§ 1. Развитие теории правоотношений в правовой науке

Проблема правоотношения, бесспорно, является фаворитом в

юридической науке, поскольку исследования в этой сфере, с одной стороны выходят на уровень правопонимания, а с другой - имеют практическое значение.

Многогранный характер и разнообразие подходов к учению о правоотношении привлекает исследователей снова и снова обращаться к этой проблеме.

Для понимания сущностных характеристик такой сложной правовой категории, как «правоотношение» недостаточно одного лишь обзора современных концепций по этой проблеме, тем более, если мы пытаемся анализировать правовую природу правоотношения в новой правовой среде - виртуальном пространстве Интернета. По этой причине, представляется, что без исторического анализа данной проблемы научная полнота исследования будет недостаточной. Исторический, эволюционный анализ института правоотношения позволит выбрать оптимальный в современных условиях вариант теоретической разработки проблемы гражданских правоотношений в такой сложной с правовой точки зрения сфере, каким является виртуальное пространство Интернета.

Логика развития правовой мысли, теоретических воззрений на проблему правоотношения, разделяет эволюцию теории правоотношения (главным образом - гражданского правоотношения) в постсоветском пространстве на три относительно самостоятельных этапа: первый - теоретические воззрения дореволюционных теоретиков права; второй - воззрения на проблему правоотношения советской школы правоведения, и третий - постсоветская теоретико-правовая мысль.

Понятие правоотношения, как впрочем, и все основные понятия цивильного права, было сформировано ещё римским правом. Римское право обозначает регулируемые правом отношения выражением juris vinculum (юридическая связь).^[157]

Впервые в цивилистике термин «правоотношение» был употреблен немецким правоведом Ф.К.Савиньи в его фундаментальном труде «Система современного римского права».

Теория правоотношения в дальнейшем была развита известными дореволюционными правоведами, которые уделяли концептуальным положениям правоотношения достаточно серьезное внимание. В русской дореволюционной правовой науке понятие «правоотношение» практически не использовалось. Правоведы оперировали равноценным понятием «юридическое отношение», под которым понималось бытовое, жизненное отношение, которое регулируется правом.

Н.М. Коркунов определял правоотношение как фактическое отношение, которому правовая норма придала юридический характер. «Каждое

юридическое отношение определяется частью фактическими условиями, частью юридическими нормами. Нет таких отношений, которые бы всецело и исключительно определялись бы только правом, в которых бы участники отношения требовали друг от друга и делали друг другу то, на что они уполномочены и к чему обязаны законом».^[159] Будучи представителем социологического направления в дореволюционной юриспруденции,

Н.М.Коркунов представлял правоотношение как правовую связь и взаимную зависимость его участников. «Юридические отношения предполагают

юридическую связь зависимости в форме правообязанности, и обусловленное этой зависимостью правопритязание, или право, полномочие». И в этом ракурсе понятия правоотношения Н.М.Коркунов противопоставлял свою точку зрения позитивистской позиции римских юристов: «Для них характерной особенностью юридических отношений представлялась именно связанность с их объективным правом. Активная же сторона юридического отношения, правовое притязание, мало обращала на них свое внимание».^[160]

Представление правоотношения как связи субъективного и объективного прав мы находим у Ю.С.Гамбарова: «Характерная черта субъективного права состоит в том, что оно тесно связано с данным лицом и, как бы, прикреплено к нему, в отличие от объективного права, стоящего вне этого лица и над ним.

Г.Ф.Шершеневич представлял правоотношение с позиций юридического позитивизма: юридическое отношение есть та сторона бытового, жизненного отношения между людьми, которая определена нормами объективного права. «Юридическим отношением будет всякое бытовое отношение, когда и насколько оно определяется юридическими нормами».^[162] В другой своей работе ученый ещё более конкретизирует понятие правоотношения в плане его элементов: «Частно-правовое отношение представляет собой основанное на юридическом факте соответствие права и обязанности, которые

устанавливаются между лицами».^[163]

Е.Н.Трубецкой в определении правоотношения придерживался такой же позиции, как и Г.Ф.Шершеневич: «Под юридическими отношениями или правоотношениями - писал Е.Н.Трубецкой, - следует понимать регулируемые нормами объективного права отношения лиц между собою».^[164] «Создавая право, с одной стороны, обязанности - с другой стороны, - поясняет далее Е.Н.Трубецкой, - всякие юридические нормы тем самым создают юридические отношения между лицами, или, что то же, правоотношения».^[165]

Позиция юридического позитивизма в определении правоотношения усматривается и в работе В.М.Хвостова «Общая теория права»: «Жизненное отношение, принятое во внимание объективным правом и снабженное юридическими последствиями, называется юридическим отношением».^[166] В

определении сути правоотношения Л.И.Петражицкий в целом разделяет мнение В.М.Хвостова, применяя при определении, в отличие от других, понятие «правоотношение»: «Правоотношение есть признанное, регулированное, определяемое объективным правом житейское отношение».^[167] В целом, схема правоотношения состоит как бы из трех «китов» - форма в виде норм объективного права, содержание в виде фактического жизненного отношения, и результат - правовое отношение.

В.Ф.Тарановский вслед за Н.М.Коркуновым в определении сути правоотношения переместил акцент на взаимную правовую связь субъектов, которая выражается во взаимно обуславливающих правах и обязанностях. «Юридическое отношение есть связь, возникающая между двумя лицами, между которыми устанавливаются взаимные обязанность и притязание» - утверждал В.Ф.Тарановский.^[168] Этот важный теоретический вывод в дальнейшем сыграет большую роль в развитии концепции правоотношений, особенно в постсоветский период.

Таким образом, концепция правоотношения в работах русских дореволюционных правоведов представлялась как результат, этап правового регулирования, при котором достигается определенное состояние связанности действия субъекта права с объективным правом.

Проблеме правоотношений как одной из основных проблем правопонимания на начальном этапе развития права советского периода придавалось достаточно серьезное внимание. В первых научных работах того времени, посвященных проблеме правоотношения, наблюдается свойственная для того периода ярко выраженная классовая позиция. П.И.Стучка, например, рассматривал правоотношение как итог отношений двух противоборствующих классов. Даже в простом товарообмене П.И.Стучка видит классовую борьбу: «Без антагонизма классов не может быть индивидуального обмена... Сгруппировав правоотношения частноправового характера, мы получаем отношения между классами».^[169] Для изучения гражданских правоотношений предлагалось применение классового принципа: «Гражданское право представляет собой систему отношений между классами. Научное изучение гражданских правоотношений - это применение классового принципа и статистического метода к этим отношениям».^[170]

Позже в теории советского права стал возобладать более взвешенный подход к теории правоотношений. Е.Б.Пашуканис, сторонник

социологического направления права, придавал проблеме правоотношений особое значение. «Юридическое отношение - это первичная клетка правовой ткани, и только в ней право совершает свое реальное движение» - писал учёный.

Дальнейшее развитие, увязка с теоретико-правовой методологией теория правоотношения получила в рамках советской правовой науки. В советской правовой науке методологическим проблемам правоотношения как одной из важных юридико-доктринальных категорий было посвящено достаточно много теоретических исследований. Понятию правоотношения как одному из основных, фундаментальных понятий правовой науки посвящены труды таких видных теоретиков права, как С.С.Алексеева, О.С.Иоффе, С.Ф.Кечекьяна,

О.А.Красавчикова, В.С.Нерсесянц, Ю.К.Толстого, Р.О.Халфиной, Л.С.Явича и других.

Одно из крупных теоретических исследований, где объемно раскрыто существо юридико-доктринальной категории «правоотношение», принадлежит перу Р.О.Халфиной. В своем фундаментальном труде «Общее учение о правоотношении» Р.О.Халфина, проанализировав актуальные проблемы правоотношений, констатирует: «В настоящей работе в качестве рабочей гипотезы фигурирует признаваемое почти единодушно положение о том, что правоотношение - это общественное отношение, урегулированное нормой права».^[172] «Ценность понятия правоотношения - отмечает Р.О.Халфина, - заключается в том, что оно обозначает конкретное, реальное общественное отношение, облеченное в правовую форму и являющееся результатом реализации нормы». Правоотношение в этой работе рассматривается как средство воздействия на общественные отношения, как совокупность прав и обязанностей, составляющих единство с нормой.^[173] Такое же мнение о природе правоотношений было высказано и Д.Р.Джалиловым: «Правовые отношения представляют основную форму правового регулирования общественных отношений, они выступают в качестве инструмента, посредством которого нормы права воздействуют на общественные отношения».^{[174] [175]} В результате правового воздействия общественные отношения приобретают особую правовую форму, а их участники наделяются правами и обязанностями,

4

подкрепленными мерами государственного принуждения.

Ю.К.Толстой при определении категории «правоотношение»

придерживается аналогичной точки зрения: «Правоотношения - указывает Ю.К.Толстой, - отношения, при посредстве которых норма права регулирует фактические общественные отношения». «Всякое правоотношение - продолжает Ю.К.Толстой, - в конечном счете направлено на урегулирование и закрепление фактического общественного отношения: речь может идти лишь о различной степени удаленности правоотношения от опосредствуемого им фактического общественного отношения».^[176]

Мнение Р.О.Халфиной и Ю.К.Толстого о правоотношении было высказано ими в рамках нормативной теории права, и поддерживалась достаточно активно. Одним из сторонников этого мнения выступал

А.Г.Певзнер, который писал по этому поводу следующее: «Отрицание того, что правоотношения - общественные отношения, урегулированные нормой права, вытекает из определенных методологических предпосылок. В основе такого отрицания лежит противопоставление отношений правовых, как отношений надстроечных, идеологических, волевых, сознательных и осознательных отношениям производственным, которые якобы выступают как неосознанные, как такие, которые складываются, не проходя через сознание людей. Подобная методологическая предпосылка неверна. Если правильным является положение о том, что правоотношения есть единство идеологической формы и экономического содержания, то ничего ненаучного нет в утверждении, что юридическое отношение есть общественное отношение, урегулированное нормой права».^[177] Подобное мнение поддерживается некоторыми учеными в таком виде до настоящего времени. В качестве примера можно привести взгляды Ю.Г.Басина на сущность правоотношения, изложенные им в учебнике «Гражданское право»: «Гражданское

правоотношение - урегулированное нормами гражданского права общественное отношение».^[178] Однако не все правоведы разделяют такую точку зрения на правоотношения. Не соглашаясь с трактовкой правоотношения, данной Р.О.Халфиной, А.П.Дудин писал: «Но уже здесь бросается в глаза односторонний подход к правоотношению. Активная роль отводится только правовым нормам, которые приходят извне, от государства. Кроме того, здесь правоотношение рассматривается не как единство многообразия, а как единство без многообразия, как только то одинаковое, общее, что есть в многообразных отдельных правоотношениях, односторонне». ^{[179] [180] [181] [182]}

Несколько иную позицию на понятие правоотношения высказывал в свое время и Л.С.Явич: «Правоотношения - отмечал Л.С.Явич, - это разновидность общественных отношений, которые по своей форме выступают в качестве индивидуально-определенной связи управомоченных и обязанных лиц, а по непосредственному содержанию оказывается взаимодействием этих лиц, реализующих свои субъективные права и выполняющих возложенные на них субъективные обязанности». Сходную с Л.С.Явичем точку зрения на правоотношения в аспекте взаимоотношений субъектов права позже высказал и

В.С.Нерсесянц, который определил правоотношение как «требуемую реализуемой нормой права форму взаимоотношений субъектов права в процессе приобретения субъективного права или исполнения юридической обязанности». Взаимосвязь субъективного права и корреспондирующей ему юридической обязанности, лежащей в основе дефиниций Л.С.Явича и В.С.Нерсесянца, характеризуют категорию «правоотношение» в несколько ином конкретизированном ракурсе, чем достаточно общее утверждение, как «общественные отношения, урегулированные нормой права». На эту взаимосвязь субъектов обращает внимание и С.С.Алексеев: «Ключевым моментом для понимания правоотношения - подчеркивает С.С.Алексеев, - является «связанность» участников, то, какое положение они занимают по

4

отношению друг к другу».

Такую же позицию по проблеме содержания правоотношения как корреспондирующей связи субъектов высказывал и С.Ф.Кечекьян:

«Правоотношения - это особые идеологические отношения, возникающие вследствие воздействия норм права на поведение людей. Это специфические общественные отношения, возникающие в результате осуществления этих норм и представляющие собою связь одного лица с корреспондирующими им обязанностями другого лица».^{[183] [184]}

О.А.Красавчиков, так же не соглашаясь с Р.О.Халфиной в определении правоотношения, писал: «Правовые отношения не могут быть

квалифицированы как общественные, урегулированные в нормах права, потому, что предмет регулирования и один из результатов правовой регламентации (правоотношение) находятся на различных уровнях социального бытия». О.А.Красавчиков считал, что общественные отношения, в

совокупности образующие в значительной своей массе предмет гражданскоправового регулирования, принадлежат к числу базисных. Что касается правоотношений, отмечал О.А.Красавчиков, то надстроечный характер последних ещё никто не отрицал.² «Гражданское правоотношение - пишет далее О.А.Красавчиков, - должно рассматриваться не как общественное отношение, урегулированное нормой права, а в качестве той юридической формы, которое данное отношение приобретает в результате правового регулирования. В силу этого оно может быть определено как юридическая форма общественных отношений, складывающихся из основанных на законе мер возможного (субъективное право) и должного (субъективных обязанностей) поведения, или, говоря иначе, правоотношение как общественное отношение, представляет собой систему мер юридически возможного и юридически необходимого поведения участников данной социальной связи».^[185]

Я.М.Магазинер ещё более конкретизировал понятие «правоотношение» в аспекте прав и обязанностей его участников: «Элементами, из которых состоит правоотношение, - указывал Я.М.Магазинер, - являются: 1) обязанность одного лица (обязанного) совершить или не совершить действие, и 2) право другого лица (управомоченного) на совершение или несовершение обязанным лицом этого действия. Совокупность обязанности к действию и права на действие составляет содержание правоотношения».^{[186] [187]}

Мнение О.А.Красавчикова в целом корреспондирует с точкой зрения

С.Ф.Кечекьяна о природе правоотношений. К существенным признакам правоотношений С.Ф.Кечекьян относил:

- они (правоотношения) - общественные отношения;

- правоотношения складываются на основе действующих правовых норм;

- участники правоотношений выступают как носители прав и юридических обязанностей один в отношении другого;

- эти права и обязанности обеспечены нормами права, и, следовательно,

3

охраняются государством.

В.П.Мозолин при определении понятия «правоотношение» в целом солидарен с мнением Л.С.Явича и других: «Гражданским правоотношением, - указывал В.П.Мозолин, - называется общественные отношения, имеющие волевой характер, участники которой выступают в качестве субъективных прав и обязанностей».^[188]

Такие неоднозначные мнения о правовой категории «правоотношение» привели к тому, что в последних научных работах утверждается: «Понятие

правоотношения, как и понятие субъективного права, является

конвенционально устанавливаемым».^{[189] [190]}

Проблеме гражданских правоотношений как одной из достаточно важных проблем правовой науки придавал большое значение О.С.Иоффе. В его трудах были затронуты практически все фундаментальные основы правоотношений, начиная от общих вопросов об общественной природе правоотношений, основных черт и структурных особенностей, и кончая его элементами - содержанием, объектом, субъектным составом и основаниями возникновения правоотношений. Поддерживая мнение Р.О.Халфиной в определении правоотношения в рамках нормативной теории права, О.С.Иоффе определил гражданское правоотношение как «общественное отношение, урегулированное нормами гражданского права», правда, с оговоркой: «или, иначе говоря, как отношение, участники которой выступают в качестве гражданских прав и обязанностей». В этом дополнении - стремление О.С.Иоффе к консенсусу между различными теоретическими направлениями в понимании концептуальной сути правоотношений. «Всякое правовое отношение

существует как отношения между конкретными лицами; оно юридически закрепляет взаимное поведение его участников, регулируется нормами права, установленными или санкционированными государством, и обеспечивается силой государственного принуждения», - утверждал О.С.Иоффе. И далее, применяя этот тезис к гражданским правоотношениям, О.С.Иоффе отмечал, что когда общественное отношение по необходимости должно принять правовую форму, оно становится не вообще правоотношением, а отношением, регулируемым определенной отраслью права. Поэтому, наряду с общими признаками всякого правоотношения, последнее приобретает ряд специфических черт, предопределяемых характером той отрасли права, к сфере регулирования которой оно относится. Такими специфическими чертами обладает и гражданское правоотношение, которые и должны быть выявлены для того, чтобы из целой совокупности правовых связей выделить отношения, регулируемые нормами гражданского права.^{[191] [192]}

К таким отношениям относятся имущественные, личные неимущественные отношения, к специфическим чертам которых относятся равенство участников правоотношений, их свободное волеизъявление как основание возникновения гражданских правоотношений, диспозитивный характер норм, имущественный характер мер защиты гражданских прав и ответственности за невыполнение обязанностей. В этом плане наиболее полным определением гражданских правоотношений является определение, данное А.П.Сергеевым: «Гражданским правоотношением - пишет А.П.Сергеев,

- является такое урегулированное гражданским правом общественное отношение, которое складывается между равными, не подчиненными друг другу субъектами, наделенными взаимными правами и обязанностями, содержание которых определено, как правило, диспозитивными нормами закона и нарушение которых влечет применение к нарушителям принудительных мер имущественного характера».^{[193] [194]} Преимуществом данного определения является отказ от упора на нормативную составляющую права, указание на субъектную составляющую правоотношений, их прав и обязанностей. В условиях рыночных процессов изменилось значение нормативной составляющей права; расширилось применение аналогии права и закона. Все эти факты выходят за пределы нормативной структуры права, хотя доминанта правовых норм в их традиционном понимании в структуре права

4

сохраняется.

Таким образом, из множества теоретических исследований в области правоотношений в советский период, можно выделить две основные концепции. Первая из них - концепция классического юридического позитивизма, отраженная в работе Р.О.Халфиной «Общее учение о правоотношении», где высказываются близкие к взглядам О.С.Иоффе идеи: «Правоотношение - общественное отношение, урегулированное нормой права», и категоричная позиция в этом отношении, высказанная Н.Г.Александровым: «Общественные отношения не могут принять форму правоотношения, если нет соответствующей нормы права».^[195] О.А.Красавчиков, четко следуя идеологическим требованиям того времени, считал общественные отношения базисными, а правоотношения - надстроечными.^[196] Вторая концепция - это социологическая, которая не нашла достаточно широкой поддержки. В целом, советская школа цивилистики под влиянием идеологических штампов в теории правоотношения поддерживала принципы юридического позитивизма. Дореволюционная цивилистика, как было отмечено выше, увязывала понятие правоотношения с частным правом. Идеологический запрет на деление права на частное и публичное изменил методологию теоретической юриспруденции. Более приемлемым при таких идеологических требованиях стал так называемый широкий подход, восприятие правоотношений как волевых общественных отношений, урегулированных правом. Примером такого подхода можно назвать критику В. С. Толстым приведенной позиции О.А.Красавчикова по поводу надстроечного характера правоотношений: «Действительно - пишет ученый, - если предметом гражданского права считать базисные отношения, тогда, конечно, в результате воздействия на них возникают правоотношения как самостоятельные (уже надстроечные) отношения. Но дело в том, что точка зрения, авторы которого признают базисные отношения предметом гражданского права, до настоящего времени обоснована слабо. В частности, её сторонники не показали с достаточной убедительностью, каким образом нормы права, созданные людьми, могут воздействовать на базисные отношения, которые, как известно, складываются и существуют независимо от людей и на которые они воздействовать не могут».^[197]

Нормативная теория правоотношения в свое время была подвергнута критике С.И.Аскназием: ««Крайнюю позицию в рассматриваемом вопросе занимают представители новейших нормативистских учений, ставящие своей задачей сделать необходимые выводы из своих нормативистских установок. Представители этих течений ставят перед собой задачу очистить сферу юридического бытия от всех социологических и психологических наслоений, создать абстрактную систему веления и норм... Это приводит упомянутых юристов к сложным формально логическим конструкциям, решающая роль в которых выпадает на долю нормы. Конкретное правоотношение, естественно, и в этих условиях оказывается всецело подчиненным общей норме как своему принципу».^[198]

В 70-80 годах прошлого века в науке права распространяется так называемый «социологический» подход к понятию правоотношения. Наряду с углубленным исследованием отдельных элементов, изучается системная связь правоотношений с другими правовыми явлениями. В этом ракурсе правоотношение понимается как вид идеологического отношения и одновременно как форма фактического общественного отношения, выделение в нем материального (фактическое поведение) и юридического (субъективные права и обязанности) содержания, характеристика содержания правоотношения, как средства реального общественного отношения и его формы.^[199] Исследуются вопросы структуры правоотношения, его содержания и формы.

На сегодня в теории права определены три подхода к понятию правоотношения. Первый и наиболее распространенный подход - это

определение правоотношения как общественного отношения, урегулированного нормами права. Этот подход, названный «материальным» (правоотношение - отношение), высказан Р.О.Халфиной, Н.Г.Александровым, Ю.К.Толстым, О.А.Красавчиковым, Д.Р.Джалиловым. «Материальный»

подход, основанный на нормативной теории права, декларирует

главенствующую роли нормы права в генезисе правоотношения, и содержанием правового отношения здесь выступает фактическое поведение его субъектов.

Второй подход - это понимание правоотношения как юридической формы общественного отношения, или как особого рода юридического (идеального) отношения, некоей «модели» поведения (правоотношение - модель). Он определен как «формальный», и поддерживается А.Б.Бабаевым, В. А. Беловым, Ю.И.Гревцовым, В.А.Лапачем, Г.В.Мальцевым, Ю.Г.Ткаченко и др. Содержанием формального правоотношения являются субъективные права и юридические обязанности его участников. Коррелятивная связь с правовой нормой в этом случае отводится на второй план. «Нет каких-либо отношений, которые по своему содержанию являются только правовыми, - отмечает Ю.Г.Ткаченко, - поэтому не существует правовых в собственном смысле отношений, а есть лишь правовой способ регулирования общественных отношений».^[200] Касаясь непосредственно проблемы подхода к определению правоотношения, Ю.Г.Ткаченко указывала, что «Ныне в науке существуют два определения правоотношений. Они соответствуют двум явлениям правовой действительности. В одном случае под правоотношениями понимаются субъективные права и юридические обязанности, представляющие индивидуальные модели возможного и должного поведения субъектов права, выступающие как образцы - мерки для этого поведения (но не само

фактическое поведение). Во втором случае под правоотношением понимаются фактические отношения, урегулированные нормами права».^[201]

Концепция «правоотношения-модели» была развита и В.А.Лапачем. «В рамках представленной теории особый интерес вызывает понятие «правоотношения - модели» - отмечает В.А.Лапач. «Оно перспективно в том плане, что позволяет показать правовые переходы от нормативной модели до фактического поведения и фактического отношения в целом, развивающегося в правовом поле. «Правоотношение - модель» является средством регулирования поведения (индивидуальным регулятором), а «правоотношение - отношение» выступает результатом юридического регулирования, к которому стремится законодатель. ^[202]

В.А.Лапач является автором так называемой «психологической» теории правоотношения. По мнению В.А.Лапача, «Практическая деятельность, целенаправленно осуществляемая под воздействием права на сознание субъекта, представляет собой не что иное, как процесс регулирования фактического отношения. Между фактической деятельностью и правом нет прямых контактов, точек непосредственного соприкосновения. Контакт имеет место лишь опосредованный, через сознание обязанного лица, которое и является единственным объектом правоотношения. При поиске объекта правоотношения важно учитывать не только то, что такой объект должен прямо и непосредственно реагировать на субъективное право, но и то, как он реагирует. Поведение носителей субъективных прав и обязанностей охватывает два разных хотя и взаимосвязанных вида деятельности: первая имеет дело с реальными предметами, вторая опирается на психологические модели.^[203] Правоотношение есть общественное отношение не между «физическими телесными субстанциями», а между лицами, субъектами как носителями воли. Идеальная жизнь права как раз и состоит в таких волевых взаимодействиях участников отношений. Сама по себе идеальная связь немыслима без существования минимально двух взаимодействующих субъектов, наделенных сознанием и волей. Такая связь и будет тем, что принято называть правовым отношением». ^[204]

Третий подход, объединивший юридическую форму правоотношений с их материальным содержанием, высказан С. С. Алексеевым, О. С.Иоффе и др. Он получил название «комплексного», и основан на концептуальных положениях юридического позитивизма. Суть его в понимании правоотношения как средства правового регулирования (материальный подход), либо как средства конкретизации объективного права (формальный подход).

В целом есть одно общее, которое объединяет все приведенные теоретические положения о правоотношении - это то, что правоотношение - это опосредующее звено между нормой права и теми общественными отношениями, которые составляют предмет правового регулирования.^[205]

Из научных работ, посвященных проблеме правоотношения в последние годы советского периода, можно выделить работу Ю.И.Гревцова «Проблемы теории правоотношения». В этой работе Ю.И.Гревцов сделал шаг в сторону социологического направления исследования правоотношения. Материальный подход он подверг критике: «При анализе взглядов последних лет (на проблему правоотношения) следует иметь в виду, что к этому времени укрепилось «нормативное» направление в нашей науке, много сделавшее для становления концепции советского права. В рассматриваемой области ученые этого направления сосредоточили внимание главным образом на механизме взаимосвязи нормы права и правоотношения, причем основным вопросом считалось выяснение того, что возникает раньше: правовая норма или правоотношение? Акцент, как известно, был поставлен на норме права, однако

исследования такого рода отодвинули на второй план проблему социального генезиса правового отношения». Особое внимание Ю.И.Гревцов уделяет элементу юридической связи в правоотношениях, который упоминается в работах Н.М.Коркунова и Ф.В.Тарановского: «Во всех случаях предметом правового регулирования (и, соответственно, правоотношения) выступает общественная связь. В основе правоотношений всегда лежат правовые связи. Определенные юридические возможности реализуются уже в ходе закрепления последних и в их рамках».^[206] Указание на правовую связь между субъектами как содержание правоотношения мы встречаем и у В.Ф.Яковлева: «В юридической науке понятие «правоотношение» призвано выразить одно - связь между субъектами через их права и обязанности, - пишет ученый. - Поэтому признание наличия между субъектами правовой связи означает, что перед нами - правовое отношение».^[207]

Современный период характеризуется тем, что наряду с существующими концепциями правоотношений появляются его трактовки с точки зрения естественного права. Здесь правовое отношение понимается в широком смысле как отношение, возникающее в виде особой формы социального взаимодействия, участники которого обладают взаимными,

корреспондирующими правами и обязанностями и реализуют их в целях удовлетворения своих потребностей и интересов в особом порядке, не запрещенном государством.^[208] Для иллюстрации этого тезиса приведем дефиницию понятия «гражданское правоотношение», данное В.С.Емом в последнем учебнике гражданского права: «Гражданское правоотношение - это юридическое отношение, существующее в форме юридической связи равных, имущественно и организационно обособленных субъектов имущественных и личных неимущественных отношений, выражающейся в наличии у них субъективных прав и обязанностей, обеспеченных возможностью применения к

их нарушителям государственно-принудительных мер имущественного характера».^[209] В приведенном определении существенным признаком

правоотношения приводится уже не общественные отношения,

урегулированные нормой права, как это было принято в позитивистских концепциях толкования смысла правоотношения, а юридическая связь равных субъектов права, свойственная социологическому направлению.

Из последних научно-теоретических исследований, посвященных проблеме гражданского правоотношения, несомненно, заслуживает внимания монография Л.А.Чеговадзе «Структура и состояние гражданского

правоотношения». В монографии автор на основе современных концептуальных воззрений на проблему правоотношения подробно

исследовала правовое состояние гражданского правоотношения и его структурных элементов. По мнению Л.А.Чеговадзе, гражданское

правоотношение - это системная связь состоящих в нем субъектов, обособленных принадлежностью прав и обязанностей, объектом которых выступают присвоенные или потребные социальные блага, а осуществление (исполнение) производится по собственному усмотрению, но обеспечено возможностью применения мер принудительного воздействия от имени государства. В определении Л.А.Чеговадзе очевиден отход от

узконормативной, позитивистской трактовки правоотношения. Выражение «урегулированное нормой права», либо близкие к нему формулировки в определении отсутствуют; акцент сделан, вслед за Ю.И.Гревцовым, на системной связи субъектов и конкретизации объекта правоотношения. «Гражданское правоотношение - пишет Л.А.Чеговадзе - есть не что иное, как фактически существующая связь его участников, реальное взаимодействие, и поэтому оно не может быть сведено к одной только его правовой стороне (юридической форме)».

В то же время, Л.А.Чеговадзе возражает против восприятия правоотношения как модели поведения (формальный подход). По мнению Л.А.Чеговадзе, правоотношение в правовом значении - это не модель поведения. Модель представляет собой норму права (типовую конструкцию правоотношения, предусмотренную совокупностью правовых норм), а правоотношения - всегда живая связь с конкретными участниками, к которой примеряется и на которую затем переносится нормативная модель.

Л.А.Чеговадзе удалось раскрыть содержание достаточно проблемной научной категории структурного элемента гражданского правоотношения - субъективного гражданского права. По мнению Л.А.Чеговадзе, субъективное гражданское право - это вид и мера поведения конкретного лица, которое осуществляется по усмотрению субъекта правовой принадлежности и подлежит защите, если осуществляется в соответствии с требованиями норм объективного права и/или соглашения сторон. Автор приходит к обоснованному выводу о самостоятельном характере категорий «объект гражданского правоотношения» и «объект субъективного гражданского права». По мнению автора, объект гражданского правоотношения - это равный по свойствам принадлежности всем иным его составляющим элемент гражданского правоотношения, а объект субъективного гражданского права - это подэлемент, это элемент системы гражданского правоотношения другого уровня. Автор определяет второй, не менее важный элемент структуры гражданского правоотношения - гражданско-правовую обязанность как вид и меру поведения, предписанного законом каждому субъекту или соглашением сторон конкретному лицу, неисполнение которого либо исполнение на других условиях служит основанием для предъявления требования, в том числе и в судебном порядке.^[210]

Важный теоретический вывод Л.А.Чеговадзе о самостоятельном характере категорий «объект гражданского правоотношения» и «объект субъективного гражданского права» в принципе можно распространить и на характеристику субъекта права, поскольку С.И.Ушаковым высказано мнение о тождественности понятий «субъект права» и «субъект правоотношения». В самом деле, субъект гражданского права как носитель прав и обязанностей - понятие объемное; однако же, лицо, являясь субъектом гражданского права, в силу определенных правовых ограничений, самым простым из которых является возраст, не может полноценно, реально участвовать в гражданском правоотношении. Иначе говоря, вполне легитимная возможность участвовать в правоотношении, еще не означает возможности реального участия в правоотношении. По этим основаниям, представляется, что понятие «субъект права» нетождественно понятию «субъекта правоотношений».

Одной из последних научных работ, посвященных проблеме правоотношения, является диссертационная работа А.О.Рыбалова «Проблемы классификации гражданских правоотношений».^[211] Исследование проблемы, проведенное с позиции конвенционализма как направления позитивистской философии, привело автора к парадоксальному выводу о том, что «понятие правоотношения является конвенционально устанавливаемым». «Определиться с понятием правоотношения необходимо для того, чтобы выстроить четкую, непротиворечивую систему гражданских прав» - рассуждает А.О.Рыбалов. - «При этом принципиально важно не ставить перед собой задачу доказать, что правоотношение - это именно то, что мы о нем утверждаем. Полагаем, что такая постановка вопроса не научна. Суть правоотношения как правовой конструкции такова, что вывести его понятие из норм права, эмпирических данных или иных источников невозможно. Можно лишь предположить наиболее удобную модель, такую, чтобы иные, более частные явления - обязательства, вещные права и пр. - уложились в логичную удобную для практического использования систему». Существующее теоретико

методологическое обоснование сложной правовой конструкции, каким является правоотношение, объявляется А.О.Рыбаловым «не научной», и вместо научного анализа предлагается «удобная для использования система».

Кроме этого, А.О.Рыбалов ставит фактический знак равенства между понятиями «правоотношение» и «субъективное право». «Наша позиция заключается в том, что термины «субъективное право» и «правоотношение» обозначают грани одного явления. Для цели практической юриспруденции достаточно понимания под правоотношением объективного взгляда на субъективное право» - утверждает А.О.Рыбалов. Это глубоко ошибочное мнение было отвергнуто ещё родоначальником концепции правоотношения Ф.К.Савиньи. «Если мы рассмотрим право в том виде, в каком оно окружает нас со всех сторон, то увидим в нем сначала власть одной личности - область, в которой господствует его воля и господствует с нашего согласия. Эту власть мы называем Правом этого лица, которое равнозначно полномочию; некоторые называют это правом в субъективном смысле. Однако при более пристальном рассмотрении мы убеждаемся в том, что полномочие не исчерпывает сути вопроса, а напротив, сама требует более глубокого обоснования. Таковое мы находим в Правоотношении, в котором каждое отдельное право представляет собой только одну особую сторону, так, что даже решение по отдельному праву может быть истинным и убедительным лишь в том случае, если оно основано на общем представлении о правоотношении. Правоотношение имеет органическую природу, которая обнаруживается как в связи его частей, поддерживающих и обуславливающих друг друга, так и в продолжающемся развитии, которое мы воспринимаем в нем, в способе его возникновения и исчезновения».^[212]

Мнение об ограниченности подхода А.О.Рыбалова к проблеме правоотношения мы находим и у Н.М.Коркунова: «Западно-европейское понимание права видит в субъективной стороне права не обусловленную юридическими нормами связанность, vinculum, а признанную и охраняемую правом свободную волю индивида. Из юридического признания воли личности вытекает уже затем, как естественное следствие, обязанность других не вторгаться в сферу, отмежеванную данной воле, и самые отношения между взаимно признающими друг друга волями. В последовательном своем развитии это воззрение приводит к совершенному отрицанию понятия юридического отношения и к замене его просто понятием субъективного права в смысле правопритязания».^[213]

Концептуальные положения проблемы правоотношения, выдвинутые А.О.Рыбаловым, - отголоски модного в последнее время постмодернистского направления исследований в науке, стремящегося к смене научных парадигм. Утверждение объективности и рациональности явлений, в том числе правовых, меняется на субъективные составляющие. Отсюда и чисто постмодернистский подход к сути правоотношения как конвенции, соглашении научного сообщества по определенной проблематике. И с тех же позиций понятна смена понятия «правоотношение» как динамичного правового процесса на якобы равнозначное понятие субъективного права - статики правового явления. В целом, смена теоретико-методологических установок классической

цивилистики и советской школы права в вопросе осмысления категории «правоотношение» на логико-философские концепты постмодерна вряд ли приемлемо. При этом подходе кардинально меняется сама суть категориального восприятия правоотношения как динамичного правового процесса, в котором требование наличия нормативной составляющей, либо взаимной связи субъектов права является чуть ли не самым основным требованием. В любой другой интерпретации это понятие теряет свой первоначальный смысл.

Говоря о научных исследованиях проблемы гражданских

правоотношений в области Интернета, можно отметить явную недостаточность теоретических работ в этом важном научном направлении.

Самым главным отличительным признаком абсолютного большинства гражданских правоотношений в виртуальном пространстве Интернета является то, что эти правоотношения имеют электронный вид, то есть они возникают, изменяются и прекращаются только в виртуальном пространстве Интернета - электронном поле глобальной компьютерной сети. Это кардинальное отличие гражданских правоотношений в Интернете от правоотношений в физическом пространстве и становится предметом теоретических споров по их правовому осмыслению.

Одним из первых теоретических исследований, посвященных проблеме гражданских правоотношений в Интернете, была научная работа С.В.Малахова «Гражданско-правовое регулирование отношений в глобальной компьютерной сети Интернет», выполненная в 2001 году.^[214] В работе (правда, в рамках лишь только одной главы) впервые были даны характеристики субъектно-объектного состава гражданских правоотношений в Интернете: наличие нетрадиционной предпосылки, виртуальная среда, трудности идентификации субъекта. К видам гражданских правоотношений С.В.Малахов относил имущественные, личные неимущественные и организационные отношения. Само гражданское

правоотношение С.В.Малахов определил как «существующие в Интернете информационные отношения, относящиеся к предмету гражданского права».^[215] Отметим, что диссертационное исследование С.В.Малахова до сегодняшнего дня является единственной научной работой, посвященной проблеме гражданских правоотношений в Интернете. Но, как видно из содержания определения, оно практически лишено правовой составляющей.

Избрание определенной теоретической модели изучения Интернета и предопределяет концептуальную архитектонику построения системы правоотношений внутри этой модели. Теория есть всегда методология, описывающая предмет с помощью методологически сформированного инструментария.^[216] В настоящее время в научной литературе, посвященной

проблемам правоотношений в Интернете, преобладает информационная парадигма, в связи с чем термин «гражданское правоотношение» применительно к Интернету практически не применяется. В доктринальном аспекте теории Интернета устоялось мнение о том, что «киберпространство (виртуальное пространство Интернета - А.А.) существует только для того, чтобы эффективно работать с информацией. Соответственно, отношения в киберпространстве складываются по поводу информации».^[217] Из этого достаточно спорного тезиса сделан другой, не менее категоричный вывод: «Общественные отношения, формирующиеся в информационной среде, однородны по своей структуре».^[218] По этим спорным теоретическим основаниям, вместо термина «гражданские правоотношения» для характеристики

правоотношений в виртуальном пространстве Интернета предложен термин «информационные правоотношения», который определен как «общественные (социальные) отношения, урегулированные нормами информационного права»,^[219] «участники которого являются носителями субъективных прав и обязанностей, охраняемых и гарантированных государством».^[220]

По мнению Ю.К.Толстого, такое определение имеет, по крайней мере, два существенных недостатка. «Оно - пишет ученый, - во-первых, не позволяет разграничить правоотношение и то общественное отношение, которое лежит в его основе, и, во-вторых, не дает ответа на вопрос, для чего вообще возникает правоотношение, какую служебную роль в процессе воздействия норм права на поведение людей выполняет правоотношение». Правоотношение - считал Ю.К.Толстой, - это особые идеологические отношения, возникающие в результате наступления предусмотренных правовой нормой юридических фактов, как отношения, при посредстве которых норма права регулирует фактические общественные отношения.^[221]

Касаясь информационной составляющей правовых отношений в виртуальном пространстве Интернета, можно согласиться с тезисом о циркуляции определенной информации в сети. Можно согласиться и с тем, что определенная часть правовых отношений в Интернете регулируется нормами информационного законодательства (законы «Об информации», и др.). Однако нельзя не согласиться и с тем, что сам процесс доступа в сеть Интернет, а также процесс предоставления любого вида информации пользователю уже регулируются никак не информационным законодательством, а Гражданским кодексом через институт договоров, в частности договоров о предоставлении услуг. По этим основаниям, полностью исключить гражданско-правовую составляющую правоотношений в Интернете никак нельзя. А целью вступления в гражданские правовые отношения, как отметил Д.Н.Кархалев, является удовлетворение имущественной (равно и неимущественной) потребности.^[222]

Понимая слабость теоретического обоснования тезиса об информационности правоотношений в Интернете, Д.В.Грибанов дает иную интерпретацию гражданских правоотношений в Интернете: «Движение по сети информации для участников гражданско-правового договора, заключаемого в Интернете, является технической (и юридической в смысле документального оформления) формой существования гражданского правоотношения, а для субъектов, оформляющих, подписывающих, передающих и регистрирующих электронный документ - объектом информационных правоотношений».^[223]

Расчленив приведенный выше тезис Д.В.Грибанова на составные части, мы получаем следующую картину:

- движение информации по сети Интернет является технической формой существования гражданского правоотношения в форме договора в Интернете;

- лица, оформляющие, передающие и регистрирующие электронный документ, являются субъектами информационных правоотношений;

- движение информации по Сети Интернет является объектом информационных правоотношений.

Применив к тезису Д.В.Грибанова современные теоретические воззрения на проблему правоотношения, можно констатировать, что приведенный тезис о природе правоотношения (как гражданского, так и информационного) ничего общего с теорией правоотношения не имеет.

Исходным положением для анализа тезиса Д.В.Грибанова будет общепринятое в настоящее время в науке права положение о том, что правоотношение - это возникающая на основе норм права индивидуализированная общественная связь между лицами, характеризуемая наличием субъективных юридических прав и обязанностей.^[224]

Из этого положения следует, что выражение «техническая форма гражданского правоотношения» в правовом отношении лишена смысла. В договорных правоотношениях, независимо от того, где они заключены, есть индивидуализированная общественная связь между сторонами, и у каждого из них есть права и обязанности. Если предметом договора является информация (такое вполне возможно), то её движение по сети Интернет никак нельзя назвать «формой правоотношения». Приняв этот тезис за основу, можно назвать доставку груза транспортом из точки «А» до точки «Б» «транспортной формой правоотношения».

Касаясь лиц, оформляющих, передающих и регистрирующих

электронный документ, обратим внимание на то, что эти функции в Интернете, как правило, выполняет компьютер, который никак нельзя отнести к категории «субъект права».

Относительно движения информации как объекта информационных правоотношений, можно лишь сказать, что объектом права может служить сама информация как таковая, способная удовлетворять потребности субъектов, их интересы, но никак не его движение по сети.

В приведенной интерпретации правоотношения Д.В.Грибанова - попытка объяснить классические институциональные концепты правоотношения понятийным аппаратом информационного права. Чтобы продолжить дискуссию по этому поводу, повторим тезис о том, что процесс доступа в сеть Интернет, а также процесс предоставления любого вида информации пользователю уже регулируются никак не информационным законодательством, а Гражданским кодексом через институт договоров, в частности договоров о предоставлении услуг. Определенная часть упомянутой системы договоров являются возмездными, т.е. носят исключительно имущественный характер (имеются в виду договоры о представлении провайдерами услуг доступа в сеть Интернет), а другая часть - личный неимущественный (вопросы защиты авторских прав и др.). И поскольку имущественные и личные неимущественные отношения являются предметом изучения гражданского права, а методом изучения - диспозитивный (в отличие от императивного метода, свойственного информационному праву), в качестве общего тезиса мы используем рабочую гипотезу о том, что основная масса правовых отношений в виртуальном пространстве Интернета имеют гражданско-правовой характер. По этим основаниям, для исследования проблемы мы будем опираться на научный аппарат гражданского права, поскольку в данном случае информационная составляющая Интернета оказывается вторичной. О.В.Мозолина, например, справедливо замечает: «Отношения в Интернете создает не сама компьютерная сеть, а субъекты, которые тем или иным образом связаны с ней. Следовательно, объектом правового регулирования являются отношения операторов и пользователей Интернета как между собой, так и во взаимоотношениях с иными лицами и государственными органами в связи с передачей информации и оказания услуг».^[225]

Исследования проблемы правоотношения применительно к Интернету активно проводятся и другими представителями информационного

направления теории Интернета. Так, у И.М.Рассолова мы находим такой тезис: «Часть информационных отношений, возникающих, изменяющихся и прекращающихся в киберпространстве, мы будем называть интернетотношениями». И далее: «Интернет-отношения в настоящее время можно определить как часть информационных отношений, возникающих,

изменяющихся и прекращающихся в кибернетическом пространстве, участники которых выступают как носители субъективных прав и обязанностей в Интернете».^{[226] [227]} Такой же точки зрения придерживается и А.А.Тедеев: «Основным предметным ядром информационного права выступают общественные отношения, не просто по обороту информации, но возникающие, изменяющиеся или прекращающиеся в информационной среде (киберпространстве) сети Интернет».

Как видно, И.М.Рассолов и А.А.Тедеев предлагают воспринимать такое явление, как «Объединение сетей» (Interconnected network) как целостное правовое явление: только при таком подходе возможно восприятие предложенного понятия «интернет-отношение». Однако, современные научные, в том числе и юридические представления об Интернете несколько другие. Научные исследования последних лет представляют Интернет как полифункциональную систему амбивалентного порядка, в которой, по крайней мере, два относительно самостоятельных объекта. Первый объект - это непосредственно сама объединенная всемирная техническая система - глобальная компьютерная сеть Interconnected network. Второй объект - это

созданная этой сетью нематериальная технологическая среда - виртуальное пространство. Эти два объекта имеют совершенно разную правовую природу как по правовым характеристикам, так и по предмету исследования. И поскольку в науке права точность определений имеет большое значение, мы, на основании тезиса об амбивалентности правовой природы Интернета, должны признать, что понятие «интернет-отношения» не охватывает отношения, возникающие в виртуальном пространстве Интернета, как это утверждает И.М.Рассолов. Понятие «интернет-отношения» с большой натяжкой может означать только те отношения, которые возникают, развиваются и прекращаются в процессе доступа к виртуальному пространству. Это отношения по поводу договоров доступа с провайдером, лицензирование провайдерской деятельности и пр. Что касается отношений в виртуальном пространстве (киберпространстве, по выражению И.М.Рассолова и

А.А.Тедеева), в основной своей массе они имеют гражданско-правовую природу. Это договорные отношения с интернет-компаниями по

представлению услуг, коммерческая деятельность и др. И распространять на эти правоотношения понятие «интернет-отношения» вряд ли корректно.

Как вывод можно констатировать: эволюция теории правоотношения равномерно колебалась между двумя основными течениями - позитивистским и социологическим. И если в дореволюционный период эти течения в правовой науке существовали практически параллельно, то в советский период стало преобладать позитивистское понимание правоотношения, основанное на тезисе «правоотношение - отношение», т.е. привязка правоотношения к норме права.

Последние же исследования в области теории правоотношения перенесли акцент на правовую связь субъектов, и преобладающим в теоретическом осмыслении правоотношения стало социологическое направление. Как верно отметила А.В.Попова, «В настоящее время наблюдается отход от жестких позиций нормативизма, переход к идеям естественного права, возрождение в применении к правоотношениям общих принципов права».^[228] По этим основаниям, мы считаем, что наиболее полной и всесторонней научно обоснованной парадигмой гражданских правоотношений, приемлемой для изучения роли этого института в теории Интернета является социологическая парадигма.

Что касается научных исследований проблемы гражданских правоотношений в виртуальном пространстве Интернета, то можно констатировать, что проблема в научном плане практически не затрагивалась, скорее всего, из-за сложностей правового восприятия виртуальной среды с одной стороны, и гегемонии информационной парадигмы в теории Интернета - с другой.