§ 2.СТЕПЕНЬ ИЗУЧЕННОСТИ ПРОБЛЕМЫ. МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ

B отечественной историографии работы о Магдебургском праве в землях Священной Римской империи и Пруссии буквально единичны. Почти все они не затрагивают идеологическую сторону этих памятников и посвящены юридическому анализу норм Магдебургского права или вопросу о его применении в различных городах.[10] [11] Единственное исключение составляют работы В.

Немецкая литература по истории Магдебургокого нрава весьма обширна. Однако в большинстве работ Магдебуртское право рассматривается с формально-юридической точки зрения вне связи с духовной культурой горожан -и в отрыве от многочисленных локальных правовых материалов. Лишь немногие исследования затрагивают «идеологическую составляющую» памятников Магдебургского права. Немецкие ученые писали, например, о том, как воспринималось объективное право составителями некоторых из интересующих нас источников,[12] и о том, как оценивалась роль городского права Магдебургским судом.[13] Ряд наблюдений сделан в статьях об отдельных специфических категориях судебных дел, при рассмотрении которых Магдебургский суд должеи был учитывать идеологические установки своего времени.[14] Однако в целом указанная проблематика пока изучена весьма фрагментарно.

Причины слабой разработанности темы можно подразделить на две группы: организационные и методологические.

K организационным причинам относятся состояние и особенности источниковой базы. Как будет показано ниже (гл. I, § 2), в более или менее полном виде источники Магдебургского права были опубликованы лишь к концу XIX в., а издание материалов судебной практики XIV—XVII вв. растянулось на долгие десятилетия и продолжается до сих пор. He обладая представительным корпусом памятников, ученые не могли получить достаточного материала для наблюдений.

Пытаясь анализировать идейное содержание памятников, ученые неизбежно столкнулись и с методологическими трудностями.

Главная из нихносит, пожалуй, гносеологический характер. Изучая взгляды горожан (в том числе на право и власть), своеобразные формы и стереотипы их мышления — словом, то, что в современной науке именуется групповым менталитетом [15] (ментальностью), імы рискуем «навязать» прошедшей эпохе наши сегодняшние представления и опыт. Поэтому наше знание о мышлении средневекового человека никогда не будет полным. Подобного рода релятивизм в историческом исследовании неизбежен, однако его можно уменьшить, правильносфор- мулировав проблему и составив «вопросник», с которым мы обращаемся к источникам.[16] Предпосылки для такого подхода были заложены еще в XIX в. трудами В. Дильтея (который выдвинул идею «вживания» в прошлое) и его учеников. Однако углубленное изучение интересующего нас материала в аспекте истории правосознания было невозможно, пока оставались неисследованными наиболее общие закономерности развития средневековой культуры.

Другие методологические трудности объяснялись самим характером темы. Эта тема носит междисциплинарный характер, поэтому для ее разработки были нужны сведения из смежных дисциплин: социальной психологии, исторической урбанистики и т. д. Без этого был невозможен комплексный анализ памятников городского права.

Наконец, при разработке указанной проблематики давала о себе знать разрозненность отдельных положений внутри самих источников. Высказываемые в них политико-правовые идеи не образуют строгой и целостной системы и рассеяны по различным записям. He будучи политическими или философскими трактатами, памятники Магдебургского права отражают во многом обыденное правосознание того времени. Поэтому необходимо поставить разрозненные положения в связь друг с другом и таким образом реконструировать содержащуюся в этих памятниках политико-правовую концепцию.

K настоящему времени, как представляется, существуют необходимые цредпосылкн для изучения бюргерских политикоправовых взглядов, отразившихся в памятниках Магдебургско- го права и локальных правовых материалах.

Исследования зарубежных ученых также содержат важные наблюдения над развитием культуры в средние века — как «официальной», так и «народной».[18] Характерная черта зарубежной (и отчасти отечественной) историографии — стремление к использованию источников «второго эшелона», которые дают новый м-атериал для изучения средневековой ментальности — таких,как документы трибуналов инквизиции, эпитафии, жития святых, «покаянные книги», проповеди и содержащиеся в этих проповедях нравоучительные «примеры» (exempla) и т. п. B тот же ряд, как представляется, может стать и использование памятников городского права.

Теперь необходимо сказать несколько слов о методологии отбора и исследования источников.

Сформулировать общий принцип отбора источников несложно: эти источники должны содержать высказывания о праве, справедливости и друпих подобных ценностях. Труднее обосновать принципы отбора источников в пространстве и во времени.

Географическая зоиа, из которой происходят упомянутыеис- точникіи—это обширная область, ограниченная с запада Эльбой. Она включает в себя города, управлявшиеся по Магде- бургскому праву — в Священной Римской империи, в Пруссии, а также в некоторых важных центрах немецкой колонизации за их пределами (например, в Венгрии).

Каковы хронологические рамки исследования? Terminus а quo понятен сам собою: это XIII век, когда появились первые записи Магдебургского права, которые содержат интересующие нас высказывания. Сложнее решить вопрос о том, каким должен быть terminus ad quem. Разумеется, можно «привязать» его к одному из событий, которые, согласно различным концепциям, знаменуют конец средневековья. Таким ориентиром могут служить перемены в экономике (промышленный переворот), в политике (первые буржуазные революции), в религии (Реформация), в культуре (Ренессанс).

Исходя из концепции «долгого средневековья», мы считаем возможным принять за terminus ad quem XVII век. B этом столетии завершается активная деятельность Магдебургокого суда и появляются первые памятники общественной мысли, свидетельствующие о кардинальном изменении отношения современников к Магдебургскому праву. Однако в отдельных случаях, учитывая традиционализм воззрений горожан, мы будем использовать источники, относящиеся даже к XVIII в.

Наконец, следует решить вопрос о том, какие категории источников отвечают задачам исследования. По нашему мнению, необходимо использовать источники, которые исходили не толіжо от профессиональных юристов, HO и от более широких бюргерских слоев. Это даст возможность «расслышать голоса» как людей, искушенных в праве, так и простых горожан. Следуя этому принципу, хмы рассмотрим следующие категории памятников: 1) записи обычного права; 2) акты,при- нимаемые органами самоуправления (статуты, вилькюры); 3) материалы судебной практики; 4) ученые обработки обычного права и комментарии к нему; 5) некоторые другие источники, позволяющие судить о правовых взглядах горожан и дополняющие сведения, полученные из первых четырех групп памятников (акты князей, описание юридических ритуалов, отдельные иконографические материалы и др.).

Методология исследования памятников городского права в аспекте истории политико-юридической мысли в должной мере еще не разработана. При решении этой проблемы мы учитываем, с одной стороны, опыт, уже накопленный наукой, а с другой — особенности изучаемого материала.

B литературе отмечалось, что правовое сознание изучается в рамках различных научных дисциплин: правоведения, психологии, культурологии, истории, социальной философии. Правосознание рассматривается в них под разными углами зрения.[20] Специфика предмета нашего исследования заключается в том, что он находится «на стыке» перечисленных наук. Правовые взгляды средневековых бюргеров нельзя рассматривать в отрыве от истории -права, общегражданской ,истории, истории средиевеіковой культуры и исторической психологии. Изучение указанных взглядов в связи с механизмом воспроизводства средневекового правосознания способствует и осмыслению их в социально-философском аспекте.[21] Поэтому методы и приемы исследования будут разнообразны. Для анализа тех положений источников, которые более систематизированы и отражают идеологическую форму сознания, целесообразно использовать методы, которые применяются при интерпретации политических и правовых учений в ходе их описания, реконструкции и объяснения.[22]

Другие фрагменты источников представляют собою не прямые высказывания о праве и власти, а, например, описание тех или иных действий горожан или юридических ритуалов. Однако, как отмечал M. M. Бахтин, «физическое действие человека должно быть понято как поступок, но нельзя понять поступок вне его возможного (воссоздаваемого нами) знакового выражения (мотивы, целін, стимулы, степени осознанности и и т. п.».[23] «Человеческий поступок есть потенциальный текст и может быть понят. .. только в контексте своего времени (как реп- лика,как смысловая позиция,как системамотивов)».[24]Водних случаях эти мотивы достаточно четко отрефлектированы, и тогда подобные фрагменты примыкают к «теоретическим» высказываниям источников. B других случаях мотивы поступков не вполне осознавались самими людьми. Иными словами, здесь мы сталкиваемся с необходимостью познать феномены психологического порядка и должны пользоваться теми методами, которые выработаны исторической психологией. Это дает возможность понять стереотипы восприятия и поведения горожан, относящиеся к сфере правовой действительности в интересующую нас эпоху. Устанавливая эти стереотипы, мы обратим особое внимание на групповые, корпоративные нормы, принятые в городской среде.

Наконец, нам встретятся источники и фрагменты, которые можно условно отнести к разряду «немых свидетельств». Это прежде всего памятники изобразительного и декоративно-прикладного искусства, но не только они. Как мы увидим ниже> сюда могут относиться также сами принципы организации письменного гекста, часто сочетающегося с иконографическими материалами. Для правильного истолкования «немых свидетельств» необходимо о-братиться к исследовательским приемам, выработанным современной наукой о знаковых системах. Большое методологическое значение здесь имеют разработки покойного профессора Ю. M. Лотмана и других представителей тартуско-московской семиотической школы.

Итак, нашему рассмотрению подвергнутся весьма различные по своему содержанию и характеру фрагменты источников. Ho это не означает, что указанные группы фрагментов мы будем анализировать изолированно друг от друга. Метод изложения материала обўсловлен другим: спецификой изучаемых памятников.[25] Поскольку привлекаемые нами источники носят преимущественно правовой характер, они несут информацию прежде всего об отношении горожан к городскому праву и городским органам власти. Именно по этим признакам целесообразно сгруппировать интересующие нас высказывания источников. B ходе пх изучения мы рассмотрим, как бюргеры воспринимали свое сословное право, городские советы и городские суды.

Однако прежде чем приступить к рассмотрению памятников, необходимо рассказать об истории Магдебургского права в целом и об источниках, на которые мы будем опираться в дальнейшем изложении.