2.3. СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ВОПРОСОВ УСТАНОВЛЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ ДОЛИ В НАСЛЕДСТВЕ ПРИ НАСЛЕДОВАНИИ АВТОРСКИХ ПРАВ

Одной из нерешенных на законодательном уровне проблем, связанных с наследованием авторских прав, является вопрос о применении при наследовании авторских прав положений об обязательной доле в наследстве - правового института, известного со времен римского права.

В российской правовой доктрине по данному вопросу высказывались самые различные мнения: от утверждения о том, что имущественные авторские права вообще не должны учитываться при определении обязательной доли в наследстве, до признания того обстоятельства, что в отношении таких прав в полном объеме подлежат применению общие правила о наследовании.

При рассмотрении данного вопроса представляется важным проанализировать то, к каким последствиям может приводить применение положений об обязательной доле в наследстве при наследовании авторских прав.

Закон Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах" закрепляет за автором исключительные права разрешать или запрещать осуществление действий, перечень которых указан в пункте 2 статьи 16 Закона и которые охватывают все основные возможные виды использования произведения.

Переход исключительных имущественных авторских прав к наследникам означает фактически предоставление им юридической возможности определять дальнейшую "судьбу" произведения после смерти автора: будет ли оно доступно публике, в каком виде, на каких условиях и т.д.

К сожалению, российское законодательство в настоящее время не содержит никаких конкретных положений, позволяющих бороться со случаями злоупотребления наследуемыми правами. Так, очевидно, что автор создавал и обнародовал произведение вовсе не для того, чтобы потом оно оказалось недоступным для публики, однако наследники могут не только контролировать использование произведения, но и вообще запретить любое его использование, то есть лишить представителей публики доступа к нему на весь срок охраны авторских прав.

Мало того, наследники могут уничтожить имеющиеся в их распоряжении экземпляры произведений и в подавляющем большинстве случаев отсутствует какая-либо возможность воспрепятствовать этому.

Учитывая, насколько сложные отношения порой складываются у творческих личностей с их ближайшими родственниками (детьми, родителями, супругами) подобная ситуация оказывается не столь уж редкой.

В ряде случаев архивные материалы могут быть уничтожены или права на произведения могут не реализоваться даже при отсутствии злого умысла, в силу одной лишь допускаемой отдельными наследниками небрежности, халатного отношения к творческому наследию, нежелания прилагать усилия для реализации прав.

Разумеется, гипотетически автор может избежать возникновения подобной ситуации, сам избрав тех лиц, которые унаследуют его авторские права, включив необходимые для этого указания в свое завещание.

Однако в этом случае воля автора по распоряжению своими правами может вступить в противоречие с положениями гражданского законодательства, предусматривающими довольно широкий круг лиц, имеющих право на получение обязательной доли в наследстве.

Интересно отметить, что очевидная несправедливость такого положения всегда вызывала неприятие у многих известнейших российских специалистов в области авторского права, которые пытались преодолеть связанные с ней последствия за счет различного рода оговорок и ограничительных толкований.

Так, профессор Э.П. Гаврилов в 1996 году, исходя из толкования положений действовавшего на тот период законодательства, отмечал, что "при наследовании имущественные авторские права не оцениваются и при исчислении обязательной доли в наследстве ... не учитываются".

Однако профессор А.П. Сергеев полагал, что указанное мнение "не соответствует ни смыслу действующих правил о наследовании, ни сложившейся практике", и стремился обосновать собственные взгляды по вопросу о том, "могут ли ... необходимые наследники претендовать на

Л I *

переходящее по наследству авторское право".

Согласно предложенному им подходу, хотя полное игнорирование прав на обязательную долю в наследстве при наследовании авторских прав не соответствовало бы законодательно закрепленным положениям, однако к наследникам, имеющим право на получение такой доли, должны переходить не исключительные права, а только право на получение части вознаграждения: "Исходя из смысла норм закона об обязательной доле, основное назначение которой состоит в материальном обеспечении наследников, не имеющих, как правило, самостоятельных источников существования, можно говорить о каких-либо особых правах необходимых наследников только в отношении входящего в состав наследства права на гонорар.

Л 1/

наследственного имущества".

Следует признать, что можно привести некоторые аргументы в поддержку как одного, так и другого подхода, однако обе эти позиции вызывали критические замечания.

Например, высказанное профессором Э.П. Гавриловым мнение об отсутствии необходимости осуществлять оценку авторских прав могло быть подкреплено, в частности, ссылкой на статью 2 Закона Российской Федерации от 22.12.1992 № 4178-1 "О налоге с имущества, переходящего в порядке наследования или дарения", в настоящего время не

717

действующего, но в тот период определявшего объекты налогообложения, в числе которых имущественные авторские права не упоминались. Но подобная ссылка вряд ли могла бы иметь отношение к существу вопроса.

В то же время позиция, высказанная профессором А.П. Сергеевым, представляющаяся совершенно правильной с точки зрения тех целей, которые стояли перед законодателем при установлении положений об

обязательной доле в наследстве, оказывается все же достаточно уязвимой.

Так, в отношении сделанных им выводов о наследовании необходимыми

наследниками только доли в праве на вознаграждение, а не доли в

исключительных правах может быть выдвинут точно такой же аргумент об

отсутствии каких-либо законодательных положений для подобных

заключений. В настоящее время, насколько известно, отсутствуют какие-

либо законодательные положения, которые выводили бы имущественные

авторские права из сферы действия общих норм о наследовании, в том

числе о праве на обязательную долю в наследстве.

В связи с изменениями, произошедшими в российском

законодательстве в последние годы, профессором Э.П.

издании Комментария к Закону Российской Федерации "Об авторском

праве и смежных правах" была отражена следующая позиция: "При

наследовании имущественные авторские права должны оцениваться и при

исчислении обязательной доли в наследстве (статья 1149 ГК РФ)

218

учитываться наряду с другими имущественными правами". Высказываемая в настоящее время некоторыми исследователями

219

диаметрально противоположная позиция представляется неправильной.

Действительно, из буквального толкования действующего законодательства следует, что в соответствии с правом на обязательную долю в наследстве к необходимым наследникам переходит не менее половины доли, которая причиталась бы им при наследовании по закону , Никаких исключений из этого правила Гражданский кодекс Российской Федерации не предусматривает и никакого основания применять ограничительное толкование данной нормы не предоставляет, в связи с чем следует считать, что данные положения в полной мере применимы при наследовании имущественных авторских прав, в том числе не только права на вознаграждение, предусмотренное, например, статьями 13, 17 и 26 Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах", но и при наследовании исключительных авторских прав.

Для того, чтобы в полной мере проанализировать, к каким именно последствиям может привести применение данных положений на практике, представляется важным рассмотреть такие последствия для трех групп отношений:

связанных с наследованием права на вознаграждение, выплата которого предусмотрена пунктом 3 статьи 13, пунктом 2 статьи 17 и статьей 26 Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах";

связанных с наследованием исключительных прав на использование произведения;

связанных с возможностью защиты личных неимущественных прав авторов.

Что касается первой группы отношений, связанных с наследованием права на получение вознаграждения в тех случаях, когда Закон допускает возможность использования произведений без согласия правообладателей, но с выплатой им вознаграждения (статья 26 Закона), либо просто предусматривает выплату особого "справедливого", "дополнительного" вознаграждения (пункт 2 статьи 13 и пункт 2 статьи 17 Закона), то можно отметить, что никаких особых проблем с применением положений об обязательной доле в наследстве при этом не возникает.

В качестве довольно странного правового казуса можно рассматривать содержащееся в пункте 2 статьи 17 Закона указание на то, что предусмотренное им право на получение части от перепродажной цены произведения изобразительного искусства (право следования) переходит только к наследникам по закону, что создает формальные препятствия для иного решения данного вопроса при составлении завещания. Такое неоправданное ограничение свободы завещательных распоряжений, по-видимому, объясняется ошибкой при формулировании данной нормы, положения которой стали особенно странно выглядеть после значительного увеличения числа очередей наследования. При буквальном ее толковании получается, что автор лишен возможности распорядиться в своем завещании правом на получение предусмотренного данной статьей вознаграждения в пользу избранного им лица, не относящегося к числу его родственников, даже если ближайшими наследниками автора по закону оказываются дети его двоюродного дедушки (абзац третий пункта 2 статьи 1145 Гражданского кодекса Российской Федерации) и даже в том случае, если у автора вообще не остается наследников по закону. Представляется, что данное ограничение возможности для авторов по собственному усмотрению завещать принадлежащее им "право следования" должно быть устранено в ходе дальнейшей работы по совершенствованию законодательства.

В остальном, как уже отмечалось, в тех случаях, когда речь идет только о получении вознаграждения на основании предусмотренного положениями статей 13, 17 и 26 Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах" права на вознаграждение, применение положений об обязательной доле не вызывает особых затруднений и по своей сути полностью соответствует подходу, предлагаемому профессором А.П.

Гораздо сложнее обстоит ситуация с решением вопросов, связанных с наследованием исключительных прав на использование произведения. Закон Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах" закрепляет за автором исключительные права "на использование произведения в любой форме и любым способом", означающие, в частности, права осуществлять, разрешать или запрещать осуществление действий, перечень которых указан в пункте 2 статьи 16 Закона.

Как уже отмечалось, переход исключительных имущественных авторских прав к наследникам означает предоставление им юридической возможности определять дальнейшую "судьбу" произведения после смерти автора. Наличие необходимых наследников при этом может значительно затруднить реализацию наследуемых авторских прав, приводить к различного рода злоупотреблениям на практике.

В отличие от случаев наследования объектов вещных прав, в которых могут быть применены различные предусмотренные гражданским законодательством вспомогательные механизмы для раздела имущества, установления порядка его использования по решению суда и т.д. (глава 16 Гражданского кодекса Российской Федерации), в отношении исключительных прав на использование произведений ситуация обстоит совершенно иным образом. Для правомерного использования произведения требуется получение согласия от всех обладателей исключительных прав на него, то есть если авторские права перешли к нескольким наследникам, то отказ одного из них от заключения договора фактически "парализует" права остальных наследников и делает невозможным правомерное использование произведений.

Если в отношении случаев неделимого соавторства в абзаце третьем пункта 2 статьи 10 Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах" специально устанавливается невозможность запрета использования произведения одним из соавторов "без достаточных к тому оснований", то в отношении наследников авторских прав подобное положение не предусмотрено, а возможность применения указанной выше нормы по аналогии представляется сомнительной.

Таким образом, можно сделать вывод о необходимости установления особого порядка применения положений об обязательной доле в наследстве применительно к случаям наследования авторских прав. При этом представляется важным исходить из общего правила о том, что применение положений об обязательной доле в наследстве не должно создавать препятствий для использования произведений или затруднять их использование. В полной мере положения о выделении обязательной доли в наследстве применимы только в тех случаях, когда речь идет о наследовании права на вознаграждение.

В связи с этим представляется важным закрепить на законодательном уровне положения, предусматривающие, что лица, имеющие право на получение обязательной доли, не вправе требовать перехода к ним исключительных прав на использование произведений, а могут претендовать только на получение части вознаграждения, выплата которого предусматривается положениями Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах" (пункт 3 статьи 13, пункт 2 статьи 17 и статья 26 Закона), и части доходов, получаемых от реализации полученных другими наследниками в составе наследства исключительных прав на использование произведений.

При этом право на обязательную долю в вознаграждении за использование произведений должно реализовываться только путем предъявления соответствующих требований к вступившим в наследство и получающим вознаграждение за использование произведений наследникам по завещанию с исключением возможности предъявления каких-либо требований о выплате вознаграждения к пользователям, правомерно осуществляющим использование таких произведений., однако лица, имеющие право на обязательную долю в наследстве, должны иметь возможность требовать от пользователей предоставления им сведений о суммах вознаграждения, выплаченных наследникам по завещанию или их правопреемникам. Представляется важным также предусмотреть, что при обнаружении нарушений имущественных авторских прав на произведения, в отношении которых такие лица вправе претендовать на получение части доходов, получаемых от их использования, они вправе принимать меры, необходимые для защиты прав на такие произведения, только в том случае, если обладатель соответствующих исключительных прав не осуществляет их защиту.

Отдельного внимания, как представляется, заслуживает вопрос об определении круга наследников, которым предоставляется право принимать меры, необходимые для защиты личных неимущественных прав умерших авторов.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривается, что в случаях и в порядке, установленных законами, личные неимущественные права, принадлежавшие умершему лицу, могут осуществляться и защищаться другими лицами, в том числе наследниками правообладателя.

Закон Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах", как уже отмечалось в настоящей работе ранее, предусматривает такую возможность. Так, в соответствии с положениями пункта 2 статьи 27 и статьи 29 Закона наследники автора вправе после его смерти осуществлять защиту права авторства, права на имя и права на защиту репутации автора, причем эти правомочия наследников каким-либо сроком не ограничиваются.

Закон, к сожалению, никак не ограничивает круг таких наследников. В результате имеющие право на получение обязательной доли в наследстве необходимые наследники, возможно, ставшие наследниками принадлежавшего автору имущества даже против его воли, формально приобретают право вмешиваться в решение вопросов, связанных с защитой его личных неимущественных прав, в том числе с определением, например, порядка указания имени автора, особенно если автор сам при жизни не решил этого вопроса, предъявлением претензий к пользователям, осуществившим переработку произведения или внесшим, возможно, вполне оправданные и согласованные с иными наследниками изменения в содержание произведений, если при этом "репутация автора" все же могла пострадать по мнению необходимых наследников, и т.д.

Правда, автор может, используя положения абзаца первого пункта 2 статьи 27 Закона сам определить лицо, которое будет уполномочено принимать меры для защиты его права авторства, права на имя и права на защиту репутации автора после его смерти, однако такое лицо, во-первых, на практике назначается лишь в редких случаях, а во-вторых, может осуществлять свои полномочия только пожизненно, следовательно, в дальнейшем опять возникают указанные выше проблемы.

Таким образом, рассмотрение вопроса о возможности применения положений об обязательной доли в наследстве при наследовании авторских прав приводит нас к выводу о том, что отечественное законодательство в настоящее время не устанавливает каких-либо положений, которые позволяли бы отказывать в применении данных положений при наследовании авторских прав, хотя это и способно приводить на практике к целому ряду негативных последствий.

В целях устранения отмеченных недостатков необходимо внесение в отечественное законодательство ряда изменений, в частности, установление особого порядка применения положений об обязательной доле в наследстве применительно к случаям наследования авторских прав. Как представляется, в полной мере положений о выделении обязательной доли в наследстве применимы только в случаях, когда речь идет о наследовании права на вознаграждение.

Для случаев наследования исключительных прав представляется важным использовать более продуманные подходы, в частности, основанные на расширении возможностей для решения споров об установлении условий использования произведений в судебном порядке, что позволило бы суду с учетом конкретных обстоятельств дела отказывать в применении данного права или вносить необходимые коррективы в порядок его реализации во всех необходимых случаях.

Представляется целесообразным закрепить законодательно положение о том, что при наличии наследников по завещанию лица, получившие обязательную долю в наследстве, не включаются в число наследников, которым в соответствии с положениями пункта 2 статьи 27 и статьи 29 Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах" предоставляется право принимать меры, необходимые для защиты личных неимущественных прав умерших авторов (права авторства, права на имя и права на защиту репутации автора). При ином подходе лица, получившие обязательную долю в наследстве, возможно, даже против воли самого автора, приобретут право вмешиваться в решение вопросов, связанных с защитой его личных неимущественных прав, в том числе с определением, например, порядка указания имени автора, особенно если автор сам при жизни не решил этого вопроса, предъявлением претензий к пользователям, осуществившим переработку произведения или внесшим согласованные с иными наследниками изменения в содержание произведения, и т.д.

Тесно связанным с решением вопросов наследования авторских прав и применения положений об обязательной доле в наследстве оказывается также решение ряда вопросов о судьбе входящих в состав наследства предметов, представляющих значительную культурную, историческую или художественную ценность.

Таким предметам отечественное законодательство и судебная практика традиционно уделяли особое внимание. Так, согласно пункту 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 апреля 1991 года № 2 "О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании" судам рекомендовалось "иметь ввиду, что антикварные предметы, а также представляющие художественную, историческую или иную ценность, не могут рассматриваться в качестве предметов обычной домашней обстановки и обихода, независимо от их целевого назначения. Для выяснения вопроса о художественной, исторической либо иной ценности предмета, по поводу которого возник спор, суд может назначить экспертизу".

В настоящее время существует ряд законодательных положений, предоставляющих государству специальные возможности для принятия мер к сохранению находящихся в частных руках объектов культурного наследия. Так, согласно статье 25 Федерального закона от 26 мая 1996 года № 54-ФЗ "О Музейном фонде Российской Федерации и музеях Российской

ллг

Федерации" при совершении сделок дарения либо купли-продажи в отношении музейных предметов и музейных коллекций, включенных в состав негосударственной части Музейного фонда Российской Федерации, получатель дара либо покупатель, а при наследовании - наследник обязаны принимать на себя все обязательства в отношении этих предметов, имевшиеся у дарителя, продавца или наследодателя. При этом государство имеет преимущественное право покупки. Правилами той же статьи предусматривается, что если наследник не обеспечил исполнение обязательств в отношении унаследованных музейных предметов и музейных коллекций, то государство имеет право осуществить выкуп бесхозяйственно содержимых предметов в соответствии с гражданским законодательством Российской Федерации. Реализация преимущественного права покупки от лица государства должна производиться федеральным органом исполнительной власти, на который возложено государственное регулирование в области культуры, либо органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации, на которые возложено государственное регулирование в области культуры. Однако предусмотренные законодательством меры оказывается чрезвычайно непросто реализовать на практике.

Положениями об обязательной доле в наследстве оказываются в ряде случаев ущемлены не только интересы авторов и иных наследодателей, желающих обеспечить передачу произведений и иных культурных ценностей музейным, библиотечным, архивным и иным организациям, но и интересы государства. Так, например, в случае, когда наследодатель завещал ценную коллекцию репродукций картин художника И.Е. Репина государству, фактически это завещательное распоряжение оказывается невозможно исполнить в связи с наличием наследников, имеющих права на обязательную долю в наследстве.

Разумеется, с учетом огромной рыночной стоимости оригиналов картин, иных представляющих художественную и культурную ценность предметов, наличие у необходимых наследников прав на получение обязательной доли позволяет им оспаривать любое решение о передаче таких предметов в музей согласно завещанию умершего автора или коллекционера даже в том случае, если сами необходимые наследники

226 См.: Грудцына Л.Ю. Наследование. Дарение. Рента: Как правильно распорядиться своим имуществом. - М.: Издательство Эксмо, 2006. - С. 165- 166.

являются достаточно обеспеченным людьми, и даже несмотря на то, что, возможно, к таким наследникам перешло по наследству также иное значительное имущество, вполне достаточное для обеспечения их существования.

С учетом необходимости признания превалирования интересов общества в тех случаях, когда они полностью совпадают с выполнением воли наследодателя (завещателя), над интересами лиц, имеющих право на обязательную долю в наследстве, представляется возможным установить, что положения об обязательной доле в наследстве не применяются в случаях:

передачи по воле автора или его наследников произведения в общественное достояние (с введением в законодательство об авторском праве соответствующей возможности);

завещания авторских прав Российской Федерации или субъектам Российской Федерации;

передаче оригиналов произведений, авторских архивов или иных предметов, представляющих значительную культурную, историческую и художественную ценность, музейным, библиотечным, образовательным, научно-исследовательским или архивным организациям.

Важным представляется также предусмотреть предоставление преимущественного права на получение входящих в состав наследства оригиналов произведений, авторских архивов и иных представляющих значительную культурную ценность предметов, тем наследникам, которые в состоянии обеспечить надлежащие условия для их сохранения, обработки и дальнейшего использования.

ООП

Например, обработки архивов или неопубликованных рукописей для целей последующего издания и т.д.