Специальная правосубъектность иностранных юридических лиц

В силу общей правосубъектности субъектами международного частного права могут быть не только физические, но и юридические лица. Однако если обратиться к истории вопроса, то юридические лица не всегда признавались субъектами гражданского права, которые возникли и начали развиваться до формирования международного частного права.

А. А. Унпелева описывает интересный исторический факт о том, как известный римский император Калигула предоставлял царские полномочия своей лошади, считая её юридическим лицом. Размышляя над этим, А. А. Унпелева справедливо сравнивает юридические лица с костылями, на которых ходит «хромая юриспруденция»^[27].

Сегодня понятие юридического лица имеет закрепление в законодательстве разных государств, включая законодательство Российской Федерации. Легальное понятие юридического лица дается в п. 1 ст. 48 ГК РФ. Анализ данной нормы показывает, что юридические лица обладают всеми элементами правосубъектности с момента создания.

О правосубъектности иностранных юридических лиц, можно сказать, что правосубъектность иностранных юридических лиц представляет собой категорию, которая, с одной стороны, характеризует меру возможного участия иностранных юридических лиц в гражданских правоотношениях в Российской Федерации, а, с другой стороны, является необходимым качеством иностранных юридических лиц, рассматриваемых в Российской Федерации в качестве субъектов гражданских правоотношений.

Таким образом, правосубъектность можно рассматривать в широком и узком значении. В широком значении под правосубъектностью иностранных юридических лиц, участвующих во внешнеэкономической деятельности на территории России, следует понимать их способность быть участниками внешнеэкономической деятельности наравне с российскими юридическими лицами. Данный факт обусловлен закреплением принципа национального режима, который, помимо общего конституционного закрепления, получил отражение в гражданском законодательстве (ст. 2 ГК РФ).

В узком значении правосубъектность иностранных юридических лиц следует рассматривать как специальную правосубъектность, отличающуюся от правосубъектности российских юридических лиц посредством установления определенных ограничений, которые получили закрепление в федеральном законодательстве Российской Федерации. Данный вывод тоже согласуется с нормой ст. 2 ГК РФ, в соответствии с которой правила, установленные гражданским законодательством, применяются к отношениям с участием иностранных юридических лиц, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Прежде чем исследовать специальную правосубъектность иностранных юридических лиц, следует сказать, что в российском законодательстве применительно к любым юридическим лицам, безотносительно их национальности, используется понятие

«правоспособность». Именно так называется ст. 49 ГК РФ, в которой в качестве общего правила содержится положение о том, что юридическое лицо может иметь гражданские права, соответствующие целям деятельности, предусмотренным в его учредительных документах, и нести связанные с этой деятельностью обязанности. Учитывая, что данное правило распространяется и на иностранных юридических лиц, если не имеется регулирующих этот вопрос международных норм, то необходимо иметь в виду, что толкование данного положения и в отечественной доктрине, и на практике вызывает разночтения.

По мнению одних авторов, юридические лица в силу указанного положения всегда обладают специальной правоспособностью.

Имеется и, другая точка зрения, в соответствии с которой все юридические лица, согласно праву Российской Федерации, можно подразделить на юридические лица, обладающие общей правоспособностью, и юридические лица, обладающие специальной правоспособностью. Данный вывод следует из анализа ч. 2 п. 1 ст. 49 ГК РФ, в соответствии с которой коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и иных видов организаций, предусмотренных законом, могут иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом. Таким образом, если ч. 1 п. 1 ст. 49 рассматривать как норму, закрепляющую специальную правоспособность, то ч. 2 п. 1 ст. 49 можно рассматривать как норму,

закрепляющую общую правоспособность в отношении юридических лиц, за некоторыми исключениями, установленными законодательством.

В данном случае можно было бы предположить, что законодатель структурировал норму в нетрадиционном варианте: закрепив сначала специальную норму, а потом - общую норму. Однако данные юридические предписания не следует рассматривать как общую и специальную норму, поскольку каждая из них предназначена для регулирования правоспособности различных видов юридических лиц. Здесь представляется правильнее вести речь о закреплении специальной и общей правоспособности, отличающихся друг от друга по объему прав и обязанностей, предоставляемых законодателем соответствующим юридическим лицам. Иностранные юридические лица, участвующие во внешнеэкономической деятельности на территории России, в подавляющем большинстве своем являются коммерческими организациями, и поэтому по российскому праву их правоспособность можно было бы охарактеризовать как общую правоспособность, не ограниченную закреплением в их учредительных документах определенных видов деятельности^[29].

Таким образом, по нашему мнению, правоспособность иностранных юридических лиц, даже являющихся коммерческими

f

организациями, целесообразнее и правильнее определять как специальную правоспособность. Что касается тождественного употребления понятий правосубъектности и правоспособности, то, учитывая, что для юридических лиц неприемлемо понятие дееспособности, подобная взаимозамена представляется допустимой^[30].

В юридической литературе высказывается ещё одна точка зрения по поводу определения правоспособности (правосубъектности) юридического лица. По мнению А. Викулина и Г. Тосуняна, для банков,

кредитных организаций, страховых компаний законодатель предусмотрел исключительную правоспособность. Отличие данного вида правоспособности от двух других состоит в том, что в силу исключительной правоспособности указанные организации не имеют права осуществлять какие-либо иные виды предпринимательской деятельности, помимо их основного вида деятельности — осуществления кредитной или страховой деятельности.^[31]

Представляется, что выделение в качестве отдельной, так называемой «исключительной», правосубъектности в отношении банков и кредитных организаций является лишним и необязательным, поскольку в данном случае исключительная правосубъектность может быть охарактеризована как специальная. Это соответствует тому различию, которое законодатель отразил в ч. 1 и ч. 2 ст. 49 ГК РФ. Хотя, разумеется, классификация видов правосубъектности может осуществляться по различным основаниям, в том числе, и по такому основанию, как возможность осуществления юридическими лицами одного, нескольких, но при этом строго определенных в законе, и неограниченного числа видов деятельности.

В том случае, когда речь идет о правосубъектности иностранных юридических лиц, принципиальным является указание на отличную от правосубъектности российских юридических лиц правосубъектность иностранных юридических лиц. Это отличие обусловлено предоставлением иностранному юридическому лицу прав и обязанностей, закрепленных не только в праве Российской Федерации, но и тех прав и обязанностей, которые предоставляются иностранному юридическому лицу правом соответствующего иностранного государства и нормами международных договоров. Вот почему обоснованным представляется вывод о том, что иностранные

юридические лица обладают специальной правосубъектностью, несмотря на то, что в большинстве своем иностранные юридические лица, осуществляющие внешнеэкономическую деятельность на территории России, являются коммерческими организациями.

1.1.