Российские правовые договоры

В юридической литературе, как замечали специалисты, недостаточное внимание уделяется проблемам, связанным с российскими «нормативными правовыми договорами». Так, М.Н. Мар

ченко убедительно писал: «...лишь немногие авторы позволяют себе выходить за пределы представлений о договоре как об узкоотраслевом институте.

«Юридическая наука в настоящее время изучает в основном «отраслевые» договоры, не имея достаточно четкого представления о том, что есть договор в принципе»¹. Кроме узкоотраслевых представлений о договоре как институте частного права и наряду с ними следует уделять больше виймання разработке проблем, относящихся к договорам в сфере публичного права, а также формированию общей теории договора и договорного права»^[1120] ^{^[1121] ^[1122]. Практически отсутствуют работы о российских «нормативных правовых договорах» с позиции научно обоснованной концепции интегративного правопонимания, в том числе характеризующейся разграничением понятий «источники» и «формы» национального и (или) международного права, реализующегося в государстве, а также различными источниками и формами права, в том числе национального права. Вместе с тем, современный юридический позитивизм, продолжающий господствовать в России и в XXI в., наоборот, как правило, во-первых, отождествляет понятия «источники» и «формы» права: во-вторых, ограничивает по существу «все» право только нормами права, содержащимися в «законе», «законодательстве», вырабатывающимися органами государственной власти. Все это не могло не сказаться на дискуссии российских научных и практических работников об источниках и формах российского права, в которой традиционно выделяется «нормативный правової! договор». Данный договор дифференцируется с индивидуальным (частным) договором с позиции разграничения правового и индивидуального регулирования общественных отношений.
Современная научно обоснованная концепция интегративного правопонимания нс ограничивает право только его нормами¹. Она основывается на том, что право прежде всего выражается в принципах и нормах права, содержащихся в формах национальногои (или) международного права, реализующихся в государстве. В связи с этим возникает вопрос о корректности названия данной формы российского права — «нормативные правовые договоры» (выделено мной. — В. Е.).
Как справедливо заметили II.Г. Александров и М.Н. Марченко, на различных этапах развития общественной и государственно-правовой эволюции институт)' договора и возникающим на его основе договорным отношениям все-таки уделялось внимание¹. Например. Г. Ф Шершеневич еще в 1907 г. писал: «Договорные отношения увеличиваются нс только в количественном отношении. Они чрезвычайно усложняются включением различных побочных условий, так что требуется опытный глаз юриста, чтобы определить основную юридическую природу договора... бытовые условия необыкновенно благоприятствуют развитию новых видов договоров из комбинирования различных юридических элементов»^[1123] ^{^[1124]. Ф.Ф. Кокошин в 1912 г. недостаточно убедительно считал обоснованным называть договором лишь акт, определяющий конкретные субъективные права и обязанности сторон, а акт, устанавливающий нормы, следует именовать соглашением^[1125]. Ф.В. Тарановский в 1923 г. теоретически спорно дифференцировал «нормативные договоры» и «договоры сделки» (индивидуальные (частные) договоры) но трем основаниям: цель, мотивы сторон и последствия договоров. «Договоры-сделки», по его мнению, характеризуются индивидуальностью целей и мотивов его участников, а результатами являются конкретные правоотношения, «нормативные договоры» - общими целями и мотивами, а в результате «договор нормативного типа создает объективную юридическую норму». «Договор-сделка» юридический факт, порождающий юридическое отношение. «Нормативный договор» нормативный факт, «источник позитивацни права»^[1126].}

Соглашаясь с необходимостью разграничения «договоров-сделок» с «нормативными договорами», Н.Г.
Александров в 1946 г. считал, что достаточно для этого только «одно указание на то. что один договор служит основанием возникновения конкретного юридического отношения, а другої! — основанием возникновения юридической нормы»¹. Другие критерии, предложенные Ф.В. Та- раиовским. Н.Г. Александров находил излишними: «И при сделочном, и при нормативном договоре стороны в известном, формальном смысле стремятся к одному и тому же, но в то же время каждый к своему особенному... весьма неопределенно писал II.Г. Александров, точно также и мотивы у сторон нормативного договора лишь формально одни и те же, а по существу могут быть противоположны: каждая из сторон может ощущать потребность в той или иной норме по совершенно разным мотивам» •. С.Ф. Кечекьян в том же 1946 г. убежденно, но в самом общем виде писал: «Совершенно несомненно, что договоры в ряде случаев не только создают определенные правоотношения, но и порождают нормы права, то есть выступают как источник права»^[1127] ^{^[1128] ^[1129] ^[1130] (выделено мной. - В. Е.). А.М. Васильев уже в 1970 г. также предлагал отличать «нормативные договоры от договоров, представляющих собой волеизъявление, направленное на установление конкретных правоотношений»¹.}
В 1995 г. Ю.А. Тихомиров справедливо, ио также весьма неопределенно. заметил: «Середина и особенно копен XX в. сопряжены со стремительным расширением сферы договорных отношений. Договор не только становится основным регулятором экономических отношений, но и приобретает значение универсального регулятора»^[1131] (выделено мной. — В. Е.).
Я.М. Магазинер в статье, опубликованной в 1998 г., пришел к недостаточному выводу о том. что различие между соглашениями и договорами приводит к тому, что договор обязателен только для
сію участников, поскольку это сделка, а соглашение имеет обязательное значение и для других лип, в нем не участвующих, так как оно заключает в себе норму, т. е. общее правило»¹.
В 2000 г. В.В. Иванов выделял два типа договоров: «нормативные договоры» и «индивидуальные договоры», «...различие между которыми перекрывается различием между правовыми результатами правовой нормой и индивидуальным правовым установлением. Отсюда с необходимостью следует, что нормативный юридический договор выступает источником нормативного регулирования, а индивидуальный юридический договор - поднормативного»^[1132] ^{^[1133].}
В целом соглашаясь с выделением двух типов (а скорее видов) договоров, в то же время хотелось бы высказать следующие критические замечания: 1) поскольку в «нормативных правовых договорах» могут вырабатываться нс только нормы права, но также и специальные принципы права, постольку, думаю, теоретически точнее данный вид договоров называть «правовым договором»: 2) индивидуальный вид договора многие специалисты называют «частным» договором. В связи с этим полагаю, что в наименовании данного вида договора можно применять оба понятия, назвав его «индивидуальный (частный) договор»; 3) различие между данными видами договоров не ограничивается только «... различием между правовыми результатами — правовой нормой и индивидуальным правовым установлением». Как представляется, «различий» гораздо больше и в дальнейшем в данном параграфе они будут более детально проанализированы; 4) В.В. Иванов дискуссионно полагает: результатами индивидуальных договоров являются «индивидуальные» «правовые» «установления» (выделено мной. В. Е.). В то же время теоретически более точно разграничивать правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений. Кроме того, возникает вопрос о природе «установлений». С общенаучных позиций «регулирование» общественных отношений более обосновано дифференцировать на правое и индивидуальное^[1134].

Российские научные работники и правовых и индивидуальных (частных) договорах выделяют как их «универсальные», так и «особые признаки и черты»¹. К «универсальным» признакам и чертам договоров, например.
В.В. Иванов, относит «...а) обособленность волеизъявлений субъектов, б) согласованность волеизъявлении субъектов, в) автономию волеизъявлений субъектов, г) формальное равенство субъектов, д) предполагаемое обязательное исполнение субъектами условий договора»^[1135] ^{^[1136] ^[1137]. М.11. Марченко в числе «универсальных» признаков и черт договоров называет «согласительный характер...; добровольный характер...; эквивалентный, в большинстве своем возмездный характер; обеспеченность в законодательном порядке; взаимно обязательный характер...»^[1138].
Отдельные названные данными авторами «универсальные» признаки и черты договоров вызывают возражения. Во-первых, «предполагаемые обязательное исполнение субъектами условия договора». Как представляется, данный признак договора относится не к «универсальным», а скорее к особым признакам индивидуального (частного) договора. Кроме того, заключенный договор не «предполагается», а должен быть исполнен. Во-вторых, «эквивалентный, в большинстве своем возмездный характер» — также не «универсальный» признак договоров, а особый признак индивидуальных (частных) договоров. В-третьих, вызывает сомнение отнесение к «универсальным» признакам договоров «взаимно обязательный характер». Думаю, и данный признак более обоснованно относить к особым признакам индивидуальных (частных) договоров.
М.11. Марченко выделяет целый ряд особых признаков «нормативных правовых договоров». Во-первых, правовые договоры «...содержат в себе правовые нормы — правила общего и обязательного характера»’. Во-вторых, «нормативный правовой договор»
может содержать в себе не только нормы, но и принципы права»'. В целом поддерживая данный вывод М.Н. Марченко, вызывает определенное сомнение следующий недостаточно понятный пример автора: «...сочетание их в том или ином договоре может быть самым различным. Например, в трудовом договоре, где содержатся не только общие, исходные положения, но и закрепляются обязанности сторон, нормы права органически сочетаются с принципами права»^[1139] ^{^[1140].}
С моей точки зрения, во-первых, специальные принципы права могут вырабатываться только в правовых договорах, а ие в индивидуальных (частных) договорах. Во-вторых, специальные принципы нрава самостоятельные и первичные средства правового регулирования общественных отношений, содержащиеся только в формах нацнонального и (или) международного права.^[1141] ^{^[1142] В-третьих, «нормативный правовой договор» «...является актом (выделено мной. — В. Е.) правотворчества, а не актом правоприменения... Особенность нормативно-правового договора при этом заключается еще и в том, что он является не просто актом правотворчества, как и любой иной нормативно-правовой акт, а актом порождаемым особым видом договорного правотворчества, именуемым в специальной литературе «согласительным правотворчеством»^[1143] (выделено мной. — В. Е.). Вместе с тем, исходя из теоретической и практической необходимости разграничения понятий «источники права» и «формы нрава»⁵, с моей точки зрения, правовой договор является не «актом, порождаемым особым видом договорного правотворчества», а самостоятельной формой российского права, источником которого является добровольное и свободное волеизъявление, согласие его управомоченных сторон, а не индивидуальное волеизъявление управомоченного субъекта на принятие правовых актов. В-четвертых, М.Н. Марченко, с одной стороны, справедливо пишет: «Отличительной особенностью нормативно-правовых договоров является их преимущественно публичный характер» (выделено мной. — В. Е.). С другой стороны, следует заметить, имеется множество правовых договоров, ие имеющих публичного характера. Например, отраслевое (межотраслевое) соглашение, иные соглашения, коллективные договоры. преимущественно содержащие нормы права, гарантирующие дополнительные права, правовые интересы и обязанности прежде всего соответствующих работников и работодателей.
С.Г. Ерёмин в свою очередь наряду с обоснованными «значимыми» признаками «нормативных договоров», например, длительного действия, добровольностью заключения, согласованного волеизъявления и др., называет, как представляется, и спорные «значимые» признаки «нормативных договоров», в частности, «направленность на регулирование публичных (общественных) интересов» и «комплексный» характер «нормативных договоров»¹. В связи с этим подчеркнем, что, во-первых, объектом правового регулирования являются общественные отношения, а не «публичные (общественные) интересы». Во-вторых, далеко не всегда «значимыми» признаками правовых договоров являются их «комплексны й характер».
А.Д. Корецкий, критикуя дифференциацию договоров на нормативные и индивидуальные, высказал три аргумента. Первый: но его мнению, разграничение в действительности проводится по субъективному составу: в нормативных договорах он публичный, а в индивидуальных — частный^[1144] ^{^[1145] ^[1146]. Второй: свои нормативные качества договор приобретает в результате последующе!! ратификации, договор как бы становиться частью закона'. Третий: «с точки зрения самих государств, заключивших нормативный правовой договор, последний безусловно является сделкой» и «не является высшей догмой или законом»^[1147].}

Вместе с тем, аргументы, приведенные данным автором, являются теоретически спорными и не подтвержденными реальной практикой. Во-первых, в «нормативных» договорах могут быть не только публичные субъекты, а в индивидуальных договорах — частные субъекты. Во-вторых, существует множество «нормативных правовых договоров», не требующих «последующей» ратификации. В-третьих, правотворческие или исполнительные органы государственной власти, заключившие «нормативный правовой договор», вырабатывают в нем общеобязательные специальные принципы и нормы права, а не права и обязанности, обязательные для выполнения только сто сторонами, т. е. не «сделку».
В специальной национальной литературе нс выработано «устоявшегося», «общепризнанного» понятия «нормативного правового договора». Так, М. П Марченко, цитируя В. В Иванова, пишет: «...поддоговором «всамом широком смысле» водном случае понимается «совместный правовой акт, оформляющий выражение обособленных согласованных автономных волеизъявлений двух или нескольких формально равных субъектов нрава, устанавливающий условия, исполнение которых предполагается обязательным»' (выделено мной. — В. Е.}. По мнению Ю.А. Тихомирова, договор — обычное соглашение сторон, «выражающее их волю к установлению. изменению и прекращению их прав и обязанностей, к совершению либо воздержанию от совершения юридических действий»-. С точки зрения А. Д Корецкого, договор — «объективные свободо- согласованные, юридически значимые, дозволяемые и охраняемые законодательством намерения нескольких лиц совершить в отношении друг друга юридические либо фактические действия в целях реализации своих интересов»'.
Некоторые авторы используют такие понятия, как «договор нормативного содержания»^[1148] или «договор с нормативным содержанием»^[1149]. Многие исследователи называют «нормативные
договоры» «соглашениями», не относя их к нормативным правовым актам. Например. Л.Ф. Черданцев* и М.Ф. Казанцев^[1150] ^{^[1151] рассматривают «нормативный договор» как «договор, содержащий нормы нрава». С.С. Алексеев^[1152] ^{^[1153] ^[1154], В.Л. Куланов и И.Н. Сенякин'-. А.А. Мясин' — «соглашение, содержащее нормы права». Ю.А. Горшенева — «соглашение, включающее в себя общеобязательные нормы»^[1155]. Д.И. Здуиова «договором,содержащим нормы права»^[1156]. О.В. Шо- пииа — «актом, содержащим правовые нормы»^[1157]. Е.А. Толкачев «правовым актом самостоятельного вида»^[1158], В.М. Сырых считает, что «нормативный договор отличается от нормативно — правового акта по органам и способам его принятия»^[1159] ^{^[1160]. М.Е. Некрасова, напротив. утверждает: если «нормативные договоры — это соглашения и у них два и более субъекта, го их нельзя относить к нормативным правовым актам»”. Эту позицию разделяет и К).К). Кулакова’^[1161]. М.Л. Печитайло отграничивает «нормативные договоры» от «нормативных правовых актов по форме правотворческого волеизъявления: первые совместные, вторые односторонние^[1162]. Д.И. Здуиова уточняет: «Отличительной особенностью нормативного догово}}}
ра ... является то, что он устанавливается не властным решением, а соглашением правотворческих субъектов»¹.
B.Иванов в работе «Нормативный конституционно-правовой договор: теория и практика. К критике современной теории государства», изданной в 2008 г., категорично утверждает: «Пет ни одного серьезного аргумента в пользу невключения нормативных договоров в число нормативных правовых актов»^[1163] ^{^[1164]. В подтверждение своего вывода ссылался па точку зрения некоторых ученых — теоретиков, например: «нормативный договор, как и нормативно-правовой акт, получает свое оформление в виде акта — «документа»^[1165] ^{^[1166]. Н.Г. Александров к договорам относил и совместные нормативные административные акты: приказы, инструкции, представляющие собой волеизъявления двух и более административных органов’. Однако ссылки в данном случае на Л.Н. Денисова и С.С. Алексеева в данном виде представляются некорректными. Во-первых, правовой «документ» — это действительно родовое понятие носителей обязательной правовой информации. Во-вторых, «совместные акты, выражающие ... взаимное изъявление воли правотворческих органов» скорее теоретически более обосновано относить к правовым договорам, а не к правовым актам (выделено мной. — В. Е).}}
C.С. Алексеев объявлял «нормативные договоры» специфической разновидностью совместных «нормативных актов» (совместных юридических фактов). «Нормативные договоры. — писал он. это совместные акты документы, выражающие в своем нормативном содержании взаимное изъявление воли правотворческих органов, встречное принятие на себя каждым из них юридических обязанностей»^[1167]. В дальнейшем он скорректировал свою позицию, назвав «нормативные договоры» специфической разновидностью нормативных актов^[1168]. Весьма характерно направление изменения
позиции С.С. Алексеева в 1999 г.: «по своим основным юридическим особенностям, — отмечал он. — (только! — выделено мной. — В. Е) нормативный договор относится к нормативным юридическим актам»¹. Действительно, правовые акты и правовые договоры имеют «универсальные» (общие) признаки. В то же время убежден: правовые акты и правовые договоры необходимо разграничивать по отличающим их специальным признакам.
В отличие от признанных классиков теории права, оставляющих у читателей какие-то сомнения и допускающих иные возможные варианты ответов в своих выводах, их развивающих. В. Иванов более категоричен и не оставляет другим исследователям нрава на какие-либо возражения. 'Гак, В. Иванов пришел к безоговорочному выводу: «...правильнее будет сказать, что нормативный договор, нормативный правовой акт, — это обособленные волеизъявления двух нли более управомоченных субъектов правотворчества, совершенные совместно в соответствующей необходимой форме, направленные па регулирование поведения этих и (или) иных субъектов, устанавливающие иа основе согласия правовые нормы или нормативные интерпретации норм»- (выделено авт. — В. Е.).
При таком подходе представляется диссонансом знаменитое изречение Г. Мэйна, процитированное самим В.В. Ивановым в другой. более ранней его работе «Общие вопросы теории договора», изданной в 2000 г.: «Движение современных обществ до сих пор было движением от статута к договору»^[1169] ^{^[1170] ^[1171]. Характерным является и комментарий к этой цитате самого В. Иванова, сделанный им в 2000 г.: «Определенно он имел в виду, что прогрессивное развитие права заключается в неуклонном расширении сферы договорных отношений, в основе которых лежат принципы согласия и свободы. Именно принципы, поскольку считалось и считается, что без согласия и свободы договора нет и быть не может»^[1172] (выделено мной. — В. Е).}

Однако, во-первых, «нормативные правовые акты» (точнее — правовые акты) и «нормативные правовые договоры» (считаю, теоретически корректнее — правовые договоры) имеют как «универсальные» (общие), так и специальные признаки. Во-вторых, в правовом акте и правовом договоре могут содержаться ис только нормы права, но и специальные принципы нрава. Поэтому определения понятий «нормативный правовой акт» и «нормативный правовой договор», выработанные с позиции юридического позитивизма, являются теоретически дискуссионными и недостаточными. Болес точными являются понятия правової! акт и правовой договор. В-третьих, нз понятия, выработанного В. Ивановым, нс следует, являются ли (и если да, то почему?) правовые акты и правовые договоры единой формой российского права, а не различными формами российского права, имеющими не только свои «универсальные» (общие), но и различные специальные признаки.
Ие «снимают» данные вопросы и мнение Т.Л. Парфеичиковой, полагающей, что «... распространение теории нормативного акта на нормативный договор позволит преодолеть множество коллизий, связанных со вступлением его в силу, с опубликованием, с формальной определенностью и юридической техникой нормативного договора, позволит разрешить вопрос о юридической силе договоров, определит порядок рассмотрения споров, связанных с неисполнением таких договоров»¹. Т.А. Парфенчикова теоретически недостаточно убедительно приводит и другоії аргумент: «...нормативный договор наконец перестанет занимать периферийное положение в юридической науке»^[1173] ^{^[1174].}
М.Н. Марченко считает: «В терминологическом и содержательном планах «нормативно-правовой договор» традиционно рассматривается как синоним «нормативного», «правового» и иногда «публичного» договора»^[1175]. Однако дискуссионно рассматривать понятие «нормативно-правовой договор» как синоним «нормативного», «правового» и «публичного». Думаю, понятие «нормативный правовой договор» выработано на основе юридического пози-
тнвнзма. в соответствии с которым «все» право преимущественно выражается в нормах права, содержащихся в «законодательстве». Отсюда же, полагаю, возникло и понятие «нормативное правопонимание...»^[1176].
В то же время с позиции научно обоснованной концепции интегративного правопонимания право в целом выражается в основополагающих (общих) и специальных принципах права, а также нормах права, содержащихся в единой, развивающейся и миогоуровневоіі системе форм национального и (или) международного права, реализующихся в России. В свою очередь, национальное право объективируется в формах права, одной из которых и являются российские правовые договоры, характеризующиеся такими специальными признаками, как согласованность, добровольность, свобода изъявления и т. д.
Многочисленные теоретические и практические проблемы российских правовых договоров могут (и должны быть!) «сняты» в дальнейшем в специальных научных работах, которые должны быть выполнены с позиции научно обоснованной концепции интегративного правопонимания. Для будущих исследователей теоретических и практических проблем российских правовых договоров предлагаю их следующее «рабочее» понятие: российские правовые договоры — это самостоятельная форма национального права, содержащая специальные принципы и нормы права, регулирующие общественные отношения, имеющие как универсальные (общие) признаки с иными формами россиііского права, так и специальные признаки, характерные только для российских правовых договоров, например, согласованность, добровольность, свобода изъявления и т. д.
4.4.}}}

<< | >>

↑

Источник: В В. Ершов. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений. Монография. — М.: РГУП, 2018. 2018

Еще по теме Российские правовые договоры: