§ 2. Правомочие обладателя исключительного права на совершениедействий с объектом права
Исключительное право на результат интеллектуальной деятельности обеспечивает его обладателю совершение определенных действий с объектом своего права, способствующих удовлетворению интереса управомоченного лица.
Юридическое опосредование этих возможностей правообладателя предстает в виде правомочия правообладателя на действия с объектом права, которое является основным правомочием, своего рода «центром тяжести» вчисле других правомочий исключительного права . Относительно характера опосредуемых указанным правомочием возможностей в науке имеются две позиции, одна из которых сформировалась в русле проприетарной концепции интеллектуальной собственности, другая сформулирована сторонниками ¦> теории исключительных прав.
Приверженцы проприетарных взглядов на природу исключительных прав находят сходство между вещным правом собственности и правом на результаты интеллектуальной деятельности в их содержании, полагая, что правомочия владения, пользования и распоряжения в равной степени присущи авторским и патентным правам . Категорически против выделения правомочия владения в структуре исключительного права сторонники теории исключительных прав . Исключительное право, по их мнению, дает возможность его обладателю лишь использовать объект и распоряжаться исключительным правом. Даже правомочие использования существенно? отличается от правомочия пользования вещью в праве собственности . Идея существования в рамках исключительного права двух правомочий - использования и распоряжения — имеет в настоящее время значительное число сторонников и провозглашается в ст.1229 ГК РФ.
Как уже говорилось, мы не придерживаемся проприетарной концепции прав на результаты интеллектуальной деятельности, но, свою очередь, полагаем, что правомочие на совершение действий с объектом права в исключительном праве можно представить в виде двух субправомочий: обладание объектом и использование объекта.
Что касается правомочия на распоряжение исключительным правом, то оно осуществляется без какого-либо воздействия на объект права, и поэтому в системе исключительного права его следует обособить как самостоятельное образование. Постараемся дать обоснование своей позиции и охарактеризуем эти два субправомочия на совершение действий с объектом исключительного права.1. Субправомочие обладания.
Один из основных тезисов проприетарной концепции прав на результаты интеллектуальной деятельности сводится к необходимости выделения правомочия владения в рамках этих прав. Под владением результатом интеллектуальной деятельности Л.Б. Гальперин и Л.А. Михайлова понимают «нахождение материалов (рукописи, монографии, научного отчета или
1 /СО
лабораторного макета...) в обладании лица» . Конечно, мы отдает себе отчет, что при таком подходе авторы не имели в виду владение рукописью, монографией и т.д. как вещью, здесь отмечается очень, на наш взгляд, важный аспект, необходимый для понимания обладания именно нематериальным информационным объектом. В.А. Рассудовский пишет о владении объектом интеллектуальной собственности, характеризуя последнее как «фактическое знание субъектом тех идей и решений, из которых складывается новшество и
169 Гч
основанные на этом личные неимущественные права автора» . Эти тезисы подверглись критике со стороны О.А. Городова, который доказывает невозможность владения результатом интеллектуальной деятельности, ссылаясь на эффект «размножения» такого результата при передаче его третьим лицам. Критикуя позицию Л.Б. Гальперина и Л.А. Михайловой, автор пишет: «обладая научным отчетом или лабораторным макетом, нельзя фактически владеть идеей, содержащейся в данном отчете... Владеть можно только материальными формами, которые покоятся на идее и в которых она
17П
объективирована...» . Недоверие у О.А. Городова вызывает также позиция В.А. Рассудовского, поскольку «достаточно задаться все тем же вопросом, связанным с обнародованием авторской идеи, которая, став доступной неопределенному кругу лиц, тотчас делает их «знатоками», а следовательно, и совладельцами по Рассудовскому» .
Здесь отметим, что если понимать под обладанием результатом интеллектуальной деятельности явление идентичное вещному владению, то указанные замечания О.А. Городова по этому поводу абсолютно справедливы.Позиция О.А. Городова базируется на представлении о результате интеллектуальной деятельности как идеальном, нематериальном объекте, этот объект есть не что иное как «идея», полученная автором в результате интеллектуального труда. Невозможность физического владения идеей, способность идеи быть известной неопределенному числу лиц, а не только ее автору приводит О.А. Городова к выводу об отсутствии правомочия владения в структуре исключительного права. Нематериальная, идеальная природа результата интеллектуальной деятельности — основной постулат концепции исключительных прав, объясняющий невозможность применения вещных категорий к невещественным явлениям. Такая «идеализация» объекта может
привести к радикальным выводам, когда выясняется, что «авторское право на произведение науки, литературы и искусства сохраняется даже в случае гибели
179
того материального носителя, в котором оно было воплощено» . Получается, что объект нельзя уничтожить (иначе как возможно объяснить существование , субъективного права без объекта), оно, как идея, существует объективно и независимо от своей материальной формы, даже в случае утраты этой формы. Такая логика неизбежно воспроизводит основные постулаты учения Платона о , реальности существования мира идей.
В абсолютной идеализации объекта обнаруживается другая, не менее . опасная крайность: недооценивается значение формы. Если мы характеризуем , исключительное право как право на использование объекта, давайте зададимся , вопросом, как возможно использование объекта без его объективизации. Как использовать художественную картину или литературное произведение, если единственный экземпляр утрачен или уничтожен? Автор, конечно, воспроизведет по памяти произведение, но это будет уже другое произведение, другой объект авторского права, поскольку нет гарантии, что новое произведение с точностью воспроизвело прежнее, да и нет возможности в этом удостовериться, поскольку прежнее утрачено.
Все сказанное одинаково характерно для топологий интегральных микросхем, объекта, не существующего вне формы. Наконец, к селекционным достижениям категории идеальных абстракций вообще не применимы, этот объект всегда конкретен и , , выражен в отдельно взятой особи животного или растения - это «форменный» . объект. Даже формула изобретения, как сущностный, абстрактный объект, может быть утрачена и забыта.Природа результата интеллектуальной деятельности как объекта права . диалектична. Идеальное существо находит свое выражение в материальной или иной форме — на бумаге, в записи, в памяти ЭВМ и т.п.; «именно объективно выраженный результат интеллектуальной деятельности может участвовать в? экономическом обороте, становится товаром, функционирует на рынке» . Отрицание формы объекта означает невозможность осуществления права на него.
Возможно, это обстоятельство имели в виду Л.Б. Гальперин и Л.А. Михайлова, говоря о владении результатом интеллектуальной деятельности как владении его материальным носителем. Действительно, владея материальным носителем информационного (нематериального) объекта, субъект обладает собственно этим информационным объектом, и, соответственно, способен его использовать. Вообще, использовать объект исключительного права возможно лишь в случае, когда он доступен субъекту . Доступность объекта позволяет субъекту потреблять его естественные свойства или иным образом использовать объект. Такая доступность и есть обладание объектом. Но возможно ли рассматривать обладание результатом интеллектуальной деятельности как правомочие (субправомочие) в рамках исключительного права? Как представляется, это возможно и весьма целесообразно, ибо отвечает интересам правообладателя. Такое правомочие предлагается . именовать правомочием обладания, в отличие от правомочия вещного владения.
Вероятно, первым возражением против выделения упомянутого правомочия в структуре исключительного права станет апеллирование к так называемому «эффекту размножения» - признаку, свойственного любому информационному объекту.
В действительности обладает объектом не только управомоченный исключительным правом субъект, но и другие лица. Поэтому могут возразить, что обладание результатом интеллектуальной деятельности — не правомочие, поскольку не обеспечено встречной обязанностью (правообладатель не может запретить другим обладать объектом своего права). Однако, примечательно то обстоятельство, что встречная обязанность не только может существовать, она являлась бы аналогичной обязанности, корреспондирующей правомочию владения в праве собственности. Обязанность состоит в том, чтобы воздерживаться от действий, ведущих к лишению обладания объектом самого субъекта исключительного права, равно как и обязанность в вещном правоотношении состоит в том, чтобы не лишать собственника владения вещью. Характер этой абсолютной обязанности одинаков и для исключительного права и для права собственности. Но если владение вещью иным помимо собственника лицом неизбежно приведет к лишению такой возможности самого собственника, то обладание третьим лицом результатом интеллектуальной деятельности само по себе не препятствует субъекту исключительного права так же обладать объектом. Вещь как объект права всегда единична и индивидуально определена, владеть ей может одно лицо или очень ограниченный круг лиц. Результат интеллектуальной деятельности нематериален и может быть неоднократно объективирован. Поэтому обладателю исключительного права нет необходимости запрещать обладание объектом всем иным лицам, поскольку это не создает ему препятствий в собственном обладании объектом и в его использовании. Обладать объектом исключительного права дозволено каждому, но лишь управомоченный обладает этим объектом по праву, и должен иметь возможность требовать, чтобы такое обладание было ему обеспечено.Предлагая выделять субправомочие обладания как составную часть правомочия на совершение действий с объектом права в субъективном исключительном праве, мы отдаем себе отчет в том, что современное законодательство не содержит механизма обеспечения обладания объектом в рамках исключительного права и не предусматривает мер защиты такого обладания.
Сама легальная формулировка понятия исключительного права лишь как «права на использование» оставляет обладание объектом «за бортом» правового регулирования. Приведем два примера.Автор создал литературное произведение и обладает единственным его экземпляром - рукописью. Автор передал рукопись издательству на опубликование. В результате неосторожных действий работников издательства рукопись была утеряна. В результате автору причинен вред гораздо больший, нежели ущерб от утраты материального носителя — рукописи. Явилось ли в данном случае объектом посягательства исключительное право? Поскольку неправомерного использования произведения в указанном примере не было, можно предположить, что и исключительное право не нарушено. В другом примере автор создал повесть, используя чужой компьютер. Единственная электронная копия повести содержится на жестком диске компьютера, но собственник компьютера более не желает допускать к нему автора. В результате автор не способен осуществлять исключительное право на произведение, поскольку произведением не обладает. Собственник компьютера не использует произведение, соответственно и не нарушает исключительное право. Какой способ защиты автор может использовать...? Аналогичные примеры можно привести для объектов смежных прав, топологий интегральных микросхем, селекционных достижений.
Гражданское законодательство основывается на принципе беспрепятственного осуществления гражданских прав (п. 1 ст. 1 ГК РФ). Автор или иной субъект исключительного права, лишенный возможности обладания объектом, равным образом лишается возможности использовать объект, осуществлять исключительное право. Конечно, если рассматривать обладание объектом за рамками правомочий исключительного права, оно как законный интерес также подлежит защите . Но любой интерес только тогда надлежащим образом обеспечен, когда обеспечен субъективным правом. Ведь если субъективное право это «обособленная объективным правом возможность осуществления интереса» , оно, как юридическое опосредование возможностей правообладателя, должно обеспечить наивысшую степень реализации и защиты этого интереса, предоставляя правообладателю максимально широкий спектр такого правового обеспечения. Законодательное признание за создателями результатов интеллектуальной деятельности исключительных прав имеет целью обеспечить удовлетворение имущественных и личных неимущественных интересов этих лиц, связанных с использованием этих результатов. Очевидно, что обладание результатом интеллектуальной деятельности как необходимая предпосылка его использования находится в сфере интереса субъекта исключительного права, а потому должно иметь надлежащее правовое обеспечение. Выясняется, что традиционное понимание исключительного права лишь как «права на использование» в полной мере не способствует обеспечению интересов правообладателя по поводу объекта.
Представляется, что исходя из цели надлежащего обеспечения интересов правообладателей, целесообразно выделять субправомочие обладания в рамках правомочия на действия с объектом исключительного права . Очевидно, что существует необходимость правового обеспечения интереса в обладании объектом исключительного права с возможностью применения правовых мер защиты такого интереса. Как было показано, соответствующий интерес у правообладателя имеется и лишь тогда станет надлежаще обеспечен, когда будет опосредован субъективным правом. Это шаг будет иметь важное практическое значение, поскольку создаст возможность применения особых способов защиты, установленных для исключительных прав, к защите обладания объектом. Если признать правомочие обладания составной частью исключительного права, авторам в приведенных выше примерах представилась бы возможность воспользоваться приемом защиты в виде компенсации за нарушение исключительного права, при этом истцам необязательно доказывать наличие убытков (п.З ст. 1252 ПС, ст. 1301 ГК РФ). ,
. Следует. отметить, что авторскому праву многих государств известен механизм обеспечения интереса в обладании произведением, который выражается в закреплении за авторами (преимущественно произведений изобразительного искусства) особого права доступа, относимого к числу «моральных», т. е. личных неимущественных прав автора. В Италии; например, любой автор, независимо от вида произведения, наделен правом на доступ к экземпляру своего произведения «если это оказывается необходимым для осуществления его авторских прав», и правом на выкуп своего произведения, существующего в единственном экземпляре и находящегося во владении
178
другого лица, которое намеревается это произведение уничтожить . Право доступа предусмотрено для авторов произведений изобразительного искусства и архитектуры и российским законодательством (ст. 1292 ГК РФ, п. 1 ст. 17 Закона РФ: «Об авторском праве и смежных правах»). Наличие у авторов такого права, однако, не свидетельствует о закреплении за ними абсолютного правомочия; обладания, поскольку право доступа адресовано определенному лицу —собственнику оригинала произведения. Тем не менее, право доступа при условии его определенной модификации : могло бы служить универсальным средством обеспечения интереса в обладании объектом не только для авторов любых произведений,; но и для иных субъектов исключительных- прав. Предлагаемый подход к определению права доступа отнюдь не в качестве личного неимущественного права автора, но как потенциала обладателя имущественного исключительного права, представляется более конструктивным, что обуславливается, по меньшей мере, двумя причинами. Во- первых, как уже отмечалось, интерес в обладании объектом, как необходимой предпосылки его (объекта) использования, имеется, прежде всего, у обладателя исключительного права. Во-вторых, интерес в обеспечении доступа к объекту существует не только лишь у обладателя исключительного авторского права, но у любого обладателя исключительного права на объект, использование которого немыслимо без обладания его экземпляром, копией или физическим носителем: объекты смежных прав, топологии интегральных микросхем, селекционные достижения (а это, как видно, большинство результатов творческой деятельности, признаваемых объектами исключительных прав).
Установленное для правообладателя право доступа к объекту исключительного права, адресованное к любому лицу, обладающему объектом, могло бы выполнять функцию способа защиты исключительного права, подобно виндикационному иску в праве собственности. Разумеется, это возможно только в случае выделения правомочия обладания в, структуре исключительного права. Поэтому, считаем возможным теоретически обосновать и законодательно установить право доступа как универсальное право, признаваемое за всеми субъектами исключительных прав, по каким-либо причинам лишенных доступа к объекту своего права. Право доступа заключается в возможности правообладателя требовать от любого лица, обладающего объектом, предоставить доступ к объекту в целях его воспроизведения, разумеется, если это не нарушает прав и законных интересов такого лица.
Итак, чтобы надлежащим образом обеспечить интерес субъекта исключительного права в возможности иметь доступ к объекту, считаем возможным в рамках исключительного права установить особое правомочие обладания, как юридически обеспеченную возможность обладать результатом интеллектуальной деятельности (иметь доступ к объекту). Для этого предлагается на законодательном уровне признать за всеми субъектами исключительных прав особое право доступа к объекту исключительного права, которое заключается в возможности правообладателя требовать, от любого лица предоставления доступа к объекту в целях его воспроизведения. Такое право может быть реализовано только тем правообладателем, которое по каким-либо причинам лишено доступа к объекту и при условии, если не нарушает прав и законных интересов обязанного лица.
При этом юридическое обеспечение возможности обладания объектом исключительного права становится элементом в структуре самого субъективного исключительного права, неразрывно с ним связанным. Обеспечить же реализацию данного правомочия в случае, когда правообладатель лишен обладания объектом, способно право доступа, которое может рассматриваться в качестве одного из способов защиты исключительного права, подобного виндикационному иску собственника. Такой подход позволяет юридически обеспечить интересы субъекта исключительного права относительно объекта права на более высоком уровне.
2. Субправомочие использования.
Интерес к категории использования объекта исключительного права в последнее время значительно возрос, что обусловлено актуальностью вопросов определения границ исключительного права и способов его осуществления. Особенно важно установить, какие действия признаются использованием объекта, т. е. какие именно возможности опосредованы исключительным правомочием, использования, иные же действия относительно объекта, не обеспеченные указанным правомочием, находятся вне рамок юридической и экономической монополии субъекта исключительного права, и, следовательно, не являются использованием объекта.
Категория использования может рассматриваться с позитивной стороны как определенные действия, совершаемые обладателем исключительного права
с объектом своего права, опосредуемые соответствующим правомочием, а так же с негативной стороны — как действия, запрещенные к совершению для обязанной в исключительном правоотношении стороны (неправомерное использование).
Сопоставление вещно-правовой категории «пользования» и категории «использования результата интеллектуальной деятельности (средства индивидуализации)» в цивилистической науке выявило значительные отличия
«179 тл
содержания понятии . В рамках концепции исключительных прав это
обстоятельство используется как аргумент, показывающий несостоятельность
теории интеллектуальной собственности.
С внешней, формальной стороны отличие указанных категорий видится в
, их юридико-техничеких конструкциях. Пользование вещью, как правомочие
собственника, законодательно не уточняется перечислением набора
фактических действий, им опосредованных. Использование; объекта
исключительного права традиционно раскрывается через такой перечень
действий или способов использования. В связи с постоянным развитием науки и
техники, усложнением общественных отношений по поводу информационных
объектов перечень способов использования объектов исключительных прав
имеет тенденцию к расширению. Первоначально этот процесс происходит
хаотично, «законодатель пассивно следует за развитием техники, внося новые и
180
новые правомочия» , в результате чего одно и то же в своей сущности действие относительно разных объектов оформляется в виде разных правомочий. В Российском Положении об авторском праве 1911 года, например, параллельно сосуществовали право размножения произведения способом, относящимся к тому же роду искусства и право размножения фотографического произведения фотографическим способом, являющиеся частными случаями воспроизведения. В Бернской конвенции по охране
литературных и художественных произведений 1886 года одновременно
закреплены правомочия на публичное исполнение, на публичное представление
и на публичное чтение. В современных условиях право требует научно
обоснованной систематизации и классификации способов использования.
-Другое. отличие правомочий вещного пользования и использования
результатов интеллектуальной деятельности заключается в содержании
правомочий. В науке правомочие пользование вещью принято понимать как
юридически обеспеченную возможность извлечения из вещи полезных свойств
1 81
в процессе ее личного и производственного потребления . Потребление вещи имеет место во всех случаях извлечения ее естественных свойств, даже если в результате. этого вещь прекратит свое существование (сжигание топлива, подрыв боеприпаса, употребление в пищу продуктов питания и т.п.). Отмечается также, что пользование вещью имеет место и в случаях получения
1 89
фактических благ от вещи, в том числе плодов, продуктов и т. д. Правомочие использования объекта исключительного права в большинстве случаев уже по содержанию, нежели правомочие собственника на пользование вещью, ибо оно не всегда обеспечивает извлечения из объекта его естественных свойств
/Л?
(потребление объекта)
Указанные отличия опять же свидетельствуют о разнице в характере вещных и исключительных прав.
Итак, виды способов использования объектов исключительных прав (действий, опосредуемых правомочием использования) определены в законе, по общему правилу перечень этих видов не является исчерпывающим (п. 1 ст.? 1229 ГК) . До принятия четвертой части ГК РФ в этом вопросе законодательство об интеллектуальной собственности единообразием подходов не отличалось. Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах» не содержал
185 "
ответа на данный вопрос , что стало причинои возникновения в науке острой
1 ЙА
дискуссии . Патентный закон РФ в п. 1 ст. 10 формулировал неисчерпывающий перечень способов использования изобретения, полезной модели или промышленного образца. Аналогично Закон РФ «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров» (п. 2 ст. 4), Закон РФ «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных» (ст. 10) и Закон РФ «О правовой охране топологий интегральных микросхем» (п. 1 ст. 5) содержали открытые перечни способов использования объектов. Закон РФ «О селекционных достижениях» (п. 1 ст. 13) устанавливал закрытый перечень способов использования селекционных достижений.
В седьмом разделе ГК РФ правило об использовании объекта прямо установленными в законе способами предусмотрено только для
исключительного права публикатора (ст. 1339 ГК РФ) и для
1RR
исключительного права на селекционное достижение (ст. 1421 ГК РФ) .
Установления юридического обеспечения возможностей правообладателя использовать объект любым способом налагает на правовую науку более сложную задачу: определить общие критерии юридической категории использования объекта путем обоснованной систематизации способов использования, а возможно даже сформулировать единую дефиницию правомочия использования как элемента исключительного права.
Понятие использования объекта интеллектуальной собственности в науке в самом общем виде трактуют как введение объекта в экономический оборот, совершение действий по его коммерческой эксплуатации . Представляется, что такое понимание «использования» в полной мере не отражает сути соответствующих общественных отношений и требует уточнения по следующим причинам.
Во-первых, российское законодательство об интеллектуальной собственности в подавляющем большинстве случаев не ставит использование объекта в зависимость от извлечения дохода (прибыли). Иными словами, использование может осуществляться без извлечения прибыли, а, следовательно, не сводимо исключительно к коммерческой эксплуатации. Во- вторых, при использовании объекта удовлетворяются не только имущественные интересы правообладателей, но и личные неимущественные, что в особенности характерно для авторского права и института смежных прав. В литературе неоднократно отмечалась известная условность в делении авторских прав на имущественные и личные неимущественные, их тесная связь и обусловленность . В-третьих, к некоторым способам использования объектов исключительных прав категория «введение в экономический оборот» не, применима (например, право автора архитектурного проекта на практическую реализацию данного проекта).
Любое субъективное, право есть «обособленная объективным правом возможность осуществления интереса» . Пользование социальным благом, в отношении которого лицо обладает субъективным правом, обеспечивает удовлетворение собственных интересов, достижение которых может заключаться в действиях по поводу блага. В.А. Белов выделяет следующие действия, которые могут быть совершены по отношению к объекту и способствуют, удовлетворению интересов :
извлечение из объекта его естественных свойств, то есть извлечение его потребительской стоимости ;
эксплуатация его социальных свойств, в частности, путем реализации меновой стоимости объекта .
. Однако далеко не для каждого объекта исключительных прав обе формы удовлетворения интересов являются юридически значимыми, т. е. опосредованы правомочием использования. Объекты исключительных прав в
своем многообразии различны по сущности и выполняемым функциям, что обуславливает разные подходы законодателя к определению круга действий, опосредованных правомочием их использования. Такая дифференциация очевидно проявляется уже на первой ступени классификации объектов исключительных прав на две принципиально разные группы: результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации.
- Социальная ценность благ первой группы - результатов интеллектуальной деятельности - заключается прежде всего в их возможности непосредственно удовлетворять потребности людей: культурные, информационные, духовные, материальные. В литературе данную группу объектов предлагается именовать «абсолютные блага», т.е. блага, имеющие внутреннюю ценность, которая проявляется непосредственно при их реализации . Средства индивидуализации товаров (работ, услуг), субъектов гражданского оборота и их предприятий не имеют функцию непосредственного удовлетворения потребностей, для правового регулирования безразличен факт их интеллектуального или творческого характера. Эту группу объектов предлагается именовать «относительные блага», ценность которых проявляется косвенным путем при реализации товара на рынке .
Рассмотрим содержание категории «использование» применительно к результатам интеллектуальной деятельности. И здесь, в рамках исключительного права на результат интеллектуальной деятельности, обнаруживается правовая возможность, которая не находит места в системе действий с объектом, предложенной В.А. Беловым, хотя de lege lata она охватывается категорией «использование». Это возможность совершения действий по объективизации результата интеллектуальной деятельности,
197
воплощением его в новой объективной форме (материальном носителе) . В
числе правовых возможностей обладателя исключительного права она стоит на первом месте, и это не случайно, поскольку объективизация результата интеллектуальной деятельности в материальном носителе является отправной точкой его дальнейшего использования. Включить действия по объективизации результата интеллектуальной деятельности в число опосредованных правомочием использования - значит предоставить правообладателю возможность контроля поступательного и необратимого процесса «размножения» интеллектуального продукта.
Тем не менее, характер данной возможности принципиально отличается для разных видов результатов интеллектуальной деятельности, что, на наш взгляд, можно объяснить характером самого объекта исключительного права. В этой связи представляется возможным классифицировать результаты интеллектуальной деятельности на две группы в зависимости от того, готов такой результат удовлетворять потребности непосредственно с момента его создания (назовем их формализованные объекты), или же результат необходимо воплотить в какой-либо предмет или явление действительности, т.е. адаптировать (определить его форму) для непосредственного удовлетворения потребности (неформализованные или абстрактные объекты).
К: группе формализованных объектов следует отнести произведения, объекты смежных прав, топологии ИМС и селекционные достижения. Такие объекты формализованы в целях их потребления самим автором (создателем), они есть «оформленный» итог мыслительной деятельности субъекта. Это «завершенные» интеллектуальные продукты: в произведении идея автора передана определенными выразительными средствами, топология ИМС есть структурированная определенным образом совокупность элементов микросхемы, зафиксированная на материальном носителе, селекционное
образец (ст.1358 ГК РФ); воспроизведение топологии путем включения в ИМС или иным образом (ст.1454 ГК РФ); производство и воспроизводство объекта селекционного достижения (ст.1421 ГК РФ). Законодательству известны частные случаи воспроизведения, сформулированные как отдельные способы использования и обладающие определенной спецификой. К ним относятся практическая реализация архитектурного, градостроительного, дизайнерского и садово-паркового проекта (пп. 10, п. 2 ст. 1270 ГК РФ) и доведение семян достижение выражено в конкретной особи растения или животного. Чаще всего такие объекты воплощаются и используются в материальном носителе. К группе неформализованных (абстрактных) объектов относятся изобретения, полезные модели, промышленные образцы и ноу-хау, поскольку данные объекты есть «чистая информация», которая сама по себе, без определенной формализации, не способна удовлетворить потребность (решить задачу). В данном случае объект исключительного права - это формула изобретения (полезной модели), совокупность существенных признаков промышленного образца.
Разница заключается в том, что последующее «размножение» формализованных результатов интеллектуальной деятельности происходит в форме их воспроизведения (повторения формы). Соответствующая правовая возможность субъекта исключительного права закреплена нормативно как право на воспроизведение. В рамках исключительного права на абстрактный объект правовая возможность воспроизведения отсутствует, «размножение» такого объекта возможно лишь путем воплощения идеальной формулы в
10Я
материальный объект или в объективно протекающий процесс .
Правовые возможности по воспроизведению и воплощению объекта носят особый, самостоятельный характер и могут не преследовать цели дальнейшего введения объекта в оборот. В законодательствах ряда зарубежных государств действия по воспроизведению объекта находятся за рамками правомочия использования, составляя отдельное правомочие правообладателя . Французская доктрина и авторское законодательство классифицируют способы использования произведений на способы по исполнению, и способы по воспроизведению, тем самым обособив эту группу
v. ^ 200 т-«
действии от других действии по использованию . В литературе так же предлагается не относить воспроизведение произведений само по себе, как
ПП1
таковое, к способам их использования . Установление исключительного права формирует запрет для любого лица на воспроизведение объекта безотносительно к цели такого воспроизведения, за исключением случаев дозволенного использования в личных целях и иных предусмотренных законом случаев свободного использования (например, воспроизводство товарных животных для использования в данном хозяйстве (п.5 ст. 1422 ГК РФ). Хотя и считается, что само по себе воспроизведение результата интеллектуальной деятельности не затрагивает интересов правообладателя, это действие опосредовано исключительным правомочием использования и по логике законодателя является важнейшим среди других способов использования - во всех нормативно закрепленных перечнях способов использования действия по воспроизведению объекта названы первыми.
Рассмотрим, являются ли действия по извлечению естественных свойств (потреблению) результата интеллектуальной деятельности опосредованными исключительным правом. Извлекая естественные свойства результата интеллектуальной деятельности, используя его по назначению, субъект удовлетворяет собственную потребность или интерес, но такое «потребление» лишь относительно технических и художественно-конструкторских решений становится предметом правового регулирования. За рамками исключительного права остаются такие действия как, например, прочтение книги, просмотр кинофильма, применение топологии интегральной микросхемы, потребление
результатов селекции - животных и растений202. Это общее дозволение. Исключение составляют объекты патентного права, относительно которых закон установил запрет без согласия обладателя исключительного права применять продукт, содержащий запатентованные изобретение, полезную модель, промышленный образец, и осуществлять запатентованный способ (п.2 ст. 1358 ГК РФ), а так же ноу-хау. Есть, однако, мнение,' что и авторскому праву известен случай установления правомочия на применение объекта, а именно право на практическую реализацию архитектурного проекта . В п.З ст. 1271 ГК РФ прямо указано, что данный способ использования является исключением из общего правила о нераспространении действия авторского ¦ права на случаи применения объектов. Данный подход представляется не бесспорным, ведь применением произведения искусства (использованием его по назначению) будет, по нашему мнению, являться собственно восприятие произведения с целью удовлетворения эстетических, духовных или информационных потребностей. Сами по себе действия по реализации архитектурного проекта не сводятся к восприятию произведения архитектуры и являются лишь частным случаем воспроизведения произведения, как одного из способов использования. Таким образом, действия по извлечению потребительской стоимости социального блага относительно результатов
204
интеллектуальной деятельности лишь в патентном праве , а так же относительно ноу-хау опосредуются исключительным правомочием использования.
Однако, причины такого исторически сложившегося «выборочного» подхода законодателя к опосредованию исключительным правом потребления интеллектуальных продуктов в юридической литературе практически не исследуются. Мы можем предположить несколько причин.
Первая возможная причина — требование здравого смысла. Для абсолютного большинства результатов интеллектуальной деятельности объективно не представляется возможным контролировать потребление , объекта другими лицами, которое приобретает массовый характер. Соответственно установление легальной монополии на потребление объекта не имело бы практической реализации. С этой позиции вероятность отследить применение объекта патентного права третьим несколько выше относительно других объектов исключительных прав, однако все же она не столько велика. Поэтому такое объяснение выявленного феномена не представляется убедительным.
Вторая возможная причина - характер объекта исключительного права — позволяет объяснить юридическое значение потребления только для одного результата интеллектуальной деятельности - способа, как объекта изобретения. Использовать способ иначе как путем его осуществления (потребления) попросту не возможно. Соответственно критерий сущностных свойств объекта права не способен исчерпывающе объяснить данное явление.
Объяснение феномена юридического опосредования или неопосредования потребления результата интеллектуальной деятельности предлагает М.А. Мирошникова, полагая, что субъекту исключительного авторского права потому не требуется правомочия на применение произведения, поскольку автор не может таким образом удовлетворить экономический интерес . Но тогда почему применение топологии ИМС и селекционного достижения, которое способно удовлетворить экономический интерес пользователя, не опосредуется исключительным правом?
Как представляется, не принципиальная способность результата интеллектуальной деятельности удовлетворения экономического интереса, а интерес обладателя интеллектуального продукта в эксплуатации его определенным, конкретным способом может служить посылкой для объяснения сложившейся ситуации. Для этого нужно ответить на вопрос: для какой цели создается результат интеллектуальной деятельности? Как правило, автор создает произведение литературы или искусства не для собственного потребления, а с целью его обнародования. Создание топологий ИМС — процесс сам по себе трудоемкий и дорогой, это уже целое самостоятельное предприятие, поэтому целью создание топологии, как правило, будет ее дальнейшая реализация. Думается, что и автор селекционного достижения, как правило, создает породу или сорт не для собственного промышленного применения. А вот изобретение, к примеру, чаще всего изначально создается для применения в собственном хозяйстве, с целью установления собственной монополии на производство нового продукта. Аналогично ноу-хау создается «для себя» и в этих целях держится в секрете. Обнаруживается общая тенденция целей эксплуатации экономической стоимости продукта: для одних объектов это их реализация, для других — применение в своем промышленном производстве. Но эта тенденция общая (оговорка «как правило» не случайно нами использована), в действительности интересы конкретных производителей результатов интеллектуальной деятельности могут быть самыми разнообразными. Поэтому критерий интереса правообладателя представляется необходимым уточнить другим критерием — общественным интересом. Существование общего дозволения на «потребление» большинства результатов интеллектуальной деятельности может быть объяснено их особой социальной ценностью, с одной стороны, и уникальностью, с другой стороны, а так же признанием за каждым конституционного права на доступ к культурным ценностям. Так, селекционное достижение является объектом массового
потребления, установление патентной монополии на его применение не отвечает потребностям развития сельского хозяйства и экономики в целом.
Таким образом, выбор того или иного правового режима результата интеллектуальной деятельности основано на известном принципе права интеллектуальной собственности - принципе разумного сочетания интересов правообладателя и общественных интересов.
В связи с этим, однако, вопрос вызывает правовой режим топологии ИМС, установленный современным законодателем. В ст. 1454 ГК РФ применение .топологии прямо не названо в числе способов ее использования, при этом перечень способов использования топологии ИМС сформулирован как открытый. Представляется, что данную норму следует толковать и применять ограничительно, т.е. не признавая за правообладателем права на применение топологии. Такой подход соответствует международному уровню правовой охраны топологий ИМС, в частности Директиве ЕЭС 1986 года «О правовой охране топологий полупроводниковых изделий» и положениям зарубежных правопорядков (Австралия, Австрия, Венгрия, Германия, Япония и др.), а так же цели правовой охраны топологий (цель установления охраны изначально заключалась в защите от несанкционированного копирования топологии).
Другая разновидность действий по поводу результатов интеллектуальной деятельности, направленных на удовлетворение интересов, заключается в эксплуатации социальных свойств объекта или предоставлении обладателя социального блага возможности другим лицам потреблять естественные свойства данного блага. Эти действия можно охарактеризовать как введение • объекта, в экономический оборот, которое заключается в предоставлении
другим лицам доступа к объекту. Анализ норм четвертой части Гражданского
-206
кодекса показывает, что весь определенный в законе примерный перечень
действий, связанных с доведением результата интеллектуальной деятельности до потребителя, слагается из двух групп.
В первую группу объединены действия по непосредственному введению объекта в оборот: распространение или прокат экземпляров, публичный показ или исполнение, сообщение в эфир или по кабелю, доведение до всеобщего сведения (для произведений и объектов смежных прав) (ст.ст. 1270, 1317, 1324, 1330 ГК РФ); продажа и иное введение в гражданский оборот (для объектов патентного права) (ст. 1358 ГК РФ); продажа и иное введение в оборот, распространение любым другим способом (для топологий ИМС) (ст. 1454 ГК РФ); продажа и иные виды сбыта (для селекционных достижений) (ст. 1421 ГК РФ).
Действия второй группы не заключаются в непосредственном доведении объекта до другого лица, но неизбежно предшествуют действиям первой группы и представляют собой подготовительный этап для дальнейшего доведения объекта до потребителя. Данные действия — это своего рода «усеченное использование»: предоставления доступа к объекту еще нет, но оно обязательно будет, и это не может не влиять на интересы правообладателя . Юридическое обеспечение подобных действий рамками исключительного права имеет большое значение, т. к. позволяет правообладателю, не дожидаясь причинения ему убытков в результате свершившегося введения объекта в гражданский оборот, не только требовать пресечения действий, создающих ему подобную угрозу, но и прибегнуть к специальным способам защиты исключительных прав (требовать установленной законом компенсации). И эта сторона использования, как представляется, не должна ограничиваться исчерпывающим набором действий, указанных в законе, что позволит действия по предложению к продаже и хранению в целях введения в оборот так же для произведений, объектов смежных прав и топологий ИМС признать юридически значимыми . Похожей позиции придерживается Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, который в Информационном письме от 13 декабря 2007 г. № 122 указал, что с учетом положений ст. 494 ГК РФ использованием исключительных прав в форме распространения является, в том числе, предложение к продаже экземпляра фонограммы, совершенное лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность по продаже товаров в
209
розницу .
Эксплуатация социальных свойств объекта может осуществляться путем совершения юридических действий, т.е. путем реализации правомочным лицом другого элемента-правомочия исключительного права - правомочия распоряжения. Тем не менее, согласно нормам ГК РФ правомочие распоряжения рассматривается как самостоятельное правомочие, а действия по распоряжению исключительным правом не признаются использованием объекта права. В Проекте четвертой части ГК РФ, принятом Государственной Думой в первом чтении, была предусмотрена норма следующего содержания: «Предоставление права использования результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации другому лицу считается использованием соответствующего результата или средства» (абз. 4 п.1 ст. 1229 Проекта) . Однако ко второму чтению данную норму исключили из проекта и она не была принята, что представляется правильным шагом. Распоряжение
правом как форма использования объекта может рассматриваться лишь с позитивной стороны. С негативной стороны (как действия, запрещенные к совершению обязанными в исключительных правоотношениях субъектами) распоряжение как использование рассматривать бессмысленно, ибо нельзя запретить одному лицу «предоставить право» другому, если этого права у него t нет. И все же представляется, что реализация меновой стоимости результата интеллектуальной деятельности не в форме распоряжения исключительным правом, но как совершении фактических действий по предоставлению разрешения на использование этого результата, весьма целесообразно признать использованием как в позитивном, так и в негативном смысле. Такой подход был применен в Законе РФ «Об авторском праве и смежных правах» 1993 г. , но остался не востребованным при принятии четвертой части ГК РФ. Признание действий по выдаче разрешения на использование результата интеллектуальной деятельности отдельным способом использования позволит привлекать к ответственности лиц, которые дают разрешения на использование не принадлежащих им объектов интеллектуальной собственности без получения соответствующего полномочия у правообладателя. Практическую значимость этот подход приобретает в случае, когда невозможно взыскать убытки с непосредственного пользователя, получившего такое разрешение, в силу отсутствия вины последнего, а равно невозможно воспользоваться кондикционным иском в виду отсутствия неосновательного обогащения у непосредственного пользователя. Например, плагиатор, выдавая себя за автора произведения, уступает исключительное право на произведение конкретному пользователю, который даже не может предполагать о недействительности такой уступки. В этой связи рекомендуется рассмотреть возможность дополнения норм ст. 1229 ГК РФ следующим или подобным ему положением: «Разрешение на использование результата интеллектуальной деятельности или
средства индивидуализации, данное другому лицу считается использованием соответствующего результата или средства».
Теперь рассмотрим правовые возможности по использованию средств индивидуализации.
Цель предоставления правовой охраны таких объектов заключается не в обеспечении возможности обогатиться за счет интеллектуального труда, а в поддержании стабильного функционирования на рынке в условиях конкуренции, сохранении устойчивой связи между предпринимателем и потребителем, которую обеспечивает средство индивидуализации. Соответственно и юридически обеспеченное использование средства индивидуализации является строго целевым, детерминированным функциями
О 10
такого объекта . Именно поэтому правомочие использования средства индивидуализации в первую очередь опосредует действия по применению данного средства как идентификатора определенного товара, работы, услуги или предпринимательской деятельности определенного субъекта, т. е. использование такого средства по прямому назначению, извлечение его естественных свойств. Такое применение должно быть строго целенаправленно. Использование средства индивидуализации не в целях идентификации продукта или предпринимательской деятельности, для индивидуализации которых оно предназначено (или однородных с ними объектов), находится за рамками правомочий правообладателя и не является нарушением его права.
По своей законченности юридически значимые (или опосредуемые правомочием использования) действия, связанные с применением средств индивидуализации, представлены двумя группами (п. 2 ст. 1484, п.2 ст. 1519 ГК РФ):
завершенные действия по идентификации (индивидуализация объекта свершилась, т.е. была адресована потребителю). К таким действиям относится размещение товарного знака, знака обслуживания или НМПТ: на товарах, предложенных к продаже, введенных в гражданский оборот, продемонстрированных на выставках; в документации, связанной с введением товара в оборот; при выполнении работ и оказания услуг; в предложениях к продаже товаров; в сети Интернет.
незавершенные действия по идентификации, но направленные на ее завершение (объект еще не идентифицирован в глазах потребителей, но есть
, все основания полагать, что будет идентифицирован). К таким действиям относятся размещение средства на товаре, который производится, хранится, перевозится или ввозится на территорию Российской Федерации.
Отметим, что ввоз товаров на территорию РФ как способ использования товарного знака закон не связывает с дальнейшим введением товара в оборот, что представляется неоправданным расширением объемов правомочий субъекта исключительного права. Сам по себе ввоз товаров может преследовать разные цели, в том числе личные и не обязательно связан с последующей идентификацией этих товаров охраняемым обозначением в кругу потребителей. В этой связи можно рекомендовать пп. 1, п.2 ст. 1484 и пп.1, п. 2 ст. 1519 ГК РФ сформулировать следующим образом: «на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся, перевозятся или ввозятся на территорию Российской Федерации с этой целью».
Действующее законодательство содержит примерный перечень способов использования фирменного наименования и коммерческого обозначения. Как и в случае со средствами индивидуализации товаров и услуг, использование фирмы и коммерческого обозначения заключается в применении данных? может быть реализовано только тем правообладателем, которое по каким-либо причинам лишено доступа к объекту и при условии, если не нарушает прав и законных интересов обязанного лица).
Категория использования объекта исключительного права может рассматриваться с позитивной стороны как определенные действия, .совершаемые обладателем исключительного права с объектом своего права, опосредуемые соответствующим субправомочием, а так же с негативной стороны - как действия, запрещенные к совершению для обязанной в исключительном правоотношении стороны (неправомерное использование). В любом случае виды действий, опосредуемые правомочием использования, одновременно являются запрещенными к несанкционированному совершению.
Анализ положений ГК РФ показал, что исключительным правом опосредованы следующие действия по использованию результатов интеллектуальной деятельности: действия по воспроизведению и воплощению результата в объективную форму, действия по применению (потреблению) результата, действия по введению результата в гражданский оборот.
Наличие относительно одних результатов интеллектуальной деятельности правовой возможности их воспроизведения и отсутствие такой возможности относительно других результатов обусловлено сущностными особенностями этих объектов. Все результаты интеллектуальной деятельности можно разделить на две группы: формализованные (готовые к «потреблению») и неформализованные (абстрактные) результаты. Для первой группы результатов предусмотрена правовая возможность их воспроизведения, относительно результатов второй группы такой возможности нет, но есть возможность их воплощения в материальную (иную объективную) форму.
Из всех результатов интеллектуальной деятельности наличие правовой возможности применения («потребления») установлено только для объектов патентного права и ноу-хау. Данное обстоятельство представляется проявлением основополагающего принципа права интеллектуальной объектов любым способом, т.е. в идентификации предпринимателем себя или своего предприятия любым способом. В статьях 1474 и 1539 ГК РФ названы отдельные способы использования: указание на вывесках, бланках, в счетах и иной документации, в объявлениях и рекламе, на товарах или их упаковке. Применение фирменного наименования юридически опосредовано, если направлено на идентификацию только юридического лица, занимающимся определенным видом (видами) предпринимательской деятельности, для индивидуализации которых они используется, т.е. конкурент обладателя охраняемого фирменного наименования не вправе использовать такое наименование или сходное с ним для собственной индивидуализации (п. 3 ст. 1474 ГК РФ). А вот коммерческое обозначение охраняется безотносительно к виду предпринимательской деятельности (п. 2 ст. 1539 ГК РФ).
Если рассматривать использование фирменного наименования с «негативной» стороны следует признать, что все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия, являются неправомерными (статья Ю-bis Парижской конвенции от 20.03.1883 по охране промышленной собственности). Исходя из логики указанной нормы Парижской конвенции, представляется, что и подготовительные действия к применению фирменного наименования, способствующие дальнейшей идентификации пользователя, следует рассматривать как опосредуемые правомочием использования, т.е., например, хранение или ввоз товаров с указанным на них чужим фирменным наименованием с целью их дальнейшего распространения следует признать нарушением исключительного права на фирму. Такое положение логично применять по аналогии и к коммерческому обозначению.
Исходя из всего сказанного, под субправомочием использования объекта исключительного права следует понимать юридическое обеспечение возможностей правообладателя совершать с объектом права следующие действия, направленные на удовлетворение его интересов:
t,
no воспроизведению (воссозданию в любой материальной или иной объективной форме) или по воплощению (приданию материальной или иной объективной формы) объекта (относительно результатов интеллектуальной деятельности);
по применению объекта, т.е. извлечению естественных свойств (относительно объектов патентного права и ноу-хау и средств индивидуализации), а так же подготовительных к применению объекта действий (для средств индивидуализации) ;
по введению объекта в гражданский оборот, т.е. по предоставлению , объекта для применения третьим лицам, а так же подготовительных к такому введению объекта в оборот действий (для результатов интеллектуальной деятельности);
Соответственно любое действие, совершаемое с объектом исключительного права, отвечающее перечисленным признакам, является опосредованным правомочием использования. Приведенное определение является универсальным, но обладает известной долей абстрактности и потому требует конкретизации применительно к каждой разновидности объектов исключительных прав.
Сказанное выше позволяет прийти к следующим выводам. 1. Исходя из цели надлежащего обеспечения интересов правообладателей, целесообразно выделять субправомочие обладания (юридически обеспеченную возможность обладать результатом интеллектуальной деятельности (иметь доступ к объекту)) в рамках правомочия на совершение действий с объектом исключительного права. Для этого предлагается на законодательном уровне признать за всеми субъектами исключительных прав особое право доступа к объекту исключительного права, которое заключается в возможности правообладателя требовать от любого лица предоставления доступа к объекту в целях его воспроизведения (такое право собственности - принципа разумного сочетания интересов правообладателя и общественных интересов.
Анализ положений ГК РФ показал, что правовые возможности по использованию средств индивидуализации заключаются в применении средства и в подготовительных к такому применению действиях. Представляется, что для квалификации в качестве использования товарного знака ввоза товара на территорию России, такой ввоз должен преследовать цель дальнейшего введения товара в оборот, иное решение вопроса приведет к неоправданному расширению возможностей правообладателя. В этой связи предлагается пп. 1, п.2 ст. 1484 и пп.1, п. 2 ст. 1519 ГК РФ сформулировать следующим образом: «на товарах, в том числе на этикетках, упаковках товаров, которые производятся, предлагаются к продаже, продаются, демонстрируются на выставках и ярмарках или иным образом вводятся в гражданский оборот на территории Российской Федерации, либо хранятся, перевозятся или ввозятся на территорию Российской Федерации с этой целью».
На наш взгляд, помимо обозначенных действий по использованию объекта исключительного права необходимо так же признать использованием действия по предоставлению разрешения на использование объекта, что позволит дополнительно обеспечить интересы правообладателей. В этой связи рекомендуется рассмотреть возможность дополнения норм ст. 1229 ГК РФ следующим или подобным ему положением: «Разрешение на использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации, данное другому лицу считается использованием соответствующего результата или средства».