ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассматриваемые институты формировались в течение длительного исторического отрезка времени в правовых доктринах и законодательствах государств, развивающихся по рыночному пути, в том числе Российского государства до 1917 г.

Сравнительное исследование института субсидиарного обязательства в российском праве, а также в других правовых системах (континентальной и англо - американской) показывает, что при всех недостатках, характерных для отечественного законодательства, регламентирующего субсидиарные обязательства учредителей (участников) юридического лица, оно в значительной мере (особенно это характерно для ГК РФ) создало благоприятные условия для интеграции в европейскую правовую семью. Существующие здесь различия обусловлены, прежде всего, переходным периодом от административно - командной системы управления народно - хозяйственным комплексом к рыночной.

Исследование субсидиарного обязательства с участием учредителей (участников) юридического лица, в частности, доказывает, что рассматриваемая юридическая конструкция является возникающим в соответствии с законом либо учредительными документами акцессорным гражданским правоотношением, содержанием которого является право кредитора требовать от учредителя или участника юридического лица (субсидиарного должника) уплаты денежных сумм в размере, определяемом основным обязательством, законом, учредительными документами в случаях, когда юридическое лицо (основной дебитор) не удовлетворил требование кредитора, в том числе при недостаточности имущества либо денежных средств юридического лица.

Акцессорность субсидиарного обязательства (функциональная связь с главным обязательством, а именно, подчинённость по отношению к нему) обусловливает наличие у последнего признаков, как закреплённых в правилах ст.

Субсидиарное обязательство не тождественно главному: запасной должник не является стороной главного обязательства. Обязательство, связывающее субсидиарного должника и кредитора, отлично от обязательств с пассивной множественностью лиц.

В статье 399 ГК РФ, призванной регулировать как отношения, связанные с исполнением дополнительным должником субсидиарного обязательства, так и возложением на него субсидиарной ответственности, нечётко проведено различие между названными правоотношениями, что влечёт недостаточно гибкое правовое регулирование.

Регулируя субсидиарные отношения, не связанные с собственными упущениями запасного должника, ст. 399 ГК РФ закрепляет регулятивные правоотношения и именует «ответственностью» конструкцию, сводимую к «субсидиарному долгу» (или обязательству) дополнительного должника перед кредитором. Неисполнение основным должником своего обязательства является одним из юридических фактов, составляющих фактический состав, основание субсидиарного обязательства., Дифференциация долга, причитающегося и не уплаченного основным должником, на суммы «основного долга», «процентов», «пеней» и т.д. некорректна по отношению к долгу субсидиарного должника постольку, поскольку последний не совершил правонарушения и, следовательно, не должен нести ответственность. Поэтому когда речь идёт о неисполнении субсидиарного обязательства, соответствующие имущественные санкции должны исчисляться исходя из всей суммы его долга, без выделения в ней сумм основного долга и имущественной ответственности.

Особенностью регулятивного правоотношения между учредителем (участником) юридического лица и кредитором последнего является то, что оно устанавливается односторонней волей либо кредитора, либо уполномоченного в соответствии с законом лица (например, арбитражного управляющего - при предъявлении им в конкурсном процессе соответствующего требования к дополнительному должнику согласно п. 5 ст. 129 Закона банкротстве).

Закрепляя охранительные правоотношения, ст.

Представляется, что субсидиарные правоотношения учредителей (участников) юридического лица следовало бы, прежде всего, разграничить на регулятивные и охранительные (в зависимости от их специально - юридической функции). К первым можно отнести обязательства, не связанные с совершением субсидиарным должником неправомерных действий. Соответственно ко-вторым - те, основанием которых является правонарушение названного выше лица. Кроме того, и регулятивные, и охранительные субсидиарные правоотношения можно подразделить по иным классификационным признакам.

Основанием возникновения субсидиарного обязательства учредителя (участника) юридического лица является фактический состав, не включающий в себя учредительный договор, что не позволяет рассматривать субсидиарное обязательства как разновидность обязательств, возникающих из договоров и иных сделок. Следуя традиционному делению обязательств на отдельные виды, полагаем возможным отнести их к обязательствам, возникающим из иных юридических фактов, точнее - из фактического состава.

Именование субсидиарной ответственности учредителей (участников)

юридического лица «корпоративной», также как и «ответственностью участников корпоративных отношений», является условным. Субсидиарное правоотношение («ответственность») возникает и реализуется не внутри, но вовне юридического лица - между участником (учредителем) и третьим лицом - кредитором юридического лица.

Поскольку в абз. втором п. 3 ст. 56 ГК РФ речь идёт о совершении учредителем (участником) юридического лица правонарушения - доведении юридического лица до банкротства - было бы корректным рассматривать возникающее в связи с этим субсидиарное правоотношение как охранительное (точнее - ответственность).

Исходя из необходимости соблюдения принципа соответствия правилам ГК РФ норм гражданского права, содержащихся в других законах, представляется целесообразным внести коррективы ст. 10 (п. 4) Закона о банкротстве, исключив вину из числа условий, необходимых для субсидиарной ответственности указанных в ней лиц, если иное не предусмотрено законом.

Следовало бы уточнить ст. 56 (абз. второй п. 3) и, соответственно, скорректировать п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8 в части указания на то, что и бездействие является основанием для возложения субсидиарной ответственности на учредителя (участника), собственника имущества юридического лица. Кроме того, представляется, что в целях уточнения указанной выше нормы ГК РФ, необходимо прямо указать в ней, что лицо, своими действиями вызвавшее банкротство юридического лица, несёт субсидиарную ответственность независимо от вины, если иные основания ответственности не предусмотрены ГК РФ или иным законом.

Кроме того, для устранения коллизии положения абз. первого п. 3 ст. 56 ГК РФ с правилами других законов (п. 2 ст. 15 Закона об обществах с ограниченной ответственностью, ст. 226 Закона о банкротстве), предусматривающими случаи субсидиарной ответственности учредителя (участника) юридического лица, собственника его имущества в иных случаях, чем указано в абз. первом п. 3 ст. 56 ГК РФ, представляется целесообразным дополнить ст. 56 ГК РФ указанием на то, что и иным законом могут быть предусмотрены случаи субсидиарной ответственности учредителя (участника), собственника имущества юридического лица.

С учётом сказанного, предлагается новая редакция п. 3 ст. 56 ГК РФ: «3. Учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечают по обязательствам юридического лица, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя (участника) или собственника, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, иным законом либо учредительными документами юридического лица.

Если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана действиями или бездействием учредителей (участников), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам при отсутствии их вины, если иные основания ответственности не предусмотрены настоящим кодексом или иным законом».

Представляется, что правило п.

числе связанных с несением ими субсидиарной ответственности.

В бюджетном законодательстве целесообразно исключить п. 4 ст. 161 Бюджетного кодекса РФ, предусматривающий ограничение субсидиарной ответственности государства (как путём обязания контрагента учреждений по заключаемым последними договорам согласовывать новые сроки, а если необходимо - другие условия договора в случае уменьшения их финансирования, так и посредством ограничения права на защиту контрагента предъявлением в связи с этим к учреждению исключительно требования о возмещении реального ущерба.

Учитывая, что государственное либо муниципальное учреждение создаётся в целях осуществления специфических функций, а, следовательно, всё полученное им от предпринимательской деятельности, как правило, направляется на решение соответствующих задач, представляется некорректным освобождать публично-правовое образование от субсидиарной ответственности по обязательствам учреждения, возникшим в связи с осуществлением разрешённой ему предпринимательской деятельности.

Арбитражным судам целесообразно было бы по искам о взыскании с собственника имущества учреждений не отказывать в их удовлетворении, придя к выводу о ненадлежащем ответчике, но устанавливать и привлекать к участию в деле управомоченный орган, как это принято в практике по разрешению дел по спорам об ответственности за вред, причинённый государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами.

Представляется некорректным выказанное некоторыми арбитражными судами толкование правила п.

С учётом того, что казённое предприятие, являясь самостоятельным субъектом права, расплачивается имуществом, принадлежащим иному самостоятельному субъекту - государству, а также с учётом опыта зарубежных государств, целесообразно было бы не наделять казённое предприятие правами юридического лица, но предусмотреть его вхождение в качестве структурной единицы в соответствующий государственный орган.

Полагаем, что нормы федеральных законов «Об обществах с ограниченной ответственностью» (п. 4 ст. 3) и «Об акционерных обществах» (п. 4 ст. 3), предоставляющие льготы публично-правовым образованиям, а также органам государственной власти в части освобождения их от субсидиарной ответственности по обязательствам названных хозяйственных обществ, не соответствуют принципу участия Российской Федерации, её субъектов и муниципальных образований в отношениях, регулируемых гражданским правом, на равных началах с другими участниками (п. 1 ст. 124 ГК РФ), ни правилам абз. второго п. 3 ст. 56, абз. второго п. 1 ст. 87 ГК РФ, не предусматривающим исключений для рассматриваемых участников в отношении их субсидиарной ответственности.

Правила, регламентирующие субсидиарные отношения с участием полного товарища, участника общества с дополнительной ответственностью, члена кооператива, не исключают ситуаций, когда субсидиарное обязательство названных выше лиц может возникнуть при достаточности у основного должника (юридического лица) денежных средств для удовлетворения требований кредиторов. В связи с этим предлагается предусмотреть в качестве основания возникновения субсидиарного обязательства учредителей (участников) указанных выше юридических лиц невозможность осуществления принудительного взыскания долга с соответствующего юридического лица (основного должника).

Противоречащим ГК РФ и Закону об обществах с ограниченной ответственностью является содержащееся в ст. 14 Закона о финансово - промышленных группах положение, предусматривающее неограниченный объём субсидиарно-солидарной ответственности участников общества с ограниченной ответственностью - центральной компании финансово- промышленной группы по обязательствам последней, а также субсидиарно- солидарную ответственность дочерних обществ по обязательствам центральной компании - основного общества. В связи с этим ст. 14 Закона о финансово - промышленных группах целесообразно исключить.

Учитывая общий принцип регулирования гражданско-правовой ответственности в российском гражданском праве, а также с целью приведения нормы абз. третьего п. 3 ст. 6 Закона об акционерных обществах в соответствие с ГК РФ (абз. третьим п. 2 ст. 105), не ограничивающим субсидиарную ответственность основного общества (товарищества) по долгам дочернего общества (товарищества) только случаями умышленного доведения последнего до банкротства, полагаем целесообразным внести соответствующие изменения в названный Закон.

В связи с рассмотренными в диссертации недостатками законодательства, регламентирующего субсидиарную ответственность членов производственного кооператива, представляется целесообразным внести ряд изменений в ст.ст. 107 и 108 ГК РФ, ст. 5, 13 Закона о производственных кооперативах, ст. 1 Закона о сельскохозяйственных кооперативах, касающихся условий названной ответственности.

В целом можно сказать, что наметившаяся тенденция к развитию многочисленных норм, посвященных субсидиарной ответственности, в направлении формирования общих начал этого института гражданского права, безусловно, представляет собой достижение отечественного законодательства. Вместе с тем, такой позитивной тенденции сопутствует ряд основных проблем, исследованных в настоящей диссертации. Решение этих, а также ряда других проблем, связанных с применением специальных норм о субсидиарной ответственности, будет способствовать единообразию правоприменительной практики, а также более интенсивному использованию в гражданском обороте субсидиарных обязательств.