2.1. Понятие законности в уголовном процессе
Принцип законности пронизывает все уголовное судопроизводство. Он заключается в точном соблюдении законов всеми государственными органами и должностными лицами, в том числе и судом, а также гражданами.
Законность - универсальный, всеохватывающий принцип, который находит свое выражение во всех принципах и нормах процессуального права, характеризует все стороны уголовного судопроизводства. Принцип законности обеспечивается таким построением процесса, при котором в каждой последующей стадии проверяется законность и обоснованность решений, принятых в предыдущих стадиях. В случае обнаружения нарушений закона обеспечивается принятие мер к их устранению. Никто не может уклоняться от выполнения установлений, исходящих от государства, точно так же, как и государство не может уклониться от обеспечения и защиты законных прав личности. Всеобщность, как необходимая черта законности, в одинаковой мере относится и к государству, и к его гражданам.Законность в уголовном судопроизводстве - столь же необходимое требование, как и в других сферах государственной деятельности, регулируемых правом. Законность - органическое свойство уголовного судопроизводства, без которого немыслимо его существование114.
В настоящее время происходит поиск нового определения и толкования понятия законности. Так, в современной литературе под законностью понимается политикоправовой режим в обществе (государстве), выраженный в законах115. В то же время сохраняется традиционное толкование понятия
законности116. Так, правовое содержание законности рассматривается, как: -
соблюдение и исполнение правовых актов всеми субъектами права; -
идея права, выраженная в законах государства;
метод государственного руководства обществом, основанный на строгом соблюдении нормативно-правовых актов.
Известно, что можно иметь очень хорошие и совершенные правовые предписания, но если они не будут точно и неуклонно выполняться, то вряд ли можно будет говорить о законности.
Отсюда—столь большое внимание как к совершенствованию законодательства, так и точному и неуклонному его исполнению.Кроме того, нельзя не заметить, что как бы ни была устроена судебная система, каковы бы ни были процессуальные законы, но творит правосудие конкретный человек. Поэтому «разрешение проблем духа и менталитета судьи, которые, безусловно, должны соответствовать содержанию и целям проводимых в России преобразований, также в полной мере востребовано современной наукой и практикой»117.
Строгое соблюдение закона базируется на психологическом осознании необходимости уважения к закону, на стремлении разрешить любой правовой вопрос и по «букве», и по «духу» закона, т. е. по совести, принять справедливое решение. Это возможно в результате понимания того, что такая-то норма есть предписание не только формальное, но и нужное в данных условиях и в данный период времени, т. е. что им в данный период времени дается оптимальное решение вопроса. По этому же пути идет определение ненужности или недостаточности того или иного закона, но пока закон действует, он должен применяться. Большое значение в этой связи придается точному соблюдению закона теми органами и должностными лицами, официальная деятельность которых связана с применением законов, и особенно в той ее части, где она соприкасается с гражданами, так или иначе затрагивая их права и интересы. Применительно к нашему диссертационному исследованию следует говорить о соблюдении закона судом. Законная деятельность таких органов и лиц во многом предопределяет воспитание уважения к закону, веру в него, в его силу со стороны граждан118.
Сами законы, а в известной мере и основанные на них подзаконные акты нормативного характера, следует считать важнейшей (но не единственной) основой законности2. М.С. Строгович отмечал, что только справедливое применение права соответствует законности, что законы могут быть источниками нарушений законности, если они противоречат Конституции119. Мы поддерживаем данную точку зрения.
Понятие «законность» раскрывается через понятие «право» и «закон».
Как следствие - провозглашение верховенства права, а не закона, обоснование концепции, что в правовом обществе законы должны соответствовать принципам гуманизма, справедливости и общепризнанным правам человека, то есть быть правовыми законами120. Д. А. Керимов правильно отмечает, что «отождествление права и законности принизило бы практическое значение борьбы за укрепление законности, а в научном отношении нивелировало бы ее специфические свойства»121. Право и закон действительно разделяются, но не противопоставляются. При внимательном анализе различных теорий естественного права, существовавших за всю историю человечества, все больше приходит осознание того, что право выступает как желаемое, возвышенное, даже идеалистическое представление о праве как высшей справедливости, способной удовлетворить интересы всех людей122. Закон обязательно должен выражать право, иначе он не будет законом. Противопоставление (конфликт, взаимоисключение) права и официальных властных предписаний ведут к произволу и хаосу. Следовательно, законность обязательно должна отражать тот факт, что в государственном нормативном акте выражено право.В свете концепции различения права и закона важно подчеркнуть, что под юридическими нормами в данном случае следует понимать не только требования законов и основанных на них подзаконных актов, но и правовых норм в целом. Следовательно, на первый план признаком понятия законности выступает исполнение права в самом широком смысле слова, которое выражено не только в официальных установлениях, но и, например, в правовых обычаях или общепринятых нормах международного права.
Принцип законности характеризует действующее законодательство не только с содержательной стороны, но и с формальной. Система уголовно- процессуальных нормативных актов должна быть непротиворечивой, иерархичной, а законы и подзаконные акты должны быть приняты в установленном порядке.
По справедливому замечанию H.JI. Гранат, подход в понимании законности, где исходными положениями законности признаются обязательность закона и его неукоснительное исполнение, то есть законность рассматривается только как категория реализации законодательства, односторонен и указывает лишь на один из признаков законности123.
Именно такое «прикладное» понимание законности как категории реализации законодательства присуще уровню правосознания большинству правоприменителя.Наиболее полное определение понятия законности, на наш взгляд, дано В.В. Клочковым: законность - это "..совокупность требований общества и государства к праву, к деятельности государства и всех других участников общественных отношений, а также реальное осуществление этих требований в правотворческой, правоприменительной и иной деятельности государственных органов и должностных лиц, в поведении граждан и деятельности иных участников общественных отношений". Содержанием указанных требований выступает соответствие нормативных актов потребностям правового регулирования и потребностям социального развития124. Данная дефиниция подчеркивает отличие законности от общеобязательности, правовой дисциплины. Законность рассматривается и как режим общественной жизни, и как принцип, при этом подчеркивается направленность требований (принципа) к системе нормативных актов и к поведению участников общественных отношений. Это определение выделяет особое значение законности в деятельности государственных органов.
Законность существует в широком смысле как отражение естественно- правовых начал права. Тогда законность выступает в качестве политико- правового режима, и ее нельзя нарушить или укрепить. Законность в узком значении (отраслевом значении, легистском, позитивном) - требование соблюдения буквы и формы закона125. Только при таком понимании законности для ее характеристики можно использовать термины об «укреплении», «усилении», «соблюдении» и «нарушении»126.
Требование законности, предъявляемое ко всей деятельности суда, особенно относится к важнейшему акту правосудия — к приговору. Данное требование вытекает из ч. 2 ст. 50 Конституции РФ и ч. 4 ст. 7, ст. 297 УПК. Между тем, ни одна из этих норм не раскрывает понятия законности как такового, в связи с чем в литературе даются различные его формулировки.
Например, Э.
Ф. Куцова пишет: «Требование законности приговора состоит в том, что его содержание (сделанные в приговоре выводы, приведенные в нем решения), как и порядок постановления приговора, его структура должны соответствовать Конституции РФ, нормам уголовного и уголовно-процессуального права, а также нормам иных отраслей права, если они должны быть применены по данному делу»127.А. С. Кобликов подходит к вопросу с несколько иных позиций: «Законность — это строгое соответствие приговора уголовному, уголовно- процессуальному закону и всем другим правовым нормам, подлежащим применению судом при разрешении дела. Законным может быть признан лишь тот приговор, который содержит решения, отвечающие всем требованиям Общей и Особенной частей Уголовного кодекса и других уголовных законов»128.
Нетрудно заметить, что в первом определении акцент сделан на процессуальной форме как гарантии законности приговора и на истинности примененного материального закона. Однако в нем не нашел отражения такой важный, на наш взгляд, элемент законности приговора, как соблюдение процедурных правил судопроизводства, причем не только при постановлении приговора, но и на всех предыдущих стадиях и этапах уголовно- процессуальной деятельности по уголовному делу.
В определении же А. С. Кобликова требование истинности материального права, примененного в приговоре, адресовано только одной его отрасли — уголовному закону. Однако ниже, развивая свое определение, ученый обращает внимание на значимость для приговора правильного применения норм гражданского права, а также соблюдения процедуры уголовного судопроизводства не только в судебном разбирательстве, но и предшествующих ему стадиях.
Т. Г. Морщакова дает такое понятие: законность приговора - это его строгое соответствие предписаниям материального и процессуального права... Кроме того, должны быть правильно применены не только нормы уголовного закона, но и относящиеся к данному делу нормы гражданского, трудового и иных отраслей материального права129.
Аналогичное определение мы встречаем у Е.А. Галоганова: «Законным является приговор, который постановлен при строгом соблюдении процессуальных норм, регулирующих проведение предварительного следствия и судебного разбирательства (включая требования, предъявляемые законом к самому приговору), и является результатом правильного применения судом норм материального права»2.Мы, со своей стороны, хотели бы отметить, что УПК не является единственным актом, регулирующим уголовное судопроизводство. Как справедливо отмечает Г.В.Игнатенко, формулировка Конституции РФ «дает основания для такой «прописки» общепризнанных принципов и норм и международных договоров Российской Федерации в российской правовой системе, при которой эти принципы, нормы, договоры, не вторгаясь прямо во внутригосударственный нормативный комплекс, в российское законодательство, взаимодействуют с ним в правоотношениях, в правоприменительном процессе, в структуре правопорядка»130. Конституционные положения создают все более основательную правовую базу для применения норм международного права судами. Так, общие принципы и статус норм международного права в российской правовой системе, установлены Конституцией РФ. В соответствии с ч.4 ст. 15 Конституции РФ, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются частью правовой системы России. В соответствии с ч. 1 ст.З Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» от 31.12.96 г. № 1-ФКЗ, единство судебной системы Российской Федерации обеспечивается путем... применения всеми судами Конституции РФ, законов, общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации. В соответствии с ч.З ст.1 УПК общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства
Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные настоящим Кодексом, то применяются правила международного договора. В сферу международно-правового регулирования входят все стадии уголовного процесса, в том числе и рассмотрение дела в суде, и постановление приговора.
Если международным договором РФ предусматриваются иные правила, чем предусмотренные законом, применяются правила международного договора. Н.Г. Муратова высказывает мнение: «Несмотря на то, что составители нового УПК стремились имплементировать конституционную норму в уголовно-процессуальном законе, это сделано не только неудачно, но и неверно»131.
Так, в Конституции России говорится о нормах международного права, как о части правовой системы РФ, а УПК говорит об этих нормах лишь как о части законодательства. Нормы, обязательные к исполнению в области уголовного процесса, содержат и Конституция, и международные договоры. При этом следует учитывать, что нормы, рейдирующие уголовное судопроизводство, содержатся не только в законодательстве, но и в других элементах правовой системы, в частности, в судебных решениях (Постановления Пленума Верховного Суда, Постановления Конституционного Суда). Понятие правовая система гораздо шире, чем понятие законодательство. Правовая система есть целостный комплекс правовых явлений132, составными элементами которой, в частности, является не только законодательство, но и правовое сознание, и правовая деятельность133. В правовую систему, таким образом, включаются как правовые нормы, институты и принципы, так и юридические учреждения, правосознание и правовая культура134.
В контексте уголовного процесса наиболее важное значение имеют следующие международные договоры: Международный пакт о гражданских и политических правах (1966 г.); Всеобщая декларация прав человека (1948г.); Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (1950 г.) и Дополнительные протоколы к ней; Общие международные договоры: Конвенция о правовой помощи; Конвенция против пыток; Конвенция о статусе беженцев.
В связи с этим появляется достаточно значимая проблема: необходимость конкретных знаний судьей общепризнанных принципов и норм международного права. Как отмечал Уполномоченный по правам человека в РФ в своем Специальном докладе «О выполнении Россией обязательств, принятых при вступлении в Совет Европы», мы еще далеки от того момента, когда судьи, принимая решение по тому или иному делу, будут применять не только нормы российского права, но и европейских конвенций, руководствоваться прецедентными решениями Европейского Суда, когда каждый гражданин будет знать о своих правах и свободах, гарантированных Конституцией России и европейскими документами, и уметь их защищать135.
Н.Г. Муратова предлагает создать должность специалиста международника, который, имея профессиональные знания, обеспечит: а) разъяснение по содержанию отдельных норм международного права; б) поиск судебных прецедентов Европейского суда; в) разъяснение их применения в конкретном случае. Она считает, что такая должность в судах общей юрисдикции во всех инстанциях может способствовать правильному формированию у правоприменителя (судьи) правового мышления современного уровня, необходимого для своевременной зашиты прав граждан, юридических лиц, общества и государства136.
Кроме того, в соответствии с п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. при осуществлении правосудия суды должны иметь в виду, что по смыслу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ ст. 369, 379, ч.5 ст. 415 УПК неправильное применение судом общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ может являться основанием к отмене или изменению судебного акта. В связи с этим представляется возможным внести ряд изменений и дополнений в УПК: 1. В часть первую ст.379 УПК внести п.5 следующего содержания: «Неправильное применение или нарушение общепризнанных принципов и норм международного права». 2. Ввести в гл. 45 УПК новую статью 382-1 «Неправильное применение или нарушение общепризнанных принципов и норм международного права» следующего содержания: «Неправильным применением или нарушением общепризнанных принципов и норм международного права являются: 1) судом не была применена норма международного права или принцип, подлежавший применению; 2) суд применил норму международного права или принцип, не подлежавший применению; 3) судом было дано неправильное толкование нормы или принципа международного права». 3. В статью 369 УПК РФ «Основания отмены или изменения приговора суда первой инстанции» в часть первую ввести п.5 следующего содержания: «Неправильное применение или нарушение общепризнанных принципов и норм международного права - в случаях, предусмотренных статьей 382-1 настоящего Кодекса»137.
По нашему мнению, законным может быть признан только тот приговор, который содержит решения, отвечающие всем требованиям Общей и Особенной частей Уголовного кодекса РФ. Поэтому незаконным будет, например, обвинительный приговор, которым подсудимый осужден за действия, не представляющие общественной опасности, приговор, в котором неправильно квалифицированы действия осужденного или неправильно, без учета указанных в уголовном кодексе обстоятельств, определена мера наказания.
Кроме того, должны быть правильно применены не только нормы уголовного закона, но и относящиеся к данному делу нормы гражданского, трудового и иных отраслей материального права. Например, при наличии в деле гражданского иска приговор в части решения по иску должен соответствовать требованиям гражданского права.
С учетом юридической природы института гражданского иска в уголовном процессе в случае подачи заявления о возмещении причиненного преступлением имущественного вреда в уголовном деле «надлежит применять нормы гражданского процессуального права - в той мере, в какой они дополняют нормы уголовно-процессуального права и не противоречат принципам последнего»1. Уголовное дело в подобных случаях не превращается в гражданское. Гражданский иск в уголовном процессе остается уголовно- процессуальным способом защиты нарушенных преступлением имущественных прав пострадавшего2.
Вопрос о возможности применения гражданско-процессуальных норм в уголовном процессе поднимался многими учеными. И. JI. Петрухин считает, что механический перенос норм гражданского процесса в уголовный процесс может вступить в противоречие с такими принципами, как право обвиняемого на защиту, свободу обжалования приговоров и недопустимость поворота к худшему для обвиняемого, обжаловавшего приговор3. С.А. Александров4, П.Я. Трубников5, В.Т. Нор6 допускают возможность применения норм гражданского процессуального права в уголовном судопроизводстве в случаях, касающихся рассмотрения гражданского иска и не урегулированных уголовно- процессуальным законом. О.А. Тарнавский также считает, что в случае совершения преступления и причинения им материального ущерба возникшие при этом правовые отношения подлежат урегулированию как на основании 1
Мазалов А.Г. Гражданский иск в уголовном процессе. - М., 1967. С. 15.; Нор В.Т. Защита имущественных прав в уголовном судопроизводстве. - Киев, 1989. С. 37-38.; B.
Божьев тоже считает такой подход правильным, ибо в данной ситуации имеет место тот случай, когда вопрос не урегулирован уголовно-процессуальным законодательством, разрешаются гражданско-правовые отношения, нормы гражданского процессуального законодательства не противоречат нормам уголовно-процессуального права (Божьев В. Применение норм ГПК при рассмотрении гражданского иска в уголовном процессе // Советская юстиция. 1971. № 15. С. 18—19).
См. также: Пашкевич П. Правомочны ли кассационная и надзорная инстанции изменить или принять новое решение по гражданскому иску в уголовном деле? // Советская юстиция. 1972. №9. С. 15—16. 2
См.: Даев В.Г. Современные проблемы гражданского иска в уголовном процессе. - JL, 1972. C.
8. 3
Петрухин И. J1. Вправе ли кассационная инстанция изменить сумму гражданского иска по уголовному делу?// Советское государство и право. 1961. № 10. С. 149; см. также: Перлов И. Д. Кассационное производство в советском уголовном процессе. - М, 1968. С. 340; Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. - М., 1970. Т. 2. С. 415-416. 4
Александров В.Я. Разрешение гражданского иска в уголовном процессе. - Горький. 1978. С. 21-22. 5
Трубников П.Я. Вопросы гражданского процесса в практике Верховного Суда СССР. - М., 1979. С. 21. 6
Нор В.Т. Защита имущественных прав в уголовном судопроизводстве. - Киев, 1989. С. 3738.
норм уголовного права, так и норм отраслей материального права, регулирующих имущественную ответственность за причинение вреда138. Хотелось бы только отметить, что УПК не должен подменять собой Гражданско-процессуальный кодекс в части регламентации вопросов, связанных с гражданским иском. Необходимо найти некую «золотую середину», детализировав в рамках УПК ряд моментов, связанных с порядком предъявления гражданского иска и принятия его к производству139.
Мы поддерживаем точку зрения, что актуальным до настоящего времени так и осталось общее правило, которым определяется возможность применения гражданско-процессуальных норм в уголовном процессе - «нормы гражданского процессуального права применимы при производстве по гражданскому иску в уголовном процессе в той мере, в какой они регулируют отношения, не урегулированные уголовно-процессуальным правом»140.
Законность приговора, с точки зрения процессуального права, означает, что должны быть соблюдены процедурные правила не только непосредственно при постановлении приговора. Приговор будет незаконным и в случаях, когда нарушения уголовно - процессуального закона допущены судом на предшествующих постановлению приговора этапах судебного разбирательства и когда такие нарушения имели место в ходе предварительного расследования141. Например, если в ходе предварительного следствия нарушено право обвиняемого на защиту, то приговор суда не может быть признан законным, так как последствия процессуального нарушения скажутся на приговоре, и, во всяком случае, приговор по такому делу будет вызывать сомнения в своей правильности. Нарушения процедуры всегда сказываются на приговоре. «Процедура — интеллигентный и законный путь к истине. Истина презюмируется неустановленной, если процедура нарушена. Это краеугольный камень концепции допустимости доказательств (ч. 2 ст. 50 Конституции)»'. Законным может быть только приговор, постановленный при строгом соблюдении процессуального закона в течение всего уголовного судопроизводства. Мы поддерживаем мнение, что эффективность деятельности суда по рассмотрению и разрешению уголовных дел, возможность максимального выполнения задач уголовного судопроизводства в значительной мере зависят от качества предварительного расследования142.
Правда, некоторые исследователи считают, что придавать процессуальной форме такое значение не следует. Например, X. У. Рустамов, призывая к борьбе с формализмом в уголовном процессе, пишет, что требование отмены приговора по одним лишь формальным основаниям ведет к фетишизации формы. «Зачем,— риторически вопрошает он,— отменять справедливый по существу приговор из-за нарушения формы судопроизводства, достаточно вынести по этому поводу частное определение»143. Однако, мы считаем необходимым заметить, что не целесообразность применения права, а само право выступает высшей истиной. Как справедливо утверждает В. Пастухов, «в сознании нашего народа в целом и в профессиональном сознании российской юридической касты в частности так и не произошло отождествления права и справедливости. Поэтому споры вокруг соотношения законности и целесообразности продолжают, несмотря ни на что, оставаться нашей любимой национальной забавой в течение многих десятилетий. Как следствие, российское правосознание удивительно безразлично к вопросам формы и ко всему формальному. Нарушение процедуры происходит постоянно, хотя все процедуры и определены законом»144.
Серьезным нарушением уголовно-процессуального законодательства, влекущим за собой отмену приговора суда, мы считаем нарушение принципов уголовного судопроизводства.
Принципы уголовно-процессуального права постоянно находятся в поле зрения юридической науки. Принципами уголовного судопроизводства называют исходные, основные правовые положения, определяющие назначение уголовного судопроизводства и построение всех его стадий, институтов, отдельных процедур (форм)145. Неразрывная связь между назначением уголовного судопроизводства и принципами, на основе которых должна осуществляться эта деятельность, выражается прежде всего в том, что статья УПК, определяющая назначение уголовного судопроизводства (ст. 6), помещена в главе 2 «Принципы уголовного судопроизводства». Содержание этой статьи указывает, достижение каких именно результатов является принципиально важным для того, чтобы уголовное судопроизводство РФ выполнило свое назначение. В соответствии с этим и закреплены в УПК принципы уголовного судопроизводства (ст. 7—19 УПК),
Уголовно-процессуальные принципы, прежде всего, должны быть закреплены в нормах права, ибо в противном случае они теряют свое значение: в правоприменительной деятельности руководствуются законом, а не исходными, основными положениями теории. Принципы, главным образом, должны определять не построение (иными словами форму), а сущность и содержание уголовного судопроизводства как уголовно-процессуальной деятельности и уголовно-процессуальных правоотношений, возникающих в ходе возбуждения, расследования, рассмотрения и разрешения уголовного дела146. Принципы уголовного судопроизводства, в свою очередь, позволяют определить уровень защиты прав и свобод личности в уголовном судопроизводстве. В них находит свое конкретное выражение ст. 2 Конституции РФ, которая провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью147.
Большинство принципов прямо закреплены в отдельных статьях Конституции в виде конкретных правовых правил (например, ст. 21—23, 46— 49 и др.), а механизм их реализации применительно к уголовному судопроизводству дается в УПК. Однако некоторые принципы не имеют прямого конституционно-правового закрепления в виде отдельной нормы, а выводятся из содержания других положений Конституции РФ. Принципы уголовного судопроизводства находят свое выражение в таких международно- правовых актах, как Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах, Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод и др.
В УПК принципы уголовного судопроизводства впервые закреплены в отдельной главе (гл. 2, ст. 6-19). Конкретизируются принципы в иных нормах как Общей так и Особенной частей УПК.
Принципы уголовного судопроизводства являются нормами руководящего значения, т.е. подлежат непосредственному применению и являются обязательными к исполнению всеми участниками уголовного судопроизводства наряду с конкретными правилами. Обязательность принципов уголовного процесса гарантируется их закреплением в Конституции
РФ, имеющей высшую юридическую силу на территории РФ148. В случае возникновения неясностей применительно к содержанию той или иной нормы уголовно-процессуального закона она должна толковаться правоприменителем в контексте смысла, придаваемого ей соответствующим принципом уголовного судопроизводства. Все принципы уголовного судопроизводства образуют целостную систему, где содержание и значение каждого принципа обусловлено функционированием всей их системы. Нарушение одного принципа уголовного процесса, как правило, влечет нарушения ряда других принципов.
Соблюдение принципов уголовного судопроизводства гарантируется как внутригосударственным законодательством, обеспечивающим отмену или изменение незаконного или необоснованного действия (бездействия) или решения должностного лица, государственного органа, а так и правом граждан обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты исчерпаны (ч. 3 ст. 46 Конституции РФ).
В. Бородинов считает, что нарушение принципов уголовного судопроизводства в ходе расследования и судебного рассмотрения уголовного дела приводит к нарушению не только норм-принципов, предусмотренных Конституцией РФ и главой 2 УПК РФ, но и норм, содержащихся в других главах и статьях УПК . Основываясь на вышеизложенных суждениях, мы считаем, что принципы, закрепленные в Конституции РФ и главе 2 УПК, — это начала и устои уголовного процесса. Нарушение любого из них должно влечь безусловную отмену приговора суда (судьи) в соответствии с ч. 2 ст. 381 УПК. Требуется корректировка ч. 2 ст. 381 УПК. Представляется, что ее надо дополнить следующим пунктом: "1) Нарушение принципов уголовного судопроизводства, закрепленных в Конституции РФ и главе 2 настоящего Кодекса".
Учитывая вышеизложенное, сформулируем требования, которым должно отвечать понятие законности приговора:
а) постановление приговора полномочным судом и своевременно;
б) его соответствие по форме и по содержанию уголовно- процессуальному закону;
в) строгое соблюдение судом правил уголовного судопроизводства не только на стадии постановления приговора, но и на всех предыдущих стадиях и этапах уголовно-процессуальной деятельности по делу;
г) правильное применение судом общепризнанных принципов и норм международного права;
д) правильное применение судом уголовного закона при квалификации деяния и назначении наказания;
е) правильное применение норм иных отраслей права при разрешении вопросов, связанных с гражданским иском в уголовном процессе.
tttn 2.2. Требование законности к порядку постановления приговора
tttk Приговор является результатом всего уголовного процесса, и в связи с этим, по существу, каждый фактор, влияющий на развитие этого процесса, обязательно оказывает свое воздействие и на его последнюю фазу — окончательное решение, постановление приговора149.
В ходе предварительного расследования создаются необходимые предпосылки для успешного решения дела по существу150. Без него суд по большинству уголовных дел самостоятельно не справился бы с выполнением в целом назначения уголовного судопроизводства. Расследование и судебное разбирательство - важнейшие в уголовном процессе взаимодействующие элементы или составные части, среди которых ведущая роль принадлежит судебному разбирательству, поскольку именно на него приходится пик всей уголовно-процессуальной деятельности, и итоговые решения, принимаемые судом первой инстанции по уголовному делу, воплощают в себе результаты функционирования всех элементов системы уголовного процесса'.
Правосудие по уголовным делам коренным, существенным образом вторгается в судьбы людей, оказавшихся на скамье подсудимых. Именно в этом плане особую актуальность приобретает положение ст. 47 Конституции РФ, гарантирующее право каждого на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом. Думается, что данное положение адресовано в первую очередь правосудию по уголовным делам151.
Для того чтобы приговор отвечал требованию законности, он должен быть вынесен полномочным судом, так как одним из неотъемлемых прав человека является право, чтобы конкретное уголовное дело рассматривалось и разрешалось судом законным, компетентным, независимым и беспристрастным (ч. 1 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах).
Подсудность — это совокупность признаков уголовного дела, в соответствии с которыми уголовно-процессуальный закон определяет суд, правомочный рассматривать данное дело в качестве суда первой инстанции. К таким юридическим признакам относятся предметный — определяющий подсудность дела в зависимости от рода и вида преступления, территориальный — определяющий подсудность дела исходя из места совершения преступления, а также персональный признак — определяет подсудность исходя из личности обвиняемого.
Границы полномочий любого суда определяются требованиями закона о подсудности, т. е. судебная власть при осуществлении полномочий имеет установленные законом пределы. Вопрос о подсудности является первым вопросом, подлежащим выяснению по поступившему делу. Правила о подсудности уголовных дел основаны на принципе равенства перед законом и судом (ч. 1 ст.
19 Конституции РФ). Поэтому важно, чтобы каждое дело рассматривалось именно тем судом, которому оно подсудно, исключив возможность произвольного изменения подсудности.
При определении суда, который должен рассматривать дело, учитывается компетенция суда, т.е. полномочия того или иного суда в судебной системе по рассмотрению уголовных дел. Для того чтобы установить, какому суду подсудно конкретное уголовное дело, сопоставляются свойства этого дела и компетенция судов. Правила о подсудности, закрепленные в ст. 31—36 УПК, позволяют суду рассматривать дело там, где проживает большинство свидетелей и других лиц, заинтересованных в исходе дела, которые могут присутствовать в судебном заседании, учесть специфику отдельных категорий преступлений (например, воинских преступлений), обеспечить объективность и быстроту рассмотрения дела. Они позволяют точно определить, какой именно суд вправе и обязан осуществить правосудие по конкретному уголовному делу.
Мы поддерживаем мнение О.Ю. Гуровой: «Если на начальном этапе судебного производства судьей была допущена ошибка при определении подсудности дела, то нельзя считать, законным дальнейшее принятие к производству и рассмотрение дела по существу незаконным составом суда»152. Такое положение нарушает гарантии, закрепленные в статье 6 Конвенции, на публичное разбирательство дела судом, созданным на основании закона, и приводит к вынесению незаконного судебного решении, подлежащего впоследствии отмене. В качестве примера можно привести нарушения, в связи с которыми Судебная коллегия по уголовным делам Оренбургского областного суда отменила два приговора суда, где председательствующим по делу была назначена судья Т.А. Ольховик, находящаяся в почетной отставке, которой было отказано в удовлетворении заявления о привлечении к отправлению правосудия, т.е. приговоры были вынесены незаконным составом суда. Дела были направлены на новое рассмотрение в ином составе судей153.
4 марта 2003 г. Европейский Суд вынес решение по уголовному делу по жалобе, поступившей из России от гр-на Посохова. Европейский Суд разделил позицию заявителя о том, что ему был причинен моральный вред вследствие вынесения приговора незаконным составом суда154.
Прежде чем перейти к рассмотрению отдельных вопросов, относящихся к порядку постановления приговора, необходимо остановиться на самом термине «постановление приговора» и его сущности. И в первую очередь следует определить соотношение понятий: «совещание» и «постановление приговора».
И.Д. Перлов определял, что постановление приговора — это широкое понятие, охватывающее все действия суда, осуществляемые в совещательной комнате. Сюда, несомненно, включается и совещание судей как способ, метод постановления приговора155.
Несмотря на то, что И.Д. Перловым анализировались положения Уголовно-процессуального кодекса 1923 г. со всеми последующими изменениями и дополнениями, приводимые в настоящей работе выводы этого автора не утратили своего значения и для ныне действующего УПК.
Б действовавшем до 1 июля 2002 г. законодательстве употреблялся не только термин «постановление приговора», но и термин «вынесение приговора». Возникал, соответственно, вопрос: каково соотношение этих двух понятий? На первый взгляд кажется, что термин «вынесение приговора» шире термина «постановление приговора». Однако, как нам представляется, вынесение приговора и постановление приговора —это все же тождественные понятия. Термин «постановление приговора» представляется нам более удачным, отражающим юридическую природу действий суда, осуществляемых в совещательной комнате. Не случайно эти теоретические предложения нашли свое отражение в новом законе.
Постановление приговора— широкое понятие, которое включает в себя: 1)
совещание судей, в процессе которого обсуждаются все вопросы, подлежащие разрешению по делу (кроме, как отмечалось выше, постановления приговора судьями единолично); 2)
принятие решений по обсужденным вопросам; 3)
составление приговора; 4)
подписание приговора; 5)
провозглашение приговора.
Все эти части постановления приговора сменяют друг друга в определенной последовательности. Не исключены, конечно, отдельные случаи, когда в момент постановления приговора судьи продолжают совещаться по некоторым вопросам — как вновь возникшим, так и ранее разрешенным. Возможны случаи, когда вопросы обсуждаются уже непосредственно при подписании приговора, но возможны и такие, когда обсуждение происходит при пересоставлении приговора заново, пока судьи его не подписали в окончательном варианте и не вышли из совещательной комнаты, что не исключает общего правила последовательности постановления приговора.
Постановление приговора, как представляется, требует большого труда и сосредоточенности, поскольку многообразие жизненных ситуаций, индивидуальные особенности подсудимых и других участвующих в судебном разбирательстве лиц придают каждому делу свои особенные черты, исключающие возможность шаблонного решения1. Как известно, приговор постановляется в сложной обстановке совещательной комнаты, в условиях, когда выясняются точки зрения судей по поводу принимаемых решений и возможного столкновения мнений, когда решение необходимо принимать безотлагательно. В такой обстановке только безукоризненное знание закона, тщательная и всесторонняя досудебная подготовка, а также постоянная работа над повышением уровня профессионального мастерства позволяют судьям
1 Ворожцов В.А. Приговор в уголовном процессе: Практ, пособие. - М.: Юрайт-Издат, 2003. С.12.
выносить приговоры, правильные по существу и совершенные по форме. Разумно утверждать, что приговор требует, чтобы были обсуждены и решены все существенные для дела вопросы, на равных для всех судей основаниях, в обстановке, способствующей свободному и спокойному совещанию, при котором судьи не опасались бы неблагоприятных для себя последствий за высказывание и отстаивание своего мнения. Возможно, пишет Э.Г. Дусейнова, именно потому в этих целях уголовно-процессуальным законом четко и основательно определен порядок постановления приговора156.
Изолированность судей в совещательной комнате, с тем чтобы избавить их от внешних влияний и дать возможность сосредоточиться на постановлении приговора, тайна совещательной комнаты определены положениями ст. 298 УПК.
Это правило - одна из гарантий независимости судей, свободы внутреннего судейского убеждения и подчинения судей только закону, ибо лишь тайна совещания судей исключает какое-либо воздействие на них в ходе принятия решения по делу. Кроме того, тайна совещания судей предполагает и то, что во время перерыва судьи (судья) не вправе разглашать суждения, имевшие место при обсуждении и постановлении приговора, а также не могут обсуждать с кем-либо вопросы, относящиеся к рассматриваемому делу. Как видится, это обеспечивается отсутствием протокола совещания, неоглашением результатов голосования, подписанием приговора всем составом суда, включая и того судью, который остался при голосовании в меньшинстве и не согласен с приговором. Нарушения этого закона судебная практика всегда признавала безусловным поводом к отмене приговора, потому что они ставят под сомнение конституционную гарантию правильности приговора — независимость судей и подчинение их только закону.
Представляются правильными предложения законодателей, закрепивших в законе (ч. 2 ст. 298 УПК) право на перерыв для отдыха с выходом из совещательной комнаты как по окончании рабочего времени, так и в течение рабочего дня. При этом, как нам думается, количество таких перерывов законодателем не должно быть ограничено, и, на наш взгляд, положения ч. 2 ст. 298 УПК нуждаются в некотором совершенстве. Нам представляется, что суд вправе делать «перерывы», а не «перерыв». Такое положение закона будет отражать реалии жизни.
Следует отметить, что действующее уголовно-процессуальное законодательство не решает всех вопросов, связанных с голосованием при постановлении приговора. Не регламентирован, в частности, вопрос о том, в каком порядке судьи подают голоса. Статья 301 УПК содержит только правило, что председательствующий голосует последним, тем самым закон ограждает членов суда от воздействия авторитета председательствующего, создавая им соответствующие условия для свободного изъявления своего мнения. Говоря другими словами, регламентацией порядка голосования судей в совещательной комнате закон стремится исключить возможность воздействия на волю судей157.
Если обратиться к Уголовно-процессуальным кодексам других государств, то можно встретить два варианта голосования: первый - когда председательствующий выясняет мнения, начиная с самого низшего по званию судьи; второй вариант - когда после обсуждения судьи голосуют, начиная с младшего по возрасту. Председательствующий, как и предусмотрено Уголовно- процессуальным кодексом Российской Федерации, голосует последним.
По нашему мнению, оба способа голосования по вопросам, разрешаемым в приговоре суда, вполне приемлемы. Закрепление одного из предложенных способов голосования будет содействовать тому, что каждый из судей будет оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью, как этого и требует уголовно-процессуальное законодательство (ст. 17 УПК).
Закон не говорит, как быть, когда при решении отдельных вопросов (о квалификации преступления, о мере наказания, о гражданском иске и т.д.) мнения судей разойдутся так, что ни одно из них не получит простого большинства голосов. Например, судьи пришли к выводу о том, что подсудимый виновен и его надо приговорить к лишению свободы, но один из них считает нужным подвергнуть подсудимого лишению свободы на 10 лет, другой — на 5 лет, а третий — на 3 года. Как согласовать в данном случае мнение всех трех судей, чтобы образовать простое большинство голосов при решении вопроса о мере наказания? Действующее законодательство ограничивается лишь общим указанием на необходимость принятия решения простым большинством голосов (ч. 2 ст. 301 УПК).
На наш взгляд, необходимо обратиться к истории развития уголовно- процессуального законодательства. Весьма интересная норма содержалась в Положении о временных революционных судах Новгородской губернии, принятом в январе 1918г. Статья 19 этого Положения гласила: «Вопрос о виновности и мере наказания разрешается большинством голосов; при разделении голосов поровну отдается предпочтение мнению, наиболее благоприятному для подсудимого»158.
Правильную позицию, на наш взгляд, по этому вопросу высказывал И.Д. Перлов, отмечавший, что «образование простого большинства при наличии разных мнений, не образующих большинства, должно быть подчинено требованию принятия решения, наиболее благоприятного для подсудимого»1. Представляется, что принцип предпочтения мнения, наиболее благоприятного для подсудимого, должен быть заложен в законе не только для тех случаев, когда один из судей голосовал за оправдание подсудимого, но и для тех, когда речь идет о квалификации без оправдания.
Ряд УПК зарубежных государств закрепляют, что если высказывается несколько мнений, из которых ни одно не образует большинства, судьи, высказывающиеся за более строгое решение вопроса, должны присоединиться к ближайшему мнению так, чтобы можно было образовать большинство159.
Следующая проблемная ситуация возникает, как представляется, при анализе ст. 301 УПК: судья, оставшийся при особом мнении по постановленному приговору, вправе письменно изложить его в совещательной комнате. Особое мнение приобщается к приговору. Из этого следует, что судья может писать особое мнение, а может, как и раньше, его не писать, ограничившись только устным изложением своего особого мнения в совещательной комнате. Такое решение вопроса вызывает возражение.
Право судьи на особое мнение является гарантией, ограждающей свободу и независимость проявления внутреннего убеждения субъекта, оценивающего доказательства. Предположим, что судья, оставшийся в меньшинстве, не воспользовался правом изложить в письменном виде свое особое мнение. Никакого следа в деле особое мнение судьи, изложенное им устно в совещательной комнате, не оставит. Но известно, что особое мнение судьи крайне важно для вышестоящих судов, пересматривающих приговор в порядке кассационного или надзорного производства. Этому вопросу не раз уделяли внимание Верховные Суды РСФСР и СССР. Так, Верховный Суд РСФСР в постановлении Пленума от 23 августа 1988 г, № 5 «О повышении роли судов кассационной инстанции в обеспечении качества рассмотрения уголовных дел» (в ред. от 25.10.96) отмечал: «Рассматривая дело, к материалам которого приложено особое мнение председательствующего или народного заседателя, суд кассационной инстанции обязан проверить и обсудить обоснованность изложенных в нем доводов»160. Данные разъяснения, как представляется, не потеряли актуальности и в связи с принятием нового уголовно-процессуального закона.
Стало быть, чтобы и эти положительные требования закона продолжали быть действующими не на словах, а на деле, необходимо изменить закон и ф дополнить его положением, которое обязывало бы судью, оставшегося в
меньшинстве (и не переубежденного другими судьями), выражать свое особое мнение в письменном виде в совещательной комнате.
Письменное изложение особого мнения имеет значение и для суда первой инстанции, постановившего приговор. Прежде всего, это имеет значение для самого судьи, оставшегося в меньшинстве. Решая дело в соответствии со своим внутренним убеждением, судья, оставшийся при особом мнении, уверен, что его мнение дойдет до судей вышестоящего суда, будет учтено ими и, возможно,
#
сыграет свою роль в исправлении допущенной судебной ошибки. Кроме того, нельзя не учитывать и того обстоятельства, что, излагая на бумаге мотивы своего несогласия с большинством судей, судья как бы еще раз проверяет правильность своей позиции по делу. Не исключены случаи, когда судья, пытаясь мотивировать свое особое мнение, не находит должных аргументов и, убедившись в неосновательности своего решения, отказывается от него. Письменное изложение особого мнения судьи важно не только для судьи, оставшегося в меньшинстве, но и для судей, постановивших приговор.
В связи с этим возникает еще один вопрос: следует ли требовать, чтобы судья, оставшийся при особом мнении, здесь же, в совещательной комнате, изложил особое мнение в письменном виде, или для этого судье целесообразно предоставить определенное время? По-нашему мнению, необходимо письменно излагать и подписывать особое мнение в совещательной комнате.
Ст. 301 УПК устанавливает, что особое мнение при провозглашении приговора не объявляется, но приобщается к делу. Некоторые авторы полагают, * что особое мнение не может быть оглашено потому, что судья не вправе
согласно ст. 298 УПК разглашать суждения, имевшие место во время совещания161. З.В. Макарова не соглашается с ними и считает, что особое мнение судьи - это не его суждения, которые он высказывал во время совещания; это - окончательные выводы судьи и решение «по делу в целом, по одному или группе вопросов, разрешаемых при вынесении приговора, определения или постановления вышестоящим судом, выводы, сформулированные в процессе судебного разбирательства и на основе исследованных в нем материалов, выражающие внутреннее убеждение судьи, изложенные в совещательной комнате в виде отдельного акта, приобщенного к уголовному делу». А окончательные выводы по делу, какими бы они ни были и от кого бы они ни исходили, должны быть известны участникам судебного разбирательства, а так-
<ч
же всем присутствующим в зале судебного заседания . Однако объявить о том, что по делу имеется особое мнение, следует. Участники судебного разбирательства должны иметь право знакомиться с особым мнением, которое следует приобщать к делу, как и другие материалы, в открытом виде, доступном для ознакомления. Как правильно указывается в литературе, целесообразно УПК дополнить указанием на то, что в протоколе судебного заседания указывается на наличие по делу особого мнения162. Кроме того, в протоколе судебного заседания также необходимо записать, что о наличии особого мнения по делу объявлено. Думается, что оглашать особое мнение вслед за приговором, как это считает В.П. Нажимов, нет необходимости, ибо приговор выносится большинством голосов и только такой приговор должен быть провозглашен.
Закончив составление приговора и подписав его, суд возвращается в зал судебного заседания, и председательствующий провозглашает приговор.
Провозглашение приговора — завершающий акт постановления приговора и важное действие суда, влекущее определенные правовые последствия. Все присутствующие в зале судебного заседания, включая состав суда, выслушивают приговор стоя. Приговор во всех случаях провозглашается публично, что, как считает О.А. Сегал, открывает для всех присутствующих множество аспектов для восприятия и анализа, соответственно, имеет психологическое и воспитательное воздействие163. После провозглашения приговора председательствующий спрашивает у подсудимого, понятен ли ему приговор, и, в случае необходимости, разъясняет ему содержание приговора, а также срок и порядок его обжалования.
Следует отметить нашу глубокую убежденность в том, что и в части требований к провозглашению приговора, на наш взгляд, существует несколько проблемных вопросов.
Есть предложение, когда составление приговора требует длительного времени и когда содержание приговора является объемным, что затрудняет его восприятие, либо провозглашается он несколько часов, провозглашать в судебном заседании не весь приговор, а лишь резолютивную часть164. Поэтому, считает З.В. Макарова, УПК необходимо дополнить следующей нормой: «В случае, когда для составления и провозглашения приговора требуется длительное время, возможно провозглашение в зале судебного заседания лишь резолютивной части приговора, который полностью должен быть составлен не позднее чем через десять суток после провозглашения его резолютивной части. 0
времени составления всего приговора объявляется в зале судебного заседания»3.
По нашему мнению, так как провозглашение приговора является заключительной частью процесса постановления приговора, нельзя допускать провозглашение даже только резолютивной части приговора до его полного составления и подписания.
Мы предполагаем, что при провозглашении приговора по большому, многотомному делу, было бы вполне приемлемо зачитывать только вводную и ф резолютивную части. Участники судопроизводства в ходе рассмотрения дела в
судебном заседании ознакомились со всеми доказательствами по делу, и длительное зачитывание описательно — мотивировочной части приговора не является необходимым действием. Заинтересованные лица могут впоследствии ознакомиться с приговором суда в письменном виде и получить его копию.
В действовавшем прежде законе значилось, что если приговор изложен на языке, которым подсудимый не владеет, то вслед за провозглашением приговора он должен быть прочитан переводчиком в переводе на родной язык подсудимого или на другой язык, которым он владеет.
Новый УПК предусматривает возможность перевода приговора вслух синхронно с провозглашением приговора или после его провозглашения. В данных ситуациях необходимо учитывать, что переводчику чаще всего необходимо время на перевод приговора, поэтому не нужно дословно понимать слова «после провозглашения приговора». Однако необходимо предложить переводчику сделать перевод в наиболее короткий срок и огласить его осужденному (оправданному), чтобы не затягивать дальнейший ход уголовного дела.
Осужденному или оправданному, не владеющему языком судопроизводства, наряду с копией приговора на русском языке должен быть вручен его перевод на язык, которым он владеет и которым пользовался в ходе судебного разбирательства165.
Один из проблемных вопросов — вопрос о провозглашении приговора, когда подсудимый, удален из зала судебного заседания за нарушение порядка. * В судебной практике встречались примеры, когда подсудимый нарушает
порядок в судебном заседании. Как поступать суду в этой ситуации: провозглашать приговор в присутствии нарушителя или удалить подсудимого и продолжать провозглашение приговора? Представляется, что правильной следует признать практику удаления подсудимых из зала судебного заседания за нарушения с обязательной записью этих действий в протокол судебного заседания и вручения копии приговора в установленный законом срок. Необходимо заметить, что меры по удалению принимаются только в исключительных обстоятельствах и после того, как иные разумные меры были признаны непригодными, и только в течение такого периода времени, который является строго необходимым. Подобное относится и к случаям, когда подсудимый не желает присутствовать в зале судебного заседания.
Какие-либо другие варианты — повторное провозглашение приговора отдельно для подсудимого в зале судебного заседания либо в помещении следственного изолятора — представляются абсолютно неприемлемыми. Приговор должен провозглашаться только один раз, в противном случае заметно теряется авторитет этого важного судебного решения, так как с момента провозглашения приговора, как было отмечено выше, вступают в силу важные правовые последствия.
Остановимся на вопросе оглашения приговора в случаях, когда необходимо ограничение гласности. Действовавшая ранее норма УПК РСФСР (ст. 18) предписывала провозглашать публично приговоры судов во всех случаях. Однако, взятый страной курс на построение демократического правового государства и гражданского общества потребовал переосмысления многих постулатов прошлого, долгие годы считавшихся незыблемыми. И. В. смолькова пишет: «Выражения «частный интерес», «частная жизнь» возвращаются в юридические нормы, неприкосновенность частной жизни признается социальной и правовой ценностью))166. С чем мы полностью согласны. В связи с чем представляется правильным положение нового УПК о том, что в определенных случаях возможно оглашение вводной и резолютивной (постановляющей) части приговора167. Это относится к случаям, когда дело (или часть его) рассматривается по определению суда в закрытом судебном заседании (ст. 241 УПК). Представляется нелогичным при рассмотрении дел в названных выше случаях в закрытых судебных заседаниях оглашать сведения, содержащие в себе государственную тайну, или сведения об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц, а также интересы несовершеннолетних. С описанием всех действий, доказательственной и мотивировочной частями приговора суда заинтересованные в этом лица (участники процесса) будут ознакомлены отдельно. Предлагаемое решение не противоречит Конституции РФ и международным нормам, которые Россия обязалась выполнять. В ст. 23 Конституции РФ записано, что каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени. Согласно ст. 8 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод «каждый человек имеет право на уважение его личной и семейной жизни». Нарушение данных прав может служить основанием для рассмотрения дела по инициативе заинтересованной стороны в комиссии по правам человека и Европейском суде по правам человека. Подобные примеры имеются в практике Европейского суда по правам человека: Так, в ходе уголовных процессов по делу X. в городском суде Хельсинки ряд врачей были вынуждены дать показания о заболевании заявителя СПИДом, Z, жена обвиняемого, отказалась давать показания, а показания врачей были необходимы, чтобы установить дату, когда г-н X. узнал или имел основания подозревать, что он был ВИЧ-инфицирован. Хотя слушания были закрытыми, отчеты о судебных заседаниях появлялись в крупных газетах, по крайней мере, два раза.
19 мая 1993 г. городской суд Хельсинки осудил г-на X. за покушение на непреднамеренное убийство путем заражения и за изнасилование в общей сложности к 7 годам тюремного заключения. Постановляющая часть судебного решения и его краткое основание были оглашены. Суд решил, что полное изложение судебного решения и материалы дела должны оставаться закрытыми в течение 10 лет, несмотря на просьбы г-на X. и его жертв о более длительном сроке секретности.
Приговор, в котором указаны полностью имена г-на X. и г-жи Z. и обстоятельства их ВИЧ-инфицирования, стал доступен журналистам.
В жалобе заявительница Z. указывала среди прочего на бездействие финских властей, допустивших разглашение в прессе ее полного имени как носителя ВИЧ-инфекции, медицинского диагноза, а также на факт расторжения в связи с этим с ней трудового договора.
Европейский Суд 25 февраля 1997 г., рассматривая дело Z. против Финляндии о том, что в судебном заседании по рассмотрении уголовного дела в отношении ее мужа было разглашено ее имя как ВИЧ-инфицированной, единогласно постановил, что разглашение полного имени заявителя и ее медицинского диагноза апелляционным судом Хельсинки явилось нарушением ст. 8 Европейской Конвенции по правам человека168.
В. Фоменко считает, что часть 4 статьи 310 УПК, указывая, что «в случае провозглашения только вводной и резолютивной части приговора, суд разъясняет участникам судебного разбирательства порядок ознакомления с его полным текстом», позволяет суду поступать по своему усмотрению. Возможность частичного провозглашения приговора может породить соблазн составления приговора без описательной и мотивировочной частей. В связи с чем он предлагает в части 4 статьи 310 УПК после слова суд заменить слова «разъясняет участникам судебного разбирательства порядок ознакомления с его полным текстом» словами «удалив присутствующих из зала, немедленно знакомит участников судебного разбирательства с полным текстом приговора»169. Мы предполагаем, что нет такой необходимости, так как приговор в любом случае должен быть составлен полностью.
Еще по теме 2.1. Понятие законности в уголовном процессе:
- §1. Понятие, виды, формы и режимы, цели и пределы судебного контроля на досудебных этапах уголовного процесса
- § 1 Понятие гражданского иска и основания его предъявления в уголовном процессе
- 2.1. Понятие законности в уголовном процессе
- 1.1. Понятие уголовного процесса, его назначение, задачи и значение
- 3.1. Понятие принципов уголовного процесса и их классификация
- 3.2. Понятие и содержание отдельных принципов уголовного процесса
- 4.1. Понятие участников уголовного процесса и их классификация
- 1.1. Понятие, сущность и значение уголовного процесса
- §4. Принципы предварительного следствия Понятие и система принципов уголовного процесса
- § 1. Понятие гражданского иска в уголовном процессе
- § 9. Уголовный процесс
- Раздел восьмой УГОЛОВНОЕ ПРАВО И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС
- 30.1. Понятие уголовного процесса и правосудия
- Уголовный процесс и уголовное судопроизводство: понятие, назначение, принципы, стадии и формы