XIX, Возникновение полного товарищества

Литература Шершеневич. Курс, т. I, § 34. — Lyon Caen et Renault. Тга^ё,

т. II, § 166 сл. — Lehmann. Lehrbuch des Handelsrechts, § 56.

Немногочисленные и неудачные постановления нашего закона об образовании полного товарищества имеют своим источником манифест 1 января 1807 г., несомненно французского происхождения.

Обращение к французскому праву является, таким образом, необходимым для понимания смысла постановлений нашего закона и раньше всего для правильного ответа на вопрос, необходима ли письменная форма для возникновения полного товарищества.

Впервые требование письменной формы для договора товарищества установлено Ordonance'oM 1673 г.351.

Art. 39 и 41 Code de com. лишь воспроизводят art. I titre IV этого ордонанса. Согласно этим статьям, для возникновения полного товарищества необходим письменный договор — нотариальный или домашний. Притом свидетельские показания не могут быть представлены в дополнение или опровержение содержания письменного договора. Практика французских судов как будто совершенно подчинилась ригоризму этого постановления. Требование письменной формы, по мнению судебной практики, установлено не только ad probationem, но и ad solemnitatem, и таким образом, товарищество действительно лишь при наличности письменного договора. Поэтому устный договор недействителен даже между контрагентами. Суды далее признали, что письменный договор не может быть дополнен свидетельскими показаниями, которыми нельзя устанавливать, что тот, кто в договоре не назван товарищем, все же является таковым352.

Однако ближайшее ознакомление с судебной практикой приводит к тому заключению, что в действительности в этом принципе, как будто бы безусловно признаваемом судебной практикой, пробито столько брешей, что от него уже ничего почти не осталось. Рядом с этим принципиальным признанием текста art. 39, судебная практика далее проводит различие между участниками товарищеского договора не облеченного в письменную форму, и третьими лицами.

Правда, согласно практике судов и в полном соответствии с законом, третьи лица могут требовать признания недействительным товарищеского договора, если лица эти заинтересованы в таковом признании353. Но вместе с тем, эти третьи лица могут пользоваться всеми допускаемыми законом доказательствами для того, чтобы установить характер товарищества, договор о котором не был облечен в письменную форму354. Цель такого толкования совершенно понятна: третьи лица не должны нести убытков, вследствие неправильных действий, не ими совершенных.

Однако французская судебная практика пошла в этом направлении еще дальше. Искусство, с которым французская юриспруденция примирила принципиальное признание письменного договора, как условия возникновения полного товарищества, с возможностью и для участников товариществ этому требованию не отвечающего, ссылаться на этот договор, представляется чрезвычайно любопытным. Если, говорит французский суд товарищеские отношения и не могут быть устанавливаемы свидетельскими показаниями, то все же иначе обстоит дело в том случае, когда отрицание этих отношений приобретает характер обмана (de fraude)355. Точно также, говорится в другом решении, существование товарищеского договора, не облеченного в письменную форму, может быть доказываемо свидетельскими покаяниями, если это необходимо для того, чтобы установить злоупотребления (spoliation) одного товарища по отношению к другому356. Отсюда один только шаг для того, чтобы довести до минимума значение требования письменного договора, как условия возникновения товарищеских отношений. Нельзя требовать при отсутствии письменного договора, продолжения товарищеских отношений, устное соглашение для контрагентов необязательно, но по отношению к прошлому можно и свидетельскими показаниями устанавливать фактическое существование определенных товарищеских отношений и расчета сообразно этим отношениям357. Требование письменной формы для возникновения полного товарищества установлено, вслед за французским законом, и нашим уставом торговым.

Оно вытекает из текста ст. 59 устава торгового, требующей для признания товарищества возникшим внесения в подлежащее установление «выписки из своих взаимных постановлений». Правда, проф. Шершеневич полагает, что «в действительности трудно предположить, чтобы такой важный договор, соединенный с судьбой всего имущества каждого члена, не был облечен в письменную форму, а основывался единственно на словесном соглашении»358. Такое мнение, хотя оно и кажется совершенно правдоподобным, представляется, однако, неправильным и на Нюренбергской конференции именно указание на жизнь, на обычную практику, послужило основанием для того, чтобы отвергнуть требование письменной формы договора. Вышеуказанная практика французских судов тоже свидетельствует о том, что упущение письменной формы в действительности часто имеет место, и вопрос о последствиях такового упущения имеет серьезное практическое значение На этот вопрос проф. Шершеневич, хотя и не без некоторого колебания, все же в результате дает ответ, согласный с буквальным текстом закона. «Законодатель наш,— говорит проф. Шершеневич359, —смотрел на процесс оглашения не только с точки зрения заинтересованных в нем лиц. Он настаивает на оглашении угрозою уголовного наказания и закрытия торгового заведения. С его точки зрения оглашение ненадежно, следовательно, необходимо представление выписки, а следовательно, необходим и письменный акт об учреждении товарищества. Последствием отсутствия письменного акта об учреждении товарищества может быть только недействительность товарищества, фактически возникшего без письменного договора». Правда затем проф. Шершеневич делает более осторожную оговорку о том, что «эту недействительность следует понимать не в смысле ничтожества, так как для такого вывода нет данных в законе, но в смысле недопустимости свидетельских показаний в подтверждение таких обстоятельств, которые оспариваются товарищами в их взаимных спорах». Но, во всяком случае, по мнению проф. Шершеневича, в судебном споре существование фактических товарищеских отношений не может быть устанавливаемо товарищами при отсутствии письменного соглашения360.

Такой вывод, находящийся в полном противоречии с теми результатами, к которым пришла французская судебная практика, едва ли вытекает с необходимостью и из буквального текста постановлений устава торгового. Хотя текст ст. 59 как будто категоричен, но так как закон наш, как мы видим, прямо не устанавливает обязанности заключения договора в письменной форме, но связывает известные последствия с нарушением предписаний о явке выписи из товарищеского договора, то для ответа на вопрос о значении нарушения предписания закона относительно письменной формы необходимо обратиться к постановлениям, регулирующим регистрацию полного товарищества. Санкция требования явки выписки из договора содержится в ст. 60. Она гласит: «Если торговый дом открыт будет без соблюдения правил, изложенных в ст. 58 и 59, то виновные подвергаются взысканию в ст. 1197 уложения о наказаниях определенному». Статья эта, сверх денежного штрафа, устанавливает закрытие торгового дома, что косвенно заключает в себе признание существования этого дома до момента его закрытия. Такое толкование дает нам возможность придти к выводам, аналогичным тем, которые французская судебная практика установила по тому же вопросу. И действительно, наша судебная практика, принципиально разделяя точку зрения проф. Шершеневича, поступает, и в этом отношении так, как поступают французские суды, и опять-таки, по образцу этой же французской практики, не допускает возможности для товарищей в спорах с третьими лицами ссылаться на эту недействительность товарищеского договора.

Не было ни одного решения, которое проводило бы тот принцип, что третьи лица, доверившиеся утверждениям, прямым или косвенным — это безразлично, о существовании между их контрагентами товарищеского отношения, не могут предъявить иска ко всем тем лицам, которые создали представление о товарищеских отношениях, не могут требовать их ответственности по тем же началам, по которым они бы отвечали, если бы таковые действительно существовали. Нарушение требований закона никогда не должно служить источником каких-либо преимуществ для нарушителей. Мало того, даже и в спорах между участниками торгового товарищества, не заявленного в управу, возможна ссылка на существование товарищеских отношений.

Так, Сенат признал, что формальные условия заключения договора торгового товарищества установлены законом в интересах третьих лиц, и договор товарищества, теряя при несоблюдении этих правил силу в отношении третьих лиц, сохраняет значение для опре- деления прав и обязанностей контрагентов361 и что несоблюдение сего порядка не имеет последствием признания недействительности как вступления в товарищество членов, так и всех гражданских последствий, вытекающих из договора полного товарищества для его членов, если заключение товарищеского договора доказано362. Поэтому, если общее торговое предприятие нескольких лиц возникло помимо письменного договора, то участник такого предприятия все-таки не лишен прав в силу самого факта общности предприятия, требовать от прочих участников своей частщ причем, если не установлено, что доли участия были разные, они предполагаются равными.

Не регулируя вопроса о содержании товарищеского договора, наш устав торговый сосредоточивает свое внимание на содержании выписки из «взаимных постановлений». В ней должны быть означены: 1) род товарищества, полного или на вере; 2) имя, отчество, прозвание, жительство и звание всех товарищей и тех вкладчиков, которые сами того пожелают; 3) подпись и печать тех товарищей, которые уполномочены непосредственно править и распоряжаться делами; 4) количество капитала, составленного товарищами, а также капитала, вносимого каждым вкладчиком.

Так как задача представления этих выписок в том и заключается, чтобы дать возможность третьим лицам ознакомиться с товарищескими отношениями в торговом доме, с которым они вступают в те или иные договорные отношения, то в случае разногласия между содержанием выписки и товарищеским договором, как это и было разъяснено Сенатом, единственным основанием и руководством для третьих лиц в сношениях и сделках с торговым домом может служить содержание оповестительных об открытии торгового дома циркуляров363. Лица, названные в разосланных купечеству циркулярах товарищами торгового дома и уполномоченные х подписываться фирмою, должны считаться, по отношению к третьим лицам, членами торгового дома, хотя бы между ними и не было заключено формального договора364.

Наш закон отмечает еще рассылку циркуляров365, как необходимое условие возникновения полных товариществ.

Значение циркуляров в торговом быту несомненно очень велико, особенно у нас, как на это указал совершенно правильно Правительствующий Сенат366, объясняя это тем, что «так как о содержании договора не публикуется во всеобщее сведение, то и следует признать, что единственным основанием и руководством для третьих лиц в сношениях и сделках с торговым домом может служить содержание оповестительных об открытии торгового дома циркуляров». Все это рассуждение само по себе совершенно правильно, и из него был сделан совершенно правильный вывод для подлежавшего рассмотрению дела (в этом собственно и задача суда), что изданный циркуляр безусловно обязателен для торгового дома, каковы бы ни были действительные соглашения товарищей. Но можно ли отсюда делать вывод, что несоблюдение этого требования должно влечь за собой признание самого договора товарищества недействительными? Едва ли на этот вопрос должно дать утвердительный ответ. Можно понять, когда такие последствия связываются с упущением регистрации, которая действительно гарантирует общеизвестность зарегистрированных отношений, но циркуляр этому требованию не отвечает: ведь вопрос о том, кому, в каком количестве должны быть разосланы циркуляры, вполне зависит от усмотрения товарищей. Было бы совершенно нерационально предъявлять под угрозой недействительности товарищеского договора требования, соблюдение которых не дает реальных гарантий третьим лицам. Так как сведения относительно тех же обстоятельств повторяются или, по крайней мере, должны повторяться три раза, а именно в договоре, выписи и циркуляре, то возможны, преднамеренные или случайные противоречия в этих сведениях. Договор может не соответствовать выписке, сообщенной управе, или же разосланному циркуляру. Чему же в таком, случае надо отдать предпочтение?

Для ответа на этот вопрос необходимо различать последствия таких противоречий по отношению к третьим лицам и между самими товарищами. Что касается этих последних, то для них, понятно, решающее значение имеет товарищеский договор. Несоответствующие ему указания выписи или циркуляра могут иметь лишь постольку значение, поскольку ими может быть дополнен или исправлен спорный текст товарищеского договора. Иное дело по отношению к третьим лицам. Они имеют право довериться каждому заявлению, к ним обращенному, или во всяком случае для них сделанному. Поэтому третьи лица могут ссылаться по своему усмотрению на товарищеский договор, выпись в купеческой управе или на циркуляр, смотря по тому, на что они при заключении договора с товариществом положились.

Мы начали этот очерк с разъяснения смысла постановлений французского кодекса для того, чтобы вернее понять смысл постановлений действующего у нас устава торгового.

В заключение мы обратимся к постановлениям германского торгового уложения для того, чтобы выяснить, как следовало бы в этом вопросе реформировать наше право. Согласно торговому уложению, письменной формы договора не требуется. Закон ограничивается требованием внесения в торговый регистр сведений: 1) о товарищах, их имена и местожительства; 2) фирмы товарищества и ее domicilium'a; 3) о времени возникновения; 4) если не все товарищи имеют право представительства, то кому из них предоставлено это право и как они будут подписывать фирму. Упущение такого заявления не влечет за собой, однако, признания недействительно- сти товарищества367. Однако полное товарищество возникает не в силу регистрации, но в силу той торговой деятельности, которая товарищество делает товариществом торговым368. Так как тем не менее внесение в торговый регистр составляет обязанность товарищей, то регистровый судья может наложением штрафа вынудить товарищей выполнить лежащую на них обязанность сделать соответствующую запись в регистр19.

Эти постановления германского торгового уложения находятся в полной гармонии с природой этой формы товарищеского соединения. Тут связь участников между собой слишком тесна для того, чтобы формальному акту регистрации придавать конститутивный характер. Это вместе с тем служит новым подтверждением правильности вышеуказанной нами точки зрения о признании полного товарищества не юридическим лицом, но товариществом, в более узком смысле этого слова.

Относительно времени возникновения товарищества германское торговое уложение содержит весьма разумное постановление. Моментом возникновения признается либо момент внесения товарищества в торговый регистр, либо момент действительного начала его операций, если последнее предшествовало внесению в регистр. При этом «постановление договора о том, чтобы момент возникновения полного товарищества был более поздний, нежели момент его внесения в торговый регистр, недействительно по отношению к третьим лицам»369. Цель такого ограничения — желание упросить ведение торговой регистрации.

Французское право предоставляет сторонам свободу в определении момента возникновения товарищества, а в случае если такого постановления в товарищеском договоре нет, момент заключения договора считается моментом возникновения товарищества. Так как исходная точка зрения нашего законодательства в учении о полном товариществе — французская, то мы должны признать, что и у нас момент этот определяется временем заключения договора, если в самом договоре нет особого по этому вопросу постановления.

<< | >>

↑

Источник: А. И. Каминка. Очерки торгового права — М.: АО «Центр ЮрИнфоР».. 2002

Еще по теме XIX, Возникновение полного товарищества:

- Господарче право України - Хозяйственное право России -