Правовая природа юридических фактов

Доктрина и практика юридических фактов имеет длительную историю своего становления и развития. Еще в римском праве раз­личалось несколько оснований возникновения правоотношений. Уже в Институциях Гая, Юстиниана закреплялись такие из них, как контракт, деликт, квазиделикт.

Несмотря на значимость и важность юридических фактов, яв­ляющихся первоосновой возникновения, изменения и прекращения правоотношений, в римском праве еще не было сформулировано

их понятие. Поскольку не было дано ее должной дефиниции и юридической оценки, отсутствовало и само понятие правоотноше­ния.

По утверждению немецкого юриста А. Маничка, понятие юридического факта впервые было дано Савиньи, по мнению ко­торого, юридические факты - это события, вызывающие возникно­вение или окончание правоотношений.

Становление и развитие теории юридических фактов было обусловлено развитием гражданского права (Г. Дернбург, Р. Зом, Г. Пухта, А. Тон, Е. Циттельман и др.), что объяснимо становле­нием капитализма, требующего детальной регламентации имуще­ственных отношений. Теория юридических фактов не родилась в академических кабинетах, она возникла из потребности юридиче­ской практики, реалий жизнедеятельности личности, общества, государства. В силу особого места юридических фактов в правовом регулировании, их особой значимости как оснований правоотно­шений, теория юридических фактов привлекла внимание ученых- юристов многих стран мира. В частности, известный французский юрист Л. Жюллио де ла Морандьер писал: «Каждое из обстоя­тельств, за которым наше право признает силу фактора, порож­дающего право, производящего его переход или прекращение его, определяется особыми правилами, причем наше право не исходит из какой бы то ни было общей теории юридических фактов».

Значительный вклад в развитие этой теории внесли немецкие и итальянские юристы (К. Адомайт, Е. Кюне, А. Маничк, Э. Бетти, К. Майорка), уделив особое внимание как общим, так и частным проблемам юридических фактов. В частности, ими сделаны обоб­щающие выводы понятия юридического факта и его состава, клас­сификации, анализа их роли и места в обеспечении автономии лич­ности в правовых отношениях.

Не осталась равнодушной к теории юридических фактов и русская правовая школа, представленная такими выдающимися юристами, как Е.В. Васьковский, Д.Д. Гримм, Н.М. Коркунов, В.И. Синайский, Г.Ф. Шершеневич и др. Такие институты граж­данского права, как исковая давность, действительность и недейст­вительность сделок, представительство и др., они анализировали с позиций юридических фактов.

Теоретики англосаксонской правовой доктрины в силу своей традиции и специфичных признаков, присущих их правовой сис­теме, не создали развернутой теории юридических фактов потому, что концепция их сводилась к предмету доказывания обстоя­тельств, имеющих значение для юридического дела.

Советская и российская доктрины юридических фактов пред­ставлены незначительным количеством исследований. Традицион­но исследуются юридические факты в гражданском, семейном пра­ве, частично в конституционном праве и в праве социального обес­печения. Теоретики публичных отраслей права (уголовного, административного, таможенного, налогового и др.) в целом эту проблему не исследуют. Показательным является то, что даже в специальных работах, посвященных, скажем, административным правоотношениям, вопрос о юридических фактах у исследователей даже не ставится^[135] Введенные в учебный процесс программы но­вых учебных дисциплин, таких как уголовно-исполнительное, эко­логическое, таможенное, налоговое и др. отраслей права, не преду­сматривают изучение юридических фактов, опускают темы специ­фики правовых норм и правоотношений.

Несмотря на это, все же доктрина юридических фактов в оте­чественном правоведении существует.

- работы по теории правовых отношений - в них рассматрива­ются понятия и виды юридических фактов, анализируется их роль в правовом регулировании, связь с правовыми отношениями;

- работы, посвященные юридическим фактам в отраслях права, где рассматриваются отраслевые особенности юридических фак­тов, их составы, способы установления и доказывания;

- исследования межотраслевой направленности - это, в основ­ном, работы по гражданским, уголовным, семейным, трудовым, процессуальным срокам, сделкам, административным актам, тру­довым договорам, деликтам и др.

Юридические факты представляют собой те конкретные жиз­ненные обстоятельства, с которыми нормы права связывают насту­пление тех или иных правовых последствий, и прежде всего воз­никновение, изменение или прекращение прав и обязанностей (правоотношений). Если рассматривать норму права и правоотно­шение в диалектической связи, то, естественно, юридический факт в любой форме деяния, состояния и т. п. является своего рода пе­реходным мостиком между ними, выступая как бы средством, ры­чагом, «который приводит юридическую норму в действие и на основе которого возникает (а также изменяется, или прекращается) правоотношение»^[136] Без этого факта юридическая норма и право в целом существует как абстракция, как право на бумаге и не более того. С этой позиции уяснение существа отдельных юридических фактов и их составов дает возможность уяснить природу и особен­ности правоотношений в обществе, проследить динамику социаль­ных связей, выявить негативные и позитивные их тенденции.

Исследуя юридические факты, необходимо учитывать, что это связи реальной действительности. Они отличаются своей социаль­ной значимостью для государства и права в силу того, что они су­щественны для общества, личности и государства, в большинстве своем предусмотрены гипотезой правовой нормы и, наконец, по­рождают юридические последствия.

Так, взаимные симпатии, любовь молодых людей, посещение театров, дискотек и т.п. - обычные факты реальной действительно­сти, не порождающие никаких, кроме, может быть, моральных, обязательств. Но если в результате этих связей и отношений рож­дается ребенок - это тоже факт, но уже другой значимости, другого порядка, порождающий правовые последствия (алиментные обяза­тельства, наследование, отцовство, материнство и др.). Из этого следует вывод о том, что между обычными жизненными обстоя­тельствами и юридическими фактами могут возникать и осуществ­ляться соответствующие связи, порождающие юридические по­следствия. Иначе говоря, обычные жизненные обстоятельства яв­

ляются предпосылками юридических фактов. В правопримени­тельной практике, скажем, принудительного установления отцов­ства, обычные связи партнеров учитываются судебными органами и в своей совокупности являются доказательствами (ст. 49 СК РФ).

«Жизненные факты сами по себе не обладают каким-то имма­нентным свойством быть или не быть юридическими фактами»^[137]

Некоторые факты не создают социальной связи, они безраз­личны для права. Одинаковое по форме поведение может порож­дать и не порождать связь между субъектами. Так, если человек заснул, этот факт никого не ставит ни в какое положение, ни в ка­кое отношение. Но если он заснул за рулем, он проявил свое нега­тивное отношение к другим участникам дорожного движения, к пассажирам своего транспортного средства, он уже нарушил пра­вила дорожного движения, вступил в административное правоот­ношение с государством в лице ГИБДД, основанием которого яв­ляется юридический факт (административный проступок (правона­рушение). Последний в силу степени общественной опасности (ви­ны, последствий и др.) может повлечь возникновение администра­тивного, уголовного и гражданского правоотношения с вытекаю­щими отсюда различными правовыми последствиями.

В контексте юридических фактов существенными являются философские категории количества и качества. Так, совокупность (рецидив) юридических фактов в виде административных правона­рушений при определенных обстоятельствах может стать основа­нием возникновения уголовных правоотношений, а наличие ущер­ба, повреждения здоровья может быть основанием гражданского правоотношения.

Таким образом, количество, качество, системные связи юри­дических фактов в одном варианте различны, в другом - однород­

ны. В каждом конкретном случае следует учитывать эту законо­мерность в квалификации содеянного и анализе событий.

Проблемой правоприменительной практики является единство и системность юридических фактов и правовых норм. Игнорирова­ние этой общей закономерности приводит к следственным и су­дебным ошибкам. Структура и содержание реально существующе­го фактического состава жизненных обстоятельств (действий, со­бытий, поступков и др.) должны полностью вписаться в содержа­ние правовой нормы, что и будет свидетельством точной и пра­вильной квалификации содеянного. Именно так поступают про­фессионалы: следователи, судьи, прокуроры достигая соответст­вующих результатов, чего нельзя сказать о доктринальном толко­вании юридических фактов и правовых норм^[138]

Отечественная доктрина толкования права как в прошлом, так и в настоящее время имеет свои издержки. Конституция, закон, норма права, как правило, доктринально толкуются в отрыве от реально существующих юридических фактов^[139]. Замкнутость и огра­ниченность подходов к соотношению категорий юридических фак­тов и правовых норм сдерживают развитие теории юридических фактов в науке. Достижением юридической науки в этой части на настоящее время является, пожалуй, раскрытие понятия, класси­фикация функций юридических фактов и их доказывание. Их ди­намизм, место в правоотношениях и правовом регулировании нуж­даются в исследовании. Бурные эволюционные, революционные и контрреволюционные пути развития общественных отношений часто вступают в противоречие с действующим законодательством. Подчас в законе невозможно предусмотреть все нюансы юридиче­ских фактов. К примеру, нельзя точно предусмотреть в законе ин­

дивидуальные признаки каждого изобретения, открытия, промыш­ленного образца.

Теория и практика ставят вопрос первичности, вторичности или ■ приоритетности категорий юридических фактов и правовых норм. Так, в случаях разночтений интерпретации этих категорий, пробелов и коллизий в праве, встает вопрос, чему отдать предпоч­тение. Ответ на этот вопрос должен быть однозначен: приоритет­ность названных категорий определяется классической формулой суровости, неотвратимости и необходимости выполнения Закона. Только в таком варианте политико-правовая идея законности и правопорядка может восторжествовать. Отсюда следует вывод о неуместности концепции целесообразности, усмотрения, безбреж­ного учета местных бытовых, климатических, национальных и др. особенностей в правотворческой и правоприменительной практи­ке^[140]. Что касается нормативных актов и индивидуальных управлен­ческих решений как юридических фактов, базирующихся на лож­ных, непригодных посылках, то их следует признавать ничтожны­ми с точки зрения права.

В отечественной теории права общепризнан подход к возник­новению феномена права как последствий изменившихся общест­венных отношений, которые, собственно, и предопределяют его дополнение, изменение и т.п. Этот вывод, основанный на очень высокой степени абстракции общественных отношений, вне кон­

кретики социальных связей не раскрывает сути правообразования. Поэтому возникла необходимость «приземлиться», выяснить и сис­тематизировать реально существующие связи и отношения между физическими и юридическими лицами, определить общие тенден­ции их развития, выявить позитивные и негативные их последст­вия, что создает предпосылки своевременного обновления законо­дательства.

Очень часто в реальной действительности возникают новые связи и отношения, которых не было и не могло быть ранее. Если бы закон не предусматривал признания их равнозначными юриди­ческими фактами, то всех участников таких отношений пришлось бы признавать нарушителями закона, если в данном государстве отвергнут принцип: «Разрешено все, что не запрещено законом».

Факты реальной действительности, притязающие на юридиче­ские последствия, появляются раньше правовых норм, являясь предпосылками последних, а не наоборот. Так, порядка тридцати лет назад наши соотечественники, спасая имущество в то время социалистических организаций, получали повреждения здоровья, а некоторые погибали. В законе не было статьи, регулирующей воз­мещение убытков, ущерба жизни и здоровью потерпевшим или их иждивенцам. Рассматривая эти иски, суды были поставлены в за­труднительное положение. Одно из таких дел, дошедшее до Вер­ховного Суда СССР, было разрешено положительно. Высшая су­дебная инстанция, исходя из общего принципа гуманизма права, признала этот факт юридически значимым, чем создала судеб­ный прецедент для всей судебной системы, который был использо­ван нижестоящими судами в своей правоприменительной практи­ке. Законодатель в свою очередь включил этот прецедент в соот­ветствующую норму права: сначала в Основы гражданского зако­нодательства (1961 г.), а затем в ГК РСФСР (1964 г.). На базе возникшей в те годы юридической значимости договора купли- продажи домостроения с условием пожизненного содержания про­давца в этот же кодекс была включена норма права, регулирующая договор купли-продажи жилого дома именно на этих условиях. Широкое применение договоров такого рода, удовлетворение ис­ков потерпевших продавцов задолго до принятия соответствующе­го закона - это и есть признание государством таких договоров

юридически значимыми. Следовательно, эти судебные прецеденты и явились предпосылкой закрепления соответствующей нормы в гражданском законодательстве, которая является работающей и в настоящее время^[141]

Гражданский кодекс РФ в ст. 5 впервые ввел в оборот катего­рию «обычай делового оборота». Задачу составляет определение правовой природы обычая делового оборота, под которым тради­ционно понимается сложившееся и широко применяемое в пред­принимательской деятельности правило поведения, не предусмот­ренное законодательством. Его фиксация в законодательстве имеет существенное значение. Разграничивая обычаи делового оборота на виды, законодатель признал их юридическими фактами только в одном случае - при условии, если они не противоречат законода­тельству. И, наоборот, все обычаи, противоречащие действующему законодательству, не применяются^[142].

Коль скоро они созданы с юридическими последствиями, как предпосылки последних, то, естественно, возникает вопрос об их правовой природе и признании их юридическими фактами.

Применение ст. ст. 5 и 6 ГК РФ предотвращает пробелы в пра­ве. Там, где они есть, непременно, следует применять обычаи де­лового оборота.

По своей сути - торговые обычаи и обыкновения представляют собой свод правил поведения, выработанных человечеством, его социальными группами, национальными и др. сообществами.

Социологические исследования в 1998 году показали, что основное назначение портовых обычаев предприниматели усмат­ривают: в сохранении хороших отношений с партнерами; ускоре­нии ведения дел; восполнении несовершенства законодательства.

Классификация торговых обычаев сводится к таким их видам:

- постоянно и неосознанно применяемые правила;

правила императивного характера, вытекающие их общих требований общественных отношений и общеправовых принци­пов конкретной правовой системы;

- общие правила, восполняющие пробелы в праве;

- принятые и осознанные бытовые сделки, не противоречащие морали и праву;

- правовые обычаи, познанные судом в силу принципа jura по- vit curua (суд знает право).

«Обычаи делового оборота (торговые обычаи) - это применяе­мые (пусть даже неосознанно) правовые обычаи, восполняющие пробелы гражданского права, санкционированные государством, имеющие императивный характер для сторон сделки в результате их нарушения, влекущие наступление юридической ответственно­сти»^[143]

Обычные действия в гражданском обороте практически пере­числить невозможно, их бесчисленное множество. Вот некоторые из них:

- сначала оплата товара, потом его поставка;

- выборка продукции (товара) сразу после его оплаты;

- предварительная оплата товара;

- устное получение сведений об отгрузке товаров;

- оплата товара в кредит;

- скидки и уценки товаров и т.п.

Таким образом, обычные действия - это постоянно и единооб­разно применяемые обычные правила, действия в какой-либо сфе­ре гражданского оборота, не противоречащие законодательству, но влекущие за собой наступление юридических последствий. В связи с этим нельзя согласиться с формальным определением обы­чая законодателем, где последний определяется по критериям ре­гулярности и широты применения (ст. ст. 5, 6 ГК РФ). Такая трак­товка делового обычая требует дополнительного, а в ряде случаев расширительного их толкования, что приводит к нарушению за­

конности. В правоприменительной практике по формальному при­знаку суды, к примеру, всегда должны учитывать регулярность обычая. Так, в одном из гражданских споров суд посчитал доста­точным позицию коммерческих банков, подтвердившую осуществ­ление платежа путем принятия банком платежного поручения даже при отсутствии денежных средств на счете плательщика. В своих ответах суду истец подтверждал, что принятое к исполнению пла­тежное поручение клиента служит доказательством не только на­личия денег на его счете, но и факта перечисления указанной сум­мы на соответствующий счет. На практике банки часто выдают надлежаще оформленные платежные поручения на руки платель­щикам для предоставления их контрагенту в подтверждение осу­ществленного платежа¹.

Правовые обычаи, как, например, морские, портовые, в ряде случаев фиксируются в КТМ РФ или соответствующих портовых подзаконных нормативных актах. Это чаще всего правила швар­товки, погрузки, разгрузки, заправки, текущего ремонта судна, правила стоянки в порту, на рейде, спасения судна и груза по сиг­налу SOS и т.п. Характерно, что в каждом порту действуют свои обычаи, являющиеся обязательными для исполнения капитанами иностранных судов. Несмотря на разночтения определения их пра­вовой природы, они являются основаниями возникновения в ос­новном гражданских и административных правовых отношений. Отсюда следует вывод о том, что сами по себе морские и портовые обычаи с многочисленными правилами (правоустановлениями) являются юридическими фактами.

В ряде случаев суды не требуют никаких иных подтверждений обычаев делового оборота, имея в виду Правила толкования торго­вых терминов «Инкотермс» 1990 г.

К числу юридических фактов относятся действия лиц, явления природы и др., оказывающие воздействие на общественные отно­шения.

О.А. Красавчиков указывает, что юридическим фактам при­сущ временной признак, т.е. в качестве таковых могут выступать явления, которые наступили или, по крайней мере, длятся до на­стоящего времени. По его мнению, для права не имеют значения будущие факты, те, которые не имели места в действительности^[144] Так, заключив договор найма жилого помещения, стороны огово­рили, что данный договор вступает в силу в случае, если к стороне А - наймодателю - не приедет в отпуск дочь, проживающая в дан­ный момент в Сибири, т.е. стороны заключили договор найма жи­лого помещения под условием (ст. 157 ГК РФ).

В.Б. Исаков называет такие факты конкретными, индивиду­альными, существующими в определенной точке пространства и времени^[145]

Условия, вопреки позиции О.А. Красавчикова, предусмотрен­ные ст. 157 УК РФ, являются юридическим фактом.

Юридическим фактом в данном случае является договор и те обстоятельства, которые могут наступить в будущем.

Нельзя рассматривать в качестве совершившегося факта крас­норечивые заверения лица о том, что он выполнит то или другое действие. Фактом в данном случае является заверение, а не то дей­ствие, относительно которого дается соответствующее заверение (открыть новую планету, звезду и т.п.).

Правовой характер юридических фактов вытекает из их фило­софии. По мнению Г.И. Садовского, фактом называют фрагмент действительности, что является первой ступенью формирования данной категории. Вторая ступень факта - это такой элемент дейст­вительности, который дан человеку в восприятии, чувственном опыте. На третьей ступени формируется понятие «эмпирический факт». Это уже не просто воспринятое, а определенным образом

запечатленное, оформленное и осмысленное явление действитель­ности.^[146]

Юридические факты разновидность социальных фактов, и каждый конкретный юридический факт - не случайное изолиро­ванное явление, а результат жизнедеятельности личности, общест­ва, закрепленный конкретной правовой нормой. Наконец, это явле­ния объективной реальности, отражающие уровень развития зако­нодательства, зрелость научной мысли, сложившиеся правовые обычаи и традиции.

Углубленный анализ юридических фактов (например, трудо­вых, административных, брачно-семейных договоров, юридиче­ских поступков, административных актов и др.) позволяет судить об экономическом, политическом, социальном состоянии общест­ва, о правопорядке и всей правовой системе в целом.

Модель юридического факта закрепляется в гипотезе одной юридической нормы или нескольких взаимосвязанных нормах.

В практике применения правовых норм установление юриди­ческого состава совпадает с установлением гипотезы нормы, и, на­оборот, гипотеза правовой нормы, установленная законодателем, совпадает с юридическим составом. Однако нельзя ставить между ними знак равенства, т.к. гипотеза является одним из структурных элементов нормы права, тогда как юридический факт может закре­пляться в гипотезах нескольких юридических норм. Последний выражен в конкретных жизненных обстоятельствах, событиях, действиях, связывающих право с жизнью. В этом случае им при­сущи свойства, отграничивающие их от фактов, не имеющих со­циальной, а потому и правовой значимости.

Юридические факты проявляются в определенном простран­стве и времени, действуют и влияют на определенный круг лиц. Они являются не абстрактным понятием, предусмотренным гипо­тезой правовой нормы, а определенным фактом, существующим в реальной действительности, совершенным определенным субъек­том сообразно модели гипотезы правовой нормы.

Являясь зеркальным отображением состояния общественных отношений, в качестве юридически значимых выступают лишь те из них, которые затрагивают права и интересы общества, государ­ства, социальных коллективов, личности, наций и этнических групп.

Не имеющие социальной значимости факты не влекут за собой юридических последствий. Объективно не могут причисляться к числу юридических фактов необъективированные мысли, события внутренней духовной жизни человека и тому подобные явления. Большая часть юридических фактов имеет значение только в слу­чае их надлежащего оформления и удостоверения (договоры, акты, справки, документы, учетные записи и т.д.). Речь идет о фиксации их в форме, определенной законом, прямо или косвенно преду­смотренной нормами права.

К сожалению, не все юридические факты исчерпывающе оп­ределены и закреплены в правовых нормах. В их системе есть та­кие, которые прямо или косвенно предусмотрены в законодатель­стве в общем виде, в чем усматривается их универсальность, а с другой стороны, пробельность.

В качестве явления реальной действительности юридические факты обладают как позитивными, так и негативными качествами (открытия, изобретения, договоры, преступления, наличие или от­сутствие зарегистрированного брака, родство, потеря кормильца и т.п.). По мнению В.Б. Исакова, юридическим фактам присуща не­изменность (инвариантность). По своей правовой сути они в боль­шей части являются результатом деятельности людей, и на опреде­ленном этапе они как бы отделяются от человека, приобретая са­мостоятельное значение^[147] Данный вывод верен скорее в части со­бытий типа землетрясений, наводнений, непреодолимой силы, крайней необходимости, где индивид отделен от них в силу непре­одолимости. Что касается действий и бездействий человека или юридического лица, порождающих юридические последствия, то вряд ли они имеют самостоятельное значение на любом этапе их

существования и развития. В таком варианте следует признать, что эти действия совершаются вне воли и сознания индивида, что само по себе проблематично.

В своем практическом преломлении свойство неизменности выражается в установлении правоприменительным органом объек­тивно существующих фактов, а не в создании и конструировании их. При этом установление одних и тех же обстоятельств должно приводить к схожим, тождественным результатам вне зависимости от круга лиц, устанавливающих данный факт, и средств, с помо­щью которых были достигнуты такие результаты.

Нормы права и правоотношения диалектически связаны, а юридический факт в любой его форме является своего рода свя­зующим звеном между ними, выступая как бы средством, рычагом, «который приводит юридическую норму в действие , на основе ко­торого возникает правоотношение»^[148]. Без этого факта юридическая норма и право в целом существуют как абстракция. Уяснение су­щества юридических фактов и их составов дает возможность не просто констатировать их статику, но и уяснить природу правоот­ношений, проследить динамику социальных связей, выявить нега­тивные и позитивные их тенденции в правоприменительной прак­тике, где необходимо учитывать эти связи реальной действитель­ности, обладающие своей социальной ценностью в силу того, что они существенны для общества, личности и государства. Обычные жизненные обстоятельства являются предпосылками юридических фактов, в чем усматриваются их диалектические связи.

Таким образом, количество, качество, системно­интегративные связи юридических фактов в одном варианте про­тиворечивы, в другом - однородны, что необходимо учитывать в квалификации содеянного, анализе событий, правонарушений, гражданских деликтов и др.

Единство и системность юридических фактов, их связь с пра­вовыми нормами представляются дискуссионными. Структура и содержание юридического факта должны быть идентичны право­

вой норме, что предопределяет квалификацию содеянного. Отече­ственная доктрина толкования юридических фактов имеет свои издержки. Законодательство доктринально часто толкуется в отры­ве от реально существующих юридических фактов, что сдерживает развитие теории правоотношений.

В этом контексте теория и практика ставит вопрос единства, противоречивости, первичности, вторичности, приоритетности юридических фактов и правовых норм. В случае разночтений этих категорий, пробелов и коллизий в праве, встает вопрос, чему от­дать предпочтение. Ответ, видимо, должен быть однозначен: при­оритетность названных категорий определяется классической фор­мулой суровости, лояльности, неотвратимости наказания и необходимости выполнения Закона.

Нормативные акты, как юридические факты, базирующиеся на ложных, непригодных посылках, следует признавать ничтожными с точки зрения права. В отечественной теории права общепризнан подход возникновения феномена права как последствий изменив­шихся общественных отношений. В реальной действительности часто возникают новые связи и отношения, которых не было ранее. Если бы закон не признавал их правомерными юридическими фак­тами, то всех участников таких отношений пришлось бы призна­вать правонарушителями.

Факты реальной действительности, вызывающие юридические последствия, появляются раньше правовых норм, являясь предпо­сылками последних, а не наоборот.

К числу юридических фактов относятся действия лиц, явления природы, оказывающие воздействие на общественные отношения. Юридическим фактам может быть присущ временной признак, так как в качестве таковых могут выступать явления, которые наступи­ли или, по крайней мере, длятся до настоящего времени. Они обычно интерпретируются конкретными, индивидуальными, суще­ствующими в определенной точке пространства и времени, с уче­том и без учета их в будущем.

Жизненные обстоятельства как юридические факты обладают как позитивными, так и негативными качествами (открытия, изо­бретения, договоры, преступления, наличие или отсутствие зареги­

стрированного брака, родство, потеря кормильца и т.п.). По мне­нию В.Б. Исакова, юридическим фактам присуща неизменность (инвариантность). Они в большей части являются результатом дея­тельности людей, и на определенном этапе они как бы отделяются от человека, приобретая самостоятельное значение^[149]. Данный вывод верен скорее в части событий типа землетрясений, наводнений, непреодолимой силы, крайней необходимости, где индивид отде­лен от них в силу непреодолимости. Что касается действий или бездействий физического или юридического лица, порождающих юридические последствия, то вряд ли они имеют самостоятельное значение на любом этапе их существования и развития. В таком варианте следовало бы признать, что эти действия совершаются вне воли и сознания индивида, что само по себе проблематично.

Правоотношения в контексте диалектики дуалистичны^[150]. Их становление, динамизм и прекращение, с одной стороны, обуслов­лены важнейшей предпосылкой - юридическим фактом. С другой, состоявшиеся правоотношения, особенно длящиеся, предопреде­ляют возникновение, изменение, прекращение других, последую­щих (производных) правоотношений, к примеру, правоотношение гражданства предопределяет служебные, трудовые, семейные, пен­сионные и другие правоотношения. Семейные предопределяют алиментные, наследственные, жилищные и другие правоотноше­ния; трудовые - расчетные, страховые, финансовые, пенсионные и т.д. и т.п.

Отсюда следует однозначный вывод о том, что коль скоро од­ни из этих правоотношений - есть предпосылки других, то, естест­венно, ранее состоявшиеся могут интерпретироваться ничем иным, как юридическими фактами.

Диалектика юридических фактов такова, что они, будучи структурным элементом правовой нормы, обладают регулятивны­ми свойствами при условии их идентичности каким-либо реально

существующим жизненным обстоятельствам (действиям, бездейст­виям, событиям и др.). С другой стороны, они предопределяют ус­ловие (предпосылку) перехода общественного отношения в другое качественное состояние - правовое отношение. Здесь налицо об­щая закономерность единства формы и содержания, перехода ко­личества в иное качество.

Соотношение права, правоотношений и юридических фактов позволяет поставить вопрос о первичности и вторичности. (произ- водности) этих категорий в правовом регулировании. Право регу­лирует отношения - это аксиома, но оно не могло и не может регу­лировать зарождающиеся общественные отношения, о чем свиде­тельствует антропологическая доктрина. Регулятором этих отно­шений от древнего состояния до современности ' является социаль­ный институт в форме обычая.

Этнографы и историки не без основания квалифицируют обы­чаи как «опривыченные, традиционные нормы», как «юридические нормы», основанные на привычке народа, долговременном приме­нении, обязательности исполнения в глазах сообществ^[151] Эти ква­лифицирующие признаки нормативности обычая всецело разделя­ются современной ростовской школой обычного права^[152] Антропо­логические исследования Эд. Б. Тайлора не только усиливают кон­цепцию нормативности обычая, но и подтверждают вывод о том, что зарождающиеся общественные отношения изначально регули­руются обычным правом. Последнее эволюционирует в зависимо­сти от экономических, национальных, политических, религиозных и других факторов жизнедеятельности этноса^[153]

Таким образом, разноплановые - позитивные и негативные за­рождающиеся эмбриональные отношения и устои в естественно­исторических условиях, регулируемые обычным правом, в извест­ной степени являлись правовыми^[154] Обладая регулятивными и охра­нительными свойствами, они, за исключением реакционных, соци­ально ценны, дуалистичны в силу того, что, с одной стороны, они - регуляторы отношений, с другой - юридические факты как осно­вания возникновения правоотношений.

Зарождающиеся в естественно-исторических условиях отно­шения, регулируемые обычным правом, в известной степени явля­ются правовыми^[155]. Общественные отношения в своем динамизме детерминируются экономическими и иными интересами. Обозна­ченные, вызревшие, они лишь потом только фиксируются и регу­лируются правом, в силу чего норма права в любой форме ее со­вершенства не может предопределить общественные и правовые отношения. Первичными, доминирующими здесь являются обще­ственные интересы в форме всевозможных действий, притязаний, стремлений, чаяний и т.п. Именно они, будучи надлежаще оформ­лены правом, именуемые юридическими фактами, и порождают правовые отношения, понуждая право выступать их регулятором.

Если общие правоотношения носят правоохранительный, пра­вообеспечительный характер, то конкретные отраслевые - право­применительный^[156] Вместе с тем, нельзя их преувеличивать. Вряд ли оправдано считать, что в этих отношениях «нет третьей силы», которая бы стояла над сторонами. Этой силой, по мнению Н.И. Матузова, является сама сторона правоотношения. По его мнению, здесь нет и юридического факта в традиционном его понимании. Они возникают «непосредственно из закона», то есть роль юриди­ческого факта в данном случае играет сам закон, его издание»^[157], что само по себе дискуссионно.

Представляется, общерегулятивные отношения не могут воз­никать на основе закона. Последний всегда что-то регулирует, ус­танавливает, запрещает. Сложность состоит в абстрагировании и отыскании этих юридических фактов в другом нормативном мате­риале.

Так, конструкционные правоотношения являются исходными, базовыми всех иных правоотношений. В таком качестве их можно, например, обозначить юридическими фактами уголовных, админи­стративных и иных отношений.

Специфика этих правоотношений, по идее Н.И. Матузова, в следующем: они возникают на базе конституционного права; носят общий, а не индивидуальный характер; по времени действия явля­ются постоянными, длительными (гражданство, суверенитет); опо­средуют наиболее значимые общественные отношения (власть, по­литический режим, статус личности и др.); выражают общее пра­вовое положение (статус) субъектов; являются базовыми для част­ноотраслевых правоотношений^[158] Специфичными их признаками Н.И. Матузов считает и то, что они «возникают не из тех или иных юридических фактов, а, как правило, непосредственно из закона, точнее тех обстоятельств, которые привели к его изданию»^[159] Воз­ражая против «безфактных» правоотношений, мы все же считаем, что юридические факты есть в каждом правоотношении. Отрицать их нельзя. Их следует отыскивать в гипотезах иных правовых норм.

С позиций категорий причины и следствия юридические фак­ты можно рассматривать как основания возникновения правоот­ношений. Диалектика их такова, что между ними существуют за­кономерности прямых и обратных связей. Те и другие образуют свои системы с элементами первичности и вторичности, обоюдной интеграции и отрицанием качественных характеристик со своими негативами и позитивами.

Особенностью правоприменительных отношений является специфика оснований их возникновения. По утверждению ученых, юридические факты правоприменительных отношений двойствен­

ны по своей юридической природе^[160]. Дуализм их выражается в том, что сюда включаются: процедурные действия участников отноше­ний; предъявление иска в суд, обращение с жалобой; возбуждение уголовного дела и др.

К фактам материально-правового характера они относят: дос­тижение призывного возраста; нуждаемость в жилье; совершение правонарушения и др. Факт - правоотношение, по их мнению, обобщает правовую связь в общем виде. Материально-правовое отношение, сыграв роль юридического факта в возникновении пра­воприменительного отношения, затем включается в систему право­применительных связей.

Рассматривая юридические связи в их системе, ученые выде­ляют промежуточные юридические факты, куда включают: отло­жение разбирательства дела, приостановление дела, привлечение в качестве обвиняемого и др.

Правоприменительный акт как итог правоприменительного процесса (решение, постановление), выполняя функцию юридиче­ского факта, характеризуется одновременно своим материально­процессуальным содержанием^[161]. Таким образом, диалектика право­отношений норм и юридических фактов позволяет сделать вывод об их первичности и вторичности, а еще точнее о производности всех иных правоотношений от конституционных (общерегулятив­ных). Последние выступают юридическими фактами по отноше­нию к частноотраслевым правоотношениям.

Феноменом в общей теории права следует считать доктрину производности правовых норм, правоотношений, отраслей права и юридических фактов. Новеллой является подход к количеству и качеству юридических фактов. Используя философские категории

в праве, многие ученые пришли к выводу о том, что по мере накоп­ления юридических фактов изменяются объем, характер субъек­тивных прав и обязанностей; одни дополняют другие, иные изме­няются, прекращаются^[162].

В контексте жизненных обстоятельств - юридических фактов - значительный интерес представляет собой теория производных норм и правоотношений, в основе которых покоятся диалектиче­ские закономерности соотношения общего, частного и особенного, первичного и вторичного и др. Используя причинно-следственные связи, И.А. Фаршатов, например, считает, что одни общественные отношения выступают в качестве предпосылки других, объективно функционируют как связь причины и следствия. Взаимозависи­мость и обусловленность как раз и являются основой квалифика­ции первичных и вторичных категорий типа абсолютных и относи­тельных юридических фактов и правоотношений. В определенных закономерных условиях появляются и функционируют юридиче­ские факты, взаимодействуя в своей системе и с иными системами правовых норм и правоотношений^[163] «При наступлении принципи­ально значимых юридических фактов, видоизменяющих характер их взаимоотношений, правам и обязанностям становится «тесно» в старых рамках связей, они как бы «не уживаются» с ранее сло­жившимися правами и обязанностями, проявляют тенденцию к об­разованию относительно новой формы, с элементами качественно нового содержания, образующим фактором которого выступает фактическое поведение участников»^[164] Производные нормы в ме­ханизме правового регулирования образуют специализированные

нормативные положения рационального регулятивного воздейст­вия^[165]

Наряду с понятием «производные нормы» в науке утверждает­ся категория «производные правовые акты», с чем следует согла­ситься в силу того, что правоотношения в своей системе неодно­значны, «какая-то часть (или одни из сторон) правоотношений имеет решающее значение, приобретая относительную или абсо­лютную самостоятельность»^[166]. Можно предположить, что исходные правовые акты в правотворческих правоотношениях выступают одним из элементов сложного состава юридических фактов.

Незначительная коррекция содержания производного право­отношения не имеет существенного значения, она не влечет за со­бой утрату исходного правоотношения. К примеру, лишение роди­тельских прав не влечет за собой утраты биологического родства.

Юридические факты, предопределяя правоотношения, одно­временно выполняют функцию формирования производных право­отношений, обусловленных производным характером правовых норм; наличием исходного (определяющего) правоотношения^[167]. По мнению З.Д. Ивановой, «существуют юридические факты, являю­щиеся общими, обязательными элементам и для многих фактиче­ских составов»^[168]

Есть юридические факты, которые являются обстоятельства­ми, приводящими к возникновению лишь отдельных правомочий (как секундарных), способствующих переходу субъективного пра­ва в новое состояние, к примеру, притязания^[169]. Первичные юриди­ческие факты (юридические условия), являясь предпосылкой но­

вых фактов или, как бы увязываясь с ними в единый состав, созда­ют условия возникновения, изменения, прекращения правоотноше­ний^[170]. В таком качестве они могут быть первичными и производны­ми в пределах института, отрасли права и даже национальной пра­вовой системы. Диалектика их такова, что первичные могут в оп­ределенных условиях стать производными, что особенно очевидно в сложных составах юридических фактов, где образуется сложная взаимообусловленная их связь.

Резюмируя изложенное можно заключить:

Факты социальной действительности адекватно отражают

общественные процессы. Их фактические составы в контексте сис­темно-интегративных качественных характеристик - есть отраже­ние состояния экономики, политики, общества, государства и лич­ности. Их диалектичность дает возможность проанализировать общественные процессы, выявить негативные и позитивные явле­ния, что как раз и является предпосылкой регулирования государ­ственных и общественных институтов.

- Юридические факты, являясь феноменом в правовом регу­лировании, выступают как средство, приводящее абстрактную пра­вовую норму в действие, без чего она «мертва» и существует как зафиксированный документ. Их составы характеризуют правопри­менительную практику только в случаях их надлежащего (законо­дательного) оформления. Доктринальное их толкование создает предпосылки правотворческого процесса.

- Доктрина и правоприменение являются предпосылкой (юридическим фактом) возникновения иных, правотворческих от­ношений, в чем прослеживается связь правоприменительного и правотворческого процессов. Нам этот процесс представляется важным и диалектически сложным, нуждающимся в осмыслении по причине его социальной ценности.

Отсюда следует, что юридические факты - не есть однопоряд­ковые категории. Они могут быть простыми и сложными состава­ми, первичными и вторичными, ничтожными, дефектными, при­оритетными, отличающимися единством и противоположностью.