2.1. Онтологическое понятие права

Занимаясь исследованиями в области гражданского права, Л.И. Петражицкий постепенно перешел на общетеоретическую ступень - необходимо было, как писал Л.И. Петражицкий, «постичь дух времени, сообщить правильное направление развитию гражданского права.

С 1896 года он - преподаватель Киевского университета. В 1898 году он защищает докторскую диссертацию по теме «Акционерные общества» и становится ординарным профессором права в Петербургском университете106, позднее он возглавил кафедру энциклопедии права. Молодой правовед пришел на смену самому Н.М. Коркунову, чей курс «Лекции по общей теории права» считался одним из лучших в Европе. Л.И. Петражицкий последующей своей деятельностью в правоведении обеспечил преемственность талантов в Санкт-Петербургском

университете. Созданием своей школы он доказал, что является достойным преемником известного юриста, но с собственным теоретическим учением. Л.И. Петражицкий стал позднее первым свободно избранным деканом юридического факультета107.

Занимаясь преподавательским трудом, Л.И. Петражицкий был активным поборником необходимости существенных реформ в университетском преподавании. Полемика в этой сфере велась им крайне

149

резко

Наряду с преподавательской деятельностью Л.И. Петражицкий, активно занимался наукой. Формирование его теории прошло ряд этапов.

Первый из них - с 1897 по 1900 годы - творчески очень интенсивный. Сочинение «Права добросовестного владельца на доходы с точек зрения доты и политики гражданского права» сопровождалось двумя приложениями.

Для построения своей психологической теории, или, как выражается Петражицкий, просто «научной теории права», необходимо произвести реформу традиционной психологии, суть которой Петражицкий подробно излагает в своей работе «Введение в изучение права и нравственности. Эмоциональная психология».

Второй период творчества (1900-1905 гг.) посвящен более детальной разработке собственно методологических основ. В 1904 году он публикует серию статей в журнале «Научное обозрение»110.

Третий период (1905-1909 гг.) отмечен построением целостной системы юридических понятий на основе методологии, разработанной в предшествующие годы. Его вершина - издание двухтомного труда «Теория права и государства в связи с теорией нравственности»111. Опубликованная в 1913 году Л.И. Петражицким полемическая статья начала новый этап в дискуссии, что такое «естественное право»151. Параллельно с интенсивной научной деятельностью Л.И. Петражицкий активно участвовал в политической жизни в период революции 1905-1907 IT. В октябре 1905 года была создана наиболее массовая партия в России - конституционно-демократическая партия народной свободы (кадетская партия).

Он был одним из инициаторов, а затем членом комиссии по разработке таких законопроектов, как «Законопроект об обеспечении действительной неприкосновенности личности», «Аграрный законопроект»112. Общественный авторитет Л.И. Петражнцкого был высок. Именно к нему как депутату Думы обратились с петицией от Русского женского взаимноблаготворительного Общества женщины с требованием внести законопроект о равноправии женщин в сфере политических свобод. Л.И. Петражицкий доложил об этой петиции на заседании Государственной Думы и высказался за женское равноправие113.

Однако, потом через 72 дня последовал роспуск Государственной Думы, трехмесячное тюремное заключение с последующим лишением политических прав, которое закрыло для Л.И. Петражицкого возможность политической деятельности вплоть до февральской буржуазной революции 1917 года. После разгона Государственной Думы Л.И. Петражицкий вернулся к преподавательской деятельности.

Можно с определенностью говорить, что к 1909-1910 гг. фактически сформировалась «школа Л.И. Петражицкого»114. М.А. Рейснер в 1908 г. издает труд, в котором исследование, посвященное творчеству Л.И. Петражицкого, несет в то же время черты научной индивидуальности автора115. Л.И. Петражицкий первым создал в стенах университета новую для того времени форму общения - студенческий «кружок философии и права»116, которая быстро распространилась и на другие факультеты. На его лекции всегда приходило столько студентов, что аудитории не могли вместить всех желающих. В своих многочисленных выступлениях на страницах газет и журналов Л.И. Петражицкий одним из первых заявил о кризисе правосознания в России и необходимости формирования положительного отношения к праву как регулятору социальных

w 160

отношении .

Духовное влияние теоретических идей Л.И Петражицкого на его студентов было так велико, что иногда ставило их перед необходимостью переоценить свое мировоззрение.

Активной была издательская деятельность Л.И. Петражнцкого в Санкт-Петербурге. С 1901 года по 1915 г. он входит в редакционную коллегию еженедельной газеты «Право». На её страницах в 1902 г. он развертывает дискуссию с В.М. Гссссном и П.И. Новгородцевым по вопросу о том, какой должна быть методология естественного права в XX веке118. Он активно содействует как редактор выходу журнала «Юридический вестник» с 1900 по 1917г. Им было организовано издание сборника «Новые идеи в правоведении» периода 1914-1916 гг., на страницах которого излагали свои идеи не только последователи Л.И. Петражнцкого (П.А. Сорокин16*, П.П. Михайлов161, Г.А. Иванов119), но и сторонники социологической концепции права (Ю.С. Гамбаров120), юридического позитивизма (П.И. Люблинский), печатались молодые авторы121.

Общественно-политические идеалы Л.И. Петражнцкого были близки к этическому социализму, получившему распространение в России на рубеже XIX - XX вв. Для современной эпохи, отмечал он, характерны процессы «социализации производства», замены «деспотического режима системой государственного и общинного самоуправления». В будущем право изживет себя и уступит место нормам нравственного поведения, поскольку, «вообще право существует из-за невоспитанности, дефектности человеческой психики, и его задача состоит в том, чтобы сделать себя лишним и быть упраздненным»168.

В 1921 г.

Следует отметить, что в одном из европейских университетах, Л.И. Петражицкий считается профессором Варшавского университета с 1897 года вплоть до 1931 года и ни слова не сказано о преподавании в Санкт- Петербургском Императорском университете, а также о том, что Л.И. Петражицкий был деканом юридического факультета и заведующим кафедры энциклопедии права в указанном вузе169. Данная биографическая несправедливость, безусловно, должна быть устранена.

Л.И. Петражицкий стремился обосновать научную концепцию права, избегающую любых метафизических гипотез и произвольных допущений в духе классической школы естественного права. Однако в отличие, например, от неокантианской школы, которая также претендовала на научность, но искала ее критерии в человеческом разуме, Л.И.Петражицкий связывал понятие научности с эмпирическими дисциплинами но образцу естествознания. Формальная логика и опытные данные — вот главные средства для образования естественнонаучных понятий, по Л.И. Петражицкому. Эта гносеологическая установка определила интерес ученого к психологии, в то время достаточно новой и модной отрасли знания. Она же определила основную «точку отсчета»: единственным вполне достоверным и непосредственно данным материалом для познания права являются внутренние психические акты170.

В обоснование своей теории Л.И. Петражицкий кладет своеобразное учение об образовании научных понятий. Учение, это (с точки зрения Б.А.Кистяковского) обладает двумя наиболее характерными особенностями. «Первое отличительное его свойство заключается в том, что Л.И. Петражицкий считает образование правильных научных понятий началом и исходным пунктом научного знания, а не концом и заключительным звеном его.

,Х) Поляков А.В. Петербургская школа философии права и задачи современного правоведения // Правоведение. 2000. № 2. С. 21.

Кистяковскии Б.А. Реальность объективного права. // Правоведение. 4 (215). СПбГУ, СПб. 1996. С. 119.

И второе отличительное свойство учения Л.И. Петражицкого об образовании понятий заключается в его взгляде на выработанное им психологическое понятие права как «на замену понятия права в юридическом смысле понятием права в научном смысле». Он считает, что «роковую роль в истории науки о праве играло и играет то обстоятельство, что она находится в состоянии зависимости от особой общественной профессии, от практической юриспруденции, так называемой практики, то есть судебной практики»122. Таким образом, Л.И. Петражицкий предлагает взять за основу правила формальной логики и опытные данные в качестве средств конструирования научных понятий123.

Л.И. Петражицкий, как писал Б.Н. Чичерин, справедливо отвергает ныне определения права, которые признают таковым только положительные постановления законов, сопровождаемые принуждением. Все такого рода определения останавливаются на явлении, не пытаясь постигнуть самую сущность проявляющегося начала. Таков естественный результат «господствующей ныне опытной методы»124, которая не только исходит от явлений, но и ограничивается ими. Кто хочет глубже вникнуть в существо предмета, тот должен от внешних явлений возвыситься к самому их источнику. «Право, - говорит Л.И. Петражицкий, - есть явление не внешнего, материального мира, как, например, камень, а явление духовного мира, психическое явление; поэтому с природой его непосредственно познакомиться мы только и можем в нашей душе, т.е. путам наблюдения, сравнения, анализа наших же собственных душевных состояний и движений (выделено нами - A.O.)»//J?. О душевном состоянии других мы можем судить по внешним признакам, но все подобные суждения основаны единственно на аналогии с тем, что мы наблюдаем в самих себе. Здесь поэтому кроется источник всех наших понятий о душевных явлениях1'6.

«Наше понятие права, - писал Л.И. Петражицкий, - исходит из отрицания реального существования того, что юристы считают реально существующим в области права (совокупность норм права, или объективное право). Правовые явления - это особого рода сложные эмоционально-интеллектуальные психические процессы, совершающиеся в сфере психики индивида»125.

Таким образом, право в свете этой теории превращается в психологический процесс или «эмоционально-интеллектуальное

17Х

переживание» и выводится из психики .

Заслуга Л.И. Петражнцкого, по мысли Н.Н.Алексеева, состоит в том, что он сумел, несмотря на все крайности, присущие «психологизму», обнаружить и описать «некоторые неразложимые и первоначальные эмоциональные акты, являющиеся основой всего того, что человеческое мнение называет правом»126. Речь идет об императивно-атрибутивных эмоциях, переживаемых субъектом как «связка» собственного правомочия и обусловленной им обязанности другого.

Л.И. Петражицкий подчеркивает, что теоретическое исследование права необходимо предполагает «указание... отличительных признаков правовых явлений» и подвергает критике существующие представления на том основании, что они не решают... вопроса о существе определяемого, самого по себе», а говорят либо о том, что «предшествует праву, что его вызывает», либо о том, что «порождается, достигается правом» .

«Размышляя в разных случаях жизни, как нам поступить, на что решиться, - говорит Л.И. Петражицкий, - мы иногда чувствуем себя совершенно свободными, ничем не связанными в выборе такого или иного поведения. В других случаях, мы, напротив, замечаем связанность нашей воли, мы чувствуем и сознаем, что мы обязаны поступить так-то или воздержаться от какого-либо поступка. Какой-то «внутренний голос» авторитетно предопределяет наше поведение, наша совесть «повелевает» нам то или другое. Это чувство связанности воли, сознание необходимости подчинения ее известному императивному побуждению к такому или иному поведению, отличительные мы называем обязанностью, долгом, обязательством; а тс убеждения, которые регулируют наше поведение, мы называем нормами, императивами127. Иной раз мы связаны только внутренне, своей собственной совестью, но свободны в отношении к другому лицу; в другой, напротив, мы чувствуем себя связанными именно по отношению к извесгному лицу. Вот пример, который приводит Л.И. Петражицкий. «Петр находится в стесненном положении, и я дарю ему 10 рублей. Здесь я связан только своей совестью, но свободен в отношении к Петру. Это добрая воля. Другое, когда я уговорился с извозчиком Петром, что он вози г меня по городу за 10 рублей, и здесь я обязан заплатить 10 рублей. То же самое, если я играю в карты с Петром и проиграл ему 10 рублей. В обоих случаях я связан не только своей совестью, но и по отношению к известному лицу, которое может иметь притязание на то,

чтобы я ему заплатил. Я не чувствую в себе свободы лишать его получения

182

денег» .

Еще резче выступают эти отношения, когда мы наблюдаем себя не в качестве обязанных лиц, а в качестве лиц, получающих деньги. В одном случае мы чувствуем, что получение их зависит от доброй воли другого лица, в другом мы принимаем платеж как «свое» достояние.

Обязанности первого рода - нравственные, второго рода - юридические. Юридические - мы приписываем право или притязание в юридическом смысле. Следовательно, «наше право есть не что иное, как закрепленный за нами, принадлежащий нам, как наше добро, долг другого лица». Отсюда право распоряжаться этим добром. Мы можем долг другого лица передать третьему или даже вовсе от него отказаться, хотя это право распоряжения и не есть такой признак, которым характеризуется право вообще, ибо не везде мы вправе распоряжаться произвольно тем, что нам принадлежит. Границы могут быть положены или законом, или

183

уговором .

Этим различием определяется и различие норм, т.е. убеждений, связывающих нашу волю. Существо одних норм состоит исключительно в авторитетном определении нашего поведения; «существо же других норм состоит в двух функциях; с одной стороны, они авторитетно предопределяют наше поведение; с другой стороны, они авторитетно отдают другому, приписывают ему, как должное то, что они требуют от нас». Первые можно называть императивными, вторые - атрибутивными нормами.

Л.И. Петражицкому удалось четко подметить различия между нравственными и юридическими обязанностями, расставить ударения и таким образом, разъяснить на понятных примерах различия в нормах, а также взаимодействие «императив - атрибутнв»134. Именно в взаимодействии, в существовании и тех и других норм, можно понять и осознать всю полноту и объемность понятия «право». Ведь проявляется право через правоотношения, через отношения людей друг другу, когда одни из нас чувствуют определенные обязанности совершить или не совершать каких-либо действий, другие, в свою очередь, ощущают необходимость в совершении определенных действий в отношении них со стороны других субъектов.

Petrazycki L. Law and Morality. Harvard University Press. 1955. P. 71.

Zyznowski J. Norma prawa u thcorii Pictraszwcskjgo Wymiar sprawicdliu-osci. // Panstwo i prawo. Warszawa. 1977. Кз 7-8. S. 29.

Да, и само право произрастает из человеческой психики: мы что- либо переживаем, чувствуем, видим отношение других людей к нам как индивидам, личностям, потом мы начинаем действовать, через наши поступки, акты-действия (или бездействия). Наше сознание - это не просто какая-то эмоция, а отражение реальной действительности в чувственных и мыслительных образах; правовые явления нашей жизни формируются в виде правосознания, а качественный уровень правовой жизни - в правовой культуре. Исходным начало в данной цепочке выступает психика человека, а начало психики - сам человек. То есть исток права, его источник, это не «народный дух» (как утверждают представители исторической школы права), не совокупность правовых норм, которые властно, своим решением устанавливает государство в лице своих компетентных государственных органов, а сам человек.

Сформулированный Л.И. Петражицким подход к пониманию права сегодня приобретает особую актуальность. Например, ст. 2 Конституции России провозглашает: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства». Данный основополагающий принцип конституционного права предполагает, что человек - это высшая ценность не только для государства и его институтов, но и тот единственный критерий, который определяет изменения в праве, выявляет его сущность. Аналогичные позиции характерны для многих современных концепций правопонимания, потому можно утверждать, что многие элементы, признаки коммуникативной, интегральной, социологической теории права - они уже были заявлены в психологической теории права Л.И. Петражицкого. Игнорирование последней в советский период, узкое понимание и рассмотрение сущности права в целом, привело к тому, что вместе эти аспекты не были детально изучены и рассмотрены.

В наше непростое время, в условиях отсутствия стабильности, уверенности в завтрашнем дне, нехватки жестких механизмов правового регулирования существующих отношений, не согласованности действий между различными звеньями государственного аппарата и правовыми институтами, каждый человек (если мы рассматриваем рядового российского гражданина) остается один на один - с собою. Он вправе верить в государственную поддержку, но фактически, не может надеяться на помощь со стороны государства, более того, наше общество то же не является платформой для развития, скачка или прорыва отдельно взятой личности. Поэтому те лица, которые все-таки добиваются успеха в этой жизни (о способах достижения мы сейчас не говорим), так или иначе, формируя свое окружение (свой бизнес, штат управляющих и управляемых и т.д., и т.п.), создают и свои правила поведения. Да, конечно же, никто не отрицает тот факт, что в первую очередь, мы должны руководствоваться действующим законодательством, исполнять законы, в случае нарушения - нести ответственность. Но, у каждого существует свой внутренний мир, жизненный опыт, своё психическое отношение к происходящему, кто-то более импульсивный, кто-то менее: все эти факторы влияют на формирование общественных отношений, затем правоотношений, в которых будут участвовать данные субъекты и, конечно же, результат этих правоотношений, который таким образом (через призму психических явлений) всё же будет достигнут.

Например, как пишет Л.И. Петражицкий, «...на почве любовных отношений признаются взаимные права на верность, любовь, откровенность, на имущественную поддержку в случае нужды и тысячи иных видов помощи и услуг. С момента объяснения в любви с одной стороны и признания с другой происходит коренная революция взаимных правоотношений, объяснившийся приобретает юридические права, которых он до этого не имел. Разные дальнейшие факты гоже имеют значение, в свою очередь вызывают в психике обеих сторон более или менее существенные революции, делают правовые узы более тесными,

i к 5

создают новые права и обязанности» В целом, можно сказать, что Л.И.Петражицкий уделяет большое внимание анализу понятий любви как высшей цели социального развития, солидарности, выходя фактически за рамки философии права в область философии социальной, точнее - в область социальной этики и педагогики. В самом дело Л.И. Петражицкий возлагает большие надежды на правовую педагогику в деле преодоления недостатков «эмоциональной психики» человека, приспособившейся, по его мнению, пока только к условиям собирательства, охоты и рыболовства128. Именно в преодолении «дисгармонии» и «диссонанса» между наличной «человеческой эмоциональной психикой и теперешними условиями жизни» он видит «один из существенных источников понимания права, нравственности и их исторического развития, для понимания появления в человеческой породе на известной ступени развития рабского правового строя, крепостного права и т.п...»129. Тем не менее налицо определенный прогресс права, и ученый говорит о законе эволюции права, где право есть наименьшее зло, только конкретизированное и укорененное в психику человека. В отличие от гоббсовской трактовки, позиция Л.И. Петражицкого значительно оптимистичнее, причем оптимистичнее настолько, что заставляет вспомнить утопии безправового и безгосударственного состояния общества130.

В обосновании значения психики и эмоций человека при тех или иных действиях, поступках также следует отметить, что количество тех житейских случаев и вопросов поведения, которые предусмотрены в законодательстве, «представляет по сравнению с тем необъятным множеством житейских случаев и вопросов поведения, которые

предусматриваются правом в установленном выше смысле, совершенно

1X9

микроскопическую величину» .

Кроме того, следует отметить, что в русской немарксистской юриспруденции первого десятилетия XX века Л.И. Петражицкий был единственным юристом, признававшим постижимость сущности права: «Основательным можно было бы признать положение о неразрешимости научными средствами проблемы существа права лишь в том случае, если бы было доказано, что нет доступного человеческому познанию материала для ее решения или что этот материал имеет трансцендентную природу, находится вне сферы опытного познания. По это не доказано и доказано быть не может, ибо материал для решения вопроса о природе права существует и он вовсе не имеет трансцендентного характера131». Таким образом, вопрос гносеологии утверждался этим юристом в полемике с

IQI

метафизикой и агностицизмом философского позитивизма

Итак, Л.И. Петражицкий выступал за слом утвердившейся в науке парадигмы права, заключавшейся в нормативном понятии права, в конечном счете определяемым государственным принуждением. Он предложил свои видение образа права как дуалистической структуры интуитивного и позитивного права. Две эти крупные субструктуры, в свою очередь, конкретизировались в плюралистических разновидностях субструктур каждой из ветвей. Причем интуитивное право представляло собой спонтанный эмоциональный процесс в человеческом организме, тогда как такой же процесс в виде позитивного права опосредовался множественными нормативными источниками. По сути дела и Л.И.Петражицкий, и его последователи отождествляли право с правосознанием, с той его частью, которая относится к правовым чувствам, эмоциям, переживаниям людей132. Целью Л.И. Петражицкого было возвращение праву его «родового» основания, а человеку - его подлинного права. Человек и общество (как социум индивидов) должны определять изменения в праве, выступать векторами развития права.

Для достижения этой цели Л.И. Петражицкий обратился к психологии. Осознав фундаментальность и значимость психологии в юриспруденции, он активно стал использовать наработанный за весь XIX век материал в данной области. В проблемы самой психологии ученый вошел как самобытный исследователь и уверенно занял в этой науке определенную позицию. Он проницательно указал на огромный пробел в психологин - отсутствие специального теоретического раздела об эмоциях. Создание «эмоциональной психологии», считал юрист Л.И.Петражицкий, - насущная задача психологии, именно в таком качестве психология необходима юриспруденции, потому самостоятельно создал вариант этой отрасли психологии133.

Как писал, один из учеников Л.И. Петражицкого Г.Д. Гурвич, именно Л.И. Петражицкий обосновал свои общспсихологичсские воззрения в виде «эмоционального интуитивизма», не имеющего ничего общего с господствовавшей тогда эмпирической психологией134. Необходимость их характеристики связана с тем, что психология, по мнению ученого, является научным базисом всех гуманитарных наук, неудовлетворительное состояние которые объясняется отсутствием «надлежащей правильной, теории психических явлений, в частности, и в особенности научной теории мотивов поведения»135.

В психологической науке в тот период, когда Л.И. Петражицкий начал самостоятельную разработку проблемы определения эмоций, ведущим было направление В.Вундта. Метод Вундта как метод наблюдения, самонаблюдения (интроспекции) эксперимента был усвоен Л.И. Петражицким. Однако В.Вундт наделял аффеетивностыо всякий психологический процесс. Вследствие этого эмоции как особый класс психических явлений (аффекты) не были строго обособлены в его

196

теории .

Методологический труд Л.И. Петражнцкого, послуживший для него основанием его юридической теории, был одновременно его творческим вкладом в психологию. Глубокое изучение таких психологических явлений как ощущение, чувство, познание, воля, развернутое в этом труде, привело его к выводу о недооценке такого самостоятельного элемента психики как эмоция. На основании анализа указанных элементов психики этот правовед сделал вывод о роли эмоции как «хозяина» в психике человека. Именно эмоция окрашивала волю и сознание, по сравнению с ней обладающих односторонним характером136.

30-е годы XX века стали временем, когда крупнейшие отечественные психологи Л.С. Выготский и Л.Н. Рубинштейн приступили к разработке этой проблемы. О сложности создания научного категориального аппарата в данной сфере психологи писали и во второй половине XX века.

Выделяя характерные свойства нравственного и правового, Л.И.Петражицкий отмечает, что существующие научные классификации этических явлений и соответствующие определения права не имеют прямого отношения «к той бессознательной классификации, которая имеет место в обыденном общенародном словоупотреблении». И такие «общенародные классификации», совмещенные с содержательно- позитивными элементами рационального (позитивного) права, он называет интуитивным правом. Общенародный язык, не без оснований полагает он, в отличие от профессионального юридического, имеет тенденцию применять слово «право» в тех случаях, когда имеется императивно- атрибутивное, «правовое в нашем смысле» сознание. Поэтому здесь термин «право» имеет несоизмеримо более обширный смысл, чем то же слово в профессиональном юридическом языке137.

Главное несовпадение, как объясняет нам Л.И. Петражицкий, «состоит в том, что по отношению к тем бесчисленным... переживаниям, которые по нашей терминологии, относятся к интуитивному праву, обыденное словоупотребление применяет безразлично то слово «право», то слово «нравственный» или соединяет оба вместе выражения: «я имею нравственное право», «он не имеет нравственного права» и т.п.

Сегодня характерно следующее: почему кто-то может иметь «право» и реально «обладает» им, обходя «юридическое право», точнее, присваивая его, юридическое, себе, а я нет? Поэтому ценность юридического права сейчас, как никогда ранее, сведена к минимуму. Для многих оно - чужое право и чужая справедливость (работающая максима Фракснмаха). Только совпадение ценностей реальной, а не идеально воспринимаемой социальной системы, с точки зрения государственно-повелительного права», может дать желаемый эффект. Общество к этому готово. Дело за властью.

Л.И. Петражицкий выделяет два класса этических эмоций: 1.

Императивно-атрибутивные этические явления с принятием для них в качестве термина имени «право». Таким образом, он как бы восстанавливает античное осмысление права, прежде всего, как этической ценности, права-справедливости. 2.

Чисто императивные этические явления с принятием для них в качестве термина имени «нравственность». Такое определение свободы, по мнению автора, - ог недостатков имеющихся подходов к праву, поскольку они не «имеют в виду определить, что означают, что обнимают собой слово «право» и слово «нравственность» в области того или иного словоупотребления».

Предвидя традиционные возражения, Л.И Петражицкий довольно убедительно отвечает на них: «Такие возражения, которые исходили бы из привычки возражающего... называть иначе те или иные объекты образованных классов, например, называть разные императивно- атрибутивные явления не правом, а иначе, некоторые «нравственностью», другие «нравами», третьи «религиозными заповедями и т.п., не были бы серьезными возражениями»138. Сегодня мы называем их источниками права в неюридическом смысле, а обычаи - одним из юридических источников, одновременно пытаясь отделить неотделимые в таком контексте понятия права и закона. Л.И.Петражицкий прав: эти «источники» предшествуют не праву, а нормативно-правовым актам как продуктам деятельности законодателя.

Так выглядит в концепции Л.И. Петражнцкого право «в широком смысле». Для него главным является не внешняя принудительность, не исполнение обязанностей посторонними лицами вместо самих обязанных, а ценностная позиция самого субъекта. Развивая свою аргументацию, автор выделяет две тенденции («психологических законов»), присущие юридическому праву в отличие от нравственного, интуитивного права, которое основано «на правовых эмоциях»:

1. Стремление первого достигнуть осуществления права независимо от желания или нежелания обязанного. Вследствие атрибутивной природы правовых эмоций то, «к чему обязана одна сторона, признается высшим авторитетом другой стороной как нечто должное и подлежащее доставлению независимо от доброй воли и усмотрения обязанного»139. Имеющие право требуют «своего». 2. Одиозно-рспрсссивные тенденции правовой психики. В области правовой психики вследствие атрибутивной ее природы исполнение со стороны обязанного, хотя бы оно и было «доставлением» чего-то весьма ценного, представляется по отношению к другой стороне не «причинением плюса, не благодеянием, а только нелишением ее того, что ей с высшим авторитетом предоставлено, получением с ее стороны «своего»; неисполнение со стороны обязанного осознается как лишение другой стороны того, что ей причитается, как причинение «минуса». За этим достаточно трудным для понимания рассуждением стоит все та же мысль - принудительный характер правоотношения. Эгоистическое право всегда имеет тенденцию взять «свое», противная сторона принуждаема. Если «роли» сторон правоотношения меняются, то ранее уиравомоченная сторона, вступая в другую правовую связь, может стать правообязанной и применительно к ней «включается» принуждение. Сам же уиравомоченный обязан не выходить за пределы предоставленных ему нормой прав201.

Где здесь «внутренняя» ценность права для «индивида Л.И.Петражицкого»? По Л.И. Петражицкому, жизнь, живое право вновь должны занять свое законное место. Особенно настоятельной потребностью это становится в наше время, когда «прежнее» формально- юридическое больше не в состоянии «сдерживать натиск» новых реальностей, в условиях, когда Россия избирает собственный цивилизационный путь.

Ученый предлагает собственную классификацию «элементов психической жизни», которая является неотъемлемой частью его методологической концепции. Существующую классификацию он считает неполной, так как в ней выделяются только три элемента: познание (ощущения и представления), чувства (наслаждения и страдания), воля (стремление и активные переживания).

Однако в психической жизни есть такие переживания, которые, по его мнению, не подходят не под одну из названных классификационных рубрик, а именно - это двухсторонние, активно-пассивные по своей природе переживания. С одной стороны, - своеобразные претерпевания (отличные от познавательных и чувственных), с другой - позывы внутреннего понукания, активные переживания. Их можно назвать также страдательно-моторными переживаниями, или моторными, импульсивными раздражениями. Все эти явления психики Л.И.Петражицкий объединяет в особый класс явлений и называет нмпульсиями, или эмоциями.

Современная Л.И. Пстражицкому психология придерживалась тройственной схемы человеческой психики: воля, сознание, ощущения (чувства). Введением четвертого компонента в виде эмоций Л.И.Петражицкий предвосхитил один из актуальнейших аспектов психологии как науки XX века. Только в 1920-30-е годы как советские, так и зарубежные психологи в полной мере отдали должное сфере эмоционального как специфической области человеческой психики. Разработка Л.И. Петражицким первичных жизнеобеспечительных эмоций («голода - аппетита», эмоции «сна», «гнева» и т.д.) как специфических активно тормозящих состояний отличалась глубиной и тщательностью анализа. Современные психологи с вниманием отнеслись к работам Л.И.Петражицкого и отметили его вклад в теорию эмоциональных процессов и собственно психологическим построениям140.

Вместо традиционного, уже упоминавшегося тройственного деления Л.И. Петражицкий предлагает, таким образом, следующую классификацию: - двусторонние, пассивно-активные, моторные раздражения-импульсии, или эмоции - односторонние переживания, распадающиеся на:

а) односторонне-пассивные, познавательные и чувственные и

б) односторонне-активные, волевые141.

Нравственные и правовые переживания он относит к нормативным эмоционально-интеллектуальным переживаниям, которые в разных сочетаниях и составляют нравственные и правовые переживания. Здесь роль познавательных процессов, которые возбуждают эмоциональные процессы, побуждающие к разным положительным и отрицательным действиям (воздержаниям), играют сами образы поступков «подлежащих действий». Эти эмоции (импульсивные и репульсивныс по своей природе) Л.И. Петражицкий называет «высшим классом импульсий, классом эмоций». Это - эмоции долга, обязанности, или этические эмоции. Соответственно - это сознание долга и т.д., то есть этическое сознание. Следует различать две разновидности этических эмоций: обязанности и нормы. В первом случае (обязанность) долг представляется связанностью по отношению к другому, он закреплен за субъектом «как его добро, как заработанный или принадлежащий ему актив». В случаях второго рода (норма) наш долг, по Л.И. Петражицкому, такой связанности не имеет, представляется по отношению к нам свободным, не закрепленным. Эти последние нормативные эмоции он называет нравственными, а обязанности, которые осознаются как несвободные, закрепленные за другими, - юридическими.

Далее Л.И. Петражицкий выделяет «интеллектуальный состав» нравственных и правовых эмоций, общий для тех и других. 1. Акционные представления - представления действия. В области нравственности - это нравственные акции или объекты (предметы) соответствующих обязанностей. В области права - правовые, юридические акции или объекты юридических обязанностей.

Совершенно очевидно, что акционные представления, переживание которых лежит в основе всех этически значимых поступков, не являются ценностно-нейтральными, иначе они вряд ли могли бы вызывать репульсивные (отвергающие) либо аппульсивные (одобряющие) эмоции. Аксиологическая теория мотивации Л.И. Петражнцкого существенно отличается от той, которая принята в детерминистской психологии, основанной, основанной на методологии позитивизма. В последней имеет место каузальное объяснение психических феноменов, поэтому любые поступки рассматриваются как реакция на те или иные воздействия извне. 2.

Субъективные представления (представления субъектов прав и субъектов обязанностей). 3.

Представления релевантных фактов ~ условий в гипотетических, воображаемых нравственных и правовых переживаниях. 4.

Представления нормоустановительные, нормативные факты. О правовых переживаниях, которые содержат в себе представления нормативных фактов, Л.И. Петражицкий пишет следующее: «Такие правовые (в нашем понимании императивно-атрибутивные) переживания, которые чужды ссылок на внешние авторитеты, независимы от них, мы будем называть интуитивными, интуитивным правом. Мы часто... приписываем себе права и поступаем сообразно с этим вовсе не потому, что гак сказано в Своде законов, ... а просто потому, что, по нашему самостоятельному убеждению, так следует»204.

Что касается понятия «нормативный факт», ряд ученых считают, что созданное Л.И. Петражицким своеобразное учение о многообразии нормативных фактов и видов положительного права является его безусловной заслугой, т.к. это позволило освободить теорию права от узкого юридического догматизма142. Понятие нормативного факта Л.И.Петражицкий противопоставлял правовой норме. Под нормативным фактом понимались все повеления и запреты, существующие, например, в форме закона. Они определяют правовые мнения людей и уже на их основе возникают соответствующие «проекции», в том числе и правовые нормы143.

С научно-юридической точки зрения, пишет Л.И. Петражицкий, в каждом отдельном случае следует знать и уметь ответить на вопросы: 1) кто обязан (субъект обязанности); 2) к чему, к каким действиям он обязан (объект обязанности); 3) кто субъект подлежащего права; 4) на что он имеет право, что ему причитается (объект права). Но фактические правовые переживания далеко не всегда соответствуют такому требованию. В них с точки зрения этой четырехчленной схемы обыкновенно имеются тс или иные проблемы.

Интеллектуально-нормативные эмоции Л.И. Петражицкий считает высшим типом эмоций. Это - эмоционально-мотивационные представления как способность подвергать действительность рефлексии и создавать ее идеальные отображения-слепки, существующие не в конкретном пространственно-временном континууме, а как таковые. Этот тип представлений сформировался у человека в результате длительного эволюционного развития сферы его психики. Сначала появились моторные раздражители. Это - простейшая, чисто эмоциональная мотивация. Ее можно рассматривать как прототип мотивации живых существ (всех биоорганизмов). И лишь с течением времени, «когда путем приспособления и дифференациации психических способностей из примитивных смутных аттрактивных и рспульсивных моторных раздражителей возникли вспомогательные, односторонние способности познания... сделалось возможным появление... интеллектуально- вспомогательных процессов144», в том числе и односторонних правовых эмоций.

Уже это, несомненно, справедливое наблюдение-констатация свидетельствует о том, что юридическая конструкция правоотношений, став в свое время слепком с биологического и сегодня забывшая о своем «предке», должна наконец уступить свою позицию по праву первородства человеку. К этому подталкивает и «кухня самой науки». Многосекторность, плюрализация ее предмета, негласно принятый в отношении понятия юридического права конвенционализм, т.е. по сути дела произвольность в зависимости от «специфики достигнутого компромисса» относительно понятий - все это говорит само за себя145. В этом смысле, как считают И.Ф. Ракитская, Э.В. Кузнецов, «методологическая установка Петражицкого рассматривает явления (правовые и нравственные), принимая за исходный пункт не реконструкцию, не движение от высшего и распознавания его черт в низшем, а оппозиционно противоположно - как прослеживание эволюции простейшего вплоть до развитого (сегодня переразвитого) состояния, более продуктивна»146.

Л.И. Петражицкий говорит о том, что юридические нормы могут лишь вызывать соответствующие правовые переживания, но сами по себе они не заключают ничего, что можно было бы назвать правом. «Сопровождаются ли данные правовые переживания проекциями вовне соответственных норм и приписыванием одним представляемым субъектам обязанностей, другим — прав, во всяком случае, реальными феноменами являются здесь именно эти переживания, сочетания императивно-атрибутивных эмоций с... интеллектуальными элементами, а не кажущиеся субъекту находящимися где-то в высших сферах нормы... Как эпитетам "милый", "дорогой" соответствуют в качестве реальных феноменов не особые физические или психические свойства того, кому эти эпитеты приписываются, а особые процессы в психике того, кто приписывает эти эпитеты другому ... так и правовым обязанностям и правам разных субъектов соответствуют в качестве реальных феноменов не какие-то особые реальности у подлежащих субъектов, а особые процессы в психике того человека, которые приписывает этим субъектам обязанности или права...»147.

Например, Б.А. Кистяковский, рассуждая о постоянных элементах психики, приводящих к подчинению одного человека другим, полагает, что во власти всегда остается нечто необъяснимое. «Сущность влияния одной воли на другую навсегда останется неразгаданной»148, неразгаданной она останется до тех пор, пока внимание концентрируется на воле как таковой, как факторе правообразования. И это притом, что подобно другим представителям отечественной политико-правовой мысли, он отдавал приоритет элементам власти, права и культуры в целом149.

Критика Л.И. Петражицким гедонизма, утилитаризма, нравственной теории интересов и пользы, которые исторически были неразрывно связаны с позитивизмом и натурализмом, рассматривалась Н.Н. Алексеевым, создателем феноменологической теории права, в качестве обстоятельства, показывающего, «насколько внутренне существо эмоционализма Л.И. Петражицкого далеко лежит от вышеупомянутых воззрений» . Г.Д. Гурвич также полагал, что «эмотивная психология Петражицкого, очевидно, основана на гаком методе, который не имеет ничего общего с позитивизмом и детерминизмом150», так как телеологическим теориям нравственности Л.И. Петражицкий противопоставляет эмоциональное переживание самодовлеющей ценности нравственных истин.

Таким образом, формируется следующий ключевой тезис психологической теории права: специфическая природа явлений права, нравственности, эстетики, их отличия друг от друга и от других переживаний коренятся не в области интеллектуального, а в области эмоционального, импульсивного в нашем смысле их состава.

Разработка эмоционального момента в праве приводит мыслителя к понятию «интуитивного права». Первое восприятие словосочетания «интуитивное право» сводится к тому, что это право, основанное на интуиции. Что же такое интуиция? И почему Л.И. Петражицкий один из параграфов своей фундаментальной работы «Теория права и государства в связи с теорией нравственности» назвал именно так: «интуитивное право», а в других своих работах он также возвращается к этому вопросу.

Б.Н. Чичерин отмечал, что Л.И. Петражицкий называет интуитивным, в первую очередь, философское или естественное право и «это неопределенное выражение избавляет его (Л.И.Петражицкого) от необходимости точнее указать на источник этого начала в душе человеческой»151.

Интуитивное право у Л.И. Петражицкого - это императивно- атрибутивные переживания без ссылок на внешние авторитеты; характеризуется следующими основными особенностями, отличающими его от позитивного права.

1. Интуитивное право имеет индивидуальный, индивидуально- изменчивый характер; его содержание (состав соответствующих диспозиций) определяется индивидуальными условиями и обстоятельствами жизни каждого, его характером, воспитанием, образованием, социальным положением, профессиональными занятиями, личными знакомствами и сношениями и проч. и проч. Л.И. Петражицкий подчеркивал, что интуитивных прав столько, сколько индивидов Как пример, Л.И. Петражицкий говорит об интуитивном праве данной семьи, кружка, право зажиточных слоев, мещанское право, крестьянское, пролетарское, право преступных организаций или даже общества. Исследование соответствующих общностей (и различий) - интересная проблема психологической науки о праве. 2.

Решения интуитивного права свободно сообразуются с конкретными, индивидуальными обстоятельствами данного случая, данной житейской комбинации, не стеснены, как в области позитивного права, предустановленным шаблоном соответствующих законных предписаний, установившихся обычаев и т.д., с содержащимися в них решениями для общих категорий случаев, игнорирующими множество индивидуальных особенностей конкретных случаев жизни и не могущими их предусмотреть и с ними сообразоваться. 3.

Далее интуитивное право отличается от позитивного права изменчивостью и применяемостью и в смысле процесса исторического развития. Позитивное право, вследствие своей позитивности, фиксированности своего содержания нормативным фактам, фактами прошлого, подчас само подвержено соответствующим задержкам развития. Это в большей части относится к обычному праву, ссылающемуся на традиции и обычаи предков. С другой стороны, в области законодательства, развитие позитивного права во многом зависит от усмотрения или произвола тех или иных лиц, участвующих в законотворческом процессе, особенно в части личных качеств. Совершенно иной характер развития у интуитивного права. Интуитивное право развивается закономерно-постепенно, не подвержено фиксированию и окаменению и не зависит от чьего бы то ни было произвола. В этом, с точки зрения Л.И. Петражицкого, его преимущество. Серьезным же недостатком является то, что интуитивное право имеет тенденцию развиваться в направлении одностороннего предпочтения подлежащих интересов в ущерб другим. Кроме того, при наличии «в народе отставших по своей культуре... слоев, по сравнению с руководящей, направляющей законодательство и т.д. частью общества, законодательство получает в разных сферах более просвещенный характер, чем интуитивное право отставших культурных элементов»216.

4. Несмотря на большую бедность, «интеллектуальную простоту» состава интуитивного права по сравнению с позитивным (в его составе, по мнению Л.И. Петражнцкого, отсутствуют нормативные факты - хотя здесь Л.И. Петражицкий возможно противоречит сам себе) - интуитивное право применяется более широко. Например, такой постулат, как действие правовых норм во времени, пространстве и по кругу лиц, относится к позитивному праву. В то время, как веб это чуждо интуитивному правосознанию, которое имеет, таким образом, в соответствующих отношениях неограниченный объем и неограниченную применимость217. С этим связаны различия между «позитивно-правовыми и интуитивно- правовыми проекциями». Если первые «существуют и царствуют» над данной территорией, в течение известного времени, то вторые не имеют пространственно-временной «прописки». То же относится и к обязанностям. Поэтому часто номы интуитивного права служат критерием (подобно естественно-правовым) для оценки пространственно-временного (позитивного) права218.

Интуитивное право - это, по сути, то право, которым люди пользуются в своей повседневной жизни. В процессе развития человечества отмирают одни нормы права, другие же закрепляются в сознании как наиболее пригодные для нормального существования общества. Интуитивное право гораздо шире позитивного и официального и развивается «закономерно-постепенно, оно не подвержено фиксированию и окаменению и не зависит от чьего бы то ни было

Петражицкий Л.И. Теория права и государства в святи с теорией нравственности. СПб., 2000. С. 383. 21 т Там же. С. 382-386. 2,1 Там же. С. 387.

произвола»152. Распространение единых норм происходит в результате эмоционально-интеллектуального социального общения и психического заражения. Эволюция права изменяет народную психику, а она, в свою очередь, изменяет право. Действие права как психического фактора общественной жизни состоит, во-первых, «в возбуждении или подавлении мотивов к различным действиям и воздержаниям (мотивациониое или импульсивное действие права), во-вторых, в укреплении и развитии одних склонностей и черт человеческого характера, в ослаблении и искоренении других (педагогическое действие права)»153. С помощью воздействия права на общественное сознание можно добиться определенного поведения, а также воспитывать народную психику, повышать ее культуру и способность адаптироваться к требованиям социальной жизни. Цель развития права - «нравственное совершенство человечества»154, однако нравственная мотивация, хоть и является идеалом, все же не имеет такой силы, как правовая.

В социальной жизни интуитивное право, безусловно, играет более важную и существенную роль, чем позитивное право. И, если естественное право как критерий правового поведения опирается на внешние (в том числе политико-правовые) резоны, то интуитивное право, по Л.И.Петражицкому, следует указаниям «своей интуитивно-правовой совести». По отношению к нему естественное право такое же внешнее право, как и позитивное. И то и другое по преимуществу интеллектуально- нормативны в отличие от права интуитивного. Именно интуитивное право ввиду более сильной психологической мотивации играет решающую роль в определении поведения человека и зачастую определяет возникновение позитивных законов .

Таким образом, вся правовая жизнь в соответствии с теорией Л.И. Петражнцкого распадется на три области: 1) область исключительного существования и действия позитивного права; 2) область исключительного существования и действия интуитивного права; 3) область параллельного существования и действия обоих видов права.

Если сфера действия первой и второй областей не вызывает сомнений, то по поводу третьей области возможны следующие варианты:

1. Между параллельно существующими в народных сферах интуитивным и позитивным правом имеется и должно неизбежно иметься согласие по содержанию в главных основах, в общем и основном направлении. На взаимной поддержке этих двух правовых психик зиждется фактический «правопорядок» и соответствующий политический, экономический и т.д. строй. Развитие обоих прав - интуитивного и позитивного определяется в общих и основных чертах действием одних и тех же социально-психических процессов, действующих по одним и тем же законам, и лишь из-за различия в интеллектуальном составе - они имеют разные частные, по большей части, несущественные различия по содержанию. С другой стороны, неизбежность согласия между позитивным и интуитивным правом предопределена их взаимосвязью и взаимодействием в общих и основных чертах; в случае разногласий и перехода за известные пределы - неизбежно крушение подлежащего позитивного права - в случае сопротивления, в форме социальной революции155. В этом смысле, Россия является царством интуитивного права по преимуществу. В состав России входят народы, стоящие на разных ступенях развития, с множеством национальных правовых систем и религий. К тому же, полагал ученый, российское законодательство находится в неудовлетворительном состоянии, а его применение сплошь и рядом подменяется официальным действием интуитивно-правовых убеждений. Л.И. Петражицкий ратовал за проведение в стране унификации позитивного права, создание полного свода российских законов. Передовое законодательство, по его словам, ускоряет развитие менее культурных слоев общества.

2. С другой стороны, между позитивным и интуитивным правом не только могут существовать (в определенных пределах) разные частные разногласия, но они даже по природе вещей неизбежны. Поэтому позитивного права, которое бы во всех отношениях своего содержания было согласно с параллельно существующим интуитивным правом, ни у какого народа нет и быть не может.

Исходя из того, что по мере развития, совершенствования человеческой психики давление унифицирующей тенденции права, ведущей «к жертвованию существом дела из-за точной фиксированиости и бесспорности правоотношений», постепенно ослабевает, можно дедуктивно заключить, - подчеркивает Л.И. Петражицкий, - «что сфера представляемая позитивным правом действию интуитивного права, должна с течением времени все более и более увеличиваться»224. И действительно, дедукция не подвела ученого. Он оказался провидцем. С точки зрения «формопреемства» законодательная политика, на необходимости формирования которой он настаивал, действительно пошла именно в направлении, указанном Л.И. Петражицким. Но с точки зрения «существа дела» и внутреннего содержания его теории интуитивного права естественно-эволюционный правовой процесс развивался по-своему. Будучи «принятым в свой круг», интуитивное право (в его смысле) утратило свою индивидуально-внутреннюю человеческую напряженность, свойство права-состояния (правового переживания, сопереживания) и вернулось к нам «внешним велением», где оно вновь стало «объектом абстрактной воли». В этом и состоит внутреннее (объективное) противоречие теории права Л.И. Петражицкого. Место интуитивного права - предправовое, доюридическое, основная его роль - быть проводником «правового прогресса» по линии обогащения индивидуального в праве.

Тем не менее, Л.И. Петражицкий говорит о необходимости «расширения сферы внутреннего, добровольного согласия со стороны интуитивного права быть включенным в право позитивное»156. Чем больше «уважения и симпатии», тем стабильнее общество, тем шире социальная опора действующего права. Интуитивное право оказывает побудительное воздействие и на научную обработку позитивного права, «на ученую юриспруденцию», определяя соответствующим образом направление толкования источников, применение или неприменение аналогии, направление обобщений «на почве конкретного материала и выводов специальных положений их общих начал». Это, в свою очередь, позитивно отражается на состоянии «судебной и иной практики позитивного права».

Ставя вопрос о соотношении позитивного и интуитивного права, Л.И. Петражицкий не идеализировал интуитивное право. Интуитивное право как индивидуальная или массовая реакция по вопросу о благах и лишении благ в отношениях между индивидами может быть и исторически отсталым злокачественным естественным правом, - предупреждал этот юрист157. Однако определенный уровень интуитивного права, в свою очередь ограничивал позитивное право. Основное значение, в конечном счете, приобретало массовое распространение интуитивного права. Если же оно проявлялось редко, его значение падало.

Еще более существенным фактором положительного воздействия интуитивного права на действующее законодательство Л.И. Петражицкий считает такое направление, как предупреждение и устранение конфликтов путем «психологического давления на законодательство, на образование правовых обычаев, вообще на законодательную политику»158. Законодательный процесс и судебная практика России последних лет это подтверждают. Но это чревато увеличением и попыткой максимально защитить и предоставить возможности для прав и свобод человека, совсем забыв об этом человеке как ценности. Ещё раз вспомним ст. 2 нашей Конституции - «Человек - его права и свободы являются высшей ценность. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства» . Поэтому в своем стремлении защитить как можно большее количество права и свобод («как высшей ценности») - часто не остается пространства для самого человека в реализации им своего «интуитивного права». Гак что в этом случае - Петражицкий оказался не только прекрасным прогностом, но и сумел четко обозначить свою позицию в отношении интуитивного права, которая актуальна сегодня и применима на практике.

В целом интуитивное право как справедливость оказывало давление «на толкование, применение и научную разработку позитивного права, а равно являлось (мирно или революционно действующим) фактором созидания, разрушения и изменения позитивного права и т.д.~

Наряду с влиянием интуитивного права на развитие позитивного — имеется еще процесс обратного взаимодействия, - влияние позитивного права на развитие интуитивного. Интуитивное право индивида развивается в детстве, в семье, в школе и дальнейшей жизни в значительной степени под влиянием не только интуитивно-правовых воззрений окружающих и соответствующих внушений со стороны родителей и т.д., но также и иод действием внушений, исходящих от позитивного права, от соответствующих правовых обычаев и законов и вообще от существующего позитивно-правового социального строя, особенно если данное позитивное право пользуется в данной социальной среде уважением и не подвергается сомнениям и критике. Процесс производства позитивного права со стороны интуитивного заключается в том, что интуитивное право вызывает такие действия, которые получают значение нормативных фактов, действующих в качестве таковых уже независимо от интуитивного права, их вызвавшего. Аналогично имеются процессы интуитивного права со стороны позитивного, состоящие в том, что правовые переживания, внушаемые нормативными фактами позитивного права и первоначально зависимые от представлений этих фактов, затем, и особенно в случае частого повторения их и эмоциональной живости - получают самостоятельный характер, появляются уже независимо от соответствующих нормативных фактов и их представлений, т.е. в качестве интуитивно-правовых. Происходит это путем образования прочных диспозитивных ассоциаций соответствующих объектных представлений и т.д. и императивно-атрибутивных эмоций. Между прочим, действием этих процессов интуитивно-правовая психика людей, имеющих специально и постоянно дело с известным позитивным правом, например, ученых специалистов: юристов, судей, адвокатов и т.д., подвергается своеобразному перерождению и специальному и одностороннему развитию, состоящему в том, что постоянно ими изучаемое, излагаемое с кафедры или применяемое (т.е. по разным поводам часто переживаемое и оставляющее соответствующие диспозитивные следы) позитивное право в значительной степени делается их интуитивным правом и вытесняет и разрушает разные элементы их прежнего интуитивного права; так что их интуитивно-правовая психика получаст в соответствующей мере иной облик, нежели интуитивно-правовая психика неспециалистов (откуда подчас взаимное непонимание, споры и т.д.). В более слабой и менее заметной степени так же действует позитивное право на интуитивно- правовую психику и всех прочих членов общежития.

Степень способности позитивного права модифицировать интуитивное право сообразно собственному своему содержанию зависит в сильной степени от качеств этого содержания, от его соответствия потребностям социальной жизни, тенденциям ее развития и т.д. Сообразно с этим задерживающее развитие интуитивного права действие отстающего позитивного права слабее, чаще терпит крушение и т.д., чем ускоряющее развитие интуитивного права - действие передового, прогрессивного позитивного права.

Заслуга Л.И. Петражнцкого в том, что он поставил вопрос, что происходит с человеком как эмоциональным существом, когда он как член общества осуществляет эмоционально мотивированные права и обязанности. Абстрагировав интуитивное право для большего уяснения его особенностей, этот исследователь указал на присущую этому виду права закономерность - тенденцию к позитнвации. Смысл этой тенденции определялся как отчасти инстинктивное, отчасти сознательное, но повсеместно замечаемое стремление людей к «выработке, признанию и уважению так называемого позитивного права, права, определяемого по однообразным для всех внешне распознавательным признаком159».

Подводя итог, следует отметить следующее.

К современному праву (с точки зрения западноевропейской правовой политики, во всяком случае) можно с полной уверенностью отнести народную поговорку, которая также основана на подлежащих императивно-атрибутивных переживаниях: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». Сам Л.И. Петражицкий очень точно обнажает глубинную сущность интуитивного права: «Природа подлежащего психологическому поведению объяснению поведения в данной области такова, что приходится искать объяснения в области явлений и законов этической психики, и речь может идти о нравственной и правовой психике. Но нравственная психика... - мирная психика и к насильственному проведению своих требований не склонна и не способна. Такими склонностями и тенденциями обладает только правовая» . Во встрече добровольного, мирного и наступательного, эгоистичного побеждает второе. Особенно это относится к «психике» российского человека, российской культуре в целом, где закон и правда всегда существовали «в параллельных мирах».