§ 2. Злоупотребление акционерами своими правами

Ранее уже отмечалось, что при злоупотреблении правом лицо не выхолит за пределы права (действует в рамках содержания субъективного права), однако оно нарушает требования, относящиеся к процессу осуществления права (выходит за пределы осуществления права)154. Одним из таких требований является соблюдение прав и интересов других лиц.

И.Б. Новицкий в свое время писал: «Осуществление субъектом своего права не носит противозаконного характера в силу одного того факта, что это осуществление связано с невыгодой для другого лица. Законодатель не может воспринять в полной мере высший нравственный завет любви к ближнему, самопожертвования, не может потребовать от членов гражданского оборота полного смирения и подчинения своих личных интересов интересам других лиц. Однако возможны случаи, когда осуществление права одним лицом, связанное с ущербом для другого лица, переходит всякую меру»'. Какие же это случаи, когда осуществление права, нарушая права и интересы третьих лиц, переходит всякую меру и превращается в злоупотребление правом?

Гражданский кодекс РФ указывает, что таким случаем, в частности, является осуществление права исключительно с намерением причинить вред другому лицу (ст. 10). В науке данная форма злоупотребления правом обозначается термином «шикана».

Необходимо отметить, что шикана, признаки которой закреплены в законе, одна лишь одна из форм злоупотребления правом.

Однако, как полагают многие исследователи, положения ст. 10 Гражданского кодекса РФ основываются на ч. 3 ст. 17 Конституции РФ, согласно которой «осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Таким образом, в Основном законе отсутствует указание, что осуществление права не допускается только при наличии у лица исключительной цели - причинить вред другому лицу. Следовательно, исходя из Конституции РФ,

' Новицкий П.Б. Указ. соч. С. 165. ? витрянский В.В. Указ. соч. С. 132.

совершение тех же самых действий, что и при шика не, но без наличия упомянутой исключительной цели необходимо рассматривать как другую форму злоупотребления правом.

В этом плане примечательно Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в п. 5 которого судам разъяснено, что «при разрешении споров следует иметь в виду, что отказ в защите права со стороны суда допускается лишь в случаях, когда материалы дела свидетельствуют о совершении гражданином или юридическим лицом действий, которые могут быть квалифицированы как злоупотребление правом (статья 10), в частности действий, имеющих своей целью причинить вред другим лицам». Указание на то, что для квалификации действий лица как злоупотребление правом необходимо установить его исключительную цель причинить вред другому лицу, отсутствует.

Данного подхода придерживается ряд ученых. Так, Г.А. Гаджисв пишет, что «квалификация действия в качестве шиканы только в случаях осуществления права исключительно с намерением причинить вред другому лицу значительно сужает возможности судейского применения ст.

В то же время, по мнению автора, нельзя расширительно толковать ч. 3 ст. 17 Конституции РФ и выделять в качестве формы злоупотребления правом действия по осуществлению своего права без намерения причинить вред другому лицу, но объективно причиняющие вред2. Лицо не может при осуществлении своего права постоянно думать, причинит оно своим поведением вред другому лицу или нет. По этому поводу И.А. Покровский справедливо заметил: «Возложить на меня обязанность каждый раз сообразовываться со сравнительным положением тех лиц, интересы которых могут быть мои действиями затронуты, «взвешивать» интересы мои и чужие, предвидеть их, - это значит в действительности совершенно парализовать возможность всякой человеческой деятельности»^.

Если будут установлены случаи, что при осуществлении того или иного права нарушаются права других лиц (например, причиняется вред без намерения на его причинение), необходимо рассматривать вопрос о законодательном ограничении прав.

Поскольку в Гражданском кодексе РФ исчерпывающе закреплены только признаки шиканы, квалификация действий акционеров в качестве такой формы злоупотребления правом получила наибольшее распространение на практике. В связи с этим возникает необходимость подробного исследования данной формы злоупотребления правом1.

Исходя из того, что злоупотребление правом - это осуществление права, но осуществление противоправное, в науке устоялась точка зрения, что злоупотребление правом есть «особый вид гражданского правонарушения»2.

По мнению ученых, чтобы определить, является ли то или иное деяние гражданским правонарушением, необходимо установить признаки (состав) гражданского правонарушения. К таким признакам, как правило, относят: -

противоправность деяния (действия или бездействия) лица; -

наличие у потерпевшего вреда или убытков; -

причинную связь между противоправным поведением лица и наступившими вредоносными последствиями; -

вину правонарушителя3.

Однако злоупотребление правом имеет свои специфические признаки, позволяющие ученым считать, что это особый вид правонарушения. Рассмотрим данные признаки. 1

В дальнейшем, говоря о злоупотреблении правом мы будем иметь в виду шикану, если иное не следует из контекста исследования. 2

Грибанов В.П. Указ. соч. С. 63. Вместе с тем некоторые исследователи полагзют, что «злоупотребление субъективным гражданским правом не является особым типом гражданского правонарушения». См.: Ибрагимова MB. Злоупотребление субъективным гражданским правом: понятие, сущность, виды и последствия: Дис.... канд. юрид. наук. Рязань, 2005. С. И; Труба А.Н. Место понятия «злоупотребление правом» в системе принципов и категорий теории фажданскою права // Проблемы современной цивнлистической науки: Материалы межрегиональной конференции молодых ученых.

1 См.: Суханов Е.А. Гражданско-правовая ответственность // Гражданское право в 4 т. Т. 1. Общая часть: Учебник / Отв. ред. проф. F.A. Суханов. 3-е изд., герсработ. и доп. М.. 2005. С. 598.

147

Злоупотребление правом в форме шиканы может быть только результатом действий лица157. Согласно п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ «не допускаются действия граждан и юридических лиц...». Речь идет о действиях по осуществлению своего права. О.А. Поротикова указывает: «Субъектом злоупотребления может быть только у правомочен ное лицо. Если у него нет соответствующего субъективного права или оно заблуждается относительно натнчия права, то его действия нельзя квалифицировать как злоупотребление правом»158. Можно сказать, что субъект «внешне опирается на субъективное право»159 для достижения противоправного результата. Подчеркивая данное обстоятельство, некоторые ученые говорят, что ири злоупотреблении правом используется «видимость правомерности»'.

Вместе с тем действия лица при осуществлении своего права носят противоправный характер. «Под противоправностью шиканы следует понимать нарушение управомоченным лицом обязанности не совершать действий по реатизации своего права, направленных па причинение вреда другому лицу»160. Данная обязанность вытекает из содержания п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ и ее соблюдение основывается на принципе законности при осуществлении лицом своих прав.

Н.А. Дурново высказана необоснованная точка зрения, что злоупотребление правом будет иметь место при нарушении не только норм права, но и моральных норм. «Злоупотребление правом, - пишет Н.А. Дурново, - будет проявляться в случаях, когда лицо осуществляет субъективное право, предоставленное законом, и действует в соответствии с законодательством, но нарушает нормы морали»1.

Таким образом, такой признак гражданского правонарушения, как противоправность деяния лица, при злоупотреблении правом имеет специфическое содержание. Во-первых, это деяния, совершенные только в форме действия.

Говоря о наличии вреда как признака злоупотребления правом, нужно отметить, что в литературе существуют разные точки зрения относительно того, является ли причинение вреда другим лицам обязательным признаком шиканы или достаточно только угрозы причинения такого вреда.

Одни ученые полагают, что «наличие вреда как прямого имущественного ущерба не должно быть необходимым условием применения ст. 10 ГК РФ»2.

Другие исследователи считают, что причинение вреда или убытков является обязательным признаком злоупотребления правом3. Так, Т.С. Яценко пишет: «Если правонарушитель действовал с тем, чтобы причинить вред другому лицу, но не добился по каким-либо причинам желаемого результата, то шиканы в его действиях нет. Его намерения остались известны лишь ему самому, а для окружающих - он просто осуществлял свое право. Таким образом, внешне и по сути его действия

1 Дурново Н.Л Злоупотребление правом как особыП вид правового поведения (теоретико-правовой анализ): Дне.... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006. С. 53.

1 СоОнков О. Злоупотребление правом в Гражданском кодексе России // Хозяйство и право. 2002. Jft 2. С. 42.

' См., напр.: Малиновский А.А. Злоупотребление правом. М., 2002. С. 36.

149 выступали как реализация принадлежащего ему права. Вопрос о привлечении к ответственности такого лица, осуществлявшего свое право, просто не может возникнуть»161.

О.А. Поротикова, возражая против высказанной позиции, считает, что «в качестве злоупотребления правом должны признаваться и те ситуации, при которых вредоносный результат еще не наступил, но ненадлежащее осуществление права создало все условия его наступления. В частности, когда реализация права носит длящийся характер»162. В подобных случаях, по мнению О.А. Поротиковой, намерения лица причинить вред могут быть уже известны не только ему, но и другим лицам.

Полагаем, что первая точка зрения является наиболее верной, ведь даже из буквального толкования п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ следует, что для квалификации действий в качестве шиканы достаточно лишь установить, что лицо намерено причинить вред («не допускаются действия... с намерением причинить вред»)163. Вместе с тем доля истины есть и в рассуждениях Т.С. Яценко. На практике доказать тот факт, что лицо, осуществляя свое право, намеревалось причинить вред, при отсутствии данного вреда достаточно трудно. Лицо порою и не узнает, что другое лицо, осуществляя свое право, намеревалось причинить ему вред.

Если же вред все-таки причинен, необходимо установить, что он наступил именно в результате злоупотребления правом, т. е. установить причинную связь между противоправным поведением лица и наступившими вредоносными последствиями.

Форма вины для наступления гражданско-правовой ответственности не имеет значения, за исключением случаев, указанных в законе. При злоупотреблении правом форма вины является его определяющим признаком. В.П. Грибанов писал: «Нельзя злоупотреблять правом, не зная об этом. Случайное причинение вреда другому лицу при осуществлении своего права не есть, следовательно, и злоупотребление правом. Равным образом, если лицо не знало и по обстоятельствам дела не могло и не должно знать, что осуществляет свое право с недозволенной целью, избирает запрещенный законом способ его осуществления либо выходит за пределы предоставленных ему средств защиты, - налицо противоправное поведение, однако и здесь нет оснований для признания злоупотребления правом»164.

Закрепление в ст. 10 Гра-жданского кодекса РФ запрета действий, осуществляемых «исключительно с намерением причинить вред другому лицу», свидетельствует- о том, что злоупотребление правом характеризуется виной в форме прямого умысла, т. е. лицо осознает противоправный характер своих действий, предвидит наступление неблагоприятных последствий своих действий и желает их наступления. Прямой умысел характеризует специальная цель165 - причинить вред другом)' лицу. И.А. Покровский отмечал: «Намерение причинить зло... является поэтому непременным и единственным надежным критерием шиканы. Там, где такое намерение отсутствует, естественно, падает основание для ответственности»"'.

При квалификации шиканы необходимо установить, являлось ли намерение лица причинить вред другому лицу исключительной (единственной) целью или лицо преследовало еще и другие цели (например, получение прибыли). Исходя из буквального толкования ст. 10 Гражданского кодекса РФ, данная цель является единственной (действия «осуществляемые исключительно с намерением причинить вред»). Если лицо преследовало еще и другие цели, то его действия нельзя признавать злоупотреблением правом. А как быть, если лицо преследует иные цели, которые также являются противоправными?

Т.С. Яценко полагает, что из буквального толкования п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса следует, что причинение вреда является единственной целью при осуществлении лицом своего права. Однако, проанализировав соответствующую судебную практику, Т.С. Яценко указывает, что суды признают шиканой действия лица, в том числе преследующие и иные цели, кроме причинения вреда. При этом характер иных целей (являются они правомерными или противоправными) не имеет значения. По ее мнению, такое расширительное толкование шиканы вполне оправданно. «В том случае, - пишет Т.С. Яценко, - если ограничить понятие шиканы только действиями, осуществляемыми с исключительной целью причинения вреда другим лицам, то правопользование, преследующее как эту цель, так и иные, в том числе и законные цели, остается за пределами запрета»1.

Полагаем, что исходя из ч. 3 ст. 17 Конституции РФ и постулата, что «права предоставляются для удовлетворения собственных интересов, а не для причинения зла другим»166, необходимо изъять из п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ указание на исключительность цели лица, осуществляющего право, - причинить вред другому лицу.

При таком подходе цель причинения вреда другому лицу не будет рассматриваться как исключительная (единственная). Ведь как- справедливо отмечается в литературе, установить, что субъект при осуществлении своего права имел только единственную цель - причинить вред другому лицу, чрезвычайно трудно1. Этим обстоятельством, в частности, обусловлено отсутствие обширной судебной практики по применению ст. 10 Гражданского кодекса РФ, да и та подчас весьма противоречива. Для квалификации будет достаточно доказать, что данная цель является только одной из целей лица, осуществляющего право. Характер иных целей (являются они противоправными или нет) значения не имеет.

Помощь в установлении цели лица причинить вред другому лицу может оказать мотив действий лица (например, желания установить полный контроль над обществом, устранить конкурента).

Квалификация действий лица в качестве злоупотребления правом влечет для него неблагоприятные правовые последствия. Таким последствием в силу с п. 2 ст. 10 Гражданского кодекса РФ является отказ лицу со стороны суда, арбитражного суда или третейского суда в защите принадлежащего ему права.

М.М. Агарков указывал, что лишение гражданского права охраны может иметь двоякое значение. Во-первых, данное право вообще охраняться не будет. Субъект лишается этого права. Во-вторых, лишение права охраны может означать, что отдельный акт осуществления права рассматривается как противоправное деяние. Если лицо в соответствии со своим правом предъявило требование к другому лицу, такое требование не подлежит удовлетворению^.

Изложенной позиции придерживается и В. Рясенцев: «Нельзя понимать отказ в защите гражданских прав только как оставление без удовлетворения притязания или отклонение возражений, сделанных в процессе рассмотрения гражданского дела. ... Отказ в защите гражданских прав означает не только запрещение осуществления права...но ...также и лишение лица его гражданского права»167.

Взгляды современных исследователей по обсуждаемому вопросу разделились. Одни ученые считают, что отказ в защите гражданских прав является «относительно определенной санкцией», которая имеет разнообразные формы проявления (отказ в конкретном способе защиты; лишение правомочий на результат, достигнутый за счет злоупотребления правом в процессе осуществления права; лишение субъективного права в целом и т. д.)168.

Другие ученые полагают, что отказ в судебной защите - это конкретная и абсолютно определенная санкция. Так, В.М. Пашин пишет: «Никаких оснований полагать, что законодатель подразумевал под отказом в судебной защите больше, чем собственно отказ в защите права судом (т. е. отказ в иске лицу, обратившемуся за защитой права, которым он злоупотребляет), нет. Тем более нельзя забывать, что санкции не могут толковаться расширительно»169. Аналогичной точки зрения придерживаются С.Т. Максименко170 и С.Д. Радченко171.

Вторая точка зрения представляется более правильной. Отказ в защите гражданских прав был предусмотрен, в частности, гражданскими кодексами РСФСР 1922 г. и 1964 г. и ею расширительное толкование обусловливалось тем, что данная санкция должна являться «действенным орудием в борьбе с пережитками капнтатизма в сознании, с остатками частнособственнической психологии». Полагаем, что на сегодняшний день достижение названных целей не требуется, поэтому содержание такой санкции, как отказ в защите гражданских прав, нужно пересмотреть.

Кроме того, анализ судебной практики показывает, что отказ в защите гражданских прав практически всегда применяется в форме отказа в удовлетворении требований лица, предусмотренных принадлежащим ему правом, которым он злоупотребляет.

Необходимо отметить, что в соответствии с п. 2 ст. 10 Гражданского кодекса РФ применение неблагоприятных последствий в виде отказа в защите права - это право, а не обязанность суда («суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права»). Указанное обстоятельство справедливо критикуется практически всеми исследователями категории «злоупотребление правом».

Исключение составляет мнение В.М. Пашина, который полагает, что «использование законодателем слов «суд может» ... представляет собой лишь прием законодательной техники, подчеркивающий право судейского усмотрения при решении вопросов о том, следует ли квалифицировать действия лица как злоупотребление правом, ...но не вопросов о применении или неприменении последствий такой квалификации»172. Если же суд квалифицировал действия лица как злоупотребление правом, то, по мнению В.М. Пашина, он «одновременно и вправе, и обязан» применить соответствующую санкцию, когда на этом настаивает сторона спора2.

В связи с тем, что важным фактором и критерием эффективности закона является правоприменительная практика, проанализируем применение арбитражными судами положений п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ при квалификации действий акционеров в качестве злоупотребления правом. Нужно отмстить, что случаи злоупотребления акционерами своими правами не ограничиваются только случаями, рассмотренными в настоящем исследовании. Ведь «злоупотреблением правом признается конкретное поведение конкретного лица в конкретных условиях»1. Поэтому суд при наличии признаков, предусмотренных п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ, может признать злоупотреблением правом разнообразные действия акционеров.

Подавляющее большинство дел, в которых действия акционеров были признаны арбитражными судами злоупотреблением правом, - это иски акционеров, поданные в суд о защите своих прав и обязании общества выполнить действия, вытекающие из таких прав. В этой связи акционеры наиболее часто -злоупотребляют правом на судебную защиту.

Отмстим, что злоупотребление правом на защиту в материальном смысле тесно связано со злоупотреблением процессуальными правами.

Согласно ст. 4 Арбитражного процессуального кодекса РФ от 24 июля 2002 г. Л"» 95-ФЗ заинтересованное лицо вправе обратиться в арбитражный суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов2. Как пишет А.В. Юдин, «обращение в суд с любой другой целью противоправно. Хотя окончательно вопрос об обоснованности иска решается при вступлении в законную сил)' судебного решения, в момент предъявления иска должны иметься веские предположения о принадлежности истцу спорного права. Сам истец должен добросовестно полагать, что ему принадлежит право требовать чего-либо от ответчика (заблуждение истца относительно обоснованности своих требований непредосудительно, если оно имеет добросовестный характер)»3.

В соответствии со ст. 41 Арбитражного процессуального кодекса РФ лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами. Злоупотребление процессуальными правами лицами, участвующими в деле, влечет за собой для этих лиц предусмотренные Арбитражным процессуальным кодексом

1 Дмитрии Н. А. Указ. соч. С. 63.

! Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 30. Ст. 3012. 5 Юдин А.В. Уха?, соч. С. 185.

РФ неблагоприятные последствия. А.В. Юдин указывает, что «недобросовестное предъявление иска в суд первой инстанции является одной из форм злоупотребления процессуальными правами»173.

Однако сложность заключается в том, как определить - имеются у акционера на момент предъявления иска «веские предположения о принадлежности истцу спорного права» или нет. Данная проблема отчетливо проявляется при обжаловании акционерами решений общего собрания акционеров.

Согласно п. 7 ст. 49 Закона об акционерных обществах акционер вправе обжаловать в суд решение, принятое общим собранием акционеров с нарушением требований настоящего Закона, иных правовых актов РФ, устава общества, в случае если: -

он не принимал участия в общем собрании акционеров или голосовал против принятия такого решения; -

указанным решением нарушены его права и законные интересы.

Кроме того, суд вправе с учетом всех обстоятельств дела оставить в

силе обжалуемое решение, если: -

голосование данного акционера не могло повлиять на результаты голосования;

-допущенные нарушения не являются существенными; -

решение не повлекло причинения убытков данному акционеру.

Для отказа в иске о признании решения общего собрания

недействительным по указанным основаниям необходима совокупность перечисленных обстоятельств (п. 24 Постановление Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 № 19).

В арбитражном процессе акционеры стараются доказать, что нарушения, допущенные при принятии решений общим собранием акционеров, являются существенными, что если бы акционер участвовал в голосовании, то его голос мог повлиять на конечный результат, и что в конечном счете решение повлекло причинение убытков акционеру. Под «существенными, - пишет А. Эрделевский, - стоит понимать такие нарушения, которые вследствие стеснения законных прав акционера повлияли или могли повлиять на содержание принятого собранием решения»174.

Судебная практика исходит из того, что доказывание названных обстоятельств является обязанностью акционера. По мнению Д.В. Ломакина, «такой подход направлен на обеспечение защиты прав и интересов большинства акционеров, служит гарантией от злоупотребления миноритарными акционерами своим правом на обжалование решений общих собраний акционеров»". Суд при принятии решения должен установить совокупность перечисленных обстоятельств и, следовательно, отказать акционеру в иске или, если отсутствует хотя бы одно основание, иск удовлетворить.

О. Литвинова и М. Махотин отмечают, что большая часть исков об оспаривании решений общего собрания акционеров обосновывается нарушениями, допущенными в процессе его созыва и проведения, что часто приводит к тому, что акционер оказывается неосведомленным о проведении общего собрания акционеров. «В такой ситуации, - пишут исследователи, - права акционера, безусловно, нарушаются, однако при отсутствии убытков и невозможности повлиять на исход голосования требование акционера об оспаривании важного для общества решения носит характер злоупотребления»3. Поэтому в случае установления оснований для отказа в иске в суде иногда дополнительно рассматривается вопрос о квалификации действий акционера по обращению в суд с иском как злоупотребление правом. Если будет признано, что акционер злоупотребил своим правом (подал иск с исключительным намерением причинить вред обществу и/или другим акционерам), то данный факт будет служить дополнительным основанием для отказа в иске1. Таким образом, суд квалифицирует действия акционера как злоупотребление правом в случае наличия явных оснований для отказа в иске, установленных п. 7 ст. 49 Закона об акционерных обществах, о которых акционер знал при подаче иска.

Вместе с тем оговоримся, что наличие оснований для отказа акционеру в иске, предусмотренных п. 7 ст. 49 Закона об акционерных обществах, автоматически не влечет квалификацию действий акционера как злоупотребление правом. Указанные основания могут лишь способствовать установлению противоправной цели подачи акционером иска, но не являются признаком злоупотребления правом. В этой связи нельзя согласиться с мнением М.В. Телюкииой, что «Закон считает злоупотреблением правом обращение акционера в суд с требованием о признании недействительным решения общего собрания при наличии определенных обстоятельств»2. Такими обстоятельствами, по мнению М.В. Телюкиной, являются только основания для отказа акционеру в иске, предусмотренные п. 7 сг. 49 Закона об акционерных обществах.

Позицию М.В. Телюкиной не разделяет и Д. Ломакин, который пишет, что «в данном случае акционер лишь осуществляет в установленных законом пределах право на защиту субъективных гражданских прав, т. е. действует правомерно. В противном случае любой истец, которому суд отказывает в удовлетворении исковых требований, будет считаться лицом, злоупотребившим своим правом»"'.

Позиция Д. Ломакина подтверждается и судебной практикой. Приведем пример. 1

См. постановление ФАС Дальневосточного округа от 24.10.2006 № ФОЗ-А73/06-1/3467 Я СПС «КонсультантПлюс». 2

Теякжииа М.В Указ. соч. С. 319.

' Ломахип Д. Рецензия на книгу Телюкииой М.В. «Комментарий к Федеральному закону «Об акционерных обществах» (постатейный)» // Корпоративный юрист. 2005. Ка 2. С. 59.

159

Акционер обратился в арбитражный суд с иском к обществу о признании недействительным решения общею собрания акционеров. Свои требования акционер обосновал тем, что обществом были нарушены нормы п. 2.9 Положения о дополнительных требованиях к порядку подготовки, созыва и проведения общего собрания акционеров. Согласно Положению общее собрание акционеров должно проводиться в поселении (городе, поселке, селе), являющемся местом нахождения общества, если иное место его проведения не установлено уставом общества или внутренним документом общества, регулирующим порядок деятельности общего собрания. Местом нахождения общества является Московская область, Наро-Фоминский район, д. Софьино. Однако решением исполнительного органа общества в текущем году местом проведения общих собраний, созываемых в форме совместного присутствия, установлена Челябинская область, г. Магнитогорск.

По мнению акционера, проведение общего собрания акционеров в населенном пункгс, не являющемся местом регистрации общества, является существенным нарушением закона, влекущим признание спорных решений недействительными. Кроме того, акционер полагает, что наличие существенных нарушений закона в ходе подготовки и проведения общего собрания акционеров освобождает акционера, оспаривающего решение общего собрания акционеров, от доказывания факта причинения ему убытков, а также от того обстоятельства, что его голосование могло повлиять на принятие решений.

Суд первой инстанции в иске отказал. Суд апелляционной иисганции, оставляя решение суда первой инстанции в силе, указал, что иное место проведения общего собрания уставом общества либо его внутренним документом, надлежащим образом не установлено, а определение места проведения общего собрания не входит в компетенцию исполнительного органа. Таким образом, оспариваемое решение принято с нарушением п. 2.9 Положения о дополнительных требованиях к порядку подготовки, созыва и проведения общего собрания акционеров.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции отметил, что поскольку общее собрание акционеров проведено по месту жительства большинства акционеров общества, в том числе и акционера, оспаривающего решение общего собрания, то данное нарушение не может быть квалифицировано судом как существенное. При этом суд квалифицировал обращение акционера в суд как злоупотребление правом.

Суд кассационной инстанции согласился с решением суда первой и апелляционной инстанций, однако не усмотрел в действиях акционера признаков злоупотребления правом. Свое мнение суд мотивировал тем, что в данном случае истец действовал в пределах прав, предоставленных ему как акционеру нормами Закона об акционерных обществах1.

Судебная практика признает в качестве злоупотребления правом требование акционера о включении в повестку дня общего собрания акционеров вопроса о досрочном прекращении полномочий всех членов совета директоров общества, избранного на том же собрании.

Согласно и. 1 ст. 47 Закона об акционерных обществах на годовом общем собрании акционеров, в частности, должен решаться вопрос об избрании совета директоров общества. При подготовке к проведению годового общего собрания акционеров акционер «А», осуществляя свое право, предусмотренное ст. 53 Закона об акционерных обществах, предложил включить в повестку дня годового общего собрания акционеров дополнительный вопрос о досрочном прекращении полномочий членов совета директоров, избранного на том же собрании. Совет директоров общества принял решение о включении такого вопроса в повестку дня годового общего собрания акционеров. Акционер «Б», считая, что указанное решение совета директоров не соответствует требованиям Закона об акционерных обществах и нарушает права и законные интересы других акционеров, обратился в арбитражный суд с иском о признании такого решения незаконным.

Суд удовлетворил требования акционера «Б». В обоснование своего решения суд указал, что акционер «А», являясь владельцем более 2 процентов голосующих акций общества, вправе обратиться к совету директоров с предложением о внесении вопросов в повестку дня общего собрания акционеров. Однако в соответствии с общими принципами гражданского законодательства не допускаются действия фаждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу.

Суд отметил, что рассмотрение вопроса о досрочном прекращении полномочий членов совета директоров, избранных на указанные должности на том же собрании акционеров, лишает общество коллегиального органа управления, что может привести к дестабилизации его хозяйственной деятельности, необходимости повторного созыва общего собрания для избрания совета директоров. Принимая такое решение, совет директоров удовлетворил требование акционера, совершенное с целью причинения вреда обществу, следовательно, в силу ст. 10 Гражданского кодекса РФ такое решение является недействительным.

Суд подчеркнул, что данные обстоятельства непосредственно влияют на права и законные интересы акционеров общества, поэтому ссылка общества на отсутствие нарушения прав акционера «Б» оспариваемым решением была отклонена175.

Злоупотреблением правом признаются действия акционера по обращению в суд с иском об обязании общества совершить определенные действия, вопрос о совершении которых относится к компетенции общего собрания акционеров. Приведем пример.

Акционеры, владеющие менее чем 1 процентом акций общества, обратились в арбитражный суд с исковым заявлением об обязании общества уменьшить уставный капитал путем погашения обыкновенных акций, размещенных в его дочерних обществах. По мнению акционеров, размещение 62 процентов акций основного общества среди дочерних обществ противоречит ст. 105 Гражданского кодекса РФ, которая не предусматривает возможности взаимного участия в капиталах друг друга основного и дочерних обществ, так как последствия такого размещения аналогичны приобретению акций в собственность. Кроме того, таким размещением, по мнению акционеров, нарушаются их право на участие в управлении обществом и право на получение дивидендов.

Акционеры посчитали, что нарушение права на управление вытекает из фактической возможности исполнительного органа основною общества осуществлять компетенцию общего собрания акционеров и, как следствие, потери общим собранием акционеров своего статуса. Нарушение права на получение дивидендов акционеры усмотрели в том, что размер чистой прибыли, подлежащей распределению между всеми акционерами общества, искусственно занижается.

Суд, отказывая акционерам в иске, указал, что в ст. 105 Гражданского кодекса РФ отсутствует запрет на приобретение дочерними обществами акций основного общества. Кроме того, изменение размера уставного капитала относится к исключительной компетенции общего собрания акционеров, а право акционеров участвовать в нем не нарушено. Количество имеющихся у истцов акций (менее 1 процента), чтобы внести вопрос об уменьшении уставного капитала в повестку для годового общего собрания акционеров (п. 1 ст. 53 Закона об акционерных обществах), недостаточно.

Суд также посчитал, что требование акционеров обязать общество уменьшить уставный капитал непосредственно затрагивает права дочерних обществ как акционеров основного общества и разрешение данного вопроса может привести к нарушению прав остальных акционеров, которые в этом случае будут отстранены от осуществления своих прав.

Исходя из этого, суд сделан вывод, что заявленное акционерами требование противоречит п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ о недопустимости злоупотребления правом176.

Короткий промежуток времени между сделками с акциями и обращением акционеров в суд с целью осуществления прав, удостоверяемых этими акциями, или защиты данных прав всегда настораживает, особенно когда акционер владеет незначительным количеством акций. Поэтому суд, обращая внимание на такие действия акционеров, оценивает, есть ли признаки злоупотребления правом в подобных случаях или нет.

Например, суд признал, что акционер злоупотребляет своим правом обращаться в арбитражный суд с требованием о ликвидации общества, предусмотренным п. 6 ст. 35 Закона об акционерных обществах177, ввиду того, что истец 21 сентября 2001 г. приобрел 26 акций общества (около 0,01 процента уставного капитала общества), 26 сентября 2001 г. получил выписку из реестра акционеров и 28 сентября 2001 г. обратился в суд с соответствующим иском'.

Приведем еще один пример.

Как известно, на основании ст. 75 Закона об акционерных обществах акционеры имеют право требовать выкупа принадлежащих им акций в случае внесения изменений и дополнений в устав общества или утверждения устава общества в новой редакции, ограничивающих их права, если они голосовали против принятия соответствующего решения или не принимали участия в голосовании. Общество решило принять на общем собрании акционеров новую редакцию устава, согласно которой предполагалось изменить юридический адрес общества с г. Тюмени на г. Салехард.

Акционер, по-видимому, не голосовал за принятие устава в новой редакции, так как посчитал, что перемена юридического адреса ограничивает его право на участие в деятельности общества (впоследствии суд признал, что подобное изменение устава действительно ограничивает права акционеров, находящихся в г. Тюмени). Посчитав, что данное обстоятельство является веским основанием требовать у общества выкупа акций, акционер скупил у других акционеров определенное количество акций и предъявил обществу требование об их выкупе. Общество акционеру отказало. Акционер обратился в арбитражный суд с иском об обязании общества выкупить акции.

Суд первой инстанции в качестве одного из оснований отказа в иске указал на злоупотребление акционером своим правом. Злоупотребление правом в действиях истца суд усмотрел в том, что акционер в период с 28 по 30 марта 2000 г. произвел массовую скупку акций общества и уже в начале апреля 2000 г. предложил этому обществу выкупить их в количестве более 30 тыс. шт., в то время как на момент проведения годового собрания акционеров он обладал всего лишь 12 тыс. акций. В последующем решение суда было отменено судом кассационной инстанции, однако основанием для отмены послужили допущенные судом процессуальные нарушения178.

Полагаем, что решение суда первой инстанции о квалификации действий акционера в качестве злоупотребления правом является достаточно спорным: в решении не отражено, что в судебном заседании был установлен факт осуществления акционером своего права исключительно с намерением причинить вред акционерному обществу или иным лицам.

К злоупотреблению правом судебная практика справедливо относит действия акционера по оспариванию ранее одобренной им сделки1.

Т.А. Аппакова считает, что как злоупотребление правом может быть расценен иск акционера к обществу о признании сделки недействительной в связи с нарушением порядка совершения сделок, в которых имеется заинтересованность, и применении последствий ее недействительности при соблюдении всех предусмотренных процедур в следующем случае.

Акционер заявляет соответствующее требование в суд. В ходе рассмотрения дела выясняется, что в обществе отсутствует соответствующее решение органа, который должен одобрять сделку, в совершении которой имеется заинтересованность (совета директоров или общего собрания акционеров), а контрагент по договору обладает в лучшем случае простой копией такого решения, которая в силу п. 8 ст. 75 Арбитражного процессуального кодекса РФ не может быть принята судом в качестве надлежащего письменного доказательства.

Несмотря на то что иск заявлен от лица акционера, порою за этим требованием стоит само общество, преследующее свои интересы. Напомним, что согласно п. 2 ст. 167 Гражданского кодекса РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой стороне все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре, возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом. Даже если общество признает иск, суд на основании ч. 5 ст. 49 Арбитражного процессуального кодекса РФ его не примет, ибо такое признание нарушает права других лиц (второй стороны сделки).

Процессуальные основания для отказа в иске отсутствуют. В этом случае, по мнению Т.А. Аппаковой, суд, рассматривая данный иск как реализацию акционером своего права в нарушение интересов второй стороны оспариваемой сделки, с учетом оценки всех фактических обстоятельств может признать такую реализацию акционером прав злоупотреблением правом179.

Согласно ст. 84 Закона об акционерных обществах сделка, в совершении которой имеется заинтересованность, совершенная с нарушением требований к сделке, предусмотренных настоящим Федеральным законом, может быть признана недействительной по иску общества или акционера. Г.О. Аболонин, анализируя названную статью, приходит к выводу, что на признание указанных сделок недействительными не влияет наступление вследствие этого каких бы то ни было негативных для общества последствий. «Для признания сделки с заинтересованностью недействительной, - пишет Г.О. Аболонин, - достаточно доказать, что была нарушена процедура одобрения и совершения такой сделки»2. В результате Г.О. Аболонин делает вывод, что акционеры могут злоупотребить своим правом на иск по сделкам, не только не несущим в себе риска негативных последствий, но и выгодным для общества. Указанные исследователи, говоря о возможных злоупотреблениях правом со стороны акционеров, исходят из того, что для признания сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, недействительной необходимо только наличие формальных нарушений требований к сделке, предусмотренных Законом об акционерных обществах. Изложенная позиция основывается на положениях п. 1 ст. 84 Закона об акционерных обществах.

Д.И. Дедов считает, что при оспаривании сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, «акционер должен доказать не только факт несоблюдения процедуры одобрения сделки, но и убытки, причиненные обществу этой сделкой»1.

Вместе с тем в п. 38 Постановления Пленума ВАС РФ от 18.11.2003 № 19 разъясняется, что «иски акционеров о признании недействительными сделок, заключенных акционерными обществами, могут быть удовлетворены в случае представления доказательств, подтверждающих нарушение прав и законных сштересов акционера». В Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 июня 2007 г. № 40 «О некоторых вопросах практики применения положений законодательства о сделках с заинтересованностью» указывается, что «условием для признания сделки с заинтересованностью недействительной является наличие неблагоприятных последствий, возникающих у акционерного общества или акционеров в результате ее совершения»2 (п. 3). Таким образом, акционеру помимо факта нарушения требований к сделке необходимо еще доказать, что данной сделкой нарушены его права и законные интересы.

Подобное расширительное толкование Высшим Арбитражным Судом РФ положений Закона об акционерных обществах небесспорно, однако оно поддерживается некоторыми исследователями, поскольку в этом случае значительно уменьшается возможность акционера злоупотреблять правом на иск3.

' Дедов Д.И Защита прав и законных интересов участников корпоративных отношений Н Корпоративные споры. 2007. №2 С. 53.

' Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2007. № S.

' См.: Бакшичскас В.Ю. Правовой режим сделок, в совершении которых имеется заинтересованность К Корпоративное право: Учебник для студ. вузов, обуг. по напр. «Юриспруденция» / Отв. ред. И.С. Шнгкнка. М„ 2007. С. 523.

Если спорное право акционера на начало обращения в суд с иском восстановлено, подобное обращение акционера также может квалифицироваться судом как злоупотреблением правом180.

Приведем еще один пример из судебной практики по вопросу о наличии признаков злоупотребления правом в деянии акционера.

Общество решило внести изменения в свой устав в связи с принятием Федерального закона от 7 августа 2001 г. № 120-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об акционерных обществах». В повестку дня общего собрания акционеров общества был включен соответствующий вопрос. В обществе только два акционера - «В», владеющий 51 процентом, и «С», владеющий 49 процентами акций, каждый из которых предложил свой вариант изменений и голосовал против варианта, предложенного другим акционером. Акционер «В» согласен на внесение изменений в устав общества, а акционер «С» согласен на внесение таких изменений лишь при условии включения своих предложений, которые касаются не только положений, предусмотренных упомянутым Федеральным законом. В результате решение о внесении изменений в устав общества не принято.

Общество обратилось с иском в суд к акционерам «В» и «С» об обязании принять на общем собрании акционеров общества решение о приведении устава в соответствие с требованиями законодательства РФ.

Решением суда первой инстанции в иске отказано. Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и обязал акционеров принять соответствующие изменения в устав общества, так как акционеры должны исполнить свою обязанность перед обществом и принять на общем собрании акционеров решение по приведению устава в соответствие с требованиями закона. Акционер «С», не согласившись с решением суда апелляционной инстанции, обжаловал его. Суд кассационной инстанции, не согласившись с решением суда апелляционной инстанции, в частности, отметил, что «обязанность привести учредительные документы общества в соответствие с нормами закона существует у общества перед государством», а не у акционеров. Участие в общем собрании акционеров с правом голоса является правом, а не обязанностью акционеров. В этой связи суд указал, что «недостижение между акционерами согласия при голосовании по вопросу о внесении изменений в устав общества не может рассматриваться как злоупотребление правом, поскольку действия акционера направлены на защиту своих прав, а не исключительно на причинение вреда другому лицу»1.

Как известно, в соответствии с п. 6 ст. 85 Закона об акционерных обществах члены ревизионной комиссии не могут одновременно являться членами совета директоров общества, а также занимать иные должности в органах управления общества. В этой связи суд признал злоупотреблением правом предложения акционера о включении одной и той же кандидатуры в список для голосования по выборам в совет директоров и в список кандидатов в ревизионную комиссию общества2.

В литературе справедливо отмечается, что «грань между реализацией принадлежащего лицу субъективного права и использованием данного права во вред другому лицу трудноуловима»3. Некоторые ученые указывают случаи, которые могут свидетельствовать о злоупотреблении акционерами своими правами. Так, Д.И. Дедов называет обстоятельства, свидетельствующие о недобросовестности акционеров и в случае выявления которых суду надлежит отказывать акционеру в защите права. К таким обстоятельствам ученый относит:

- требование о предоставлении документов, доступ к которым не

1 Постановление ФЛС Северо-Западного округа от 31.03.2003 по делу № A44-1423.'02-CI2 И СПС «КонсультантПлюс».

1 См. постановление ФАС Московского округа от 21.07.2004 № КГ-А41.'5215-04 // СПС «КонсультантПлюс».

' Сяободчикова № Корпоративный шантаж // Корпоративный юрист. 2006. № 6. С. 25.

170

предусмотрен законодательством; -

многократное истребование одних и тех же документов, как правило, в большом объеме; -

совершение действий (бездействия), блокирующих принятие решений собранием акционеров или советом директоров, прямо ограничивающих или делающих невозможной хозяйственную деятельность общества; -

непрерывное инициирование собраний акционеров или обжалование решений органов управления без необходимых на то оснований; -

введение общество в любые необоснованные расходы или не основанные на необходимости защиты интересов инвестора; -

требование о принятии несоразмерных мер по обеспечению иска (например, о запрете осуществлять всю или часть деятельности общества при возмещении убытков, причиненных владельцу 1 процента акций); -

если любое или несколько из перечисленных выше действий сопровождаются предложениями контролирующему липу выкупить акции по завышенной цене; -

наличие конфликта интересов (например, владение акциями конкурента) и совершение любого из вышеуказанных действий181.

Вместе с тем из анализа судебной практики тоже можно вычленить обстоятельства, которые помогают в установлении признаков злоупотребления правом.

При квалификации деяния в качестве злоупотребления правом суд обращает внимание на то, как акционер осуществлял свои права до предъявления им требования в суд об их защите (интересовался ли он деятельностью общества, принимал ли участие в его управлении и т. д.). Приведем весьма интересный пример. Акционер обратился в арбитражный суд с иском к обществу о признании недействительными решений общего собраний акционеров общества, а также договора, заключенного обществом с другим юридическим лицом. Суд, отказывая в удовлетворении требований акционера, в частности, указал, что истец отказался от реализации принадлежащих ему прав акционера в 1992 г., и в соответствии со ст. 10 Гражданского кодекса РФ расценил обращение с настоящим иском как злоупотребление субъективным правом на защиту.

Факт отказа истца от осуществления своих прав как акционера суд мотивировал материалами уголовного дела, в рамках расследования которого истец пояснял, что с 1992 г. он не принимал участия в общих собраниях акционеров и не интересовался деятельностью общества, никаких имущественных претензий к обществу не имел и не имеет, вопрос о выплате ему учредительного взноса или части активов, а также дивидендов не ставил. В самом начале работы общества он заявил генеральному директору общества о выходе из состава акционеров и после этого заявления считал, что не является учредителем и акционером данного общества; в общих собраниях акционеров не участвовал и не явился бы на собрание даже в случае получения уведомления о его созыве. Кроме того, в арбитражном процессе истец пояснил суду, что настоящий иск подал из чувства справедливости с целью наказания бывшего руководства общества. Данное обстоятельство и послужило в конечном счете основанием для признания акционера злоупотребляющим своим правом182. Как видим, акционер, реализовывая свое право, преследовал единственную цель - причинить вред другому лицу, что в конечном счете и послужило для квалификации его действий в качестве злоупотребления правом.

Количество акций, имеющихся у акционеров, также может повлиять на признание их действий злоупотреблением правом.

Акционеры, обладающие в совокупности менее чем 1 процентом акций, потребовали у общества предоставить им все имеющиеся у него документы с момента создания, в том числе те, которые не связаны с реализацией прав акционеров (все договоры, свидетельства, внутренние документы, протоколы общих собраний акционеров и заседаний совета директоров, информацию о размере вознаграждений членов совета директоров, главного бухгалтера, генерального директора; информацию о контрагентах общества по действующим договорам и т. д.), и при этом не указали цель получения названных документов. Арбитражный суд усмотрел в таких действиях акционеров признаки злоупотребления правом1.

Необходимо отметить, что из анализа дел, в которых действия акционеров признаны злоупотреблением правом, следует, что таким акционерам действительно принадлежит небольшой пакет акций. Исходя из этого, некоторые исследователи считают, что только акционеры, владеющие небольшим пакетом акций (так называемые миноритарные акционеры), используют свои права для обеспечения исключительно своих интересов, нередко подрывая деятельность всего общества2.

А. Молотников, напротив, указывает, что факты злоупотребления правом имеют место не только со стороны миноритарных акционеров, но и со стороны акционеров, владеющих крупным пакетом акций, и приводит пример, когда акционер, владевший 71 процентом голосующих акций, в течение полугода постоянно созыват общее собрание акционеров. Причина такого поведения акционера крылась в том, что он собирался изменить структуру органов управления обществом путем внесения

1 См. постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 01.02.2005 -4t 09ЛП-5935<04-ГК И СПС «КонсульпшгПлюс».

7 См.: Зорина ?С. Правовое регулирование корпоративных отношения о акционерных обществах: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 115; 129-—130. Однако есть и противоположная точка зрения. См.: Покидова Е. Скоро мы будем беречь рядовых: акционеров // Корпоративный юрист. 2006. № 6. С. 31.

173 изменений в устав общества. Однако другой акционер, которому принадлежит блокирующий пакет акций был против этого. Основной акционер решил взять оппонента измором, надеясь, что он не явится на одно из собраний и ему удастся принять нужное решение, которое в конечном итоге снизило бы возможности другого акционера управлять обществом1.

Порою акционер сам предоставляет в суд доказательства, свидетельствующие, что он подал иск с единственной целью причинить вред другому лицу.

Так, в одном арбитражном деле в заявлении об обеспечении иска акционеры прямо указали, что имеют намерение лишить права на голосование по всем вопросам повестки дня на общих собраниях акционеров всех владельцев привилегированных акции, составляющих 25 процентов от общего количества размещенных акций общества. Указанное обстоятельство послужило основанием для признания в действиях акционеров по подаче иска в суд признаков злоупотребления правом*.

Вышестоящие суды отменяют решения нижестоящих судов в связи с тем, что суд не дал правовую оценку доводам общества, согласно которым требования акционера не направлены на защиту своих прав, а имеют своей цслыо злоупотребление ими3. Вместе с тем доводы общества о злоупотреблении акционерами своими правами должны быть обоснованы. В противном случае суды не принимают их во внимание. Например, общество в арбитражном процессе заявило, что акционер злоупотребляет своим правом на ознакомление с документами общества (протоколами заседания совета директоров общества). Злоупотребление правом, по мнению общества, выразилось в использовании акционером

1 Маютников Л. Проблема злоупотребления правом в корпоративных конфликтах. С. 62. Похожий пример приводит B.C. Белых. См.: Белых B.C. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России. М., 2005. С. 412.

1 См. постановление Девятою арбитражного апелляционного суда от 21.04.2006 № 09АП-2937.'2006*ГК И СПС «Консул ьгакгПюос».

} См. постановление ФАС Поволжского округа ог 28.12.2006 по делу AeS^M^-Cri-P И СПС «КонсультантПлюск-. Также см. постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 06.07.2006 № Ф04-4187/2006{24233-А67« 13)// СПС «КонсультантПлюс».

174

«содержащейся в документах информации для дестабилизации работы общества». Однако данный довод не был обоснован обществом и, как следствие, не был принят судом во внимание183.

При квалификации действий лица как злоупотребление правом большое значение имеет внутренне убеждение суда, принимающего соответствующее решение. И очень важно, чтобы внутреннее убеждение суда основывалось не только на справедливости, по и на законе. Однако это происходит не всегда. Приведем примечательный случай из судебной практики.

Акционер обратился в арбитражный суд с иском о признании недействительным решения внеочередного собрания акционеров от 14 марта 2003 г., на котором были досрочно прекращены полномочия прежнего совета директоров общества и избран новый его состав. Решением суда в удовлетворении требований акционера было отказано. Суд исходил из того, что допущенные нарушения правил подготовки и проведения собрания не являются существенными. Акционер не подтвердил возникновения у него убытков в результате принятия общим собранием акционеров оспариваемого решения. Кроме того, участие акционера в общем собрании акционеров не могло повлиять на результаты голосования, поскольку за оспариваемое решение проголосовали участники собрания, владеющие более чем половиной от общего числа голосов акционеров.

Суды апелляционной и кассационной инстанций решение суда первой инстанции оставили в силе. Привлекают внимание дополнительные основания суда кассационной инстанции для отказа в удовлетворении требований акционера. Суд посчитал, что акционер злоупотребляет своими правами. Доводы суда в обоснование такой позиции являются более чем странными и неоднозначными. В этой связи считаем необходимым привести их полностью и дословно.

«Из материалов дела следует, что корпоративный конфликт возник в связи с попыткой «недружественного захвата предприятия». Об этом свидетельствует параллельное существование двух реестров акционеров и двух систем органов управления, изменение юридического адреса с Московской области на Республику Калмыкия, отчуждение имущества, ликвидация юридического лица. Оспариваемые решения собрания направлены на предотвращение захвата предприятия, а требования о признании этих решений недействительными - на создание условий для захвата. Недружественный захват является формой злоупотребления правом и не подлежит судебной защите в силу статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации. Поскольку иск о признании недействительными решений собрания от 14.03.2003 является одним из составных элементов недружественного захвата, он не подлежит удовлетворению»184.

Очевидно, такой вывод суда необоснован. В законодательстве РФ отсутствует понятие «недружественный захват». Более того содержится указание, что «недружественный захват является формой злоупотребления правом».

Несмотря на то что назначение права законодательно не закреплено в качестве критерия злоупотребления правом, некоторые суды полагают, что для квалификации деяния как злоупотребления правом необходимо только определить, использовалось ли субъективное право по назначению или нет. Так, Федеральный арбитражный суд Московского округа, решая вопрос о наличии в действиях акционеров признаков злоупотребления правом, указал: «Для признания в действиях лица злоупотребления правом необходимо, чтобы это право использовалось не в соответствии с его назначением»185.

В деятельности акционерных обществ получила распространение практика обхода положений ст. 7 Закона об акционерных обществах о преимущественном праве акционеров на приобретение акций в закрытом обществе. С этой целью акционер заключает с третьим лицом договор дарения одной-двух акций, а затем продает ему пакет акций уже как акционеру общества. Некоторые арбитражные суды признают соответствующие договоры дарения ничтожными на основании ст. 10 и 168 Гражданского кодекса РФ. Свое решение суды мотивируют тем, что «оспариваемые договоры дарения совершены с целью обойти ограничение на приобретение акций лицами, не являющимися акционерами закрытого акционерного общества, лишить акционеров возможности воспользоваться правом преимущественного приобретения акций, продаваемых другими акционерами. Договоры, нарушающие законные права других лиц, являются формой злоупотребления правом, поэтому ничтожны в силу статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации»186. Полагаем, что такие выводы суда являются весьма спорными.

Суд не обосновал, на основании каких норм законодательства РФ он пришел к выводу о том, что «договоры, нарушающие законные права других лиц, являются формой злоупотребления правом». Такая форма злоупотребления гражданскими правами не предусмотрена законодательством РФ, а ст. 10 Гражданского кодекса РФ не дает суду право определять квалифицирующие признаки злоупотребления права «в иных формах». Следовательно, речь должна вестись только о шнкане. В таком случае необходимо установить, что акционеры, подарив акции третьему лицу, действовали исключительно с намерением причинить вред другому лицу (другим акционерам или обществу) и не преследовали иных целей. Установление судом того факта, что договоры дарения совершены акционером с целью лишить других акционеров возможности воспользоваться правом преимущественного приобретения акций, не означает, что акционер не имел других целей, заключая договор дарения.

Кроме того, вывод суда, что договоры дарения в силу ст. 168 Гражданского кодекса РФ являются ничтожными, так как не соответствуют требованиям закона (в данном случае требованиям ст. 10 Гражданского кодекса РФ), неоднозначен.

Вопрос о том, может ли злоупотребление правом служить основанием для признания сделки недействительной, является дискуссионным. Так, Л. Курбатов одним из последствий злоупотребления правом считает признание сделки недействительной в соответствии со ст. 168 Гражданского кодекса РФ187. У К.И. Скловского применение ст. 10 Гражданского кодекса РФ как общей нормы для аннулирования сделок вызывает сомнения. «Смысл статьи 168 ГК РФ, - пишет К.И. Скловский, - состоит в том, что нарушается известный позитивный закон и, как следствие этого нарушения, сделка не имеет силы. Иными словами, действие статьи 168 ГК РФ имеет объективный, а не субъективный характер, тогда как злоупотребление правом чаще всего - продукт злой воли, направленной против конкретного лица. По статье 168 ГК РФ, в отличие от пункта 1 статьи 10 ГК РФ, воля сторон на несоблюдение закона не только предполагается, но и не может быть опровергнута, а точнее - несущественна для квалификации. ... Злоупотребление не может предполагаться, а значит, и действия всех участников двух- или многосторонней сделки не могут считаться ничтожными в момент совершения, что не увязывается с конструкцией нормы статьи 168 ГК РФ»1.

Полагаем, что лаже если в действиях акционеров и были признаки шиканы, то сделки необходимо было квалифицировать но ст. 169 Гражданского кодекса РФ как совершенные с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности.

В последнее время некоторые ученые предлагают ужесточить ответственность за злоупотребление акционерами своими правами. Так, Е.Ю. Асташкина и A.M. Михайлова предлагают в целях недопущения злоупотребления правом в акционерных правоотношениях предусмотреть в главе I «Общие положения» Закона об акционерных обществах специальную норму, «устанавливающую запрет на осуществление субъектами акционерных отношений прав с намерением причинить вред акционерам и обществу Б целом, воспрепятствовать законной реализации имущественных и неимущественных прав акционеров, использовать недозволенные средства реализации и защиты нрав»". Данное предложение уже поддержано в литературе. К сожалению, исследователи не конкретизируют свое предложение. В этой связи полагаем, что в законодательстве РФ подобные запреты уже установлены и их копирование в Законе об акционерных обществах не приведет к более эффективной их реализации.

В. Гуреев предлагает: во-первых, установить не право, а обязанность суда применить санкции в виде отказа в защите права; во-вторых, закрепить в ст. 10 Гражданского кодекса РФ возможность установления иных мер ответственности за злоупотребление правом в специальном законодательстве при сохранении общей санкции в виде отказа в защите права. В этой связи В. Гуреев считает необходимым в Законе об

' Скчояский К.И. О применении корм о злоупотреблении правом в судебной практике // Вестник Высшего Арбитражною Суда Российской Федерации. 2001. № 2. С. 47.

г Асташкина ЕЮ. У к»), соч. С. 82; Михаилом А.И. Правовой статус ахционера по законодательству России: Автореф. дис.... канд, юрид. наук. №, 2006. С. 10,25. 5 См.: Молотников А.Е. Ответственность в акционерных обществах. С. I Об.

179

акционерных обществах в качестве дополнительной санкции предусмотреть положение, согласно которому акционер, злоупотребивший своим правом, может быть лишен по решению суда на определенный срок права голоса на общем собрании акционеров, право на дивиденды и т. п188.

Другие ученые предлагают по аналогии со ст. 10 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. X® 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»189 ввести в Закон об акционерных обществах норму, позволяющую исключить акционера из общества в случае, если он препятствует деятельности общества своими действиями (бездействием) или существенно затрудняет данную деятельность190.

Против включения в Закон об акционерных обществах нормы об исключении акционера из общества выступает Я.А. Павлович. По ее мнению, акционерному обществу не присущи особые личностные отношения, складывающиеся в обществе с ограниченной ответственностью. Кроме того, на участников общества с ограниченной ответственностью налагается больше обязанностей, чем на акционеров. Невыполнение данных обязанностей служит основанием для исключения участника из общества с ограниченной ответственностью. Основная масса дел об исключении участника из названного общества связана именно с невыполнением ими обязанностей. Акционеров же предлагается исключать из общества в случае злоупотребления правом. В итоге Я.А. Павлович приходит к выводу, что «подобная норма на практике работать не будет»191. «К тому же законодательное закрепление правила о возможности исключения из общества акционеров, злоупотребляющих своими правами, означает, по сути, лишение их своей собственности. Это объективно вызовет резкую критику и снижение доверия к акциям как финансовому инструменту»192.

Резкое ужесточение ответственности за правонарушение происходит, как правило, если возрастает число соответствующих правонарушений. Судебная же практика показывает, что случаев, когда действия акционеров по осуществлению своих прав признавали злоупотреблением правом, немного. Полагаем, что применение положений о злоупотреблении правом должно быть крайне осторожным и редким. Ведь злоупотребление правом - это исключение из правил, нетипичная ситуация. Как любое исключение, оно всегда должно быть меньшим, чем общее правило. В противном случае уже общее правило становится исключением. Вместе с тем нужно стремиться, чтобы таких исключений вообще не было. Поэтому надлежит использовать все способы, предотвращающие и пресекающие попытки злоупотребления акционерами своими правами и причинения вреда другим лицам.

Одним из таких методов вполне может быть и механизм исключения акционера из общества. Однако содержание и процедура реализации такого механизма должны быть детально продуманы. Бездумное копирование его из Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» способно породить проблемы, связанные с его реализацией на практике, злоупотреблению им и, как следствие, недостижению целей его закрепления193. Как писал в свое время Л. Петражнцкий: «Необходимо ввести такие меры, которые могли бы иметь действительное значение, а не заставляли разве только изменить форму обмана»194.