§ 4. Понятие и характеристика «права». Соотношение права и правды

36

ждает в христианских странах «веру правую и несовратную». «Правость» веры заключается в широкомасштабном противодействии силам зла, врагу 33

Там же, с. 103. 34

Там же, с. 106. , \ . t ,

5 <5

36 ПВЛ, с. 53; ПСРЛ. Т. 7. М. 2000, с. 140. 35

ПСРЛ. Т. 6. Вып. 2. М. 2000, с. 118. ?»«(.•

рода человеческого, козни которого губительны для естественного состояния людей. Вера русская и греческая всегда определяются летописями как «правая вера».37 В учении русских религиозных теоретиков о праве оно всегда выступает как одна из форм религии (правой веры) и эти обе составляющие іфедставляют собой совокупную основу вселенского спасения человечества. 8

В русской юриспруденции уже в до христианский период отсутствует употребление понятия «право» в сопричастном отношении к западному «leg» (закон). Это указывает на то, что духовно-ценностное отношение к праву в христианское время, обладающее таким же свойством словоупотребления, не было результатом революционного нововведения. Просто тенденции (правовые и языковые) язычества совпадали в этом смысле с эпохой христианства. В древнейшем юридическом документе договоре с Византией 911 г. термин «право» присутствует в первой же статье, но не в легальной трактовке. Он характеризует некое «правое» состояние, которое достигается между греками и Русью в ходе судебных

39

процедур: «многажды право судихом». В дальнейшем тексте договора, где установлены конкретные нормы и правила употребляется уже другое понятие - «закон» (ст.

ПСРЛ. Т. 2, с. 827. -.4, ; , : < 38

Преподобный Иосиф Волоцкий. Просветитель. М. 1995, с. 119. г1 39

ПРП. Вып. первый, с. 6. 40

Там же, с. 35. :л 41

Там же, с. 52.

л

Бенвенист М. Общая лингвистика. М. 1974; Бенвеиист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М. 1995; Гардиер М. Этот правый, левый мир. М. 1967; Золотарев A.M. Родовой строй и первобытная мифология. М. 1966; Иванов В.В. Топоров В.Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы (Древний период). М. 1965; Оии же: Исследования в области славянских древностей. М. 1974; Оии же: О языке древнего славянского права (к анализу нескольких ключевых терминов). В новейшей работе В. Колесова «право - лево» рассматриваются исключительно как на-

С принятием христианства одновременно проходили процессы синтеза и конфликтности идей язычества и православия, деформации старых и усвоение новых юридических категорий. Достаточно логично в этих соприкосновениях двух культур укоренилось некое сверхъюридическое понятие, объединяющее ценности уходящего языческого времени и непогрешимость христианства.

Название первого русского судебника - Русской Правды фиксирует отличие русских значений от западных. Последние четко названы строго легальным термином «leg» (Салический закон и т.д.). Русское название «правда» обладает максимальной широтой смыслового значения. Сделать по «правде» подразумевало элемент высшего божественного вмешательст-

правления и сторонность без анализа юридического смысла (Колесов В.В. Слово и дело. Из истории русских слов. Спб.ГУ. 2004, с. 571-582). 43

Еще в XIX в. отмечалась связь славянского слова «правда» с корневым значением в санскрите «parivada», где основа «vada» связана с обвинением, а «раті» означает спор, борьбу.

ПРИ. Вып. первый, с. 245. 45

Иларион. Слово о законе и благодати. М. 1994, с. 75. 46

ПСРЛ. Т. 3. Спб. 1841, с. 8.

ва. Во время борьбы Ярослава Мудрого со Святополком (XI в.) Ярослав констатирует: «Суди меня, Господи, по правде, да скончается злоба грешных».47 Подобное «расширенное» понимание права с выходом за рамки чисто юридических представлений было в XI-XVII вв. постоянным и устойчивым. Можно дать определение средневекового русского понимания права в современном лексическом выражении. Право - это широкое поле установлений юридических, бытовых, религиозных, морально- нравственных, которые регулируют состояние тварного мира в целом (в том числе с животным миром, природой, запредельным и загробным состоянием и т.д.). Юридическое право (установления государства) - наиболее обязательная к выполнению часть этой системы, которая проявляется в различиях, тяжести и характере ответственности.

Общая взаимосвязь употребления слов право и правда до XVII в. имеет сложную взаимосвязь, правда употребляется значительно чаще права. Наряду с этим интенсифицируется применение слова закон в юридическом смысле 48 В известной мере ситуации способствует «библейская теоретика». В Книге Притчей Соломоновых сказано, что власть «узаконивает правду».49 Становление понятия закон как конкретизированного правом норматива имеет менее сложную картину, нежели историческое соотношение понятий право и правда. Комплекс слов с корнем «прав» в целом обозначает приведение людей и явлений в некое состояние справедливости, в состояние должного. Например, «править» предполагало достижение со стороны властей такой реальности, которая адекватна правде.

В исторической ретроспективе термины «право» и «правда» восходят к единому смысловому значению еще языческой старины. Не случайно 47

ПСРЛ. Т. 4, с. 209. 48

Хотя в московский период употребление слова закон в светско-юридическом смысле обнаружить тяжело, производные от термина довольно часты. Это свидетельствует о том, что «закон» как нормативно-государственное явление был понимаем, его суть «чувствовали». Монастырским уставам XV-XVI вв. известно «беззаконие» в смысле нарушения общественного порядка. Беззаконие есть неправомерное отобрание имущества. В уставе преп. И. Волоцкого автор ссылается на «неписаный закои - земский обычай», вполне соответствующий понятию государственного закона (Древнерусские ииоческие уставы. М. 2001, с. 53, 144). 49

Прит. Сол. 8.15. 50

Дерягин В.Я. Светозарский А.К. Комментарии. В кн.: Илариои Слово о Законе и Благодати. М. 1994, с. 122.

с ооозначением через «правду» справедливости государственной реальности мы встречаемся на первых страницах летописей.51 При этом «правда» является более широким понятием, нежели «право», и включает в себя последствия реальных поступков, всю совокупность правовых результатов, т.е. реализацию права, вместе с божественными карами для действующих неправедно. «Правда» всегда наступает как постулированный результат. В борьбе Ярослава Мудрого с Святополком Окаянным (1015-1019 гг.) нечестивца Святополка возмездие настигает в конце жизни: «Его же по правдъ,

52 ^г

яко неправедна, суду нашедшю на нъ».

53

право г л аго лети», «се право будет», «аще есть право», «аще не право». В 1169 г. отношения между князьями характеризуются следующим образом: «Сердце их не было право с ними». Или: «слово наше будет право».54 Здесь человек предстает в особом состоянии «правости», исключающем зло перед Богом. Связь «права» и правой стороны тела устойчиво на весь допетровский период. В древний период правда обладает огромной силой и через нее устанавливается состояние правости. В XIII в.: «нам своею правдою басурман одолеть».55 Огромное число раз употребляется правда в сборнике «Мерило Праведное». В договорах Новгорода ХІІ-ХІІІ вв., по наблюдениям Ф. Леонтовича, слово право заменяется словом правда.56 В Новгородском и Псковском кодексах употребляют «судить вправду» как правовое требование. В 1498 г. при венчании на великое княжение Дмитрия, митрополит официально утверждал русский престол, как «престол правды». Это включало защиту державы, мощь государства, праведное царствование, в котором важнейшее звено составлял «суд правды», т.е. 51

Народное фольклорное правосознание ставит «правду» в приоритетное положение к «закону» и его производным. Древнейший памятник догосударственной старины «Голубиная книга» утверждает: «в мире стало правды нет, стали беззакония великие». «В этом мире корень всему правда». «Нет ничего выше правды». (Цит. по: Серяков М.Л. Гоубиная книга. Священное сказание русского народа. М. 2001, с. 292-293). 52

ПВЛ, с. 64. 53

ПВЛ, с. 110-111. ' 54

ПСРЛ. Т. 7, с. 83. 55

ПСРЛ. Т. 7. М. 2001, с. 178. ' ; 56

Леонтович Ф. Старый земский обычай, с. 112. ' '

милость к слабым со стороны судей монарха.57 В XVI в. св. Максим Грек писал, что жизнь вечная достигается тяжким земным путем «для ходящих

58

право по нему». Св. Иосиф Волоцкий (XVI в.) писал, что по Божьему установлению в момент смерти человека, при взвешивании его светлых и темных дел, за правым плечом расположено все богоугодное, за левым - греховное.59 Мышление по принципу «право - лево» было целой системой мировоззрения, включающее юридическое, религиозное и философское.

Антиподом правде в древней лексике выступает «кривда». Уже в X

в. в договорах с Византией значится: «Аще кто в Руси или греках сотворит 60 р криво». Сама же «правда» мыслится как состояние равнозначности Богу.

«Владимир же надеялся на Бога и на правду» (1116 г.).61 Связанность права и правды обнаруживается в летописи уже при описании становления династии Рюриковичей (859-862 гг.). Согласно описанию, у славян не стало «правды» при ослаблении власти, а призванные князья должны были «су-

fx")

дить по праву». В X в. «право» употребляется в аналогии и соотносимо- сти с «правдой» при описании волнений и смут 945-947 гг. Княгиня Ольга говорит древлянам: «если меня просите право». В летописях зафиксирована формула всесилия правды, как сверх юридической фундаментальной категории. С ее помощью можно добиться невероятного. Для летописей характерно выражение, когда само чудо совершается «силой честного креста и правды».64 Уже в XI-XII в. «правда» означала одновременно истинность и справедливость. «Тако право есть, аки ти и молвити» (XII в.). «Право ти молвлю, сии кресть есть» (1152 г.). И рек ему: «княже, право ти молвлю» (1161 г.). «Мстислав воззрел на Божию правду и силу честного креста» (1171 г.).65 Таким образом, уже в первые века Руси термин «право» может означать как юридическое явление, так и правое поведение и состояние, т.е. право как справедливость. В 1071 г. приближенный князя говорит восставшим: «То ти вамо право поведали».66 Одновременно слово «неправда» выступает как противодействие богоугодной действительности, как противоестественное состояние человека. Поэтому княжеские распри и бунты населения обозначались в древности как «неправда».67 Смысл употребляемого в то время слова «оправдать» заключался в том, чтобы «правду» «дать» (дать правду) подозреваемому на суде, обиженному и обвиняемому человеку. Владимир I (1113-1125 гг.) в своем «Поуче- 57

ПСРЛ. Т. 6. Вып. 2.М. 2001, с. 354. 58

Буланин Д.М. Переводы и послания Максима Грека. М. 1984, с. 209. . . . < 59

Пр. Иосиф Волоцкий. Просветитель. М. 1995, с. 113. 60

ПСРЛ. Т. 2, с. 38. 61

Там же, с. 282. 62

ПВЛ, с. 13. 63

ПВЛ, с. 27. 64

ПСРЛ. Т. 1, М. 1962, с. 498. 65

ПСРЛ. Т. 2, с. 413, 452, 512, 543. 66

ПВЛ, с. 70. 67

ПСРЛ, т. 7. М. 2001, с. 82.

нии» характеризует государственную политику в этом смысле: «Избавити обидима, судити сироте, оправдайте вдовицю».68 Совокупное переплетение юридического и нравственно-этического в понятии «право» оказало влияние на всю последующую историю понятий.

Название первого русского судебника правдой (Русская Правда) указывало на то, что при его помощи можно добиться высших истин. В XIII в. в юридических документах сохраняется употребление названия «правда». Договоры Смоленска с Готским берегом употребляют термин в широком значении, с утверждением «вечности» документа. Стороны «такую правду написали, которой правдой быть на Руси, в Риге, Готском береге, такой же правдой быть немцем в Смоленске, и быть по этой правде навеки».69 Когда в текстах договорах возникает необходимость отразить одинаковое для иностранных субъектов установление, употребляется термин «правда», а не юридические понятия (закон, приговор и т.д.).70 Весьма показательно, что употребление термина «правда» в договорах с иностранными территориями происходит в период активного действия Пространной Правды (XIII в.). Это отражает правовую традицию домонгольской Руси (1229 г.) к охвату этим понятием широкой совокупности явлений юридических межгосударственного характера. При бедности источников эти договоры являются единственным основанием для выводов. Из этого следует, что термин «правда» домонгольского времени означал широкую совокупность явлений: правосудие, судопроизводство, закон и законность, право и правда и т.д. В тексте договора термин употребляется 21 раз, больше, чем какой- либо другой. Исключение - «суд». На наш взгляд, масштабный кризис правосознания и крушение «православной правды» после монгольского нашествия оказали негативное влияние на употребление понятия «правда», деформировали его через нигилизм правосознания. Текст договора Смоленска с Ригой и Готским берегом второй половины XIII в. в 24 статьях ни разу не упоминает «правду».71 А ведь в предыдущее время она наиболее часто употреблялась. Однако совершенно закономерно, что потрясения ордынского владычества способствовали через какое-то время восстановлению значения «правды» и даже в еще более глубоком общенациональном духовно-юридическом значении. В XIII-XVI вв. шло интенсивное употребление антитез «правда, закон - неправда, беззаконие». Обычными и частыми стали упоминания летописей о карах за «грехи, беззакония и неправды наши». Например, бояре в малолетство Грозного «многие неправды земле учинили»,73 в «неправду суд держали».74 68

ПВЛ, с. 100. 69

ПРП. Вып. второй, с. 60, ст. ст. 5, 6; с. 58. 70

Там же, с. 59, ст. 12. 71

Там же, с. 72-75. 72

ПСРЛ. Т. 4, с. 244. 73

ПСРЛ. Т. 13. Первая половина, с. 126. 74

Там же, с. 12.

Одновременно производные слова с корнем «прав» сохраняют сущность связки «право-правда». В юридических документах XII в. «править» - значит действовать в соответствии с существующими нормами и правилами религии и права. Например, «править десятину Святой Богороди-

•1С

це». В договорах Новгорода XII в. с немецкими городами стороны в спорном деле «свою правду возьмут».76 В памятниках XIII в.: «управятся сами по своему суду».77 В Псковской Судной грамоте XV в. сказано: «без исправы человека не погубити».78 В Новгородской Судной Грамоте XV в. все присутствующие на суде судьи и добрые люди «должны судить вправду».7 Грамота разъясняет, что «судит право» - значит «судить справедливо».80 Вообще для XV в. характерно такое построение законодательных актов, при котором добавление в конце термина «вправду» обычно делалось с целью утверждения силы документа или силы целования креста (особой юридической процедуры). Состояние правоты в документах понимается аналогично современности. В договоре Смоленска с Готским берегом: «если прав будет, то 100 гривен серебра за сором ему взяти».81

В XIII-XV вв. «правда» присутствует в другой группе источников, связанных с деятельностью княжеской (государственной) власти, но с некоторыми другими оттенками. В договорах князей с Новгородом целова-

ние креста проходит «вправду», без лживости. " В Уставе князя Всеволода (XV в.) - «по токмо правде избавит от второй смерти и вечной муки», «от

огня негасимого». Вообще на протяжении всего средневековья устойчива связка «суд - правда». Например, «сотвори суд и правду» - в посланиях св. Максима Грека (XVI в.). Отсюда следует, что «правда» мыслилась как одна из форм неискаженного состояния, первоначальная божественная форма. К XVI в. термин «правда» стал покрывать собой значения многих специальных юридических терминов-понятий, упрощая широтой значений нюансы и оттенки чисто юридических словоупотреблений. «Псковичи не по правде бьют челом на своего наместника» (1510 г.).84 «Неправда» также употреблялась в таком же широком спектре негативных состояний. Василий III (1512 г.) возложил опалу на каширского вассала «за его неправду» и город у него отнял.85 Казань Василию III «неправду учинила» перед его послами. Изменное смоленское дело велось «вправду» посредством обы-

75

ПРП. Вып. второй, с. 41, ст. 3. 76

Там же, с. 126, ст. 9. 77

Там же, с. 73, ст. 11. 78

Там же, с. 286, ст. 3. 79

Там же, с. 215, ст. 25, 27. 80

Там же, с. 212, ст. 42. 81

Там же, с. 73, ст. 10. 82

Там же, с. 135, ст. 23. 83

Там же, с. 165, ст. 15. 84

ПСРЛ. Т. 13. Первая половина, с. 12. 85

Там же, с. 15.

сков.86 В конфликтах времен малолетства Грозного князья просят друг у друга «правду», дают «правду». При венчании на царство Ивана IV Бог сажает его «на престол правды» для суда людей «правдою».88 «Правда» во всех этих случаях мыслится выше юридического права.89 Одновременно в XII-XVI вв. русская юридическая терминология не употребляет термин «право» в значении совокупности юридических норм или нормативных установлений. Обычно он означает лишь состояние справедливости, подобно тому, как сказано в Псковской Судной грамоте: «судит право по крестному целованию», «как право перед Богом».90 Но понимание права как нормативной системы не было забыто. В летописях удалось обнаружить уникальный случай употребления понятия для характеристики нормативной системы. Во 2-й Софийской летописи эпизод дан при описании западной и восточной христианской обрядности (XV в.). Эта область отношений в правосознании Московской Руси относилась к юридической сфере. Летопись гласит, что во время богослужения «вострубят в трубы и органы, и гусли по фряжскому праву»91 (по византийскому). Остается загадкой, почему нормативное значение понятия права проявляется столь редко. Но в качестве версии можно предполагать, что распространение и утверждение современного (нормативного) понятия права проходило не без влияния европейских воззрений.

В той же 2-й Софийской летописи мы имеем еще более любопытное употребление термина «право» в качестве субъективной принадлежности человека (т.е. субъективное право). «Изневолил нас царь и право свое отдали ему». В XVII в. в источниках по истории раскола и старообрядчества понятие субъективного права присутствует весьма часто по принципу «мое право», «нет права», «иметь право».

Связка «право - правда» имеет отношение к важной философско- правовой категории русского правосознания, обозначаемой словом «исти- 86

Там же, с. 25. 87

Там же, с. 90. 88

Там же, с. 150. 89

В сочинениях И. Пересветова (XVI в.), где автор рассматривает достаточно часто юридические вопросы торговли, имущественных отношений, анализирует административно-правовые проблемы, целесообразность форм уголовных наказаний, применяется связка «право - правда». При этом крайне редко употребляются производные от слов закон и право в чисто юридическом смысле. Право как совокупность морального, бытового, юридического (т.е. комплексного) состояний буквально не «сходит» со страниц его сочинений. Правда выступает как ярко очерченная надправовая категория. Из таких постановок логически вытекает, что правда высший элемент любви со стороны Бога, она «выше самой веры». Сам Христос является ничем иным, как «вечной правдой» (Сочинения И. Пересветова. М.-Л. 1956, с. 244). 90

ПРП. Вып. второй, с. 286, ст. 3; с. 287, ст. 9. 91

ПСРЛ. Т. 6. Вып. 2. М. 2000, с. 87-90. Этот же эпизод в Воскресенской летописи (1437 г.) также описан с употреблением слова право в качестве системы норм («по фряжскому праву») (ПСРЛ. Т. 8. М. 2001, с. 105).

на». Истиной именовался на Руси сам Христос Вседержитель Вселенной. Уже в XI в. «истина» присутствует в источниках как альтернатива хаосу и гибели. «По истине деды наши и отцы блюли земли Русские, а мы хотим

92

погубить». Во многих случаях источники употребляют понятие истины, как альтернативу правде, они взаимозаменяемы. Пребывать в «правде» (истине) означало быть в двояком состоянии богоугодности (земной и небесной). С древности (XII в.) сюда включалась правда как «закон и

Q-}

суд». В XVI в. в ответе Ивана IV Стоглавому собору говорится: «пришла правда с неба и облеклась в истину», т.е. имеется в виду материализация самого Господа.94

Начиная с древности, устанавливается определенное размежевание между терминологией юридической, связанной с понятием «закон», хотя он и выражал область божественных установлений, и терминологией правовой, исходящей от связки «право - правда». Например, в XII в. «законопреступники - враги всей правды».95 К XVI столетию второе направление становится основой для широкого философского обобщения правовых категорий на основе указанной связки. В 1552 г. митрополит Макарий в послании молодому Ивану IV выделяет «правду» как важнейшее евангель- ское основание в деятельности царей. «Правда» в XVI в. занимает особо важное положение. Приговор 1556 г. содержит требование к царю об обя-

занности «государство соблюсти и устроить во всем подобие правде».

Сложности соотношений терминов «закон - право - правда» с дохристианского времени определяли специфические черты названий русских сборников права. В XIII-XVII вв. эта тенденция укрепилась. Они нигде не названы через «право - закон» - Мерило Праведное, Судебник, Судная грамота, Правосудье митрополичье (т.е. процесс судопроизводства). Это же относится к религиозным памятникам - Устав, Домострой, Стоглав и т.д., также не связанных с легальными названиями. В какой-то степени это связано с наглядностью языковых форм. В. Гейзенберг отметил подобное явление в физике, где используются для описания явлений «наглядные об-

OR

разы». Например, цвет, запах, аромат кварков. Русские сборники не могли выразить в названии всю совокупность черт, связанных с юридической стороной, и упор делался на элемент истинности судебной процедуры (правосудие). Последняя есть способ конкретного достижения «права - правды». И Судебник, и Домострой в глазах их создателей направлены на достижение богоугодной реальности. Конечную «победу» права русские 92

ПСРЛ. Т. 7. М. 2000, с. 14. 93

Там же, с. 35. 94

Стоглав, изд. Д.Е. Кажанчикова, с. 77. ,. . 95

ПСРЛ. Т. 2, с. 351. , .. 96

ПСРЛ. Т. 13. Первая половина, с. 197. 97

Там же, с. 267. 98

Гейзенберг В. Язык и реальность в современной физике. Дет.: Шаги за горизонт. М. 1987, с. 217.

теоретики понимали как одновременно юридический, религиозный, нравственно торжествующий акт - Страшный Суд Господа. «Исполненное» в ходе Страшного Суда право выполняло свою функцию и исчезало, как в широком, так и в юридическом смысле. В этой теории все земные творения человечества - наука, философия, искусство, экономика имели по отношению к «праву» (правосудию) подчиненное значение и исчезали раньше «завершения права». Последнее является самым последним актом земного состояния, после акта Страшного Суда и оно исчезает. С этого завершения исчезает земная разобщенность состояний времени, пространства, права и т.д., наступает новый период вечности их во всеобщей гармонии. Одновременно воплощается в реальность принцип всеобщего всеединства мироздания, человек в запредельном мире переходит в состояние гармонии со своей божественной, духовной сущностью, в состояние блаженства в Боге.

В XV в. покрываемое «правдой» понимание «права» в духовно- нравственном аспекте разделилось на два направления. Первое имеет окраску чисто юридическую и указывает на отсутствие в правовых актах противозаконного обмана. В конце договора Ивана III с Новгородом (1471 г.) крест целуют «вправду, без всякой хитрости».99 Судебник 1550 г. буквально изобилует подобной «бесхитростностью». В философской и бытовой лексике употребление производных от права более интенсивное. Второе направление теоретически более значимое и объединяет понятием «правда» всю совокупность разнообразных значений справедливости, в том числе - правовых. В этом смысле понятие содержится в Судебниках XVI-XVII вв. Из этого направления вырастает кризис старых понятий в XVII в. и возникновение позитивистских подходов к новой терминологии петровского времени. В Уложении 1649 г. «правда» встречается как достижение истинности конкретными участниками процесса, это - «общая 100

правда». Языковеды обратили внимание на то, что в XVII в. слова с корнем «прав» становятся очень распространенными в бытовой лексике и переписке (правеж, исправа, справа, справка, допросить, справить, исправить и т.д.).101 Даже на бытовом уровне употребления они имеют непосредственное отношение к юридическим действиям. Это проявление процесса семантического дробления связки «право - правда». Она создает предпосылки для близящегося охвата термином право совокупности правил- нормативов.

99

ПРП. Вып. второй, с. 255, ст. 38. 100

ПРП. Вып. шестой, с. 108, ст. 148; с. 117, ст. 173; с. 116, ст. 170. 101

Панкратова Н.П. Элементы делового языка в частной переписке XVII века // Древнерусский язык. Лексикология и словообразование. М. 1995, с.