§ 3.2. Фрагментарное соблюдение принципов уголовного процесса и общих условий судебного разбирательства при проведении его в особом порядке

В. Лазарева полагает, что «при рассмотрении судом заявления обвиняемого о согласии с предъявленным ему обвинением в полной мере реализуются принципы уголовного судопроизводства и частично общие условия

ЛОЛ

судебного разбирательства» .

283

пы состязательности и равноправия сторон» .

Существует и иная точка зрения, согласно которой отличительной особенностью действующего особого порядка принятия судебного решения является нарушение или неполное соблюдение ряда принципов уголовного судопроизводства. Так, А. Леви уверен, что «подобный порядок не согласуется с такими основополагающими принципами уголовного процесса, как непосредственность и устность, равенство сторон и их состязательность... Все это при особом порядке судебного разбирательства не соблюдается»198.

Попытка рассмотрения вопросов соблюдения принципов уголовного процесса (гл. 2 УПК), и общих условий судебного разбирательства (гл. 35 УПК) предпринята В. В. Дьяконовой, которая делает выводы о практически

лог

полном соблюдении как первых, так и вторых . Нарушений В. В. Дьяконова усматривает два. 1)

усеченное действие принципа публичности, причем «усеченность»

ло/

ничем не аргументирована . Полагаем, напротив, что принцип публичности, закрепленный в ч. ч. 4, 5 ст. 20, ст. 21 УПК, соблюдается в полном объеме при производстве по делам публичного и частно-публичного обвинения, рассматриваемым в особом порядке (см. далее об участии государственного обвинителя); 2)

отсутствие реализации принципа неприкосновенности жилища по причине того, что производство следственных действий в жилище «противоречит самой сути сокращенного судопроизводства»199.

С нашей точки зрения, нарушения ряда принципов уголовного процесса и общих условий судебного разбирательства при проведении его в особом порядке имеют место. Они обусловлены позитивно нормами УПК и судебной практикой. Следует детально рассмотреть эти нарушения и выявить пути к устранению негативных последствий упрощения судопроизводства.

Полагаем, что не может в полном объеме соблюдаться принцип состязательности (ст. 15 УПК), для соблюдения которого необходим спор между сторонами. В данном случае защита полностью согласна с выдвинутым обвинением. Трудно назвать спором обсуждение обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание и характеризующих личность. Поскольку такие обстоятельства подтверждаются документально, их исследование выглядит как предоставление соответствующих документов суду с оглашением их содержания.

Нарушение принципа состязательности проявляется также в том, что защита выступает при особом порядке вынесения судебного решения полностью (хотя и добровольно) обезоруженной.

Участие обвинителя является общим правилом судебного разбирательства (ч. 1 ст. 246 УПК), и никаких изъятий на этот счет гл. 40 УПК не устанавливает. Государственный обвинитель обязан участвовать в судебном разбирательстве уголовных дел публичного и частно-публичного обвинения (ч. 2 ст. 246 УПК), частный обвинитель - дел частного обвинения (ч. 3 ст. 246 УПК).

Сходные правила установлены для подсудимого и его защитника (ст. ст. 247, 248 УПК). Участие обоих в процессе при общем порядке судебного разбирательства обязательно. Исключения, предусмотренные ч. 1 ст. 52, ч. 4 ст. 247 УПК, не действуют при особом порядке, который не может быть применен как в отсутствие подсудимого, так и в отсутствие защитника (ч. 2 ст. 316 УПК).

Рассмотрение ходатайства подсудимого начинается с изложения государственным, а по уголовным делам частного обвинения - частным обвини- телем предъявленного подсудимому обвинения (ч.

необоснованного приговора иметь возможность принести кассационное

288

представление» .

Общепризнанный в международном праве принцип состязательности - основополагающий межотраслевой принцип всех видов правосудия в России, закрепленный в ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации, ст. 15 УПК. Поскольку ч. 1 ст. 316 УПК изначально устанавливает отличия особого порядка судебного разбирательства, неясно, почему в ч. 2 ст. 316 УПК устанавливается обязательным участие только подсудимого и его защитника. Необходимо, по нашему мнению, внести изменения в редакцию ч. 2 ст. 316 УПК, внеся прямое указание на обязательное участие в судебном разбирательстве государственного либо частного обвинителя.

Не в полной мере соблюдаются и установленные статьей 240 УПК непосредственность и устность исследования доказательств судом.

Требование непосредственности исследования доказательств состоит в том, что суд в стадии судебного разбирательства обязан лично и самостоятельно исследовать полученные из первоисточника доказательства об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания, и использовать их при обосновании выводов по делу.

Интересна, хотя и небесспорна точка зрения В. Лазаревой, которая усматривает наличие в процедуре особого порядка судебного разбирательства определенных элементов непосредственности, состоящих в том, что: -

«суд обязан лично выслушать подсудимого для установления, насколько добровольно подсудимый заявил свое ходатайство и насколько он осознает юридическое и фактическое значение этого поступка и его последствия»; -

«суд обязан непосредственно изучить все материалы уголовного де-

289

ла» .

Положительным моментом приведенного суждения является сама идея фрагментарного соблюдения принципов уголовного судопроизводства при сокращенном порядке последнего, в данном случае принципа непосредственности исследования обстоятельств уголовного дела.

Так, по поводу первого выделенного В. Лазаревой «элемента» заметим, что получение от обвиняемого ответа на вопросы, признает ли он себя полностью виновным и насколько осознает последствия своего ходатайства, не адекватно его полноценному допросу, поскольку обвиняемый ничего не сообщает об обстоятельствах инкриминируемого ему преступления. Такое «выслушивание подсудимого» не может быть признано получением доказательств в смысле ч. 1 ст. 74 УПК и, следовательно, не является непосредственным исследованием обстоятельств уголовного дела, подлежащих доказыванию (ст. 73 УПК)200. Не убедителен и второй «элемент», т. к. нельзя признать непосредственным изучение судом вне судебного заседания обстоя- тельств уголовного дела по письменным материалам предварительного расследования.

По мнению В. М. Быкова и Н. А. Громова, при особом порядке судебного разбирательства в суде не исследуются и не оцениваются доказательства вины подсудимого. По этой причине ставится под сомнение законность, обоснованность и справедливость приговора, поскольку он весь покоится только лишь на признании подсудимым своей вины. «В основу обвинительного приговора кладутся доказательства, собранные органом дознания, дознавателем и следователем ... без всякой их проверки и оценки судом, приговор выносится по результатам дознания или предварительного следствия, а суд в этом случае не выполняет свою функцию отправления правосудия, как это предусмотрено ч. 1 ст. 8 УПК»201.

Пленум Верховного Суда РФ обратил внимание судов на то, что приговор может быть основан лишь на тех доказательствах, которые были непо-

909

средственно исследованы в судебном заседании . Основное содержание принципа непосредственности применительно к судебному разбирательству состоит в предписании суду непосредственно исследовать доказательства по делу и обосновывать свой приговор лишь на доказательствах, рассмотренных в судебном заседании (ст.

В качестве доказательств уголовно-процессуальным законом допускаются: -

показания подозреваемого, обвиняемого; -

показания потерпевшего, свидетеля; -

заключение и показания эксперта; -

заключение и показания специалиста; -

вещественные доказательства; -

протоколы следственных и судебных действий; -

иные документы (ч. 2 ст. 74 УПК).

Перечисленные доказательства по способу восприятия и исследования судом можно сгруппировать на: 1)

устные: показания подсудимого, потерпевшего, свидетеля, эксперта и специалиста, даваемые ими в суде; 2)

материальные носители информации. Их следует разделить на две подгруппы: письменные документы и иные.

Письменные документы содержат вербальную информацию, выраженную в знаковой форме, помещенную преимущественно на бумажном носителе. Под письменными документами следует подразумевать: -

зафиксированные в протоколах соответствующих следственных действий (допросов, очных ставок) показания подозреваемого (ст. 76 УПК), обвиняемого (ч. 1 ст. 77 УПК), потерпевшего (ч. 1 ст. 78 УПК), свидетеля (ч. 1 ст. 79 УПК), данные ими в ходе досудебного производства; -

заключение эксперта, т. е. представленные в письменном виде содержание самостоятельно произведенного им исследования и выводы по поставленным перед ним вопросам (ч. 1 ст. 80 УПК); -

заключение специалиста, т. е. представленное в письменном виде суждение по поставленным перед ним вопросам (ч. 1 ст. 80 УПК); -

зафиксированные в протоколе допроса показания эксперта, т. е. сведения, сообщенные им в целях разъяснения или уточнения данного им заключения (ч. 2 ст. 80 УПК); -

зафиксированные в протоколе допроса показания специалиста об обстоятельствах, требующих специальных познаний (ч. 4 ст. 80 УПК); -

протоколы иных следственных действий (п. 5 ч. 2 ст. 74, ст. 83 УПК). Их исследование происходит обычно без повторного производства соответствующих следственных действий, потому что одни из них вообще не могут быть произведены в судебном заседании, а другие хотя и могут, но в совер- шенно другой обстановке, чем будут снижены их достоверность и доказа-

293

тельственное значение .

Под иными материальными носителями информации следует понимать вещественные доказательства (п.

Иные документы, т. е. материальные носители, содержащие сведения, зафиксированные в письменном или ином виде, имеют непроцессуальное происхождение, но также допускаются в качестве доказательств, если: 1)

содержащиеся в них сведения имеют значение для доказывания обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК (п. 6 ч. 2 ст. 74, ст. 84 УПК); 2)

эти созданные вне уголовного процесса документы процессуально оформлены, т. е. получили статус доказательств в результате принятия решения об этом уполномоченного субъекта доказывания, ведущего процесс в соответствующей стадии.

В зависимости от формы выражения информации, содержащейся в иных документах, они также могут быть отнесены, согласно нашему подразделению, либо к письменным документам (независимо от носителя: бумажного, электронного и т. д.), либо к иным материальным носителям, содержащим информацию в любой незнаковой форме (звук, изображение и т. д.). Это - материалы фото- и киносъемки, аудио- и видеозаписи и иные носители информации, не являющиеся вещественными доказательствами (ч. 2 ст. 84 УПК).

Рассмотрим, в какой степени соблюдаются непосредственность и устность в отношении выделенных нами различных видов доказательств.

На наш взгляд, фрагменты непосредственности исследования обстоятельств уголовного дела при сокращенном судопроизводстве сохраняются для суда в возможности самостоятельного: 1)

исследования устных доказательств: выслушивания показаний, т. е. производства судом допросов участвующих в судебном заседании лиц (подсудимого, потерпевшего и т. д.). Ознакомление с протоколами допросов не может быть признано непосредственным исследованием этого вида доказательств. Однако действующая редакция гл. 40 УПК не позволяет допросов202; 2)

исследования материальных носителей информации путем:

а) изучения письменных доказательств: заключений эксперта и специалиста, протоколов следственных действий (кроме допросов и очных ставок), иных документов, содержащих вербальную информацию, выраженную в знаковой форме. Наличие элементов опосредованного восприятия в исследовании этих видов доказательств не играет существенной роли, поскольку происходит в условиях, идентичных обычному порядку судопроизводства;

б) изучения (визуального, с помощью иных органов чувств, путем сравнения, измерения и т. д.) вещественных доказательств и иных документов, не отнесенных нами к письменным документам.

В отличие от В. Лазаревой полагаем, что устные доказательства могут быть признаны исследованными непосредственно только при полном соответствии обычной процессуальной форме - допросу, при наполнении этой формы надлежащим содержанием. Устное сообщение должно быть получено не только о добровольности заявления ходатайства и осознании его правовых последствий, но и обо всех обстоятельствах уголовного дела, выяснение которых суд сочтет необходимым. Если это не допрос, а равно если допрос произведен не судом (ознакомление суда с протоколами допросов, произведенных органом предварительного расследования), непосредственность при исследовании такого доказательства не соблюдается.

В отношении всех прочих видов доказательств непосредственность исследования судом соблюдается, хотя суд исследует их не в судебном заседании, а во время подготовки судьи к слушанию дела.

Непосредственность тесно связана с устностью судебного разбирательства, сущность которой заключается в том, что при судебном разбирательстве в устной форме излагаются все материалы, имеющие значение для дела, совершаются процессуальные действия, обсуждаются вопросы, возникающие в его ходе. Суд должен выслушать устные показания допрашиваемых лиц, огласить протоколы и иные документы, заслушать в устной форме и обсудить объяснения, ходатайства и заявления сторон, выслушать судебные прения и последнее слово подсудимого, огласить принятые им решения ИТ. д.

Судебное разбирательство - это производство, протекающее в форме судоговорения. Именно в ходе судоговорения судьи, а также стороны и присутствующая в зале суда публика узнают об обстоятельствах дела, о доказательствах, представленных каждой из сторон для обоснования своей позиции по делу. Этим судебное разбирательство отличается от других стадий уголовного процесса, где решения в основном принимаются на основе письменных материалов дела и без их одновременного обсуждения всеми участниками процесса . «Устность судебного разбирательства означает, что все фактические данные, составляющие содержание любого доказательства в судебном следствии, должны быть оглашены и озвучены в зале судебного заседания... и что ни одно доказательство, добытое на предварительном следствии и молча, обособленно от сторон и публики изученное судом, в основу приговора также положено быть не может»203.

Устность наполнена собственным содержанием и не совпадает с непосредственностью в своих конкретных проявлениях. В отличие от непосредственности, требующей от суда получать и исследовать первоначальные доказательства, устность распространяет свое действие как на первоначальные, так и на производные доказательства. Суд вправе ссылаться в своем приговоре на те и другие, если они были рассмотрены на судебном следствии (ст. ст. 297, 305, 307, 340 УПК). Устность шире непосредственности и в том отношений, что она характеризует все судебное разбирательство, тогда как непосредственность в стадии судебного разбирательства касается только судебного следствия204.

Фрагменты устности изложения и обсуждения сведений присутствуют во всех стадиях уголовного процесса. В стадии предварительного расследования информация, прежде чем быть зафиксированной205, выражается в вер- бально-звуковой форме (даже сведения, получаемые от немых лиц с помощью языка жестов, предварительно выражаются в словесно-звуковой форме лицом, владеющим навыками сурдоперевода). Элементы обсуждения прослеживаются, например, при производстве очной ставки. Обсуждение присутствует и в заслушивании мнений сторон судом в проверочных инстанциях (производство кассационное, надзорное), однако только для разбирательства в суде первой инстанции и апелляционного производства характерно полное соблюдение принципа устности.

Устность состоит из двух взаимосвязанных аспектов: речевое изложение сведений и слуховое их восприятие. При воспроизведении звуковой информации, содержащейся в аудио- и видеозаписях, изложение сведений совпадает с непосредственным отражением их в сознании. На «долю» устности остается слуховое ее восприятие.

В качестве синонима судебного разбирательства употребляется понятие «слушание дела», подчеркивающий устность рассмотрения дел в суде. Непосредственность и устность судебного разбирательства определяют процессуальный способ восприятия информации разрешающими дело судья-

299 МИ .

Устному восприятию доступны полностью только те виды доказательств, которые облечены в форму показаний допрашиваемых лиц. Вещественные и письменные доказательства, конечно, не могут быть восприняты в устном виде. Исследование таких доказательств происходит в условиях синтеза непосредственности и устности. В данном случае устность находит выражение в том, что названные виды доказательств описываются в устной форме, письменные доказательства полностью или частично оглашаются206, аудиозаписи и видеозаписи воспроизводятся. Вещественные доказательства могут исследоваться визуальным восприятием и другими способами (измерение, сопоставление и т. д.). Устная составляющая исследования выражается прямо, в их словесном описании, и опосредованно - в виде воспроизведения актов исследования этих объектов: заключений эксперта и протоколов следственных действий, произведенных в стадии предварительного расследования (за исключением протоколов допросов).

Перед принятием решения в особом порядке суд (судья), рассматривающий дело, лишен возможности заслушать показания всех подлежащих допросу лиц. Он имеет возможность изучить до суда протоколы допросов подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетелей, заключение и протокол допроса эксперта, в которых зафиксированы показания перечисленных лиц, дававшиеся в стадии предварительного расследования. В судебном заседании судья может выслушать представителей защиты и обвинения по ограниченному кругу вопросов (но не допросить обвиняемого и потерпевшего, как полагают В. В. Демидов207, В. В. Дорошков208 и А. С. Александров209).

На вопрос анкеты № 4 о том, соблюдаются ли непосредственность и устность исследования доказательств при особом порядке судебного разбирательства, были получены ответы:

а) да, соблюдается полностью - 9,5% судей районных судов, 75% мировых судей и 37,5% прокурорских работников;

б) соблюдается частично - 47,6% судей районных судов и 25% прокурорских работников;

в) нет, не соблюдается - 38,1% судей районных судов, 25% мировых судей и 25% прокурорских работников.

Все проинтервьюированные судьи пояснили, что несоблюдение или неполное соблюдение непосредственности и устности при особом порядке судопроизводства является следствием того, что доказательства не исследуются.

Ergo, теоретические выводы подтверждаются практикой: большая часть доказательств при применении особого порядка принятия судебного решения исследуется судом в условиях неполного соблюдения непосредственности исследования доказательств и устности судопроизводства. Позиция мировых судей объясняется, на наш взгляд, тем, что существенного снижения количества исследуемых доказательств при применении ими особого порядка не происходит (см. выше).

Реализация устности и непосредственности при отправлении правосудия тесно связана с таким конституционным принципом правосудия, как гласность судопроизводства (ч. 1 ст. 123 Конституции РФ, ст. 241 УПК). Гласность судебного разбирательства - показатель демократичности судопроизводства. Гражданам обеспечивается право присутствовать в зале судебного заседания, следить за ходом производства по делу, распространять сведения об увиденном и услышанном в судебном заседании в средствах массовой информации и любым другим доступным им способом. Это одна из форм контроля за отправлением правосудия со стороны многонационального народа Российской Федерации — носителя ее суверенитета и единственного источника власти в России (ч. 1 ст. 3 Конституции РФ); Осуществление принципа гласности обеспечивает воспитательное значение судопроизводства, повышение авторитета судебной власти и правосудия, соблюдение действующих законов.

Принятие в особом порядке решения, сложившегося у судьи на основе изученных им письменных материалов досудебного производства, существенно нарушает принцип гласности, поскольку большая часть доказательств не оглашается, не исследуется и поэтому недоступна для восприятия публикой, присутствующей в зале судебного заседания.

На вопрос анкеты № 5 о том, соблюдается ли гласность при особом порядке судебного разбирательства, анкетируемые ответили:

а) да, соблюдается полностью - 76,2% судей районных судов, 85,7% мировых судей и 75,0% прокурорских работников;

б) соблюдается частично - 23,8% судей районных судов и 25,0% прокурорских работников;

в) нет, не соблюдается - 14,3% мировых судей.

Относительно высокий процент практических работников, полагающих гласность соблюдающейся при особом порядке в полной мере, нельзя оценивать как достоверный аргумент. При интервьюировании установлено, что в данном случае судьи и прокурорские работники имели в виду формальную открытость процесса, т. е. возможность присутствия публики в зале заседаний, установленную гл. 241 УПК. Гласность же в исследовании обстоятельств уголовного дела не могла быть соблюдена из-за отсутствия самого исследования, что признавалось всеми интервьюируемыми.

Существенные изъятия претерпевает также оценка доказательств по внутреннему убеждению, свойственная уголовному процессу России с момента принятия Судебных уставов 1864 года. Как отмечают Н. А. Громов и С. А. Зайцева, еще статьи 119 и 804 Устава уголовного судопроизводства Ф обязывали решать вопрос о вине или невиновности подсудимого по внутрен

нему убеждению, основанному на совокупности всех обстоятельств дела, обнаруженных при судебном разбирательстве210.

В юридической литературе существуют различные точки зрения на внутреннее убеждение. По мнению П. А. Лупинской, внутреннее убеждение

>

является принципом оценки доказательств, в основе которого должно лежать всестороннее, полное и объективное рассмотрение всех обстоятельств дела в их совокупности211. Внутреннее убеждение интерпретировалось также как критерий212, метод или результат оценки доказательств213.

М. А. Чельцов рассматривает оценку доказательств по внутреннему убеждению как самостоятельный принцип уголовного процесса . Н. Н. Полянский развивает эту мысль рассуждением о том, что оценка доказательств по внутреннему убеждению не может быть целиком сведена к какому-либо содержащемуся в системе принципов уголовного процесса положению214. К числу принципов уголовного процесса относит оценку доказательств по внутреннему убеждению и В. П. Божьев215.

Статьей 17 УПК свобода оценки доказательств по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, а также отсутствие у каких бы то ни было доказательств заранее установленной силы признаны в качестве принципа уголовного судопроизводства. Такое решение не бесспорно. Многие авторы не включают в систему уголовно-процессуальных принципов оценку доказательств по внутреннему убеждению, рассматривая ее как составную часть принципа независимости судей и подчинения их только закону311.

А. Р. Ратинов отмечает, что «указание закона на внутреннее убеждение нужно, прежде всего, понимать как исключительность компетенции лица, ведущего производство по делу». При этом он включает во внутреннее убеждение следующие аспекты:

а) необязательность оценки доказательств, данной одним должностным лицом, для другого;

б) необязательность оценки доказательств предыдущей процессуальной инстанции для последующей;

в) необязательность оценки доказательств вышестоящим органом для нижестоящего;

г) необязательность для лица, ведущего производство по делу, оценок, даваемых доказательствам различными участниками процесса;

д) необязательность оценок, даваемых доказательствам лицами и орга-

312

нами вне уголовного процесса .

Г. М. Миньковский полагает, что термин «внутреннее убеждение» определяет, в частности, что подход к оценке доказательств на любой стадии включает непредвзятость, отсутствие предустановленности, независи-

„„313

мость .

По нашему мнению, оценку доказательств по внутреннему убеждению нельзя сводить к составной части принципа независимости судей и подчинения их только закону. Несмотря на частичное совпадение, у этих положений имеются два существенных отличия. Во-первых, доказательства по внутреннему убеждению оценивают не только судьи и присяжные заседатели, но и прочие субъекты доказывания. Во-вторых, оценка доказательств происходит не только на судебных, но и на досудебных стадиях уголовного судопроизводства. По этим причинам следует согласиться с М. А. Чельцовым, Н. Н. Полянским, В. П. Божьевым и другими учеными, полагающими, что оценка доказательств по внутреннему убеждению является самостоятельным принципом уголовного процесса.

Не претендуя на окончательное разрешение этого важного и актуального вопроса, ограничимся констатацией факта, что все процессуалисты, независимо от того, считают ли они оценку доказательств по внутреннему убеждению принципом, принципиальным правилом, методом или результатом оценки доказательств, признают необходимость формирования самостоя- тельного внутреннего убеждения суда при постановлении приговора. Оценка доказательств, произведенная в предыдущей процессуальной инстанции, необязательна для следующей. Напротив, обязательной является проверка пре-

314

дыдущих оценок , в нашем случае - проверка судом выводов органа предварительного расследования и прокурора либо частного обвинителя.

Отмеченные нарушения непосредственности и устности судопроизводства при принятии судом (судьей) решения по уголовному делу в особом порядке не позволяют судье сформировать полностью самостоятельное мнение обо всех имеющихся в деле доказательствах. Такое положение создается уже по причине того, что большая часть материалов уголовного дела (протоколы допросов, иных следственных действий) носят на себе отпечаток личности должностного лица, осуществлявшего предварительное расследование, а также решений должностных лиц, контролировавших расследование (прокурора, начальника следственного отдела или начальника органа дознания). Все перечисленные лица недвусмысленно отнесены законом (гл. 6 УПК) к стороне обвинения, поэтому volens nolens такие материалы имеют обвинительный уклон.

Одним из основных условий инициирования особого порядка судебного разбирательства является consensus по поводу возможности его применения, к которому приходят стороны. «В главе 40 УПК нет непосредственного указания на допустимость заключения каких-либо соглашений между сторонами обвинения и защиты, хотя в скрытой форме его можно усмотреть в ч. 4 ст. 314 УПК (обязательное согласие государственного или частного обвинителя, а также потерпевшего на применение процедуры)»216. Суд, применяя особый порядок принятия решения, изначально связан мнением сторон в смысле установления фактических обстоятельств уголовного дела и их юридической оценки. Роль суда в этом случае - не самостоятельное установление истины, а проверка обоснованности материалами досудебного расследова- ния вывода, фактически навязываемого суду достигшими договоренности сторонами.

На вопрос анкеты № 3 о том, соблюдается ли при особом порядке оценка доказательств судом по собственному внутреннему убеждению, анке- > ® тируемые ответили:

а) да, соблюдается полностью — 57,1% судей районных судов и 25% прокурорских работников;

б) соблюдается частично - 33,3% судей районных судов, 85,7% мировых судей и 56,3% прокурорских работников;

в) нет, не соблюдается - 9,5% судей районных-судов, 14,3% мировых судей и 18,7% прокурорских работников.

Все проинтервьюированные судьи признали, что при особом порядке их внутреннее убеждение, формируясь самостоятельно, основывается тем не менее на доказательствах, не исследуемых судом самостоятельно. '

При таких условиях нельзя говорить о свободе оценки всех собранных по делу доказательств по внутреннему убеждению, сформировать которое судья должен автономно и независимо от мнений сторон.

Сказанное эмпирически подтверждает теоретические выводы о фрагментарном соблюдении таких принципов и общих условий при особом порядке судебного разбирательства, как состязательность процесса, непосредственность и устность судебного разбирательства, оценка доказательств по ф внутреннему убеждению суда.

В заключение настоящего параграфа необходимо отметить, что особый порядок имеет некоторое сходство с архаичным инквизиционным процессом в наблюдаемых элементах письменности судебного разбирательства и усиле- ^ ния значимости признания подсудимого. Однако нельзя согласиться с тем,

что признание обвиняемого вновь занимает присущее ему в формально-

НА

доказательственном процессе место «царицы доказательств» . Признания подсудимого в совершении преступления недостаточно. Необходимо, чтобы

1 1 7

судья сам убедился в его виновности и чтобы она не подлежала сомнению .