§ 3.1. Правосубъектность паевого инвестиционного фонда

Неодинаковое использование в законодательстве термина «фонд» порождает споры в отношении возможной принадлежности паевого инвестиционного фонда к субъектам права. Это позволило нам высказать идею о возможности признания правосубъектности за паевыми фондами, которую мы намерены развить ниже.

Статья 118 ГК РФ определяет фонд как разновидность организационно- правовой формы юридического лица следующим образом: «Не имеющая членства некоммерческая организация, учрежденная гражданами и (или) юридическими лицами на основе добровольных взносов, преследующая социальные, благотворительные, культурные, образовательные или иные общественно полезные цели».

Очевидно, что используемая в ГК РФ и Законе о некоммерческих

организациях категория, обозначающая организационно-правовую форму некоммерческой организации, fie имеет непосредственного отношения ни к формам инвестирования капитала, ни к деятельности инвестиционных фондов.

Поэтому следует полагать, что паевой инвестиционный фонд не имеет ничего общего с фондом как некоммерческой организацией. Однако вопрос о правосубъектности этого образования далек от окончательного решения.

Фактически система паевого участия внутри конструкции паевого инвестиционного фонда во многом близка структуре корпоративных взаимосвязей акционерного общества.

Общее собрание владельцев инвестиционных паев имеет широкие полномочия. Оно может быть созвано управляющей компанией по собственной инициативе или по требованию владельцев инвестиционных паев, составляющий не менее 10 процентов общего количества паев. В случае замены управляющей компании общее собрание владельцев инвестиционных паев закрытого паевого инвестиционного фонла созывается специализированным депозитарием, у которого хранятся средства фонда.

Общее собрание владельцев инвестиционных паев закрытого паевого инвестиционного фонда решает следующие вопросы: утверждения изменений и дополнений, вносимых в правила доверительного управления закрытым паевым инвестиционным фондом; передачи прав и обязанностей по договору доверительного управления закрытым паевым инвестиционным фондом другой управляющей компании; досрочного прекращения или продления срока действия договора доверительного управления этим паевым инвестиционным фондом.

Вопросы решаются в три четверти голосов, владельцев инвестиционных паев, причем количество голосов, принадлежащих каждому владельцу, определяется количеством принадлежащих ему паев.

Таким образом, конструкция закрытого фонда позволяет консолидировать разрозненные активы, обеспечив централизованное управление целым холдингом (в случае, когда средства паевого инвестиционного фонда размещаются в акциях), а также создать параллельную систему контроля инвесторами-пайщиками, соблюдения общей линии инвестиционной политики владельцев бизнеса в отношении данных активов и, что также немаловажно, при необходимости осуществить оперативное вмешательство в управленческий либо инвестиционный процесс141. В научной доктрине правосубъектностью традиционно признается установленное и признанное законом особое юридическое качество или свойство, которое позволяет лицу или организации стать субъектом права или участником правоотношения142.

Что касается содержания правосубъектности, то этот вопрос уже длительное время дискутируется.

B.C.

Подобная концепция положена в основу определения правосубъектности, сделанного В.М. Сырых, который понимает исследуемую категорию как признаваемую законом способность быть участником конкретных правоотношений, и указывает, что «..•правосубъектность, таким образом, выступает своеобразным правовым средством включения субъектов общественных отношений в сферу права, правового регулирования»144.

Следует отметить, что в российской науке гражданского права категория правосубъектности глубоко и всесторонне разрабатывалась в основном применительно к гражданам145, тогда как сущность гражданской правосубъектности юридического лица редко становилась предметом самостоятельного исследования*. Обычно правосубъектность юридического лица рассматривалась в свете общего вопроса о природе юридического лица как субъекта права либо в промессе изучения правового положения отдельных видов юридических лиц146.

Большинство ученых полагают, что в качестве обобщающего понятие «правосубъектность» базируется на категориях «правоспособность» и «дееспособность»147.

11о мнению Я.Н. Вебсрса, правоспособность и дееспособность являются основой правообладания, возникновения и существования нракмсуОдекшисш ъ любим правоотношении. Однако во многих правоотношениях лицу достаточно обладать только правоспособностью, если отсутствующую дееспособность можно восполнить148.

Ряд ученых полагают, что для признания лица субъектом гражданского права достаточно наделения его гражданской правоспособностью149.

Как справедливо отмечал О.А. Красавчиков, правоспособность выступает в виде общей основы, определяющей характер и объем прав, которые могут находиться в обладании данного субъекта, однако юридическое понятие правосубъектности складывается из двух основных элементов: правоспособности и дееспособности150.

Высказано мнение, что правосубъектность личности есть единство ее правоспособности и дееспособности151, ее «праводссспособносгыЛ

Я.Р.

Большинство цивилистов считают, что по своей природе как гражданская правоспособность, так и дееспособность есть самостоятельные субъективные права, содержанием которых является юридическая возможность иметь любые допускаемые законом права и обязанности, а также способность собственными действиями приобретать и осуществлять этл права. Правоспособность как субъективное право нельзя смешивать с конкретными субъективными правами, возникшими в результате ее реализации, в соответствии с законом и на основании конкретных юридических фактов153. Эти конкретные субъективные права именуют правомочиями154.

Отсутствие (офаничение) правоспособности означает невозможность приобретения прав вообще (частично). Отсутствие дееспособности влечет невозможность приобретения прав своими действиями155.

По мнению некоторых ученых, содержание понятия «правосубъектность», или «правовой статус», составляют не только правоспособность и дееспособность, но также иные субъективные права и обязанности. Это комплексная категория, охватывающая все юридические элементы, закрепляющие отношения между государством и лицом в соэтвстствии с его местом в обществе'1.

Правосубъектность понимается иногда также не как набор качеств, которыми должны обладать субъекты гражданского права в целом, а как признак, которым, согласно закону, наделяется отдельный субъект для признания его участником гражданских правоотношений156.

Современная цивилистическая наука определяет правосубъектность ка:< социально-правовую возможность лица быть участником гражданских правоотношений157.

Исходя из сказанного, можно сделать вывод, что в настоящее время преобладает позиция, согласно которой правосубъектность коллективных субъектов, осуществляющих хозяйственную или социально-культурную деятельность, как правило, выливается в конструкцию юридического лица. Однако зачастую в праве складываются и устойчивые модели нсправосубъектных коллективных образований (финансово-промышленные группы, холдинги, крестьянско-фермерские хозяйства и др.).

И.А.Покровский обращал внимание на то, что хозяйственный субъект - категория всегда более широкая, чем субъект гражданского права, юридическое лицо, предприниматель, «Современная жизнь далеко не исчерпывается ими, - замечает ученый о юридических лицах, - она каждый день создает бесчисленные коллективы, которые имеют характер социального единства, но которые не удовлетворяют требованиям закона о юридических лицах и часто даже определенно не желают им удовлетворять.-.

слишком вразрез могущественным требованиям жизни и потому в

действительности не осуществляется. Закону приходится кое в чем делать уступки, приходится признавать коллективное качество таких «неправосубъектных союзов» (assotiations de pur fait, nichtrechtsfanige Vereine) хоть отчасти»1. И далее автор указывал: «Многие из этих - как «правоспособных», так и «неправоспособных» союзов играют огромную и все возрастающую роль... Союзы предпринимателей (тресты, синдикаты, картели и т.д.) чем далее, тем более занимают решающее положение по отношению к важнейшим отраслям промышленности и транспорта. Они дкктуют свои условия не только известным районам, но целым государствам, а иногда даже целому миру. Вследствие этого, естественно, что вопрос об отношении к ним является в настоящее время одной из настоятельнейших, но в ?о же время «труднейших законодательных проблем»2.

Н.В. Козлова пишет: «...в любом правопорядке существуют организации, не являющиеся юридическими лицами, но обладающие их легальными признаками, равно как обнаруживаются юридические лица, не имеющие, набора ггих признаке*»*

Наиболее глубоко разработан вопрос о таких коллективных образованиях, не обладающих всеми признаками юридического лица, но 1

Покровский И.Л. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 159. 2

Покровский И.Л. Основные проблемы гражданского права. М, 1998. С. 159 3

Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица по российскому гражданскому праву. Автореф. дис... докг. юрид. наук. М., 2004. С. 17.

имеющими отдельные элементы правосубъектности в сфере предпринимательского или хозяйственного права.

Так, в современной правовой доктрине существует точка зрения о возможности признания за предпринимательскими объединениями, не являющимися юридическими лицами, частичной правосубъектности. Например, В.В. Лаптев считает, что производственно-хозяйственные комплексы в целом как система, не являясь юридическими лицами, обладают некоторыми элементами предпринимательской правосубъектности159.

Под производственно-хозяйственным комплексом ученьй понимает хозяйственную систему, «включающую предприятия и орган управления - центр системы, который действует как субъект права в интересах системы, тегда как система в целом субъектом права не признается»160. В.В. Лаптев именует такие производственно-хозяйственные комплексы также «группировками субъектов, которые имеют юридическое значение, но сами не являются субъектами права». «Иногда, - пишет автор, - такие группировки обладают правосубъектностью, но не во всех предпринимательских отношениях, а лишь в некоторых из них. Примером могут служить группы лиц, признаваемые субъектами права только в отношениях, регулируемых антимонопольным законодательством, но не обладающие правосубъектностью в других предпринимательских отношениях»3. В более поздней работе цитируемый автор допускает образное выражение, называя холдинги и финансово-промышленные группы «незавершенными с>бъектами предпринимательского права», так как они могут выступать в качестве субъектов лишь в отдельных правоотношениях4.

Высказьтается точка зрения, что предпринимательские объединения являются субъектами права и предлагается употреблять термин «правосубъектность» без каких-либо оговорок, однако сам автор замечает, чю это «иногда и сложно»161.

Также можно обнаружить указание на то, что в так называемых неправосубъектных образованиях (крестьянские (фермерские) хозяйства, холдинги и др.), которые современное отечественное законодательство не признает в качестве субъектов правоотношений, все юридические права и обязанности возлагаются на их главу, центральную компанию и т.п. Если даже предположить, что какое-либо неправосубъектное образование нгделястся возможностью участвовать в правоотношениях, обладать правами и нести обязанности, то фактически такая организация будет являться юридическим лицом162. Отмечается, что в российском законодательстве до сих пор сохранились отдельные правовые нормы, которые позволяют сделать вывод о наличии отдельных элементов правосубъектности у филиалов и представительств.

Действительно, согласно ст. 1 Федерального закона от 11 июня 2003 г. N 74-ФЗ «О крестьянском (фермерском) хозяйстве»163 крестьянское (фермерское) хозяйство представляет собой объединение граждан, связанных родственными отношениями, имеющих в общей собственности имущество и ссвместно осуществляющих производственную и иную хозяйственную деятельность, основанную на их личном участии. Крестьянское (фермерское) хозяйство осуществляет предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, являясь неправосубъектным с точки зрения гражданского права объединением граждан.

В отношении финансово-промышленный групп нередко используются термины «незавершенные субъекты предпринимательского лрава» или вообще «неправосубъектные образования»1.

Как полагает Н.Н, Пахомова, «имущественное и организационное единство (в указанном выше понимании) выступают в совокупности необходимыми условиями для отнесения организационных структур к корпорациям и придания им статуса юридического лица»164 При этом указывается, что ФПГ является лишь формой корпоративных отношений.

Исходя из легального определения, финансово-промышленная группа может быть образована двумя способами. Первый заключается в создании финансово-промышленной группы с образованием центральной единицы - основной компании (акционерного общества) и дочерних компаний. В этом случае основное общество является преобладающим в дочерних компаниях посредством реализации корпоративных «связей», опосредуемых наличием пакета ценных бумаг таких юридических лиц. «Система участия» - самый распространенный на сегодня способ объединения юридических лиц - предполагает преобладание в уставном капитале юридического лица165.

При этом подчеркивается, что заинтересованные л и да создают определенную имущественную базу путем полного или частичного объединения своих материальных или нематериальных активов с использованием выбранной для этого организационно-правовой формы хозяйственного общества166.

Финансово-промышленная группа, созданная на основании договора (соглашения) между юридически равными участниками, представляет собой добровольное договорное предпринимательское объединение. В обоих случаях объединение не является юридическим лицом, а входящие в него участники не теряют самостоятельности167.

Правосубъектность комплексных хозяйственных образований, включающих в свой состав несколько субъектов, была объектом пристального внимания многих советских правоведов применительно к промышленным объединениям, включающим центр системы - орган управления хозяйственным комплексом и участвующие предприятия168.

Сегодня Н.И. Михайлов указывает, что наибольшее распространение в доктрине и правоприменительной практике получила точка зрения, что в производственных объединениях в качестве субъекта права выступает центр скстемы, в то время как система в целом правицубьем ниечыи tie обладает169. Однако сам он полагает, что «...констатируя отсутствие у финансово- промышленной группы как комплексного образования в целом совокупности прав и обязанностей, присущих юридическому лицу, следует отметить, что отдельные элементы правосубьектности у таких групп наблюдаются,. например, в отношениях, регулируемых антимонопольным либо налоговым законодательством»170.

Существует также точка зрения, сторонники которой однозначно считают предпринимательские объединения правосубъектными. Так, характеризуя финансово-промышленную группу, В.Д. Рудашевский признает ее субъектом права: «...государственный орган, регистрируя финансово- промышленную группу, подтверждает тем самым правомерность объединения ее участников и свою заинтересованность в таком объединении, а устанавливая правила регистрации и требования к претендентам, государство берег на себя определенные обязательства по охране и гарантиям правоспособности финансово-промышленной группы как единого

комплекса»171. Как правосубъектные предпринимательские объединения характеризуют представители украинской школы хозяйственного права В.К. Мамутов и А.Г. Бобкова, ссылаясь на ст. 125 Хозяйственного кодекса Украины172.

Следует обратить внимание на то, что и в сфере регулирования статуса некоммерческих образований, возникают вопросы о правосбъекгности. Как отмечается в литературе, если в абзаце первом п. 1 ст. 117 ГК РФ речь идет об общественных и религиозных организациях (объединениях), то в абзаце втором данного пункта, а также в остальных пуншах ст. 11/ ГК РФ говорится уже лишь об общественных и религиозных организациях, при этом только они отнесены к числу некоммерческих организаций и названы участниками отношений, регулируемых Кодексом. Отсюда следует, что понятие общественных и религиозных объединений согласно ГК РФ охватывает собой как общественные и религиозные организации, наделенные качеством правосубъектности и являющиеся юридическими лицами, так и иные общественные и религиозные объединения, являющиеся неправосубъектными образованиями. В сущности упоминание об «объединениях» в наименовании и в п. 1 ст. 117 ГК РФ является излишним, поскольку организационно-правовой формой юридического лица, которой посвящена данная статья Кодекса, является именно общественная или религиозная организация, а не объединение173. Далее указывается, что понятие органа общественной самодеятельности весьма близко к понятию территориального общественного самоуправления, под которым в соответствии со ст. 27 Федерального закона «Об общих принципах

организации местного самоуправления в Российской Федерации» понимается самоорганизация граждан по месту их жительства на части территории поселения для самостоятельного и под свою ответственность осуществления собственных инициатив по вопросам местного значения. Нужно отмстить, что территориальное общественное самоуправление может как приобретать права юридического лица посредством государственной регистрации в качестве некоммерческой организации, так и функционировать в отсутствие такой регистрации, оставаясь непрапосубъектным в смысле хражданского права образованием.

Развитие общества определяет объективное право, которое, в свою очередь, закрепляет за определенными лицам» и организациями юридическое свойство правосубъектности. Традиционной в теории права является позиция, что коллективными субъектами являются организации, обладающие статусом юридического лица, что предполагает помимо наличия общих признаков юридического лица также государственную регистрацию в установленном законом порядке, поскольку в России правосубъектность юридических лиц возникает не в момент учреждения, а в момент государственной регистрации в органах юстиции.

С этой позицией не соглашаются отдельные специалисты, справедливо отмечая, что до государственной регистрации юридического лица его учредители должны осуществить ряд юридически значимых действий, например применительно к обществам с ограниченной ответственностью внести часть вклада в уставный капитал. Н.В. Козлова полагает, что с принятием решения о создании юридического лица, которым утверждаются его учредительные документы, размер уставного капитала, состав и стоимость вкладов учредителей, назначаются (избираются) органы управления, возникает частично правосубъектное образование, которое

вопреки прямому указанию закона (п. 3 ст. 49, и. 2 ст. 51 ГК РФ) уже обладает правоспособностью, имеющей узкоспециализированный характер, но еще не является дееспособным. Такой субъект права указанный автор по аналогии с германским законодательством, знающим так называемое предварительное общество, предлагает именовать «предварительным юридическим лицом»174.

Таким образом, правосубъектность юридического лица в наиболее принятой концепции представляет собой некое объединительное понятие, которое отражает те ситуации, когда правоспособность и дееспособность неразделимы во времени, органически сливаются воедино. И кроме того, образование как таковое создается и существует еще до регистрации его в качестве субъекта права.

По-прежнему дискуссионным является вопрос о том, могут ли быть признаны субъектами права образования, не обладающие признаками юридического лица. Например, такого мнения придерживаются B.C. Белых, M.JT. Саратовский, И. Шиткина175. Е.В, Рузакова вообще предлагает ввести понятие «многосубъектное предпринимательское образование»176.

Обязательными признаками юридического лица в соответствии с п. 1 ст. 48 ГК РФ являются: организационное единство, имущественная обособленность, самостоятельная имущественная ответственность по своим обязательствам, возможность выступать в гражданском обороте и при разрешении споров в судах от собственного имени. Юридические лица, как субъекты права, имеют имущество, действуют в гражданском обороте от собственного имели и самостоятельно несут имущественную ответственность.

Таким образом, наш тезис о частичной правосубъектности паевых инвестиционных фондов, созданных без образования юридического лица, не представляется революционным. Этот вывод подтверждается зарубежными теориями усеченного (относительного, фактического) юридического лица и квазикорпорации.

М.К. Сулейменов, не будучи сторонником признания частичной правосубъектности, тем не менее пишет: «Между правосубъектными и неправосубъектными предпринимательскими организациями на Западе далеко не всегда можно провести четкую границу»177.

Усеченным юридическим лицом в отдельных правопорядках является предприятие, рассматриваемое как определенный «имущественный комплекс» - обьск1 права, пи и отдельных MJMUWUI шлиеппнх имсгупающее как субъект права, обладая отдельными элементами правосубъектности. Так, в законодательстве ФРГ предприятия, традиционно признаваемые объектами права (UnLernehmen a)s Rechtsobjekt), регистрируются в торговом регистре в качестве самостоятельного хозяйствующего субъекта, MOiyr иметь фирменное наименование, вести собственное счетоводство, составлять отдельный от коммерсанта - индивидуального предпринимателя баланс178.

В современном английском праве существуют так называемые квазикорпорации, т.е. союзы лиц, которые не являются субъектами права, но обладают отдельными свойственными им признаками. Например, профсоюзы не признаются юридическими лицами, хотя могут иметь имущество, заключать от своего имени договоры личного наша, вправе предъявлять отдельные виды исков и выступать ответчиками по искам о восстановлении членства в профсоюзе'. Постепенное изменение подходов к определению круга субъектов правоотношений наиболее ярко проявляется в рамках международного права, обусловленного макроэкономическими проблемами. Уже осознана необходимость специального международно правового регулирования деятельности транснациональных корпораций -

Организацией Объединенных Наций разработан проект Кодекса поведения ТЫК, ОЭСР принял декларацию и резолюции о международных инвестициях и многонациональных предприятиях1.

Право большинства капиталистических государств признало наличие группы, о чем свидетельствует, в частности, принятие Седьмой директивы ЕС (Директива Совета ЕЭС от 13 июня 1983 г. N 83/349/ЕЭС на основании пункта «G» абз. 3 ст. 54 Договора о консолидированной отчетности // Official Jcurnal of the European Communities No 4 193 of 18 July 1983), обязывающей основное предприятие группы составлять консолидированные счета. Как мы уже отмечали, эти группы или объединения юридических лиц имеют разное наименование в различных странах: связанные или родственные предприятия - в Германии, группа товариществ - во Франции, холдинговые компании в Англии и пр., но суть этих образований в одном - наличие объединения участников, не обладающего статусом юридического лица, основанного на экономической субординации и контроле одного участника над другими.

Российское законодательство, вслед за законодательством стран с развитыми рыночными отношениями, для защиты собственных интересов и интересов участников имущественного оборота вынуждено признать как экономическую зависимость или отношения субординации, которые могут существовать между формально независимыми юридическими лицами, так и необходимость правового pei-улирования хозяйствующих субъектов, не обладающих статусом юридического лица.

В России паевые инвестиционные фонды, конечно, не являются юридическим лицом, в смысле требований ст. 48 ГК РФ, они представляют ссбой объединения лип. Но с нашей точки зрения участники группы лип (формально автономные юридические и (или) физические лица) являются составными частями общей системы, управляются из единого центра и занимаются предпринимательской деятельностью для достижения интересов группы в целом. Лица, входящие в состав объединения в качестве зависимых участников, не свободны в определении своего поведения на рынке, поскольку действуют под контролем другого субъекта- Федеральной службы по финансовым рынкам.

Мы исходим из того, что паевые инвестиционные фонды обладают частичной (неполной) правосубъектностью или выступают субъектами права в отдельных урегулированных нормами права общественных отношениях. Возможность признания за определенными коллективными образованиями частичной правосубъектности представляется реальной потому, что, как было отмечено выше, категория правосубъектности не является догмой: на протяжении длительного исторического периода это свойство в различных правонорядках признавалось или отрицалось по отношению к различным лицам. Действительно, круг субъектов правоотношений определяется требованиями жизни и зависит в конечном счете от воли государства.

Сегодня во всех странах мира как на законодательном, так и на доктринальном уровне обращается внимание на новые формы явления корпоративности. Стал общепризнанным тот факт, что объединение имущества и деятельности субъектов для достижения общих целей может осуществляться при помощи разного рода неправосубъекгных образований, основанных на договорах о сотрудничестве179. Однако в законе не закреплены признаки корпоративных отношений, не устанавливается, какие юридические лица и почему являются корпорациями (за исключением некоммерческих государственных корпораций). На наш взгляд, паевой инвестиционный фонд, является, по сути, «корпорацией» без образования юридического лица180

Основные участники деятельности паевого инвестиционного фонда - юридическое лицо (управляющая компания, УК) и физическое либо юридическое лицо (инвестор), заключившие договор доверительного управления, где учредителем доверительного управления является инвестор паевого инвестиционного фонда, а доверительным управляющим- - управляющая компания. В экономическом аспекте субъектами коллективного инвестирования признают участников правоотношений, складывающихся по поводу коллективного инвестирования, наделенных специфическими правами и обязанностями в области коллективного инвестирования. Поэтому к субъектам коллективного инвестирования нередко относят инвесторов, управляющих средствами коллективного инвестирования, а в ряде случаев регистраторов, специализированных депозитариев, независимых оценщиков и агентов по продаже ценных бумаг различных форм коллективного инвестирования.

По другой точке зрения исходя из особенностей правового статуса коллективных инвесторов, под ними следует понимать физических лиц и организации, передающие денежные средства в коллективное управление и обладающие правом собственности на коллективные инвестиции, правом на получение прибыли от коллективного инвестирования, правом на получение информации об управлении коллективными инвестициями и финансовом состоянии управляющего и иными установленными законом и договором и (или) уставом акционерного общества правами181.

В качестве юридической дефиниции паевого инвестиционного фонда как субъекта коллективного инвестирования предлагается использовать следующее. Паевые инвестиционные фонды - это коллективные образования, создаваемые на основе договора о совместной деятельности и не имеющие статуса юридического лица* обладающие элементами правосубъектности (имущественная обособленность, организационное единство), которые осуществляют вложение денежных средств или иного имущества в ценные бумаги и другие разрешенные законом объекты с использованием форм коллективного инвестирования.

Паевой инвестиционный фонд не пользуется правами юридического лица, поэтому в правоотношениях она выступает через свою управляющую компанию. Управляющая компания паевого инвестиционного фонда есть юридическое лицо с «усеченной» правоспособностью.

Правосубъектность сторон как участников коллективного инвестирования - может быть, не в этом разделе?

Правосубъектность паевого инвестиционного фонда как объединения лиц -пайщиков, определенным образом соотносится с правосубъектностью последних.

Правосубъектность инвестора паевого инвестиционного фонда -

физического либо юридического лица - является специальной; когда речь

идет4 об общих правах и обязанностях инвестора (получать информацию о

деятельности фонда, приобретать и погашать паи, передавать в

доверительное управление фондами только денежные средства и т.д.) ( п. 1

ст. 13, ст.ст. 21, 23 Закона об инвестиционных фондах) и индивидуальной,

когда речь идет о правах инвестора, установленных конкретным договором

доверительного управления (например, инвестор паевого инвестиционного

фонда «Базовый» под управлением управляющей клмпании

«КэиталЭссетМенеджмент» вправе требовать выписку с лицевого счета у

регистратора ОАО «Регистратор НИКойл»). Правовой статус инвестора -

специальный правовой статус физического либо юридического лица,

приобретающего паи паевого инвестиционного фонда и тем самым косвенно

(через управляющую компанию) принимающего участие в деятельности на

рынке ценных бумаг. Статус инвестора характеризует правовое положение

инвестора в отношениях купли-продажи инвестиционных паев и получения

154

информации о деятельности фонда. Он устанавливается Законами «Об инвестиционных фондах», «О защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг», «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации» и рядом нормативных актов органов исполнительной власти.

Неоднозначное положение паевого инвестиционного фонда позволило исследователям сделать вывод о том, что «паевой инвестиционный фонд - это не только форма работы на рынке коллективных инвестиций, но и способ организации хозяйственной деятельности»*.

Система паевого участия внутри конструкции паевого инвестиционного фонда во многом близка структуре корпоративных взаимосвязей акционерного общества. При этом статус пайщика несколько отличается от статуса акционера головной компании холдинга. Являясь, по сути, долевыми собственниками компаний, пайщики свои права реализуют не самостоятельно, а через управляющую компанию. Конструкция закрытых паевых инвестиционных фондов прямых и венчурных инвестиций предполагает централизацию управления холдингом и, соответственно, корпоративными активами в руках доверительного управляющего, действующего в интересах пайщиков. Они могут являться одновременно акционерами/участниками управляющей компании, реализуя свое право на участие в управлении этой организацией через общее собрание акционеров/участников, могут оказывать непосредственное влияние на обеспечение надлежащего управления фондом, в том числе путем назначения менеджмента управляющей компании. Важно учесть, что за пайщиками закрытого фонда закрепляется также право инвестиционного контроля за деятельностью управляющей компании по доверительному упрашгепшо активами паевого инвестиционного фонда через общее собрание. К его компетенции относится принятие решений по следующим вопросам: утверждение наиболее важных изменений и дополнений в празила фонда, досрочное прекращение работы фонда, смена управляющей компании.

Конструкция паевого фонда позволяет не только консолидировать разрозненные активы, обеспечить централизованное управление холдингом, но и создать параллельную систему контроля инвесторами, соблюдения общей линии инвестиционной политики владельцев бизнеса в отношении данных активов и, что также немаловажно, при необходимости осуществить оперативное вмешательство в управленческий либо инвестиционный процесс.

Таким образом, паевой инвестиционный фонд можно определить как некое самостоятельное образование, не имеющее прав юридического лица. На этом основании мы можем считать паевой инвестиционный фонд неправосубъектным образованием, участвующим в различных правоотношениях, в том числе и в некоторых гражданско-правовых отношениях, посредством действий управляющей компании.

Думается, что положительным решение данного вопроса может быть только в случае внесения в гражданское законодательство соответствующих концептуальных изменений и определения на уровне закона перечня таких образований.