Генезис учений о праве

Огромный диапазон научного знания о праве, который демонстрирует современная юридическая наука, стал воз­можным благодаря титаническим усилиям исследовате­лей права, которые по крупицам добывали знания о своем предмете изучения и к настоящему времени оформили широкий спектр учений о праве.

А. П. Глебов пишет: «Слово «генезис» (от греческого слова происхождение, возникновение) используется как в общеупотребительном смысле, так и в качестве фи­лософской категории. В обыденном смысле данное слово применяется в узком и широком смыслах: в узком — это синоним понятий «происхождение», «возникновение»; в широком — как зарождение и процесс развития, привед­ший к определенному состоянию. В философском смыс­ле генезис суть категория, выражающая возникновение, происхождение, становление развивающегося явления, известная уже античной философии, где это понятие при­менялось к представлениям о происхождении природы и бытия»*.

¹ Глебов Л. II. Проблемы правопонимания в отечественной правовой доктрине//Юридические записки. Выпуск 12: Правопонимание и пра­воприменительная деятельность / Под рсд. 10 11 Старнлова. Воронеж. 2000. С. 88.

Применительно к генезису учений о праве эти поня­тия используются в смысле происхождения и развития правовых теорий (концепций). Для того чтобы осветить указанный вопрос, необходимо для начала определиться с происхождением самого нрава как такового. В этой свя­зи уместно обратиться к позиции А. И. Ковлера, который полагает, что важность исследования вопросов возник­новения права обусловлена тем. что «основная завязка, основная, если хотите, интрига истории рода человеческо­го происходит как раз именно на стадии предыстории, как впрочем, и характер каждого из нас формируется в раннем детстве, хотим мы или нет это признавать»^[2].

Заметим, что в объяснении природы и закономерно­стей развития права целостной картины не наблюдается. Приведем некоторые точки зрения относительно данного вопроса.

II. И. Матузов и А. В. Малько указывают: «Историче­ски право возникло как классовое явление и выражало, прежде всего, волю и интересы экономически господству­ющих классов. Чтобы убедиться в этом, необходимо про­анализировать древнейшие памятники права — правовые акты рабовладельческой и феодальных эпох. Например, если раньше в случае хищения чужого имущества решаю­щее значение придавалось тому, кем (членом общины или чужаком) оно совершено, то теперь всякое посягательство на собственность влекло за собой суровое наказание, а по­сягательство на имущество знати каралось особенно же­стоко. Так, по древневавилонским Законам Хаммурапи, датированным примерно XVIII в. до н.э., за любую кра­жу имущества виновный возмещал собственнику убытки в десятикратном размере, а если похищенное имущество принадлежало лицам из привилегированных сословий, на­пример. государственным деятелям, то предусматривалось

возмещение в тридцатикратном размере. Кроме того, в слу­чае хищения религиозных предметов или государствен­ного имущества устанавливалась ответственность в виде смертной казни. Каждое сословие имело разное правовое положение, разный объем нрав и обязанностей, разные привилегия и ограничения. Так, нарушение общегосудар­ственных запретов (запрещение убийства, воровства и пр.) влекло разные санкции но отношению к членам разных со­циальных групп»^[3]. Изданных наблюдении отчетливо про­слеживается классовый характер нрава, указывающий на его особую социальную природу и назначение, связанные с его неизменной классовой сущностью.

На процесс возникновения и исторического раз­вития нрава оказывало влияние множество различ­ных факторов: например, специфика географических, культурно-исторических и иных обстоятельств. В частно­сти. в странах Востока, где весьма велика роль традиций, обычаев, религии, право возникает под их непосредствен­ным сильным влиянием.

Следует заключить, что появление права — это след­ствие усложнения социальных связей, обострения проти­воречий в обществе, с регулированием которых первобыт­ные нормы уже не справлялись. В. II. Хронанюк указывал: «Правовые нормы складывались преимущественно тремя основными путями:

1) санкционирование государством норм первобытных обычаев и превращение их в нормы права (обычаи), кото­рые уже стали охраняться от нарушений государством;

2) издание государством в рамках правотворческого процесса новых нормативно-правовых актов:

3) юридический прецедент (судебное или администра­тивное решение по конкретным делам), которому госу­дарство придает юридически значимую силу для анало­гичных дел»'. Названные способы формирования права сомнений не вызывают, т.к. сама правовая действитель­ность, развивающаяся в различных правовых системах, это подтверждает.

Продолжая рассматривать происхождение права, его причины и условия формирования, обоснованным будет обратиться к имеющимся определениям нрава, в которых присутствуют указания на источники его возникновения.

А. II. Глебов справедливо отмечает: «Европейская правовая мысль нового времени, начиная с Гоббса, Локка, Ьентама. Руссо, Монтескье, Гегеля, так и не смогла дать научного определения права»^{[5] [6]. Данное обстоятельство более чем убедительно указывает на противоречивый и сложный характер права.}

Право это действительно сложный социальный фено­мен. явление настолько неоднозначное и многогранное, что диапазон его понимания поражает своим разнообразием. Так, О. Э. Лейст пишет: «...право — сложнейшее по содер­жанию.

событий социального порядка и проявлений воли человека, явлением материальным и совокупностью моральных и об­щественных ценностей, идеалом и реальностью, явлением исторического плана и нормативного порядка, комплексом внутренних волевых актов и актов подчинения внешнему, актов свободы и актов принуждения...Что касается раз­личных проявлений нрава, они носят частичный характер и выражают в большей или меньшей степени то, что зави­сит от конкретной юридической системы: либо социальное устройство, либо моральные ценности, индивидуализм или коллективизм, власть или свободу...»’. Б. А. Кистяковский отмечает: «Право есть и государственно-организационно е, и социальное, и психическое, и нормативное явление»^{[8] [9]. II. Г. Александров пишет: «Право всегда представляет со­бой «возведенную в закон» (т.с. в общеобязательное пра­вило поведения) волю тех классов, в чьих руках фактиче­ски, в соответствии с господствующими в данном обществе экономическими отношениями, находится государствен­ная власть»[10]. С. С. Алексеев указывает, что «право... - это система общеобязательных норм, выраженных в законах, иных признаваемых государством источниках и являю­щихся общеобязательным основание для определения правоверно-дозволенного и юридически недозволенного, запрещенного (а также государственно нрсдписанного) поведения»[11]. В. К. Бабаев пишет: «Право — это система нормативных установок, опирающихся на идеи человече­ской справедливости и свободы, выраженная большей ча­стью в законодательстве и регулирующая общественные}

отношения»^[12]. В. А. Бачинин отмечает, что «право — кон­кретная социальная форма, в которой воплощена воля ци­вилизованного общества к защите себя от опасности вну­тренних деструкций»^{[13] [14]. Приведенное множество определе­ний, которое все же является лишь незначительной частью имеющегося разнообразия взглядов на понимание нрава, во многом объясняет, почему юридическая наука в своих воззрениях на право и его сущность столь полемична.}

Е. А. Лукашева, осознавая бесперспективность выра­ботки унифицированного определения права, предложила выход из сложившейся ситуации. Она пишет, что «право явление столь сложное и многозначное, что нет и не может быть единственно верного ответа на вопрос: что такое пра­во. Существует множество попыток определения понятия нрава, каждое из них подчеркивает важнейшие, ио мнению его сторонников, свойства и признаки права, однако едино­го понятия нет, да и не должно быть»¹. Такая позиция, на мой взгляд, заслуживает внимания, является закономер­ным следствием неудачных многовековых попыток сфор­мулировать то единственно верное, всеобъемлющее поня­тие нрава, пригодное во все времена и для всех народов.

Множественность дефиниций нрава, как указывает А. II. Глебов, «зависит нс только от сложности опреде­ляемого феномена, имеющего множество граней, прояв­лений, уровней, внешних форм выражения, но и от суще­ствования различных исходных мировоззренческих на­правлений в области правопонимания: позитивистского, естественно-правового и др. Поэтому определение права,

сформулированное с позиций этатичсского позитивизма, нс воспринимается сторонником социологического пози­тивизма н тем более представителем естественно-правовой школы права. Сторонника правового нормативизма не мо­жет удовлетворить определение права, сформулированное с позиции психологической школы права и т.д.»^[15].

Как указывает О. В. Мартышин, «...все обилие опреде­лении (права. — Р. П.), имеющихся в России и в других странах, укладывается в рамки давно и хорошо известных основных типов понимания права. Их четыре. 1. Юридиче­ский позитивизм (нормативизм)... 2. Социологический по­зитивизм... 3. Теории естественного права...4. Философское понимание нрава...»^[16]. Далее О. В. Мартышин. анализируя содержание каждого из приведенных направлений право­понимания, приходит к следующему выводу: «Названные четыре подхода следует признать основными и классиче­скими. ибо каждый из них базируется на одном принципе: норме поведения, установленной верховной властью, ре­альных отношениях, влекущих юридические последствия, неотчуждаемых правах личности и абстрактной формуле свободы (человек свободен в той мере, в какой он не по­сягает на свободу других лиц).

В. Г. Румянцева и В. Ф. Мартынов отмечают: «Со­временная юридическая наука предполагает плюрализм в подходах к определению права. В рамках юридическо­го знання сформировались несколько различных типов

правопонимания. «Ни в какой другой науке ист столько противоречащих друг другу теорий, как в науке о нраве. При первом знакомстве с ней получается даже такое впе­чатление, как будто она только и состоит из теорий, вза­имно исключающих друг друга», — удивительно метко высказался философ, социолог, правовед Б. А. Кистяков­ский, характеризуя основные школы права в России на рубеже ХІХ-ХХ вв.»*.

Данные выводы в отношении многоаснектности пра­ва и, как следствие, множественности методологии его изучения видятся обоснованными. В подтверждение это­го можно привести позицию О. Э. Лейста: «Рассуждая о сущности нрава, мы должны сознавать, что всеобщее единообразное понимание философско-правовых и иных социальных проблем может быть только искусственным и вынужденным»^{[17] [18].}

Данная позиция согласуется с мнением О. В. Марты- шина о том, что непродуктивно нравопониманию идти но пути создания единого определения нрава, в связи с чем ои пишет: « Тенденция к сближению и сопоставлению раз­ных подходов к нраву без поисков единого определения, распространенная на Западе, наблюдается и у нас.Ло эта плодотворная тенденция не доминирует. Большинство российских исследователей продолжает искать единое определение нрава. Поиски эти сталкиваются с колоссаль­ными трудностями. Во-первых, единое определение долж­но было бы стать действительно универсальным, т.е. при­годным для всех времен и стран, для всех правовых систем и традиций... Во-вторых, едва ли возможно объединить те­оретический и практический подходы к нраву...В-третьих, противоречие, аналогичное различию между философ­ским и прикладным пониманием, существует и между

должным н сущим в праве, т.с. между правом, каково оно есть, и правом, каким оно должно быть»^[19]. Болес чем убе­дительные аргументы, приведенные О. В. Маргышиным. наводят ученого на следующие размышления: «Отмечен­ные трудности в выработке единого определения права представляются непреодолимыми. Возможность такого определения в высшей степени сомнительна. 11с лучше ли в таком случае направить усилия в другое русло, не ис­кать универсальное понятие, а сочетать разные понятия и определения, имея в виду, что каждое из них в отдельно­сти неполно и относительно и лишь их совокупность дает разностороннее представление о праве?»^[20]

Следует учитывать, что право настолько сложный со­циальный феномен, что все попытки сформулировать сколько-нибудь адекватное ему определение заведомо об­речены на неудачу. Общеизвестно, что на это обращал еще внимание выдающийся немецкий философ И. Кант, рас­суждая по вопросу — «что такое право?», он писал: «Этот вопрос может так же смутить правоведа..., как преслову­тый вопрос «Что есть истина?», обращенный к учителям логики»^[21]. Известный русский правовед конца XIX на­чала XX в. II. II. Алексеев отмечал, что «юристы никогда нс найдут определение нрава, как естествоиспытатели не ответят на вопрос, что такое природа вообще»¹.

На обостряющийся сложный онтологический характер права указывает наблюдение, сделанное Р. А. Ромашовым, который замечает, что «современный мир представляет собой сложное социально-культурное и политико-право­вое образование, эволюционирующее под воздействием

разнонаправленных тенденций: глобализации и локализа- щиксамосохранснияисаморазрушсния (энтропии)... Право в условиях диалога культур выходит за рамки националь­ных правовых систем и приобретает качественные харак­теристики элемента общецивилизационной культуры»^[22]. Данные объективные обстоятельства еще более усложня­ют понимание права и делают практически невозможным сформулировать его универсальное определение.

Поэтому попытки «вогнать» право в рамки словес­но-логической формы его выражения сопоставимы со стремлением уместить вселенную в спичечном коробке. Вместе с тем. попытки ученых создать определение права нс должны предаваться забвению. Их усилия заслужива­ют всяческого уважения, а сформулированные опреде­ления внимательного изучения. Достижения в этой сфе­ре — это яркие свидетельства величайшего теоретико-ме­тодологического и словесно-образного мастерства уче­ных-исследователей.

С. II. Фролов, анализируя причины многообразия по­ниманий права, выделяет следующие: отсутствие четких критериев для определения концептуальности научного направления в области изучения природы нрава: ошибоч­ное сопоставление типа понимания нрава и вида права в рамках определенной концепции; сложное соотношение нрава с религией, моралью, экономикой (данные социаль­ные константы не должны противопоставляться нраву)^[23].

Предлагаемые понятия и определения права должны быть максимально корректными к позициям представите­лей других типов правопонимания. а их содержание должно оставлять место для научных сомнений и открытого диало­

га. Заслуживающим внимания в этом смысле можно при­знать понимание права, предложенное В. II. Карташовым. По его мнению, право раскрывается как «система общеобя­зательных нормативно-правовых предписаний, обеспечен­ных мерами государственного и иного воздействия, внеш­не выраженных в нормативных правовых актах, договорах и других формально-юридических источниках, отражаю­щих идею и состояние свободы и ответственности, справед­ливость и равенство, гуманизм и общественный порядок, служащих особым, юстициабельиым регулятором поведе­ния людей и организаций»’. Данное определение признает нормативистско-нозитивиетские традиции правопонима­ния. уважительно относится к ценностям естественно-право­вой школы, не отрицает философского понимания права.

Па мой взгляд, интегративное понимание права в значительной степени способно устранять конфликт­ность между различными типами правопонимания в теоретико-методологическом аспекте и расширять воз­можности для эффективной правовой регламентации и защиты наиболее важных сфер общественной жизни в прикладном значении за счет широкого понимания формально-юридических источников права. Данное на­блюдение подтверждается позицией В. В. Ершова, кото­рый указал, что «интегративное (интегральное) понима­ние российского нрава трактует право как систему, вклю­чающую в себя как нормативные правовые акты, содержа­щие нормы права, так и иные формы права, прежде всего основополагающие (фундаментальные) принципы права, нормативные правовые договоры, содержащие нормы права, а также обычаи, содержащие нормы права»^{[24] [25].}

В подтверждение интегративных позиций рассмотре­ния права еще в относительно ранней работе В. В. Ер­шова также указывается: «Проанализировав различные концепции генезиса нрава, его соотношение с законом и правоприменительной практикой, автор приходит к выводу о том, что право, как разновидность социальных норм, нельзя сводить только к закону установленно­му представительными органами государства пределу свободы органов и лиц, поскольку правової! закон яв­ляется лишь одной из форм «писаного» нрава, первич­ным но отношению к нормативным актам и движется «снизу-вверх», а не «сверху-вниз». В качестве «незакон­ного» права автор, в частности, рассматривает устоявшу­юся судебную практику, выработанную на основе обще­человеческих ценностей, общего смысла и принципов законодательства »^[26].

При рассмотрении интегративной концепции пони­мания нрава нельзя игнорировать величайшее наследие в этой области И. А. Сорокина, вклад которого исследо­вал В. Г. Графский. Ученый-исследователь пишет, что «обозревая возможные социальные проявления права. П. А. Сорокин конструирует его комплексную обобщаю­щую характеристику и сводит се к трем основным изме­рениям: право как правило поведения; как правила и нор­мы, в виде правовых убеждений; как правовые убеждения, реализованные и объективированные в источниках права, различных институтах политической организации обще­ства». Продолжая анализ интегрального иравопозиания, В. Г. Графский отмечает, что «обращаясь к этой же теме, Б. А. Кистяковский в свое время сетовал: право предста­ет перед современным правоведением явлением весьма многоаспектным — государственно-повелительным, со­циальным. психическим, нормативным, а также совокуп-

ностыо правоотношений, а между тем, цельное знание о праве, к сожалению, мало разрабатывается. Право в своем эмпирическом существовании связано с самыми различ­ными областями явлений. Задача не в том, чтобы слить эти элементы воедино, ио чтобы более строго, тщательно и детально расчленить различные составные части и на­правления научного познания права. Только этим путем можно подготовить почву для заключительного синтеза, который должен привести к цельному и полному знанию о праве»¹.

А. В. Поляков указывает: «С позиции отнологпчсской теории коммуникативного права, которая представляет собой один из вариантов интегрального правопонимания. право рассматривается как включающее в себя и идеальное, и материальное, рациональное и иррациональное, долж­ное и сущее, объективное и субъективное, «естественное» и «сконструированное», статичное и деятельное...Право одновременно представляет собой идею и текст, норму и правоотношения, императивно-атрибутивные пережи­вания и социализированные ценности. Пи одно из этих положений не истинно в своей отдаленности и отвлечен­ности, только в рамках целостного восприятия права они обретают эйдетический смысл. И хотя в силу своей много­гранности право может познаваться различными способа­ми. но в своем целостном виде, но мнению автора, просма­тривается ясней всего в феноменолого-герменевтическом ракурсе»^{[27] [28].}

Па мой взгляд, интегративное правопонимание песет в себе мощное примиряющее начало, вызывающее конвер­генцию различных направлений понимания права и всду-

щес к обнаружению нового «качества» права, возможного только в условиях его целостного восприятия. Поэтому, универсального определения нрава пет и быть не может, а вот интегративный подход настоятельно необходим, как эффективный методологический инструментарий по­стижения формы движения сложной правовой материи. Разрозненные взгляды различных концепций правопо­нимания не способны обнаружить это новое «качество» права, в котором и заключена сущность этого уникально­го социального феномена. К тому же игнорирование хотя бы одного из направлений понимания нрава не позволит выложить сложный узор правовой мозаики и картина ока­жется незавершенной, чего допустить никак нельзя.

Обращение к правопониманию в ходе рассмотрения причин и условий происхождения права произошло есте­ственно в силу органической связи нрава, правопонима­ния и учений о праве. Каждое из учений о праве неизбеж­но содержит определенный вектор понимания нрава, поэ­тому связь между учениями о праве и правопониманием очевидна и неизбежна.

С. II. Фролов, обращаясь к анализу учений о нраве, пишет: «Многообразие концепций происхождения права обусловлено следующими причинами. Во-первых, нали­чием проблемы решения вопроса о закономерности вну­тренних связей права с окружающей его материальной, социальной и иной средой, обуславливающей процесс его зарождения, становления и развития, что свидетель­ствует об объективной данности, исторической предо­пределенности рассматриваемого иравогеиеза в любом зарождающемся и развивающемся обществе (правовая эмбриология). Во-вторых, принципом причинности воз­никновения нрава, который указывает на исследование тех явлений, которые непосредственно порождают пли же обуславливают в прямой или косвенной форме дан­ный вопрос. В-третьих, разным пониманием мыслите*

лями определенных отраслей научных знаний природы и сущности тех социальных и индивидуальных явлений, которые влияют на правогенсз»^[29].

Названные причины множества учений происхожде­ния нрава, ио мнению С. II. Фролова, предопределили де­вять самостоятельных концепций происхождения права, каждая из которых представляет собой учение, основан­ное на работах целого ряда мыслителей, использующих единую общую идею (замысел), а также методологический подход к исследованию. Ученый выделил такие концеп­ции. как теологическую (авторитетообразующую) (Про­тагор, Ф. Аквинский, II. А. Ильин. А. Мень), антрополо­гическую (Г. Мэи, Г. Спенсер, 3. Фрейд, А. С. Ященко), историко-материалистическую (К. Маркс, Ф. Энгельс, Е. Б. Пашуканнс). политическую (Г. Ф. Шсршеиевич). нравственную (этическую) (Г. Гроций, И. Кант, В. С. Со­ловьев. Р. Дворкин), концепцию мимесиса (социального подражания) (Улышан, П. А. Кропоткин), коммуникатив­ную (концепция солпдаризма, хабитуализации) (Г. Пухта, Р. Иерииг, Д. Роулз), синергетическую (Т. Гоббс, Л. Фул­лер, Дж. Финннс), спонтанную (ГВ. Ф. Гегель, А. Кауф­ман, Ж. Маритен. В. С. Персесянц)^[30].

Т. В. Кашанина, исследуя теории происхождения пра­ва, приходит к выводу о необходимости выделения та­ких теорий, как примирительная (Г. Берман, Э. Аниерс), регулятивная, теологическая (божественная) (Фома Ак­винский), естественного права (Лао Цзы. Конфуций, Аристотель, Цицерон, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ж.-Ж. Руссо, Р Штаммлер, Л. Фуллер. А. Кауфман), историческая (Г. Гуго, К. Савиньи, Г. Пухта, II. М. Коркунов), классовая теория (К. Маркс. Ф. Энгельс), специализации^[31].

B. II. Хронанюк представления о праве классифици­ровал по определенным научным направлениям, школам. Среди них ученый выделил следующие: теория естествен­ного права, историческая школа права, реалистическая школа права, социологическая школа права, нормати- вистскос направление, психологическая теория, материа­листическая теория нрава'.

Из представленных взглядов ученых в отношении гене­зиса учений о праве видно, что они весьма разнообразны, их названия различны, количество теорий нс совпадает. Это еще раз подтверждает сложный характер объекта по­знания — права и указывает на наличие своих собственных методологических предпочтений ученых-исследователей.

C. II. Фролов обоснованно утверждает, что «анализ большинства существующих на сегодняшний день ориги­нальных концепций происхождения права, а также целого ряда авторских точек зрения по данному вопросу показы­вает, что каждая из концепций находится в закономерной либо корреляционной связи с одним или несколькими из трех современных типов правопонимания — позитивист­ским. психологическим, социологическим»^{[32] [33] [34].}

Данное утверждение нашло свое подтверждение в по­зиции В. II. Карташова, который из всего существовав­шего и существующего многообразия выделил несколько основных подходов к праву и правопониманию. Это сле­дующие подходы: теологический, философский, социо­логический, (формально-логический, психологический, исторический, лингвистический, этический, юридиче­ски й, і нітеграти в н ы й \

Для оформления целостного представления о генези­се учений о праве изложим основные позиции наиболее распространенных концепций происхождения права, вос­требованных современной юридической наукой. Эти кон­цепции следующие.

Естественно-правовая теория наиболее логически за­вершенную форму получила в период буржуазных рево­люций XVII — XVIII вв. Ее представителями являются Т. Гоббс. Дж. Локк. А. II. Радищев и другие. Главными иде­ями этого учения являются следующие: в рамках данной доктрины разделяется право и закон, право по существу отождествляется с моралью, источник прав человека со­держится нс в законодательстве, а в самой природе.

Историческая школа нрава сформировалась в конце XVIII — начале XIX в. Ее представителями были К. Ф. Са- виньи. Г. Пухта и другие. В рамках данной школы право по­нимается как историческое явление, которое, как и язык, не устанавливается договором, не вводится по чьему-либо указанию, а возникает и развивается постепенно, стихий­но. Право — это. прежде всего, правовые обычаи.

Порматпвнстская теория права в наиболее полной сте­пени была сформулирована в XX в. Представителями се были Р. Шгаммлср. II.I I.Новгородцев. Г. Кельзеи и другие. Для данной теории исходным является представление о нраве как о системе норм, где на самом верху находится основная норма, установленная законодателем, и каждая низшая норма черпает свою законность в норме большей юридической силы.

Материалистическая теория нрава возникла в XIX XX вв. Ее представителями выступили К. Маркс. Ф. Эн­гельс, В. И. Ленин и другие. Право ими понимается как возведенная в закон воля господствующего класса, содер­жание которой определяется характером производствен*

ных отношений. Право это нормы, устанавливаемые и охраняемые государством.

Психологическая теория права наиболее логически за­вершенную форму получила в XX в. Представителями ее были Л. И. Пстражицкий, А. Росс, II. Рснснер и другие. Данная доктрина рассматривает психику людей как фак­тор, определяющий развитие общества, в том числе его мораль, право, государство. Понятие и сущность права вы­водятся не из деятельности законодателя, а из правовых эмоций людей, которые представляют собой переживания чувства, связанного с правомочием на что-то (атрибутив­ная норма), и чувства обязанности сделать что-то (импе­ративная норма).

Социологическая теория права была сформирована в наиболее законченном виде в XX в. Ее ведущими пред­ставителями считаются Е. Эрлих, Р. Паунд. С.А.Муромцсв. Право воплощается в реализации законов. Под правом по­нимаются юридические действия, практика, применение законов. Право — это реальное поведение субъектов пра­воотношений. Формулируют право прежде всего судьи в процессе юрисдикционной деятельности'.

Из данных теорий прослеживается, что проблема про­исхождения нрава имеет важное значение как с теорети­ческой, так и практической точки зрения, поскольку от ре­шения этого вопроса зависит понимание природы нрава, роли права в жизни людей и развитии общества в целом.

В. В. Ершов в отношении генезиса учений об отече­ственном праве обоснованно констатировал, что «к сожа­лению. работы отдельных русских авторов А. Радищева. Б. Чичерина, В. Соловьева, Б. Кистяковского, С. Гессена. II. Новгородцсва, Л. 11 стражицкого, уважительно отно­сившихся к праву, не смогли определить ход нашей исто­рии. В то же время западная правовая мысль, обосновывая

необходимость права, в докапиталистических обществах нс разграничивала право от религии и нравственности. Хотя позже стала проводиться идея разграничения права и нравственности в связи с веротерпимостью и свободой совести (X. Томазнус), необходимостью гарантий про­тив любых форм патернализма (II. Кант), недопустимо­стью государственного вмешательства в сферу экономики (классический либерализм). В России В. Соловьев раз­граничивал право и нравственность постольку, поскольку, во-первых, требования права строго ограничены, тогда как нравственные неограниченные и всеобъемлющие; во-вторых, право, в отличие от нравственности, связано с обязательной реализацией минимального добра в обще­ственной жизни, а нравственность основывается на добро­вольном исполнении»^{[35] [36].}

Представляется интересным с точки зрения механиз­ма изучения права обращение к процессу, который от­ражает содержание познания права. Данный процесс с научно-теоретической стороны описал В. М. Сырых и выделил в нем четыре стадии: 1) сбор и изучение эмпи­рических фактов объективной реальности: 2) статистиче­ский анализ полученных фактов: их обобщение, выявление статистических закономерностей, объяснение и описание фактов; 3) восхождение от конкретного к абстрактному, то есть формирование общих абстракций, описательных понятий на основе обобщенных фактов объективной ре­альности; 4) восхождение от абстрактного к конкретному, то есть исследование общих глубоких закономерностей взаимосвязи правовых явлений, формирование понятий, отражающих социально-политическую сущность права определенного исторического типа, сущность н смысл взаимосвязей явлений внутри правовой системы-.

Компоненты механизма иравопозиания в широком его понимании представила И. Д. Железнова, которые ио се мнению могут быть описаны следующим образом: 1) научно-теоретический компонент отражает методы, положенные исследователем в основу своего познава­тельного процесса, а также научно обоснованную (или интуитивную) последовательность применения данных методов: 2) мировоззренческий или идеологический ком­понент обуславливает соответствие направления право­вого познания господствующим в обществе, современном исследователю, мировоззренческим, (философским, поли­тическим установкам, которые, как правило, существенно влияют на ход исследования и полученные результаты; 3) объективно-исторический компонент, поскольку ис­ходным этапом исследования (даже использующего апри­орный метод) является объективная реальность права, данная исследователю в конкретном месте и в конкретное время, не стоит доказывать, что любая работа по общим проблемам права песет существенный отпечаток эпохи и общества, современного ученому; 4) личностный ком­понент, т.к. каждое конкретное исследование проводится конкретной личностью, обладающей собственным, непо­вторимым внутренним миром, личным опытом, собствен­ными убеждениями и взглядами; 5) конъюнктурный ком­понент. который представляет собой развитие и пересече­ние идеологической и личностной составляющей, которая способна приобретать самостоятельное значение’.

Па мой взгляд, предложенная структура механизма иравопозиания сомнений не вызывает, т.к. каждый се эле­мент имеет место в реальном процессе познания права и своим содержанием детерминирует результат познава­тельной деятельности, а именно, понимание самого пра­

ва. Названные компоненты механизма правонознания более чем убедительно указывают на причины широко­го спектра существующих учений о нраве и раскрывают интеллектуально-деятельный характер их формирования.

В продолжение приведенных рассуждений, примени­тельно уже к процессу формирования нравопонимания, II. Д. Железнова указывает на факторы, которые оказы­вают существенное влияние: 1) социальные интересы, по­скольку правопонимание теснейшим образом затрагивает основания государственной политики, в том числе и пра­вовой политики, определяет баланс социальных интере­сов в обществе; 2) научно-правовая культура представле­на различными научными, семиотическими, мировоззрен­ческими и иными параметрами научно-культурного типа; 3) психологические факторы, к которым можно отнести способы воздействия той или иной доктрины права на психологический комфорт в обществе, на определенные сферы правового сознания; 4) особенности структурного построения и содержания действующего в государстве законодательства; 5) личность автора, индивидуаль­ный характер представленного им труда; 6) методология конкретного исследования, которая должна быть науч­но обоснованной и соответствовать правилам научной верификации¹.

Названные обстоятельства в своей совокупности пре­допределяют содержательные характеристики правопо­нимания и выступают отправными институциональными элементами (инструментарий) познания права, от кото­рых во многом будут зависеть уже функциональные (со­держательные) характеристики познаваемого права.

Обращает на себя позиция В. М. Сырых, выделившего такие теории сущности и социального назначения права, которые сыграли важнейшую роль в становлении и разви-

тип современного правоведения и «способные оправдать надежды юристов на дальнейшее теоретическое освоение юридических проблем современности». Ученый предлага­ет их классификацию ио используемому ими методу по­знания права: 1) теории, основанные на применении мета­физического метода познания, требующие рассматривать явления односторонне и независимо друг от друга, вне их внутренних противоречий и саморазвития (теория есте­ственного права, юридический позитивизм) и 2) теории, основанные на применении диалектического метода по­знания, требующего рассматривать явления и предметы всесторонне, в их взаимосвязи с иными явлениями, в их историческом развитии, источником которого выступают внутренние противоречия исследуемого (философия пра­ва Гегеля и марксистская правовая доктрина)’.

В данном утверждении ученого заключен значительный научно-теоретический и практический потенциал теорий познания права, поскольку выбор осуществляется между предлагаемыми иллюзорными представлениями о нраве (придуманное право) и нравом, обусловленным факторами общественного бытия (право в действительности). II. ко­нечно. изучение и работа над «правом в действительности» требует куда больше интеллектуальных усилий и значи­тельного напряжения мысли, но и результат несоизмеримо выше это постижение истинной правовой материн, что для юриста является непреложной ценностью.

А. II. Глебов предложил нестандартный взгляд в вопро­сах модернизации учений о праве и указал на необходи­мость создания самостоятельного научного направления в рамках теории права или философии права — «генети­ческого правоведения». А. II. Глебов указывает, что «не­обходимость в генетическом правоведении обусловлива­ется многими факторами. Во-первых, это формирование

нового правопонимания и критический пересмотр ряда фундаментальных положений марксистко-ленинской об­щей теории государства и права о происхождении и раз­витии права... Во-вторых, это исключительная сложность правовой субстанции, наличие в ней множества уровней, пластов, граней, проявлений... В-третьих, проблематика генезиса нрава и соответствующее ей направление науч­ных исследований — генетическое правоведение — актуа­лизировалось сегодня в связи с постановкой новых в оте­чественном обществоведении вопросов о гражданском обществе, «правовом обществе», правовом государстве, а также юридико-философских вопросов об источниках формирования дозаконного права, социально-правовых императивах и путях перевода их в нормы позитивного нрава, соотношении естественного и позитивного пра­ва, права и закона»*. Весь спектр обозначенных вопросов призваны разрешать современные учения о праве, кото­рые меняются, совершенствуются совместно с эволюцией своего объекта познания права.

В заключение хотелось бы указать, что генезис учений о праве является длительным и сложным процессом. Сами учения о нраве начинают формироваться с момента появ­ления первых представлений относительно природы права, его основ, проявлений. Па мой взгляд, глубокое понимание нрава возможно только через применение диалектическо­го метода познания, позволяющего рассматривать право во взаимосвязи с иными явлениями общественной жизни в историческом развитии. В настоящее время имеет место плюрализм учений о праве, что, по моему мнению, явля­ется позитивным явлением в юридической науке, так как каждая теория рассматривает право с одной либо несколь­ких сторон, а более полное понимание нрава рождается в конструктивном взаимодействии всех таких учений.

1.2.