результате согласования воль отдельных субъектов формируется воля самостоятельного участника отношений • - хозяйственного общества.

Вторая из названных причин предполагать определенное сходство отношений, складывающихся между хозяйственным обществом и его участниками, с отношениями вещными, заключается в экономической сущности исследуемых отношений. При этом авторы, пытающиеся определить право собственности через экономическую категорию присвоения, и исходя из этого моделирующие юридические конструкции с множественным составом субъектов права акционерной собственности, по существу допускают подмену правовых категорий экономическими. При этом еще в работе Н.Л. Дювернуа отмечалось, что «делая с этим моментом множественности, введенным и конструкцию понятия, шаг приближения к материальной или экономической стороне понятия (имущество компании в экономическом смысле есть и по римскому, и по германскому праву, конечно, вместе с тем имущество компаньонов) мы делаем вместе с тем крайне опасный шаг от форх<ального различия понятий, имеющих решающее значение для нас»3.

Особый интерес в этом контексте представляет анализ экономической сущности отношений, возникающих в так называемых «компаниях одного лица», да еще и в ситуации, при которой единственный участник хозяйственного общества также осуществляет функции единоличного исполнительного органа общества. Де-факто своими собственными действиями, оформленными как решение общества, лицо (единственный участник общества, либо участник, имеющий подавляющее большинство голосов на общем собрании) владеет, пользуется и распоряжается имуществом, являющимся де-юре собственностью хозяйственного общества.

При этом особенно привлекательно для участников общества выглядит то, что, имея возможность фактического распоряжения имуществом общества и возможность осуществлять от имени последнего полномочия по владению и пользованию принадлежащим обществу имуществом, участник общества ограничивает свои риски, в том числе в отношениях с кредиторами (которые фактически вступают в отношения с конкретным человеком, а юридически их отношения оформлены от имени общества), «реальный» участник гражданского оборота в данном случае «замаскирован». То есть в подобной ситуации речь идет о том, что, используя все преимущества правового статуса собственника, в отношении лица не действует система ограничений, установленная действующим законодательством в отношении собственника. Именно этим, как гтоказы- наст практика, обусловлено появление многочисленных «фирм-однодневок», используя которые как ширму многие участники гражданского оборота созда- ЕОТ всевозможные схемы, реализация которых позволяет не рассчитываться с контрагентами, а также позволяет нарушать публичные интересы, в частности в виде неуплаты установленных законодательством обязательных платежей в бюджет. При этом, все понимают, что за деятельностью подобного рода юридического лица стоит вполне определенное лицо, которое, однако не песет никакого бремени гражданско-правовой ответственности за фактически свои же собственные действия, опосредованные через номинальное хозяйственное общество. Представляется вполне обоснованной тревога С.С. Алексеева, которой пропитаны труды ученого, посвященные комплексному исследованию проблем собственности.104 Автор отмечает, что в связи с приобретением акционированием характера процесса, доминирующего в общественной жизни, «происходит своего рода принципиальный переворот в содержании и даже облике всего комплекса экономических отношений, в их строе и даже их духе (природе), затрагивающих само существо экономической жизни. Происходит, кратко говоря, качественный разворот от вещных к обязательственным отношениям, в том числе к отношениям личным, включая систему наемного труда.»" При этом, по мнению автора, такое «устранение» собственности, приход на смену вещно- правовым отношениям отношений обязател!»ственных, имеет крайне негативные последствия, связанные с тем, что «собственность в своем классическом виде — это не только источник и поприще негативных и низменных страстей и процессов..., но по своей сути, основа жизненного интереса, экономической стабильности, хозяйственной заботы, социальной ответственности, расчета и веры в успех, в оптимистической будущее».105 Понятия «воли», «волевого отношения» лица 1С имуществу как к своему собственному являются центральными категориями ;изя понимания экономической сущности отношений собственности.

Положение вещи, когда каким-либо субъектом она воспринимается как своя собственная, находится п сфере проявления власти над ней этого субъекта, признанное другими субъектами, есть состояние присвоенное™ вещи и составляет экономическое содержание собственности.106 Таким образом, как общественное отношение собственность представляет собой единство двух элементов: устранение воздействиям всех других лиц на имущество собственников помимо его воли и признание несобственником власти собственника на имущество107. То есть для возникновения отношений собственности необходимо наличие двух носителей разнонаправленных волевых начал: собственника вещи, то есть лица, рассматривающего вешь в качестве принадлежащей ему, и иных лиц, для которых эта вещь является чужой. Имущественная обособленность юридического лица с точки зрения экономической сущности собственности означает, что с момента передачи имущества в уставный капитал хозяйственного общества, когда последнее становиться его собственником, участник общества должен стать «посторонним», с точки зрения отношении собственности в отношении переданного имущества, а у общества должна сформироваться воля » отношении этого имущества как своего собственного. В рамках настоящей работы не ставится задача исследования вопроса о способах воле образования в хозяйственном обществе, при этом представляется необходимым отметить следующее. Практически все теории юридического лица признают то, что юридическое лицо невозможно рассматривать вне его личного субстрата (участники, трудовой коллектив, менеджеры), которым являются живые люди. Тем не менее, важно определить роль людей в деятельности юридического лица. Как представляется, наиболее точно сущность отношения юридического лица с со- ставляющим его «людским субстратом» отражена в работе Б.Б. Черепахина1. Б.Б. Черепахи» признает необоснованной «теорию коллектива» в той части, в которой сс представители фактически отрицают самостоятельную правосубъектность юридического лица, признавая в качестве подливных носителей правомочий в отношении имущества организации представителей коллектива2. По

мнению Б.Б Черепахина, «основной задачей института юридического лица яв- р

ляется создание субъекта прав и обязанностей, существующего и действующего независимо от смены (частичной или даже полной) его людского субстрата»3. В этом автор видит важнейшее свойство юридического лица. По мнению ученого: «Чем дальше продвинулся процесс обособления юридического лица и его имущества от входящих в него людей с их личным имуществом, тем совершеннее юридическое лицо, тем устойчивее его служение поставленным перед ним целям»*3- В.В. Чсрспахин в своей работе, признавая участников юридического лица в качестве самостоятельных по отношению к самому юридическому лицу субъектов, при этом не отрицает роль коллектива, участников юридического лица в его деятельности. Роль «людского субстрата» состоит в участи в нолеобразопании юридического лица. Именно участники общества, участвуя в общих собраниях, избирая органы управления организации тем самым формируют волю организации5. Таким образом, в рамках отношениях собственности одному лицу - участнику общества, противостоит другое лицо - носитель самостоятельной воли (воли собственника, которому принадлежит объект). При этом становиться очевидным, что эти два субъекта не могут совпадать. Формирование воли хозяйственного общества происходит через органы управления, и, прежде всего, общее собрание участников. Каждый участник участвует в формировании воли (волеизъявления) общества, однако в результа- 1

См.: Чсрспахин Б.Б. Волсобрачованис и волеизъявление юридического лица-6Труды по гражданскому праву. - М.: Статут. 2001. С. 295-307. 2

Доктрина юридическою лииа хак определенным образом организованного коллектив была развита, в частности, в трудах Л.В. Всшиинггооа (Венедиктов Л.В. О государственнмх юридических лицах.,'.'Вестник ЛГУ, 1955 г.. № 3), СИ. Братус* (Ьратусь С.Н. Некоторые вопросы учения о субъектах права'/Советскос государство и праио. 1949 r.№ И.)

у Чсрспахин Б.Б Указ. соч. C.300. 4

Там же. С. 300. 5

Подобным подход к определению роди учасгнико» и деятельности юридического лииа проел сживается в работе Суворова Н.С. (Суворов Н.С. Об юридических лицах по римскому праву. - М.: Статут, 2002. С. 163-165). тс совместного согласованного волеизъявления всех участников общества формируется воля иного субъекта (воля хозяйственного общества), отличного от отдельною участника общества. И именно общество через механизм согласования и приведения к единому знаменателю воль всех его участников является носителем самостоятельной воли и, в связи с этим, самостоятельным участником отношений собственности. Как представляется, имея отрицательные стороны, указанные С.С. Алексеевым в названных выше работах, конструкция хозяйственных обществ, в основе существования которых лежат обязательства, возникающие между обществом и участниками, имеет и положительные с социально-экономической точкя зрения аспекты. И именно отношения собственности, которые, по мнению С.С. Алексеева, устраняются из экономической жизни, как представляется, лежат в основе этого положительно эффекта, заложенного в потенциале конструкции хозяйственного общества. А именно, конструкция хозяйственного общества, основанного па множественном участии, предполагает участие каждого члена общества в формировании волеизъявления общества, как собственника определенного обособленного имущества. Участвуя таким образом в формировании воли собственника, члены общества, как представляется, в полном объеме подвержены влиянию всех «положительных» (ну и, естественно, отрицательных) законов, которым подвержен собственник. Чувствуя свою причастность и ответственность за формирование воли собственника (за его поведение), участники общества с точки зрения экономического и психического содержания отношений выступают сродни сособственникам, которые в полном объеме ответственны за все происходящее в обществе. Дивиденды, которые в итоге получают участники, - являются показателем и мерилом эффективности их деятельности. Стремление получить отдачу от своей деятельности не может оцениваться отрицательно, а является именно тем движущим началом, которое ведет к тому, что участники общества принимают решения и участвуют в управлении обществом именно с той целью, чтобы в результате своей деятельности получить максимальную отдачу. Недаром еще К. Маркс и Ф. Энгельс, характеризуя экономическую эффективность деятельности акционерных обществ, писали о том, что «мир до сих пор оставался бы без железных дорог, если бы приходилось дожидаться, пока накопление не доведет некоторые отдельные капиталы до таких размеров, что они могли бы справиться с построением железных дорог. Напротив, централизация посредством акционерного общества осуществила это в один миг».' Л.И. Пегражицкий также указывал на то, что «...существует много таких предприятий ...для которых не только лучшей, но даже подчас единственно возможной является акционерная форма»." Думается, что нет достаточных оснований говорить о неизбежной связи обязательственной конструкции отношений между хозяйственным обществом и его участниками с бесхозяйственным отношением многих хозяйствующих субъектов к осуществляемой обществом деятельности, стремлением к «быстрой выгоде»,108

В действительности можно столкнуться и с множественными случаями небрежного, бесхозяйственного отношения собственников к принадлежащему ему имуществу, равно как и с положительными примерами дальновидной политики крупных акционеров компаний, способных влиять на принимаемые обществом решения, осуществляя которую такие акционеры рассчитывают на долгосрочную работу акционерного капитала на них. Именно участвуя и принятии обществом перспективных и дальновидных решений, участники общества могут обеспечить в будущем постоянную и более существенную отдачу от деятельности общества в виде дивидендов соответствующего размера. Более того, согласно трудам дореволюционных цивилистов, российской практике были известны примеры дея тельности акционерных компаний, занимавшихся традиционно некоммерческой деятельностью: акционерных больниц, университетов, библиотек, музеев109. Думается, что для преодоления негативных аспектов деятельности хозяйственных обществ, отмеченных в настоящем параграфе,

необходимо создать условия, при которых хозяйственные общества могли бы выполнять изначально присущую им функцию по аккумулированию капитала отдельных лиц, направленному на достижение наибольшего коммерческого и социального эффекта. В данном контексте речь идет прежде всего о возможности и допустимости существования конструкции юридических лиц, состоящих из одного участника.

Как представляется, прежде всего, существование этих своего рода «мутантов» бросает тень в целом на конструкцию хозяйственного общества, основанного не на вещных, а на иного рода отношениях. Существование такого рода конструкции лишено общественно-экономической основы. Поскольку не может по определению возникнуть какого-либо общественного отношения лица с самим собой, постольку не возникает каких-либо общественных отношений между единственным участником общества и самим обществом. Воля последней) тождественна воле самого участника, таким образом, участник общества ощущает себя полноправным собственником имущества, принадлежащего с позиции законодательства юридическому лицу, при этом на указанного участника не распространяются ограничения и меры ответственности, которые применимы в соответствии с действующим законодательством в отношении собственника. На невозможность существования такого рода хозяйственных обществ указывали многие исследователи вопроса. Так, Г.Ф. Шсршеневич писал: «Так как акционерное товарищество является соединением, то оно не может состоять менее чем из двух лиц. Если бы все акции сосредоточились в руках одного лица, то момент этот следовало бы считать прекращением товарищества. Тот факт, что они могут быть им проданы в разные руки, не имеет никакого значения. Потому что то, что прекратилось, не может продолжать существовать»110. Анализируя иностранные правопорядку следует отметить, что с давних времен в законах ряда европейских государств установлено правило, согласно которому минимальное число акционеров общества должно быть даже более чем два человека. Так, английским законом 1862 г., а также французским законом от 24 июля 1867 г. были установлены нормы, согласно которым наименьшее число участников для образования акционерного общества должно составлять 7 человек, немецким законом определена цифра три человека. Еще И.Т. Тарасов в качестве предложения законодателю выдвигал идею о том, что акционерная компания не может состоять менее чем из семи акционеров.2 Согласно действующему российскому законодательству, установлено два ограничения, связанных с определением минимального числа участников общества. Эти ограничения закреплены в п. 2 ст. 88 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому «общество с ограниченной ответственностью не может иметь в качестве единственного участника другое хозяйственное общество, состоящее из одного лица»; а также в абзаце 2 п. 6 ст. 98 Федерального закона «Об акционерных обществах», согласно которому: «акционерное общество не может иметь в качестве единственного участника другое хозяйственное общество, состоящее из одного лица».

В соответствии же с общим правилом, закрепленным п. 1 ст. 66 Гражданского кодекса Российской Федерации, «в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, хозяйственное общество может быть создано одним лицом, которое становиться его единственным участником.» С учетом всего сказанного в настоящем параграфе, представляется, что нормы, позволяющие учреждать общество одним участником, не соответствуя экономической природе отношений но орг анизации хозяйственного общества, «вредят» хозяйственному обороту. Пожалуй, единственной задачей создания хозяйственного общества с одним учредителем в подавляющем большинстве случаев является стремление «скрыть» реального участника хозяйственного оборота, оградить последнего от наступления гражданско-лравовой ответственности. При этом следует отметить, что в науке гражданского права высказаны мнения об обоснованности и необходимости существования «компаний одного лица». Одним из современных исследователей вопроса является Д.В. Тариканов. Автор считает обосно-

j См.: Тарасов И.Т. Указ. соч. С.406. 7 См.: Там же. С. 483.

ванной существование конструкции «компании одного лица», отмечая что создание такого рода юридического лица преследует лишь одну цель - ограничение предпринимательского риска. Автор указывает на то, что «...поскольку хозяйственное общество способно принять на себя лишь функцию ограничения ])\\ск'&_(выделепо мной -ЯД), оно является диалектической противоположностью принципа полной имущественной ответственности. Хотя элементы такого ограничения существуют и в иных институтах гражданского права по в хозяйственном обществе (особенно в открытом акционерном) оно достигает апогея. Любой участник оборота вправе применить конструкцию хозяйственного общества для ограничения ответственности» сохраняя при дггом подчинение своей воле персонифицированного в этом обществе имущества {выделено мной - В.Д.) »'. То есть ограничение ответственности участника общества в процессе осуществления предпринимательской деятельности является самоцелью создания «компании одного лица» (при этом лицо делает сознательный выбор в пользу единоличного учреждения хозяйственного общества, нежели в пользу работы в качестве индивидуального предпринимателя, несущего ответственность в пределах всего принадлежащего ему имущества, руководствуясь именно задачей ограничения своей ответственности). При этом, как было указано в параграфе 1 настоящей главы, рассмотрение вопроса об отношениях «хозяйственное общество - участник» в историческом аспекте свидетельствует о том, что принцип ограничения ответственности участника общества развивался как реакция на требования общественной жизни, в качестве стимула в процессе укрупнения капиталов. Ограничение риска участника хозяйственного общества, как представляется, не должно являться самоцелью создания общества. Учреждение такого рода юридического лица по определению не может иметь в качестве цели и результата деятельности последнего получение какого-либо положительного экономического эффекта, основанного на объединении капиталов. Таким образом, представляется необходимым путем принятия мер на законодательном уровне - за счет установления запрета па учреждение хозяйственных обществ единственным участником - прекратить практику использования института хозяйственного общества в целях, противоречащих его основным началам.

Практическая реализация указанного предложения, конечно, связана с рядом сложностей:

Во-первых, в связи с изложенным, вполне обосновано возражение о том, что установление запрета на создание и существование «компаний одного лица» не будет иметь положительного экономического эффекта. Не представляет никакой сложности подыскать второго номинального участника (акционера), используя которого можно легко преодолеть предлагаемые законодательные ограничения. Действительно, такие предположения не беспочвенны. Однако, как представляется, невозможно осуществлять правовое регулирование общественных отношений, исходя исключительно из предположения о том, что устанавливаемые законом ограничения будут соблюдаться формально, либо не будут соблюдаться. Предлагаемое изменение фиксирует принцип организации и существования хозяйственных обществ. И уже после этого возникает задача закрепления системы гарантий реализации указанного принципа, обеспечения его неукоснительного соблюдения. Возможными шагами на пути этого может являться последующий запрет для хозяйственных обществ иметь в качестве единственных участников лиц, состоящих в одной группе лиц, аффилированных лиц. В целом законодательный механизм, внедрение которого необходимо в случае установления запрета на создание и существование «компаний одного лица», несомненно, требует отдельной детальной проработки. В рамках настоящей работы представляется важно выявить сам факт принципиального несоответствия положений законодательства экономической сущности отношений между хозяйственным обществом и его участниками как ос!Ювание для законодательного вмешательства.

Во-вторых, обоснованные сомнения могут возникнуть по поводу адаптации законодательного запрета на создание и существование «компаний одного лица» к условиям действующего отечественного законодательства. Наиболее ярко эта проблема прослеживается в контексте положений главы ПЛ. Федерального закона «Об акционерных обществах», регламентирующих процедуры добровольного и обязательного приобретения держателями крупных пакетов акций ценных бумаг, принадлежащих миноритарным акционерам. Представляется, что существующие в настоящий момент положения закона, закрепляющие в отдельных случаях возможность (и даже обязанность) приобретения акций акционерного общества одним лицом, должны быть учтены. Как представляется, и целях обеспечения баланса интересов всех участников (акционеров) хозяйственных обществ, возможность возникновения единственного участника (но не учредителя) хозяйственного общества по крайней мерс на определенном временном этапе, следует^ сохранить- Случаи, когда существование единственного участника (акционера) общества допустимо, должны прямо предусматриваться законом, В частности, одним из таких случаев должно являться упомянутое выше приобретение акций в порядке добровольного и принудительного выкупа акций преобладающим акционером акционерного общества. Указанный случай является проявлением того, когда государство в целях защиты интересов отдельной группы (по общему правилу, менее защищенной) может допускать в процессе существования хозяйственного общества отступление от общего принципа, закрепленного законом. Однако, как представляется, запрет на учреждение общества одним участником должен существовать императивно. В результате, запрет на учреждение и существование «компаний одного лица», как представляется, должен строиться по модели «запрещено, если иное не установлено законом».

В результате, предлагается внести следующие изменения в действующие нормативные акты:

Существующая редакции закона Предлагаемая редакция закона

«Хозяйствен нос общество не может быть учреждено одним учредителем либо состоять из одного участника, за

«В случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, хозяйственное общество может быть создано одним ли-

7. Абзац 2 пункта 1 ст. 66 Гражданского Кодекса Российской Федерации. цом, которое становится его единственным участником». исключением случаев, предусмотренных настоящим кодексом и законом». 2. /7. 2 ст. 88 Гражданского Кодекса Российской Федерации. «Общество с ограниченной ответственностью не может иметь в качестве единственного участника другое хозяйственное общество, состоящее из одного лица». «Общество с ограниченной ответственностью не может быть учреждено одним учредителем либо состоять из одного участника, за исключением случаен, предусмотренных настоящим кодексом и законом». 3. П. 6 ст. 98 Гражданского кодекса Российской Федерации. «Акционерное общество может быть создано одним лицом или состоять из одного лица в случае приобретения одним акционером всех акций общества. Сведения об этом должны содержаться в уставе общества, быть зарегистрированы и опубликованы для всеобщего сведения. Акционерное общество не может иметь в качестве единственного участника другое хозяйственное общество, состоящее из 1 одного лица». «Акционерное общество не может быть создано одним учредителем или состоять из одного лица (акционера), за исключением случаев, предусмотренных настоящим кодексом и законом». 1 Абз. 2 п. 2 ст. 10 Федерального закона «Об акционерных обществах». «Общество не может- иметь в качестве единственного учредителя (акционера) другое хозяйственное общество, состоящее из одного лица, если иное не установлено федеральным законом». «Общество не может быть создано одним учредителем или состоять из одного лица (акционера), за исключением случаев, предусмотренных законом».

5. Абзац 2, 3 п. 2 ст. 7 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью». «Общество может быть учреждено одним лицом, которое станоЕштся его единственным участником. Общество может впоследствии стать обществом с одним участником. Общество не может иметь в качестве единственного участника другое хозяйственное общество, состоящее из одного лица». «Общество не может быть учреждено одним лицом либо иметь одного участника, за исключением случаев, предусмотренных законом».

1 Следует отметить, что согласно положениям Концепции развития корпоративного законодательства на период до 2008 года, одним из основных принципов корпоративного управления, реализуемым в корпоративном законодательстве России, должен стать принцип ответственности: система корпоративного управления должна признавать предусмотренные законом права заинтересованных лиц, способствовать активному сотрудничеству между акционерными обществами и заинтересованными лицами в целях создания рабочих мест, повышения благосостояния и обеспечения финансовой устойчивости предприятий. Таким образом, можно сделать вывод о том, что государство осознало необходимость вмешательства в сферу так называемых «корпоративных» отношений, с целью ужесточения «правил» игры в этой области, с тем чтобы предоставляемые государством «инструменты» эффективною ведения крупного бизнеса не могли иметь негативные «побочные» последствия. Пожалуй, следует отметить, что в данном случае Россия следует общемировой тенденции. Повышенное внимание к регулированию этой сферы общественных отношений во

многом обусловлено рядом крупных корпоративных скандалов (Maxwell Group, Enron в США, Parmalat в Италии и др.)111

Третей 'причиной, по которой отдельные исследователями выделяют признаки вещных отношений, которые присущи отношениям хозяйственных обществ с их участниками, могут свидетельствовать некоторые нормы права, содержащиеся в действующем российском законодательстве.

В настоящее время в качестве такого рода норм можно выделить некоторые нормы, содержащиеся в Федеральном чаконе от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)"». А именно, в ст. 2 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» содержится норма, согласно которой участники хозяйственных обществ не признаются конкурсными кредиторами последнего по обязательствам, вытекающим из такого участия. В соответствии с гг. 2 ст. 4 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», обязательства общества перед участником не учитываются при определении состава и размера обязательств, необходимых для установления признаков несостоятельности (банкротства) общества. Как представляется, действительно указанные нормы определяют некоторую специфику обязательств, возникающих между хозяйственным обществом и его участниками, однако не могут свидетельствовать о том, что отношения между обществом и участником имеют вещный характер.

Следует отметить, что до принятия Гражданского кодекса Российской Федерации и действовавшем положении «Об акционерных обществах» законодательно было закреплено, что акцией является ценная бумага, выпускаемая акционерным обществом и удостоверяющая право собственности на долю в уставном капитале общества112 (п. 43 Положения об акционерных обществах», утв. Постановлением Совета министров РСФСР от 25.12.1990 г. № 601).

Помимо указанных, исследователями113 выделяются следующие признаки вещных отношений, которые присущи отношениям «хозяйственное общество- участник общества».

Л) Участники общества несут риск экономических потерь от осуществляемой обществом деятельности, что, по мнению Д.В. Тариканова, «сближает» правовой статус участника хозяйственного общества со статусом собственника имущества. При этом автор делает отсылку к ст. 210 ГК Российской Федерации (бремя содержания имущества)". Согласно указанной Д.В. Тарикановым норме, «собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором». Как представляется, приведенная автором норма не свидетельствует в пользу приведенного довода. Бремя содержания имущества в полном объеме возлагается на собственника имущества - хозяйственное общество, именно за счет которого происходит расходование средств на существование и работу общества. Автор указывает на особенность присущую целому ряду обязательств, в рамках которых результат, который должен быть передан должником кредитору не может быть заранее определен, а зависит от действий должника: обязательства в рамках договора доверительного управления, но договору комиссии, агентскому договору, договору поручения. Указанное обстоятельство, не позволяет говорить о том, что указанная черта внутрихозяйственных отношений может являться признаком вещности этих отношений.

Б) По мнению Д.В. Тариканова, правоотношение, существующее между хозяйственным обществом и его участниками бессрочно.

В данном случае можно говорить о бессрочности отношений, связанных с участием в хозяйственном обществе. В рамках настоящего раздела следует отметить, что, как представляется, бессрочность состояния «участия» в хозяйст- ВСЕШОМ обществе не может само по себе необходимым и достаточным основанием вещного характера отношений. В этом смысле отношения участия в хо- зяйственном обществе схожи; с «состоянием п браке» «состоянием родства» и иными длящимися отношениями.

На основе сделанных в настоящем параграфе выводов о том, что имущественные отношения суть отношения, возникающие по поводу имущества (либо отношения статики - вещные отношения; либо отношения динамики - обязательственные отношения), а также о том, что существует лишь две указанные разновидности имущественных отношений следует, что имущественные отношения, складывающиеся между хозяйственным обществом и его унастни- никами носят исключительно обязательственный характер.

На обязательственный характер отношений, складывающихся между хозяйственным обществом и участниками, указано в п. 2 ст. 48 ГК Российской Федерации, согласно которой «в связи с участием в образовании имущества юридического лица его учредители (участники) могут иметь обязательственные права в отношении этого юридического лица либо вещные права на его имущество. К юридическим лицам, в отношении которых их участники имеют обязательственные права, относятся хозяйственные товарищества и общества, производственные и потребительские кооперативы».

Е. Годэме отмечал, что с развитием хозяйственных отношений возрастает практическое значение обязательственного права. Все более и более на обязательство смотрят как на имущественную ценность, а характер обязательства как связи между двумя лицами, не исчезая вовсе, все более и более теряет свое значение. «Рост практического значения обязательственного права, - пишет Е. Годэмэ, - сказывается в явлении, редком столетие назад и частом - в настоящее время. Бывают имущества, состоящие почти исключительно из ценных бумаг. Эти ценности представляют собой документы, заключающие в себе права требования, соответствующие обязательствам. Юридически это приводит к довольно любопытному результату: есть имущества, почти исключительно состоящие из личных прав, в которых вещных прав, в принципе гораздо более сильных и надежных для упраномоченного лица, почти вовсе нет1».

На наличие обязательств между хозяйственным обществом и его участниками неоднократно указывали исследователи. Так, A.M. Эрделевский отмечает: «Приобретение права собственности на акции ведет к возникновению обязательственных правоотношений»114. На наличие обязательственных отношений между учредителями и акционерным обществом указывает также Л. Рут-

Л 1

мап. Аналогичную позицию занимает и В.В. Долинская.", О. Ломидзе'

Для того чтобы понять насколько полно отношения, возникающие между обществом и участником, вписываются в понятие обязательства, необходимо определить, свойственны ли признаки обязательств указанным отношениям.

Легальное определение обязательства содержится в ст. 307 ГК Российской Федерации, устанавливающей, что в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности. Из приведенного следует, что обязательство является гражданским имущественным правоотношением. Посредством регулирования нормами гражданского права в форму обязательств обличаются общественные отношения гражданского оборота, то есть обязательство - результат регулирования общественных отношений по перемещению имущества (в том числе имущественных прав). Как известно, обязательства имеют рял специфических черт, позволяющих выделять их в самостоятельную группу правоотношений. Об этих чертах речь пойдет в пара|-рафе, посвященном характеристике отдельных имущественных отношений, возникающих между хозяйственным обществом и его участником. В рамках настоящего раздела считаем необходимым остановиться на рассмотрении крайне проблемного вопроса о том, может ли быть предметом обязательства действия неимущественного характера. Считаем необходимым обозначить позицию по данному вопросу в связи с тем, что, как будет указано далее в работе, отношения между хозяйственными обществами и его участниками не исчерпываются только лишь имущественными отношениями. Можно ли в конструкцию обязательства обличить неимущественные отношения?

Принципом римского частного права является правило, согласно которому только то может быть предметом обязательства, что может быть выплачено деньгами. С одной стороны это означает, что римские юристы также исходили при классификации прав на имущественные и неимущественные из такого критерия как способность права к денежной оценке, что, как было указано выше, в настоящее время уже не может быть достаточным классификационным критерием. С другой стороны, указанный принцип означает, что, по общему правилу, отношения оборота могут складываться только по поводу имущества (в том числе имущественных прав), а потому обязательства не могут быть неимущественного характера. Однако в более современной литературе исследователи приходят к выводу о том, что не следует отвергать возможность существования обязательств неимущественного характера115. В качестве примера такого обязательства приводится обязательство поверенного (по безвозмездному договору поручения) заключить для доверителя предварительный договор.116 И.Б. Новицкий и Л.Л. Лунц также полагали, что содержание обязательства не исчерпывается исключительно признаками имущественного характера. «Содержанием обязательства может быть право требовать совершение всякого вообще правомерного, имеющего серьезный характер, нуждающегося в защите и заслуживающего защиты действия лица».117 Идея о необходимости распространения норм обязательственного права на неимущественные отношения была высказана еще И.А. Покровским.1 Прежде всего, эта идея обусловлена необходимостью усиления защиты нематериальных благ, принадлежащих от рождения человеку. Несомненно, что гражданское право, предметом которого являются и личные неимущественные отношения, также служит цели защиты личных неимущественных прав гражданина. Как указано в п. 2 ст. 2 ГК Российской Федерации, неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ. Однако эта функция выполняется гражданским правом через охранительные обязательства, возникновение которых обусловлено фактом причинения морального вреда либо иным нарушением нематериальных благ. Возникающие в связи с причинением морального вреда отношения носят сугубо имущественный характер. Что же касается возможности возникновения обязательств неимущественного характера (как, например, обязанности не играть на рояле в ставшем классическим примере, приводимом в указанной работе И.А. Покровского), то, как представляется, это противоречит одному из основополагающих принципов российского права, и, в частности, права граждан- ского. Этот принцип следует из норм как Конституции Российской Федерации, так и Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому не допускается ограничение правоспособности лица, иначе как в случаях, предусмотренных законом. Как представляется, реализация этой нормы означает невозможность в какой-либо форме ограничивать личные неимущественные права лица, иначе как на уровне федерального закона, в том числе невозможность заключения сделок, порождающих обязательства, направленные на ограничение личных неимуществен!гых прав лица. С учетом сказанного, представляется наиболее обоснованным подход, согласно которому обязательство суть отношение, «опосредующее «нормальные» (положительные) имущественные отношения в области динамики собственности»118, направленное на обеспечение «гражданского оборота»119. «Обязательство есть закрепленное гражданским законом общественное отношение но перемещению имущества и иных результатов труда, в силу которого одно лицо (кредитор) вправе требовать от другого лица (должника) совершения определенных действий и обусловленного этим воздержания от совершения определенных других действий», - пишет О.С. Иоффе.'

При этом в литературе высказано мнение о существовании единого имущественного отношения (обязательства) между обществом и его участниками. Так, по мнению В.В. Прохоренко, между участником общества и обществом существует единое «паргиенпативное» обязательство.120 «Принадлежащие участнику хозяйственного общества права необходимо рассматривать в составе более сложного обязательственного правоотношения, где реализация права адекватна степени участия в уставном капитале юридического лица, и такое участие придает этим правам обязательственный характер, хотя каждое из этих прав имеет особенности в реализации»121. По мнению автора, каждому из принадлежащих акционеру прав противостоит соответствующая обязанность акционерного общества, в том числе праву на получение информации корреспондирует обязанность общества предоставить такую информацию в порядке и сроки, предусмотренные законом, праву акционера на участие в управлении обществом противостоит обязанность общества обеспечить формирование и функционирование всей системы управления обществом в соответствии с требованиями, предусмотренными законом и внутренними документами общества.122 С приведенным мнением трудно согласиться по следующим основаниям. В качестве аргумента для обоснования своего тезиса автор указывает па наличие единого основания, из которого возникает указанное «партисипатипное» обязательство, - участие лица в образовании имущества юридического лица. Гак, автор указывает на то, что «придание излишней автономности {правоотношений, возникающих между обществом и участником - В.Д.) создает иллюзию абсолютной самостоятельности таких правоотношений, почти абстрагированное J и оттого основания, из которого эти правоотношения возникли. А этим основанием, как уже указывалось, является участие в имуществе юридического лица»123. Главным возражением относительно приведенной позиции является то, что наличие единого юридического факта в основании возникновения многочисленных прав и обязанностей, как представляется, не может являться достаточным основанием для вывода о необходимости их объединения в рамках единою «сложного» правоотношения. Как представляется, главным основанием для установления возможности объединения прав и обязанностей в рамках единого сложного правоотношения и, напротив, разграничения отдельных правоотношений, является характер правомочий и обязанностей субъектов (содержание правоотношения). При этом исследуемые права и обязанности участника общества являются абсолютно разнородным: отдельные права участника опосредуют перемещение имущества от одного субъекта к другому и являются имущественными, совокупность отдельных прав и обязанностей участника общества и общества являются неимущественными. Разнородность указанных отношений, как представляется, исключает возможность их объединения в рамках «сложного» правоотношения. Такой подход представляется наиболее научно обоснованным и нашел отражение в научной литературе. Так, по мнению О.С. Иоффе, «подобно тому, как различные явления внешнего мира ограничиваются друг от друга прежде всего по их содержанию, так и различные виды правовых отношений отграничиваются друг от Друга, прежде всего, по характеру правомочий и обязанностей их субъектов»124. При этом В.В. Прохоренко указывает на то, что в науке гражданского права обосновано выделение такого явления как «накопление» юридических фактов, входящих в фактический состав: ситуации, при которой один и тот же юридический факт, с одной стороны, служит основанием доя возникновения одного правоотношения, а, с другой стороны, входит в юридический состав, лежащий в основе возникиове- иия иных правоотношении125. Как представляется , указное явление исключает обоснованность тезиса о том, что единство основания возникновения прав и обязанностей может являться достаточным основанием для их объединения в рамках единого правоотношения. Именно такое «накопление» юридических фактов лежит в основании возникновения отдельных правоотношений (имущественного и неимущественного характера), существующих между хозяйственным обществом и его участниками. Представляется, что сам по себе факт участия в формировании имущества хозяйственного общества не порождает относительных правоотношений между обществом и его участником. Так, для возникновения обязательства, связанного с распределением прибыли общества, необходимо наступлением такого юридического факта как принятие решения о распределении прибыли, для возникновения правоотношения, связанного с участием и управлении обществом, - начало процедуры проведения общего собрания участников общества, предъявление участником требования о предоставлении информации и пр. То есть правоотношения между обществом и его участником не возникают одномоментно, а их возникновение связано с наступлением отдельных юридических фактов. Каждое из указанных правоотношений, имеет свой момент возникновения, свое содержание, а вхождение в фактический состав всех правоотношений такого юридического факта как участие в формировании имущества общества, как представляется, не обусловливает то, что все правоотношения между участником и обществом имеют имущественный характер и являются единым обязательством. Ведь критерием деления отношений на имущественные и неимущественные (и именно этот критерий, как представляется, принят BJB, Прохоренко в рамках исследования) является объект отношений - по поводу чего эти отношения возникают: по поводу имущества либо неимущественных благ, а не основания их возникновения.

Посредством обязательства обеспечивается переход вещей от одного лица к другому, производство работ и оказание услуг, в связи с чем обязательство имеет четко выраженный имущественный характер126. В этом смысле отношения, связанные с получением участником общества информации о деятельности общества, а также отношения, связанные с участием в управлении обществом не являются имущественными отношениями и R связи с этим не могут рассматриваться в качестве обязательства. В.В. Прохоренко, аргументируя точку зрения об обязательственной природе отношений между хозяйственным обществом и участником, указывает на то, что «наличие у участника ряда неимущественных по своему характеру прав не лишает все правоотношение обязательственного характера, как не лишает обязательственного характера подрядное правоотношение, например, право заказчика во всякое время проверять ход и качество работы, выполняемой подрядчиком»127. Как представляется, приведенный в качестве аргумента пример свидетельствует об абсолютно обратном. Речь идет о двух самостоятельных правоотношениях, возникающих на основании договора подряда, имеющих различную природу: двустороннеобязывающее обязательство, содержанием которого является обязанность по передаче результата выполненной работы в собственность заказчику и оплата выполненной работы (то есть это имущественное правоотношение, направленное на перемещение материальных благ, суть обязательство); а также самостоятельное организационное правоотношение, связанное с возможностью осуществления заказчиком технического контроля за производимыми подрядчиком работами. Указанное правоотношение хотя и связано с обязательством, возникающим из договора подряда, поскольку имеет своей цслыо упорядочить связи, действия, существующие в рамках подрядного обязательства, но, тем не менее, является самостоятельным правоотношением, имеющим неимущественный (организационный характер). При этом, как представляется, названные правоотношения, помимо прочего, возникают в разные моменты времени: имущественные отношения (обязательство) возникает непосредственно в результате заключения сделки, органи- зационное отношение, связанное с осуществлением контрольных функций заказчиком - в процессе исполнения договора. В классификации организационных отношений, приведенной О.А. Красавчиковым, отношения по осуществлению заказчиком технического контроля в отношении подрядчика, отнесено к организационно-контрольным отношениям128. Аналогично приведенному примеру, как представляется, отсутствуют основания для того, чтобы рассматривать отношения, складывающиеся между хозяйственным обществом и участником в качестве единого обязательства, поскольку различные отношения между обществом и участником имеют самостоятельное содержание, момент возникновения, объект.