§ 2 Местоположение личностных прав в системе прав человека

В современном демократическом обществе права человека имеют пер­востепенное значение. В Конституции Российской Федерации закрепляются права и свободы, которые жизненно важны и в наибольшей мере социально

значимы как для конкретного человека, так и в целом для общества, для гос­ударства.

Исследование вопроса о месте личностных прав в системе прав челове­ка будем осуществлять исходя из следующих положений. Во-первых, лич­ностные права следует рассматривать как часть системы прав человека, сущ­ность которых раскрывается во взаимосвязях с другими основополагающими правами человека. Во-вторых, личностные права, как определенная целост­ность субъективных прав, сами образуют систему, включающую ряд право­мочий личности, образующих содержание этих прав.

Рассмотрение и анализ личностных прав человека как определенной системы позволяет получить важные практические результаты:

1) систематизация личностных прав позволит их упорядочить, так как исследовать приходиться не отдельные разрозненные права личности, а логически взаимосвязанную структуру;

2) объединение прав в систему позволит регламентировать их в едином правовом акте с указанием общих признаков этих прав и универсаль­ных принципов их правового регулирования;

3) система личностных прав позволит более четко отграничить лич­ностные права от иных прав личности, в частности, от личных прав, и опре­делить их место в системе прав человека.

Если в вопросе о систематизации прав человека по «генерационному» принципу на два поколения мнения ученых в основном совпадают, то в от­ношении третьего, и особенно, четвертого и пятого поколения мнения карди­нально расходятся.

Жизнь ставит перед правом новые дилеммы, связанные с медициной, биологией, этикой, техникой, серьезными социальными и общественно зна­чимыми проблемами.

Исчерпывающий перечень личностных правопритязаний человека и основанных на них прав составить довольно сложно. Неоправданно обшир­ной, на наш взгляд, является классификация соматических прав, разработан­ная М.А. Лавриком:

1) право на смерть;

2) права человека относительно его органов и тканей;

3) сексуальные права человека;

4) репродуктивные права человека;

5) право на перемену пола;

6) право на клонирование как всего организма, так и отдельных орга­нов;

7) право на употребление наркотиков и психотропных веществ^[123].

C отнесением последнего права к группе личностных мы не согласны, о чем скажем ниже.

Поскольку одним из определяющих свойств соматических прав являет­ся их зависимость от результатов научно-технического прогресса, который на разных этапах общественного развития имеет разное выражение, то пони­мание комплекса личностных прав не является однозначным и четко опреде­ленным. Так, Карен Лебак, специалист по христианской этике, в разделе сво­ей статьи, названной «Притчей, касающейся манипуляцией человеческой

жизнью», выделяет следующие права, возникающие в результате новых тех­нологий манипуляции жизнью:

искусственное осеменение;

акт оплодотворения, произведенный в лабораторных условиях, и «пе­ресадку зародыша»;

дородовую диагностику (и выборочный аборт);

генетические консультации и отбор;

выбор пола ребенка;

«генную инженерию» (сцепление генов, ДНК-рекомбинацию)^[124].

О.Э. Старовойтова включает в комплекс соматических прав право на трансплантацию органов и тканей, право на аборт, клонирование, искус­ственное репродуктирование и право на распоряжение жизнью собственного тела, выводя за рамки исследования права человека на гомосексуальные кон­такты, проституцию, стерилизацию, право на виртуальное моделирование в смысле полноправного утверждения (дублирования) себя в неметрической форме существования.

Изучая нормы российского и зарубежного законодательства в отноше­нии личностных прав, а также, учитывая неурегулированные правом сомати­ческие притязания человека, можно говорить об определенном, но не исчер­пывающем перечне таких прав, свобод и законных интересов. Наличие еди­ного объекта направленности указанных прав свидетельствует в пользу наличия между ними взаимосвязи и взаимозависимости, и позволяет прийти к выводу о том, что в сумме эти права также образуют систему личностных (соматических) прав.

По нашему мнению, данная система включает следующие права:

1. Права на генетические модификации (изменение генного кода, клонирование);

2. Репродуктивные права человека (искусственное оплодотворение, экстракорпоральное оплодотворение суррогатное материнство, аборт, меди­цинская стерилизация и т.д.);

3. Право на трансплантацию органов, тканей, клеток;

4. Право на смену пола (транссексуализм);

5. Право на изменение внешности (пластическая хирургия, иные формы модификаций и реставрации тела);

6. Свобода выбора формы ухода из жизни;

7. Право на участие в биомедицинских исследованиях и иные права.

Приведенная система личностных прав человека не является закрытым перечнем, так динамично развивающиеся общественные отношения, иннова­ционное развитие наук и техники, в скором времени обнаружит новые сферы трансформации ресурсов человеческого тела, поэтому назвать такую систему устоявшейся, завершенной нельзя.

Очень важно в данном случае отграничить те интересы личности, кото­рые можно спутать с личностными правами, но не являющиеся таковыми по нашему мнению. Речь идет о праве на занятие проституцией, свободу по­требления наркотиков и психотропных веществ и т.д. C исследуемыми пра­вами их сближает то, что их реализация заключается в распоряжение и неко-

тором изменении человеком своего тела или его функций. Но эти явления, носящие противоправный характер не являются личным делом каждого, а в большей мере затрагивают социальные интересы и носят общественно­опасный характер. Запрет таких действий не является противоречием субъек­тивным правам и интересам, не нарушает право на свободу и достойную жизнь личности.

Потребление наркотических средств представляет собой негативное социальное явление, которое выражается в разрушении личности, общества, государственности. Согласимся с мнением Н.А. Фроловой, которая обосно­вывает юридическую несостоятельность и социальную опасность правовой легализации наркотиков: «Влечение к наркотикам является выражением ложного интереса и не может быть предметом субъективного права. Право потреблять наркотики в случае его признания разрушает правовой базис об­щества и меру разумного социального поведения»^[127]. В действующем Уго­ловном кодексе РФ включены 6 статей, запрещающих преступления, связан­ные с наркотиками, объединенные в гл. 25 «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности».

Правом на распоряжение своим телом по своей сути возможно назвать и право на заражение ВИЧ-инфекцией, вытекающее из законодательно предусмотренного добровольного согласия лица на заражение ВИЧ- инфекцией. Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. в Уголовный кодекс РФ были внесены изменения, в том числе и в статью 122 УК РФ «Заражение ВИЧ-инфекцией»^[128][129]. Впервые закреплено юридическое значение такого об­стоятельства, как добровольное согласие лица на оставление его в опасности или на причинения ему вреда.

стоятельство, исключающим преступность деяния , но не стало личност­

ным правом любого лица, требующим своего законодательного закрепления в нормативно-правовых положениях.

Отмечая особенности личностных прав, характеризуя их по разным классификационным критериям, в первую очередь, хотелось бы отметить, что личностные права - это права человека. Сущность этих прав заключается в возможности распоряжения человеком своей жизнью, манипуляций своим телом, то есть неотрывно от физической субстанции человека как биологиче­ского существа.

Говоря о правах личности, человека, гражданина зачастую не прово­дится никакого различия. Между тем это не всегда означает одно и то же. Дискуссия не является новой в теории права, но имеет свое значение при рассмотрении вопроса личностных прав человека и интерес, которые может возникнуть уже из названия этой группы прав.

Большинство ученых (А.В. Зиновьев, С.А. Комаров, Н.И. Матузов, А.С. Мордовец) разделяют понятия «человек»,«личность», и «гражданин» и вкладывают разное содержание в объем принадлежащих им правомочий^[130].

Человек отличается от всех иных биологических индивидов тем, что является разумным существом, обладающее даром мышления и речи. Чело­век - существо не только биологическое, но и социальное, он находится в сложной системе отношений с другими людьми, осознает и аккумулирует в себе окружающую его действительность, способен изменять ее или, по край­ней мере, влиять на нее. Понятия «человеческий индивид» и «человек» сов­падают. Необоснованным представляется предложение П.Е. Кряжева разли­чать эти категории по принципу: первое понятие лишь природно­биологическое, а второе только социально-общественное^[131]. На самом деле сущность человеческого индивида (человека) природно-общественна, она представляет собой сложную биосоциальную структуру, выступающую и

функционирующую в единстве двух начал. Человек одновременно выступает в двух качествах: как биологическая особь и как социальный индивид.

Не всякий человек есть личность, хотя всякая личность - человек. Под личностью понимается не просто человек, а человек, взятый в совокупности всех тех свойств и качеств, которые формируются в прессе и под влиянием взаимоотношений человека с обществом. Человек становится личностью только благодаря обществу и своим многообразным связям с ним. «Нельзя безоговорочно всех людей без исключения считать личностями, - писал из­вестный советский философ В.П. Тугаринов, - личность должна обладать чертами, которые свойственны лишь взрослому и психически нормальному человеку»^[133]. Если человек - продукт природы и общества, то личность - только продукт общества.

Понятие «гражданин» характеризует политико-юридическое свойство человека, принадлежащего определенному государству. Под гражданством понимается принадлежность лица тому или иному государству и его право­вая связь с этим государством. Таким образом, данное понятие не совпадает с другими: «человек» и «личность».

Следует подчеркнуть, что разграничение понятий «индивид», «чело­век», «гражданин», «личность» имеет существенное значение для более глу­бокого и всестороннего изучения человека в различных его качествах, свой­ствах, связях и отношениях. Такой подход позволяет рассматривать индиви­да исторически, в процессе его развития, становления, совершенствования; в разнообразных социальных положениях, функциях и ролях. Права человека и права гражданина в необходимых случаях надо различать, так как они не все­гда совпадают. Но, с другой стороны, не следует и заходить далеко в этом

направлении. Ведь права гражданина всегда означают также и права челове­ка, но права человека не всегда выступают как права гражданина.

Подводя итог, можно сделать вывод о том, что между перечисленными понятиями существуют тесные взаимосвязи и совпадения. Во многих случаях они употребляются и используются как равнозначные и взаимозаменяемые. Нельзя сказать, что человек и личность - это нечто несовместимое или что гражданин не имеет ничего общего с личностью и человеком. В большинстве случаев индивид, человек выступает одновременно и в качестве гражданина, и в качестве личности. О субъективных правах и обязанностях можно гово­рить применительно и к личности, и к человеку, и к гражданину. Однако лю­бое государство адресует свои предписания, права и обязанности, прежде всего, своим гражданам, то есть лицам, юридически принадлежащим данно­му государству.

Права человека характеризуются рядом черт, закрепленных Конститу­цией, присущих только этим правам:

- Конституция РФ указывает на международно-правовой источник и общепризнанный характер прав человека. Они закреплены в ряде междуна­родно-правовых документов (Всеобщая декларация прав человека 1948 г., Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г., Между­народный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 г.)^[134]. Что касается непосредственно личностных прав, тут можно отметить: Конвенция ООН о правах ребенка (1989), Всеобщая декларация о человече­ском геноме и правах человека (ЮНЕСКО, 1998 г.) и др.

- в Конституции говорится, что права человека признаются и гаранти­руются государством. Это означает, что государство не является источником этих прав и не может распоряжаться ими по своему усмотрению. Права чело­века существуют до и вне государственного признания и складываются в ре­зультате развития общества, совершенствования его экономической и соци­альной организации.

- права и свободы человека по Конституции РФ являются непосред­ственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием. Отсутствие в ряде случаев законов, конкретизирующих процедуры осуществления этих прав, не может рассматриваться как основание для отказа в их реализации со стороны госу­дарственных органов и должностных лиц.

Мы рассматриваем человека как универсальный компонент социальной системы, как носителя ее социально-типичных черт и одновременно индиви­дуального своеобразия и неповторимых личностных свойств.

Причем, в зависимости от масштаба участия государства в их осу­ществлении, выделяют две категории прав человека^[135]. Личностные права можно отнести к группе, которая характеризуется тем, что государство при­знает за человеком, личностью сферу отношений, которая отдана на усмот­рение индивида и не может быть объектом притязаний, вмешательства госу­дарства. К ним относятся право человека на свободу и личную неприкосно­венность (ст. 22), право на неприкосновенность частной жизни, личную и се­мейную тайну, защиту своей чести и доброго имени (ст. 23), право на невме­шательство в частную жизнь лица (ст. 24) и др.

Еще одной отличительной чертой прав человека является естественный и неотчуждаемый характер этих прав и свобод. Они принадлежат каждому человеку с момента рождения и непосредственно вытекают из достоинства человеческой личности. В данном случае, хотелось бы отметить некоторую особенность личностных прав, вытекающую из их природы. Для личностных прав, не разрешающих непосредственно вопросов выживания организма, его жизненно необходимых функций (пластическая хирургия, репродуктивные права, эвтаназия и пр.), реализация должна быть предоставлена только дее­способному человеку, который в полной мере может осознавать характер тех или иных действий, вступая в отношения по распоряжению своим телом или

изменения своего телесного воплощения, то есть с момента признания чело­века полностью дееспособным. Для иных личностных прав, носящих виталь­ный, терапевтический характер (трансплантация органов, смена пола или его выбор в случае врожденного нарушения поло-ролевого поведения), необхо­димо понизить возраст, по достижению которого возможна реализация таких прав, установив дополнительные требования в плане получения необходимо­го согласия законных представителей, уполномоченных органов, например органов опеки и попечительства, а также получения медико­психологического заключения, подтверждающих необходимость проведения таких изменений.

Права человека относятся не только к различным сферам жизнедея­тельности, но они различаются и по времени их возникновения. В соответ­ствии с этим условием в теории права сложилось такое понятие как «поколе­ния прав человека». В научной литературе уже давно и устойчиво выделяют

139

три поколения прав человека .

Интерес для нас в рамках данного исследования представляют после­дующие поколения прав, возникающие с концаХХвека, к которым разные исследователи предлагают отнести: право на защиту человека от угроз, свя­занных с экспериментами в сфере генетики человека, открытиями в области биологии; информационные права и технологии и права человечества (право на мир, на ядерную безопасность, космос, экологические и др.)^[136][137]. По мне­нию С.И. Глушковой, правовая регламентация четвертого поколения прав человека - информационных прав - позволит разрешить такие дилеммы, как информационная свобода или свобода информации, информационная без­опасность или безопасность информации, др. ^[138]. О.Ю. Малинова говорит о необходимом возникновении пятого и шестого поколения прав человека^[139].

При этом, С.И. Глушкова считает, что к пятому поколению можно отнести

143 репродуктивные права человека .

Как отмечает В.С. Хижняк в своем исследовании, право на информа­цию является производным от свободы слова и печати и выражения мнения. Любое право, производное от прав первого и второго поколений, не вошед­шее в их категорию, может быть причислено к правам третьего поколения, как и право человека и гражданина на информацию^[140][141].

Мы не видим необходимости выделять из совокупности личностных прав отдельные (такие как права, связанные с генетическими открытиями или репродуктивные) и относить их к разным поколениям.

Личностные права индивида не поддаются традиционной классифика­ции. Они не входят в круг естественных прав человека (право на жизнь, пра­во на безопасное существование и т. д.), так как они определяются современ­ным правом. Эти права не вписываются в комплекс позитивных прав — эко­номических, политических, культурных, хотя в них присутствует каждый из аспектов позитивных прав.

Поскольку нет общепринятого мнения о четвертом, пятом и иных по­колениях прав человека ни в теории, ни в практике, исследовав вышеприве­денные точки зрения, предположим, что на сегодняшний момент есть все не­обходимые предпосылки для выделения личностных прав в отдельную, са­мостоятельную группу и причислению их к четвертому поколению прав че­ловека. Четвертое поколение прав сформировалось под воздействием совре­менных правотребований личности, осознания возможностей изменить свою телесную субстанцию на основе уже признанных личных прав (прав первого поколения), доступности права на медицинскую помощь (прав второго поко­ления) и их широкого распространения путем «солидарных прав», в том чис­ле информационных прав (прав третьего поколения).

Личностные права человека представляет собой единую систему прав, имеющих ряд концептуальных отличий от других категорий прав. Как отме­чает основоположник теории соматических прав В.И. Kpycc, природа «сома­тических» прав крайне своеобразна: здесь человек не только претендует на радикальное изменение природной телесной целостности, но также и выдви­гает определенные претензии обществу^[142]. Своеобразен, считают О.Т. Сланов и А.М. Цалиев и предмет правовых притязаний: будучи отчасти материаль­ным, он вместе с тем носит принципиально персональными характеристика­ми правообладателя^[143][144]. Все это дает возможность говорить о формировании нового поколения прав человека, отличающегося от трех известных нам по­колений (личные и политические; социально-экономические и культурные права; права солидарности).

Очень важно, выясняя место личностных прав в системе прав человека, изучить их степень родства с личными. Нахождение личностных прав в плоскости конституционных может перевести их в иную плоскость ценно­стей: независимость от произвола законодателя, создание специального ме­ханизма регулирования и реализации, выявление конституционного содер­жания. Кроме того, личностные права получат конституционную защиту, об- 147 ретут свойство первичности .

Действующая российская Конституция вслед за современными евро­пейскими конституциями существенно расширила перечень неотчуждаемых прав, отнеся к ним право на жизнь, свободу, охрану достоинства, равенство, свободу совести, вероисповедания, свободу мысли и слова, право на защиту своих прав и др .Личные права являются абсолютными, т.е. не подлежат ограничению. C этим связаны повышенные гарантии их охраны, закреплен­ные в нормах Конституции (ст. 20-29);отличаются особым характером (спо­собами) реализации. Реализация личных прав требует не столько индивиду-

альных усилий их обладателей, сколько соответствующих природе этих прав обеспечительных, охранительных и иных действий государственных орга­нов, должностных лиц и граждан^[145]. В то же время человек обладает не толь­ко этими естественными правами, но своими действиями может приобретать права, которые по отношению к нему и его естественной природе носят внешний, навязанный характер. В течение жизни такие права могут приобре­таться, изменяться и прекращать свое действие.

По мнению А.И. Ковлера, сердцевину личных прав составляют право на жизнь и достоинство личности, право на свободу и личную неприкосно­венность, свобода совести. Именно они, очевидно, являются базовыми, родо­выми правами для личностных прав^[146].Присоединимся к данной позиции и обратим внимание, что нельзя выводить личностные права в совершенно не­зависимую категорию в правах человека. Они являются производными от личных, естественных прав.

Изучая различные исследования, касающиеся личных прав человека или, связанные с анализом реализации отдельных личностных прав, мы столкнулись с совершенно разными представлениями о соотношении этих групп прав человека. Но одно бесспорно - невозможно объяснить сущность личностного права без ссылки на реализацию прав человека на жизнь, на неприкосновенность личности, свободы мысли совести, на охрану здоровья и т.д.

Продолжая логику данного рассуждения, проследим некоторые приме­ры такой взаимосвязи. Конституция России, провозгласившая право на жизнь, не раскрывает его содержание. Этот вопрос исследовался различными учеными, не пришедшими пока к единому мнению. Кроме вопроса о содер­жании понятия жизнь, для теории права немало важны следующие - пределы жизни, как процесса, протекающего во времени, на какой стадии своего раз­вития человеческий эмбрион или плод приобретает права человека, какой

момент окончания жизни является смертью в юридическом значении и др. Проблема определения начала и конца жизни, момента получения существом статуса человека на протяжении долгого времени вызывает серьезные дис­куссии в среде юристов. Это во многом обуславливает сложность правового регулирования таких вопросов, как эвтаназия, аборт, искусственное оплодо­творение, трансплантация, генетические вмешательства, клонирование чело­века.

Н.А. Михалева включает в содержание права на жизнь недопустимость произвольного лишения жизни, в частности путем неоправданно широкого применения смертной казни как меры уголовного наказания^[147]. Право лично­сти на жизнь рассматривается как право сохранять жизнь (индивидуаль­ность) и распоряжаться ею. Похожей точки зрения придерживаются Н.В. Кальченко и Н.С. Колесова, которые в качестве одного из аспектов пра­ва на жизнь выделяют право на свободное распоряжение своей жизнью^[148].

Помимо таких элементов, как отказ от войны и участия в ней, отказ от смертной казни, установления порядка применения огнестрельного оружия и нахождения его в гражданском обороте, М.Н. Малеина включает в него и право на сохранение человеческой индивидуальности, обусловленное по ее мнению, достижениями современной медицины. Проблема, как полагает ав­тор данной теории, касается лиц, подвергшихся операции коррекции биоло­гического пола, трансплантации органов и тканей животных, а также исполь­зование искусственных органов и тканей, созданных методами генной ин­женерии и т.д.^[149]. Кроме сохранения жизни, М.Н. Малеина рассматривает право на жизнь в аспекте распоряжения ею, т.е. возможности подвергать себя значительному риску (работу космонавтов, каскадеров, сотрудников внут­ренних дел и др.) и решать вопрос о прекращении жизни (эвтаназия, само­убийство, смертная казнь).

Похожая точка зрения у Н.В. Кальченко, которая одним из аспектов права на жизнь выделяет право на свободное распоряжение жизнью^[150]. Не согласна с этими высказываниями А.Н. Головистикова, отмечающая, что от­несение данного круга вопросов к проблеме права на жизнь является невер­ным, ибо такие методы реконструкции человека, как клонирование, создание его с заранее запланированными признаками и т.п., не приводят к ущемле­нию данного права - человек по-прежнему живет^[151][152].

В своей работе по правовому исследованию права человека на жизнь Г.Б. Романовский указывает, что закрепление конституционного права на жизнь ни в коей мере не предполагает включение в него права на смерть. Право на смерть не является проявлением свободы человека, что, по нашему мнению, является спорным утверждением. А вот, например, репродуктивные права ученый включает в право на жизнь, мотивируя это тем, что предназна­чение всех репродуктивных правомочий является обеспечение продолжения

155

жизни .

Представить мнения всех ученых, изучающих вопросы личных прав человека, и непременно затрагивающих проблему личностных прав, сложно в виду объемности материала, но, объективным является утверждение - в настоящее время нельзя рассматривать личные права без исследования лич­ностных прав, и наоборот.

Обратимся еще к одной системной связи личностных прав, их взаимо­отношению с правом на достоинство человека.

Русский дореволюционный юрист П.И. Новгородцев писал, что среди прав, которые обыкновенно помещаются в Декларациях, нет одного, которое по всем данным должно было бы найти место в символе веры современного

правосознания: это - право на достойное существование^[153]. Что касается об­ладания человеком права на распоряжение своим телом в аспекте права на достоинство, нужно отметить, что само понятие «достоинство» человека имеет тенденцию к расширению своего содержания.

Существует две концепции содержания достоинства человека. Первая несет в себе понятие «внутренне присущего» и в этом смысле означает вид ценностей, равным образом присущих всем человеческим существам и утвержденных базовыми ценностями бытия людей.

Вторая концепция - эмпирическая. В этом смысле «достоинство» явля­ется характеристикой самоуважения и самоуверенности в сочетании с други­ми качествами. Такое достоинство является неотъемлемой чертой одних че­ловеческих существ от других. Здесь остро встает проблема выбора или из­менения индивидуальности, речь идет о смене пола, таких явлениях как трансвестизм и транссексуализм.

Право на частную жизнь также тесно связано с личностными правами. В этом случае может рассматриваться сквозь призму права индивидуума контролировать информацию о самом себе как собственное владение^[154]. Ев­ропейский суд по правам человека определил право на уважение частной жизни как право на то, чтобы жить в соответствии со своими желаниями, бу­дучи защищенным от предания этой жизни гласности.

Право на уважение частной жизни - одно из важнейших общепризнан­ных прав человека, защита которого предусматривается большинством меж­дународных документов и национальных правовых актов. Если отдельные личностные права, например, право на смену пола, на искусственное преры­вание беременности, на эвтаназию, отождествлять с правом человека на неприкосновенность частной жизни, то, основываясь на доктрине невмеша­тельства со стороны государства, каждый индивид мог их реализовывать без надзора и контроля за его деятельности со стороны государства и общества.

Комплексный характер личностных прав, сложный характер последствий их реализации не позволяет полностью автономизироваться от государства.

Тем самым очень сложно провести грань между личными и личност­ными правами, или вывить бесспорные критерии их неотделимости. При этом сами нормы Конституции, закрепляющие субъективные права, могут конкурировать друг с другом. Яркий пример был приведен в процессе дис­куссии вокруг практики искусственного прерывания беременности. Сторон­ники легализации абортов основываются на неприкосновенности частной жизни женщины, а противники - на праве на жизнь неродившегося человека.

Здоровье каждого человека и общества в целом является конституци­онно-правовой и общественной ценностью, гарантируется и защищается гос­ударством и отражается во многих иных правах граждан как в России, так и по всему миру. Всемирная организация здравоохранения определила здоро­вье как объективное состояние и субъективное чувство полного физического, психического и социального комфорта. В этом определении подчеркнута со­циальная роль здоровья граждан, его ценность для государства. В РФ основ­ным законом в данной сфере является федеральный закон «Об основах охра­ны здоровья граждан в Российской Федерации»^[155], содержание которого и значения для регулирования личностных прав будет освящено в работе поз­же.

Большинство мнений сходится на том, что реализация личностных прав (трансплантация органов, тканей, клеток, аборт) являются лишь одними из видов оказания медицинских услуг в аспекте осуществления права чело­века на охрану здоровья и медицинскую помощь.

Безусловно, осуществление данных прав непосредственно затрагивает права обладателей этих прав и возможно только при применении профессио­нальных действий медицинских работников, но отметить, что эти права яв­ляются только аспектами права на здоровье, было бы не верным. Статья 41

Конституции Российской Федерации установила, что здоровье человека, как одно из важнейших социальных прав, является высшим неотчуждаемым бла­гом граждан, без которого утрачивают значение многие другие ценности личности. Данной проблеме посвящено много работ^[156][157].

Возникает вопрос - если человек нуждается в пересадке какого-то ор­гана, то есть в непосредственном осуществлении своего конституционного права на медицинскую помощь - значит ли это, что бесплатно должен оказы­ваться любой вид медицинской помощи? Личностные права нуждаются в своем собственном механизме реализации, защиты и гарантирования, что позволяет говорить об их обособленности от права человека на медицинскую помощь. Это не тождественные понятия, не равнозначные права.

Таким образом, нами устанавливается взаимосвязанность отдельных элементов системы прав человека, проявляющаяся в их взаимодействии и взаимообусловленности, определяется иерархичность строения, выражающа­яся в том, что система личностных прав является элементом системы более высокого уровня.

Понятно, что вопрос об отнесении личностных прав в отдельную само­стоятельную группу прав человека является дискуссионным. Так, Г.В. Антипова отмечает, что данное выделение не является оправданным, и мотивирует тем, что это - расширение содержания уже закрепленных кон­ституционных личных прав, а их выделение приведет к нарушению целост­но ности системы

В вопросе личностных прав речь идет о выдвижении претензий к госу­дарству и обществу о признании правомерности различных изменений тела человека, нарушения его природной целостности вплоть до требования соб­ственного выбора на уход из жизни.

На наш взгляд, своеобразие соматических прав выразил В.И. Kpycc. Он считает, что в перспективно позитивном варианте носитель «соматического» полномочия выражает намерение обрести не только то, чего еще нет, но что может быть воплощено (объективировано) исключительно в силу концепту­ально и содержательно определенной им цели - его антропометрической «модернизации». Если «программа» реализации негативна (суицид, аборт), она все равно решающим образом обусловлена данностью существования (телесной жизнью) именно этого индивида^[158]. Соответственно, по характеру правопритязаний и по отношению к ним государства данные права могут разделяться на определенные категории.

Личностные права можно систематизировать по отдельным основани­ям: в зависимости от степени универсальности и закрепленности в норматив­ных актах - на законодательно регламентированные и неурегулированные нормативно', исходя из возможности их временного ограничения - на абсо­лютные и относительные и т.д.

Считаем, что личностные права в своей совокупности можно предста­вить как систему прав, которая подразделяется на две большие группы: базо­вые (позитивные) и второстепенные (негативные)личностные права. Первая категория включает в себя права, реализация которых при использовании до­стижений науки и техники необходима для сохранения физиологических функций органов или жизни самого организма. Сюда относятся репродук­тивные права, трансплантация органов, клонирование отдельных частей тела и т.д. Эта группа прав имеет позитивную поддержку со стороны государства и получает определенное правовое обеспечение.

В группу второстепенных или негативных прав относятся соматиче­ские права, обладатели которых нуждаются в их реализации в собственных интересах, в целях, не связанных на прямую с поддержанием жизнеобеспе­чения организма. Смена пола, пластическая хирургия, право на выбор формы

ухода из жизни, генетические модификации воспринимаются как нарушение общепринятых норм в обществе и часто получают в законодательстве выра­жение запрещающей нормы.

По аналогичному основанию, с позиции целей реализации можно условно подразделить на несколько групп:

1. Диагностические личностные права.

Суть этих прав заключается в возможности распоряжения своим телом для исследования его особенностей, о возможных недостатках и болезнях ор­ганизма. Сюда можно отнести право на участие в биомедицинских экспери­ментах и исследованиях, право на генетическую диагностику с возможной последующих реализацией других соматических прав.

2. Терапевтические личностные права. В данную группу можно от­нести права личности на изменение своего тела в случае медицинской необ­ходимости: излечения от заболеваний, сохранения жизни и т.д. Таким свой­ством обладают право на генотерапию, трансплантацию органов, тканей, клеток, репродуктивные права, в частности, применение вспомогательных репродуктивных технологий, экстракорпорального оплодотворения, услуг суррогатного материнства, медицинская стерилизация и аборт в установлен­ных врачами случаях.

3. Исключительные (перестроечные) личностные права. Это права личности на моделирование собственного тела, изменения его природной це­лостности и функций по собственному желанию, для сохранения духовного здоровья. Медицинская или жизненная необходимость в реализации данных прав отсутствует, здесь находит выражение именно личностная самостоя­тельность и автономность в аспекте распоряжения своей жизнью и своим те­лом как объектом собственности. Под это основание подпадают право на смену пола, на изменение внешности с помощью пластической хирургии, клонирование, генетические модификации, в том числе на эмбриональном уровне, право на выбор формы ухода из жизни. Сюда же можно отнести пра­

во на прерывание беременности и медицинскую стерилизацию по желанию женщины при отсутствии медицинской необходимости.

Особенность динамически развивающихся соматических прав состоит в том, что права на данный момент, имеющие характер базовых, имеющих поддержку со стороны государственной власти, через небольшое время мо­гут стать негативными, опасными для всего общества. Так, клонирование, процессы генетического моделирования и т.д. уже сейчас находятся на гране необходимого и нуждающегося в запрете.

Тот же В.И. Kpycc усложняет (в положительном смысле) задачу выде­ления личностных прав в какую-либо устоявшуюся категорию: «Комплекс «соматических прав не является элементом негативного статуса личности и не направлен только на защиту ее телесной и духовной целостности от любо-

162

го, не «санкционированного» самой личностью внешнего вторжения ».

Таким образом, рассуждая о местоположении личностных прав среди других прав человека, можно сформулировать следующие положения:

1. Личностные права являются самостоятельной группой прав челове­ка, не относящихся к личным правам, нуждающиеся в законодательном при­знании и предметном правовом регулировании.

2. Личные права являются основой и базисом для личностных, в силу неотрывности и неотчуждаемости последних от личности обладателя прав.

3. Личностные права являются правами человека, относящиеся к пра­вам четвертого поколения.

4. Личностные права представляют собой систему, включающую ряд исключительных правопритязаний личности по изменению и распоряжению жизнью и своей телесной субстанцией.

5. Личностные права возможно классифицировать в зависимости от различных оснований на определенные группы: в зависимости от направлен­ности и целей реализации - на диагностические, терапевтические, исключи-

162 Kpycc В.И. Личностные («соматические») права человека в конституционном и философско-правовом измерении: к постановке проблемы//Государство и право. 2000. № 10. С. 43.

тельные (перестроечные); в зависимости от степени универсальности и за­крепленности в нормативных актах - на законодательно регламентированные и неурегулированные нормативно; исходя из возможности их временного ограничения - на абсолютные и относительные.

Подводя итоги второй главы диссертационного исследования, нужно отметить следующее.

Категория личностных прав является необходимым элементом совре­менного права, в частности - системы прав человека.

Изучение личностных прав с позиций комплексного подхода позволило оценить многоаспектность данного явления, указать на неразрешенность во­проса их признания в праве и в обществе в целом, определить сложный соци­альный смысл, раскрыть их юридическое содержание.

Личностные права нами рассматриваются в разных аспектах: как соци­альное явление, как юридический инструмент в общественной жизни обще­ства и государства.

Полагаем, что личностные права представляют собой самостоятельную группу прав в системе прав человека, неотделимую от личных конституци­онных прав человека, нуждающуюся в собственном социально-юридическом механизме обеспечения.

Оценивая рассмотренные позиции по поиску адекватной современным реалиям юридической концепции личностных прав человека, можно сделать вывод о том, что личностные права:

во-первых, отличаются тесной связью с физиологической сущностью человека;

во-вторых, их развитие зависит от научного прогресса в области меди­цины, техники, биотехнологий;

в-третьих, они автономно занимают свою нишу в системе прав чело­века.