Права публично-правовых образований на имущество публичных юридических лиц

В соответствии с пунктом 3 ст. 48 ГК учредители (участники) юридического лица в связи с участием в образовании его имущества могут иметь корпоративные права в отношении этого юридического лица или вещные права в отношении его имущества.

В предыдущем параграфе мы говорили о необходимости разделять выделяемые в рамках правоотношения по оперативному управлению и хозяйственному ведению имуществом две правовые связи, различная социально- экономическая природа которых не позволяет объединить их в одно правоотношение. В основе первого правоотношения лежит общественное отношение, опосредующее владение, пользование и распоряжение имуществом, в связи с чем юридическому лицу противостоит неопределенное множество пассивно обязанных субъектов. В данном случае мы говорим об абсолютном, вещном правоотношении. Оно было охарактеризовано нами в качестве отношений собственности. Иная правовая связь представлена отношениями юридического лица и его учредителя, названного в законе собственником

имущества. Юридическим содержанием данных правоотношений¹ являются права

и обязанности его участников по поводу создания, деятельности, реорганизации и ликвидации юридического лица, в том числе права учредителя в отношении созданного им юридического лица. В законодательстве и юридической литературе данные отношения характеризуются в качестве вещных правоотношений, содержанием которых являются вещные права учредителей

¹ Вопрос содержания правоотношений относится в юридической литературе к числу дискуссионных.

рассматриваемых юридических лиц на их имущество. Остановимся подробней на анализе данных прав.

Перечень прав собственника на имущество унитарного предприятия приведен в статье 20 Федерального закона от 14 ноября 2002 года №161-ФЗ «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях»¹. Указанный перечень является открытым, а названные в нем права можно разделить на несколько групп. Во-первых, права по определению правового положения унитарного предприятия как участника гражданского оборота. Среди них можно назвать право принятия решения о создании унитарного предприятия, определения цели, предмета и вида деятельности унитарного предприятия, право утверждать его устав и вносить изменения в него, право формировать уставный фонд, право принимать решения о реорганизации и ликвидации унитарного предприятия и другое. Во-вторых, права, связанные с управлением унитарным

предприятием: право назначать на должность руководителя унитарного предприятия, согласовывать прием на работу главного бухгалтера, утверждать показатели экономической эффективности и другие. В-третьих, права, связанные с осуществлением общего контроля за хозяйственной деятельностью унитарного предприятия: право утверждать бухгалтерскую отчетность и отчеты унитарного предприятия, осуществлять контроль за использованием по назначению и сохранностью принадлежащего юридическому лицу имущества, давать согласие на совершение отдельных категорий сделок, принимать решение о проведении аудиторских проверок. В-четвертых, собственнику принадлежат имущественные права в отношении созданного унитарного предприятия. В соответствии с пунктом 1 статьи 17 рассматриваемого закона собственник имущества государственного или муниципального предприятия имеет право на получение части прибыли от использования имущества, находящегося в хозяйственном ведении унитарного предприятия.

¹ О государственных и муниципальных унитарных предприятиях: Федеральный закон Российской Федерации от 14.11.2002 года № 161-ФЗ // СЗ. 2002. № 48. Ст. 4746; в ред. Федерального закона Российской Федерации от 28.12.2013 года № 396-ФЗ // СЗ. 2013. № 52 (ч. 1). Ст. 6961 (далее – Закон об унитарных предприятиях).

ликвидации унитарного предприятия право оперативного управления или право хозяйственного ведения прекращаются, а имущество подлежит передаче учредителю-собственнику. Право учредителя унитарного предприятия получить обратно переданное унитарному предприятию имущество после ликвидации последнего весьма близко к праву на ликвидационную квоту, которым обладают учредители коммерческих организаций¹.

Аналогичные группы прав учредителя-собственника можно выделить в

отношении созданного им учреждения, с той лишь разницей, что законодателем учреждение, в отличие от унитарных предприятий, отнесено к группе некоммерческих организаций. Рассмотрим эти права на примере автономных учреждений. В соответствии со статьей 9 Федерального закона от 3 ноября 2006 года №174-ФЗ «Об автономных учреждениях»² учредитель автономного учреждения утверждает его устав; рассматривает и одобряет предложения по созданию и ликвидации филиалов (представительств) учреждения; принимает решения о реорганизации и ликвидации учреждения, изменении его типа; утверждает передаточный акт и баланс; назначает ликвидационную комиссию и утверждает ликвидационные балансы; назначает руководителя автономного учреждения; одобряет сделки с имуществом учреждения; обладает иными

правами. Кроме того, в соответствии пунктом 3 статьи 19 названного закона при ликвидации автономного учреждения его имущество, оставшееся после удовлетворения требований кредиторов, а также имущество, на которое не может быть обращено взыскание по обязательствам автономного учреждения, передается учредителю, то есть учредитель рассматриваемого юридического лица имеет право на ликвидационную квоту.

Представляется, что рассматриваемые нами права не могут свидетельствовать о сохранении права собственности на имущественный комплекс созданных юридических лиц за их учредителями. Они не обладают

¹ Подробнее по этому вопросу см.: Артеменков С.В. Правовой статус государственных и муниципальных унитарных предприятий по Федеральному закону от 14 ноября 2002 г. // Законность. 2003. №№ 5 – 6.

² Об автономных учреждениях: Федеральный закон Российской Федерации от 03.11.2006 года № 174-ФЗ // СЗ. 2002. № 45. Ст. 4626; в ред. Федерального закона Российской Федерации от 28.12.2013 года № 418-ФЗ // СЗ. 2013.

№ 52 (ч. 1). Ст. 6983 (далее – Закон об автономных учреждениях).

характером вещных прав, а основанием их возникновения является не статус собственника имущества, а статус учредителя юридического лица. Право публично-правового образования, в отличие от права унитарного предприятия и учреждения, признаваемого вещным, носит принципиально иной характер, ибо в качестве его объекта выступает не имущество предприятия (учреждения), а действия лица (унитарного предприятия, учреждения).

Перечень признаков вещных прав, несмотря на закрепление в пунктах 3 и 4 статьи 216 ГК права следования и абсолютной защиты в качестве таковых, является одним из дискуссионных вопросов науки гражданского права. В литературе в качестве признаков вещных прав обычно называются: исключительный характер вещных прав, присущее им право следования, бессрочность, преимущественное удовлетворение по сравнению с требованиями из обязательств, абсолютный характер защиты и другие¹. Не вдаваясь в дискуссию, отметим, что, на наш взгляд, в качестве признаков, присущих вещным правам, могут быть названы вещь как объект права, а также абсолютность и твердая определенность субъективного вещного права. При этом именно последний из названных признаков будет свойственен исключительно вещным

правам.

¹ См., например: Масляев А.И. Понятие и виды вещных прав // Закон. 2004. № 2. С. 3−7.

² См., например: Брауде И.Л. К вопросу об объекте правоотношения по советскому гражданскому праву // Советское государство и право. 1950. № 9; Иоффе О.С. Правоотношения по советскому гражданскому праву. Избранные труды в 4 т. Т. 1. М., 2003; Кечекьян С.Ф. Правоотношения в социалистическом обществе. М., 1958;

Магазинер Я.М. Объект права. Избранные труды по общей теории права. СПб., 2006; Ровный В.В. Проблемы

объекта в гражданском праве. Иркутск, 1998; Стальгевич А.К. Некоторые вопросы теории социалистических

Несмотря на то, что отнесение вещи к объекту вещных правоотношений фактически является общепризнанной позицией, одновременно существует мнение, согласно которому вещь может быть и объектом обязательственных правоотношений. В связи с этим, полагаем, что вряд ли возможно говорить о названных признаках, как о специфических «вещных», позволяющих отличать вещные правоотношения от обязательственных, поэтому они должны рассматриваться лишь в совокупности с признаком твердой определенности вещного права.

Рассмотрим наличие этих признаков применительно к правам, предоставленным в соответствии с законодательством собственникам- учредителям унитарных предприятий и учреждений.

Как уже отмечалось, объектом рассматриваемых прав является не имущественный комплекс предприятия или учреждения, а деятельность рассматриваемых юридических лиц как самостоятельных хозяйствующих субъектов. Например, как указывал Д.В. Ломакин, применительно к анализу акционерных обществ, право на получение прибыли по итогам деятельности юридического лица имеет своим объектом саму эту деятельность, а также ее материальный субстрат в виде доли прибыли, параметры которой, однако, неизвестны¹. Что недопустимо применительно к категории вещных прав, объектом которых с точки зрения классической теории является не просто вещь, но индивидуально определенная вещь. Аналогичная ситуация складывается с правом собственника на ликвидационную квоту. Объектом прав по определению правового положения юридического лица, управлению им и осуществлению общего контроля за его деятельностью также является поведение участника гражданского оборота, которое имеет определенную экономическую ценность для управомоченного лица. Посредством предоставленных ему прав собственник- учредитель может влиять на поведение созданных ими юридических лиц как самостоятельных участников гражданского оборота.

отношений // Советское государство и право. 1957. № 2. С. 23 – 32; Толстой Ю.К. К теории правоотношения. Л., 1959 и другие.

¹ Ломакин Д.В. Корпоративные правоотношения: общая теория и практика ее применения в хозяйственных обществах. М., 2008. С. 65 – 66.

Абсолютный характер вещных прав означает, что вещные права связывают управомоченное лицо с неопределенным числом обязанных лиц, которые должны воздержаться от совершения любых действий, препятствующих правообладателю реализовывать свои правомочия в отношении вещи, осуществлять свое господство над ней. При этом никто из противостоящих правообладателю лиц не выходит в этих отношениях на первый план, не выделяется из массы всех прочих лиц. Все они несут равные обязанности в отношении обладателя вещного права. Очень образно эту связь охарактеризовал В.К. Райхер в своем труде «Абсолютные и вещные права»: она устанавливается «по типу “беспроволочной” связи, соединяющей данную точку пространства с абсолютно-неопределенным числом

всех “прочих” точек»¹. Очевидно, что рассматриваемые нами права собственника-

учредителя, в отличие от вещных прав, соединяют управомоченное лицо с конкретными обязанными лицами – юридическим лицом в лице его органов управления, от которых для удовлетворения интереса управомоченного лица требуется совершение активных действий.

Признак твердой определенности вещных прав, как отмечалось, является единственным признаком, позволяющим безусловно отличить вещные права от всей массы гражданских прав. Он исходит из того, что перечень вещных прав, на основании которых вещи могут принадлежать участникам гражданских правоотношений, закреплен законом, установление иных вещных прав по воле участников отношений не допускается. То же самое касается и содержания вещных прав: оно имеет твердо определенный и замкнутый в своих границах характер независимо от оснований своего возникновения. Рассматриваемый признак не находит выражения в правах, предоставленных собственнику- учредителю. Конкретизация прав собственника происходит в уставе созданного им юридического лица, в котором эти права могут получать расширение, по сравнению с перечнем, закрепленным в законе. Так, в соответствии с абзацем 2 пункта 4 статьи 18 Закона об унитарных предприятиях уставом государственного или муниципального предприятия могут быть предусмотрены виды и (или)

¹ Райхер В.К. Абсолютные и относительные права (К проблеме деления хозяйственных прав). http://www.ex- jure.ru/law/news.php?newsid=179 (дата обращения: 03.05.2014).

размер сделок, совершение которых требует согласия собственника имущества. Вместе с тем конкретизация рассматриваемых прав в уставе юридического лица не противоречит интересам третьих лиц, поскольку рассматриваемые нами права, как было определено выше, не обладают абсолютным характером и существуют в отношениях между собственником имущества и созданным им юридическим лицом.

Единственным доказательством сохранения за учредителем унитарного предприятия прав на имущество созданного им юридического лица может служить норма пункта 4 статьи 20 Закона об унитарных предприятиях, в соответствии с которой собственник имущества вправе истребовать имущество унитарного предприятия из чужого незаконного владения. Данная норма, однако, является логическим продолжением закрепления за учредителем статуса собственника имущества и, на наш взгляд, не имеет под собой никаких теоретических оснований.

Проведенный анализ показывает, что законодательное закрепление положения о сохранении права собственности за публично-правовым образованием не имеет теоретического подтверждения. Права, предоставленные учредителю и реализуемые им в отношениях с созданным унитарным предприятием или учреждением, не дают оснований утверждать, что учредитель реализует свое право собственности, в этих правах нет элемента «вещности», они не обладают абсолютным характером. В связи с чем наличие рассматриваемых прав не может использоваться в качестве обоснования сохранения права собственности на имущество за учредителем государственного юридического лица. Права, признаваемые за «собственником» имущества, присущи учредителю любого юридического лица, в том числе и учредителю, который в соответствии с законом не имеет вещных прав на имущество созданного им коллективного субъекта.

Представляется, что рассматриваемые нами права публично-правового образования как учредителя унитарного предприятия или учреждения имеют такую же правовую направленность, что права членов (участников)

хозяйственных товариществ и обществ, и составляют юридическое содержание правоотношений, возникающих по поводу создания, функционирования, реорганизации и ликвидации различного рода юридических лиц.

Понятие и правовая природа корпоративных отношений является дискуссионным вопросом современной правовой науки¹. Однако последние изменения Гражданского кодекса официально отнесли корпоративные отношения к предмету гражданского права, посредством закрепления их понятия в статье 2 ГК. На сегодняшний день можно сказать, что российский законодатель под корпоративными отношениями понимает отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими. При этом к корпорациям в соответствии со статьей 65.1 ГК отнесены юридические лица, учредители (участники) которых обладают правами участия в них. Такое понимание корпоративных отношений и корпораций в целом соответствует имеющимся на сегодняшний день доктринальным подходам. Так, П.В. Степанов, отмечая, что

само название корпоративных отношений говорит о том, что они возникают в процессе деятельности организаций, основанных на членстве, определяет рассматриваемые отношения как возникающие между корпоративной организацией, ее членами и третьими лицами (управляющими) организационные отношения имущественного характера, связанные с реализацией корпоративных прав, их защитой внутриорганизационными способами и средствами, с исполнением корпоративных обязанностей². Аналогичной точки зрения придерживается и Д.В. Ломакин, признавая в качестве особенности рассматриваемого вида общественных отношений то, что они возникают, изменяются и прекращаются в рамках организаций, основанных на началах участия (членства), именуемых корпорациями, и опосредуют участие лиц, входящих в состав участников (членов) корпорации, в ее деятельности³.

¹ Подробнее о существующих точках зрения по рассматриваемому вопросу см.: Кулик А.А. Корпоративные права в системе гражданских прав: дис. … канд. юрид. наук. М., 2009.

² См.: Степанов П.В. Корпоративные отношения в коммерческих организациях как составная часть предмета гражданского права: дис. … канд. юрид. наук. М., 1999. С. 12, 80.

³ Ломакин Д.В. Указ. соч. С. 58

Вместе с тем действующее законодательство не отличается на сегодняшний день последовательностью в употреблении термина «корпоративный», применение которого зачастую не ограничивается характеристикой юридических лиц, основанных на членстве. В нормативных правовых актах данный термин часто используется с целью описания каких-либо явлений в рамках организации как синоним понятия «внутренний», свойственный определенной общности. Представляется, что именно такое значение придается рассматриваемому термину в словосочетаниях «корпоративная информационная система»¹, «корпоративное

управление»², «корпоративные финансы»³, «корпоративные электронные средства

платежа»⁴ и других. Аналогичный подход существует и в рамках доктринальных исследований. Так, в Большом юридическом словаре (автор и составитель А.Б. Борисов) в качестве наиболее распространенного значения понятия

«корпоративный» указывается: «принадлежащий юридическому лицу или относящийся к нему (например, «корпоративные ценные бумаги»,

«корпоративные коллекции»)»⁵.

Судебная практика, напротив, пошла по пути ограничения понятия корпоративных отношений лишь отношениями, складывающимися в рамках хозяйственных обществ. Так, в соответствии с пунктом 6 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 9 декабря 2002 года № 11 «О некоторых вопросах, связанных с введением в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» к подведомственности арбитражных судов относятся споры, независимо от их субъектного состава, связанные с участием в хозяйственных товариществах и обществах⁶. Таким образом, с учетом названия главы 28.1 АПК «Рассмотрение дел по корпоративным спорам» приходим к

¹ См., например: Об электронной подписи: Федеральный закон Российской Федерации от 06.04.2011 года № 63-ФЗ

// СЗ. 2011. № 15. Ст. 2036; в ред. Федерального закона Российской Федерации от 02.07.2013 года № 185-ФЗ // СЗ. 2013. № 27. Ст. 3477.

² См., например: Об утверждении Стратегии развития финансового рынка Российской Федерации на период до 2020 года: Распоряжение Правительства РФ от 29.12.2008 года № 2043-р // СЗ. 2009. №3. Ст. 423.

³ См., например: «Правила независимости аудиторов и аудиторских организаций» (Одобрены Советом по аудиторской деятельности 20.09.2012, протокол № 6) // СПС «КонсультантПлюс».

⁴ См., например: Об исполнительном производстве: Федеральный закон Российской Федерации от 02.10.2007 года

№ 229-ФЗ // СЗ. 2007. №41. Ст. 4849; в ред. Федерального закона Российской Федерации от 12.03.2014 года № 34- ФЗ // СЗ. 2014. № 11. Ст. 1099.

⁵ Борисов А.Б. Большой юридический словарь. М., 2010. С. 316.

⁶ Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 2003. № 2.

выводу, что только споры, связанные с участием в хозяйственных товариществах и обществах относятся к числу корпоративных споров, а сами товарищества и общества должны признаваться корпорациями. Исходя из вышесказанного арбитражные суды отказывают в рассмотрении дел, связанных с участием в кооперативах, на основании того, что производственные и потребительские кооперативы в соответствии с ГК не являются хозяйственными товариществами или обществами. Так, в Постановлении Федерального арбитражного суда Московской области от 7 апреля 2009 года №КГ-А40/1106-09 суд, отказывая в удовлетворении кассационной жалобы, указал, что дела по спорам между производственными (потребительскими) кооперативами и их членами подведомственны судам общей юрисдикции. При этом характер интереса, нарушенного оспариваемым решением кооператива, судом во внимание не

принимался¹. Таким образом, в арбитражном процессуальном законодательстве

понятие корпоративных споров, а следовательно, и корпоративных отношений оказывается существенным образом сужено, по сравнению с определением корпоративных отношений, закрепленным в ГК. На сегодняшний день такой подход судебной практики, по-видимому, должен быть признан не соответствующим положениям ГК, которыми кооперативы официально отнесены к числу корпоративных организаций. Конечно, выработка единых подходов и терминологии в рамках различных отраслей законодательства является вопросом времени. Однако представляется, что уже сегодня законодатель может столкнуться на этом пути с существенными трудностями. Это связано, во-первых, с тем, что употребление категорий «корпорация», «корпоративный» и т.п. далеко не ограничено сферой функционирования организаций, основанных на членстве, а, во-вторых, с закреплением в статье 65.2 ГК прав участников корпорации, которые, как нами уже отмечалось в первой главе, могут принадлежать и учредителям юридических лиц, отнесенных к числу унитарных организаций. В действительности права, закрепленные в качестве корпоративных, составляют

¹ См., например: Постановление ФАС Московского округа от 07.04.2009 № КГ-А40/1106-09 по делу № А40- 40053/08-132-342 // СПС «КонсультантПлюс»; Постановление ФАС Поволжского округа от 12.03.2007 по делу

№ А12-14048/06-С22 // СПС «КонсультантПлюс» и др.

юридическое содержание не только корпоративных отношений в понимании ГК, но и отношений, складывающихся между учредителем и созданной им унитарной организацией, что позволяет расширительно толковать понятие корпоративных отношений. Представляется, что различие между корпоративными и унитарными организациями выражается не столько в существовании особых корпоративных прав, сколько в установлении для участников корпораций особого порядка реализации этих прав, который должен учитывать наличие в них членства, а следовательно, и необходимость согласования интересов всех участников корпорации.

В этой связи интересно мнение Д.В. Ломакина, который в качестве классификационного деления корпоративных отношений устанавливает их дихотомию на главные (основные) и подчиненные (зависимые) корпоративные отношения, в зависимости от основания их возникновения. При этом основное корпоративное отношение представляет собой отношение между корпорацией (юридическим лицом), с одной стороны, и ее участником (членом) − с другой. Подчиненные отношения включают в себя помимо отношений между корпорацией и ее участником, также отношения, существующие непосредственно

между участниками корпорации, а также между участниками и третьими лицами¹.

Представляется, что аналогичный подход избран и законодателем, который в понятие корпоративных отношений как отношений, существующих в рамках организаций, основанных на членстве, включает все отношения, существующие между корпорацией и ее участниками. Отметим, что подобные отношения существуют и в юридических лицах, не имеющих членства. Это отношения между юридическим лицом и его учредителем, юридическим содержанием которых являются, в том числе, права на получение информации, участие в управлении, обжалование решений и иные права, закрепленные в статье 65.2 ГК в качестве прав участников корпорации. Представляется, что ситуация, при которой из числа корпоративных отношений, исключены отношения, возникающие между унитарной организацией и ее учредителем, является искусственной.

¹ См.: Ломакин Д.В. Указ. соч. С. 65, 89.

Исходя из вышесказанного, позволим себе присоединиться к точке зрения Н.В. Козловой, в соответствии с которой корпоративные отношения могут возникать между любым юридическим лицом, его учредителями, а также субъектами, осуществляющими функции его органов, даже если юридическое лицо относится к категории так называемых учреждений. При этом специфика унитарных юридических лиц состоит в том, что в них корпоративные отношения возникают только между юридическим лицом, субъектами, осуществляющими функции его органов, и каждым из учредителей, но отсутствуют в отношениях между самими учредителями¹. Такой подход представляется нам более целесообразным и с точки зрения юридической техники: поскольку права учредителей унитарных организаций и участников (членов) корпораций имеют общую природу, их правовое регулирование должно основываться на общих

принципах. В связи с чем оно в любом случае будет сходным.

Таким образом, права публично-правовых образований как учредителей унитарных предприятий и учреждений, характеризующиеся в законодательстве и юридической литературе в качестве прав собственника имущества, следует признать корпоративными правами, составляющими юридическое содержание корпоративных отношений, существующих между указанными лицами².

К сделанному нами выводу подошел в своем диссертационном

исследовании прав оперативного управления и хозяйственного ведения О.А. Хатунцев. Однако вывод о тождестве природы прав учредителя- собственника с правами учредителей юридических лиц, основанных на праве частной собственности, ему помешало сделать отсутствие ответственности учредителей унитарных предприятий и учреждений по своим обязательствам имуществом, переданным рассматриваемым юридическим лицам, а также наличие у учредителя права изъять неиспользуемое или используемое не по назначению имущество казенного предприятия или учреждения. На основании

¹ Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица. С. 121 – 122.

²Аналогичная точка зрения относительно характеристики отношений, возникающих между публичным образованием, выступающим в качестве субъекта гражданского права, с юридическим лицом, учрежденным этим

образованием, была высказана Н.В. Козловой (См.: Козлова Н.В. Правосубъектность юридического лица.

С. 130 – 131).

изложенного О.А. Хатунцев говорит не о корпоративной природе рассматриваемых прав, а о «своеобразии» права собственности учредителей унитарных предприятий и учреждений в отношении переданного данным юридическим лица имущества, объясняя отсутствие признаков, характерных для вещных прав, в правах учредителя-собственника, спецификой российского государственного и муниципального права собственности в совокупности с весьма сложными и противоречивыми институтами права хозяйственного ведения и оперативного управления¹.

Действительно, в соответствии с пунктом 1 ст. 126 ГК публично-правовые

образования отвечают по своим обязательствам принадлежащим им на праве собственности имуществом, кроме имущества, которое закреплено за созданными ими юридическими лицами на праве хозяйственного ведения и оперативного управления. Данная норма призвана обеспечить имущественную обособленность и устойчивость унитарных предприятий и учреждений как самостоятельных участников гражданского оборота, что оправдывает ограничение имущественной ответственности публично-правовых образований. В отношении прав участников хозяйственных товариществ и обществ, а также производственных кооперативов действующим законодательством устанавливается порядок обращения взыскания на их долю в уставном (складочном) капитале рассматриваемых юридических лиц (ст. 80, п. 5 ст. 111 ГК, ст. 25 Федерального закона 08 февраля 1998 года № 14-ФЗ

«Об обществах с ограниченной ответственностью»²). В рамках унитарных

предприятий и учреждений аналогичного механизма не предусмотрено, в условиях отрицания вещных прав учредителей на имущество созданных ими юридических лиц это означает ограничение их имущественной ответственности по своим обязательствам, не обусловленное имущественной обособленностью государственных юридических лиц. Вместе с тем специфика гражданско- правовой ответственности публично правовых образований вполне оправдана их особым правовым статусом в рамках публично-правовых отношений, а также

¹ См.: Хатунцев О.А. Указ.соч. С. 103, 120, 128-129.

² Об обществах с ограниченной ответственностью: Федеральный закон Российской Федерации от 08.02.1998 года

№ 14-ФЗ // СЗ. 1998. № 7. Ст. 785; в ред. Федерального закона Российской Федерации от 05.05.2014 года № 129-ФЗ

// Российская газета. № 101. 07.05.2014 (далее – Закон об ООО).

спецификой целей участия в имущественном обороте. Так, институты судебного иммунитета государства, иммунитета бюджета и т.д. на протяжении длительного времени определяют специфику ответственности рассматриваемых субъектов, их нормы являются традиционными объектами изучения различных отраслевых правовых наук, а само их существование давно не вызывает нареканий. В связи с чем, считаем возможным отнести отсутствие ответственности учредителей государственных юридических лиц по своим обязательствам имущественными правами, возникающими у них в рамках созданных организаций, к специфике ответственности публично-правовых образований.

Что касается предоставленного учредителю казенного предприятия и учреждения пунктом 2 статьи 296 ГК права изъять неиспользуемое или используемое не по назначению имущество, считаем, что данное право должно рассматриваться как составляющее публичных, а не гражданских правоотношений. Как верно замечает А.Б. Бабаев, сам термин «изъятие» говорит о его публично-правовом, управленческом характере, а действие государства по изъятию имущества по своей природе не является гражданско-правовым¹. Гражданское законодательство устанавливает исчерпывающий перечень оснований, по которым учредитель может изъять имущество во внесудебном порядке: во-первых, если имущество является излишним; во-вторых, если имущество не используется; в-третьих, если имущество используется не по назначению. Таким образом, для изъятия имущества у рассматриваемых

юридических лиц недостаточно одного желания учредителя-собственника, а само решение об изъятии должно быть правомерным². Все предусмотренные основания являются взаимосвязанными и определяют основания ответственности. Мерой же ответственности выступает непосредственно изъятие имущества. В данных отношениях публично-правовое образование выступает не в качестве учредителя юридического лица или, как сказано в ГК, собственника его

¹ См.: Бабаев А.Б. Указ.соч. С. 348.

² См. об этом подробнее: Лозовская С.О. Право оперативного управления учреждений // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. № 6. С. 20 – 29.

имущества, а в качестве публично-властного субъекта, имеющего право налагать ответственность.

Остановимся также на праве публично-правового образования как учредителя государственных юридических лиц давать согласие на совершение ими отдельных сделок с принадлежащим им имуществом. Именно эти права чаще всего рассматриваются в качестве специфических прав собственника имущества, сохраняющихся в рамках права хозяйственного ведения и права оперативного управления. Вместе с тем в законодательстве, регулирующем деятельность хозяйственных обществ, также имеются институты, предусматривающие необходимость получения согласия членов (участников) общества на совершение отдельных видов сделок. Речь идет об институтах крупных сделок и сделок с заинтересованностью.

В Законе об унитарных предприятиях право собственника давать согласие на распоряжение недвижимым имуществом, а также на совершение иных сделок с ним, и право давать согласие на совершение крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, указываются в качестве двух различных прав (пп.10, пп. 15 п. 1 ст. 20). Представляется, однако, что природа данных прав аналогична, а ее основой является не сохранение за учредителем права собственности на имущество, созданного им юридического лица, а право учредителя участвовать в управлении им, контролировать его деятельность как участника гражданского оборота. Доказательством этого является существование институтов одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью в законодательстве о хозяйственных обществах, которые являются полноправными собственниками своего имущества. Кроме того, законами о хозяйственных обществах предусматривается возможность расширения уставом общества круга сделок, на которые распространяется установленный законом порядок одобрения крупных сделок. Причем расширение круга сделок возможно как за счет указания размера сделок, требующих одобрения, так и вида этих сделок (п. 7 ст. 46 Закона об ООО, п. 1 ст. 78 ФЗ от 26 декабря 1995 года № 208-ФЗ «Об акционерных

обществах»¹). В связи с чем приходим к выводу, что в уставе общества может быть предусмотрена необходимость получения согласия участников общества на совершение сделок по распоряжению недвижимым имуществом, принадлежащим этому юридическому лицу. Применительно к унитарным предприятиям и учреждениям категория сделок, требующих одобрения, получила законодательное расширение, что вполне оправдано их особым статусом в гражданском обороте как юридических лиц, деятельность которых основана на публичной форме права собственности.

Относительно прав Российской Федерации как учредителя государственных корпораций и государственной компании «Российские автомобильные дороги» необходимо отметить достаточно низкую их законодательную проработку, что является существенным недостатком названных организационно-правовых форм юридических лиц и во многом определяет их дальнейшее существование в гражданском обороте. Так, например, в отношении государственной корпорации

«Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)» учредитель имеет право принимать решения о реорганизации и ликвидации рассматриваемого юридического лица, формирует его уставный капитал, формирует органы управления, утверждает положение о Наблюдательном совете, Меморандум о финансовой политике, а также утверждает размер вознаграждений и компенсаций членам Наблюдательного совета. Таким образом, учредитель может лишь косвенно влиять на совершение государственной корпорацией отдельных видов сделок, в том числе крупных сделок и сделок с заинтересованностью, в связи с чем все имущество, переданное государственной корпорации, оказывается в руках управленцев, ничем не заинтересованных в успешности и эффективности ее деятельности. Подобная ситуация является недопустимой для юридических лиц, деятельность которых направлена на удовлетворение публичных интересов, посредством реализации публичных функций в рамках гражданского оборота. В рамках организационно-правовой

¹ Об акционерных обществах: Федеральный закон Российской Федерации от 26.12.1995 года № 208-ФЗ // СЗ. 1995.

№ 1. Ст. 1; в ред. Федерального закона Российской Федерации от 28.12.2013 года № 410-ФЗ // СЗ. 2013. № 52 (ч.1). Ст. 6975 (далее – Закон об АО).

формы публичного юридического лица права учредителя должны получить последовательное законодательное раскрытие с целью обеспечения полноценного контроля со стороны учредителя за деятельностью созданного им субъекта и сформированных им органов управления, а также участия учредителя в принятии значительных имущественных решений.

Исходя из проведенного исследования, при конструировании новой организационно-правовой формы юридического лица наиболее перспективным, с точки зрения современных потребностей гражданского оборота, представляется основывать их имущественную обособленность на праве публичной собственности. Интересы публично-правовых образований как учредителей рассматриваемых субъектов, в том числе их имущественные интересы, должны быть обеспечены не за счет предоставления им вещных прав на имущество юридических лиц, а посредством наделения их корпоративными правами в отношении созданных ими организаций. Это, прежде всего, права по управлению, а также права, связанные с осуществлением общего контроля за деятельностью юридического лица, в том числе права давать согласие на совершение отдельных видов сделок с имуществом. Рассматриваемые права должны получить законодательную регламентацию, что, однако, не должно исключать возможности расширения их круга в учредительных документах конкретных юридических лиц. Такой подход к имущественной обособленности публичных юридических лиц будет в полной мере соответствовать практике европейских стран с развитой рыночной экономикой, а также позволит обеспечить подвижность и динамичность прав названных юридических лиц на принадлежащее им имущество. В отличие от вещных прав категория обязательственных прав не требует своего исключительного и исчерпывающего законодательного установления. Посредством конкретизации прав учредителя применительно к каждому конкретному публичному юридическому лицу возможно будет дифференцировать их имущественную самостоятельность в гражданском обороте в зависимости от сферы их деятельности и осуществляемых ими публичных функций, не создавая ad hoc вещных прав.

Таким образом, в рамках данной части работы были получены следующие выводы:

1. В делении форм права собственности на частную, государственную и муниципальную понятие частной формы права собственности является более обобщенным, нежели понятия государственной и муниципальной форм права собственности, что свидетельствует о нарушении дихотомического деления и не позволяет правильно определить субъектный состав права публичной собственности.

2. Попытки отразить специфику права собственности при помощи конструкций «своего усмотрения» и «своего интереса» в чистом виде применимы только к праву частной собственности, в отношении публичных собственников они получают специфическое выражение, требующее учета публичных функций этих субъектов и определяющую для них роль публичных интересов, что существенно снижает их ценность для формулировки общих определений.

Право публичной собственности – это возможность собственника владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим ему имуществом в соответствии с публичными функциями, на выполнение которых направлена деятельность собственника, и публичными интересами, на удовлетворение которых направлена реализация права собственности.

3. В рамках права оперативного управления и права хозяйственного ведения выделяются две социальные связи. Они представляют собой не одно, а два правоотношения различной правовой природы. Отношения юридического лица и всех третьих лиц являются абсолютными, вещными правоотношениями собственности. Отношения собственника-учредителя и юридического лица носят относительный характер и являются корпоративными отношениями.

4. Конструкция публичной формы права собственности на сегодняшний день находит фактическую реализацию в рамках оформления имущественной обособленности государственных корпораций и компаний, Центрального банка Российской Федерации. Признанию государственных унитарных предприятий и учреждений собственниками закрепленного за ними имущества препятствует

лишь теоретическая конструкция прав оперативного управления и хозяйственного ведения, как ограниченных вещных прав отличных от права собственности.

5. Имущество, переданное публичным юридическим лицам, должно принадлежать им на праве публичной собственности. Право публичной собственности создаст основу для их полноценной правосубъектности, механизма гражданско-правовой ответственности и позволит обеспечить общественный интерес в имуществе, переданном публичному юридическому лицу.

6. Интересы публично-правовых образований как учредителей публичных юридических лиц должны быть обеспечены не за счет предоставления им вещных прав на имущество, а посредством наделения их правами корпоративного характера в отношении созданных ими субъектов.

7. Правами, составляющими содержание корпоративных отношений, наделяются не только члены (участники) корпораций, но и учредители унитарных организаций. При этом различие между корпоративными и унитарными организациями заключается не в существовании особых корпоративных прав, а в установлении для участников корпораций особого порядка их реализации, который должен учитывать наличие в них членства и необходимость согласования интересов всех участников.