2.1 Общая характеристика способов обеспечения защиты имущественных и неимущественных прав потерпевшего - юридического лица в уголовном судопроизводстве

В ст. 52 Конституции Российской Федерации закреплены положения о праве потерпевших от преступлений на охрану законом, обеспечение доступа к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.

По мнению Е. М. Варпаховской, «трудно утверждать, что все они (положения Конституции РФ - уточнение В.И. Баловневой) нашли полное воплощение в современном Уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации в части защиты и обеспечения прав лиц, потерпевших от преступлений. Хотя следует признать, что нормативное регулирование процессуального статуса потерпевшего существенно преобразилось» . С сожалением приходится констатировать, что на сегодняшний день в уголовном судопроизводстве отсутствует действенное обеспечение защиты имущественных и неимущественных прав потерпевших, нарушенных преступлением, что не согласуется с положениями Европейской конвенции о справедливом судебном разбирательстве. На это было обращено внимание Т. В. Трубниковой, которая отмечает, что «существующее нормативное определение правового положения потерпевшего в уголовном процессе требует корректировки с тем, чтобы потерпевшему в уголовном судопроизводстве были реально (а не формально) ^[116]

предоставлены все права самостоятельной стороны» . Эту позицию разделял и Ю. К. Якимович^{[117] [118] [119] [120].}

В теории уголовно-процессуального права дискуссионным является вопрос о способах защиты имущественных и неимущественных прав лиц, потерпевших от преступлений.

«Способы восстановления имущественных отношений, нарушенных преступлением, представляют собой использование компетентными государственными органами, по инициативе заинтересованных лиц или по своей инициативе, специальных юридических инструментов, посредством которых

123

имущественные отношения приводятся в нормальное состояние» .

Другие авторы способы рассматривают «в качестве совокупности предусмотренных законом процессуальных действий, предпринимаемых по инициативе следователя, дознавателя, прокурора, суда, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, их представителей, а также подозреваемого и обвиняемого, законных представителей подозреваемого (обвиняемого) с целью восстановления нарушенных преступлением или общественно опасным деянием невменяемого, запрещенным Уголовным кодексом Российской Федерации, имущественных прав потерпевшего» .

Ряд авторов отмечают, что «задача возмещения вреда, причиненного преступлением, решается посредством реализации специфических средств, именуемых способами возмещения вреда, причиненного преступлением»^[121].

Исследователями отмечается, что способ - это специфическое средство, юридические инструменты, процессуальные действия. Несмотря на неоднозначные подходы к определению понятия «способы» возмещения вреда или восстановления имущественных отношений, следует отметить, что все эти термины по своей сути обозначают одно и то же. Обращение к Толковому словарю русского языка позволяет объяснить данный вывод. Средство - это прием, способ действия для достижения чего-нибудь^{[122] [123] [124]; инструмент - средство, способ для достижения чего-нибудь .}

Таким образом, способы обеспечения защиты имущественных и неимущественных прав потерпевших представляют собой юридические инструменты, предусмотренные действующим законодательством и используемые в восстановлении имущественных и неимущественных прав потерпевших, нарушенных преступлением.

Законодательство содержит несколько способов возмещения вреда, причиненного потерпевшим совершенным преступлением. По мнению ряда исследователей «все способы возмещения вреда потерпевшим от преступлений в уголовном процессе возможно разделить на две большие группы - это исковые и неисковые способы возмещения вреда» . Все они направлены в основном на возмещение имущественного вреда и восстановление имущественных прав.

Среди данных способов многие исследователи выделяют не только гражданский иск, но и «возмещение материального ущерба по инициативе суда; возвращение отчужденного имущества его владельцу или так называемая

уголовно-правовая реституция; возложение обязанности загладить причиненный

129

преступлением вред» .

Другие среди данных способов рассматривают гражданский иск; уголовнопроцессуальную реституцию; добровольное возмещение (компенсация) причиненного преступлением вреда; взыскание ущерба по инициативе самого суда; примирительная процедура между потерпевшим и причинителем вреда; возложение обязанности загладить причиненный вред; компенсация морального вреда, причиненного преступлением .

132

имущественного вреда государством .

На сегодня законодательно закрепленными способами возмещения вреда потерпевшим являются: добровольное заглаживание вреда, предусмотренное ст. 25 УПК РФ; добровольное возмещение ущерба или иное заглаживание причиненного преступлением вреда - ст. 25.1 УПК РФ; возвращение имущества потерпевшему в порядке реституции (в том случае, если оно было признано вещественными доказательствами), предусмотренное п. 1 «б», 2 «а» ч. 2 ст. 82 УПК РФ; гражданский иск, предусмотренный ст. 44 УПК РФ. Именно данные ^{[125] [126] [127] [128]}

способы могут быть использованы для возмещения имущественного вреда юридическим лицам, потерпевшим от преступлений, а также иного, в том числе и неимущественного вреда (см. ст. ст. 25, 25.1 УПК РФ).

Анализ содержания перечисленных правовых предписаний позволяет сделать вывод о том, что добровольное заглаживание вреда и реституция существенно ограничены в своем действии, т.к. возможность их реализации зависит от наличия предусмотренных в законе условий.

В соответствии со ст. 25 УПК РФ добровольное заглаживание вреда предполагает прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям.

В соответствии со ст. 25.1 УПК РФ добровольное возмещение ущерба или иное заглаживание причиненного преступлением вреда, позволяет назначить подозреваемому и обвиняемому меру уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

В то же самое время положения ст. 25 и 25.1 УПК РФ во многом совпадают и являются разновидностями добровольного возмещения вреда. Разница заключается в правовых последствиях применения данных норм. В соответствии с положениями ст. 25.1 УПК РФ законодатель предусматривает возмещение ущерба или иное заглаживание причиненного преступлением вреда. В силу высказанной позиции о более широком понятии «вред», полагаем, будет правильным исключить из данной нормы термин «ущерб».

«В соответствии с п.п. 1 «б», 2 «а» ч. 2 ст. 82 УПК РФ возвращение имущества возможно лишь в ограниченных случаях: во-первых, если имущество было приобщено к материалам уголовного дела в качестве вещественного доказательства; во-вторых, при невозможности хранения этого имущества, при

133

уголовном деле» .

Это - единственные нормы, которые регламентируют реституцию в уголовном судопроизводстве. И хотя данный способ не является совершенным, ^[129]

тем не менее, его использование позволяет восстановить права потерпевшего, нарушенные преступлением.

В обеспечении защиты имущественных и неимущественных прав потерпевшего - юридического лица рассмотренные способы играют важную роль. Однако не решают всех возникающих проблем по защите их прав. Предложенные законодателем способы обеспечения защиты имущественных и неимущественных прав потерпевших являются пока еще малоэффективными, а вносимые законодательные изменения не учитывают существенные условия такой защиты, что не позволяет их сделать рабочим инструментом.

Возмещение имущественного вреда является самой большой проблемой при защите прав потерпевших в уголовном судопроизводстве. Законодатель порой к рассмотрению данного вопроса подходит весьма поверхностно.

Предложенные законодателем способы обеспечения защиты имущественных и неимущественных прав не отвечают современным потребностям, а изменения, внесенные в закон порой и вовсе не учитывают необходимость их совершенствования. А ведь на это было указано международным сообществом, которое призывало государства к «...

134

условия.» .

В частности, эта проблема была выявлена при анализе и реализации норм, внесенных Федеральным законом от 29 июня 2009 г. № 141-ФЗ в уголовнопроцессуальное законодательство Российской Федерации. «Данный закон урегулировал порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве. Ходатайство подается обвиняемым или подозреваемым до окончания предварительного расследования на имя прокурора. Ходатайство должно быть ^{[130] [131] подано в письменном виде и подписано как обвиняемым или подозреваемым, так и их защитником»[132] [133] [134].}

В процессе заключения соглашения стороны (обвинения и защиты) определяют материально-правовые условия его заключения. Вопросы возмещение причиненного потерпевшему вреда не включены в условия такого соглашения. Данную проблему поднимали в своих исследованиях Ю. В. Кувалдина,

і ->п

О. В. Карпов, Я. В. Лошкобанова, И. В. Маслов, О. А. Тарнавский и др. . Ими проводится мысль, что заключение соглашения должно зависеть от возмещения вреда, причиненного преступлением потерпевшему, и должно являться обязательным условием его заключения.

«Идея компромисса в сфере уголовного судопроизводства должна основываться исключительно на началах добровольности и взаимной выгоды, иметь в качестве конечной цели обеспечение наиболее полной защиты прав и законных интересов потерпевших от преступных посягательств, а также интересов общества и государства в области предупреждения и раскрытия преступлений. При этом достижение компромисса с лицом, совершившим преступление, возможно только на основе его позитивного постпреступного поведения, направленного на заглаживание причиненного вреда и сотрудничество с органами уголовной юстиции» . Положения о досудебном соглашении о сотрудничестве вызывают множество нареканий, связанных с установленным приоритетом на сотрудничество с органами уголовной юстиции со стороны подозреваемого и обвиняемого.

139

возмещения потерпевшим причиненного вреда .

Как справедливо отмечает О. И. Андреева, «не отвечает ни личным, ни общественным интересам отсутствие права потерпевшего быть уведомленным о подаче и удовлетворении ходатайства о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, его условиях и последствиях, при этом перечень действий, которые обязуется совершить обвиняемый (подозреваемый), должен быть дополнен обязательством обвиняемого возместить или иным образом загладить

140

причиненный потерпевшему преступлением имущественный вред» .

При заключении досудебного соглашения о сотрудничестве требуется указание на обязательство подозреваемого и обвиняемого возместить причиненный потерпевшему - физическому или юридическому лицу - вред преступным посягательством.

В связи с изложенным полагаем, что «необходимо внести изменения в ряд норм, содержащихся в главе 40.1 - Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.

Часть 2 ст. 317.1 УПК РФ дополнить следующими положениями:

- а также размер возмещения вреда, причиненного преступлением.

Пункт 6 ч. 2 ст. 317.3 УПК РФ дополнить следующими положениями:

- в том числе и действия, направленные на возмещение и / или заглаживание вреда, причиненного преступлением.

Пункт 1 ч. 2 ст. 317.6 УПК РФ дополнить следующими положениями:

- а также факт возмещения вреда, причиненного преступлением, потерпевшему (потерпевшим). ^{[135] [136]}

Пункт 2 ч. 4 ст. 317.7 УПК РФ дополнить следующими положениями:

- а также факт возмещения вреда, причиненного преступлением, подтвержденный заявлением потерпевшего (потерпевших)»^{[137] [138] [139].}

Справедливо предложение Д. П. Великого о необходимости привлечения в качестве участника заключения соглашения о досудебном сотрудничестве

142

потерпевшего и гражданского истца .

Участие потерпевшего в заключение такого соглашения следует рассматривать в качестве одного из видов добровольного возмещения вреда потерпевшим.

Второй проблемой при заключении досудебного соглашения является определение лиц, которые имеют право давать согласие на особый порядок судебного разбирательства, если потерпевшим и гражданским истцом является юридическое лицо.

Эта проблема была поднята в работах В. М. Варпаховской, которая высказала предложение о необходимости решения этого вопроса «в процессе заключения досудебного соглашения о сотрудничестве в пользу потерпевшего - юридического лица и предоставлять право о согласии на особый порядок судебного разбирательства представителю юридического лица в уголовном

143

процессе» .

В настоящий момент положение потерпевшего и гражданского истца при досудебном соглашении о сотрудничестве не определено законом. Это не согласуется с общим подходом международного сообщества к защите прав потерпевшего, которое рассматривает эту проблему в гораздо более широком аспекте и предлагает учитывать позицию потерпевшего по кардинальным вопросам уголовного судопроизводства.

В частности, Кабинетом министров Совета Европы в рекомендациях NR (85) «О положении потерпевшего в рамках уголовного права и процесса» и NR (87) «Относительно упрощения уголовного правосудия», предписано, например, учитывать позицию потерпевшего при принятии решения об отказе от уголовного преследования, а также предоставить потерпевшему право просить о пересмотре решения об отказе от уголовного преследования или право возбуждать частное разбирательство^[140].

Принятие постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 г. № 16 «О практике применения судами особого порядка судебного

разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве» не решило выявленных проблем. Пункты 11, 12 и 13 разъясняют порядок участия потерпевших и гражданских истцов при рассмотрении уголовных дел с участием обвиняемых, заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве. Указания о возможности их участия в заключение самого соглашения отсутствуют.

Пункт 15 указывает, что «по смыслу положений ст. 317.7 УПК РФ и ст. 316 УПК РФ одним из условий постановления в отношении подсудимого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, обвинительного приговора является его согласие с предъявленным обвинением. В случае, если подсудимый не согласен с предъявленным обвинением, суд принимает решение о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначает судебное разбирательство в общем порядке»^[141].

В этом пункте постановления не предусмотрена возможность предъявления потерпевшим гражданского иска, который бы позволил возместить вред; не предусмотрена возможность учета мнения потерпевшего при заключении самого досудебного соглашения; так же как и то, какое лицо, представляющее интересы юридического лица, может участвовать в заключении соглашения и принимать такое решение.

Законодатель установил приоритет публичного интереса при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.

Между тем, п. 61 ст. 5 УПК РФ под досудебным соглашением о сотрудничестве понимает «соглашение между сторонами обвинения и защиты, в котором указанные стороны согласуют условия ответственности подозреваемого или обвиняемого в зависимости от его действий после возбуждения уголовного дела или предъявления обвинения» ^{[142] [143]} . Анализ данных законодательных предписаний позволяет сделать вывод о том, что участниками такого соглашения являются как участники со стороны обвинения, так и участники со стороны защиты, что позволяет к таким лицам отнести потерпевшего и гражданского истца.

«Целью заключения досудебного соглашения о сотрудничестве является активное способствование лица, согласившегося сотрудничать со следствием, раскрытию преступления, выявлению соучастников преступления, розыску имущества, добытого в результате преступления, что, с одной стороны, согласуется с деятельностью органов и должностных лиц, призванных доказать виновность обвиняемых в совершении преступления, а с другой - соответствует интересам потерпевшего в как можно более скором восстановлении нарушенных прав, возмещении причиненного преступлением ущерба» . Между тем ни «скорое восстановление нарушенных прав», ни «возмещение причиненного преступлением ущерба» не предусмотрены в качестве условия заключения досудебного соглашения. Некоторые исследователи и вовсе сомневаются в необходимости участия потерпевшего и гражданского истца в его заключении. Ими в частности указывается, что «законодатель... принял во внимание также характер и суть такого соглашения, связанного с сообщением сведений о преступной деятельности других лиц, преступления которых могут и не иметь отношения к потерпевшему по настоящему делу» . Полагаем, такой подход не оправдан. Участие потерпевшего в заключении досудебного соглашения о сотрудничестве будет способствовать и обеспечению защиты его прав, и реализации назначения уголовного судопроизводства.

Ссылка ряда исследователей на то, что «прокурор призван осуществлять надзор за соблюдением законности в процессуальной деятельности органов следствия, в том числе за соблюдением в ходе расследования прав и законных

149

интересов потерпевшего» не согласуется с положениями, содержащимися в приказе Генеральной Прокуратуры РФ от 15 марта 2010 № 107 «Об организации работы по реализации полномочий прокурора при заключении с подозреваемым (обвиняемым) досудебных соглашений о сотрудничестве по уголовным делам». Согласно п. 1.5 приказа, «прокуроры обязаны учитывать, что ходатайство о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве должно содержать указание на действия, которые подозреваемый (обвиняемый) обязуется совершить в целях содействия следствию в раскрытии и расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступления»^{[144] [145] [146]. Между тем, приказ, ввиду отсутствия данных положений в законодательстве, не содержит указаний на обязанность прокурора при досудебном соглашении рассматривать вопрос о возложении на подозреваемого (обвиняемого) обязанности по возмещению вреда, причиненного преступлением потерпевшим - физическим и юридическим лицам; учитывать необходимость защиты имущественных и неимущественных прав; а также мнение потерпевшего при заключении такого соглашения.}

А. Г. Халиулин справедливо отмечает среди важных направлений прокурорского надзора обеспечение законных интересов потерпевших от преступных посягательств. «В теории прокурорского надзора сложился однозначный подход к тому, что законные интересы пострадавшего (потерпевшего) от преступления должны быть обеспечены надлежащим образом. Сама процедура, а скорее способ такого обеспечения чаще всего видится через призму правового государства, краеугольным камнем которого является создание надлежащих условий для реализации потерпевшим от преступления своих процессуальных прав»^[147], в том числе и права на возмещение причиненного преступлением вреда имущественным и неимущественным правам.

Несмотря на необходимость защиты имущественных и неимущественных прав потерпевших при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, действие данных положений закона уже более восьми лет, дискуссии по участию потерпевшего в заключение досудебного соглашения о сотрудничестве не утихают.

Все изложенное позволяет высказать мнение о необходимости возложения на подозреваемого и обвиняемого, заключившего досудебное соглашение, обязанности возмещения причиненного совершенным преступлением вреда.

Другим способом, позволяющим защитить имущественные и неимущественные права потерпевшего в уголовном процессе, является гражданский иск. Гражданский иск в настоящее время является основным и наиболее доступным способом возмещения вреда потерпевшему. Несмотря на продолжительные дискуссии относительно его судьбы, в уголовном процессе он продолжает активно использоваться для защиты прав потерпевших, в том числе, и юридических лиц.

Наличие гражданского иска в уголовном судопроизводстве обусловлено положениями и нормами международного права, в котором указано, что необходимо ... «обеспечить жертвам возможность получать компенсацию с помощью официальных и неофициальных процедур, которые носили бы оперативный характер, являлись бы справедливыми, недорогостоящими и доступными»^[148].

Однако несмотря на доступность гражданского иска, который может быть заявлен в уголовном деле он не позволяет в полном объеме восстановить имущественные права потерпевших. Отсутствует как реальное возмещение причиненного вреда, так судом учитываются иные обстоятельства, которые существенно снижают возможности такого возмещения. В частности, учет материального положения должника существенно снижает объем возмещенного вреда, причиненного преступлением. В 2015 г. сумма, не присужденная судом (мировым судьей) к взысканию с учетом материального положения должника или вины других лиц по хищениям составила - 106 945 776 руб. и 45 504 245 руб. по иным преступлениям; в 2016 г. - 1 455 874 145 руб. и 1 343 091 022 руб. соответственно; в 2017 г. - 771 130 288 руб. и 300 903 533 руб. соответственно.^[149]

Это составляет примерно около 0,5 % от суммы причиненного

имущественного вреда, однако в денежном выражении эта сумма составляет в частности по хищениям в среднем 39 906 560 рубля, а по другим преступлениям в среднем 149 616 106 рублей ^[150].

В законе не решен вопрос и о возможности прокурора предъявить гражданский иск в уголовном процессе. Действия прокурора в данном случае ограничены интересами юридических лиц.

Согласно п. 6 ст. 246 УПК РФ прокурор может предъявить гражданский иск в интересах общества. Однако ст. 44 УПК РФ не содержит такого указания, там лишь определено право прокурора предъявить гражданский иск в защиту интересов государства. Закон не регулирует виды исков, которые следует предъявлять в защиту интересов государства и в защиту интересов общества. Рассуждая о возможности предъявления прокурором подобных исков, А. Г. Дык справедливо указывает следующее: «При совершении налоговых преступлений ущерб наносится государству, а представителем государства, предъявляющим иск

0 возмещении ущерба, является либо налоговый орган, либо прокурор. Но и в этом случае иск не может быть предъявлен в интересах государственных органов или иных юридических лиц, в чьих компетенциях и находятся государственное имущество или права, которым преступлением был причинен вред. В противном случае прокурор, предъявивший требования в защиту государства, обязан будет привлечь государство в качестве гражданского истца по делу, что противоречит ч.

1 ст. 44 УПК РФ, где указано, что гражданским истцом могут быть физические и юридические лица»^[151]. Им же отмечается, что «ст. 44 УПК РФ не позволяет предъявлять прокурором иск в интересах муниципальных органов власти»^{[152] [153]. По данным исследованной практики предъявления гражданских исков прокурорами в ходе уголовного судопроизводства отмечается существенный прогресс. В частности, гражданский иск прокурором был предъявлен к обвиняемой П. в интересах муниципального образования «Ягодинский муниципальный район Магаданской области». Данный иск судом был удовлетворен в полном объеме . Нами разделяется позиция законодателя, который установил в 2016 г. среди полномочий прокурора возможность предъявления им иска в интересах муниципальных органов власти.}

Не решен в законе вопрос о возможности предъявления прокурором иска к обвиняемому в ситуации, когда он совершает преступление в отношении им же созданного юридического лица. В частности, Н. обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ст. ст. 199 ч. 1, 199-1 ч. 1, 201 ч. 1 УК РФ. Он был признан виновным, ему было назначено наказание в виде штрафа. Обвиняемый был генеральным директором и единственным учредителем ЗАО СМФ «Вира». В нарушение действующего законодательства он не перечислял в бюджет НДФЛ, за выданную работникам заработную плату, а использовал полученные суммы для личных нужд. Юридическое лицо не было признано потерпевшим по данному уголовному делу, т.к. в данной ситуации некому было заявить гражданский иск . Полагаем, что иск заявленный прокурором является эффективным способом обеспечения защиты имущественных и неимущественных прав потерпевших (физических и юридических лиц) в уголовном судопроизводстве.

Одной из больших проблем является проблема защиты неимущественных прав юридических лиц. Уголовно-процессуальное законодательство таких механизмов не содержит. Статистические сведения предоставляют данные только о размере имущественного вреда, причиненного потерпевшим. Иные виды вреда, причиненные преступлением, нигде не учитываются, статистических данных не ведется, что весьма затрудняет изучение данной проблемы. «Назначение права состоит в предоставлении лицу юридически гарантированной возможности удовлетворения своих интересов, обеспеченной защитой, в том числе судебной...»^{[154] [155].}

В то же время, гарантий возмещения неимущественного вреда юридическому лицу законодатель не предусматривает.

Установление причинения вреда деловой репутации или иным неимущественным правам потерпевшего - юридического лица не позволяет восстановить данные права в порядке уголовного судопроизводства. Это существенно ущемляет права юридических лиц потерпевших от преступлений, в отличие от потерпевших физических лиц.

К такому положению достаточно критически относятся многие исследователи. В частности, Е. М. Варпаховская полагает, «что в УПК РФ и других федеральных законах не должно быть такого положения, что на один вид потерпевшего (физическое лицо) распространяют свое действие все нормы УПК и УК РФ, а на другой вид потерпевшего (юридическое лицо) распространяется только часть правовых норм»^[156].

Полагаем, что добровольное возмещение неимущественного вреда, причиненного неимущественным правам потерпевшего - юридического лица, должно быть основанием примирения сторон, что позволит прекратить уголовное преследование в порядке ст. 25 УПК РФ.

Не содержит современное уголовно-процессуальное законодательство и возможности передачи рассмотрения вопроса о защите неимущественных прав юридических лиц и в порядке гражданского судопроизводства. Думается, такую оговорку следовало бы внести в действующее процессуальное законодательство.

«Статья 52 Конституции РФ провозглашает, что государство обеспечивает потерпевшему компенсацию причиненного ущерба. Данная норма Конституции не разграничивает потерпевших на физических и юридических лиц. Следовательно, обеспечение компенсации должно быть реализовано не только в отношении физических лиц, но и по отдельной категории уголовных дел и для юридических лиц. Иначе данное конституционное положение останется лишь декларацией, не имеющей под собой государственного механизма реализации»^[157].

Согласно ст. 18 Федерального закона от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» ^[158] ущерб физическим и юридическим лицам, причиненный в результате террористического акта, возмещается в порядке компенсации. Постановлением Правительства РФ от 15 февраля 2014 г. № 110 «О выделении бюджетных ассигнований из резервного фонда Правительства Российской Федерации по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и последствий стихийных бедствий» установлен порядок выделения соответствующих ассигнований^[159].

Следует отметить, что согласно данным нормативно-правовым актам деятельность по восстановлению имущественных прав потерпевших от террористических актов возлагается на федеральные органы исполнительной власти, а также на органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации. В соответствии со ст. 18 указанного закона «государство осуществляет компенсационные выплаты физическим и юридическим лицам, которым был причинен материальный ущерб в результате террористического акта» ^[160] . Данные выплаты осуществляются на основании указанного нами постановления Правительства РФ. Согласно п. 6 Правил выделения бюджетных ассигнований из резервного фонда Правительства Российской Федерации по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и последствий стихийных бедствий, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 15 февраля 2014 г. № 110, федеральные органы исполнительной власти и органы исполнительной власти субъектов Российской Федерации не позднее трех месяцев с даты совершения террористического акта или завершения мероприятий по пресечению террористического акта правомерными действиями (окончания контртеррористической операции) обращаются в Правительство РФ с просьбой о выделении бюджетных ассигнований из резервного фонда для осуществления компенсационных выплат физическим и юридическим лицам, которым был причинен ущерб в результате террористического акта, и возмещения вреда, причиненного при пресечении террористического акта правомерными действиями^[161].

В настоящий момент это является единственным основанием компенсации причиненного потерпевшим - физическим и юридическим лицам - вреда от актов терроризма. Изложенное позволяет говорить о том, что компенсация, как неисковой способ восстановления прав потерпевших еще не нашла своего должного законодательного регулирования.

Подводя итог рассмотрению способов восстановления имущественных и неимущественных прав юридических лиц, потерпевших от преступлений, можно выделить несколько общих признаков:

- конечной целью обеспечения защиты имущественных и неимущественных прав юридических лиц, потерпевших от преступлений, является возмещение причиненного вреда в полном объеме со стороны виновных лиц;

- законодательное закрепление способов обеспечения защиты имущественных и неимущественных прав юридических лиц, потерпевших от преступлений, в нормах уголовно-процессуального законодательства, а также в нормах иного законодательства;

- наделение потерпевших комплексом прав для защиты своих имущественных и неимущественных прав, нарушенных преступлением;

- предоставление гарантий реализации защиты имущественных и неимущественных прав юридических лиц, потерпевших от преступления, со стороны должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу;

- возмещение причиненного вреда со стороны виновных лиц (полное или частичное) или со стороны лиц, которые несут ответственность за действия виновных лиц;

- способы обеспечения защиты имущественных и неимущественных прав потерпевших, в том числе и юридических лиц, составляют единую систему.

Добровольные способы возмещения вреда потерпевшему необходимо развивать путем включение потерпевшего в число лиц, которые являются участниками заключения досудебного соглашения о сотрудничестве. Решение о его заключении должно быть поставлено в зависимость от достигнутого соглашения о возмещении вреда, причиненного преступлением, потерпевшему, что требует внесения изменений в положения главы 40.1 - Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.

Отсутствие прямого указания в законе на способы обеспечения защиты неимущественных прав потерпевшего - юридического лица в уголовном судопроизводстве позволяет к таким способам отнести добровольное возмещение вреда не только имущественным, но и неимущественным правам юридического лица, в том числе, деловой репутации потерпевшего.