XVIII. Юридическая природа полного товарищества

Сверх литературы, указанной в очерке «Юридическая природа торговых товариществ», см. Endemann. Handbuch des Handelsrechts, т. I, § 80. — Lehmann. Lehrbuch des Handelsrechts, § 55 сл.

Гораздо более сложная, нежели римская societas, эта форма товарищества представляется, однако, наименее сложной среди союзных организаций торгового права.

Однако самое обозначение этой формы товарищества в разных странах различное, что свидетельствует о том, что, несмотря на значительное однообразие норм, ее регулирующих, в разных странах, форма эта, именно ввиду, так сказать, естественной простоты, развивалась всюду самостоятельно.

Немецкий термин offene Handelsgesellschaft впервые в законе употреблен в Бадене, термин, происшедший, как предполагают, от итальянского обозначения товарищества старых городских статутах — compagnia palese. Точно так же и французский термин coci6te en nom collectif нового происхождения, его еще не знал Ordonnance de Commerce 1673 г. этот термин употреблял Pothier, и он воспринят торговым уложением. Savary его объясняет тем, что в этих товариществах товарищи ведут торговлю sous leurs noms collectifs339. Этот термин мы, далее, находим в Бельгии и Швейцарии; аналогичные — в Италии, Испании, Португалии.

Наш термин «полное товарищество» является попыткой характеризовать в названии самую форму. Такая попытка по самому существу своему редко может быть удачной. И действительно, полной является только ответственность товарищей вовне, но это вовсе не передается этим термином. Наоборот, с большим правом можно было бы артельные организации, особенно с неограниченной ответственностью, назвать полными товариществами, так как они в большей степени захватывают личность, нежели полное товарищество.

Определение полного товарищества было дано выше2.

Совершенно особняком стоит мнение ученого комментатора DHGB. Fr. v. Hahn'a3, который называет полные товарищества «просто товариществами», как «соединение для ведения предприятия под общей фирмой», лишенные каких-либо других специальных признаков; поэтому он считает необходимым их квалификацию признаками отрицательными, т.е. товарищество является полным тогда, когда оно не будет ни акционерным, ни коммандитным. Такую постановку вопроса нельзя не признать совершенно неправильной.

Справедливо указал Ластиг, что, так как полное товарищество является одним из видов товарищеского соединения, . то оно необходимо должно иметь какие-нибудь положительные признаки, характеризующие этот род товарищества. Лежащая в основе определения Hahn'a мысль очень распространена и является скрытой причиной целого ряда неверных определений полного товарищества. Эта мысль заключается в том, что пред нами тут нечто в такой мере простое, что все юридические последствия вытекают отсюда как бы сами со- 2

Стр. 295 3

Endemann. Handbuch, I, стр. 318. | 338 бой. Юридическая структура этого соединения не заслуживает, потому особого внимания. Именно этим, как нам кажется, объясняются те неудачные определения, которые дают Мейер и Победоносцев. Первый говорит340, что это соединение, в которое все товарищи представляют для достижения цели товарищества все свои имущественные средства и личные силы или, по крайней мере, представляют все свои имущественные средства; управление же делами товарищества поручают одному или нескольким товарищам.

Тут ряд очевидных неправильностей. Можно ли, в самом деле, говорить о полном предоставлении имущества, когда быть может только незначительная часть в действительности внесена в предприятие, а всем остальным имуществом товарищи рискуют совершенно независимо от товарищества? Правда, за долги товарищества они отвечают всем своим имуществом, но ведь тут разница совершенно очевидная, и при том разница в равной мере значительная и с юридической, и с чисто практической точек зрения.

Не более удачно и определение Победоносцева341.

В определении, которого мы держимся, обращает на себя внимание раньше всего одна особенность: отсутствие каких-либо указаний на способ соединения имущества и личного труда. Объясняется это очень просто тем, что размеры участия трудами и капиталами вполне зависят от соглашения участников. Жизненный нерв этого товарищества — это усиленная ответственность товарищей вовне по всем обязательствам товарищества. И этой ответственностью обусловливается кредит товариществ, кредит в котором — центр тяжести для торгового предприятия.

Это принудительное установление законом характера ответственности участников и вместе с тем предоставление этим участникам значительной свободы в установлении своих внутренних отношений — причина столь резкого различия в полном товариществе внутренних и внешних отношений. Но понятно, эти две стороны института должны находиться во внутренней связи, в гармоническом сочетании.

Быть может, именно это сочетание двух по-видимому, столь различных сторон правоотношения представляет больший интерес, чем видимая дисгармония. Именно потому, что внутренние правоотношения здесь предоставлены свободному соглашению сторон, именно потому, что размеры взносов товарищей зависят от их усмотрения и могут совершенно отсутствовать, именно потому, что таково же положение и относительно участия товарищей личным трудом, единственным способом придать этой форме соединения известное значение вовне, создать ей известную кредитоспособность, является строгая определенность ответственности членов вовне.

Иначе ставит вопрос Ластиг. Он полагает, что солидарная ответственность членов полного товарищества привнесена в этот институт извне. Но это указание и исторически неточно и догматически неправильно. С точки зрения исторической, ошибка Ластига заключается в том, что он придал решающее значение отсутствию положительных постановлений относительно характера ответственности полных товарищей в памятниках средневеково- го права, между тем как все сводилось просто к тому, что, вследствие общих условий торговли в средние века, полным товариществам не приходилось в сколько-нибудь серьезных размерах прибегать к кредиту. И тем не менее солидарная ответственность полных товарищей слагалась уже в 13 ст., и Decesiones Rotae Genuensis в объяснение ее ссылаются на обычное право342. Таким образом, отнюдь нельзя утверждать, что усиленная ответственность товарищей была извне привнесена в этот институт, как нечто ему чуждое. Это означает лишь, что эта сторона института сложилась с полной определенностью несколько позже, нежели другие его особенности, но засим, раз возникнув, стала составной и притом важнейшей особенностью института. Ошибка, в которую при этом впадает Ластиг, такой большой знаток источников средневекового торгового права, очень обычная для юристов при догматических построениях. Упускают совершенно из виду то различие обстановки, в которой действовал институт, слагавшийся в течение столетий. Применяя логически тот же метод рассуждения, можно, пожалуй, говорить и о том, что и для акционерных компаний ограниченная ответственность товарищей является привнесенным извне элементом, излишним при установлении основных особенностей этой формы ассоциации, так как в продолжение значительного периода существования акционерных компаний вопрос об ответственности участников не играл никакой роли.

Неправильность такого приема конструирования применительно к полным товариществам, будет особенно для нас ясна, когда мы обратимся к тому, как Ластиг определяет полное товарищество.

Решающее значение характера ответственности полных товарищей для выяснения понятия полного товарищества делает необходимым более внимательный анализ составных частей этой ответственности.

Неограниченная ответственность (ответственность всем имуществом) прямо установлена нашими законами (устав торговый, ст. 68; т. X, ч. 1, ст. 1234). Закон говорит, что «товарищи торгового дома ответствуют за все долги оного вообще и порознь всем имуществом своим, движимым и недвижимым»345. Последние слова —плеоназм, совершенно неуместный в законе.

Выше мы указали, что ответственность товарищей, кроме того, солидарная и прямая. Различие ответственности неограниченной и солидарной существенное. Указание на солидарную ответственность мы находим в словах «вообще и по- рознь». Что ответственность эта солидарная, безусловно признается нашей практикой; она настолько тесно связана с самим представлением о полном товариществе, так безусловно признается западноевропейским законодательством, что в этом отношении у нас и не возникало каких-либо сомнений.

Слова «вообще и порознь» устанавливают, как нам кажется, и третью особенность ответственности членов — ее непосредственность.

А так как, по общему правилу, солидарная ответственность нескольких лиц не предполагается, в законе же не имеется прямого указания на солидарную ответственность товарищей вместе с самим товариществом за долги последнего, и подобная ответственность товарищей не может быть выведена и из существа юридических отношений между товариществом и товарищами, то и нет достаточного основания для признания солидарности между товарищами, с одной стороны, и товариществом, с другой, в отношении ответственности их за долги товарищества». Отсюда далее, Сенат делает тот вывод что товарищи отвечают за долги товарищества, хотя и в качестве должников, но не главных; их ответственность за долги товарищества представляется дополнительною, вспомогательною, которая возникает только с того момента, когда обнаружится неуспешность взыскания с самого товарищества. И таким образом «кредиторы товарищества не вправе со своими взысканиями, помимо товарищества, обратиться непосредственно к товарищам».

Выше, в очерке, посвященном вопросу о юридической природе торговых товариществ, были приведены те соображения, в силу которых нам представляется неправильной теория юридической личности полных товариществ. Но даже и оставляя в стороне вопрос, является ли товарищество юридическим лицом, дальнейший отсюда вывод о характере ответственности полных товарищей представляется во всяком, случае неправильным347.

Допустим на минуту, что точка зрения на товарищества, к которой примкнул и Сенат, совершенно правильна, что товарищества могут быть признаны, наряду с акционерными компаниями, юридическими лицами. Но ведь одно в таком случае несомненно: понятие юридической личности союза в такой мере неопределенное, что из него делать какие-либо положительные выводы относительно характера ответственно- сти товарищей, относительно организации товарищества совершенно невозможно. Ведь совершенно очевидно, что организация акционерных компаний, с одной стороны, и полных товариществ — с другой, совершенно различная. И так как Сенат и те, и другие признает юридическими лицами, то ясно, что одно это признание, даже и допуская, что оно совершенно правильное, еще отнюдь не определяет собой природы ответственности товарищей в том и другом соединении. Неправильность такого приема юридического анализа особенно велика именно по отношению к вопросу об ответственности полных товарищей. Совершенно очевидно, что, как было выше указано, характер этой ответственности образует главный нерв этого товарищества ввиду полной неопределенности его внутренней организации. Если дорожить этой свободой товарищей — по своему усмотрению регулировать свои внутренние отношения, а это безусловно необходимо, ввиду строго личного характера этого рода ассоциаций, то отсюда неизбежно вытекает дальнейший вывод о необходимости совершенно твердо поставить вопрос об ответственности товарищей вовне. Деятельность купца, как такового, не регламентируется законом, эту регламентацию заменяет ответственность купца всем своим имуществом по всем своим обязательствам. И точно так же все внутренние отношения товарищей в полном товариществе именно потому могут быть предоставлены их усмотрению, что за все его действия товарищи отвечают так, как будто бы они сами действовали. Поэтому утверждение Сената, что ответственность товарищей «проистекает из особого специального о том закона, изображенного в ст. 2134, т. X, ч. I, ст. 68 устава торгового», свидетельствует о том, что Сенат совершенно упустил из виду действительную природу этой формы товарищества. Да где же в самом деле гарантии для кредиторов полного товарищества, если, с одной стороны, размер товарищеского капитала может быть произвольно уменьшаем товарищами, если, с другой стороны, личная ответственность товарищей вовсе не вытекает из при- роды этого соединения? Выше, по поводу взгляда Ластига, уже было отмечено противоречие этого взгляда всей истории происхождения полного товарищества.

Если мы далее обратимся к постановлениям современных торговых кодексов и к практике западноевропейских судов, то опять-таки и здесь найдем полное подтверждение того же положения о самой широкой ответственности товарищей по делам товарищества.

Право предъявления иска по долгам товарищества как к товариществу, так и к любому из товарищей, минуя товарищество, не возбуждает никаких сомнений в германской судебной практике и литературе348.

Хотя вопрос во Франции далеко не бесспорен, но тем не менее и там господствующее мнение не идет далее того, что необходимо предварительное обращение с требованием об удовлетворении, даже и не обязательно путем иска, к товариществу, и если требование это остается неудовлетворенным, то в таком случае кредитор имеет право обратиться с иском к любому товарищу, не предъявляя иска к товариществу и во всяком случае отнюдь не выжидая того, что этот иск, вследствие отсутствия товарищеского имущества, останется безрезультатным349 .

Казалось бы, эта практика Западной Европы не безразлична при выяснении природы полного товарищества и характера ответственности товарищей. Казалось бы, очевидна необходимость справки с этими постановлениями по вопросу о природе института, который сложился не у нас, но на Западе, откуда мы его заимствовали. Мы бы поняли, если бы Сенат в данном случае ограничился утверждением, что необходимо предварительное предъявление требования к товариществу, хотя считали бы, что и это противоречит интересам торгового оборота и идет вразрез с совершенно явно обнаружившимися тенденциями последнего времени на Западе. Но когда Сенат признает неправильным вывод палаты, что ответственность членов полного товарищества возникает одновременно с ответственностью самого товарищества, то Сенат идет несравненно дальше, нежели это требовалось бы его конечным выводом, который сам по себе мог бы найти себе некоторое оправдание и в теории, и в некоторых западноевропейских законодательствах.

И это различение — не простой академический вопрос, но, наоборот, имеет, огромное практическое значение. В результате теории, выдвинутой Сенатом, получается положение, в силу которого давность исков против товарищей оказывается особенно продолжительной, так как течение ее начинается лишь после несостоятельности товарищества, когда только и открывается, по мнению Сената, право обратить свое взыскание по обязательствам торгового дома на имущество его товарищей. Полные товарищи, с точки зрения давностных сроков, оказываются, таким образом, в исключительно неблагоприятных условиях. В какой мере это представляется неправильным, видно из того, что почти всюду на Западе, как раз наоборот, для этого рода исков устанавливается особенно краткий давностный срок350. И это совершенно правильно. Серьезная ответственность, лежащая на членах полного товарищества, сопряжена с такими опасностями, что было бы несправедливо угрожать ею чрезмерно долгое время, тем более, что приходится считаться с тем, что против иска, вытекающего из договора, заключенного товариществом, отдельному товарищу, конечно, труднее защищаться; поэтому следует, по крайней мере, несколько оградить его с точки зрения времени, в течение которого иск может быть к нему предъявлен. /

Можно только пожелать, чтобы судебная практика с большей осторожностью отнеслась к настоящему решению Сената и не подорвала слишком смелым и оригинальным толко- ванием природы товарищества как юридического лица, самой основы, самого жизненного нерва этой формы соединения личной ответственности товарищей по всем обязательствам товарищества. Столь далеко идущая ответственность товарищей может быть по временам тягостна и опасна для отдельных товарищей: недаром средневековые юристы, еще не привыкшие к широкому распространению деловой честности в торговом обороте, предостерегали от этой ответственности, как от огня. Но против этой опасности есть одно только средство — не вступать в полное товарищество, образовывать иные формы соединения с ответственностью участников так или иначе ограниченной; благо современный деловой оборот в изобилии создает эти формы соединения.