1. Арбитражный иск

Понятие арбитражного иска в законе не определено. Арбитражный иск представляет собой иск, который подается в третейский суд. В Законе о международном коммерческом арбитраже прямо указывается, что «арбитраж» означает третейский суд (преамбула, ст.

244

обозначает одновременное совершение операций с ценными бумагами, валютой и товарами и сравнительный расчет их курсов, котировок, цен на разных рынках.

Лексика создает сложности в обозначении судов,273 что способно повлечь за собой проблемы в уяснении компетенции третейских судов, а также признании и исполнении решений международных коммерческих арбитражей. Терминологические проблемы имеют в арбитражно-судебной деятельности существенное значение, так как в третейский суд дела передаются на основании соглашений. Стороны должны точно обозначить соответствующий третейский суд. Отсутствие соответствующих указаний влечет недействительность арбитражного соглашения.

Пример. Акционерное общество «Первый строительно-монтажный трест» обратилось в Московский городской арбитражный суд с иском о взыскании с Всероссийского научно-исследовательского института неорганических материалов им.

Протест был удовлетворен по следующим основаниям. Строительно-монтажное управление № 4 акционерного общества «Первый строительно-монтажный трест» и ВНИИНМ им. А.А. Бочвара 30.03.93 заключили договор подряда на строительство жилого дома,

273 Так, например, в одном из информационных научных источников Название книги «Способы защиты прав налогоплательщиков в арбитражном суде» (Л.А Баталова, А.П. Вершинин. СПб., 1997) перевели как «Wege der Verteidigung dcr Rechte der Steuerzahler durch das Schiedsgericht» (нем.яз.), т.е. как «Способы защиты прав налогоплательщиков в третейском суде»/ Biblioraphia. Humboldtiana. 1998. S. 52.

245

п. 6.7 которого предусмотрено, что если заказчик допустит просрочку платежей за выполненные подрядчиком работы за два месяца, то он обязан на оставшуюся неоплаченную сумму открыть безотзывный аккредитив, с которого будут производиться платежи. В противном случае подрядчик вправе остановить работы на объекте. Возмещение затрат по этому пункту договора производится по расчету подрядчика. Пунктом 6.9 договора определено, что при недостижении согласия между сторонами по п. 6.7 договора спор подлежит рассмотрению третейским судом. Однако распоряжением префекта Северо-Западного административного округа г.

что соглашение между сторонами о передаче спора третейскому суду не заключено.

Отрицательные последствия для действительности арбитражного соглашения могут возникнуть в связи с искажением в текстах соглашений названий постоянно действующих третейских судов. Например, Третейский суд при Санкт-Петербургской торгово-промышленной палате именуют судом при торговой палате, комиссией или арбитражным судом при ТПП или просто передают спор для разрешения в ТПП Санкт-Петербурга. Не случайно в Регламенте Третейского суда при Санкт-Петербургской ТПП275 (с учетом некоторого опыта самого суда) столь большое внимание уделено «синонимам» и «убеждению* третейского суда «по первому впечатлению» в существовании соглашения. В ст. 1 Регламента указано, чтоесли в третейской оговорке (соглашении) в названии «Третейский суд при Санкт-Петербургской торгово-промышленной палате» вместо слов «Третейский суд» используются синонимы указанных слов, заимствованные из иностранных языков, либо иные синонимы, то Третейский суд вправе принять дело к своему производству. Если одна из сторон выдвигает одну или несколько претензий относительно существования или действительности третейской оговорки либо соглашения о

274Постановление Президиума ВАС РФ от 27 февраля 1996 г. № 5278/95// Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1996. № 5. С. 50-51.

275См.: Регламент Третейского Суда при Санкт-Петербургской ТПП (с изм. на 26 декабря 1996) //Информационная правовая база «Кодекс». Первоначальная редакция Регламента прямо указывала на некоторые правила толкования договоров. Согласно ст. 1 Регламента Третейский суд был «вправе принять дело к своему производству, однако обязан уточнить, действительно ли стороны имели намерение передать спор в Третейский суд при Санкт-Петербургской торгово-промышленной палате, а не в какой-либо иной» {см.

246

247

передаче спора в Третейский суд при Санкт-Петербургской торгово-промышленной палате и если Третейский суд убеждается по первому впечатлению в существовании такой третейской оговорки (соглашения), Третейский суд может, не предрешая вопроса о допустимости или обоснованности претензии или претензий, принять дело к своему производству.

Однако в конечном счете юридическое значение соглашения должно оцениваться не на основе синонимов и первого впечатления, а на основе действующих правовых норм, устанавливающих правила толкования. Поэтому решение проблемы использования различной терминологии («синонимов») и первого впечатления переводится в плоскость возможного буквального толкования договора (например, ч. 1 ст. 431 ГК). При отсутствии такой возможности, как известно, решающее значение имеет выяснение действительной воли сторон (ч. 2 ст. 431 ПС). Таким образом, в этом случае для уяснения содержания арбитражного соглашения можно воспользоваться правилами толкования договоров, закрепленными гражданским законодательством.

Компетенция и порядок деятельности третейского суда во многом зависят от самих участников гражданского оборота, которые по своему усмотрению передают свои споры на рассмотрение в постоянно действующий третейский суд или создают третейский суд (арбитража «ad hoc»). Посредством заключения арбитражных соглашений реализуются широкие права сторон гражданско-правовых отношений по определению правил защиты гражданских прав.276 Арбитражное соглашение представляет собой соглашение (отдельное или в виде оговорки) о передаче в арбитраж (третейский суд) всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть в связи с каким-либо конкретным правоотношением сторон соглашения.

276В связи с тем, что новое общее законодательство о третейских судах до последенего времени не было принято, вопросы арбитражных исков рассматриваются применительно к спорам, возникающим в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.

248

Имея свой «процессуальный предмет» и будучи по своей природе процессуальным соглашением, оно требует, прежде всего, применения специальных норм (см., напр.: ст. 22 АПК; ст. 27 ГПК; ст. 3 Временного Положения; ст. 7-9 Закона о международном коммерческом арбитраже и другие источники). Вместе с тем, с учетом диспозитивного характера к нему могут быть применимы нормы договорного права, если они не противоречат специальным правилам (например, общие положения о договоре — ст. 420-453 ГК). Процессуальный предмет арбитражного соглашения обусловливает пределы усмотрения сторон в определении компетенции третейского суда, порядка его деятельности и действия соглашения в отношении третьих лиц. Несоблюдение требований закона способно стать непреодолимым препятствием при принятии дел к производству третейского суда или при исполнении его решений. Вместе с тем участники внешнеэкономической деятельности в арбитражном соглашении определяют применимое право и могут выбрать иностранное гражданское законодательство, если оно располагает большим набором материально-правовых способов защиты (например, в части применения обеспечительных мер).

Компетенция третейских судов определяется процессуальными правилами о подведомственности и арбитражным соглашением. Третейский суд осуществляет защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав в соответствии с подведомственностью дел, установленной процессуальным законодательством (п. 1 ст. 11 ГК). В отношении споров, вытекающих из гражданских правоотношений и подведомственных арбитражному суду, закреплено, что они могут быть переданы сторонами по их соглашению на рассмотрение третейского суда (ст. 23 АПК).

В третейский суд стороны могут передавать только споры, возникающие из гражданско-правовых отношений. Не могут быть переданы на рассмотрение арбитража споры, возникающие в сфере управления, т. е. из административно-правовых отношений (см.: ст. 1,26 Временного Положения, ст. 1, п. 1 ст. 36

249

Закона о международном коммерческом арбитраже). В качестве критерия отнесения дела к ведению третейского суда можно было бы использовать возможность заключения мирового соглашения по спору. Однако согласно п. 3 ст. 29 Закона о несостоятельности (банкротстве) дело о банкротстве не может быть передано на рассмотрение третейского суда. Между тем при рассмотрении дела о банкротстве должника может иметь место мировое соглашение (ст. 23,120-130 Закона о несостоятельности). Специального внимания заслуживает вопрос о возможности передачи в третейский суд дел из отношений, и которых не предусмотрены меры зашиты. Известно, что биржевые арбитражные комиссии, например, удовлетворяют требования, основанные на форвардных контрактах. В то же время, практика арбитражных судов пошла по пути отказа в удовлетворении таких требований (см. I.2.), поскольку суды квалифицируют их в качестве требований, связанных с участием в играх или пари, которые «не подлежат судебной защите» (ст. 1062 ГК). Если решение третейского суда не исполняется в добровольном порядке, вопрос о его законности возникает в ходе его проверки в государственном суде. Поскольку понятие «судебная защита» охватывает деятельность государственных и третейских судов (п. 1 ст. 11 ГК), возникают основания для отказав признании и исполнении решений соответствующих международных арбитражей и для отказа в выдаче исполнительных листов по решениям внутренних арбитражей. Решения по требованиям, связанным с игрой или пари, не соответствуют законодательству, так как нет предмета судебной зашиты и их можно признать не соответствующими публичному порядку (см. об этом ниже).

В третейский суд можно передать лишь те споры, которые возникли или могут возникнуть между ними в связи с какими-либо конкретными правоотношениями. Согласно ч. 1 ст. 3 Временного Положения в третейский суд могут быть переданы «конкретный спор», а также «определенные категории или все споры, которые возникли или могут возникнуть» в связи «с каким-либо правоотношением, независимо от того, носило

250

ли оно договорный характер». В соответствии с п. 1 ст. 7 Закона о международном коммерческом арбитраже на рассмотрение арбитража могут быть переданы «все или определенные споры», которые возникли или могут возникнуть «в связи с каким-либо конкретным правоотношением, независимо оттого, носило оно договорный характер или нет».

Необходимость указания в арбитражном соглашении конкретных правоотношений, которые могут быть предметом разбирательства в третейском суде, связана с обеспечением процессуальных гарантий защиты гражданских прав. Например, попытка передать в третейский суд любые споры между сторонами или споры все «вообще» может быть квалифицирована как «отказ от обращения в суд», который согласно закону недействителен (ч. 2 ст. 3 ГПК; ч. 1 ст. 4 АПК).

Вместе с этим закон не требует указания в арбитражном соглашении тех конкретных споров или перечисления тех их категорий, которые могут рассматриваться в третейском суде. В арбитражном соглашении или арбитражной оговорке достаточно связать «любые» или «все» споры с какими-либо правоотношениями сторон: «...в связи с настоящим контрактом»;

« ...в связи с совместным предприятием______________

(наименование предприятия)»; «... в связи общим проектом

по___________ (наименование проекта)».

Иногда стороны пытаются в арбитражном соглашении разграничить компетенцию по спорам, которые могут возникнуть из конкретных правоотношений, между государственными и третейскими судами.

Ограничение компетенции третейских судов, вытекающей из конкретных правоотношений, самими сторонами (по предмету, цене иска или способу защиты) редко бывает эффективным выбором зашиты. Например, разграничивать компетенцию третейских и государственных судов в зависимости от предмета иска сложно, так как в ходе судопроизводства истец может изменить предмет иска (ст. 37 АПК). Такая же ситуация может иметь место с ценой иска. В некоторых случаях вообще сложно определить цену иска до судебного разбирательства. В ходе

251

судебного разбирательства истец вправе уменьшить или увеличить свои исковые требования (см., напр. ст. 37 АПК). Едва ли правильно ограничивать компетенцию третейского суда отдельными способами защиты (например, признанием прав или взысканием денежных сумм), так как возможны различные виды взаимосвязи и конкуренции исков. С учетом того, что в законодательстве закрепляются упрощенные виды судопроизводства, стороны могут в арбитражных соглашениях допускать рассмотрение требований (например, в порядке приказного производства). В этом случае из ведения государственных судов исключается лишь рассмотрение требований в порядке искового производства.

Наличие компетенции третейского суда на рассмотрение конкретного спора означает, что арбитраж самостоятельно и независимо разрешает дело. Вместе с тем передача дела в ведение третейского суда не исключает некоторые формы «вмешательства» государственных судов в процессуальную деятельность арбитража. При этом в ст. 5 Закона о международном коммерческом арбитраже указаны «пределы вмешательства суда» (имеется в виду государственный суд; см.: ст. 2 Закона о международном коммерческом арбитраже). По вопросам, регулируемым Законом, никакое судебное вмешательство не должно иметь места, кроме случаев, когда оно предусмотрено в самом Законе о международном коммерческом арбитраже. Например, в государственный суд допускается обращение с заявлениями о принятии обеспечительных мер (ст. 9 Закона о международном коммерческом арбитраже), о проверке компетенции арбитража (п. 3 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже), о содействии в получении доказательств (ст. 27 Закона о международном коммерческом арбитраже), об отмене арбитражного решения (ст. 34 Закона о международном коммерческом арбитраже), о признании и приведении в исполнение арбитражного решения (ст. 35-36 Закона о международном коммерческом арбитраже).

Правила об арбитражных сборах, обеспечительных мерах, содержании решений третейских судов отличаются от аналоги-

252

чных норм, регламентирующих деятельность государственных судов. В частности, обычно арбитражное разбирательство начинается лишь тогда, когда стороны внесли обеспечение в счет будущих арбитражных расходов. Поскольку ответчик не совершает, как правило, этих действий, бремя «первоначального» обеспечения процесса несет истец. Регламенты постоянно действующих судов предусматривают регистрационные сборы, ставки арбитражных сборов и правила распределения расходов между сторонами. В третейских судах свою «цену» имеют любые (в том числе неимущественные) иски. Так, согласно п. 1 § 16 регламента Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ цена иска определяется:

(а)в исках об истребовании денег — истребуемой суммой;

(б)в исках об истребовании имущества — стоимостью

отыскиваемого имущества;

(в)в исках о признании или преобразовании право

отношения — стоимостью предмета правоотношения в момент предъявления иска;277

(г)в исках об определенном действии или бездействии —на основе имеющихся данных об имущественных интересах истца. Истец обязан указать в исковом заявлении цену иска также в тех случаях, когда его исковое требование или часть требования имеет неденежный характер.

Расходы, понесенные сторонами в связи с рассмотрением дела в третейском суде (в том числе гонорары, уплаченные представителям сторон, т. е. расходы по ведению дела в третейском суде) распределяются между сторонами в соответствии с вынесенным решением по делу (п. 5 ст. 20 Временного Положения; п. 2ст. 31 Закона о международном коммерческом арбитраже).

Следует признать, что арбитражные расходы в третейском суде обычно выше, чем в арбитражных судах. В настоящее время

277 Термин «предмет правоотношения» в сравнении с предметом и объектом иска является менее определенным и может быть истолкован как имущество, работы, услуги либо как действия сторон правоотношения.

253

государственные арбитражные суды обеспечивают также более быстрое рассмотрение дел. Даже в том случае, когда спор рассматривается во всех инстанциях государственного суда, сроки прохождения дела по инстанциям могут быть короче. Состязательность и диспозитивность третейского судопроизводства наряду с возможностями проверки их решений, предусмотренными в законодательстве (см. I.4.), позволяет сторонам затягивать процесс. С учетом сказанного взыскание «бесспорных» денежных сумм (задолженности по кредитным договорам, по оплате поставленных товаров) в третейских судах является не всегда эффективным. Особенно это следует учитывать в связи с наличием ускоренных форм государственного судопроизводства (например, взыскания задолженности на основании выдачи судебного приказа). До сих пор снижает эффективность производства в третейских судах отсутствие правил о мерах по обеспечению исков и исполнению судебных решений.

Действия по применению обеспечительных мер, принятию решений по существу спора и исполнению судебных решений подчиняются некоторым императивным правилам, изменить которые участники арбитражного соглашения не вправе. Отчасти это объясняется тем, что такие действия связаны с возможностью использования мер принудительного исполнения и проверки актов третейского суда в государственных судах. Так, например, обеспечительные меры Временным Положением вообще не предусмотрены. Согласно ст. 9 Закона о международном коммерческом арбитраже обращение стороны в суд до или во время арбитражного разбирательства с просьбой о принятии мер по обеспечению иска и вынесение судом определения о принятии таких мер не являются несовместимыми с арбитражным соглашением. Следует обратить внимание, что в настоящее время еще не сложилась позитивная практика государственных судов по принятию обеспечительных мер в связи с третейским судопроизводством. Между тем отказ государственного суда в совершении соответствующих действий является отказом в праве на судебную защиту, так как право на

обращение в государственный суд прямо предусмотрено Законом о международном коммерческом арбитраже (см. ст. 2, 9 Закона). Если стороны не договорились об ином, третейский суд может по просьбе любой стороны распорядиться о принятии какой-либо стороной таких обеспечительных мер в отношении предмета спора, которые он считает необходимыми. Третейский суд может потребовать от любой стороны предоставить надлежащее обеспечение в связи с такими мерами (ст. 17 Закона о международном коммерческом арбитраже). Таким образом, Закон о международном коммерческом арбитраже предусматривает широкие возможности сторон в выборе процессуальных обеспечительных мер посредством заключения соответствующего арбитражного соглашения.278

По общему правилу, стороны арбитражного соглашения не вправе согласовать разрешение спора путем вынесения немотивированного судебного решения. Согласно п. 5 ст. 20 Временного Положения в решении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на основании которых принято решение, законодательство, которым руководствовался при принятии решения суд. Если при рассмотрении заявления о выдаче исполнительного листа будет установлено, что решение не соответствует законодательству либо принято по неисследованным материалам, арбитражный суд возвращает дело на новое рассмотрение в третейский суд, принявший решение (ст. 26 Временного Положения). В соответствии с п. 2 ст. 31 Закона о международном коммерческом арбитраже в арбитражном решении должны быть указаны мотивы, на которых оно основано. Вместе с тем следует обратить внимание, что несоответствие решения международного коммерческого арбитража законодательству либо принятие решения по неисследованным материалам не является основанием отмены арбитражного решения либо

278 См., также: Мусин В.А. Третейские суды и проблема обеспечения иска/ /Хозяйство и право. 1999. Приложение к № 9. С. 24-28.

254

                                                                                                               255

отказа в признании или приведении его в исполнение (см. ст. 34, 36 Закона о международном коммерческом арбитраже).

Согласно Типовому Закону о международном коммерческом арбитраже стороны могут уполномочить третейский суд на вынесение решения без указания мотивов (п. 2ст. З Типового Закона о международном коммерческом арбитраже), а также без обоснования нормами материального права (п. 3 ст. 28 Типового Закона о международном коммерческом арбитраже). Во втором случае суд действует в качестве «дружеского посредника» или «по справедливости и доброй совести» («ex aequo et bono» — лат.). Закон РФ о международном коммерческом арбитраже, будучи почти дословным воспроизведением Типового Закона, этих норм не воспринял. Однако эти правила могут быть применены заинтересованными сторонами (в частности, российской), которые принадлежат к государствам, присоединившимся к Европейской Конвенции о внешнеторговом арбитраже 1961 г. В соответствии со ст. VII Конвенции «Применимое право»:

Стороны могут по своему усмотрению устанавливать

с общего согласия право, подлежащее применению арбитрами

при решении спора по существу. Если не имеется указаний

сторон о подлежащем применению праве, арбитры будут

применять закон, установленный в соответствии с кол

лизионной нормой, которую арбитры сочтут в данном случае

применимой. В обоих случаях арбитры будут руководствоваться

положениями контракта и торговыми обычаями.

Арбитры выносят решение в качестве «дружеских

посредников», если между сторонами на этот счет имеется

договоренность и если применимый закон это разрешает.

Согласно ст. VIII Конвенции «Мотивы решения» стороны могут отказаться также от мотивировки решения, выносимого третейским судом. Считается, что стороны в арбитражном соглашении договорились о необходимости мотивированного арбитражного решения, если только они:

1) не оговорили особо, что решение не должно быть мотивировано, или

256

2) не избрали арбитражной процедуры, в рамках которой не принято мотивировать арбитражное решение, и если при этом ни одна из сторон не потребовала особо, до окончания устного разбирательства или при отсутствии устного разбирательства до составления арбитражного решения, чтобы решение было мотивировано.

Действие арбитражного соглашения в отношении третьих лиц ограничено законом. Арбитражное соглашение, как и материально-правовой договор, действует, прежде всего, в отношении сторон соглашения. Но решение вопроса об ограничении действия арбитражного соглашения в отношении третьих лиц получает также дополнительную процессуальную аргументацию. По общему правилу, каждый имеет право на судебную защиту в государственном суде (ст. 46, 118 Конституции РФ). Поэтому третьи лица без их согласия, как правило, не могут быть привлечены к участию в деле, рассматриваемом третейским судом.

Так, например, обязательные соучастники (например, в спорах по поводу общей собственности) могут быть привлечены к рассмотрению дела в третейском суде только при условии заключения арбитражного соглашения с ними. При отсутствии общего договора спор следует рассматривать в государственном суде даже при наличии арбитражного соглашения с некоторыми соучастниками. Разъединить дела в этом случае, в отличие от производства с факультативным соучастием, нельзя.

Лица, несущие солидарную или субсидиарную ответственность (например, поручители, гаранты) также без их согласия не могут быть привлечены к рассмотрению дела в третейском суде в качестве сторон. Однако в этом случае факультативный характер соучастия позволяет разъединить дела и рассмотреть в третейском суде спор с участием лица, являющегося стороной в арбитражном соглашении.

Лишь в исключительных случаях третьи лица без их согласия могут быть привлечены к участию в деле, рас-

                                                                                                         257

сматриваемом третейским судом. Так, например, участники полного товарищества, которые солидарно несут субсидиарную ответственность своим имуществом по обязательствам товарищества (п. 1 ст. 75 ГК), видимо, подлежат, видимо, юрисдикции третейского суда на основании арбитражного соглашения, которое заключено от имени товарищества. Согласно п. 1 ст. 69 ГК «от имени полного товарищества» действуют его участники («занимаются предпринимательской деятельностью» и «несут ответственность по его обязательствам принадлежащим им имуществом» — п. 1 ст. 69 ГК). Поэтому их привлечение в арбитражный процесс в качестве сторон возможно.

В случае универсального правопреемства едва ли могут возникнуть сомнения в том, что правопреемник занимает место выбывшей стороны при рассмотрении дела в третейском суде. Более сложным является вопрос о процессуальных последствиях сингулярного правопреемства. В частности, судебной практике известны споры об уступке права требования из договора, содержащего арбитражную оговорку.

В связи с определением значения арбитражного соглашения для третьих лиц и установлением процессуальной природы арбитражного соглашения любопытным представляется Постановление Президиума ВАС РФ по иску к АО «Волгоградский алюминий» о взыскании 700 тыс. долл. Обстоятельства этого дела широко известны, так как изложены сразу в нескольких официальных и неофициальных источниках.279

279 См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 17 июня 1997 г. № 1533/97//Вестник ВАС РФ. 1997. № 9. С. 66-67; п. 15 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 16 февраля 1998 г. № 29 «Обзор судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием иностранных лиц»//Вестник ВАС РФ. 1998. № 4. С. 53; Весенева Н. О некоторых вопросах применения законодательства арбитражными судами//Экономика и жизнь. 1998. № I. С. 22. См., также: Вершинин А.Л. 1) Арбитражное соглашение является обязательным в случае уступки права по основному обязательству, если сторонам обеспечиваются те же условия его защиты, которые существовали к моменту перехода права//Юридическая практика. 1998. N° 3(14). С. 112-114; 2) Арбитражное соглашение: выбор формы защиты гражданских прав// Хозяйство и право. 1999. Приложение к № 9. С. 8-17.

258

В четырех судебных инстанциях рассматривался вопрос об обязательности арбитражного соглашения в связи с уступкой права требования (цессия) по основному обязательству.

Пример. Еще 08.04.93 г. бельгийская фирма «В amp; R» b.v.b.a. предоставила ссуду «Волгоградскому алюминию» в размере 700 тыс. дол. США. При этом стороны включили в контракт арбитражную оговорку, указывающую на Арбитражный институт при Торговой палате города Стокгольма. 30.08.96 г. бельгийская фирма по договору уступки права иска, требования и долга передала американской фирме «Golubov amp; Tiagai, PLLC» право требования к российскому должнику.

Американский предприниматель (цессионарий) обратился с иском к АО «Волгоградский алюминий» о взыскании указанного долга в арбитражный суд по месту нахождения ответчика, т. е. в российский государственный суд по экономическим спорам. Предъявляя иск в Арбитражный суд Волгоградской области, цессионарий считал, что «арбитражная оговорка как соглашение сторон является самостоятельным, не зависящим от основного договора условием и имеет не материально-правовой, а процессуальный характер, поэтому не могла быть передана ему по договору цессии».

Арбитражный суд оставил иск без рассмотрения на том основании, что имеется соглашение сторон о передаче данного спора на разрешение третейского суда, возможность обращения к третейскому суду не утрачена, а ответчик, возражающий против рассмотрения дела в арбитражном суде, не позднее своего первого заявления по существу спора заявил ходатайство о передаче спора на разрешение третейского суда (п. 2 ст. 87 АПК). Апелляционная инстанция арбитражного суда отказала в удовлетворении жалобы. В результате рассмотрения протеста на определение и постановление арбитражного суда Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ оставил в силе судебные акты, подтвердив обязательность арбитражного соглашения, несмотря на замену одной из его сторон.

В мотивировочной части Постановления Президиум Высшего Арбитражного Суда указал:

«Согласно ст. 384 ГК право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, если иное не предусмотрено законом или договором.

Анализ указанной нормы и заключенного между сторонами Договора цессии, которым предусмотрена также уступка права на предъявление исков, позволяет сделать следующие выводы.

259

Предъявление иска в защиту нарушенных прав представляет собой одну из составных частей содержания права требования, перешедшего к новому кредитору.

Сохранение ранее установленного сторонами порядка разрешения споров не ущемляет прав цессионария и позволяет обеспечить надлежащую защиту интересов должника.

Учитывая это, обе инстанции арбитражного суда сделали обоснованный вывод о том, что к упоминаемым в ст. 384 ГК условиям, на которых права первоначального кредитора переходят к новому кредитору, может быть отнесено также условие об избрании определенного арбитража для разрешения возможных споров между участниками договора.»

Из содержания Постановления Президиума ВАС РФ следует, что арбитражные суды в основном ссылались на ст. 384 ГК, применение которой к отношениям, связанным с переходом прав из арбитражного соглашения, если отвлечься от возможных проблем коллизионного характера, не вызывает возражений. Согласно ст. 384 ГК право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том же объеме и на тех же условиях, которые существовали к моменту перехода права.

Правильное по существу в данном конкретном деле Постановление Президиума ВАС РФ оставляет ряд вопросов относительно обоснования общего положения о действии арбитражного соглашения. В частности, Президиум Высшего Арбитражного Суда упустил из виду специфику арбитражного соглашения, содержащего «процессуальные» условия перехода прав в порядке цессии, что по другим делам может привести к судебной ошибке.

Прежде всего, следует иметь в виду, что предъявление иска в защиту нарушенных или оспоренных прав не является одной из составных частей права требования, а представляет собой самостоятельное процессуальное право на обращение в суд. Это процессуальное право отличается от материального предпосылками возникновения и объектом, а поэтому в современной юридической литературе обычно не включается в содержание материального права требования.280 При этом

такой «процессуальный» подход не противоречит квалификации самого арбитражного соглашения в качестве условия, при соблюдении которого право требования переходит к новому кредитору (ст. 384 ГК).

Следует обратить внимание на тот факт, что ранее судебная практика учитывала процессуальный характер арбитражного соглашения. Так, в одном из решений Внешнеторговой арбитражной комиссии (ВТАК) при Торгово-промышленной палате в Москве было указано, что арбитражное соглашение является «автономным процессуальным договором». При этом, правда, сделан противоположный общий вывод о невозможности уступки права по арбитражному соглашению. Согласно решению ВТАК, арбитражное соглашение «вообще не может быть предметом цессии», «оно требует самостоятельного согласия цессионария на подчинение той юрисдикции, которая была избрана сторонами с договоре» (решение ВТАК от 9 июля 1984 г.).281 Однако противоречие объясняется тем, что ГК 1964 г. не содержал широкого правила, регламентирующего объем и условия перехода прав кредитора, переходящих к другому лицу, которое сформулировано в ГК 1994 г. (ср.: ст. 2 И ГК 1964 и ст. 384 ГК 1994).

В настоящее время действует новое гражданское законодательство. Новые нормы о переходе прав в порядке цессии, сформулированные в ГК, могут быть применены и к процессуальным отношениям. Ранее Президиум Высшего Арбитражного Суда применительно к вопросу о «процессуальной форме» защиты прав разъяснял положение, согласно которому к новому кредитору при уступке требования переходит право первоначального кредитора в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Разъяснение было сделано в связи с заявлением требования о признании не подлежащей исполнению исполнительной надписи нота-

280 О соотношении субъективных прав и прав на защиту, материальных и процессуальных мер защиты см. 1.2.

281 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой/Отв. ред. О.Н. Садиков. С. 379.

261

риуса.282 Иск был основан, в частности, на том, что исполнительная надпись совершена во исполнение договора об уступке права требования, по которому возникли «вторичные» отношения, не связанные с отношениями, в которых было возможно совершение исполнительной надписи (в то время кредитными). Позиция истца была поддержана кассационной инстанцией. Однако Президиум Высшего Арбитражного Суда указал, что «довод истца и кассационной инстанции о вторичности отношений при перемене лиц в обязательстве и об отсутствии их связи с кредитными отношениями ... не верен». В соответствии со ст. 384 ГК к новому кредитору при уступке требования переходит право первоначального кредитора в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Поэтому цессионарий {в данном случае Банк России в лице Главного управления по Свердловской области) имел право на получение задолженности с должника.283

Лишь с позиций учета не только материально-правовых, но процессуальных условий уступки прав имеет также смысл указание Президиума Высшего Арбитражного Суда на то, что «сохранение» третейского порядка судопроизводства не ущемляет прав цессионария и позволяет обеспечить надлежащую защиту интересов должника (см. об этом выше). Для чего требуется исследовать «процессуальные» условия защиты права в случае уступки права по основному обязательству? А дело в том, что арбитражное соглашение не обеспечивает «автоматически» тех же условий защиты права, которые существовали к моменту его передачи. В связи с наличием разных институциональных третейских судов и доверительным характером арбитражного соглашения замена его сторон может существенно изменить условия права требования. Так, согласно арбитражному соглашению дело в соответствии с арбитражным

282По поводу исков о признании исполнительных документов не подлежащими исполнению см. II1.3.

283 Постановление Президиума ВАС РФ от 5 августа 1997 г. № 2422/97// Вестник ВАС РФ. 1998. № 12. С. 54-55.

соглашением может быть отнесено к компетенции постоянного действующего третейского суда при каком-либо объединении (ассоциации, союзе). В этом случае передача права требования новому лицу способна нарушить имевшиеся условия права требования вследствие различных отношений сторон с соответствующим объединением. В частности, правопреемник может не быть членом объединения, тогда как первоначальные стороны и, соответственно, должник, являются его членами. Возможна и другая ситуация, когда правопреемник является участником объединения, при котором находится третейский суд, а первоначальные стороны не имеют к нему какого-либо отношения. Таким образом, арбитражное соглашение о рассмотрении дела в постоянно действующем третейском суде какого-либо объединения может войти в противоречие с нормой о переходе права к новому кредитору на тех же самых условиях, которые существовали к моменту перехода права. Поэтому, будучи общим правилом, переход прав из арбитражного соглашения вслед за уступкой права требования недопустим в тех случаях, когда нарушаются условия защиты права, существовавшие к моменту его перехода, содержание которых можно установить, лишь анализируя соответствующие процессуальные отношения.

Проверка и оспаривание решений третейских судов представляют собой еще один из критериев эффективности арбитражных исков. Закономерно, что решения третейских судов по экономическим внутренним спорам, как и решения международных арбитражей могут быть оспорены по процессуальным основаниям, имеющим принципиальное значение. Арбитражный суд вправе отказать в выдаче исполнительного листа, если соглашение сторон о рассмотрении спора в третейском суде не достигнуто; если состав третейского суда или процедура рассмотрения не соответствовали соглашению сторон, если сторона, против которой принято решение третейского суда, не была должным образом извещена о дне

262

263

разбирательства в третейском суде или по другим причинам не могла представить свои объяснения; если спор возник в сфере управления и не подлежал рассмотрению в третейском суде (ст. 26 Временного Положения).

Пример. Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 27.05.96 по делу № 4732/96 отменил определение Арбитражного суда о выдаче исполнительного листа и отказал государственному предприятию «Морсвязьспутник» ввыдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения постоянно действующего третейского суда для рассмотрения экономических споров при Санкт-Петербургском юридическом обществе от 27.04.96 по делу № 018/OК.-1996. Из материалов дела вытекало следующее.

Государственное предприятие «Морсвязьспутник» обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения от 29.04.96 постоянно дейст вующего третейского суда при Санкт-Петербургском юридическом обществе по делу № 018/ОК-1996 по иску государственного предприятия «Морсвязьспутник» к АООТ «Балтийское морское пароходство» о взыскании 2 930 175,03 долл. США основного долга, 160 624,92 долл. США неустойки, 1 439 199,29 долл. США процентов за пользование чужими денежными средствами, а также 181 200 долл. СШАтретейского сбора.

Определением от 27.05.96 исковое требование удовлетворено. Суд определил взыскать со счета АООТ «Балтийское морское пароходство» в пользу государственного предприятия «Морсвязьспутник» 4 529 999,24 долл. США задолженности, 181200 долл. США третейского сбора и 379 500 р. расходов по госпошлине; выдать исполнительный лист немедленно. В апелляционной и кассационной инстанциях дело не рассматривалось. В протесте заместителя Генерального прокурора Российской Федерации предлагалось названное определение отменить, дело направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

В соответствии с ч. 2 ст. 7 Федерального закона «О введении в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» впредь до принятия федерального закона о третейских

судах в Российской Федерации выдача исполнительных листов по решениям третейских судов производится в порядке, установленном Временным положением о третейском суде для разрешения экономических споров, утвержденным постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 24.06.92 № 3115-1 (далее — Временное положение). Согласно ст. 5 названного Временного положения в случае неисполнения ответчиком решения третейского суда в установленный срок приказ на принудительное исполнение решения выдается арбитражным судом республики в составе Российской Федерации, края, области, города, на территории которых находится третейский суд. В силу ст. 26 Временного положения арбитражный суд вправе отказать в выдаче приказа на исполнение решения третейского суда в числе других оснований в случае, если состав третейского суда или процедура рассмотрения спора не соответствовали соглашению сторон о рассмотрении спора в третейском суде. Этой же статьей предусмотрено, что если при рассмотрении заявления о выдаче приказа на принудительное исполнение решения третейского суда будет установлено, что решение не соответствует законодательству либо принято по неисследованным материалам, арбитражный суд возвращает дело на новое рассмотрение в третейский суд, принявший решение. Удовлетворяя требование истца о выдаче исполнительного листа на взыскание основного долга, неустойки, процентов и третейского сбора, арбитражный суд не проверил соблюдение порядка назначения третейских судей.

Исходя из Временного положения основным принципом работы третейского суда является назначение третейских судей самими сторонами. Согласно ст. 25 Временного положения при передаче спора в постоянно действующий третейский суд стороны назначают третейских судей. Однако установленный ст. 22 Регламента постоянно действующего третейского суда для рассмотрения экономических споров при Санкт-Петербургском юридическом обществе (далее — Регламент) порядок единоличного (без согласования с истцом или ответчиком) назначения председателем третейского суда состава суда противоречит указанной выше норме Временного положения, поэтому он применяться не может. В материалах дела арбитражного суда отсутствуют определение о подготовке дела к слушанию, извещение истца и ответчика о времени и месте слушания дела и протокол судебного заседания. Заявление о выдаче исполнительного листа рассмотрено судом в отсутствие заинтересованных лиц и без выяснения причин их

264

                                                                                                                 265

неявки. Указанные обстоятельства повлекли отмену определение арбитражного суда и отказ в выдаче исполнительного листа.384

Недействительность соглашения или несоответствие состава третейского суда и его процедуры арбитражному соглашению; недееспособность стороны «в какой-либо мере»; невозможность для стороны представить свои объяснения; вынесение решение по спору, не предусмотренному арбитражным соглашением; невозможность «объекта спора быть предметом арбитражного соглашения»385 являются процессуальными основаниями отмены, отказа в признании и приведении в исполнение решений международного коммерческого арбитража (ст. 34, 36 Закона о международном коммерческом арбитраже).

При рассмотрении вопросов, связанных с действительностью и содержанием арбитражного соглашения, важно учитывать, что оно является самостоятельным по отношению к основному договору (контракту). Стороны определяют порядок назначения арбитров и разрешения спора в третейском суде, вправе договориться по своему усмотрению о месте разрешения спора, о языке судопроизводства, о применяемом праве в международном споре и т. д. (см.: ст. 2, 5, 10, 11, 12, 18 Временного Положения386; ст. 10, 11, 19, 20, 22, 28 Закона о

384Постановление Президиума ВАС РФ от 7 октября 1997 г № 4269/97// Информационная правовая база «Кодекс».

385 С учетом вышесказанного о соотношении предмета и объекта иска и спора (см. II.!.) неточным является использование Законом о международном коммерческом арбитраже термина «объект спора» в связи с определением возможного «предмета арбитражного разбирательства» по законодательству Российской Федерации (подп. 2 п. 2 ст. 34, подп. 2 п. I ст. 36 Закона о международном коммерческом арбитраже). Об актуальности уяснения смысла термина свидетельствует, например, проблема судебной защиты по делам, связанным с игрой или пари (см. об этом I.2.).

386Временное положение о третейском суде для разрешения экономических споров, утв. Постановлением Верховного Совета РФ от 24 июня 1992 г.// ВВС РФ. 1992. № 30. Ст-1790.

международном коммерческом арбитраже387). Признание третейским судом недействительности материально-правового договора не влечет в силу закона недействительности соглашения о передаче спора третейскому суду (ч. 4 ст. 3 Временного Положения о третейском суде для разрешения экономических споров; п. 1 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже). Часть 3 ст. 3 Временного Положения о третейском суде для разрешения экономических споров предусматривает также, что соглашение признается незаключенным, если не соблюдено правило о письменной форме. Письменную форму для арбитражного соглашения предусматривает также п. 2 ст. 7 Закона о международном коммерческом арбитраже. В этом случае закон прямо не указывает на последствия несоблюдения письменной формы. Недействительность соглашения следует из императивного требования Закона о международном коммерческом арбитраже, а не ГК, как можно было бы предположить, который предусматривает недействительность внешнеэкономических сделок на основании несоблюдения письменной формы. На недопустимость применения норм ГК в этой части указывает, например, правило, согласно которому соглашения о передаче споров в международный коммерческий арбитраж могут быть заключены между юридическими лицами — «резидентами» (п. 2 ст. 1 Закона о международном коммерческом арбитраже). Вместе с тем нормы гражданского материального права могут быть применены при квалификации действительности арбитражного соглашения, например, со стороны оценки правоспособности сторон соглашения. Общеизвестно, что в этой части процессуальное законодательство также отсылает к материальному праву. Кроме того, едва ли можно возражать против применения тех правил толкования договоров, которые выработаны гражданским оборотом и закреплены гражданским законодательством.

387 Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже» от 7 июля 1993 г.//Ведом ост и Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1993. № 32. Ст. 1240.

266

267

Большое количество общепринятых правил толкования известно международной практике торгового оборота (например, правило о преимуществе первоначального текста договора, когда договор составлен на двух языках; правило «contra proferentem» — риск неясности оговорки несет сторона, которая ее предложила, и др.).

В соответствии с правилами Временного Положения государственные суды имеют, на наш взгляд, слишком широкие полномочия по проверке арбитражных решений по материально-правовым основаниям. Согласно ст. 26 Временного Положения может быть отказано в выдаче исполнительного листа на исполнение решения третейского суда, а дело возвращено на новое рассмотрение в третейский суд, принявший решение, если при рассмотрении заявления о выдаче исполнительного листа будет установлено, что решение не соответствует законодательству либо принято по неисследованным материалам. Отмена решений международного коммерческого арбитража, рассматривавших дело по Закону о международном коммерческом  арбитраже, а также отказ в признании и приведении в исполнение решений международного коммерческого арбитража возможны вследствие нарушений материально-правового характера лишь в том случае, если арбитражное решение противоречит публичному порядку Российской Федерации (подп. 2 п. 2 ст. 34 Закона о международном коммерческом арбитраже).

Государственные суды не вправе изменять решения третейского суда или выносить новые решения при условии действительности арбитражного соглашения.

Пример. Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя Генерального прокурора Российской Федерации на определение арбитражного суда, постановил отменить определение о выдаче исполнительного листа и направил дело на новое рассмотрение в третейский суд.288 Президиум установил следующее. Акционерный банк «Инкомбанк» обратился в Арби-

288Постановление Президиума ВАС РФ от 22 июля 1997 г. № 2048/97// Информационная правовая база «Кодекс».

тражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения постоянно действующего третейского суда при Санкт-Петербургском юридическом обществе от 07.05.96 по делу № 020/ОК.-1996 об обращении взыскания на заложенное имущество акционерного общества открытого типа «Балтийское морское пароходство» и взыскании в пользу истца из стоимости этого имущества 6 448 904 187 р. неустойки за просрочку возврата кредита и 9 183 884 452 р. процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных на сумму неустойки на основании ст. 395 ГК. Определением от 05.08.96 заявленное требование удовлетворено. В апелляционной и кассационной инстанциях законность и обоснованность определения не проверялись. В протесте заместителя Генерального прокурора Российской Федерации предлагалось вынесенное определение отменить и направить дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Президиум сделал вывод, что определение подлежит отмене, а дело - передаче на новое рассмотрение в третейский суд по ряду оснований.

В соответствии с ч. 2 ст. 7 Федерального закона «О введении в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» впредь до принятия федерального закона о третейских судах в Российской Федерации выдача исполнительных листов по решениям третейских судов производится в порядке, установленном Временным положением. Согласно ст. 25 Временного положения определение о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда выносится арбитражным судом по заявлению заинтересованной стороны, когда такое решение не было исполнено ответчиком в срок добровольно. В соответствии с этим определением арбитражным судом выдается исполнительный лист. Во Временном положении не предусмотрены специальные требования к форме и содержанию определений и исполнительных листов арбитражного суда, на основании которых допускается принудительное исполнение решений третейских судов. Следовательно, к указанным процессуальным документам в этой части полностью применимы общие положения АПК.

В соответствии со ст. 140 и 200 АПК в определении арбитражного суда, которое выносится в виде отдельного акта, должен быть указан вывод по рассматриваемому вопросу, а в исполнительном листе — Резолютивная часть судебного акта. Исходя из смысла Временного

268

                                                                                                                 269

положения, арбитражный суд рассматривает один вопрос — о выдаче либо отказе в выдаче исполнительного листа по решению третейского суда. Возможность пересмотра или редакционной правки арбитражным судом решения третейского суда законодательством не предусмотрена.

В нарушение указанных требований арбитражный суд не воспроизвел дословно резолютивную часть ре шения третейского суда, а изложил ее в собственной редакции без указания конкретного имущества ответчика, на которое обратил взыскание третейский суд, и с изменением валюты платежа по долгу в рублях на доллары США, что противоречит также ст. 317 ГК. При таких обстоятельствах нельзя считать, что арбитражным судом выдан исполнительный л ист потому решению третейского суда, о принудительном исполнении которого просил заявитель.

Длительный характер «Временного» Положения и медленное прохождение проекта Закона о третейских судах в Государственной Думе связывают иногда с тем, что арбитраж в нашей стране не имеет своих традиций. Например, говорят, что он не получил распространения в дореволюционной России. Однако следует учитывать, что третейские суды за рубежом были востребованы лишь во второй половине XIX в. У нас же в это время был распространен взгляд, согласно которому третейский суд вообще не нужен, что вполне объяснимо с учетом административной формы государства. С развитием частно-правовых отношений третейский суд будет востребован. Сегодня в отношении третейских судов со стороны государственных судов иногда «наблюдаются» проявления скепсиса и ревности (например, в связи с высокими арбитражными сборами). Лишь отчасти такая «конкуренция» оправдана, в частности, более высокой скоростью прохождения дел в арбитражных судах в одной инстанции или деятельностью «карманных» третейских судов, организованных частными структурами (например, банками). В зарубежной литературе обсуждаются такие негативные моменты практики третейских судов, как ангажированность арбитров, произвол, высокие арбитражные сборы, длительные споры о действительности арбитражных соглашений в государственных судах. К сожалению, ангажированность судей и произвол в одинаковой мере могут быть свойственны

«частным» и государственным судам. За границей (например, в США) тоже до 50-х годов к решениям третейских судов относились с крайним недоверием. Государственные суды рассматривали практику арбитражей как «недобросовестную конкуренцию».289 Однако в последние тридцать лет общественное правосознание Америки склонилось в пользу третейских судов и арбитражные соглашения без проблем признаются в государственных судах. Такое развитие основано, в частности, на том, что посредством арбитражных соглашений достигается существенная разгрузка государственных судов. Поэтому позитивный потенциал деятельности третейских судов: доверие к избранным арбитрам, скорость прохождения дел, приватный и конфиденциальный характер рассмотрения споров недооценивать нельзя.