Под содержанием всякого правоотношения понимаются те его структурные элементы, благодаря которым независимые, автономные субъекты оказываются связанными между собой, т.е. содержание пра воотношения составляют права и обязанности участников. Что касается неимущественных правоотношений, то его участники соединены уже в силу факта рождения одного из них — управомоченного. К настоящему времени в научной литературе можно считать устоявшейся точку зрения, согласно которой субъективное право представляет собой возможность или меру возможного (дозволенного) поведения 17 того лица, которому оно принадлежит. В связи с тем, что неимущественные права продолжают оставаться предметом интенсивного обсуждения в публикациях, научной литературе, авторы предпринимают попытки дать развернутое определение его содержания. Так, Л.О. Красавчикова рассматривает его как «право на свободу определения своего поведения в индивидуальной жизнедеятельности по своему усмотрению, исключающую какое-либо вмешательство со стороны других лиц, кроме случаев, прямо предусмотренных федеральным законом»18. В сущности таково же определен ие Т. В. Дробышевской: «...субъективное личное неимущественное гражданское право — это юридически обеспеченная мера возможного поведения управомоченного лицавсфереобеспеченияфизическогоблагополучия, индивидуализации, развития и автономии личности и право требования от других лиц поведения, исключающего неправомерное вмешательство в эту сферу»19. Обе эти дефиниции в принципе можно было бы принять, если бы не одно обстоятельство: авторы прибегают к методу перечисления сфер возможного поведения, а такой подход всегда рискует оказаться неадекватным (сферы непрерывно изменяются), а потому — ненаучным. М. Н. Малеина предлагает другой путь формулирования определения — через перечисление сущностных признаков. Она полагает, что «личным неимущественным правом является субъективное право, возникающее по поводу нематериальных благ или результатов интеллектуальной деятельности, не подлежащих точной денежной оценке, тесно связанных с личностью управомоченного, направленных на выявление и развитие его индивидуальности и имеющих специфические основания возникновения и прекращения» >. Но и это определение вызывает критические замечания. Так, можно привести примеры того, как экономисты довольно точно подсчитывают стоимость жизни и здоровья. Конечно, в общественных отношениях не принято оценивать эти неимущественные блага в деньгах и передавать от одного субъекта к другому. Да и само выражение «точная денежная оценка» нуждается в пояснении. И снова возникает вопрос: подлежат ли рассматриваемые ценности неточной оценке? По сообщению самой М. Н. Малеиной, такие оценки нередко имеют место20. Равным образом требуется пояснить, в чем именно специфичность оснований возникновения и прекращения таких прав. Из содержания работы М. Н. Малеиной видно, что они возникают и на основании событий (например, из факта рождения), но также из волевых действий — поступков и административных актов21, как и имущественные права. Самое главное, что обращает на себя внимание, заключается в ином: авторы приведенных дефиниций основываются на множестве неимущественных прав, которые принадлежат гражданам (что явно вытекает из названий и текстов публикаций). Между тем, как это следует из действующего законодательства, юридические лица и публичные образования также являются обладателями неимущественных прав. Посему употребление в общем определении выражений «индивидуальная жизнедеятельность», «физическое благополучие», «выявление и развитие индивидуальности управомоченного» явно недостаточно. Давая определение неимущественных правоотношений, приходится довольствоваться самыми общими признаками. Таким признаком является то, что принято считать объектом. Поэтому неимущественными надо считать правоотношения, которые устанавливаются по поводу неимущественных благ, не имеющих стоимостной оценки в гражданском товарообороте. Конечно, такая дефиниция уязвима для критики. Во-первых, необходимо еще раскрытьпонятие «неимущественные блага» (а это предстоит сделать в следующем параграфе). Во-вторых, создается впечатление, что в данном виде правоотношений решающим элементом является объект. Тогда следует обратить внимание, что и в других случаях (например, при определении вешных правоотношений) используется та же схема. И это отнюдь не случайно. Хотя объекта в прямом смысле этого слова в правоотношении не существует', но то, ч I о принято считать объектом права, оказывает весьма важное влияние на характер субъективных прав и обязанностей участников. Именно данное обстоятельство, в конечном счете, приходится иметь в виду при развернутой характеристике правоотношения. \ Определяя содержание личного неимущественного права, М. Н. Малеина указывает, что оно включает в себя правомочия владения, пользования и распоряжения22. Эта точка зрения вызвала возражения23. Позднее М. Н. Малеина сочла необходимым скорректировать свою позицию24, придя к выводу, что на неотделенные части тела человек не имеет права собственности. Применительно к неимущественным правоотношениям термины «владение», «пользование» и «распоряжение» можно использовать с большой долей условности: ведь когда речь идет о вещах, они имеют иной смысл. С другой стороны, правомочия обладателя неимущественного права имеют сложную структуру. Чтобы ее описать, можно бы ввести специальные слова. Но не возбраняется применение и известных терминов, если иметь в виду, что им придается существенно иное, а потому условное значение. В самом деле, если владение вещью представляет собой удержание ее собственником в своем хозяйственном обладании, то здоровьем, деловой репутацией и другими аналогичными благами владеть в таком же смысле невозможно. Владение ими — это скорее свойство самого субъекта. Пользование неимущестренными благами — не извлечение из них полезных свойств, как из вещей, а выбор субъектом соответствующего поведения в пределах естественно принадлежащей ему автономии. Степень здоровья открывает перед человеком ограниченные или широкие возможности выбора своих действий. Для юридического лица свобода внутреннего поведения означает, что оно самостоятельно определяет свою структуру, организует взаимодействие между подразделениями и работниками, конкретизирует цели своего внешнего поведения и т.д. Конечно, в отдельных случаях при пользовании неимущественным благом наблюдается близкое сходство с тем, что происходит при пользовании вещами. Например, человек, при содействии медицинских и оздоровительных центров, парикмахерских формирует свой внешний облик, а затем использует его в целях саморекламы, повышения социального статуса и т.д. Распоряжение неимущественными благами крайне затруднено (если сопоставлять их с действиями по распоряжению вещами), поскольку они неотделимы от субъектов. Но ими можно распоряжаться в другом смысле, а именно, изменять пределы (границы) собственной автономии. Например, юридическое лицо, осуществляющее производственную деятельность, устраивает день открытых дверей и демонстрирует всем желающим оборудование, технологии, организацию деятельности, тем самым добровольно существенно сужает пределы права на автономную деятельность. Гражданин может тщательно скрывать содержание личной жизни, но может сделать ее открытой не только для своих знакомых, но и для средств массовой информации. Аналогично члены семьи могут тщательно скрывать факт усыновления, но вправе сделать его предметом всеобщего достояния. Особенность предмета, по поводу которого существует неимущественное право, заключается в том, что предмет и право на него неотделимы, они могут принадлежать только одному лицу (или одной группе лиц). Этим неимущественное право отличается от права собственности и иных вещных прав, когда по воле обладателя вещи или помимо его воли право владения остается у него, а сама вещь переходит к другим лицам. В таких случаях, следовательно, допустимо ставить вопрос о защите права владения1 путем истребования вещи из чужого незаконного владения. Значит, управомоченному в личных неимущественных отношениях принадлежат широкие возможности совершения собственных действий. В дальнейшем они будут описаны достаточно обстоятельно. В связи с этим нет оснований соглашаться с точкой зрения, согласно которой в личных неимущественных правоотношениях управомоченному принадлежат два правомочия: возможность требовать от неопределенного круга обязанных лиц воздержания от нарушения своего права и возможность прибегнуть к установленным законом мерам зашиты2. Правулица, которому принадлежит неимущественное благо, противостоит обязанность неопределенного круга всех остальных субъектов воздерживаться от его нарушения. Такую обязанность нередко называют пассивной. В целом такая оценка верна. Но только при этом нельзя не учитывать, что воздерживаться от нарушения правомочия другого лица приходится не только бездействием в прямом смысле слова, но нередко и путем актмкиых действий. Лицо, проживающее на своем земельном участке и ои> ществляющее производственную деятельность, чтобы не нарушать право соседа на благоприятную окружающую среду (в связи с шумом, вибрацией, загазованностью), может такие свои действия прекратить (т.е. ограничиться бездействием), но может и перепрофилировать производство, либо установить экологически безопасное оборудование, либо оснастить производство защитными устройствами, а это уже сложный активный процесс. Имея возможность совершать положительные действия в пределах своей автономии, управомоченный знает, что все другие лица обязаны не нарушать его автономию. Между правомодного и обязанностью других 'См. подробно: Чеговадзе Л. А. О сущности гражданского правоотношения // Законодательство. 2002, № 6 С. 22-30. -Гражданское право. В 2 т. Т. 1. Учебник/Отв. ред. Е.А. Суханов. М.. 2003. С. 727. имеется соответствие (корреспондирование) по всем их элементам (или параметрам). По этой причине иногда можно встретить утверждения, что обязанность — зеркальное отражение права, как и наоборот.