§ 2. Понятие регулятивной функции права и ее место в системе функций права

Воздействие права на общественное развитие достигается благодаря его способности регулировать поведение людей. С помощью правового регулирования достигается нормативная определенность и всей системы государственного управления, так как без права невозможно организовать управление различными сферами социальной жизни.

Социальное назначение права состоит прежде всего в регулировании им общественной жизни, в нормировании отношений, связанных с производством, распределением и потреблением. Регулирование правом общественных отношений достигается в значительной степени благодаря тому, что оно является системой норм, указывающих широкому кругу участников общественных отношений варианты определенного поведения. Социальное значение права с самого начала проявляется в необходимости осуществления им регулятивной (правилоустановительной, правилоуказывающей) функции, направленной на

координирование поведения людей^[159]. Поэтому регулятивная функция справедливо считается основной функцией права.

Прежде всего, сформулируем само определение регулятивной функции права. Регулятивная функция права - это важнейшая специально-юридическая функция права, выражающая его социальное назначение как социального и духовного регулятора и состоящая в регламентации социальной жизни и поведения людей путем установления субъективных прав и юридических обязанностей, определения круга субъектов тех или иных правоотношений и обстоятельств, ведущих к их возникновению, изменению либо прекращению. В отличие от общесоциальных функций, регулятивная функция права (как и охранительная) выделяется не на основе предмета воздействия (экономика, социальная сфера, политическая жизнь и т.д.), а на основе специфики воздействия права на личность и те отношения, в которые она вступает.

Другими словами, регулятивная функция права - это одно из важнейших направлений правового воздействия на общественные отношения и личность, состоящее в установлении субъективных прав и юридических обязанностей, определении круга субъектов тех или иных правоотношений и обстоятельств, ведущих к возникновению, изменению либо прекращению этих отношений.

На мой взгляд, для эффективности исследования функций права необходимо четко представлять себе: 1) каковы субъекты осуществления той или иной функции; 2) каков объект функций права, общий ли он у различных функций, частично общий либо у каждой функции свой специфичный объект; 3) каково содержание функции, из чего она состоит. К сожалению, этим вопросам практически не уделено внимания в отечественной науке, хотя ответы на них могли бы сыграть существенную роль в повышении эффективности осуществления этих функций.

Попытаемся хотя бы вкратце ответить на данные вопросы применительно к регулятивной функции права.

Перейдем к рассмотрению вопроса о субъектах осуществления регулятивной функции права.

Прежде всего, исходя из определения функций права как основных направлений правового воздействия, субъектами осуществления функций права являются те органы, лица, которые осуществляют такое воздействие. И в первом приближении такими субъектами являются соответствующие государственные органы. Хотелось бы подчеркнуть, что, несмотря на то, что это функция права, ее субъектами являются прежде всего государственные органы, правотворческие и правоприменительные.

Кроме того, в связи с усилением диспозитивности современного права, тенденцией к росту саморегулирования важнейшими субъектами осуществления регулятивной функции становятся сами субъекты регулируемых отношений, например, предприятия и организации, индивидуальные предприниматели. Представляется, что субъектами регулятивной функции права являются и объединения гражданского общества, осуществляющие саморегулирование в предоставленном объеме по соответствующим вопросам. В субъективном смысле, специфическим субъектом осуществления регулятивной функции можно считать правосознание.

Чтобы процесс правового регулирования был соответствующе упорядочен, его участники должны отвечать определенным требованиям: у гражданина должна быть соответствующая правосубъектность, у органа государства - компетенция, у общественной организации или юридического лица - правовой статус.

Предметом дискуссий является проблема объекта регулятивной функции права. По мнению В. М. Горшенева, признание объектом, предметом правового регулирования волевых общественных отношений в основном правильно, но по

существу своему все же выглядит несколько упрощенно^[160]. Поэтому ряд ученых идет дальше в поисках объекта. Так, Л. С. Явич указывает, что право обращено главным образом к воле человека, поскольку именно эта сторона психической деятельности индивида получает непосредственное выражение в его сознательной деятельности^[161].

По мнению того же В. М. Горшенева, право воздействует непосредственно не на общественные отношения и даже не на поведение участников данных отношений, а на волю сторон, их способность сознательно и целеустремленно руководить своим поведением, направить его к достижению нужного результата. В этом смысле категория метода правового регулирования представляет собой непосредственно связующее звено между государственной волей - волей управляющего и индивидуальной волей - волей управляемых субъектов^[162].

Однако, думается, что в данном вопросе далеко не все так просто, и в этом плане в науке имеется ряд интересных тезисов и предложений, на которых хотелось бы остановиться.

В частности, на мой взгляд, представляет интерес используемый В. Д. Сорокиным в этом контексте термин «социально-правовая среда». Он отмечает, что социально-правовая среда складывается не произвольно, а определяется особенностями, присущими обществу на определенном этапе его исторического развития. При этом речь идет о закреплении самых существенных, коренных свойств отношений между людьми в обществе, составляющих в своей совокупности социально-правовую среду^[163].

Применительно к теме данного исследования социально-правовая среда как объект воздействия регулятивной функции права вполне может рассматриваться,

но должна включать не только коренные отношения и свойства, но и правовой менталитет, процедуры юридической деятельности и т.д.

Не только право, но все общественные отношения оказывают формирующее и регулятивное воздействие на поведение индивида. В совокупности это воздействие представлено в образе жизни, принятом в данном обществе и поддерживаемом с помощью различных средств социальной регуляции. Влияние образа жизни на поведение и психику человека - одна из важнейших проблем, поскольку образ жизни представляет интегральную форму, в которой фокусируются все виды социальных проявлений личности^[164].

Часть образа жизни людей, имеющая социально значимый характер, также может рассматриваться в качестве объекта регулятивной функции права. В этом плане можно утверждать, что посредством правового регулирования формируется образ жизни в конкретном обществе.

Интересно рассмотреть проблему объекта регулятивной функции права и в несколько ином ракурсе, через категорию правовой культуры. В таком случае объектом регулятивного воздействия права являются не общественные отношения, не поведение людей, даже вкупе с правосознанием, а правовая культура в целом как единый многоаспектный феномен. При этом имеется в виду как правовая культура в широком смысле, так и индивидуальная правовая культура, включающая правосознание, потребности и интересы, правовые установки и т.д.

Все же полагаю, что главным объектом воздействия регулятивной функции права является личность, вступающая в правовые отношения либо воздерживающаяся от вступления в них. При этом личность может создавать объединения в различных организационно-правовых формах, которые также подвергаются регулятивному воздействию.

Другими словами, в качестве главного объекта регулирования должны рассматриваться не безличные «наиболее важные общественные отношения», а личность, ее потребности и интересы, ее система ценностей и в конечном итоге поведение, которое может выражаться в участии в тех или иных отношениях (а может выражаться и в принципиальном неучастии в них).

Перейдем к рассмотрению содержания регулятивной функции права.

Содержание регулятивной функции складывается из ряда приемов, «применяемых правом», то есть фактически используемых правотворческими органами. Содержание регулятивной функции заключается в том, что право: 1) определяет круг возможных или необходимых субъектов тех или иных регулируемых отношений; 2) наделяет этих субъектов субъективными правами и юридическими обязанностями; 3) определяет круг обстоятельств, с которыми будет связано возникновение, изменение либо прекращение соответствующих регулируемых отношений.

Исходя из выдвинутого в работе тезиса о том, что объектом регулятивной функции права являются не только общественные отношения, но прежде всего личность, можно содержание регулятивной функции сформулировать в личностном аспекте. Тогда это содержание будет заключаться в том, что право:

1) указывает личности, в каких отношениях она может участвовать и какие объединения может создавать для участия в тех или иных отношениях;

2) информирует личность о субъективных правах и юридических обязанностях при вступлении в соответствующее отношение; 3) указывает личности, какие обстоятельства, какие ее поступки приведут к возникновению, изменению или прекращению соответствующего отношения, к правовым последствиям.

В структуре регулятивной функции права можно выделить не только содержание, но и форму. Под формой понимается совокупность методов, способов внешнего оформления регулятивной функции права. Документальной формой регулятивной функции можно считать и формы выражения регулятивных норм права - нормативно-правовые акты, нормативные договоры и т.д.

Одной из характеристик регулятивной функции является нормативность, способность права предписывать правила поведения. Для права характерна и такая функция регулирования, как содействие изменению и совершенствованию существующих отношений, а также возникновению и развитию новых общественных отношений.

Регулятивная функция права имеет, на мой взгляд, еще одну важную характеристику - меру. Усложнение социальных взаимосвязей, возрастание их динамизма, повышение социальной активности и мобильности предъявляют все более высокие требования к урегулированности общественных процессов и отношений. При этом важное значение имеет как надлежащий выбор методов и способов правового регулирования, так и надлежащее определение меры урегулированности социальных процессов и личностных интересов, соотношения правовых и иных социальных регуляторов, регулирования и саморегулирования. Все это определяет основные направления исследования регулятивного воздействия права в современных условиях, регулятивной функции права и ее новейших трансформаций, определяет пути повышения эффективности регулятивной функции права.

Кроме того, посредством регулирования изменяется и правосознание людей, повышается уровень их общей и правовой культуры. Устанавливая юридические границы политической, экономической, культурной, личной свободы, формулируя общественный долг граждан, государство тем самым

юридически открывает (или соответственно закрывает) возможность участия лиц в тех или иных общественных отношениях, а следовательно, в юридическом плане признает или отрицает за субъектами права способность обладания соответствующими правами и обязанностями, а также их способность своими осознанными действиями приобретать права и исполнять обязанности.

Регулятивная функция, с одной стороны, является общей всем формам организации общественной жизни - и политике, и нравственности, и экономике, и религии, а, с другой стороны, в рамках действующего права она обладает определенной спецификой, например, в характере и средствах воздействия, санкционированности и пр^[165]. Нормативные свойства, как подчеркивает С. С. Алексеев, позволяют праву создавать единую непрерывно действующую систему типовых масштабов поведения людей. Подобная система обеспечивает цельный, устойчивый, максимально экономный, целесообразный и эффективный порядок в общественных отношениях. Цельный, ибо нормативно-правовое регулирование обеспечивает воздействие на общественные отношения из единого центра - государства. Устойчивый, ибо юридические нормы действуют постоянно, непрерывно, вплоть до их отмены или изменения. Максимально экономный, целесообразный и эффективный, ибо избавляет государственные органы от необходимости индивидуального регулирования в тех случаях, когда оно касается типических, повторяющихся отношений^[166].

Для изучения регулятивной функции права важно также то, что она включает ряд стадий, ступеней, которые было бы точнее назвать формами, поскольку они не обязательно следуют друг за другом во времени. По мнению Т. Н. Радько, наделение граждан праводееспособностью представляет собой определенную (скорее всего начальную ступень) осуществления регулятивной функции, так как в этой стадии определяется круг лиц, которые станут затем

участниками (субъектами) правоотношений. Именно на этой стадии устанавливаются требования к психофизическому состоянию лиц, способных быть носителями прав и обязанностей. С этой целью в законе нередко определяется возраст, состояние здоровья и другие необходимые условия для отнесения лица к праводееспособному, либо наоборот. Праводееспособность является свойством (условием), без которого лицо не может стать субъектом тех или иных правоотношений. Влияние права на действия граждан в этом случае состоит в том, что посредством признания их способности своими действиями осуществлять предоставленные им права и обязанности указываются варианты поведения, следуя которым, граждане добиваются удовлетворения общественных и личных интересов^[167].

Путем предусмотрения круга лиц - субъектов права, наделения их определенными правами и обязанностями создаются условия для дальнейшей, более четко согласованной деятельности участников общественных отношений. Право регулирует чрезвычайно широкий и разнообразный круг общественных отношений, имеющих различный экономический, политический, социальный и личный характер. Государство не может безразлично относиться к вопросу о конкретных участниках этих отношений^[168]. Важно отметить: правом не просто очерчивается круг этих лиц, - каждой конкретной личности дается ориентация по поводу возможности или необходимости участия в тех или иных социальных связях.

Еще в советской литературе отмечалось, что без верного теоретического решения проблем, связанных с правовым положением субъектов общественных отношений и, в частности, с правовым положением личности в обществе, нельзя успешно решать вопросы, касающиеся форм и методов воздействия права на общественные отношения, нельзя достаточно верно определить пути дальнейшего

совершенствования регулятивной функции права^[169]. В этой связи хотелось бы отметить, что определение круга субъектов права и их правового статуса приобретает особую актуальность в современном мире в связи с процессами социальной дифференциации, глобализации, в том числе в правовой сфере, и усложнением социального регулирования.

Закрепление и изменение правового статуса граждан посредством правовых норм является одним из важных путей осуществления регулятивной функции права. Эффективность его зависит от своевременного реагирования законодательства на достижения в политической, экономической, культурной и других сферах общественной деятельности, адекватного реагирования на изменяющиеся социальные потребности.

В этом плане важную роль приобретает определение и распределение компетенции государственных органов. Ни один государственный орган не может успешно осуществлять свою деятельность (вступать в правоотношения для реализации прав и обязанностей, осуществлять управленческие функции и т.п.) без четко установленной компетенции, которая в известном смысле выступает юридической основой деятельности этого органа. Поэтому четкое установление компетенции государственных органов, правотворческих и правоприменительных, составляет одну из важных особенностей регулятивного воздействия права, неотъемлемую часть регулятивной функции права. Это особенно актуально для современной России в связи с проблемами бюрократизма, чрезмерного государственного контроля сферы бизнеса, разбухания государственного аппарата.

Т. Н. Радько справедливо отмечал, что при отсутствии нормативного воздействия деятельность многочисленных органов государства была бы лишена необходимой четкости, координации, взаимной согласованности. Благодаря же определению компетенции при помощи нормативных актов, многие сложные

отношения, возникающие в процессе деятельности различных органов, получают необходимую упорядоченность и организованность. Совершенство, четкость в определении компетенции государственных органов способствуют успешному выполнению задач, стоящих перед ними. При этом важно, чтобы правовые нормы, направленные на определение компетенции, не обязывали к исполнению взаимоисключающих функций^[170].

Не менее важно в этом контексте четко разграничить компетенцию федеральных органов и органов субъектов федерации, государственных органов и органов местного самоуправления, органов государства и общественных организаций и иных институтов гражданского общества.

Еще в советской литературе отмечалось, что направляющее (регулятивное) воздействие норм права лишь тогда будет наиболее эффективным и рациональным, когда они приняты с учетом всех условий, в которых будет действовать орган государства. А поскольку эти условия постоянно меняются в соответствии с развитием нашего общества и государства, то и нормы, указывающие варианты поведения, необходимо постоянно совершенствовать, приводить в соответствие с требованиями практики^[171]. Это замечание особенно актуально в настоящее время в условиях глобализации, модернизации, резкого изменения общественных потребностей.

Благодаря нормативному регулированию, деятельность государственных органов, органов местного самоуправления, общественных объединений приобретает социально адекватный и более целенаправленный характер. Регулятивная функция позволяет предупреждать идущие вразрез либо несообразующиеся с интересами организаций действия отдельных их членов. Нормативное воздействие дает возможность объединять усилия государственных либо муниципальных служащих, членов соответствующей организации на решение ее основных задач.

Определение юридических фактов составляет следующую важнейшую форму осуществления регулятивной функции права. Хотя юридические факты - это прежде всего реальные жизненные обстоятельства, но их определение посредством правовых норм мы относим к одной из форм осуществления регулятивной функции. Ведь «фактами, имеющими юридическое значение, являются лишь такие жизненные обстоятельства, которые предусмотрены нормами права. Именно они порождают те или иные юридические последствия, причем не сами по себе, а в силу того, что они предусмотрены в соответствующих правовых нормах»^[172].

Определение и закрепление в качестве юридических тех или иных фактов в нормах права является необходимой предпосылкой эффективного регулирующего воздействия на социальную жизнь. Поскольку с юридическими фактами всегда связывается наступление тех или иных юридических последствий для участников общественных отношений, они играют важную информационную и ориентирующую роль в координации действий граждан, государственных органов и общественных организаций. Кроме того, в данном случае осуществляется непосредственное регулирующее влияние права и его норм на поведение субъектов права, так как с наступлением юридического факта у одних возникают конкретные права, а у других - конкретные юридические обязанности.

В данном случае регулятивная функция несет и некую информационную нагрузку, поскольку субъектам права сообщается, какие факты будут вести к возникновению тех или иных отношений, какие - препятствовать им.

Права и обязанности, возникшие в результате наступления юридического факта, необходимо реализовать. В нормах права предусматривается, какие именно права и обязанности возникают по поводу того или иного юридического факта и с наступлением каких обстоятельств они изменяются или прекращаются. На этой стадии достигается наибольшая определенность правового положения субъектов

права, точнее говоря, наивысшая степень юридической оформленности их взаимоотношений. Здесь уже речь идет о конкретной правовой связи конкретных лиц, возникшей на основе конкретного юридического факта и вытекающих из него прав и обязанностей^[173].

Субъективное право и юридическая обязанность в конкретном правоотношении - это фактически правила, меры поведения локального характера. Благодаря точному взаимосоответствию прав и обязанностей достигается согласованность и реализуемость правоотношения как общественного отношения, предотвращается возможность противоречивого

поведения участников правоотношения, взаимодействие между ними.

достигается согласованное

Правовая регламентация, преломляясь через юридические факты, продолжается в правоотношениях. Однако здесь она характеризуется конкретностью содержания прав и обязанностей субъектов права, большей степенью урегулированности их взаимоотношений^[174].

Норма права, конкретизируясь в правоотношении, переносится на конкретных лиц - субъектов этого правоотношения. Здесь норма права как бы трансформируется в правомочие либо обязанность участников правоотношения.

Поэтому в литературе правоотношение иногда определяется как средство «перевода», переключения общих предписаний правовых норм в плоскость субъективных прав и обязанностей для данных субъектов^[175].

Применительно к осуществлению регулятивной функции права можно сказать, что четкая взаимная правовая связь, устанавливаемая в общей форме правовыми нормами между участниками общественных отношений, достигается благодаря тому, что права и обязанности субъектов правоотношений имеют регулятивное содержание.

Конкретная правовая связь способствует устойчивости правового положения участников регулируемых отношений. Конкретизация юридической связи способствует и конкретизации объекта правоотношения, что в свою очередь приводит к достижению требуемого результата, к удовлетворению интереса участников.

Правоотношения можно рассматривать не только как некую конкретизацию юридической нормы, но прежде всего как форму воплощения в жизнь правовых норм, процесс перехода юридической возможности (долженствования) в фактически существующие отношения. Соответственно, в правоотношениях регулятивная функция права получает свою конкретизацию, правоотношения это фактически результат и одновременно показатель эффективности действия регулятивной функции права в конкретной сфере.

Нельзя не отметить, что регулятивная функция выражается не только в том, что устанавливаются определенное правило, рамки поведения, но и в том, что нормы права вызывают в сознании личности отношений мотивацию к правомерному поведению, к вступлению в те или иные отношения либо уклонению от участия в них.

Как видим, регулирование осуществляется в различных формах, поэтому и функциональная характеристика права будет отличаться многоаспектностью. По мнению А. С. Палазяна и В. П. Малахова, наиболее существенными в отражении своеобразия правового регулирования являются организующая и распределяющая функции. При этом правовая организация связана с формированием социальных положений людей, организаций, групп. Распределяющая функция связана со структурированием общества по различным правовым параметрам (правам, обязанностям, благам, заслугам, привилегиям, справедливости, ответственности и пр.), с индивидуализацией (ориентацией на ситуации) регулирования^[176].

Хотя, на мой взгляд, регулятивная функция не сводится к организации и распределению, все же акцентирование внимания на этих «способностях» регулятивной функции представляет научную и практическую ценность и может содействовать более целенаправленному и эффективному осуществлению регулятивной функции права.

Л. С. Явич писал, что нормы права существуют главным образом для того, чтобы при помощи прав и обязанностей достигать определенных реальных социальных целей. Полное и всестороннее осуществление государственной воли, заключенной в праве, имеет место чаще всего не тогда, когда возникает правоотношение, а тогда, когда его участники пользуются предоставленными правомочиями и исполняют возложенные на них юридические обязанности^[177].

Вот на этом тезисе хотелось бы акцентировать внимание . Регуляция поведения людей, предоставление им прав и наложение обязанностей не являются самоцелью, а осуществляются для достижения более общих социальных целей. В связи с важностью проблемы целей регулятивной функции права она будет рассмотрена в рамках отдельного параграфа.

Очевидно, регулятивная функция права проявляется и тогда, когда оно, воздействуя на личность, социально ориентирует ее поступки. Нормы права указывают образцы должного поведения, удерживают от нежелательных для общества действий, влияют на выбор целей деятельности и средств их достижения.

Но право не действует как некая стихийная и непреодолимая сила. Существует множество условий, определяющих эффективность его регулятивного воздействия. Одно из важнейших среди них - интернализация права, то есть усвоение правовых принципов и норм личностью, признание их справедливости и необходимости, отношение к ценностям права как к своим

собственным ценностям^[178]. Думается, что «ценностная наполненность» регулятивного воздействия является важнейшим комплексом факторов его эффективности. Другим важнейшим комплексом факторов является социальный, в том числе широкая социальная база правовой политики государства, поддержка населением объема и характера регулятивного воздействия в тех или иных сферах. Социальные и ценностные основы эффективности регулятивной функции права будут рассмотрены ниже в рамках отдельного параграфа.

Правовое регулирование, как и любая иная система социальной детерминации поведения человека, в определенной мере само способствует формированию необходимых для своего функционирования психологических предпосылок и условий. Вместе с тем они не могут создаваться помимо реально существующих процессов и механизмов человеческой психики, опосредующих социальное взаимодействие людей в рамках существующих общественных отношений^[179]. Вот почему нормы должны эффективно влиять не только на общественные отношения (воздействие на следствие), но и на причину этих отношений - явления внутреннего мира человека (потребности, интересы, идеалы, цели и установки и т.д.). Вот на этот аспект регулятивной функции права должно быть обращено более пристальное внимание юридической науки и практики.

Правовое регулирование наряду с нормами права осуществляется также посредством правовых принципов. Так, А. М. Васильев писал: «Было бы неточным считать, что правовые идеи (принципы) окончательно реализуются лишь в системе правовых норм. Во-первых, правовые идеи (принципы), отраженные в законодательстве, несомненно, сами приобретают регулирующее значение, ибо, как показывают социологические исследования, большинство

членов общества руководствуются в своем поведении ими, а не точным знанием нормы, относящейся к данной ситуации. Во-вторых, правовые идеи выступают в качестве отправных начал в целенаправленной деятельности людей при формировании с помощью юридических норм необходимого общественного порядка. Поэтому принципы права преломляются при реализации норм права в правоохранительной деятельности, воплощаются в правопорядке^[180].

По замечанию Н. А. Буры, большинство населения имеет лишь общее представление о праве, а знание конкретных норм сводится, как правило, к усвоению основного их содержания и выражается в общей установке или, можно сказать, правовой идее о данной норме права. И именно эти знания в единстве с основными правовыми принципами и положениями, идеалами и ценностями позволяют человеку в большинстве случаев правильно ориентироваться в правовой сфере, правомерно вести себя в обществе^[181].

Думается, что правовые принципы, наряду с нормами права, правоприменительными актами и т.д. можно считать одним из инструментов реализации регулятивной функции права.

Необходимо отметить, что регулятивная функция права осуществляется и после того, как изданы соответствующие нормы. Субъекты правовых отношений в процессе своего взаимодействия используют те типовые программы поведения, образцы, которые установлены в нормах права. Тем самым типовые модели, образцы поведения переносятся посредством действий субъектов в конкретные фактические отношения между ними. Поэтому в инструментарий регулятивной функции права входят средства, относящиеся не только к правотворчеству, но и к правореализации, в том числе правоприменению.

Перейдем к вопросу о структуре регулятивной функции права. Прежде всего, ее можно разделить на подфункции. Значимой проблемой для современной науки и практики является выделение в составе регулятивной функции права двух

подфункций - статической и динамической. Так, например, Я. Янев считал, что регулятивная функция в зависимости от способов воздействия на общественные отношения и результатов этого воздействия может быть разделена на две самостоятельные - статическую и динамическую. По его мнению, регулятивная функция как раз и состоит из названных двух функций менее общего значения^[182] . Сходную позицию занимал и С. С. Алексеев.

Выделение регулятивной статической функции не случайно, поскольку регулятивная функция права играет важную правостабилизирующую, а не только правопреобразующую роль.

По мнению В. М. Горшенева, сущность статической функции правового регулирования заключается в том, что, закрепляя определенные варианты общественных отношений в обществе, право способствует установлению наиболее устойчивых социальных связей, чем обеспечивается членам общества уверенность и своего рода удобство в пользовании различными благами^[183].

Закрепление правовых статусов в обществе и компетенции органов и организаций как сущность регулятивной статической подфункции играет важную роль в плане стабилизации социально-правовой жизни, придания ей устойчивости и предсказуемости.

При помощи правового регулирования оказывается возможным не только закреплять, стабилизировать, но и способствовать изменению и совершенствованию существующих отношений, а также вызывать к жизни новые отношения (динамическая подфункция). Основное свойство динамической подфункции «состоит в том, что в нормативных предписаниях, определяющих права и обязанности сторон общественных отношений, особенно выпукло выступает рекомендация избрать предлагаемый вариант поведения с одновременным обещанием либо определенных гарантий в реализации

возникших правомочий, либо с предоставлением поощрительных благ за достигнутый результат»^[184].

Вряд ли можно согласиться с высказанным мнением о том, что общественные отношения, вызвавшие динамическую функцию, по мере того, как они из перспективных превращаются в обычные, становятся объектом воздействия статической функции, а в случае устаревания привычных отношений они переходят из сферы действия регулятивной статической функции в сферу действия негативной (охранительной)^[185]. Независимо от того, насколько «стали обычными» те или иные отношения, сущность регулятивно-статической и регулятивно-динамической функций остается той же, и характер регулирования (если не изменяется законодательно) остается неизменным.

В контексте рассмотрения структурирования регулятивной функции права и применяемого инструментария интерес представляет точка зрения В. Д. Сорокина о двух путях воздействия управленческих систем на социально-правовую среду. Первый заключается в таком воздействии того или иного органа государственной власти на подведомственные отношения, когда он не становится непосредственным участником тех отношений, на установление и регулирование которых направлена его деятельность. Другой вариант выражен в ситуациях, когда тот или иной государственный орган воздействует на социально-правовую

₃ среду уже в качестве участника конкретного правового отношения^[186].

Аналогично можно говорить о двух путях реализации регулятивной функции права: 1) путь, при котором властный орган государства становится участником соответствующих правовых отношений; 2) путь, при котором государственные правотворческие органы ограничиваются лишь установлением правовых рамок соответствующих отношений.

Представляется, что структурировать регулятивную функцию права можно и в зависимости от того, какая часть правовой нормы оказывается «задействована». Четкая формулировка общего правила (диспозиции), рассчитанного на регулирование типичного варианта поведения субъектов общественных отношений, ясное определение обстоятельств, при которых оно должно быть применено (исполнено) соответствующими субъектами права (гипотезы), и непременное указание на меры, которые последуют в случае неисполнения установленного правила (санкция), - условия, обеспечивающие эффективную реализацию норм права^[187]. При этом вопрос о регулятивном значении санкции (если оно вообще имеется) еще должен найти свой ответ в науке.

Структурировать регулятивную функцию права представляется возможным и по стадиям ее воздействия. В этом плане интерес представляют соображения Ю. К. Толстого о стадиях воздействия норм права на поведение людей. Он считал возможным различать три стадии воздействия права на поведение человека: стадию правоспособности, стадию юридического факта и стадию правоотношения. Каждая из стадий имеет свой специфический способ воздействия. Например, в стадии правоспособности способ воздействия состоит в том, что в норме права указывается, какие действия могут или должны совершаться и от каких действий нужно воздерживаться. В стадии правоотношения способ воздействия состоит в закреплении за управомоченным лицом меры возможного поведения и предписывании обязанному лицу меры должного поведения. Тем самым юридически обеспечивается удовлетворение охраняемых законом интересов управомоченного^[188].

Нельзя безоговорочно согласиться с тем, что правовое воздействие на общественные отношения оказывается с момента издания нормативных актов, содержащих в себе нормы права. Тем самым оказывается серьезное мотивационное и оценивающее воздействие общего характера на сознательно­

волевую деятельность людей. Наряду с этим определенные результаты правового воздействия имеют место и в процессе правотворчества, когда обсуждаются проекты нормативных актов, предусматривающие, например, различные формы юридической ответственности. В этой ситуации проявляется идеологическое воздействие права через правосознание на поведение людей, и оно часто достигает положительных результатов в упорядочении общественных отношений: еще до того, как будет принят и издан обсуждаемый нормативный акт. Эти моменты, конечно, необходимо учитывать при разграничении регулятивного и иного воздействия права. В этом плане можно говорить о превентивном регулятивном эффекте.

Интерес может представлять и структурирование регулятивной функции права в зависимости от регулируемой сферы на основе структурирования правовой действительности. Так, по мнению некоторых авторов, все элементы правовой действительности подразделяются на следующие группы.

1. Правовые средства-регуляторы и явления правовой формы, образующие ключевые элементы права (нормы права, правоотношения, субъективные права и обязанности, законодательные и иные нормативно-правовые акты, индивидуальные акты и иные юридические документы и др.).

2. Правовая деятельность, то есть система действий и операций субъектов с использованием правовых форм и установлений, направленная на выполнение поставленных задач - нормотворческая, правореализующая деятельность, правоприменение, толкование.

3. Субъективные явления правовой действительности: правосознание, его уровни, иные структурные элементы, субъективные элементы правовой культуры, юридические конструкции правовой науки^[189]. В этом плане отмечается, что именно через сознание и волю людей объективируется регулирующее действие права^[190].

Данные элементы правовой действительности подвергаются регулирующему воздействию права по-разному. Определение специфики регулятивного воздействия права на различные элементы правовой системы, критериев определения такой специфики, представляет собой актуальную задачу юридической науки и практики. Конечно, прежде всего можно говорить о регулировании правовой деятельности и субъективных элементов правовой действительности.

Другой важный вопрос, относящийся и к вопросам структуры регулятивной функции права, - в чем состоит результат воздействия регулятивной функции права. Практика правового регулирования показывает, что способность правовых норм к воздействию на личность не может быть шире способности ее к восприятию такого воздействия на психологическом уровне. Несоответствие же этих способностей является одним из источников противоречий между правовым регулированием и социальной действительностью^[191]. Поэтому и эффективность регулятивной функции, ее возможности и результаты не могут быть шире возможностей человеческой психики, возможностей ее восприятия и трансформации.

Как известно, воздействие социальных норм на поведение людей может быть и противоречивым, прежде всего потому, что многие из них принадлежат разным общностям (всему человечеству, социальным группам, коллективам), которые не всегда находятся в гармоничном соответствии между собой. Разнообразие и порой противоположность требований, предъявляемых к разным социальным ролям, могут являться источником конфликтов, трудностей, а подчас и социальных отклонений^[192]. Это влияет и на результаты реализации регулятивной функции права.

Вот почему для правового регулирования на современном этапе его развития, для успешного осуществления регулятивной функции права особую значимость приобретает активная роль личности с ее способностью к самоорганизации и саморегуляции, поскольку их значение в системе социального регулирования общественного поведения находится в прямой зависимости от широты социальной свободы, от характера и особенностей регулятивного механизма общества. Поэтому представляется, что эффективность правового регулирования, эффективность осуществления регулятивной функции права зависит не только и не столько от деятельности государства, сколько от успеха личной самореализации и саморегуляции, их взаимодействия с элементами правовой системы общества, интеграции в общее развитие правовой системы.

Можно в этом контексте согласиться с А. Ф. Закомлистовым, что направленность законодательства состоит в том, чтобы «создать условие для социальной жизнеобеспечительной активности и использовать созидательные ресурсы человека для повышения качества жизни в обществе»^[193]. В связи с этим считаю, что для изучения регулятивной функции права и вопросов обеспечения ее эффективности необходимо и исследование правосознания, его взаимодействия с требованиями права, исследование различных аспектов взаимодействия права и личности, ее мировоззрения, потребностей и интересов.

Перейдем к краткому рассмотрению соотношения регулятивной функции права с другими функциями. При этом необходимо иметь в виду в качестве исходной посылки, что в своем осуществлении функции права неотделимы друг от друга, они находятся в тесном взаимодействии и представляют единый процесс функционирования права и других элементов правовой системы.

Прежде всего, регулятивная функция права, наряду с охранительной, относится к так называемым специально-юридическим функциям права, в отличие от функций общесоциальных. В данном случае важна не столько сфера общественных отношений, подвергающихся регламентации (экономические,

политические, культурные и т.д.), сколько общая направленность правового воздействия, применяемый юридический инструментарий. Взаимосвязь регулятивной функции с охранительной проявляется, помимо прочего, в обеспеченности регулирующего воздействия возможностью применения государственного принуждения.

В советской литературе указывалось, что правосознание, нормы права и правоотношения служат лишь неким внешним проявлением права, сущность которого состоит в охраняемом государственной властью порядке общественных отношений^[194]. В этом плане можно сказать, что регулирование социальной жизни неотделимо от ее охраны.

В юридической литературе существуют даже возражения против разграничения регулятивной и охранительной функций права. Эти возражения основаны на широком понимании правового регулирования. Так, Л. С. Явич считал, что регулирование при помощи правовых норм «заключается не только в известном направлении развития общественных отношений, но и в охране существующих общественных отношений, в создании условий для возникновения новых отношений, которые соответствуют потребностям существующего способа производства, в установлении преград общественным отношениям, противоречащим экономическому и политическому господству правящего класса народа)»^[195].

Фактически регулирование и охрана не без оснований рассматриваются в данном случае как две стороны одной медали. Важно здесь то, что никакое правовое регулирование не может быть эффективным, если оно не «подкреплено» принудительной силой государства, не охраняется им.

По справедливому замечанию Т. Н. Радько, не стоит смущаться наличием охранительных свойств в регулятивной функции и регулятивных в охранительной

(их никто не отрицает, как нельзя отрицать двуединое назначение права в обществе - это регулировать и охранять общественные отношения), а нужно выяснить эти свойства, объяснять их значение, взаимосвязь, отличие, искать пути совершенствования и повышения эффективности. Из того обстоятельства, что право, охраняя, регулирует, а регулируя, охраняет, вовсе не вытекает вывод об отсутствии у него самостоятельных регулятивной и охранительной функций и соответствующих им подфункций^[196].

Поэтому само регулирование общественной жизни, поведения личности предполагает и их защиту, охрану общественных и личностных ценностей, интересов личности и общества.

Что касается взаимодействия регулятивной функции с общесоциальными функциями права, то упрощенно его можно представить в виде соотношения понятий «что» и «как». Если общесоциальные функции показывают, что регулируется и охраняется правом, то регулятивная функция (как и охранительная) определяет, как, каким образом право воздействует на соответствующие сферы отношений.

Вообще, представляется не вполне корректным отнесение к функциям права сфер общественной жизни, подвергающихся правовому воздействию. В данном случае смешиваются направления правового воздействия и сферы правового воздействия, то есть по сути предмет правового воздействия. Другими словами, смешиваются проблемы функций права и системы права. Однако, поскольку такая классификация получила поддержку в литературе, перейдем к анализу соотношения регулятивной функции с конкретными общесоциальными функциями права.

Важнейшую роль для результативности процесса правового регулирования играет взаимодействие регулятивной функции права с такой общесоциальной функцией, как воспитательная.

В литературе не раз обращалось внимание на значение воспитательного воздействия права. Некоторые советские авторы даже подчеркивали, что воспитательная функция права есть особая, относительно самостоятельная функция, присущая только праву социалистического типа^[197]. Усиление регулятивной роли права в отечественной литературе связывалось с развитием правовой пропаганды, воспитательного процесса. В то же время отмечалось, что правовое воспитание имеет целью усиление регулятивного действия права^[198].

В этой связи необходимо отметить, что повышение социального эффекта регулятивной функции права связано и с достижением целей правового воспитания и включает в себя ряд подчиненных, более конкретных целей: укрепление законности, усиление охраны прав граждан, укрепление трудовой дисциплины, сужение сферы государственного принуждения, повышение социальной активности граждан и коллективов и т.д. Регулятивный эффект права в отрыве от его воспитательного воздействия вряд ли будет достаточным.

В советской науке отмечалось различие объектов данных функций. По мнению И. Е. Фарбера, объектом регулирующей функции права служат только волевые акты поведения человека. При помощи закона нельзя регулировать мысли и чувства людей, но определять юридические последствия волевого поступка в соответствии с интересами господствующего класса или всего народа можно. Объектом воспитательной функции права служит не только воля человека, а все сознание в целом - мысли, чувства и воля. Нельзя говорить о воспитательном воздействии на сознание норм права, если изолировать это

₃ сознание от мыслей и чувств человека^[199].

Хотелось бы возразить, что регулятивное воздействие права, «усилия» регулятивной функции должны быть направлены не только на поведение людей,

но и на их сознание, мировоззрение, систему ценностных установок, поскольку успешно регулировать поведение, не влияя на сознание и мировоззрение просто невозможно. Поэтому объект этих функций во многом совпадает. Хотелось бы напомнить, что главным объектом регулятивной функции права, согласно выдвинутому ранее в диссертационном исследовании тезису, является личность.

Также можно утверждать, что право, воспитывая личность, регулирует тем самым ее поведение. Аналогично, определяя статус личности в конкретных правоотношениях, предоставляя права и налагая обязанности, регулируя поведение человека, право тем самым влияет на формирование личности, оказывая воспитательный эффект.

По замечанию И. Е. Фарбера, юридическая наука пока еще дает очень мало для познания воспитательных свойств права, для обнаружения психологических закономерностей правомерного и неправомерного поведения. Причины этого кроются еще и в том, что всякий процесс воспитания и самовоспитания личности, усвоения ею положительных черт характера юридически индифферентен, он не имеет непосредственно юридического значения; лишь в конечном счете, когда станут прочными убеждения и привычки соблюдать законы, в конкретных волевых актах скажутся результаты воспитательного воздействия права^[200]. Нужно в этой связи заметить, что без изучения правовой психологии, в том числе проблем массового распространения одних и тех же правовых взглядов, идей и чувств, нельзя успешно разрабатывать проблему повышения эффективности регулятивного воздействия права.

Другой важный аспект, относящийся к месту регулятивной функции в системе функций права - ее взаимодействие с идеологической функцией. Регулирование не может осуществляться в отрыве от определенных ценностных, идейных установок, не может не сопровождаться формированием мировоззрения, системы ценностных ориентаций.

Личность вступает в отношения, регулируемые правом, руководствуясь определенной системой ценностей, определенным мировоззрением, системой потребностей и интересов. Поэтому регулирование поведения личности без воздействия на ее ценностную систему, систему потребностей и интересов будет чисто внешним и не может претендовать на свою эффективность. Кроме того, ценностные факторы оказывают существенное влияние на осуществление регулятивной функции права.

Более подробно ценностные основы осуществления регулятивной функции права будут рассмотрены в одной из следующих глав.

В данной работе не ставится задача исследовать соотношение регулятивной функции права со всеми общесоциальными функциями, поскольку:1) вопросы правового регулирования экономических, политических, классовых (социальных) отношений уже в достаточной мере проанализированы в литературе, в том числе на конкретном материале отраслевых юридических наук; 2) соотношение регулятивной функции с экономической, политической, социальной функциями права является частью фундаментальных социально-правовых проблем - соотношения права и экономики, права и политики, права и общества. Полагаю, что в рамках параграфа вряд ли возможно более или менее глубоко рассмотреть эту проблематику, скорее, она составляет предмет для отдельных диссертационных исследований. В целом же вопросы о мере и характере правового регулирования экономики, политической жизни, общественного развития являются традиционно актуальными и приобретают особую значимость в связи с современными глобальными экономическими, политическими и социальными процессами.

Итак, регулятивная функция, находясь в тесном взаимодействии и неразрывной связи с другими функциями права, по праву считается важнейшей из всех функций, поскольку выражает сущность права как социального и духовного регулятора. Являясь одной из специально-юридических функций права, регулятивная функция представляет собой одно из основных направлений

правового воздействия на личность и общественные отношения и состоит в регламентации социальной жизни и поведения людей путем установления субъективных прав и юридических обязанностей, определения круга субъектов тех или иных правоотношений и обстоятельств, ведущих к их возникновению, изменению либо прекращению.

В отличие от общесоциальных функций, регулятивная функция права (как и охранительная) выделяется не на основе предмета воздействия (экономика, социальная сфера, политическая жизнь и т.д.), а на основе специфики воздействия права на личность и общественную жизнь, юридического инструментария, применяемого в осуществлении правового воздействия.