<<
>>

2.2.1. Доктрина прецедента и tcacte clair». Судебное решение CILFIT.

Подход Суда относительно доктрины прецедента, впервые сформулированный в деле Da Costa, был развит в деле ICC227 и окончательно зафиксирован в Деле CILFIT, на котором необходимо остановиться подробнее228.

Предметная основа дела заключается в споре двух текстильных предприятий, которые оспаривали законность взимания некоторых пошлин, установленных итальянскими законами.

В ходе рассмотрения дела в Кассационном Суде, решение которого обжалованию не подлежало, министерство здравоохранения Италии потребовало, чтобы Суд не передавал дело в преюдициальном порядке в Суд ЕС, обосновывая это тем, что обстоятельства дела определены, а необходимое решение столь очевидно, что исключает потребность в обращении в Суд ЕС. Кассационный Суд пришел к вывод}г, что вопрос о необходимости обращения в Суд ЕС согласно положению статьи 234 (3) Договора об учреждении Сообщества непосредственно является основанием для обращения в Суд ЕС. Именно в этом деле впервые в полной мерс был затронут вопрос о доктрине «acte clair».

Суд ЕС в решении по данному делу постановил, что «национальная судебная инстанция могут в определенном деле обратиться с запросом в Суд ЕС по собственной инициативе»229. Далее Суд ЕС указал, что в случаях, когда Судом ЕС уже вынесены решения по вопросам права касательно дел, обстоятельства которых одинаковы или несколько различаются, полномочие передавать дело в Суд ЕС в рамках процедуры, предусмотренной статьей 234 (3), принадлежит полностью конкретной судебной инстанции государства - члена.

Суд в решении по данному делу решил, что согласие сторон не имеет никакого значения для определения вопроса о необходимости обращения в Суд ЕС. При этом Суд ЕС процитировал решение по делу Da Costa, о котором уже упоминалось выше: «Несмотря на то, что параграф (3) статьи 234 (н.н.) безусловно требует от судов государств-членов, решения которых не подлежат обжалованию согласно национальному праву, обращаться в Суд ЕС с запросом относительно любого вопроса касательно толкования права Сообществ ...

факт наличия толкования норм права ЕС, содержащегося в уже вынесенных решениях Суда ЕС, лишает указанной выше обязанности юридической цели и значения, что имеет место лишь в том случае, когда вопрос, переданный в Суд ЕС, содержит обстоятельства идентичные тем, которые указаны Судом ЕС в ранее вынесенном решении». Далее Суд ЕС указал, что подобным действием обладают также решения Суда ЕС, независимо от процедуры, использованной при разрешении дела, содержащие решения вопросов права, даже если обстоятельства дела и не совпадают.

Какие же выводы можно сделать из вынесенного Судом ЕС решения по данному делу? Во-первых, Суд, указывая на решение по делам, обстоятельства которых одинаковы или несколько различаются, подчеркнул, что это относится ко всем решениям, независимо от процедуры, использованной при рассмотрении дела. Если имеется решение в отношении содержания нормы права, национальные судебные инстанции не обязаны передавать дела в преюдициальном порядке в Суд ЕС. Таким образом, Суд ЕС, фактически отменив положения Учредительного Договора, уполномочивает судебные инстанции государств - членов использовать в качестве норм права решения, вынесенные Судом ЕС по конкретным делам, даже если обстоятельства дела не являются абсолютно идентичными. Дело CILFIT достаточно четко дает понять, как Суд ЕС видит доктрину прецедента для судов государств - членов. В отсутствие прямого подчинения национальных судов Суду ЕС, доктрина прецедента представляет собой надежный способ влияния на процесс принятия решений на национальном уровне. Суд таким образом отходит от первоначальной концепции равноправных двухсторонних отношений Суда ЕС и судебных инстанций государств-членов, поскольку теперь все судебные инстанции всех государств - членов обязаны ссылаться на нормы права, содержащиеся в одном и том же решении Суда ЕС. Именно для этого Суд ЕС использует доктрину «acte clair»230, которая позволяет судебным инстанциям государств - членов, не обращаясь в Суд ЕС, применять нормы права, содержащиеся в решении Суда ЕС по конкретному делу231.

Доктрина прецедента в практике Суда ЕС получила дальнейшее развитие в ряде дел, например, в International Chemical Corporation v. Amministrazione delle Finanze dello Stato232. Суд EC в решении по данному делу указал, что, несмотря на то, что суды государств - членов имеют право обращаться в Суд ЕС с запросом в преюдициальном порядке в отношении любого вопроса, включая те, которые уже были разрешены Судом ЕС, национальные суды государств - члены обязаны применять нормы права, изложенные в решениях Суда ЕС, даже если они содержатся в ответе на запрос в преюдициальном порядке судебной инстанции одного государства - члена233. Суд ЕС совершенно очевидно стремится подчинить национальные суды своему влиянию посредством своего исключительного права принимать нормы права, обязательные к применению судебными инстанциями государств - членов.

В Деле CILFIT Суд ЕС также детально разработал доктрину «acte clair», с помощью которой роль прецедента в качестве источника права закрепляется для судов государств - членов. В решении по делу CILFIT Суд указал, что основным критерием, который позволяет определить, необходимо ли передавать дело в рамках преюдициальной процедуры в Суд ЕС или данный вопрос является «acte clair», решенным в конкретном деле, - служит тот факт, что для судебных инстанций других государств - членов данный вопрос является столько же определенным, как и дтя Суда ЕС. Только в этом случае национальный суд может воздержаться от передачи вопроса в Суд ЕС и разрешить дело самостоятельно. Подобная возможность сохраняется и для судов, указанных в ст. 234 (3), которые имеют также возможность разрешить дело самостоятельно в случае, если действительно имеется «acte clair», при этом его толкование, а также определение содержания терминов в этом решении, должны осуществляться в рамках уже сложившейся доктрины Суда ЕС с учетом специфики права ЕС и прежде всего целей создания Сообщества, а также необходимости единообразного толкования права ЕС и недопустимости различных решений по одинаковым делам в государства - членах234.

Некоторые специалисты в области права ЕС писали о том, что Суд ЕС в решении CILFIT признал свою неспособность справиться со всем потоком решений в рамках статьи 234.

Однако, это не совсем так. На самом деле, как указывает Расмуссен, доктрина «acte clair» разработана Судом для того, чтобы наладить сотрудничество с судами государств - членов, которые в определенных вопросах до сих пор отказываются признать компетенцию Суда ЕС. Можно вспомнить известные судебные решения итальянского и немецкого конституционных судов, которые автор рассматривал в главе I. Кроме того, можно упомянуть и решения Высшего Федерального Суда по финансовым спорам ФРГ и Французского Государственного Совета, который нередко отказывается от передачи вопроса в Суд ЕС, даже если необходимость этого очевидна235. Суд ЕС, признавая, что он не сможет добиться от национальных судов признания своей юрисдикции, передает значительные полномочия (не передавать в Суд ЕС вопросы в рамках преюдициальной процедуры, если вопросы права уже разрешены). В ответ Суд ЕС ожидает от судов, указанных в ст. 234 (З)236, также пойти па уступки и «согласиться добровольно использовать механизм для сотрудничества судов»237. Цель всего этого заключается в том, что снизить количество конфликтов и вероятность не единообразного толкования права ЕС и принятия различных решений судами государств - членов по вопросам права. Доктрина «acte clair» - необходимая часть для построения диалога между Судом ЕС и национальными судебными инстанциями238.

Некоторые авторы не согласны с такой трактовкой цели появления доктрины «acte clair». Так, например, Арнулл239 считает, что подобные уступки приведут к тому, что передача вопроса на рассмотрение в преюдициальном порядке будет зависеть от усмотрения конкретного суда государства - члена. Как представляется, данная точка зрения несколько преувеличивает последствия применения доктрины «acte clair» судами государств - членов, поскольку в решении CILFIT Суд ЕС разработал вполне определенный и достаточно жесткий критерий, который позволяет утверждать о наличии «acte clair».

Как отмечают Крейг и де Бурка240, концепция прецедента была бы невозможна без доктрины «acte clair», разработанной в решении по делу CILFIT.

Суть же доктрины «acte clair» - частичное перераспределение полномочий в пользу судов государств - членов - имеет огромное значение для построения конкретной схемы сотрудничества судебных систем государств - членов и Суда ЕС, основой которого должна стать доктрина прецедента, которая была сформулирована Судом ЕС в деле Da Costa и усилена в решении CILFIT, В результате появилась система прецедентов Суда ЕС, которые должны использоваться судебными системами государств - членов в разрешении споров, где вопросы права (а не факта) одинаковы. Действие прецедента в системе европейского права обладает эффектом erga omnes (для всех), т.е. Суд ЕС фактически указал в деле CILFIT и ICC, что судебное решение по каждому отдельному делу касается не только участвующих сторон, а относится ко всему правовому полю и имеет характер правоустанавливающего действия общего действия.

В качестве ответа на возражения о возможных отклонениях в толковании решений самого Суда ЕС или недопустимом применении норм права, сформулированных в прецедентах, могут служить следующие соображения: во-первых, суды государств - членов имеют полномочие применять не только национальное право, но и право Сообществ, они обладают «делегированными полномочиями»241, что позволяет неизбежно прийти к построению четкой судебной системы, осуществляющей (в рамках ст. 220) контроль за соблюдением права Сообществ. Кроме того, это позволяет, при всех уже указанных выше недостатках доктрины прецедента, значительно повысить эффективность нормотворчества Суда ЕС, который будет лишь следить за правильным применением права Сообществ в судах государств - членов и который будет при этом менее загружен запросами в преюдициальном порядке. Во- вторых, стоит отметить, что иного способа построения эффективной системы применения права ЕС просто не существует, поскольку решение в преюдициальном порядке, вынесенные Судом ЕС, считались формально обязательными лишь для той судебной инстанции, которая обратилась с запросом. В то же время для того, чтобы добиться признания и единообразного применения права Сообществ на территории всех стран -членов потребовалось бы слишком много усилий, что сделало бы первоначальную цель недостижимой.

Доктрина «acte clair», наделяющая суды государств - членов полномочиями

толковать и применять право Сообществ в конкретных делах на основании уже

сформулированных Судом ЕС норм права, несет риск того, что суды государств -

членов возможно будут использовать эту возможность для того, чтобы неправильно

толковать содержание нормы права или для того, чтобы принимать решения, которые

возможно будут противоречить прецедентному праву Суда ЕС. Однако данные

риски, как представляется, - необходимая жертва, без которой невозможно

представить четкую систему единообразного применения права Сообществ.

Тем

более, что Суд ЕС жестко ограничил использование доктрины «acte clair»

26ft

национальными судами. Во-первых, национальные суды имеют право использовать прежние решения Суда ЕС по вопросам права только в том случае, если они «абсолютно определены», т.е. которые единообразно толкуются во всех судебных системах государств - членов. Во-вторых, Суд ЕС в судебном решении Firma Foto- Frost v. Hauptzollamt Liibeck-Ost242 указал, что суды государств - членов не обладают полномочиями решать вопрос о недействительности акта Сообщества. Если такой вопрос поднимается в ходе рассмотрения дела в суде государства — члена, вопрос о действительности акта Сообщества (или акта государства - члена, основанного на акте Сообщества) должен быть передан в преюдициальном порядке для рассмотрения в Суде ЕС. Таким образом, Суд ЕС, опираясь на статьи 20 и 21 Протокола об Уставе Суда Европейского Сообщества, а также на толкование содержания ст. 234 Договора о ЕС, закрепил за собой исключительные полномочия по рассмотрению вопроса о признании актов Сообщества недействительными.

Что же касается «частичной передачи полномочий национальным судам» или «delegation sectorale des fonctions judiciaires», необходимо отметить, что Суд ЕС, считает это наиболее эффективным способом перераспределения функций между Сообществом и государствами - членами. Так, например, обстоит дело в сфере права конкуренции. Основная роль в осуществлении политики в сфере конкуренции принадлежит Комиссии, которая, тем не менее, не обладает необходимыми ресурсами для этого (проведение расследований, рассмотрение жалоб и т.п.). Именно поэтому право Сообществ, и в том числе посредством решений Суда ЕС, передает часть полномочий Судам государств - членов в сфере права конкуренции, в то время как за Комиссией и Судом ЕС остаются более сложные вопросы, в том числе и нормотворчества. Похожий процесс происходит в сфере применения права Сообществ судами государств - членов, описанный выше. Доктрина «acte clair» не могла появиться раньше, до того, как был накоплен огромный багаж прецедентов, которые представляют собой с правовой точки зрения «acte clair». Закономерность появления «acte clair» была обусловлена расширением полномочий Суда ЕС и разработкой доктрины прецедента в Суде ЕС. Не случайно в докладе к Межправительственной конференции в 1996 году Суд ЕС призвал «суды государств - членов сыграть центральную роль в становлении системы судов общей юрисдикции в рамках правопорядка Сообщества»270.

Таким образом, становится понятным, как Суд ЕС использует свои полномочия в сфере нормотворчества. Благодаря концепции прецедента и «acte clair» Суд ЕС укрепил в значительной степени свою роль института ЕС, создающего нормы права, обязательные для исполнения не только другими институтами, но и в полной мере на территории государств - членов их судебными системами. Доюрина прецедента и «actc clair» после дел Da Costa и CILFIT оформила трансформацию решения Суда ЕС по конкретному делу из акта толкования и применения права Сообществ в полноценный источник права сообществ, обладающий прямым действием на территории государств - членов, который, хотя это мнение может показаться спорным, по своей значимости аналогично регламентам и директивам Совета ЕС, обладающим прямым действием на территории Сообщества, а в некоторых случаях даже обладает преимущественной силой, поскольку применяется судами государств - членов непосредственно в отношении споров о содержании норм права Сообществ и права национального, принятого на основании актов Сообщества. В последующей главе на основании указаного выше материала будет рассмотрено, в частности, каким образом концепция прецедента находит свое применение в практике Суда ЕС.

В настоящем же параграфе автор рассмотривает непосредственно доктрину прецедента, существование которой невозможно представить без доктрины «acte clair» и без «delegation sectorale des fonctions judiciaires». Доктрина прецедента была воспринята судебными системами государств - членов, о чем свидетельствуют многочисленные решения. Одним из наиболее интересных и пространных судебных решений можно назвать решение Апелляционного суда Великобритании H.P.Bulmer Ltd. v. J.Bollinger S.A.271 Суть спора заключалась в том, что Bollinger, производитель шампанского, оспаривал законность использования названия «шампанское» английскими производителями аналогичного продукта. При этом истец утверждал, что подобное использование названия «шампанское» противоречит установлениям

27°- Report of the Court of Justice on Certain Aspects of the Application of the Treaty on European Communities, от 22 мая 1995 года стр. 11-15, LI 5/95.

2Т|- Дело H.P.Bulmer Ltd. v. J.Bollingcr S.A. [1974] Weekly Law Reports (WLR), стр. 202.

Европейского права, и обратился в Аппеляционный суд с ходатайством об обращении в Суд ЕС в рамках преюдициальной процедуры. Суд отказал истцу в этом, и он, поэтому, обратился в Апелляционный Суд. Английский судья обратился к решению Da Costa, в котором уже была сформулирована доктрина прецедента. Суд, согласившись с выводами Суда ЕС, разделил функции «первоначального» толкования и применения права ЕС. Если первая полностью принадлежит Суду ЕС и английский судья обязан обращаться в Суд ЕС каждый раз, когда возникает вопрос о содержании правовой нормы и ее действительности, то вторая осуществляется английскими судами самостоятельно. Особенность решения по этому делу заключается в том, что впервые национальный суд243 согласился сотрудничать с Судом ЕС в сфере применения доктрины прецедента. В данном решении Апелляционный Суд дал подробные указания нижестоящим судам относительно того, в каких случаях следует обращаться и в каких случаях английские суды не имеют право обращаться в Суд ЕС в рамках преюдициальной процедуры; какие требования должны быть выполнены для того, чтобы применять прецедент Суда ЕС и как следует понимать «acte clair». Нетрудно представить себе, что практически все рекомендации, содержащиеся в данном решении представляют собой детальную проработку доктрины, разработанной Судом ЕС в Da Costa. В английской судебной практике, знакомой с доктриной прецедента, подобное delegation sectoralc нашло свое подтверждение и в ряде судебных решений иных высших судебных инстанций Великобритании, например, Regina v. Plymouth Justices, ex parte Rogers244, Regina v. International Stock Exchange245, Customs and Excise Commissioners v. ApS Samex246. При этом в английской судебной практике сложилось правило, согласно которому только апелляционный суд Великобритании может запретить нижестоящим судам обращаться с запросом в преюдициальном порядке. Аргументация необходимости обращения судов с запросом в рамках преюдициальной процедуры в Суд ЕС, содержащаяся в судебном решении Regina v. Plymouth Justices, основывается на принципе необходимости решения вопроса права и принципа минимизации судебных расходов. Принцип необходимости решения вопроса права подразумевает, что решение об обращении в Суд ЕС должно быть принято английским судьей только в том случае, когда такое обращение позволит разрешить сам спор в пользу одной или другой стороны, т.е. когда все вопросы факта уже разрешены. Принцип минимизации судебных издержек указывает судам на то, что необходимо избегать отправления запроса в Суд ЕС и по возможности использовать уже имеющиеся прецеденты Суда ЕС, поскольку это позволит сократить время рассмотрения спора в суде и уменьшить судебные расходы для сторон. Подобный подход национальных судов к проблеме сотрудничества с Судом ЕС оправдал себя прежде всего с той точки зрения, что позволяет (в данном случае английскому суду) не ставить вопрос о пересмотре доктрины о неограниченном усмотрении судьи. Об этом, в частности, пишет Карен Альтер, один из виднейших специалистов по практике Суда ЕС, особо отмечая при этом новую тенденцию, связанную с использованием Судами различных инстанций в государствах - членах процедуры обращения в преюдициальном порядке247: суды высших инстанций как французский Conseil d'Etat или немецкий Verfassungsgericht будут стремиться воспользоваться предоставляемой Судом ЕС возможностью не обращаться за разъяснением в рамках преюдициальной процедуры, чтобы не «давать повод» Суду ЕС каким бы то ни было способом влиять на судебную доктрину, разработанную ими самими, учитывая при этом силу прецедента решений Суда ЕС; нижестоящие Суды наоборот стремятся и будут стремиться чаще обращаться в Суд ЕС за разъяснением, поскольку Суд ЕС видит в подобном сотрудничестве возможность влиять на применение права ЕС национальными Судами и поощряет подобные действия248. Кроме того, подобное обращение нижестоящих судов позволяет им выработать более независимую позицию, если об этом можно говорить в данной ситуации, по отношению к доктрине и решениям вышестоящих судов, а иногда даже использовать обращение в преюдициальном порядке для того, чтобы «преодолеть» сложившуюся практику судов вышестоящих инстанций249. Подобные наблюдения позволяют выйти на новый уровень рассмотрения проблемы «вертикализации» судебной власти в рамках Европейского Союза. Трудно сказать, в какой форме будут реализованы имеющиеся в настоящее время тенденции, однако, можно сказать с уверенностью, что имеет место определенное перераспределение полномочий между судами национальными и Судом ЕС в сфере применения и толкования права ЕС. В данном контексте концепция «delegation sdctorale des fonctions judiciaires» приобретает совсем иное звучание: Суд ЕС уступает часть полномочий, поощряя тем самым национальные суды к уступкам подобного характера, что тем самым способствует формированию принципиально новой системы судебного взаимодействия, в которой важнейшая роль последней инстанции, сопоставимой с ролью конституционного суда в национальном праве, будет принадлежать Суду Европейских Сообществ и санкционируемому им прецедентному праву.

<< | >>
Источник: Тихоновецкий Д. С.. Судебная практика в системе источников Европейского права / Диссертация / Москва. 2004

Еще по теме 2.2.1. Доктрина прецедента и tcacte clair». Судебное решение CILFIT.:

  1. 1.1. Современная доктрина о соотношении источников европейского права.
  2. 2.2. Проблема прецедента в праве ЕС.
  3. 2.2.1. Доктрина прецедента и tcacte clair». Судебное решение CILFIT.
  4. 2.3. Доктрина прецедента и судебная система ЕС.
  5. Судебный прецедент.
  6. §2. Англосаксонская правовая семья Правовая система Англии.
  7. § 7. Суды
  8. 2. Понятие и сущность принципа реального исполнения обязательств в России
  9. 3. Англосаксонская правовая семья (общего права).
  10. 4. Правовая система. Типы юридических систем
  11. Виды источников права.
  12. 40. Судебный (юридический) прецедент
  13. Проблема прецедента в праве ЕС.
  14. Доктрина прецедента и «acte clair». Судебное решение CILFIT.
- Европейское право - Международное воздушное право - Международное гуманитарное право - Международное космическое право - Международное морское право - Международное обязательственное право - Международное право охраны окружающей среды - Международное право прав человека - Международное право торговли - Международное правовое регулирование - Международное семейное право - Международное уголовное право - Международное частное право - Международное экономическое право - Международные отношения - Международный гражданский процесс - Международный коммерческий арбитраж - Мирное урегулирование международных споров - Политические проблемы международных отношений и глобального развития - Право международной безопасности - Право международной ответственности - Право международных договоров - Право международных организаций - Территория в международном праве -
- Авторское право - Аграрное право - Адвокатура - Административное право - Административный процесс - Арбитражный процесс - Банковское право - Вещное право - Государство и право - Гражданский процесс - Гражданское право - Дипломатическое право - Договорное право - Жилищное право - Зарубежное право - Земельное право - Избирательное право - Инвестиционное право - Информационное право - Исполнительное производство - История - Конкурсное право - Конституционное право - Корпоративное право - Криминалистика - Криминология - Медицинское право - Международное право. Европейское право - Морское право - Муниципальное право - Налоговое право - Наследственное право - Нотариат - Обязательственное право - Оперативно-розыскная деятельность - Политология - Права человека - Право зарубежных стран - Право собственности - Право социального обеспечения - Правоведение - Правоохранительная деятельность - Предотвращение COVID-19 - Семейное право - Судебная психиатрия - Судопроизводство - Таможенное право - Теория и история права и государства - Трудовое право - Уголовно-исполнительное право - Уголовное право - Уголовный процесс - Философия - Финансовое право - Хозяйственное право - Хозяйственный процесс - Экологическое право - Ювенальное право - Юридическая техника - Юридические лица -