ПРЕДИСЛОВИЕ K 1-МУ ИЗДАНИЮ

ервые два тома «Истории царской тюрьмы» охватили время с середины XVIII века до 1870 года. Последние полвека существования царской тюрьмы (1870— 1917 гг.) обнимают два периода, различных по продол­жительности и характеру.

Первый из этих периодов включает последние 30 лет XIX века, а второй — годы существования царской тюрьмы в двадцатом столетии. Мы и выделили каждому из этих периодов особый том.

Хронологически работа полностью охватывает тот историче­ский период, когда центральной фигурой революционного дви­жения был разночинец-народник, и начало нового исторического периода в истории революционного движения, когда на авансцену политической борьбы выдвигается новый класс—пролетариат.

B третьем томе мы знакомим читателя с политическими про­цессами народников-пропагандистов и террористов, с которыми мы встретимся затем в очерках о Петропавловской, Шлиссель­бургской крепостях и других политических тюрьмах царизма ис­следуемого периода.

Наряду с судебными репрессиями царизм широко применял K участникам революционного движения и административную расправу. B последнее же десятилетие XIX века царизм заменил судебную репрессию исключительно административной распра­вой с участниками революционного движения. Уже в 70-х годах узниками царских тюрем становятся отдельные представители рабочего класса. Среди них наше внимание привлекли в этом томе рабочий Потапов, первый развернувший красное знамя во время демонстрации, организованной на Казанской площади в Петербурге в 1876 году; рабочий Петр Алексеев, слова которого о грядущей победе пролетариата, сказанные им на процессе 50-ти в 1877 году, В. И. Ленин назвал великим пророчеством *, и осуж-

1 См. Л e н и н, Соч., т. 4, стр. 346.

денные по делу «Южнороосийского союза рабочих» в 1877 году. Уже в 70-е годы царизм предпочитал вести борьбу с рабочим движением путем административной расправы, которую он уси­лил в 80-е и особенно в 90-е годы.

Для характеристики размеров внесудебной расправы царизма над тысячами участников рабочего движения мы использовали секретные обзоры жандармских управлений по делам о государ­ственных преступлениях.

Третий том составлен в основных чертах по тому же плану, как и два первых. Как и ранее, нас интересовала история тюрем­ного законодательства, история политических, монастырских и общеуголовных тюрем. B первой главе «История тюремного законодательства» исторический очерк доведен не до начала XX века, а до свержения царизма. Основанием для этого послу­жило то обстоятельство, что царское правительство в XX веке почти не издало сколько-нибудь значительных законов о тюрьмах и до последнего дня царизма продолжал оставаться в силе Устав о содержащихся под стражею издания 1890 года.

История государственной тюрьмы в Шлиссельбургской кре­пости и история монастырских тюрем захватывает в нашем изло­жении также и начало XX века, до закрытия этих тюрем первой революцией 1905 года.

Особая глава отведена таким политическим тюрьмам, как тюрьма III отделения, пересыльные политические тюрьмы, ка­торжные политические централы (близ Харькова) и Карийская каторжная политическая тюрьма.

B главе о монастырских тюрьмах мы также ставили своей за­дачей выявить не только условия содержания узников, но и те основания, которые привели их в одиночные камеры нередко на очень долгие ГОДЫ.

Бесправное положение многочисленных нерусских народно­стей, превращавшее царскую Россию в тюрьму народов, отра­жалось и на истории царской тюрьмы. B исследуемый нами пе­риод царизм использовал для этой борьбы местные тюрьмы, куда попадали лица почти исключительно в административном по­рядке.

Вместе с тем в главе «Общеуголовные тюрьмы» дана общая характеристика тяжелого положения представителей националь­ных меньшинств в местах лишения свободы.

Ha научных работниках национальных республик лежит бла­годарная задача использовать местные архивы в этих республи­ках и выявить во всей полноте картину бесправного положения в царской тюрьме тех, кого и на воле делала бесправными при­надлежность к национальным меньшинствам.

B главе по истории общеуголовной тюрьмы мы, как и ранее в двух предшествующих томах, не останавливаемся на истории ссылки на каторжные работы. Эта обширная тема требует спе­циального исследования.

Считаю своим долгом принести глубокую благодарность Глав­ному архивному управлению МВД CCCP и архивам Москвы и Ленинграда за предоставленную мне возможность использования архивных материалов.

Наименования архивов, из которых я извлекаю материалы для этого тома «Истории царской тюрьмы», обозначены мною сокращенно, а именно: Центральный Государственный историче­ский архив в Москве — ЦГИА в Москве, Центральный Государст­венный исторический архив в Ленинграде — ЦГИА в Ленинграде, Центральный Государственный исторический архив древних актов в Москве — ЦГАДА в Москве, Центральный Государственный военный исторический архив — ЦГВИА.