3.1. Особенности правосубъектности иностранных юридических лиц в лизинговых отношениях

Формирование рыночных отношений в Российской Федерации, развитие частного бизнеса и его интеграция в мировую инфраструктуру рыночной экономики неизбежно приводит к использованию все более сложных финансовых инструментов, способных обеспечить развитие эффективного экономического сектора внутри страны.

Анализ правоотношений, опосредующих лизинговые операции, позволяет не только определить правосубъектность иностранных юридических лиц — участников лизинговых отношений, но и обосновать целесообразность дальнейшего развития лизинговых отношений в России посредством активного привлечения иностранных юридических лиц.

По данным большинства источников, объемы лизинговых операций в странах Америки и Европы составляют 25-30% от общей суммы прямых инвестиций85. В отличие от других государств, в России темпы развития лизингового бизнеса сохраняются на невысоком уровне, составляя не более 6-7%86. Столь низкие показатели объемов инвестирования в форме лизинга в экономику Российской Федерации отличают Россию от большинства государств с развитой рыночной экономикой. Подобное положение дел свидетельствует об имеющихся просчетах и нереализованных возможностях не только в организации лизинговой деятельности, но и в привлечении иностранных участников, имеющих соответствующий опыт в данной сфере. Новым импульсом в развитии лизинга может стать более широкое его использование в процессе привлечения иностранных инвестиций.

Проблемы привлечения иностранных инвестиций для более быстрых преобразований в экономике России, сопряженные с практическим применением международного лизинга, обусловливают и актуальность исследования правосубъектности иностранных юридических лиц, участвующих в лизинговых отношениях с российскими партнерами.

Прежде чем говорить об адекватности правовой базы в сфере регулирования лизинговых отношений, необходимо уяснить сущность самой сделки, именуемой лизингом. В большинстве случаев под лизингом понимают аренду машин, оборудования, транспортных средств и сооружений производственного назначения в случаях, когда речь идет о передаче хозяйственного имущества во временное пользование на условиях срочности, возвратности и платности87. Лизинг можно представить как вид инвестиционной деятельности по приобретению имущества и передаче его физическим и юридическим лицам за определенную плату, на определенный срок и на условиях, закрепленных в договоре, с правом выкупа имущества лизингодателя или без предоставления такого права.

В Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге 1988 г. квалификация лизинговой сделки дается через указание следующих основных характеристик: арендатор88 определяет оборудование и выбирает поставщика, не полагаясь на суждения арендодателя; оборудование приобретается арендодателем в связи с договором лизинга, заключенным между арендодателем и арендатором, о чем должен быть осведомлен поставщик; периодические платежи, подлежащие уплате по договору лизинга, рассчитываются с учетом всей или существенной части стоимости оборудования89.

В зарубежной литературе последних десятилетий для отделения обычной аренды от оформленных арендным договором экономических отношений купли-продажи всё чаще используется понятие «лизинг»90. Между тем, грань между лизингом и обычными арендными отношениями является не всегда однозначной, а, соответственно, и понятие «лизинг» часто используется одновременно с понятием «аренда».

Дословного перевода английского слова «leasing» в русском языке нет. Принято считать, что лизинг появился и получил развитие в период новейшей истории на северо-американском континенте. При этом необходимо учитывать весьма существенный момент, касающийся юридической и экономической интерпретации аренды в. странах западного полушария. И юристы, и экономисты определяют аренду по наиболее существенному признаку — имущество передается во временное пользование за плату.

Для американского законодателя принципиальным является то, что

права и обязанности при финансовой аренде связывают между собой

120

сразу три стороны: арендатора, арендодателя и поставщика . В ранний период развития арендных отношений на северо-американском континенте, когда финансовой аренды ещё не было, ситуация складывалась следующим образом. Арендодатель или дилер производителя должны были оказывать своему арендатору услуги по> бесплатному ремонту или замене некачественного изделия. Арендодатель, покупая объект аренды у производителя или дилера, становился субъектом связанных с ним гарантийных прав. При передаче объекта в аренду такой арендодатель не принимал на себя гарантийных обязательств. В отдельных случаях арендатор мог передать объект арендодателю с тем, чтобы тот от своего лица предъявил претензии продавцу — истинному субъекту гарантийных обязательств.

Проблема заключалась в том, что реализовать на практике гарантию удавалось далеко не всегда: производитель очень часто отказывался удовлетворять требования по гарантийному обслуживанию от лица, не имеющего никакого отношения к сделке купли-продажи объекта гарантий. Таким образом, финансовая аренда возникла потому, что для защиты прав потребителя понадобилось упорядочить обязанности производителей и их дилеров, то есть продавцов, а не в связи с необходимостью урегулировать деятельность арендодателей.

На этом этапе развития арендных отношений сформировался международный лизинг.

оборудование, а также ремонтные мастерские, самолеты, морские суда, автомашины, ЭВМ. В соответствии с данной формой предусматривалось использование специальной формы кредита, под которой подразумевался лизинг.

В начале рыночных реформ в СССР лизинговые операции стали более широко практиковать во внешнеторговых организациях, таких, как «Автоэкспорт», «Совтрансавто», «Совкомфлот», «Совфрахт»,

«Трактороэкспорт». Преобладающий объем операций (200-300 млн.

101

долларов в год) приходился на торговлю Запад - Восток . Лизинговые сделки были немногочисленными, но достаточно крупными по размерам: доллар как мировая валюта тогда был намного дороже, чем сейчас, и ежегодные капиталовложения в сумме 200-300 млн. долларов в год являлись заметными в общем внешнеторговом обороте.

Определенное регулирующее влияние сохранял за собой

Внешэкономбанк СССР. Внешнеторговые организации выступали, в

основном, как потребители услуг, тогда как генерирующая роль в этой

сфере принадлежала зарубежным банкам и созданным с их участием

лизинговым компаниям, среди которых популярными были "Promlease"

1

во Франции, "East-West Leasing" в Англии, "Donau-Bank" в Австрии Не без основания считалось, что лизинг может стать одним из методов повышения эффективности развития экономики в СССР.

Разновидностью лизинговой операции, активно применявшейся Минморфлотом СССР, являлся «бербоут-чартер» - наем морского судна без экипажа. В соответствии с условиями контракта, заключаемого Минморфлотом СССР с посреднической фирмой, на судно, прибывшее в какой-либо из портов Западной Европы или Японии под флагом третьей страны, направлялся советский экипаж, поднимался флаг Советского Союза, и судно поступало в пользование советской стороны для эксплуатации. По окончании или до истечения срока аренды по взаимно заключенному соглашению в качестве обязательного условия предусматривалось приобретение судна арендатором.

На условиях «бербоут-чартер» Минморфлот СССР приобрел значительный тоннаж, включавший сухогрузы, пассажирские суда, танкеры, находившиеся в эксплуатации в течение 6-12 лет. Суда, как правило, арендовались на срок 6-8 лет с последующей передачей права собственности советскому пароходству. Авансовые, арендные платежи и окончательный платеж, фиксирующий переход права собственности, производились, главным образом, за счет кредита Внешэкономбанка СССР или банка-корреспондента в Англии, предоставляемого под гарантию Минморфлота в иностранной валюте. Кредит выдавался в размере 80-100% стоимости судна по ставкам мирового денежного рынка и погашался, как правило, за счет выручки, получаемой в результате эксплуатации судна91.

Другим примером, свидетельствующим об использовании международного лизинга в СССР, являются отношения по аренде автомобилей для международных перевозок, реализуемые внешнеторговым объединением «Совтрансавто». Данное объединение приобретало за рубежом различные виды грузового автомобильного транспорта на условиях аренды с последующей покупкой. Таким способом в СССР приобретались тягачи, рефрижераторные и тентовые полуприцепы, кузова, контейнерные шасси.

До конца 1980-х годов развитие международного лизинга сдерживалось в СССР из-за запрета на операции с иностранной валютой и, как следствие, отсутствием иностранной валюты у государственных и негосударственных юридических лиц. Поэтому в отдельных случаях допускалось использование иностранных станков и другой техники предприятиями, не имеющими валютных ресурсов. Такие сделки предусматривали оплату обязательств поставкой продукции, произведенной на этом оборудовании. Такая форма лизинговых отношений получила название компенсационного лизинга.

После того, как, начиная с апреля 1989 года, российские организации получили право самостоятельного выхода на внешний рынок, у многих из них появился собственный источник валютных поступлений. Возможность заключения сделок международного лизинга стала иметь в России реальные черты. По данным Госкомстата СССР на 1 января 1991 г. объем аренды составил по импорту 11,8 млн. рублей, а по экспорту - 54,7 млн. рублей. Доля лизинга в общем объеме машинно- технического экспорта составляла 0,5%, импорта - 0,04%92.

В октябре 1994 г. была создана российская ассоциация лизинговых компаний «Рослизинг», которая стала корреспондентским членом Европейской федерации ассоциаций лизинговых компаний "Leaseurope". Увеличилось не только количество лизинговых компаний, но и объем заключенных лизинговых сделок. Например, в 1995 году общий объем сделок, заключенных членами «Рослизинга», составил 42 млн. долларов США, а в 1996 году - 130 млн. долларов США. В 1998 году лизинговые сделки были заключены на сумму, превышающую 4 млрд. долларов США93. Для того чтобы оценить значение использования международного лизинга в России, необходимо располагать официальными статистическими данными по лизингу. Однако такие данные отсутствуют с начала 1990-х годов. Примеры последних лет в этом смысле являются показательными: Госкомстат РФ оценивал объемы лизинга по стоимости лизингового имущества на основании годовых отчетов и определил цифру 267 млн. долларов США. В это же время группа Международного Финансового комитета по развитию лизинга в России определила этот же показатель в 1700 млн. долларов, а консалтинговая группа «Гарант-Инвест» в конце 1980-х годов оценила объем лизингового бизнеса в размере 1960 млн. долларов " . Таким образом, сложно судить о достоверности цифр, характеризующих истинный объем лизинга.

Нельзя сказать, что представители крупного зарубежного бизнеса не имеют намерения вкладывать инвестиции в российскую экономику с использованием механизма лизинга, факты свидетельствуют об обратном. Например, компания Brunswick Rail Leasing, учредителями которой являются международный холдинг Brunswick capital, японская корпорация Sumitomo, финский железнодорожный перевозчик VR Group и британский миллиардер Джо Льюис, израсходовали в 2005 году 2000 млн. долларов на приобретение железнодорожного подвижного состава для последующей его сдачи в аренду российским сырьевым предприятиям, металлургам и производителям удобрений. Всего же компания намеревается приобрести не менее 10 тыс. вагонов в России на общую сумму 500 млн. долларов94.

Несмотря на отдельные примеры, в целом, ситуация, сложившаяся с иностранными инвестициями, вкладываемыми посредством механизма лизинга, была признана неудовлетворительной и указывала на ряд проблем экономического и юридического характера95.

Заслуживает внимания тот факт, что с экономической точки зрения Россия не только значительно уступает по объемам лизинга странам с развитой рыночной экономикой, но и имеет низкие темпы развития лизингового бизнеса по сравнению со странами с развивающимися рынками. Имея в виду конкуренцию, усиливающуюся с развитием рыночных экономических отношений, также следует принять во внимание значительные сложности для притока иностранного капитала, создаваемые противоречиями в интересах российских и зарубежных производителей капиталоёмкой продукции- машин и оборудования. Например, между Экспортно-импортным банком США и Администрацией Краснодарского края был подписан меморандум о взаимопонимании по вопросам сотрудничества в поставках сельскохозяйственного оборудования. В рамках соглашения была создана региональная лизинговая компания, одним из учредителей которой стала Администрация Краснодарского края. Лизинговый портфель компании составил 150 млн. долларов96.

В 1998 году был принят Закон о присоединении Российской Федерации к Оттавской конвенции УНИДРУА. о международном финансовом лизинге 1988 г. (далее — Конвенция о лизинге), что имело

130

важное стратегическое значение .

В ст. 1 Конвенции о лизинге закрепляются квалифицирующие признаки сделки международного финансового лизинга. Из конструкции лизинговой сделки однозначно просматривается неразрывность двух договоров, составляющих содержание международного лизинга: договора купли-продажи (поставки) и собственно договора лизинга.

В соответствии с Конвенцией о лизинге арендатор определяет перечень необходимого оборудования и выбирает поставщика, одновременно заключая договор лизинга с арендодателем, приобретая право использования оборудования. Арендатор рассчитывается с арендодателем путем выплаты периодических платежей, сумма которых в результате составляет всю или существенную часть стоимости оборудования с учетом амортизации.

Арендодатель получает спецификацию от арендатора и заключает договор купли-продажи или договор поставки с поставщиком. При этом арендодатель обязан уведомить поставщика о лизинговом предназначении объекта договора. Поставщик до момента подписания договора поставки уже должен быть осведомлен о договоре лизинга.

Из сферы действия Конвенции о лизинге исключается лизинговое оборудование, которое предназначено для использования в бытовых целях. М. Ю. Савранский подчеркивает, что решающим критерием при исключении из сферы действия Конвенции является цель приобретения

1 "5 1

имущества, а не его обычное предназначение . Аналогичный критерий получил закрепление и в Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г.

В ст. 3 Конвенции о лизинге дается критерий «международности» лизинговой сделки, исходя из места нахождения субъектов сделки и их отношений с государством — участником Конвенции. Лизинг будет международным, если арендатор и арендодатель осуществляют свою деятельность на территории разных государств.

В ст. 2 Конвенции о лизинге говорится о сублизинге. Обычно сублизинг рассматривают как отношение, возникающее, когда первый арендатор передает имущество во временное владение и пользование третьему лицу и сам становится арендатором. ФЗ РФ «О лизинге» определяет сублизинг как особый вид отношений, возникающих в связи с переуступкой прав пользования предметом лизинга третьему лицу, что оформляется договором сублизинга. Вопрос о возможности квалификации подобных и иных отношений как сублизинга, а не обычной субаренды лизингового имущества, является спорным97.

Конвенция о лизинге широко обращается к автономии воли сторон: во-первых, стороны вправе исключить применение Конвенции. Во-вторых, стороны могут сделать применимыми положения данной Конвенции не в качестве норм международного договора, а в качестве договорных условий. Это может быть осуществлено в ситуации, когда

государство не является участником Конвенции. По нашему мнению,

выбор сторон Конвенции в этом случае будет правомерным и

соответствующим основному предназначению автономии воли, ставшей

общепризнанным принципом международного частного права. Однако

по этому вопросу мнения специалистов расходятся. По мнению одних

ученых, ориентиром в таком случае должна служить правовая система,

по нормам которой стороны выбирают применимое право. Если в этой

правовой системе не содержится ограничений для действия автономии

1

воли, то соглашения подобного рода можно считать действительными .

Другие авторы считают, что предоставление сторонам неограниченного права выбора применимого права не означает возможности выбора международной конвенции. Если же она избрана, то её положения следует оценивать как договорные условия, которые так же, как и условия, сформулированные сторонами сделки, в случае противоречия применимому национальному праву уступают приоритет последнему98.

Учитывая, что пробелы в регулировании любых отношений, обозначенных в конвенции, существуют неизбежно, следует выделить те группы вопросов, которые остались неурегулированными в Оттавской конвенции 1988 г., а, следовательно, подлежат регулированию национальной правовой системой. К ним относятся вопросы, полностью неурегулированные в Конвенции, решение которых невозможно осветить путем применения общих принципов Конвенции. К таким вопросам относятся действительность договора, правосубъектность сторон, размер ответственности, исковая давность. Подобные вопросы разрешаются посредством обращения к субсидиарному статуту, к которому относится применимое национальное право.

Определенные трудности возникают при толковании отдельных положений Конвенции о лизинге. Это обусловлено тем, что рассматриваемая Конвенция могла обозначить лишь контуры регулирования международного финансового лизинга, а не представить детальную регламентацию лизинговых отношений, осложненных иностранным элементом. Восполнение такого рода пробелов возможно как на основании принципов Конвенции, так и путем субсидиарного использования материальных норм внутреннего законодательства, определенных в соответствии с применимыми коллизионными нормами.

К числу таких принципов следует отнести принцип неразрывности договора поставки и непосредственно договора лизинга (договора аренды, заключенного между лизингодателем и лизингополучателем) и признания их единой трехсторонней сделкой, именуемой международным лизингом; принцип, определяющий роль арендатора как инициатора сделки, что доказывается конвенционным положением об одобрении условий договора поставки арендатором и ответственностью последнего в отношении оборудования перед третьими лицами; принцип компенсационной роли лизинговых платежей; принцип использования лизингового оборудования в профессиональных целях; принцип надлежащей заботы о полученном в лизинг оборудовании и использовании его разумным образом.

При разработке Конвенции о лизинге многие её положения вызывали дискуссию. К примеру, в п. 2 ст. 8 Конвенции закрепляется обязанность арендодателя обеспечить арендатору такое владение, которое не будет нарушено каким-либо обладателем преимущественного права на предмет лизинга. Некоторые разработчики Конвенции указывали на невозможность признания ответственности арендодателя за нарушение спокойного владения; другие, напротив, считали необходимым признать ответственность арендодателя за все случаи нарушения владения лизинговым оборудованием99.

Дискуссию разработчиков вызвал и п. 3 ст. 8 Конвенции. Причиной спора явилось то обстоятельство, что в странах общего права и континентального права существуют различные степени ответственности арендатора за нарушение обязательств и установлены различные основания освобождения от ответственности. В континентальном праве предусмотрен более строгий механизм ответственности. Представителей этих государств поддерживали крупные лизинговые компании, тогда как государства, импортирующие оборудование по схеме лизинга, в большей степени стремились учесть интересы своих компаний-пользователей100.

Представляет интерес ст. 20 Конвенции, в которой отражен правовой компромисс. Согласно ст. 20 государство — участник может заменить положение п. 3 ст. 8 положениями своего внутреннего права, если оно не разрешает арендодателю исключать свою ответственность. Подобную оговорку при ратификации сделала Россия, учитывая, что в п. 4 ст. 401 ГК РФ содержится положение о ничтожности соглашений, предусматривающих устранение или ограничение ответственности за умышленное нарушение обязательства.

Не останавливаясь далее на постатейном анализе данной Конвенции, следует сказать, что Конвенция о лизинге не получила широкого признания, и предполагаемый прорыв России на мировой рынок посредством присоединения к данной Конвенции ощутимых результатов не дал101. Среди участников Конвенции, помимо России, были Нигерия, Панама, Латвия, Венгрия и Белоруссия. Из развитых стран к этой Конвенции присоединились Италия, Франция и др.

Факт участия в Конвенции о лизинге небольшого количества государств дополнительно сделал актуальным обращение к регулированию международных лизинговых отношений посредством разработки текстуального оформления обычаев, складывающихся в данной сфере. В качестве образца оформления обычаев, сложившихся в другой сфере и уже зафиксированных Международной Торговой Палатой в специальном своде правил, можно рассматривать ИНКОТЕРМС.

Одновременно защиту и надлежащее правовое регулирование

международных лизинговых отношений следует искать в национальных

правовых системах, взаимодействие которых в последнее десятилетие

имеет явно выраженную тенденцию к сближению. В связи с этим

следует обратить внимание на постоянные коррективы, вносимые в

российское законодательство по регулированию лизинговых отношений.

В 2001 году после обсуждения проблем, складывающихся в связи с

осуществлением лизинговых операций, Государственная Дума

проголосовала за принятие Закона «О внесении изменений и дополнений

1 ^й

в Федеральный закон «О финансовой аренде (лизинге)» . В Закон было внесено более 70-ти поправок, включая изменение названия самого Закона102.

Наибольшее значение для иностранных капиталовложений в форме лизинга имело принятие нового Таможенного кодекса. С введением нового Таможенного кодекса с 1 января 2004 г. заработал механизм предоставления импортерам беспроцентной рассрочки по оплате таможенных платежей в отношении товаров, поставляемых в Россию по договорам лизинга. Формально это открыло дополнительные возможности для привлечения иностранных инвестиций в реальный сектор российской экономики. Однако ещё в 1997-1998 гг. специалисты высказывали предположение о том, что даже если правовой режим лизинга будет максимально благоприятным и для лизинговых компаний, и для их клиентов, то само по себе это обстоятельство не гарантирует быстрое развитие международного лизинга в России103. Необходимо было создать соответствующую экономическую ситуацию, способствующую развитию лизинговых отношений.

В соответствии с новым Таможенным кодексом был предусмотрен режим временного ввоза, представляющий собой поставку иностранного оборудования на территорию России без уплаты каких-либо пошлин. С одной стороны, порядок уплаты НДС при временном ввозе выгодно отличается от выпуска в свободное обращение тем, что при временном ввозе предоставляется рассрочка в уплате таможенных платежей в виде ежемесячных выплат в размере 3% от совокупного начисленного платежа, рассчитанного на момент ввоза. Однако режим временного ввоза имеет существенные практические ограничения. Максимальный срок временного ввоза согласно ст. 71 Таможенного кодекса составляет два года с возможностью его дальнейшего продления только по решению Государственного таможенного комитета (ГТК). Если соответствующее решение ГТК не будет принято, то товар должен быть вывезен с территории России или предъявлен к другому таможенному режиму. В последнем случае приходится выплачивать не только оставшиеся таможенные платежи, но и проценты по ставке Центрального Банка за фактически предоставленную рассрочку уплаты таможенных платежей. Помимо несовершенства законодательства, в качестве проблем развития международного лизинга в России специалисты называют затруднительность привлечения средств для формирования капитала лизинговых компаний, подбор квалифицированных кадров и отбор кредитоспособных лизингополучателей104. Кроме того, к числу вопросов, требующих дополнительного рассмотрения, относятся следующие: расширение возможности использования лизинга некоммерческими организациями; совершенствование способов приобретения права собственности на предмет лизинга лизингодателем; пересмотр положений договора лизинга в случае его досрочного расторжения по требованию лизингодателя; отработка процедуры досудебного изъятия предметов лизинга у арендаторов, не выполняющих свои договорные обязательства.

В отношении сделок международного лизинга определенные действия предпринимались для унификации лизингового законодательства сопредельных с Россией государств — бывших республик СССР, что обеспечивало возможность предоставления льготных налоговых условий лизинговым компаниям на всей территории СНГ. В рамках СНГ в 1998 году была принята Конвенция о межгосударственном лизинге, участниками которой являются Белоруссия, Армения и Таджикистан. Россия не является участником данной Конвенции. Согласно Преамбуле данная Конвенция разработана, исходя из положений Договора о создании экономического союза СНГ и Конвенции УНИДРУА. о международном финансовом лизинге 1988 г.

В отличие от Оттавской конвенции 1988 г., Конвенция стран СНГ регулирует вопросы, связанные с исполнением поставщиком своей обязанности по передаче предмета лизинга, обязанности лизингополучателя по принятию предмета лизинга, переходом риска. Конвенция стран СНГ применяется одновременно с Конвенцией 1988 г.: согласно положениям обеих Конвенций они не затрагивают действия других международных договоров. При совпадении сфер действия указанных двух Конвенций в первоочередном порядке следует применять Оттавскую конвенцию 1988 г.: в Преамбуле Конвенции стран СНГ говорится о том, что она исходит из положений Оттавской конвенции 1988 г.105

За последние годы международный лизинг с участием резидентов РФ не обеспечил, как уже говорилось, заметного привлечения иностранных инвестиций в экономику страны. Кроме того, нельзя с полной уверенностью сказать, что сама концепция международного лизинга определена достаточно четко и однозначно. Критерий, сформулированный в Оттавской конвенции 1988 г., не всегда соответствует доктринальным позициям, представленным на мировом уровне. Так, Т. М. Кларк пишет, что сам термин «международный лизинг» следует понимать как два отдельных вида деятельности: зарубежный и транснациональный лизинг, а также деятельность заграничных подразделений. Зарубежный лизинг реализуется посредством таких арендных отношений, в которых арендаторы и арендодатели с юридической точки зрения располагаются в разных государствах, и подразумевается экспорт в форме аренды106.

Позднее Т. М. Кларк развил свою мысль, пояснив, что международный лизинг, как и международная банковская деятельность, выполняет несколько различных функций, и в связи с этим принципиальными являются несколько моментов, квалифицирующих сделку как международный лизинг. Значение имеет осуществление двух видов деятельности: венчурных вложений за границей и международного сотрудничества среди лизинговых компаний. Международный лизинг концентрируется вокруг международного бизнеса107.

Эта идея очень важна для понимания сущности международного лизинга, который, как и понятие «внешнеэкономическая сделка», не может быть выражен в одной лаконичной аксиоме. Недостаточно идентифицировать элемент правоотношения, в котором присутствует иностранный элемент, для того, чтобы можно было говорить о международном лизинге. В этом случае квалификационные признаки нужны только для определения сферы действия соответствующей международной конвенции. Сама сущность и природа правоотношения, охватываемого термином «международный лизинг», гораздо шире такого узко-детерминированного юридического подхода.

Несмотря на вышеизложенное, для выбора применимого права квалификация сделки как международного лизинга имеет важное значение, в связи с чем необходимо иметь представление о различных концепциях, сложившихся в правовых системах по вопросу признания лизинга международным. По мнению Г. Рейнерса, критерием, необходимым для отличия международного лизинга от внутреннего, является местоположение арендодателя и арендатора108. Данное определение исключает лизинг, осуществляемый филиалом, находящимся на территории иностранного государства. Вместе с тем, такой лизинг тоже является формой международного лизинга, несмотря на то, что арендодатель и арендатор могут находиться на территории одного государства.

А. Мейдан называет международный лизинг двусторонней международной транзакцией. Ученый пишет, что сделка международного лизинга предполагает аренду, участники которой находятся в разных странах, и сами объекты аренды должны быть расположены таким образом, чтобы в результате этого они были подчинены различным правовым системам109. Таким образом, А. Мейдан сосредотачивает внимание на международном лизинге как на международной транзакции и характеризует эти сделки как поставки товаров, при которых они регулируются различными правовыми системами.

Голландские ученые X. Бекман и Ф. Джозен рассматривают два вида международного лизинга, указывая, что в одном случае термин «международный лизинг» используется в ненадлежащем смысле, а в другом случае- в надлежащем110. Ненадлежащий смысл, по мнению авторов, состоит в том, что международный лизинг изначально представляет собой такую деятельность, в которой партнеры, находясь в разных странах, сначала заключают и регистрируют лизинговый контракт. После того, как контракт подписан, они учреждают новое юридическое лицо, действующее на территории одного государства, а, соответственно, не имеющее отношение к международному лизингу. В надлежащем смысле международный лизинг следует понимать как договор аренды, участниками которого являются резиденты разных государств, при этом арендуемый объект должен пересекать границы.

Рассматривая участие иностранных юридических лиц в лизинговых отношениях, следует заметить, что в самом общем экономическом смысле не имеется никаких существенных различий между международным и внутренним лизингом. Однако сам факт участия иностранных юридических лиц обусловливает необходимость обращения к нормам международного частного права и возможность выбора права при регулировании лизинговых отношений. Различие между международным (в частности, с участием иностранных юридических лиц) и внутренним лизингом проявляется в юридическом аспекте: международный лизинг является более сложным с точки зрения правового регулирования, в конструкции которого могут быть задействованы несколько правовых систем.

В целях активного использования такой разновидности внешнеэкономической деятельности, как лизинговые операции, активными участниками которых являются иностранные юридические лица, в российском законодательстве, как представляется, следует предусмотреть определенные преимущества для иностранных юридических лиц - потенциальных участников лизинговых отношений. В частности, представляется заслуживающим поддержки разрешение иностранным юридическим лицам получать льготы и преимущества не только на основе федеральных законов и международных договоров, но и на основе законов субъектов Российской Федерации.

Совершенствование правовой базы для дальнейшего развития рыночных отношений, реорганизация финансовой и кредитной систем будут способствовать экспорту капитала транснациональных корпораций в Россию в виде товаров производственного и промышленного назначения. В этом смысле вопросы управления лизингом, относительно новой для России формы финансово-кредитной и инвестиционной деятельности, являются актуальными. Эти вопросы тем более представляются актуальными, если принять во внимание, что лизинг традиционно считается коммерчески эффективным способом капиталовложений, а также одним из действенных методов достижения стабильности в долгосрочном кредитовании жизненно важных для страны отраслей экономики.