§ 2. Категория юридического лица в цивилистической доктрине
Юридическое лицо есть общественное образование, в котором находит свое выражение характер существующих экономических отношений. Поэтому вопрос о сущности юридического лица - это вопрос о тех реальных общественных отношениях, которые находят свое выражение в фигуре юридического лица, в правовом оформлении его деятельности[95] [96]. Признание искусственной природы юридического лица заставляло правоведов искать его сущность, анализируя разные стороны проявления его жизнедеятельности. Длительное время ученые пытались найти ответы на многие вопросы, в том числе: 1) чьи интересы выражает юридическое лицо, кто формирует и выражает вовне его волю; 2) кто и какими правами обладает в отношении имущества юридического лица; кто осуществляет деятельность юридического лица; 4) за чьи действия юридические лица отвечают как за собственные[97]. В правовой литературе все появившиеся в конце XIX столетия теории о сущности юридического лица подразделяются на четыре группы[98]. Принимая за основу эту классификацию, можно выделить несколько направлений, по которым развивалось понятие юридического лица[99]. I. Теория фикции или олицетворения господствует в философии и юриспруденции с XII в. вплоть до наших дней. Выразителями этой теории явились Ансталт, Гуголинус, Пиллиус, Штифтунг, Иннокентий IV, Бартол, Цинус, Олрадус и др. Окончательное выражение она получила в работах профессора Ф. К. Савиньи, Виндшейда5, Бирлинга[100] и других правоведов[101]. Согласно этой теории корпорация или союз есть совокупность отдельных людей, которая при помощи фикции как научного приема, т. е. заведомо неверного предположения6 7 [102], рассматривается в качестве лица. Сущность теории фикции была кратко сформулирована Римским Папой Иннокентием IV в булле 1245 г. По мнению Виндшейда, есть случаи, когда в действительности никакого субъекта прав и обязанностей вообще нет. Однако государство при помощи фикции на основании закона признает или создает искусственного субъекта права, допускаемого только в частном праве и только для юридических целей, поставленных отдельными людьми. Ученый определяет юридическое лицо как учреждение, которое является самостоятельным, независимым от его членов, субъектом прав и обязанностей[104]. Как отмечает Л. Эннекцерус, при таком подходе юридическое лицо рассматривается как лицо недееспособное, которое выступает через своих представителей, действия коих, при условии, что они совершены от имени юридического лица и в пределах предоставленных полномочий, создают права и обязанности для юридического лица, но не могут считаться действиями самого юридического лица[105]. В данной теории можно выделить четыре направления: 1.1. Сторонники первого направления, в частности, германские правоведы Савиньи[106], Пухта[107], Резлер[108] и другие ученые полагали, что государство при помощи фикции создает искусственного субъекта права[109]. Ученые выступали за установление концессионной (разрешительной) системы создания юридических лиц. Так, во Франции Торговый кодекс (Code de Commerce) 1807 г., вступивший в силу 1 января 1808 г., ввел отмененный законом 30 брюмера IV года концессионный порядок создания акционерных компаний (societe anonyme)[110]. Закон 1863 г. допустил свободное возникновение акционерных компаний лишь с капиталом не более, чем в 20 млн. 1.2. Выразители второго направления, в том числе германские ученые Пфейфер[112], Арндте[113], Унгер[114], Рот[115] и др. полагают, что сам по себе закон ничего не создает и создать не может, он только признает существование искусственного субъекта права, который играет роль лица. Приверженцы этой теории считали, что для возникновения юридического лица вполне достаточно простого акта государственной регистрации, без получения специального разрешения на его создание. Они были противниками концессионной системы образования акционерных обществ, которая действовала в Германии до 1870 г., когда был принят закон, отменивший специальное правительственное разрешение на создание корпораций, кроме железных дорог и банков[116]. 1.3. Теория персонификации была разработана в конце XIX - начале XX вв. выдающимися русскими правоведами Г. Ф. Шершеневичем[117], А. М. Гуляевым[118], Е. Н. Трубецким[119], И. М. Тютрюмовым[120]. По мнению сторонников этой теории, юридическое лицо есть то, что, не будучи физическим лицом, признается законом субъектом права. Рассуждения ученых опирались на нормы Свода законов Российской империи и разъяснения Правительствующего сената, имеющие характер официального толкования законодательства, а также на современное им зарубежное законодательство Германии, Франции, Австрии, Швейцарии, других стран Западной Европы и США[121]. В России конца XIX - начала XX вв. была установлена явочная (регистрационная) система создания товариществ полных и коммандитных (на вере). Так, полное товарищество как юридическое лицо возникало с мо мента представления выписки из договора товарищества в городскую (купеческую) управу. Закон от 6 декабря 1836 г. установил разрешительную систему создания акционерных компаний, чтобы поддерживать только выгодные предприятия, не допускать разорения вкладчиков. Устав компании утверждался органом, дающим разрешение на создание юридического лица. Позднее аналогичные нормы были включены в Свод законов (Св. Зак. Т. X. Ч. 1), Устав Торговый (Св. зак. Т. XI. Ч. 2) и др. законы. Ни одна компания на акциях не могла быть учреждена без особого разрешения Правительства (ст. 2140 Св. зак. Т. X. Ч. I)[123]. Учреждение компаний, предмет которых представлялся явно несбыточным или противным законам, нравственности, доброй вере в торговле и общественному порядку, или был соединен с важным ущербом государственным доходам, либо с вредом для промышленности, не допускалось (ст. 2151 Св. зак. Т. X. Ч. 1). Религиозно-просветительные, благотворительные и богоугодные заведения (учреждения) действовали на основании уставов или правил, утвержденных епархиальными начальствами, Святейшим Синодом либо светской властью[124]. 1.4. Следует выделить концепцию русского ученого В. Б. Ельяшевича, который назвал юридическое лицо «приемом юридической техники»[125]. К ней близка теория «правового средства», разработанная Б. И. Пугинским, по мнению которого юридическое лицо есть признак сообщества или организации, наделение которым со стороны государства дает ей возможность участвовать в гражданском обороте как единому субъекту права[126], В результате научных изысканий получилась страдающая противоречиями, но весьма прогрессивная для своего времени теория. Утверждение, что юридическое лицо есть все то, что, не будучи лицом физическим, признается законом субъектом права, пригодно для использования законодателем и правоприменительной практикой. Любопытно, что Гражданский кодекс Чили 1855 г. прямо указывает, что юридическим лицом признается фиктивное лицо, способное осуществлять права и возлагать на себя гражданские правовые обязанности, представлять себя в суде и вне суда (§ 5 45)[127]. Наглядной иллюстрацией этой теории служит создание в СССР в конце 80-х гг. XX в. совместных предприятий (СП) с участием организаций капиталистических стран и стран-членов СЭВ. Конструкция совместного предприятия использовалась в качестве способа разгосударствления социалистической собственности, ибо всем государственным организациям было разрешено создавать международные объединения и совместные предприятия с иностранным участием[128]. СП являлись юридическими ли цами, близкими по форме к обществу с ограниченной ответственностью. Правовой режим имущества СП определялся нечетко, но было ясно, что они обособлены от своих участников и государства, т. е. являются собственниками имущества, в том числе передаваемого им в качестве вклада в уставный фонд советскими участниками - государственными предприятиями. Таким образом, государственное имущество, принадлежащее государственному предприятию на праве оперативного управления, становилось частной собственностью СП. В начале 90-х гг. конструкция акционерного общества использовалась в России как средство приватизации государственного имущества, когда государственные предприятия и объединения начали в массовом порядке преобразовываться в закрытые и открытые акционерные общества[129] [130] [131] [132]. С помощью теории фикции англо-американская правовая доктрина объясняет существование корпораций, все акции которых принадлежат одному лицу[133]. Двенадцатая Директива ЕС по праву компаний от 21 декабря 1989 г. № 89/667/ЕЕС[134] также способствовала признанию обществ с ограниченной ответственностью, образованных одним участником, всеми государствами-членами Европейского Союза. Заслугой сторонников этой теории стало закрепление в нормах ст. 13 Основ Гражданского законодательства Союза ССР и республик[135] правила, что юридическое лицо подлежит государственной регистрации и считается созданным с момента такой регистрации. Впервые за годы советской власти юридическая наука и практика получили четкие критерии для определения правового статуса предприятий и организаций. Вместе с тем О. Гирке, Д. И. Мейер, Н. С. Суворов, В. И. Синайский, Б. Б. Черепахин, С. Н. Братусь и другие ученые указывали, что право не может создать субъекта там, где его нет в действительности. Право лишь констатирует нечто фактическое, а потому признание юридического лица со стороны государства совершенно не зависит от вымысла. По мнению В. И. Синайского, теория фикции, полагающая юридическое лицо существом вымышленным, не учитывает факт, что юридические лица существуют, и в этом смысле они реальны, а не фиктивны. Как реальные субъекты права, юридические лица обладают правоспособностью, дееспособностью, в том числе деликтоспособностью. Они могут иметь не только имущественные, но и личные права (право на имя, право на честь и т.п.)[136]. Следует согласиться с германскими правоведами, которые утверждали, что закон, как нормативный правовой акт, разрешающий создание юридических лиц, сам по себе не может создать юридическое лицо. Так, Указ Петра I от 27 октября 1699 г. № 1706 «О составлении купцам, как и в других государствах, торговых компаний, о расписании городов по торговым делам на провинции, с подчинением малых городов главному провинциальному городу, и о причислении к слободам разночинцев, имеющих промыслы», которым предписывалось «Московского государства всяких чинов купецким людям торговать так же, как торгуют иных государств торговые люди, компаниями, и чинить отпуски товарам в компаниях, иметь о том меж собой с общего совета установления, от чего надлежит быть в сборах Великого Государя казны пополнение»1, не привел к возникновению ни одной компании, поскольку в России еще не было подходящих экономических условий для их деятельности. Напротив, индивидуальный, распорядительный акт верховной законодательной или исполнительной власти может создать и успешно создает юридические лица. Достаточно вспомнить Указ Императрицы Елизаветы Петровны от 12 (25) января 1755 г. о создании Московского Императорского Университета. В ныне действующем ГК РФ 1995 г. прямо сказано, что федеральные казенные предприятия создаются по решению Правительства РФ (п. 1 ст. 115 ГК РФ). Современный российский законодатель также рассматривает юридическое лицо преимущественно с позиций теории фикции или олицетворения, т.е. как правовое средство, прием юридической техники, искусственный субъект права, существование которого признается только после государственной регистрации. Юридическое лицо считается созданным и приобретает правоспособность со дня внесения соответствующей записи в единый государственный реестр юридических лиц (п. 2 ст. 51; п. 3 ст. 49 ГК РФ). Аналогичным образом юридическое лицо считается прекратившим существование (ликвидированным) после внесения записи об этом в единый государственный реестр юридических лиц (п. 8 ст. 63 ГК РФ)[137]. II. Сторонники второй группы теорий рассматривают юридическое лицо как «персонифицированное» («целевое», «бессубъектное») имущество. Ученые пришли к выводу, что есть случаи, когда в действительности субъекта нет, как считал немецкий юрист Кеппен[138]. По мнению А. Бринца, субъектом является понятие, цель[139]. По утверждению Э. Беккера, субъектом выступает то, что дает лицу власть распоряжения правом, например, ценная бумага[140]. Свой вклад в развитие теории целевого имущества внесли правоведы Демелиус[141], Дицель, Фиттинг, Брунс, К. Белау[142] и др. В современном российском праве эта концепция была существенно развита Е. А. Сухановым, по мнению которого сущность юридического лица составляет участвующее в гражданском обороте специфически организованное, обособленное, персонифицированное имущество[143]. Понимание юридического лица как функционирующего в обороте персонифицированного имущества существенно повлияло на российское законодательство. Заслугой данной теории стала победа над «мыльными пузырями», которые расплодились, в частности, после принятия Закона СССР от 26 мая 1988 г. «О кооперации в СССР»[144]. Согласно закону производственные и потребительские кооперативы являлись добровольными объединениями граждан (не менее трех) на началах членства для совместного ведения хозяйственной или иной деятельности (п. 1 ст. 5, п. 1 ст. 11). Кооператив считался созданным с момента регистрации его устава в исполнительном комитете Совета народных депутатов по месту нахождения кооператива (ст. 11). Имущество кооператива формировалось за счет материальных взносов его членов, произведенной им продукции, иных доходов, кредитов банка, иных источников (ст. 7). Кооператив являлся юридическим лицом (п. 3 ст. 5), собственником имущества (ст. 7), самостоятель но участвующим в обороте и отвечающим по обязательствам всем своим имуществом (п. 4 ст. 8). Члены кооператива не отвечали по его долгам, кроме случаев, предусмотренных законом или уставом (п. 4 ст. 8, ст. 43). Арбитражная практика того времени изобиловала спорами по искам ков и других кредиторов к производственным кооперативам, которые не возвращали кредиты, не расплачивались за поставленные им товары или выполненные для них работы. На момент вынесения решения о взыскании с кооператива-ответчика в пользу истца суммы задолженности обычно выяснялось, что кооператив уже прекратил свою деятельность, а найти кого- либо из его членов невозможно, ибо никаких точных данных об учредителях (членах) кооператива его устав не содержит (в полном соответствии с п. 5 ст. 11 Закона). Если даже членов кооператива удавалось разыскать, их нельзя было привлечь их к субсидиарной ответственности по долгам кооператива, т.к. ни порядок привлечения, ни размер этой ответственности не определялись ни законом, ни уставом кооператива. Ученые-правоведы справедливо критиковали законодательство о кооперации, которое допускало создание производственных кооперативов без всякого первоначального имущественного фонда, стартового капитала, поскольку не требовало от участников кооператива внесения имущественных (паевых) взносов47 [145]. Под влиянием этой прогрессивной научной теории в Законе РСФСР от 25 декабря 1990 г. «О предприятиях и предпринимательской деятельности»[146] появились нормы о том, что уставный фонд товарищества с ограниченной ответственностью (акционерного общества) образуется только за счет вкладов (акций) учредителей (п. 1 ст. 11; п. 2 ст. 12 Закона). Утвержденное Указом Президента РФ от 8 июля 1994 г. № 1482 «Об упорядочении государственной регистрации предприятий и предпринимателей на территории РФ» Положение «О порядке государственной регистрации субъектов предпринимательской деятельности»[147] предусмотрело, что размер уставного фонда акционерного общества, совместного предприятия, государственного или муниципального предприятия не должен быть менее суммы, равной 1000-кратному размеру, а предприятий других организационно-правовых форм - 100-кратному размеру установленной законом минимальной месячной оплаты труда (п.п. г) п. 3 Положения)[148]. Действующее российское законодательство, в частности, нормы п. 3 ст. 90 ГК РФ, п. 1 ст. 34 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. «Об акционерных обществах»[149], п. 1 ст. 10 Федерального закона от 8 мая 1996 г. «О производственных кооперативах»[150], п. 2 ст. 16 Федерального закона от 14 января 1998 г. «Об обществах с ограниченной ответственностью»[151], предписывают учредителям оплатить не менее половины уставного капитала к моменту государственной регистрации юридического лица. Признак имущественной обособленности подчеркивается в легальном определении юридического лица (п. 1 ст. 48 ГК РФ). Между тем в процессе создания юридических лиц на территории РФ выяснилось, что, следуя букве закона, весьма проблематично наделить имуществом еще не созданное юридическое лицо, т.е. не обладающее к моменту государственной регистрации никакими элементами гражданской правосубъектности, равно как осуществить эмиссию ценных бумаг еще не существующего акционерного общества[152]. Законодательство развитых зарубежных стран несколько иначе регламентирует процедуру создания юридического лица. Так, согласно нормам §§ 80, 81 ГГУ для возникновения учреждения требуется, во-первых, волеизъявление учредителя; во-вторых, одобрение федеральной земли, на территории которой будет находиться учреждение. Только после этого возможна передача учреждению какого-либо имущества (§ 82 ГГУ)[153]. Как пишет Н. С. Суворов, посвящение имущества определенной цели не есть акт, которым создается юридическое лицо, а есть предоставление имущества уже существующему лицу[154]. Практика советского периода показала, что само по себе обладание обособленным имуществом не означает, что данная организация является юридическим лицом. Достаточно вспомнить структурные подразделения (производственные единицы) государственных производственных и научно-производственных объединений[155]. Современные филиалы (представительства) юридического лица тоже являются его неправосубъектными подразделениями, однако имеют обособленное имущество, отражающееся на их отдельных балансах (ст. 55 ГК РФ). В условиях рыночной экономки каждый, кто вступает в гражданско- правовые отношения, должен обладать обособленным имуществом, желательно, принадлежащим ему на праве собственности. Хотя действующее российское законодательство допускает к участию в обороте субъектов права хозяйственного ведения или оперативного управления - государственные предприятия и учреждения (ст. 113-115,120, 294-299 ГК РФ). Однако сводить понятие юридического лица только к «обособленному имуществу», равно как принижать значение обладания имуществом для деятельности юридического лица, представляется не вполне оправданным. III. В третью группу теорий следует выделить точки зрения ряда ученых, которые не признавали самостоятельного значения юридического лица как субъекта права. Они не считали юридическое лицо самостоятельным субъектом права, утверждая, что нужно выяснить, кто является действительным субъектом прав юридического лица. Если снять с юридического лица все покровы, то окажется, что за ним скрываются реальные участники общественных отношений - люди, или что-то иное, определяющее деятельность юридического лица. В зависимости от аргументов, которые приводились разными исследователями в защиту своих взглядов, можно выделить следующие концепции. 3.1. Теория «интереса», сторонники которой, в частности, германские правоведы Больце, Рудольф Иеринг[156], Карлова, Книпп, французский ученый Л.- Ж. Морандьер[157], русский цивилист Н. М. Коркунов[158] и др. утверждали, что под ширмой искусственного субъекта скрываются реальные люди, ради которых и существует всякое право. 3.2. Теория «администрации», разработанная французским ученым Серманом[159] и поддержанная германским правоведом Гельдером[160], по мнению которых субъектом прав так называемого юридического лица явля ются его управляющие. В России советского периода эту теорию развивали профессора Н. Г. Александров[161], С. Ф. Кечекьян[162] и др. 3.3. Теория «директора», предложенная советским ученым Ю. К. Толстым[163], который считает, что за фигурой юридического лица скрывается его директор, выражающий вовне волю юридического лица. 3.4. Теория «государства», также выдвинутая советским правоведом С. И. Аскназием[164]. 3.5. Теория «коллективной собственности», суть которой заключается в том, что юридическое лицо есть форма коллективного обладания имуществом. Выразителями данной теории были французский исследователь Планиоль[165], германский юрист Биндер[166], российские ученые Ю. С. Гам- баров[167], С. Н. Ландкоф и др. 3.6. Теория «коллектива», разработанная А. В. Венедиктовым[168] и поддержанная многими цивилистами: С. Н. Братусем[169], О. С. Иоффе[170], Ю. X. Калмыковым, В. Кнаппом, Г. К. Матвеевым, В. А. Мусиным[171], Р. О. Халфиной и др. 3.7. Концепция В. П. Грибанова, утверждавшего, что юридическое лицо есть, в сущности, трудовой коллектив, за которым стоит государство и администрация во главе с руководителем. По мнению В. П. Грибанова, социалистическое юридическое лицо представляет собой созданный госу дарством или возникший по инициативе граждан коллектив трудящихся. Без коллектива рабочих и служащих нет юридического лица, оно превращается в мифическую фигуру, не способную самостоятельно осуществлять возложенную на него деятельность. Роль трудового коллектива в управлении государственными предприятиями и организациями будет неуклонно повышаться. Сущность государственного юридического лица заключается в том, что за ним стоит само советское государство, выражающее волю всего советского народа, администрация предприятия, учреждения или организации во главе с ответственным руководителем и весь коллектив рабочих и служащих. В. П. Грибанов определил юридическое лицо как организацию, обладающую определенной совокупностью материальных и правовых признаков (организационное единство, имущественная обособленность, выступление в обороте от своего имени, самостоятельная имущественная ответственность, способность выступать истцом или ответчиком в арбитражном процессе)75. Заметим, что 17 июня 1983 г. был принят Закон СССР «О трудовых коллективах и повышении их роли в управлении предприятиями, учреждениями, организациями»76. Юристы не восприняли всерьез этот закон, изобилующий декларативными утверждениями о значении и роли «трудового коллектива как хозяина» в управлении производством. Реально никаких гражданских прав и обязанностей трудовой коллектив иметь не мог, ибо не являлся субъектом права. Однако теория коллектива вполне адекватно отражала реальные общественные отношения того времени и оказала значительное влияние на развитие науки о юридическом лице. Исходя из доктрины трудового коллектива как выразителя воли юридического лица по выполнению стоящих перед ним задач, Г. К. Матвеев сделал вывод, что в случае нарушения юридическим лицом договорных обязательств или ιs См.: Грибанов В. П. Юридические лица. С. 4-6,21,45, 52, причинения вреда другому лицу, необходимым условием ответственности организации являются виновные действия или упущения его работников в связи с неисполнением ими своих трудовых обязанностей, т. к. вина работников есть собственная вина юридического лица[172]. Эта позиция нашла отражение в законодательстве. В соответствии со ст. 445 ГК РСФСР 1964 г. организация была обязана возместить вред, причиненный по вине ее работников при исполнении ими своих трудовых (служебных) обязанностей. Аналогичные нормы содержатся в действующем ГК РФ 1996 г. (ст, 1068). Согласно ст. 16 Основ законодательства Союза ССР и союзных республик об аренде 1989 г.[173], трудовой коллектив государственного предприятия (объединения) вправе был образовать организацию арендаторов как самостоятельное юридическое лицо для создания на его основе арендного предприятия. Любопытно, что организация арендаторов как юридическое лицо возникала с момента принятия общим собранием (конференцией) трудового коллектива (не менее чем 2/3 голосов его членов) решения о ее создании, тогда как арендное предприятие приобретало права юридического лица со дня его государственной регистрации в исполнительном комитете Совета народных депутатов по месту нахождения арендного предприятия (п. 1, 2 ст. 16). Если при заключении договора аренды между организацией арендаторов и государственным органом, уполномоченным сдавать в аренду государственные предприятия, возникали разногласия, они рассматривались государственным арбитражем, т.е. организация арендаторов имела процессуальную правоспособность. Закон СССР от 6 марта 1990 г. «О собственности в СССР» (ст. 12)[174]s Закон РСФСР от 25 декабря 1990 г. «О предприятиях и предпринимательской деятельности» (ст. 15)[175] допускали участие в имущественном обороте такой формы юридического лица, как коллективное предприятие[176]. Иллюстрацией этой теории является конструкция артельного товарищества или производственного кооператива, члены которого обязаны принимать личное трудовое участие в его деятельности (ст. 107-112 ГК РФ, Закон РФ от 8 мая 1996 г. «О производственных кооперативах»[177]). Как отмечают исследователи, в основе института юридического лица по английскому праву также лежит идея, что юридическое лицо (компания) представляет собой совокупность индивидуумов, которая по ряду соображений трактуется как единое целое, отличное от индивидуумов, являющихся ее членами[178]. Одним из направлений развития зарубежного законодательства о компаниях является привлечение представителей трудового коллектива рабочих и служащих к управлению. В ФРГ в 1952 г. был принят закон об участии в управлении предприятиями горнодобывающей и металлургической промышленности, в 1976 г. - закон об участии в управлении предприятием[179]. Действующий Акционерный закон ФРГ от 6 сентября 1965 г. также дает возможность работникам акционерного общества участвовать в деятельности наблюдательного совета и влиять на его решения (разд. 2 ч. 4 кн. I)[180]. Согласно норвежскому закону об акционерных обществах 1976 г., общества с числом более 200 служащих, должны создать Корпоративное собрание, которое обладает некоторыми исполнительными и контрольными функциями. Оно принимает решения по вопросам, касающимся значительных инвестиций, связанным с необходимостью увеличения, сокращения или перестановки рабочей силы, избирает председателя и членов Совета директоров и т.д.[181] Несмотря на уменьшение влияния корпоративных собраний на политику компаний, их служащие активно выступают за поддержку этого института, ибо он позволяет наемным работникам принимать участие в деятельности общества[182]. Современное законодательство о компаниях стран Европейского Союза (ЕС Company Law) также рекомендует привлекать к участию в управлении компаниями представителей трудового коллектива рабочих и служащих. Так, 8 октября 2001 г. Совет Европейского Союза утвердил Регламент № 2157/2001 об Уставе Европейской компании[183] и Директиву № 2001/86/ЕС[184], дополняющую Устав Европейской компании по вопросам участия наемных работников[185]. Зарубежный опыт был позаимствован, хотя и не совсем удачно, российским законодателем. 24 июня 1998 г. принят Федеральный закон «Об особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятий)»91, спорные положения которого вызвали спра- 92 ведливые нарекания правоведов . Можно согласиться с мнением Е. А. Флейшиц, что клиенты приходят не лично к предпринимателю, а в его предприятие, служебный персонал которого вступает в общение с публикой. Представление о технических достоинствах и добросовестности, деловой репутации соединяется не с малоизвестной личностью предпринимателя, а с предприятием, работающим под определенной фирмой, заслужившей доверие и популярность93. Вместе с тем никакой трудовой коллектив сам по себе не является субъектом гражданского права. Обладателем субъективных прав, в том числе вещных, исключительных и пр., должником и кредитором в обязательственных отношениях может являться либо само юридическое лицо, либо входящие в его состав конкретные участники (члены), т. е. физические или юридические лица, а также государство и другие публичноправовые образования (ст. ст. 17, 21, 48, 51, 124 и др. ГК РФ). Исследователи отмечают, что дискуссия о субстрате юридического лица имела большое теоретическое и практическое значение94. В ходе обсуждения данной проблемы изучались особенности внутренней структуры юридического лица, процесса его волеобразования и волеизъявления, правовое положение его органов и характер их взаимодействия как между собой, так и в отношениях с третьими лицами. Цивилистическая наука накопила интереснейший материал для дальнейшего изучения природы юридических лиц и специфики реализации их правосубъектности. ,' СЗ РФ. 1998. № 30. Ст. 3611. κ См.: Ломакин Д. В. Что такое народное предприятие // Законодательство. 1998. № 11; Зернин Н., Микрюкова Г, Акционерные общества работников (народные предприятия) // Хозяйство и право. 1999. № 10. и См.: Флейшиц Е. А. Торгово-промышленное предприятие в праве западноевропейском и РСФСР. Л., 1924.С. И. м См.: Эбзеев Б. Б. Участие акционерных обществ в гражданском обороте. Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001. С. 33. IV. Четвертую группу составляют «агностические» теории. Как пишет В. Б. Ельяшевич, в учениях агностиков теория юридического лица завершает круг, чтобы прийти к мертвой точке. Они возвращаются всегда к тому, что служило исходным пунктом, заканчивают работу там, где прежде ее лишь начинали[186]. Можно назвать несколько подобных теорий. 4.1. Доктрина «приложения прав», рассматривающая юридическое лицо как созданную правопорядком точку приложения прав и обязанностей. Сторонниками ее являлись германские ученые Рюмелин[187], Г. Елли- нек[188], Кельзен[189], Г. Вольф[190]. 4.2. Учение о лице, изложенное Н. Л. Дювернуа[191], предлагавшим устранить искусственное разделение в юриспруденции субъектов права на два вида - физических и юридических лиц, оставив одну категорию - лица. 4.3. «Негативная» концепция, разработанная В. В. Лаптевым[192], который предлагал вообще отказаться от института юридического лица в гражданском праве. На наш взгляд, ни с одной из приведенных концепций согласиться нельзя. Утверждение Рюмелина, что права можно связывать не только с малолетними и безумными, но с любым понятием или именем, с № 1891, с животным, с домом, с парком[193], представляется глубоко ошибочным. С позиций диалектического материализма, право есть достаточно объективное явление реальной действительности, обусловленное историческими, экономическими, социальными и культурными традициями об щественной жизни. Право не терпит волюнтаристского подхода, ибо существуют определенные объективные закономерности его развития. Практика - критерий истины, показывает, что нельзя наделить способностью быть субъектом права какое-нибудь кресло № 13, как нельзя, например, ввести с 24 декабря 1993 г. в гражданское законодательство Российской Федерации институт доверительной собственности (траста)[194], который рассчитан на совершенно другие реалии и способен функционировать лишь в рамках общего права и права справедливости. Российское право может урегулировать отношения по доверительному управлению чужим имуществом только при помощи соответствующего договора (ст. 1012 - 1026 ГК РФ). V. В пятую группу можно объединить точки зрения ученых, которые полагают, что юридическое лицо есть реальный субъект права[195]. По утверждению Л. Эннекцеруса, при таком понимании юридическое лицо мыслится как действующее самостоятельно, через свои органы, действия которых в пределах установленной компетенции считаются действиями самого юридического лица[196]. Анализ доводов, приводимых учеными-правоведами в защиту теории «реального субъекта» позволяет выделить ее основные направления. 5.1. «Органическая» теория, сторонники которой, в частности германские правоведы Безелер[197], Кунце[198], Блюнчли[199], О. Гирке[200], Регельс- 6eprep,,° и др. считают юридическое лицо неким социальным организмом, близким к человеку. 5.2. Доктрина «социальной реальности», согласно которой юридическое лицо есть существующий в действительности субъект права, не человек, но все-таки лицо, хотя и «бестелесное». Среди зарубежных выразителей этой теории следует указать таких юристов, как Бернатцик[201] [202], Дерн- бург[203], Л ассон[204], Цительман[205], Л. Мишу[206], Р. Салейль”[207] и др. В России эту концепцию поддерживали Д. И. Мейер[208], Н. С. Суворов”[209], В. И. Синайский[210], И. А. Покровский[211], позднее - Д. М. Генкин[212], Б. Б. Черепахин[213] и др. 5.3. Теория «состояния» Р. Леонгарда, определяющего юридическое лицо как реально существующий наряду с физическими лицами субъект, сущность которого есть длящееся состояние управления постоянными администраторами неким имуществом, выделенным из всех остальных иму- ществ ради юридической цели и не имеющим хозяина[214]. 5.4. Теория «организации» О. А. Красавчикова, согласно которой юридическое лицо в советском гражданском праве - организация - есть определенное социальное образование, т. е. система существенных социальных взаимосвязей, посредством которых люди (или их группы) объединяются для достижения поставленных целей в единое структурно и функционально дифференцированное социальное целое[215]. Интересно, что научный результат, полученный авторами концепции «реального субъекта», совпал с выводом сторонников теории фикции (олицетворения) и оказался пригодным для использования законодателем. Если не углубляться в анализ сущности и природы юридического лица, то мы имеем достаточно логичное формальное его определение: юридическое лицо есть все то, что, не будучи физическим лицом, является, с точки зрения закона, субъектом права[216]. Представляется, что с точки зрения реалистической теории можно объяснить существование в германском праве «предварительного общества», которое не является юридическим лицом, но обладает некоторой правоспособностью, что позволяет учредителям выполнить требования закона о полной оплате уставного капитала уже к моменту государственной регистрации юридического лица[217]. Такой подход объясняет существование в Англии незарегистрированных компаний «в силу незапамятной давности»[218], «фактических корпораций» (corporation de facto) в США[219], позволяет самостоятельно участво вать в обороте полным и коммандитным товариществам, которые, с точки зрения германского закона, не признаются юридическими лицами и т.д. Очевидно, что изложить все разработанные правоведами научные доктрины о сущности юридического лица не представляется возможным. В частности, в германской правовой науке существуют такие концепции, как теория персональной роли, управленческая теория, теория целевой персонификации. Однако исследователи отмечают, что большинство этих теорий являются разновидностями наиболее известных позиций. Надлежит согласиться с мнением Л. Л. Гервагена, признав, что никакая теория не может установить абсолютно верное понятие юридического лица, как любое другое понятие, ибо каждый человек мыслит субъективно, а его взгляды зависят от окружающей действительности[220] [221]. Разработанные учеными теории о сущности юридического лица отвечали потребностям конкретных условий, в которых они были созданы[222]. В целом развитие научных взглядов о природе юридического лица отражает эволюцию этого правового института[223]. Как отмечают исследователи, современная зарубежная наука уже не уделяет пристального внимания теориям юридического лица. Обычно иностранные правоведы подчеркивают, что юридическое лицо надлежит рассматривать как обобщающее юридико-техническое понятие, которое служит для признания лиц или вещей правоспособными организациями. Теории, объясняющие сущность этого понятия, не имеют практического значения, а потому не обладают познавательной ценностью. Данный под- вз ход характерен для континентального и англо-американского права . Между тем известно, что научная юриспруденция влияет на правовую жизнь. Поэтому максимально точное определение того или иного правового понятия имеет первостепенное значение для законодательства и правоприменительной практики. Не требует доказательств истина, что изучение и уяснение природы правовых институтов есть единственный источник их разумного конструирования[224] [225] [226] [227]. Главная задача правоведа состоит не в том, чтобы создать свою маленькую теорию, представляющую интерес только для любителей, а в том, чтобы, рассмотрев многие теории, отображающие жизнь, выбрать и обобщить те идеи, которые соответствуют эпохе, требованиям жизни и вскрывают сущность явлений[228]. В современных условиях более правильной представляется теория, которая рассматривает юридическое лицо как реальный субъект права.
Еще по теме § 2. Категория юридического лица в цивилистической доктрине:
- §3. Гражданская дееспособность фонда Под дееспособностью лица
- 7. Иностранная юридическая литература: 7.1.
- 1.1. Эволюция понятия «правосубъектность» в российской гражданско-правовой доктрине и концептуальные подходы к установлению его; содержания
- 1.1. Развитие учения о сущности юридического лица в отечественной и зарубежной цивилистической доктрине.
- 1.2, Имущество и уставный капитал акционерного общества: понятие и юридическое значение.
- 3.1. Характер и объем правоспособности акционерного общества. 3.1.1. Отечественная цивилистическая доктрина о правосубъектности юридического лица.
- § 2. Сущность юридического лица. Понятие и система признаков юридического лица по действующему российскому законодательству
- § 1. Обязательные элементы содержания организационного единства юридического лица
- Г.В. Блинкова кандидат юридических наук Московского института экономики, менеджмента и права (Рязанский филиал) ЭНЕРГИЯ КАК ОБЪЕКТ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ
- § 3. Развитие законодательства Российской Федерации о защите деловой репутации юридических лиц
- § 4. Зарубежная практика защиты деловой репутации юридических лиц
- § 2. Категория юридического лица в цивилистической доктрине
- § 3. Проблема вины юридического лица как субъекта гражданско-правовой ответственности