Примечания

*(1) См. биографический очерк о нем: Томсинов В.А. Василий Иванович Сергеевич (1832-1910) // Сергеевич В.И. Лекции и исследования по древней истории русского права. М.: Зерцало, 2004.

*(2) См.: Новь. 1886. Т. 8. N 6. С. 176-194; N 7. С. 310-325.

*(3) См.: Сергеевич В.И. Русские юридические древности. Том первый: Территория и население. СПб., 1890.

*(4) См.: Сергеевич В.И. Русские юридические древности. Том второй: Власти. Выпуск первый: Вече и князь. СПб., 1893; Сергеевич В.И. Русские юридические древности. Том второй: Власти. Выпуск второй: Советники князя. СПб., 1896.

*(5) См.: Вече и князь. Русское государственное устройство и управление во времена князей Рюриковичей. Исторические очерки В.И. Сергеевича. М., 1867.

*(6) Сергеевич В.И. Русские юридические древности. Том второй: Власти. Выпуск первый: Вече и князь. СПб., 1893. С. V.

*(7) См.: Сергеевич В.И. Русские юридические древности. Том второй: Вече и князь. Советники князя. Издание 2-е. СПб., 1900.

*(8) См.: Сергеевич В.И. Русские юридические древности. Том первый: Территория и население. Издание 2-е. СПб., 1902.

*(9) См.: Сергеевич В.И. Древности русского землевладения // Журнал Министерства народного просвещения. 1900. Ч. 331. Сентябрь. С. 58-89; там же. Октябрь. С. 225-273; там же. 1901. Ч. 333. Февраль. С. 293-353; там же. Ч. 334. Март. С. 37-71; там же. Апрель. С. 338-358; там же. 1902. 340. Март. С. 1-66; там же. Ч. 343. Сентябрь. С. 93-148; там же. Ч. 344. Декабрь. С. 307-361.

*(10) Сергеевич В.И. Древности русского права. Том третий: Землевладение. Тягло. Порядок обложения. СПб., 1903. С. V.

*(11) Данный отзыв был написан Тарановским и опубликован в виде отдельной книжки уже после смерти В.И. Сергеевича. См.: Тарановский Ф.В. Отзыв о сочинении В.И. Сергеевича "Древности русского права". Юрьев, 1911.

*(12) Тарановский Ф.В.

*(13) Там же. С. 113.

*(14) Там же. С. 114.

*(15) Там же.

*(16) Сергеевич В.И. Русские юридические древности. Том первый: Территория и население. СПб., 1890. С. V.

*(17) "Древности" и "история", - отмечал Ф.В. Тарановский, - представляют собою два различных вида исследования минувших судеб права. Первые рисуют картину статического состояния права в отдаленном прошлом; вторая изучает движение права в прошлом с целью установления закономерности правового развития и объяснения современного его состояния. Поэтому "древняя история права" не тождественна с "древностями права" (Тарановский Ф.В. Указ. соч. С. 9).

*(18) Дьяконов М.А. В.И. Сергеевич и его ученые труды (библиографический обзор). СПб., 1912. С. 35.

*(19) Дьяконов М.А. В.И. Сергеевич и его ученые труды (библиографический обзор). СПб., 1912. С. 35.

*(20) Сергеевич В.И. Древности русского права. Том первый: Территория и население. Издание третье, с переменами и дополнениями. СПб., 1909. С. VII.

*(21) Слово "волость" означает собственно всякую территорию, состоящую под одной властью, а потому одинаково употребляется как для обозначения целого государства, так и его административных делений, составляющих в правительственном отношении тоже одно целое, а также и для обозначения земель, состоящих в чьей-либо частной собственности, они тоже состоят под одной властью. В тексте речь идет только о волости в смысле государства.

*(22) Слово "город" означает собственно всякое укрепление с целью обороны. В Ипат. лет. под 1219 г. читаем: "...и созда град на церкви..." или в Новгород. I, под 1224 г.: "...стал бо бе на горе, над рекою над Калком, и ту створи город около себя в колех, и бися с ними из города того по 3 дни". Согласно с этим, выражение "ставить город" означает обыкновенно только сооружение стен около существующего уже поселения для ограждения его жителей от внезапных вторжений.

*(23) Воскр. 1297; Львов. 1323, 1330; Новгор. I, 1372, 1387; IV, 1384; Псков. I и II, 1414, 1431, 1441.

*(24) В Обозрении истории русского права проф. Владимирского-Буданова (вып. I), термин "земля" не метафора, а форма общества, заменявшая государство во весь первый период" (3). На с. 4 эту особую форму, заменявшую государство, он называет "земским государством", но, к сожалению, не разъясняет, в чем состоят свойства этого "земскаго государства" и чем оно отличается от государства вообще. - В новом издании (1900 г.) почтенный автор делает поправку. Земля не "заменяет" у него государства, а "составляет государство" (12), которое он продолжает называть "земским государством" (14), все же не разъясняя, чем оно отличается от государств не земских, если таковые есть.

*(25) Первое издание. I, 4. Во втором издании почтенный автор излагает свою мысль несколько иначе. Он говорит: "Время происхождения земскаго государства должно быть отнесено к эпохе доисторической. Начальная летопись перечисляет земли - княжения (б. ч. те же, какие мы находим в XI и XII вв.). Славянские племена уже тогда (до начала летописных сказаний) перешли от чисто племенного быта в быт государственный земский, т.е. образовали княжения - земли, пределы которых не всегда совпадали с границами племени. Летописец, рассказав о мифических 3-х братьях..." К этому месту автор делает ссылку, в которой приводит указанное нами место Соловьева, возражает ему, а в конце говорит: "Проф. Сергеевич приписывает мысль Соловьева и нам". - Мы были крайне огорчены этим указанием на недостаток у нас внимания к труду почтенного ученого и поспешили взять первое издание и развернуть 4-ю стр.; там напечатано: "Время происхождения земскаго государства должно быть отнесено к эпохе доисторической. Племена, перечисляемыя в начальной летописи, суть земли - княжения (б. ч. те же, какие мы находим в XI-XII вв.). Летописец, рассказав о мифических 3-х братьях..." Мы были этим совершенно успокоены: мы ничего не приписали почтенному автору, чего у него не было сказано. Сличением же его двух изданий мы были даже обрадованы. Во втором он высказывает совершенно другую мысль, чем в первом, и совершенно правильную, не о земском, конечно, государстве, а о том, что границы племен и княжений не совпадают, а в первом издании сказано: "племена суть земли - княжения".

*(26) По миру, заключенному в 1151 г. с племянником Изяславом, Юрий отказывался от обладания Киевом и обязывался удалиться в "свой Суздаль" (Ипат.). Ср. еще Лавр. 1159 года. Берладник приведен из Суздаля.

*(27) В Суздале посадничал сын его, Мстислав, который и был отправлен им из этого города в поход на Киев.

*(28) В другом месте Воскр. лет. сохранила имена еще следующих думцев Мстислава Ростиславича: Борис Жидиславич, Ольстын и Дедилец (1177, 94).

*(29) Время сыновей Ярослава Всеволодовича есть время дальнейшего дробления древней Ростовской волости. При них выделяется Суздальское княжение, Тверское, Костромское, могло, конечно, выделиться и Московское. Под 1280 г. Воскр. л. говорит о смерти Давыда, внука Ярослава, от сына его Константина, и называет его князем галицким и дмитровским. Это еще новое обособление, имевшее место также при сыновьях Ярослава, из которых, по-видимому, каждый старается урвать от великого княжения что только было можно.

*(30) Соловьев (II, 288) делает догадку, что Калита управлял Москвой при Юрии, когда последний находился в Орде или в Новгороде: "иначе он не имел бы времени сблизиться с митрополитом Петром, ибо Юрий убит в 1325, а Петр умер в 1326". К такой догадке нет основания: чтобы сблизиться с митрополитом, конечно, не было необходимости управлять Москвой. Костомаров же утверждает (Русск. история. I, 182), что Москва оставлена была в полное управление Ивана, когда Юрий получил великое княжение, но источников не приводит. Это тоже только догадка. Из братьев Юрия всех ближе к нему был Афанасий (Воскр. 1312, 1315, умер в 1322); он, конечно, и замещал Юрия, где было нужно. Вот в каких выражениях описывает летописец деятельность Ивана по отъезде Юрия в Орду: "А кн. Иван Данилович, после брата своего Юрия, седяше на Москве; тож с Москвы иде в Переяславль и седе в нем на великом княжении". Это свидетельство не оставляет, кажется, сомнения в том, что Иван Калита захватил под братом Переяславль. Переяславцы, от которых ушел Юрий, конечно, рады были иметь у себя особого от Москвы князя.

*(31) Обе духовные Калиты без года. Нет основания думать, что им написана третья, до нас не дошедшая, в которой были бы упомянуты Галич, Белоозеро и Углич: тогда эти волости были бы упомянуты и в духовных его сыновей. Относительно Галича мы имеем в источниках сведения, которые представляют совсем в ином свете переход этого города к Дмитрию Ивановичу. В XIII и первой половине XIV в.

*(32) Иное начало применено Калитой к распределению частной собственности. В распоряжении его было 42 села в Московском уделе да 12 купель в других княжениях. Из этого числа Семену дано 11 сел, Ивану - 14, Андрею - 12, жене с дочерьми - 16; одно село пожаловано Воркову. Здесь совсем незаметно предпочтения в пользу старшего. Даже наоборот, младшие получили большее число сел. Но для предпочтения младших нет никакого основания. Надо думать, что недвижимая собственность разделена была поровну; большее же число сел, назначенных младшим, может объясняться их неравенством. Стремление наделить сыновей поровну особенно ясно видно в распределении драгоценностей. Каждый из сыновей получил по 4 золотых цепи, по 3 золотых пояса, по 2 золотых чаши (чара), по 2 чума золотых (Семен и Андрей, а Иван - 2 овкача золотых) и, наконец, по 3 серебр. блюда; старший сын Семен сверх братьев получил только одно блюдце золотое с жемчугом и каменьем. Это наводит на мысль, что в древней России различали наследования княжеских прав от наследования в частной собственности князя. Частная собственность делилась, обыкновенно, поровну между наследниками; в наследовании же княжеских прав старший сын имел преимущество.

*(33) Д.И. Иловайский, самый последовательный сторонник Калиты, деление Москвы на три части называет умным распоряжением (II, 36).

*(34) Завещание Ивана Калиты написано с согласия и утверждения Орды. На это указывает татарская печать, к нему привешенная.

*(35) Иначе у Соловьева: "Старшему же (т.е. сыну Ивана, Семену), читаем на 305 с. III т., должно было получить и великокняжескую область Владимирскую с Переяславлем". Совершенно то же, но еще определеннее говорит и Д.И. Иловайский: "К старшему должна была перейти вся область Переяславля-Залесского и все дальние приобретения Поволжья; ему же предоставлялось добыть себе от хана ярлык на вел. кн. Владимирское" (Истор. II, 31). Под дальними приобретениями Поволжья, вероятно, разумеется и Кострома (25). Соловьев не приводит источников; Д.И. Иловайский ссылается вообще на летописи и на духовные грамоты Калиты. Мы не нашли в этих памятниках подтверждения его мнению. То, что мы утверждаем в тексте, было давно известно, но позабыто. Карамзин совершенно правильно говорит, что Иван, располагая только своей отчиной, не мог отказать сыновьям Владимира, Переяславля и Костромы, ибо назначение преемника ему в вел. княжении зависело от хана (IV, 151).

*(36) У Соловьева (III, 327) читаем: "Симеон отказал удел свой и все движимое и недвижимое жене, по смерти которой все это переходило к брату Семенову, в. кн. Ивану". Того же взгляда держится и Д.И. Иловайский (Истор. II, 40): "Иван получил волость старшего брата по кончине его супруги", - говорит он. Источники же говорят прямо противное. В завещании Ивана Ивановича читаем: "А се даю сыну своему князю Дмитрию: Можайск со всеми волостьми... Коломну со всеми волостьми... (т.е. удел брата Семена, отказанный им жене, Марии). А что ис тых волостий за княгинею за Марьею, те волости до ее живота и села: а по ее животе те волости и села сыну моему князю Дмитрию..." Вдова Семена, княгиня Марья, следовательно, была жива еще: в момент написания духовной за ней состоят некоторые волости из удела мужа, весь же удел принадлежит Ивану, который, конечно, отнял его у вдовы брата, вопреки своему клятвенному обещанию. Карамзин тоже не считает вдову Семена умершей во время написания Иваном духовной.

*(37) Намерение Юрия Дмитриевича завладеть великим княжением обнаружилось еще при жизни его старшего брата, в завещании которого он не принял участия в качестве попечителя. По его смерти оно немедленно перешло в дело; но, надо думать, Юрий не нашел себя тогда достаточно сильным, чтобы достигнуть цели вооруженной рукой, а потому в 1428 г. он заключил с племянником мир, по которому признал за ним все отказанные ему отцом владения. Партия великого князя (ему самому не было тогда еще полных 14 лет) настолько считала себя сильной, что не нашла нужным сделать Юрию какие-либо территориальные уступки. Но в 1431 году Юрий разорвал этот мир. В том же году племянник и дядя вознамерились отправиться в Орду для решения спора о великом княжении. "Царь же (ордынский хан), - говорит летописец, - повелел своим князем судити князей русских". И действительно, перед этими судьями в присутствии хана происходило судоговорение по всей форме. Истец и ответчик доказывали свои права с документами в руках (летописями, грамотами), ссылаясь на прецеденты и княжеские завещания. Юрий Дмитриевич оказался великим крючкотворцем, он ухватился за букву духовной своего отца и подкреплял ее ссылками на случаи более древних переходов вел. княжения от брата к брату. Мы уже знаем, что духовная только по букве, а не по духу и практике московской была в его пользу (с. 71). Несмотря на это, Иван Дмитриевич Всеволожский, представитель прав великого князя, усомнился, кажется, в успехе своего дела. Он бросил всякую аргументацию и обратился просто к милости хана: "Государь вольный царь, - сказал он, - освободи молвить слово мне, холопу великого князя. Наш государь, вел. кн. Василий, ищет стола своего, вел. княжения, а твоего улусу, по твоему цареву жалованью, по твоим девтерем и ярлыком, а твое жалованье пред тобою. А господин наш кн. Юрий Дмитриевич хочет взять вел. княжение по мертвой (!) грамоте отца своего, а не по твоему жалованью, вольнаго царя. А ты волен в своем улусе, кого восхощешь жаловати, по твоей воле..." Суд перешел, таким образом, в выпрашивание великого княжения. Царь решил спор в пользу вел. кн. Василия и приказал даже Юрию вести под ним коня. Мы, конечно, не в состоянии теперь сказать, почему выиграл дело в. князь: потому ли, что он действительно был прав, что признал и сам Юрий три года тому назад, или потому, что царя пленил льстивый язык Всеволожского. Наши государственные люди XV в., кажется, признавали уже правило: цель оправдывает средства.

*(38) Утверждаем это на том основании, что в летописи под 1417 г. написано:

"Преставися нареченный князь велики Нижнего-Новагорода, Иван Васильевич, сын великого князя, Василия Дмитреевича, на Москве; положиша и в церкви архангела Михаила, идеже вси князи рустии лежать" (Воскр.).

Издатели в примечании к этому месту говорят, что все списки летописи смешивают смерть нижегородского князя Ивана Васильевича со смертью соименника его, сына великого князя московского, Василия Дмитриевича. В таком примечании нет ни малейшей надобности. Место надо понимать, как оно написано. Великий князь московский нарек сына своего на нижегородское княжение. Ивана же Васильевича линии нижегородских князей и нарекать-то было некому. Отец его умер в 1403 г., родные дяди еще раньше. В живых были двоюродные дяди, которые не прочь были завладеть Нижним на себя. Одному из них, Данилу Борисовичу, даже удалось получить от царя Махмета ярлык на свою отчину (А. Э. I. N 18).

*(39) Начальный летописец, перечислив разные племена, населявшие широкую равнину, простиравшуюся от Днепра через Оку до Волги, говорит:

"Се бо токмо словенеск язык в Руси: поляне, деревляне, ноугородыди, полочане, дреговичи, север, бужане, зане седоша по Бугу, после же велыняне".

Это уже случай объединения нескольких славянских племен в одном наименовании руси, на которое летописец наведен единством языка этих племен.

Древнейший случай наименования русскими городов не киевских находим на договоре Олега с греками 907 года. Олег - русский князь, а потому и все города, в пользу которых он выговорил особые уклады, названы русскими, хотя в этих городах сидели свои особые князья, состоявшие только в некоторой зависимости от него. Называть эти волости их особыми именами в договоре было не уместно потому, что греки имели дело с одним Олегом. Здесь мы имеем дело только с перспективным объединением русской земли в одном термине, а не с действительным ее единством в смысле единого государства, которое бы называлось уже тогда русским.

*(40) А. Э. I. N 3 и 4, 1328-1340; Рум. Собр. I. N 23, 1341; А. Э. I. N 8, 1372. У Дмитрия Ивановича и печать была вырезана с титулом "князя великого всея Руси", но он не всегда употреблял ее. Рум. собр. I. N 34 и 30.

*(41) Но в сношениях с константинопольским патриархом Василий Васильевич именует себя "великим князем московским и всея Руси". Рус. Ист. Библиот. VI. N 62.

*(42) Рум. Собр. I. N 24, 83, 121. Барсуков. Род Шереметевых. II. 497, говорит, что деловые люди суть вольнонаемные рабочие. Доказательств не приводит.

*(43) То же выражено и в древнейшей редакции:

"Аще кто челядин пояти хощет, познав свой, то к оному вести, оу кого то боудет коупил, а той ся ведеть ко дроугомоу, даже доидеть до третьего. То рци третьемоу: вдаи ты мне свой челядин, а ты своего скота (заплоченных денег) ищи при видоце" (21).

Мы не останавливаемся на уголовных и процессуальных особенностях приводимых статей. О них речь будет идти в другом месте.

*(44) Рум. Собр. I. N 76. Само собой разумеется, что лицо, против которого предъявлен иск о его холопстве, может доказывать, что оно свободно. Но если у ответчика не было никаких других доказательств, кроме присяги, то он допускался к предъявлению такого доказательства только в том случае, если мог представить за себя поручителя. В договорах московских князей с тверскими читаем:

"А кто холоп или роба имется тягати с осподарем, и пошлется на правду, а не будет по них поруки, ино их обвинити" (А. Э. I. N 14, 1398 и N 88).

Под "правдой" здесь, кажется, надо разуметь присягу. Кроме присяги это слово означает и свидетелей, конечно, потому только, что они показывают под присягой.

Соответственное место договора 1368 года:

"А иметь съ кимъ холопъ его тягатися, а не будетъ по немъ поруки, ино холопа обвинити, да выдати осподарю" (Рум. Собр. I. N 28), очевидно, напечатано неправильно. Вместо "съ кимъ" надо читать "съ нимъ", т.е. с господином.

*(45) Близок к этому и Мстиславов договор с немцами: за убийство холопа он определяет 1 гр. серебром, что составит около 4 грив, кунами.

Иное мнение о "рядовиче" высказывает проф. Мрочек-Дроздовский. Исслед. о Русск. Правде. Чтения. 1886. Кн. I. Рядович, думает он, есть низший служитель князя или иного господина, а именно: "приставник, прикащик" (199). К этому выводу автор приходит следующим образом. Он рассматривает, в каком смысле летописи и Русская Правда употребляют слово "ряд", и находит, что они употребляют его в смысле "приказа" и в смысле "договора", но с преобладанием первого, и в этом "Правда сходится с Лаврентьевской летописью" (196), а затем продолжает: "Если же это так, то слову "ряд" (и словам, производным от него) в Правде должен быть придаваем смысл "приказный" по преимуществу: в этом смысле и должно толковать рассматриваемые слова во всех тех местах Правды, которые требуют толкования" (197).

На этом основании "рядовичь" не человек, заключивший договор (ряд) со своим господином, а человек, получивший от него приказ, приказчик (199).

Мы привели подробно мнение проф. Мрочек-Дроздовского с тем, чтоб остановиться на любопытных приемах автора. Он сосчитывает, сколько раз и в каком смысле древние памятники употребляют слово "ряд". Затем "от большинства случаев" заключает "к преимущественному" смыслу и к тому, как надо объяснять слова, производные от "ряд", но требующие толкования. Эти слова должны быть объясняемы в смысле "преимущественном". г. Мрочек к решению исторических вопросов применяет арифметический прием. Мы сомневаемся в верности такого применения. Число раз, в котором Русская Правда употребляет то или другое выражение, совершенно случайное, а потому от такого числа, кажется, нельзя делать никаких заключений. Затем г. Мрочек едва ли совершенно точно сосчитал. Он находит (196) только один случай употребления слова "ряд" в смысле договора, это женитьба без ряду, ст. 103 Тр. сп. Мы приведем еще два: 104-я "тивуньство без ряду" и 46-я "договор займа". В смысле же приказа слово "ряд" употребляется всего один раз в ст. 87; в смысле правила - тоже раз в ст. 94. Арифметика, следовательно, не совершенно на стороне г. Дроздовского. Но мы этому не придаем никакого значения. В Русской Правде есть статья, которая еще раз говорит о ряде, хотя этого слова и не употребляет. На ее-то основании мы и видим в рядовиче Русской Правды просто раба. Это ст. 102 Тр. сп. Она говорит, что холопство возникает из купли-продажи. Купля-продажа есть, конечно, ряд, договор. Продавшие себя в рабство, но не отличающиеся никакими особыми качествами, и будут просто рядовичи, которых Правда противополагает старостам, ремесленникам, тивунам. Но рядович не непременно раб. Рядович - всякий по ряду (договору) у кого-либо живущий. Статьи же 22 Ак. и 11 Тр. разумеют под рядовичем раба потому, что ценят его в 5 гривен, а это цена обыкновенного раба, см. ст. 13, 106 и 107.

*(46) В списках Правды эта и следующая статья предшествуют выше разобранной 116-й: "А в холопе и робе виры нетуть..." и пр. Но отсюда не следует, что правило, в ней выраженное, древнее того, которое содержится в 116-й. Сколько-нибудь точную хронологию имеют только те статьи Правды, которые прямо приписываются известному князю. Многие статьи, не приурочиваемые ни к какому имени, составляют исконные обычаи; поэтому они и не связываются с именем князя. Но в список Правды они могли быть занесены позднее тех, которые приписываются известному князю и, следовательно, могут казаться моложе их. Хронология возникновения норм права и хронология занесения статей в списки Правды, конечно, не совпадают. Есть, однако, исследователи, которые в последовательности расположения статей в списках Правды видят хронологию самого возникновения содержащихся в них норм. Отсюда возникает много чрезвычайно существенных разногласий в объяснении содержания Правды.

*(47) 12 гривен продажи взимались за убийства раба без всякой с его стороны вины (III. 116). Здесь брались те же 12 гривен. Но в данном случае это не продажа, а вознаграждение пострадавшему. Оно равнялось, следовательно, не продажной цене раба, а цене его жизни. Обиженный мог убить его, и господин, платя 12 гривен, выкупал жизнь виновного раба.

*(48) Так, проф. Владимирский-Буданов, в примечании к этой статье, говорит: "во времена Ярослава обиженный мог убить холопа" (Хрест. I. 61).

*(49) См.: Чичерин. Опыты. 149; Владимирский-Буданов. Хрестоматия. I. 98.

*(50) Сторонники оспариваемого мнения указывают еще на III. 150 ст.: о ней речь ниже.

*(51) В договорах читаем:

"На холопах дани не имати, на которых ключники целуют" (Рум. Собр. I. N 28, 76; 1368-1451). Что это за целование? Может быть, целование на верность князю?

В селах Прилуцкого монастыря встречаем деление деревень на ключи, напр., "се яз, Евстигней, прозвище Меншик, Савельев сын, Оларевского ключая, деревни Токарева" (А. Ю. N 300, ср. N 250).

*(52) Рум. Собр. I. N 25, 130, 40; 1356-1498. Арх. истор. юрид. свед. 1855. Кн. II, полов. 1-я. С. 31. Ключники серпуховского князя названы "некуплеными". Это еще не значит, что они были свободные люди, хотя встречаются и такие. "Купленым" противополагаются "старинные холопы", а не свободные слуги. Об этих некупленых ключниках князь говорит, что ни "детям его не нужны", т.е. что они к ним не переходят, а получают свободу. Если бы "некупленые" значило здесь вольные, не было бы надобности отпускать их на свободу.

*(53) С этим предположением затрудняется согласиться проф. Буданов. Он находит, что "слова закона не ясны: холопей боярских и иных чинов людей..." (Хрестом. III. 39). Здесь речь идет о холопах бояр и людей иных чинов, а не о холопах и людях иных чинов.

*(54) А. Э. I. N 237. Еще несколько докладных напечатано в чтениях Мос. об. ист. и древн. за 1898 г. в августов, кн.

Иначе смотрит на докладного холопа проф. Ключевский. Он полагает, что докладной холоп есть сельский ключник, купленный с доклада наместнику именно на эту должность (Рус. Мысль. 1885. N 8. С. 19 и сл.) Надо думать, что автор наведен на такое заключение выражением докладных грамот "даются мне на ключ, а по ключу и в холопи". Выше мы имели уже случай объяснить значение термина "купить на ключ" (с. 61). "На ключ" покупаются целые деревни; в приведенной в тексте докладной Зубатый купил Никона Поздеева с сыном его, Федькой. Кто же из них ключник? Оба? А если Федька малолетен? Независимо от этих частных вопросов, возникающих из предлагаемого г. Ключевским объяснения, необходимо поставить и общий. Что значит купить кого-либо "именно на должность ключника"? Допустим, что "купленный именно на должность ключника" оказался к этой должности неспособен, или обокрал своего господина, или просто ему не понравился в должности ключника. Обязательно ли для покупщика держать его ключником? Конечно, нет. Таким образом, купленный сегодня на должность ключника завтра же можем сделаться пастухом. Выражение "куплен именно на должность ключника" не имеет никакого юридического смысла, ибо для господина не существует обязанности держать купленного холопа непременно на должности ключника, как не существует обязанности купленную верховую лошадь употреблять только под верх. Определенный юридический смысл имеет только выражение: "даюсь в холопи". Все остальное - символ.

*(55) XX. 61. В XVII в. встречаем одно исключение из этого правила. Уложение запрещает продавать татар-новокрещенов потому, что "по государеву указу крещеных людей никому продавать не велено" (XX, 97). Государев указ на русских крещеных людей не распространялся, однако. Подарить новокрещенных татар было можно (XX, 98).

*(56) Язык Уложения не отличается большой определенностью. Конкретные случаи, от которых отправляются иногда составители статей Уложения, весьма затрудняют понимание основных начал этого памятника. В XX гл. 101 ст. читаем:

"А которые люди учнут на ком искати холопства по полной деда своего, а в полной деда его будет написано, что дед его того холопа купил себе и детям своим, а про внучат и про правнучат в той полной ничего будет не написано; а ответчик на того же холопа положит в суде кабалу новую, и по той кабале тому холопу и впредь велети быти в холопстве у ответчика, а истцу в том холопе отказати по тому, что он о том холопе бьет челом по полной деда своего, а в полной деда его того холопа ему не написано".

Истцу должно отказать потому, что "в полной деда его того холопа ему не написано". Но следует ли отсюда, что внук выиграл бы иск, если бы в полной деда было написано, что холоп куплен и внуку? Конечно, нет, ибо дед, купив холопа в полницу, мог его потом перепродать, подарить, отпустить на волю и пр. Другой вопрос. Внук проиграл иск потому, что в полной деда холоп ему не написан. Значит ли это, что внук не имеет прав на холопов деда, если в полной про внука не упомянуто? Тоже нет. Если внук есть единственный законный наследник деда, то все наличные, в момент смерти деда, холопы его переходят к внуку, хотя бы в полных о внуке и не было упомянуто. Это совершенно ясно из свойств полного холопства, а кроме того, подтверждается выражениями непосредственно предшествующей сотой статьи, в которой читаем:

"...А те купленые люди учнут бити челом государю о них о свободе (т.е. будут искать свободы от наследников покупщика) потому, что они им в духовных и в купчих не написаны; и тем купленым людем по смерти тех людей, кто их купит, быти у жен их и у детей потому, что многие люди таких людей покупают до женитьбы своей, а которые люди таких людей покупают и женятся, и они тех своих купленых людей в купчих пишут себе, а того не повелося, что таких купленных людей в купчих писати себе и жене своей и детям".

Что же значит приведенная статья? Это - казус. Некто подал иск о холопе и в доказательство предъявил полную деда. Вызвали ответчика. Он предъявил кабалу новую, написанную с соблюдением всех правил. По рассмотрении предъявленных доказательств суд находит, что полная, на которую ссылается истец, не подтверждает его ссылки и отказывает по недоказанности иска и только. Это ближайший повод отказать истцу, делающий совершенно ненужным дальнейшее рассмотрение дела. Иначе поступил бы суд, если бы истец заявил, что холоп деда бежал и выдал на себя незаконную кабалу. Он приступил бы к поверке этих фактов. Но таких заявлений не сделано, а потому для суда нет надобности входить в рассмотрение того, каким образом холоп деда выдал на себя новую кабалу. На казуистический характер статей Уложения давно было уже указано, мы приводим только отдельный случай.

Некоторые исследователи понимают разобранную статью Уложения буквально и думают, если в полной грамоте не было сказано, что холоп покупается и внукам, то внуки, после смерти своего отца, не имели уже права на такого холопа (Рус. Мысль. 1885. N 8. С. 18). Этот взгляд трудно согласить с идеей полного холопства и с приведенной 100 ст. Уложения.

*(57) Кроме приведенных способов установления рабства, проф. Владимирский-Буданов допускает еще один: духовное завещание. Он думает, что в силу 76 ст. цар. Судеб, и 66-й первого из духовной могло возникнуть рабское состояние для лица свободного (Хрест. II, 163). Это очевидное недоразумение. В статье 76 написано:

"По робе холоп, по холопе раба, по духовной холоп, по приданой робе холоп, а по холопе раба".

Читать, конечно, надо так: "по рабе холоп, по холопе раба; по духовной рабе холоп, по приданой рабе холоп, а по холопе раба". Первого положения "по рабе холоп, по холопе раба" уже совершенно достаточно для выражения мысли, которую Судебник желает высказать. Но наши старые юристы не умели довольствоваться общими понятиями. Высказав общую мысль, составители судебника не заметили, что она разрешает все частные вопросы, а потому стали перечислять отдельные случаи: рабу, отказанную в духовной грамоте, и рабу, полученную в силу рядной записи.

*(58) А. И. П. N 44, 1603. Господин, конечно, мог отпустить на волю и отдельных членов семьи, детей, оставив в холопстве родителей, даже жену, удержав мужа (А. Ю. 410).

*(59) Это видно из текста служилых кабал, по которым кабальный обязывается служить во дворе верителя (А. Ю. N 252). В этом же смысле составлена и приведенная в тексте ст. 82 Суд. Вместо того чтобы сказать: а кто, дав деньги в рост, потребует еще службы, она говорит: "а кто даст денег в рост да того человека станет держать у себя", т.е. у себя во дворе для услуги. Такому взгляду на обязанность должника жить во дворе кредитора соответствует и упоминание о краже и бегстве должника, о чем и говорить не было бы повода, если бы не предполагалось, что обязанный службою живет во дворе и на хлебах кредитора.

*(60) К служилым кабалам в конце XVI века так же была применена и известная уже нам записка актов в книги. Вот образчик такой записки.

"И в приказе Холопья суда в кашинской записной кабальной книге прошлого 164 году июня в 17 день написано: Стал перед губным старостою, перед Федором Сосновским, заемщик, Полуехт, Ермолаев сын, Дорофеева, ростом высоковат, лицом плосколик, на бороду немного сколковат, нос на левую сторону маленько кривоват (и т.д. приметы). А сказался, бывал стариной послужник Иван, Парфеньева сына, Суворова Меншева, и как де Ивана не стало, и после себя жене своей, Дарье, приказал отпустить на волю и своей кабалы отпускную положил за рукою отца его духовнаго, села Белеутова Акиманского попа, Кондратья Евсегнева. А ныне сказал, бил челом в службу сыну его, Андреяну, Иванову сыну, Суворову Меншево, и дал на себя и на жену свою, Василису, Иванову дочь, служилую кабалу в шти рублях июня от седмаго на десять числа да по июнь же по седмое на десять число на год; а за рост им на те денги у государя своего, у Андреяна Ивановича, служить во дворе по вся дни и всякое дело делать. А полягуть денги по сроце, и им у государя своего, у Андреяна, служить во дворе по тому ж по вся дни. А послуси в кабале Трофим, Иванов сын, Вешняков. А кабалу писал Фомка, Баженов сын, Вшивков. Лета 7164. Пошлины шесть алтын взяты". А. до Ю. Б. N 9. Другие подобные записи см. под N 131.

*(61) Некоторые соединяют эти два вида докладных в один и свойства кабальных докладных приписывают холопам полным, продавшим себя по докладной. Такое соединение встречается у проф. Ключевского в статье "Происхождение крепостного права в России" (Русск. Мысль. 1885. Август. С. 20). Автором едва ли обращено внимание на то, что о "докладных" говорит первый Судебник, ничего не знающий не только о кабальных холопах, но и о кабальных людях, и говорит в статье, в которой речь идет о полном холопстве; доклад же служилых кабал не может быть старее указа 1586 года. У некоторых писателей речь идет о "задворных холопах", как особом виде холопства. Таких не было.

*(62) Вот образчик такой служилой кабалы без займа:

"Се аз, Афонасей Васильев, был челом в холопство князю Борису Андреевичу Козловскому, и служилую кабалу на себя даю волею своею, и служить мне, Афонасью, у государя своего князя Бориса Андреевича, во дворе по его живот. А на то послух, Иван Пушкарев. А служилую кабалу писал Ивановские площеди подьячей, Сенка Козмин, лета 7192 году декабря в 17 день".

Далее прописаны приметы Афонасия; а на обороте написан доклад кабалы:

"192 декабря в 17 день в приказе Холопья суда перед столником, князем Васильем Федоровичем Засекиным, с товарыщи Афонка сказал: в холопство бил челом и кабалу на себя такову дал, и пошлины по указу взяты и в книгу записана. - Дьяк Гервасей Столетов. Справил Панфилко Ларионов" (А. до Ю. Б. N 127, XII-XIV, XVI-XVIII).

Но и после Уложения служилые кабалы писались и по старине, в форме займа (Там же. X, XI, XIX).

*(63) Это изменение есть только необходимое следствие вышеприведенных указов 1586 и 1597 годов. С издания этих указов писание служилых кабал в прежней форме перестало соответствовать действительному положению кабального холопа. Поэтому еще в самом начале XVII века разные люди стали приносить в Холопий приказ для выписки "записи на вольных людей", которыми эти вольные люди обязывались служить у них до их живота. Наша практика не замедлила, следовательно, выработать новую форму установления кабального холопства, которая совершенно соответствовала существу дела. Но царь и великий князь Василий Иванович нашел, что эта форма не предусмотрена Судебником, а потому и не дозволил принимать такие записи к записке (А. И. П. N 85. III. 1608).

*(64) Dr. Siegel Heinrich. Deutschte Rechsgeschichte; Brunner Heinrich. Deutsche Rechtsgeschichte.

*(65) Ипат. 1154, 1178, 1183; Сузд. 1164; Новгор. I. 1259, 1273.

*(66) Для примера см.: Лавр. 1093, 1230; Ипат. 1146, 1161, 1178, 1185; Воскр. 987, 1186; Нов. I. 1135, 1228, 1230.

*(67) Мука - наказание, казнь.

*(68) Неволин (III. 339, пр. 124 и V, 147) утверждает, что слово "закуп" означает залог или заклад; в доказательство он ссылается на Доп. к А. И. П. С. 136. Там читаем: "И та ныне вотчина очищена вся от Василья Шорина и от Якима Патокина и ни у кого не в закупе и в закладе нет..." Здесь слово "закуп" противопоставлено "закладу" и, конечно, должно означать что-либо другое, а не тот же заклад. Памятник, на который ссылается Неволин, составлен во 2-й четверти XVII века. В это время слово "закупен" в московских памятниках употреблялось иногда в значении купца, торгового человека. А. Э. IV. С. 16, 1646.

Г. Павлов-Сильванский (Ж. М. Н. Пр. 1895, янв.) полагает, что в жалованной грамоте от 1515 г., напечатанной в А. Э. I. N 160, слово "закуп", очевидно, употреблено в смысле заклада. Вот это место: "...А пожаловал слугу своего... селом и деревнями в прок... волен он то село и деревни кому дати, и продати, и променити, и в закуп дати, и по душе дати". Никак нельзя сказать, что бы было совершенно очевидно, что здесь значит "дать в закуп". Почему это выражение не может означать права отдавать в наймы? В одной купчей начала XVI века читаем: "И мне Федору в тех землях жити до своего живота, а тех ми земель не освоити, ни продати, ни менити, ни в закуп дати". Покупщик обязывается жить до своей смерти в купленных землях. Можно думать, что он не мог сдавать их и в аренду, поэтому "ни в закуп дати" может здесь значить не сдавать внаем. Но смысл слов с течением времени меняется. В XVI в. слово "закуп" могло иметь иное значение, чем в XII-м. Я утверждаю только, что в Р.И. оно означает наймита.

*(69) Но и редакция Троицкого списка "а в дачь не холоп" допускает совершенно удовлетворительное объяснение. Слово "дача" и теперь употребляется в великорусском языке в смысле жалованья, содержания, пайка (Даль). Выражение же Троицк, сп. "а в дачь" имеет вариант: "а в даче" (Калачев. VII), т.е. за паек - не раб.

*(70) Свойский - значит еще домашний в противоположность дикому, так и теперь в Литве. Но вред, причиненный хозяйскому коню, должен вести к вознаграждению убытка.

*(71) Русск. ист. библ. VI. Столб. 208. Примеч. 8.

*(72) XX, 116. Уложение говорит о записях тяглых людей одним не тяглым. Это, конечно, описка или опечатка.

*(73) То же и в новом изд. С. 38.

*(74) В Псковской губернии и теперь скотопромышленник называется скотником (Даль).

*(75) А. Ю. N 239, 246, 250, 253 255; 1549-1643. В порядной 1582 года ссудой названа подмога (А. Ю. N 182).

*(76) Это совершенно правильное объяснение предложил еще Б.Н. Чичерин в своих опытах.

*(77) Основания изложенного здесь взгляда на принадлежность московским государям права собственности на волостные земли приведены в моей статье, напечатанной в Жур. Мин. нар. проев, за 1900 г. в N 9. Эта статья и следующие за ней, посвященные вопросу о древностях русского землевладения (в N 10 и N 2, 3 и 4 за 1901 г.), вошли в III т. "Древностей".

*(78) Я очень благодарен проф. Милюкову: он остановил мое внимание на ссудных записях второй половины XVII века. В его прекрасном труде по финансовой истории Московского государства, чрезвычайно метко и остроумно озаглавленном "Спорные вопросы", по поводу ссудных записей напечатано: "Форма договора, обозначаемая этим именем, вообще слишком мало обратила на себя внимание наших историков-юристов. Еще недавно незнакомство с ней ввело в некоторые недоразумения проф. Сергеевича" (85).

Совершенно верно. В 1890 г. я знал только две таких ссудных записи, напечатанных в Ак. юр. N 203. Значение их было для меня не ясно, и я не знал, какое отвести им место в ряду других документов, относящихся до крестьян, а потому и ничего не сказал о них. Прекрасный сборник г. Дьяконова разъяснил мне все, что до того времени было не ясно. В нем я нашел до 20 таких записей, и все они относятся ко времени после Уложения. Для меня стало ясно, что эти записи не древность, а совершенно новое явление, вызванное статьей Уложения о новом порядке поступления в крестьяне. Этим записям нашлось определенное место в "Древностях нашего права", и я говорю теперь о них.

Но не могу согласиться с почтенным автором, что мое незнакомство с записями ввело меня в некоторые недоразумения. Все, что мною было сказано в первом издании сего тома о порядных, подмоге и крестьянских займах, и теперь считаю верным. Крестьянский заем не составляет необходимой части порядной, это особый акт, который, обыкновенно, пишется особо. Ссудные же записи второй половины XVII в. - не порядные и не займы, а акты продажи себя в крестьяне. Это совершенная новость и очень любопытная в том отношении, что свидетельствует о чрезвычайной изобретательности наших площадных юристов XVII века. Они очень умели приспособляться к требованиям жизни и находить для них подходящие формы.

*(79) Подобное нашему закладничеству явление встречаем и в Литве. В 1514 г. великий князь Василий Иванович завоевал Смоленск и дал этому городу грамоту, в которой обещал держать смольнян по старине, как их держал Битов и иные государи, по их утвержденным грамотам. В грамоте вел. князя читаем:

"А кто человека держит в деньгах, и он того человека судит сам, а окольничие в то у него вступаются" (Рум. Собр. I. N 148).

В Западной Руси долг также вел к зависимости, как и в Московской. Но что значит - судит сам того человека... в деньгах? Этого никак нельзя понимать в том смысле, что всякий кредитор судит своего должника во всяких делах. Единственно возможный смысл статьи такой. Он ему судья в его долге: хочет - простит, хочет, при неплатеже, возьмет себе в холопы, хочет - продаст. У должника - нет права обращаться в этих случаях к суду. "Держать в деньгах", по всей вероятности, означает заклад лица в обеспечение долга. А в этом случае и у нас закладная, при несостоятельности, без приговора суда обращалась в купчую, т.е. должник делался холопом, если это было угодно кредитору. А не хотел он этого, он мог дать свободу должнику, что и случалось. Есть случаи отпуска на волю кабальных. Литовская древность сходится здесь с московской. О суде же над должником вообще и речи быть не может. У нас и рабы не подлежали суду своих господ в столкновениях с третьими лицами. А с XIV в. наместники привлекали к ответу даже господ за убийство своих собственных рабов. Двинск. грам., ст. 11-я, запрещает такое привлечение, если господин убил раба без намерения, не умышленно.

*(80) Исторический Вестник. 1901. Июль. Статья Н.Н. Оглоблина "Томский бунт 1637-1638 годов".

*(81) Акты тяглого населения Дьяконова. I. N 10, 11, 23, 25, 31, 33, 34.

*(82) Там же. N 32, 35.

*(83) Башкин, в известной беседе со священником, говорит: "Написано, возлюби искреннего твоего, как сам себя. Христос называет всех братиею, а у нас на иных кабалы нарядным, а на иных полныя". Что такое нарядные кабалы? Наряжаться - это надевать на себя чужую личину. Нарядная кабала - это и будет безденежная кабала; человек с такой кабалой уподобляется здесь ряженому, что ходит на масленице. Полная кабала - это настоящая кабала, денежная.

*(84) Акты Дьяконова. I. N 65.

*(85) Fustel-de-Coulanges. La cite antique.

*(86) Афанасьев А.Н. Народные русские сказки.

*(87) Вот имена этих привилегированных владельцев:

Мария Копнина, жена Василия Борисовича Копнина, и сын ее Федор, 1449 год, Андрей Афанасьевич, 1450, Внуков Афанасий, 1455, Бобр Дмитрий Васильев, 1462-1472, Львов Злоба Васильев, 1484, подтверждено в 1509, Степанов Гридя, 1484, Глядящий Ивашка, 1487, боярин Афанасий Иванович Шетнев, 1486, Варынаевы Злоба да Федька, Андреевы дети, при вел. кн. Иване Васильевиче, Баламутова Ирина да сын ее Васюк, 1495, Игнатий Александров Кожухов, 1505, Головин Костя Микулин (его жалованная грамота приведена в правой грамоте 1541 г., но дана Василием Ивановичем, а может быть, и отцом его), Григорий Семенов сын Нелидов, 1509, боярин князь Михаил Иванович Кубенский, 1547, Строганов Григорий Аникеев, 1564, дьяк Василий Щелкалов, 1571; Строганов Петр Семенов, 1610 (А. Э. I. N 44, 45, 111, 120, 132, 149, 215, 374, 379; А. И. I. N 115, 180; Д. к А. И. I. N 117; А. Ю. N 9; А. до ю. б. I. N 31, XX; Рус. ист. сборн. V. С. 11; Рум. Собр. II. N 196). Жалованная грамота Злобе Львову сохранилась в оригинале и в судном списке 1503 г. Заметим, что в судные списки грамоты переписывались не слово в слово, а с опущением подробностей, которые были несущественны для дела.

Приведем еще несколько свидетельств о вотчинном суде в XVI веке. Князь Афанасий Кемский купил в 1508 г. у своего брата его вотчину с судом и данью (А. Юр. N 3); в 1555 г. княгиня Любецкая дает своих судей в споре монастыря против ее подданных; в 1566 г. у князей Семена и Тимофея Ивановичей Вяземских упоминается свой доводчик (Федот.-Чехов. N 78 и 88). Но эта княжеская юрисдикция, может быть, вытекает не из пожалования, а представляет остаток старинных владетельных княжеских прав.

*(88) Р. Л. VII. 259, 261. Именно от этого времени (1555-1556 годы), конечно случайно, к нам дошло сравнительно много отдельных известий о кормлениях: пять за два года. В 1555 г. Протасьев назначен в Лузу, под отцом своим, а Крюков Федор Васильев получил в кормление должность ясельничего. В следующем году Григорий Иванович Дмитриев ведал конюший путь, Матфею Мунторину Хлуденеву дана половина ямского, а князю Михаилу Васильевичу Глинскому - половина наместничьего дохода, все в Новгороде (Д. к А. И. I. N 53, 105, 108, 109).

*(89) В Р. С. I. N 33 выражение "путные бояре" именно употреблено вместо кормленщиков вообще.

*(90) В двух дошедших до нас от 1555 г. уставных грамотах (А. Э. I. N 242 и 243) об отмене наместников и волостелей говорится в таких выражениях: "и мы (т.е. царь), жалуючи крестьянство, для тех великих продаж и убытков, наместников и волостелей и праветчиков от городов и волостей отставили". Это не значит, что наместники и волостели были отменены вообще, они были отменены "жалуючи крестьянство", т.е. отмена их есть жалование тех крестьян, которые о том просили. Выше были приведены свидетельства источников о назначении кормлений не только в 1555, но и в 1556 г. Указания на наместников и волостелей весьма не редки в актах второй половины XVI в. См.: А. Э. I. N 245, 250, 277, 300, 306, 324, 330. Т. II. N 53. Т. III, N 37. Даже в тех местностях, где кормленщики были отменены при Грозном, они снова появились в Смутное время. См.: А. Э. III. N 126.

*(91) Неволин (IV, 172) думает, что пожалования в вотчину делаются уже с XIV века. В доказательство он приводит пожалование Родиону Нестеровичу половины Волока Ламского "в вотчину" и несколько случаев из княжеских договоров о пожалованиях князей Рюриковичей. Назначение Несторовичу части Волока есть, конечно, пожалование в кормление, а не в собственность: слово "в вотчину" означает здесь наследственное кормление, как и в вышеприведенном случае с князем Федором Вельским. Назначение же вотчин князьям Рюриковичам вытекает из особенных отношений владетельных князей. Княжеские вотчины принадлежали князьям на особом, а не на общем вотчинном праве. В случае отъезда князья теряли свои вотчины; были установлены и другие различия в праве распоряжения и наследования.

*(92) Лавр. 7. Другое толкование "тивуна огнищнаго", состоящее в том, что выражение это означает "судью огнищан" (Карамзин. II. Пр. 27, словари Академич. и Даля), не может быть принято потому, во-1-х, что то место Правды, в котором находится это выражение, перечисляет не судей, а слуг княжеского двора: отроков, конюхов, поваров и ключников; во-2-х, нет ни малейшего основания допустить, что для огнищан существовал особый судья, который судил только их.

*(93) Карамзин производит слово "гридь" от шведского gred - меч (Т. I, прим. 476). Это производство представляется нам наиболее удачным. Гридин будет то же, что мечник, то есть воин по ремеслу. Подстановка этого понятия во все места, где употреблено в летописи слово "гридь", дает совершенно удовлетворительный смысл. В начальной летописи читаем:

"Ярославу же сущю Новегороде и уроком дающю Кыеву две тысяче гривне от года до года, а тысячю Новегороде гридем раздаваху..." (1014).

Это гриди-мечники, наемные воины, получающие плату за службу.

В новгородской летописи по синодальному харатейному списку читаем:

1166. "В тоже лето... приде Ростислав... и позва Новогородыде на поряд: огнищане, гридь, купыде вячшее..."

1195. "Том же лете позва Всеволод Новгородыде на Чьрнигов, на Ярослава... И Новгородыди не отпьрешася ему, идоша с князем Ярославом огнищане и гридьба и купци..."

В обоих случаях дело идет о некотором определенном разряде лиц, занимающих постоянно одно и то же место между огнищанами и купцами. Понимание под гридью и гридьбой воинов, сделавших себе ремесло из военного дела, и здесь дает совершенно удовлетворительный смысл.

*(94) Проф. Мрочек-Дроздовский (Чтения. 1886.1. 86 и сл.) не находит возможным видеть в мечнике воина. "Мечник, - говорит он, - служил князю-правителю (судье), а меченоша князю-воину, вождю дружины... Мечник был не меченосец, как то думает Эверс, а мечедержатель князя, как судьи". Конечно, князь был и судья, и воин, и хозяин своего собственного имущества. Но чтобы разные стороны его деятельности олицетворялись в особых органах, этого у нас не было не только в XI, но даже в XVII веке. Мечник, как воин, вооруженный мечом, легко переходит в палача: "ускори послати виновнаго к мечнику" (Прол. Апр. 30. Академ. Слов.).

*(95) Не можем, однако, не указать на то обстоятельство, что порядок Шереметевской книги не совершенно совпадает с порядком подлинных боярских книг. Мы отдаем предпочтение сводной книге перед подлинниками потому, что не имеем основания думать, чтобы составитель свода изменил порядок оригиналов или чтобы издатель, Новиков, отступил от порядка рукописи. Что же касается подлинников, то они черновые, а потому и не следуют одному определенному порядку. В книге на 7135 год думные дворяне поставлены выше крайчего, в книге на 7137 год - ниже крайчего, а в книге на 7176 год они поставлены даже ниже постельников. В Шереметевской книге крайчий всегда следует за окольничими (если нет дворецкого), и это место его, как увидим, подтверждается и другими данными; а думные дворяне всегда следуют за казначеем, который занимает место между ним и крайчим. Надо думать, что составитель сводной книги пользовался не теми черновыми подлинниками, которые теперь сохраняются в Архиве Мин. юстиции и дали материал для алфавитного указателя, составленного директором его, Ивановым.

*(96) А. Э. I. N 46, 111, 120, 149, 215, 379; А. И. I, 115, 189; Федот.-Чехов. N 28, 32, 75.

*(97) Пр. Шляпкин предлагает читать "Печенег".

*(98) Для объяснения слова "введений" укажем следующие места источников:

"А князь Михайло тверский приневоли брата своего, князя Михаила Васильевича кашинскаго, вьведе его во всю свою волю" (П. С. Р. Л. VIII, 19, 1373); "А что ввел зять твой, кн. Александр Иванович, отцу моему четыре села... в долгу в 500 рублях, и тобе то править по докончанию" (Р. С. I. С. 126, 1436).

*(99) Издатели Юридических актов полагают, что правая грамота, напечатанная ими под N 5, была составлена около 1490 г. Но так как кн. Пенько, которому представлен был по этому делу доклад, возведен в звание боярина введенного только в 1500 г., то и правая грамота не может быть старее этого года.

*(100) При Федоре Ивановиче и Борисе Годунове - 18; при восшествии на престол Михаила Федоровича - 20; по боярским книгам к 1 сентября 1627 и 1629 гг. их было 21, 1640 - 29, 1668 - 27, 1676 - 23.

*(101) Шереметевский список знает между кн. Черкасскими одного окольничего, Василия Петровича, которому окольничество сказано в 7143 году. Хотя это назначение не встречается в Алфавите, но верность Шереметевского списка этим еще не подрывается, так как боярской книги за 7143 год не сохранилось.

*(102) Эта разница может условливаться изменением состава московского рубля. В XV веке он состоял из 100 денег, а в XVI-м ИЗ 200. Прозоровский. Зап. Арх. общ. XII, 1865. Приложение III. В московских писцов, книгах XVI в. рубль = 200 деньгам, а алтын - 6.

*(103) Федот.-Чехов. N 34, 70, 71, 74. А. Ю. N 4, 7, 12, 13, 17; А. до ю. б. N 52, III, N 103, I.

*(104) Приведем два места памятников XVI века, в которых речь идет о боярах и дворянах ближних. Александровская летопись говорит, что царь Иван, узнав о неправдах княгини Евфросиньи и сына ее, Владимира Андреевича, велел быть у Владимира Андреевича "своим бояром....; его же бояр... которые при нем близко жили, взял на свое имя..." (182). Тот же царь дал такой наказ своему гонцу в Литве на случай, если его будут спрашивать об опричине: "опричнины нет, живет государь на своем царском дворе, и которые дворяне служат ему правдой, те при государе живут близко, а которые делали не правды, те живут от государя по дальше" (Солов. VI, 262).

*(105) По книгам 7135 года кн. Владимир Тимофеевич Долгорукий получал 300 р., боярином же он был сделан в 7115 году. Более его получали в том же году младшие по времени назначения бояре: Черкасский Иван Борисович (б. с 7121 г.) 600 р., Пожарский Дмитрий Михайлович и Сицкий Алексей Юрьевич (оба с 7123 г.) по 400 р., Сулешов же Юрий Еншеевич, их сверстник, - не имел никакого оклада. Морозовы, Борис Иванович и Иван Васильевич, оба пожалованы в бояре в 7142 г. Первый в 7148 г. имел уже оклад в 500 р., а второй не был еще верстан боярским окладом и против его имени прописано старое содержание стольника. Князь Никита Иванович Одоевский в 7184 г. получал 930 р., да потом получил в два раза по 100 р. прибавки; по книгам 7194 г. он получал 1130 р. По книгам 7194 г. боярин и оружничий Петр Шереметев получал 1040 р., боярин и сберегатель кн. Василий Васильевич Голицын 850 р. За вечный мир с польским королем первый получил 100 р. рядовой придачи, а второй за службу и за мир с польским королем 250 ., да рядовой придачи за тот же мир 100 р. (Моск. арх. Мин. юстиции, Боярские книги).

*(106) В таком же смысле употребляются эти два термина и в Смоленске. В жалованной грамоте вел. кн. Василия Ивановича Смоленску от 1514 года читаем:

"А от ябедников нашему наместнику и нашим окольничим бояр и мещан и черных людей беречи..." (Рум. Собр. I. N 148).

Окольничий - чиновник, боярин - высший класс населения вообще. См. еще выражения, подобные приведенному в тексте, в Сб. Имп. рус. ист. общ. XXXV, 413, 487, 643.

В Новиковском извлечении из Шереметевской боярской книги под 7130 годом читаем:

"Сказано бояре:

Князь Андрей Васильевич Сицкой, он же и в окольничих".

Это значит: кн. Сицкому в том же году было сказано окольничество, а потом боярство, подобно тому, как под 7014 годом Давыдов показан среди окольничих, но с припиской "во боярех". Ниже, под тем же годом, сказано, что Давыдов возведен в боярство.

*(107) Более древнее известие Никоновской летописи под 1097 годом: "и усрете и детскый его, сиречь дворецкий", есть, конечно, объяснение позднейшего составителя непонятнаго ему слова "детский".

*(108) А. Э. I. N 5, 1361. Жалованные грамоты писались не всегда в одних и тех же выражениях. В некоторых, вместо подробного перечисления повинностей, говорится вообще: "не тянут ни в какие проторы и розметы" или: "не надобе им ни которая пошлина". Несмотря на это разнообразие формы грамот, упоминания о дворских весьма нередки. См.: А. Э. I. N 19, 28, 34, 35, 44, 46, 51, 56, 75, 88, 102, 120, 122 и 131, от 1414 по 1494; N 164 и 300, от 1517 и 1578.

*(109) Русск. Лив. А. N CCCLXIX, 1521; Рум. Собр. I. N 144, 1504; Симб. сбор., Разряди, кн. под 1559 г.; Тверск. лет. VIII. 256, 1519.

*(110) Кроме приказа Большого Дворца Котошихин называет еще приказ Казанского Дворца (VII, 6). Но этот приказ ведал в XVII веке не дворцовое управление, "а Казанское и Астраханское царствы" во всех отношениях: военном, финансовом и пр. Казанский Дворец ведал, между прочим, и царские рыбные промыслы, но присылаемую в Москву рыбу передавал в распоряжение московского Приказа Большого Дворца.

*(111) Вот список бояр-конюших: А.Ф. Челядин с 1496 по 1503 f; И.А. Челядин с 1511 по 1515 f; кн. И.Ф. Овчина-Теленев-Оболенский с 1533 по 1539 f; кн. М.В. Глинский с 1541 по 1547, когда он был отставлен; кн. В.В. Чулок-Ушатый назначен и умер в 1549; И.П. Федоров с 1550 по 1567, когда он выбыл; Б.Ф. Годунов с 1584 по 1599; Д.И. Годунов с 1599 по 1605 f; M.Ф. Нагой с 1605 по 1606, когда был отставлен.

*(112) В звании ясельничего были: Федор Векентьев 1459-1498; Давыд Лихарев 1499-1502; А.Ф. Дровнин 1503-1508; И.И. Суков 1509-1514, Ф.С. Хлопов 1516-1527; В.Г. Дровнин 1540-1556; В.Ф. Ошанин 1571-1582; М.И. Татищев 1596-1604; А.М. Воейков 1605-1606; Б.М. Глебов 1621-1631; И.В. Биркин 1632-1641; Б.Ф. Болтин 1641-1646; Ж.В. Кондырев 1647-1651; Ф.И. Елизаров 1952-1653; А.И. Матюшкин 1654-1664; И.А. Желябужский 1664-1668; Ф.Я. Вышеславцев 1671-1677; в 1677 назначен И.Т. Кондырев.

*(113) Из грамоты, напечатанной в т. I Д. к А. И. под N 53 от 1555 года, видно, что в Новгороде существовало особое кормление, которое давалось ясельничим и называлось "ясельничее". В 1555 году Иван Грозный пожаловал это кормление Ф.В. Крюкову, который ясельничим не был; перед тем оно было за кн. А. Гагариным, также не состоявшим в ясельничих. Это служит только подтверждением высказанной уже мысли, что содержание чинов совершенно зависело от усмотрения государя. С 1540 по 1566 год ясельничим был В.Г. Дровнин, а новгородское "ясельничее" получали совсем другие лица.

*(114) При описании царской свадьбы Котошихин сам говорит, что пред царя ставят блюда стольники (I, II).

*(115) Крайчими были: в 1514-1524 И.Ю. Сабуров; 1525-1530 кн. Ю.М. Голицын-Булгаков; 1531-1535 кн. И.И. Кубенский; 1536-1549 кн. Ю.Б. Глинский; 1541-1548 кн. И.Ф. Мстиславский; 1549-1553 кн. Ю.И. Шемяка-Пронский; 1554-1559 кн. И.Д. Вельский; 1560-1563 кн. П.И. Горенский; 1564-1569 Ф.А. Басманов; 1570-1572 К.В. Собакин; 1573-1575 кн. Ф.И. Мстиславский; 1576-1579 Б.Ф. Годунов; с 1580 по 1583 крайчего не указано; 1584-1586 Д.И. Шуйский; 1587-1599 А.Н. Юрьев; 1600-1603 И.И. Годунов; 1603-1605 И.М. Годунов; 1605-1606 кн. Б.М. Лыков; в 1606 кн. И.А. Хворостинин, в 1607 кн. И.Б. Черкаский; 1608-1610 кн. И.П. Ростовский-Буйносов; с 1611 по 1613 не указано крайчего; 1613-1624 М.М. Салтыков; 1624-1636 кн. В.Е. Сулешов; 1637-1640 Л.А. Плещеев; 1641-1645 кн. С.А. Урусов; 1646-1647 С.Л. Стрешнев; 1648-1649 П.М. Салтыков; 1649-1676 кн. П.С. Урусов; в 1677 кн. И.Гр. Куракин; с 1677 кн. В.Ф. Одоевский.

Относительно Л.А. Плещеева в новиковское издание вкралась ошибка. Под 7145 (1737) годом у него напечатано: "сказано" казначей Лев Афонасьевич Плещеев"; а под 7148 (1640) читаем: "оставлен крайчий Л.А. Плещеев". В дворцовых же разрядах Л.А. Плещеев упоминается крайчим еще в 1617 году (ст. I, стол. 284) единовременно с М.М. Салтыковым. Итак, Плещеев был крайчим, а не казначеем, и гораздо ранее, чем это показано в сводном списке.

*(116) В Двор. раз. III под 1675 годом на с. 1449 читаем:

"Того-же числа (июня 8) жаловал государь царевичь и великий князь Федор Алексеевич пирогами бояр, и окольничих, и думных дворян, и думных дьяков, краичаго, князь Петра Семеновича Урусова, и постельничаго, Федора Алексеевича Полтева" и т.д.

Здесь крайчий поставлен ниже не только дворян, но и дьяков думных. Это доказывает, что разрядные записки велись иногда очень небрежно, на скорую руку.

*(117) Они получают таможенный доход (Д. к А. И. I. N 101, 1556), недоимки денежных пошлин (там же. N 51, XIII, 1555), оброк за бобров (А. Э. I. N 183, 1537), сдают на откуп пятенную и анбарную пошлину (Д. к А. И. I. N 74, 1555), тамгу и все таможенные пошлины (А. Э. I. N 263, 1563); штрафные деньги за употребление неправильной меры тоже поступают к казначеям (Д. к А. И. I. N 45, 1550).

*(118) Д. к А. И. I. N 26, 44, 117, 1530-1564; А. И. I. N 141, 147, 1542-1547.

*(119) А. И. I. N 154, III, VII, XII, XV, XX, 1555-1559; в 1559 году казначеям был предоставлен суд иногородцев, временно находившихся в Москве, в их спорах с другими иногородцами, но не одногородцами (А. И. N 154, XIV).

*(120) Казначеями были: 1495-1510 Д.В. Овца, 1511-1513 Ю.Д. Траханиот, 1514-1525 П.И. Головин, 1526-154? И.И. Третьяков, 1544-1566 Ф.И. Сукин, 1567-1572 Н.А. Курцев, 1573-1577 кн. В.В. Мосальский, 1578-1585 И.И. Головин, 1586-1593 И.В. Траханиот, 1594-1599 Д.И. Черемисинин, 1600-1604 И.П. Татищев, 1605-1609 В.П. Головин; с 1609 по 1613 казначея не показано; 1613-1623 Н.В. Траханиот, с 1623 по 1637 казначея не показано; 1640-1642 Н.И. Волынский, 1643-1661 Б.М. Дубровский; с 1662 по 1663 казначея не показано; в 1663 назначен А.С. Нарбеков (когда отставлен, не видно), в 1677 назначен И.Б. Камышин.

Шерем. книга всегда говорит только об одном казначее, а в актах мы нашли указание на единовременное существование двух казначеев, из которых второй сводному списку вовсе не известен. Это, например, Хозяин Юрьевич Тютин, бывший казначеем вместе с Сукиным. Акт упоминают о нем в 1550-х и 60-х годах (А.И. I. N 154, IV, XII; N 74, 112; А. Э. I. N 263). Но Тютин сделался казначеем еще при Третьякове. В А. Ю. N 22, в правой грамоте, помеченной 1547 г., Тютин упоминается вторым казначеем при Третьякове - первом. Но так как с 1544 г. был казначеем Сукин, то выходит, что в конце сороковых годов было три казначея. Это повторяется и в начале 50-х, когда был первым казначеем И.И. Головин, если верить описанию свадьбы Володимира Андреевича (Вивл. XIII). Шеремет, сп. упоминает этого Головина только в звании окольничего. Почему Шерем. сп. называет одного казначея, а не всех, это тайна составителя. Год смерти Третьякова (1543) показан неверно, он был жив еще в 1547 г.