§4. Соотношение государственного надзора с судебной защитой трудовых прав, деятельностью КТС по разрешению индивидуальных трудовых споров

Одним из способов защиты трудовых прав в ст. 352 ТК РФ названа судебная защита. В связи с этим теоретическое и практическое значение имеет использование судебной защиты и государственного надзора и контроля для обеспечения реализации трудовых прав работников.

Обращение работника в судебные органы влечет возникновение отношений, урегулированных нормами гражданского процессуального права. Работник может требовать восстановления нарушенного права и органами надзора и контроля за соблюдением норм трудового права. Однако наличие обращения в суд лишает по общему правилу органы государственного надзора и контроля возможности самостоятельно устранить нарушение трудовых прав путем выдачи для исполнения предписаний (ч. 2 ст. 357 ТК РФ). В связи с этим данный способ защиты трудовых прав не получает надлежащего правового оформления, что не позволяет в подобной ситуации признать его формой защиты трудовых прав. Хотя судебные органы с учетом мнения лиц, участвующих в деле, могут поручить органу государственного надзора и контроля подготовить экспертное заключение по поводу возникшего трудового спора. Однако данное заключение не будет иметь силу обязательного для исполнения правоприменительного акта, оно будет рассматриваться судом в качестве одного из доказательств по делу. Из ст. 67 ГПК РФ следует, что данное доказательство не может иметь для суда заранее установленной силы. Таким образом, государственный надзор и контроль может быть использован в качестве способа защиты трудовых прав при разрешении трудового спора судом. Однако восстановление нарушенного права после обращения в суд не может быть оформлено предписанием органа государственного надзора и контроля. В этом случае устранение нарушений должно быть оформлено путем вынесения решения суда.

Выдача государственным органом обязательного для исполнения предписания, уклонение работодателя от его исполнения могут повлечь обращение в судебные органы.

Очевидно, что данная коллизия должна быть исключена путем внесения изменений в законодательство. Государственные органы не должны дважды выносить по одним и тем же требованиям обязательные для исполнения решения. Поэтому предписания государственного органа по надзору и контролю за соблюдением трудового законодательства, вступившие в законную силу, должны исполняться в принудительном порядке. Вступление этого предписания в законную силу должно исключать повторное рассмотрение судом требований, получивших разрешение в форме предписания.

Решением Дятьковского горсуда Брянской области от 22.10.2004 г. признано незаконным увольнение по собственному желанию Петрунькиной Л. Л. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Брянского облсуда от 23.12.2004 г. данное решение отменено, дело направлено на новое рассмотрение с предложением суду дать оценку возможности увольнения истицы по ст. 79 ТК РФ в связи с истечением срока действия срочного трудового договора. Решением того же суда от 15.03.2005 г. истица признана уволенной по истечении срока трудового договора согласно ст. 79 ТК РФ. Определением суда кассационной инстанции от 07.07.2005 г. данное решение оставлено без изменения. Определением судьи Брянского облсуда от 30.11.2005 г. отказано в передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции. Председатель Брянского облсуда 24.04.2006 г. согласился с данным определением. Судьей Верховного Суда РФ 28.06.2006 г. надзорная жалоба истицы возвращена без рассмотрения, так как была адресована в Президиум Верховного Суда РФ, а не в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ. Определением судьи Верховного Суда РФ от 25.10.2006 г. отказано в истребовании дела по надзорной жалобе истицы^[43].

Судебные органы на основании ст. 392 ТК РФ отказали при разрешении настоящего гражданского дела в проверке законности и обоснованности заключения с истицей срочного трудового договора, посчитав, что с момента его заключения истекли установленные законодательством сроки обращения в судебные органы с иском о незаконности заключения срочного трудового договора.

Заключение срочного трудового договора в соответствии со ст. 3 ТК РФ не может влечь ограничений трудовых прав работника. Поэтому заключение срочного трудового договора без законных оснований может повлечь неблагоприятные последствия в виде нарушения трудовых прав работника только при увольнении работника по окончании срока трудового договора. Однако данные последствия могут и не наступить, поскольку в п. 2 ст. 77 ТК РФ сказано о том, что истечение срока трудового договора не может быть применено в качестве основания прекращения трудового договора в случае, когда трудовые отношения продолжаются и ни одна из сторон не потребовала их прекращения. Следовательно, само по себе заключение срочного трудового договора не влечет ограничения трудовых прав работника, их нарушение может состояться только после применения в качестве основания для увольнения работника п. 2 ст. 77 ТК РФ. В связи с чем срок для обращения в суд с иском о незаконности увольнения по истечении срока трудового договора должен исчисляться с момента применения данного основания прекращения трудового договора и вручения уволенному работнику соответствующих документов. В предмет доказывания по делам о восстановлении на работе лиц, уволенных по истечении срока трудового договора, входит проверка законности и обоснованности заключения с работником срочного трудового договора. Данное обстоятельство в ходе судебного разбирательства обязан доказать работодатель, издавший приказ о приеме работника на работу по срочному трудовому договору.

Применение п. 2 ст. 77 ТК РФ в качестве основания прекращения трудового договора позволяет работнику предъявить иск о незаконности заключения с ним срочного трудового договора.

Данный иск может быть предъявлен работником в течение трех месяцев с даты получения им документов о нарушении трудовых прав путем применения данного основания увольнения.

Удовлетворение этого иска означает продолжение трудовых отношений по договору с неопределенным сроком. То есть в этом случае продолжает действовать заключенный с работником до увольнения трудовой договор за исключением условия о его срочности.

В рассматриваемом случае судебные органы дали неправильное толкование ст. 392 ТК РФ, применив срок для обращения в суд по отношению к требованиям, которые не были заявлены истицей. Кроме того, при рассмотрении данного дела суд не применил ст. 58, 59 ТК РФ, п. 2 ст. 77 ТК РФ. В связи с изложенным можно сделать вывод о том, что судебные постановления по настоящему гражданскому делу вынесены с существенными нарушениями материальных норм, что привело к неправильному разрешению дела по существу.

Отказ в проверке обстоятельств, вытекающих из содержания материальных норм, которые не применены судом (ст. 58, 59, п. 2 ст. 77 ТК РФ), позволяет сделать вывод о необоснованности состоявшихся по делу судебных постановлений. При рассмотрении и

разрешении настоящего гражданского дела допущены и иные нарушения процессуальных норм, повлекшие неправильное разрешение дела по существу.

В ст. 3, 4, 39 ГПК РФ провозглашено право истца самостоятельно определять предмет исковых требований. В рассматриваемом случае истицей заявлены требования о незаконности увольнения по собственному желанию, требования о законности и обоснованности увольнения по истечении срока трудового договора не могли стать предметом данного судебного разбирательства, поскольку они не были заявлены в суде в установленном гражданским процессуальным законодательством порядке. Однако суд в нарушение перечисленных процессуальных норм применил ст.

В представленных материалах имеется акт государственной инспекции труда от 19.05.2004 г., предписание об устранении нарушений трудового законодательства от 19.05.2004 г., разъяснение государственной инспекции труда по поводу данного предписания от 04.08.2005 г., из которых следует, что условие о срочности заключенного с истицей трудового договора не имеет юридической силы как противоречащее законодательству. В соответствии со ст. 357 ТК РФ данное предписание обязательно для исполнения работодателем. Однако оно им не исполнено, хотя и не обжаловано, а следовательно, имеет законную силу. Однако судебные органы в нарушение требований ст. 55, 59, 60, 71 ГПК РФ имеющиеся в перечисленных документах сведения, которые не оспорены работодателем, при вынесении судебных постановлений по настоящему гражданскому делу не использовали в качестве доказательства по делу. Следовательно, суд проигнорировал вступившее в законную силу предписание государственной инспекции труда, которое исключает возможность увольнения истицы по окончании срока трудового договора. В связи с чем увольнение истицы состоялось с применением ст. 79 ТК РФ.

Применение этой нормы, на наш взгляд, привело к нарушению конституционных прав истицы, что позволяет требовать признания неконституционной данной нормы по следующим основаниям.

В ч. 1. ст. 37 Конституции РФ провозглашено право свободного распоряжения способностями к труду, выбора рода деятельности и профессии. Реализация данного права происходит путем заключения трудового договора. Заключение срочного трудового договора ограничивает возможности реализации этого права определенным сроком. Данное ограничение допускается только по основаниям, предусмотренным в ст. 58, 59 ТК РФ для заключения срочного трудового договора. Применение ст. 79 ТК РФ в рассматриваемом случае привело к ограничению конституционного права без применения предусмотренных федеральным законом (ст. 58, 59 ТК РФ) оснований. В связи с изложенным можно сделать вывод о том, что применением ст. 79 ТК РФ в рассматриваемом случае нарушено данное конституционное право истицы, так как не применены предусмотренные в федеральном законе ограничения на заключение срочного трудового договора.

В ч. 4. ст. 37 Конституции РФ признается право граждан на индивидуальные трудовые споры с использованием установленных федеральным законом способов их разрешения. Применение ст. 79 ТК РФ судом в рассматриваемом случае привело к лишению истицы права на ведение индивидуального трудового спора по поводу законности и обоснованности прекращения трудового договора по истечении срока его действия. Обращение в суд является одним из законных способов разрешения индивидуального трудового спора. Однако истица лишена возможности защищать свои права в суде по поводу незаконности и необоснованности увольнения, которое проведено судом на основании ст. 79 ТК РФ.

Вч. 1. ст. 46 Конституции РФ каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. В соответствии с ч. 3 ст. 56 Конституции РФ данное право не подлежит ограничению. Однако применение судом ст. 79 ТК РФ для прекращения трудового

договора с истицей привело к лишению ее права на судебную защиту путем обжалования незаконности и необоснованности увольнения по истечении срока трудового договора. Реализация права на судебную защиту предполагает оценку законности и обоснованности действий работодателя по увольнению работника. В рассматриваемом случае основание увольнения применено судом в виде прекращения трудового договора по ст. 79 ТК РФ, что не позволяет истице реализовать право на судебную защиту путем обращения в суд с заявлением на предмет проверки законности и обоснованности увольнения с применением данной нормы.

В соответствии со ст. 2, 17 (ч. 1), 18, 19 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина провозглашены высшей ценностью, обеспечение их реализации относится к обязанностям государства, которое призвано не допускать незаконных и необоснованных ограничений прав и свобод человека и гражданина. Применение ст. 79 ТК РФ судебными органами в рассматриваемом случае привело к тому, что провозглашенные в федеральном законе права и свободы, в частности гарантирующие работнику заключение срочного трудового договора только по основаниям, установленным в федеральном законе, в нарушение перечисленных норм не обеспечены правосудием. Выполнение судом несвойственной функции по применению основания увольнения работника ограничивает его права по сравнению с другими лицами, заключившими трудовой договор. Конституционно допустимых оснований для такого ограничения при применении ст. 79 ТК РФ не усматривается.

В ст. 10 Конституции РФ провозглашен принцип разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. Реализация этого принципа предполагает выполнение судом функции по оценке законности и обоснованности действий других субъектов права в пределах имеющейся у суда компетенции. В рассматриваемом случае суд применил ст. 79 ТК РФ для увольнения работника, то есть выполнил функцию работодателя. Применение данной нормы по инициативе суда происходит на основании Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 г. № 2 в редакции от 28.12.2006 г. № 63 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» (ч. 2 п. 60), в котором суду предоставлено право самостоятельно, в том числе путем применения ст. 79 ТК РФ, изменить дату и формулировку увольнения в связи с истечением срока трудового договора. В этом случае также не проверяется законность и обоснованность заключения с работником срочного трудового договора. Выполнение судом несвойственной функции лишает его возможности дать оценку законности и обоснованности применения в качестве основания увольнения ст. 79 ТК РФ, что приводит к нарушению принципа разделения властей. Кроме того, в рассматриваемом случае права заявительницы защищены вступившим в законную силу предписанием государственной инспекции труда, которое работодателем не обжаловано. Таким образом, орган исполнительной власти выполнил свою функцию по защите прав и свобод человека и гражданина, что соответствует ст. 2, 10, 17, 18 Конституции РФ. Решение органа исполнительной власти не признано судом незаконным и (или) необоснованным. Однако суд вынес собственное решение, не обеспечив проверку законности и обоснованности принятого по тому же вопросу решения органа исполнительной власти, что, по нашему мнению, следует рассматривать как нарушение принципа разделения властей, поскольку суд без соблюдения установленного законодательством порядка исключил возможность исполнения законного и обоснованного решения органа исполнительной власти, что является конституционно недопустимым вмешательством суда в деятельность органа исполнительной власти.

В соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом для достижения конституционно значимых целей, определенных в этой конституционной норме. В содержании ст. 79 ТК РФ подобные ограничения отсутствуют. Однако смысл, придаваемый этой норме в судебной деятельности, в частности ч. 2 п. 60 названного

Постановления, позволяет ограничивать права и свободы человека и гражданина, в том числе гарантированные в нормах Конституции РФ. Данная практика толкования норм ни по форме, ни по содержанию не соответствует ч. 3 ст. 55 Конституции РФ.

Правовая неразбериха возникла в рассматриваемом случае в связи с тем, что суд не признал обязательным для исполнения предписание государственного органа по надзору и контролю.

Данные действия суда привели, на наш взгляд, к незаконному вмешательству в деятельность исполнительной власти. Очевидно, что вступившее в законную силу предписание государственного органа надзора и контроля, которое обязательно для исполнения, должно быть реализовано. Суд не вправе игнорировать требования этого предписания. Поэтому лица, права и обязанности которых определены данным предписанием, могут защищать свои права следующим образом. Работник вправе предъявить иск об обязании работодателя исполнить содержащиеся в предписании требования. До отмены предписания данные требования должны быть удовлетворены. В свою очередь работодатель в установленные законодательством сроки вправе обжаловать выданное государственным органом предписание в суд по правилам, установленным для рассмотрения дел, возникающих из публично-правовых отношений (ст. 254-258 ГПК РФ). В этом случае исковое производство должно быть приостановлено до рассмотрения жалобы работодателя по существу (ст. 215 ГПК РФ). Отказ в удовлетворении жалобы работодателя влечет возложение на него в исковом производстве обязанности по исполнению предписания, признанного законным и обоснованным при рассмотрении жалобы работодателя в публично-правовом производстве.

Нельзя не заметить, что суд, удовлетворяя жалобу работодателя, не имеет полномочий по отмене предписания, он вправе дать оценку его законности и обоснованности^[44]. Исполняя решение суда, орган государственного надзора и контроля должен устранить указанные судом нарушения, в том числе путем отмены предписания. Однако и в этом случае орган государственного надзора и контроля не лишен права выдать новое предписание о защите трудовых прав работников, устранив выявленные судом нарушения. Поэтому признание судом предписания незаконным и (или) необоснованным не исключает возможности удовлетворении требования работника об устранении нарушений трудовых прав, выявленных органами надзора и контроля.

Следовательно, вступившее в законную силу предписание может стать основанием для вынесения судом по иску работника решения по возложению на работодателя обязанности устранить выявленное органом государственного надзора и контроля нарушение трудового законодательства. В этом случае защита трудовых прав оформляется предписанием государственного органа по надзору и контролю, а также решением суда. Таким образом, для восстановления нарушенного права работника могут быть использованы два способа и две формы защиты трудовых прав: 1) государственный надзор и контроль; 2) судебная защита трудовых прав. Их использование возможно только в том случае, если обращение в суд работника состоялось после вступления в силу предписания государственной инспекции труда. Обращение в суд до выдачи предписания полномочным государственным органом исключает возможность восстановления нарушенного права в форме государственного надзора и контроля. Хотя и в подобной ситуации по требованию участников гражданского процесса, суда, органы государственного надзора и контроля могут дать заключение с рекомендациями по разрешению возникшего спора. Данное заключение будет иметь силу письменного доказательства (ст. 71, 188 ГПК РФ). Следовательно, обращение в суд является препятствием для восстановления нарушенного права в форме выдачи предписания государственным органом надзора и контроля. В связи с этим государственный надзор и контроль выступает в качестве досудебной формы защиты трудовых прав работников.

Нельзя не заметить, что после обращения в суд до вынесения решения стороны индивидуального трудового спора могут заключить соглашение о его рассмотрении третейским судом. В качестве третейского арбитра ими может быть назначен государственный инспектор труда. В этом случае у него возникает обязанность вынести решение по спору на основании представленных документов и объяснений сторон. Таким образом, должностные лица органов государственного надзора и контроля могут участвовать во внесудебном порядке урегулирования трудовых споров.

На практике возникают случаи отказа в удовлетворении заявленных работниками требований по причине пропуска срока, установленного в ст. 392 ТК РФ для обращения в суд. В этом случае суд не исследует обстоятельства возникшего трудового спора. Обратим внимание на то, что для обращения в органы государственного надзора и контроля сроки не установлены. В связи с этим предписание о защите трудовых прав работников может быть выдано независимо от того, когда было допущено нарушение трудовых прав работников. Поэтому решение суда об отказе в иске по причине пропуска срока не препятствует рассмотрению заявления об обстоятельствах возникшего трудового спора, которые не были предметом судебного разбирательства, органами государственного надзора и контроля^[45]. Таким образом, защита трудовых прав работников в форме государственного надзора и контроля может быть осуществлена и после отказа в иске по причине пропуска срока, установленного для обращения в суд, так как в этом случае суд не рассматривает обстоятельства возникшего трудового спора, которые и могут стать предметом деятельности органов по государственному надзору и контролю.

Государственный надзор и контроль отличается от судебной защиты и по основаниям возникновения отношений при защите законных интересов работников, то есть при его осуществлении в публично-правовой форме.

Основанием для защиты работником своих прав и законных интересов выступают разногласия с работодателем, которые могут возникнуть по поводу установления новых или изменения существующих условий труда.

В данном случае охраняется интерес, который становится объектом защиты. В этом случае возможно применить меры государственно-принудительного характера в отношении работодателя. Отличительной особенностью государственного надзора и контроля как одной из форм юрисдикционной деятельности по обеспечению правомерного поведения работодателя при установлении работникам новых условий труда путем принятия локальных нормативных актов является возможность устранения из этих актов условий, ухудшающих положение работников по сравнению с законодательством, самостоятельно, без письменного обращения в органы государственного надзора и контроля работников, а также их полномочных представителей.

Условия локальных нормативных актов, ухудшающие положение работника по сравнению с законодательством, могут быть выявлены при проведении плановых и внеплановых проверок органами государственного надзора и контроля. В этом случае орган государственного надзора и контроля вправе самостоятельно выдать предписание работодателю о неприменении указанных условий локального нормативного правового акта. То есть в этом случае не требуется обращение в государственные органы надзора и контроля работников, их полномочных представителей, права которых могут быть нарушены применением таких условий локального нормативного акта. Таким образом, принцип диспозитивности при устранении подобных условий из правоприменительной деятельности органами государственного надзора и контроля не применяется. Тогда как судебные органы могут признать локальный нормативный правовой акт не действующим только при наличии соответствующего обращения полномочных субъектов, то есть с соблюдением принципа диспозитивности. Поэтому основанием возникновения

отношений по защите трудовых прав в публично-правовой форме является самостоятельная деятельность органов государственного надзора и контроля. Тогда как аналогичная деятельность суда не допускается, поскольку суд может рассматривать только поступившее на его рассмотрение заявление. То есть судебная защита трудовых прав предполагает совершение действий по обращению в суд, что и является основанием возникновения соответствующих отношений.

Следует, признать, что в настоящее время устранение нарушений норм трудового права по предписанию государственного органа происходит в форме издания приказа работодателя, а не путем принудительного исполнения решений полномочного государственного органа. Одновременно с обращением в органы государственного надзора и контроля работник может обратиться за защитой нарушенного права в комиссию по трудовым спорам (КТС). В этом случае возникают не только отношения по государственному надзору и контролю за соблюдением норм трудового права, но и отношения по рассмотрению КТС индивидуального трудового спора. Обращение в КТС не освобождает государственный орган по надзору и контролю за соблюдением норм трудового права от обязанности по защите трудовых прав работника. Выданное государственным органом надзора и контроля обязательное для исполнения предписание должно быть использовано КТС как доказательство нарушения трудовых прав работника при вынесении решения.

Наличие одинаковых по содержанию предписаний государственного органа по надзору и контролю и решения КТС по защите нарушенного права позволяет сделать вывод о том, что данная защита состоялась в двух формах: 1) в форме предписания государственного органа по надзору и контролю; 2) в форме решения КТС. Решение КТС имеет механизм вступления в законную силу, а также принудительного исполнения. Следовательно, трудовые права работника должны быть восстановлены в установленные законодательством сроки независимо от усмотрения работодателя. Вынесение решения КТС не препятствует выдаче предписания государственным органом по надзору и контролю. Однако решение КТС должно быть учтено в качестве одного из доказательств при выдаче предписания органом государственного надзора и контроля. Поэтому отказ в КТС не препятствует восстановлению нарушенного права в форме предписания государственного органа по надзору и контролю за соблюдением трудовых прав. Следовательно, защита трудовых прав работника может быть осуществлена в форме предписания органа государственного надзора и контроля и в форме решения КТС. В связи с этим не исключаются и противоречия предписания государственного органа надзора и контроля и решения КТС. Данные противоречия также должны получать законное разрешение. На наш взгляд, наличие вступившего в законную силу предписания государственного органа по спору, находящемуся на рассмотрении в КТС, позволяет КТС вынести решение об обязании работодателя выполнить данное предписание. В этом случае предписание на основании вступившего в законную силу решения КТС будет исполняться по правилам исполнительного производства. В свою очередь орган государственного надзора и контроля за неисполнение вступившего в законную силу решения КТС может налагать на работодателя штрафные санкции. Предлагаемый подход может исключить дублирование процессуальных форм, используемых для защиты трудовых прав работников. Отсутствие такого дублирования исключает и возможность возникновения противоречий между решениями КТС и предписаниями органов государственного надзора и контроля. Хотя отказ КТС в удовлетворении заявления работника не исключает возможность обращения в органы государственного надзора и контроля, которые должны использовать данные решения в качестве одного из доказательств. И, наоборот, отказ государственного органа надзора и контроля не является препятствием для обращения в КТС, которая должна использовать собранные им документы в качестве доказательств. Таким образом, государственный надзор и контроль

и деятельность КТС в различных вариантах могут быть использованы в качестве способа и формы защиты трудовых прав работников.