3.1. Реализация норм МПрП на международном уровне

Эффективность норм международного права зависит от их своевременного и добросовестного выполнения субъектами международного права. В связи с этим исследование вопросов формирования международного природоресурсного права было бы неполным без анализа правореализующей деятельности субъектов международного права в сфере МПрП.

Реализацию норм международного права следует считать родовым понятием, объединяющим их исполнение, соблюдение, использование, применение на внутригосударственном уровне, а также в отношениях между субъектами международного права. Хотя высказывается точка зрения о том, что «вопросы реализации международного права смещены из международной в национальную сферу, поскольку значительное число международно-правовых

- 346

норм предназначено для конечной реализации внутри государств» , в настоящей главе будет рассмотрена реализация норм МПрП как на международном уровне, так и в правовой системе России.

Во-первых, как верно отмечает В.В. Гаврилов, «для имплементации международно-правовых норм на международно-правовом уровне во исполнение договора общего характера заключаются договоры конкретизирующего характера, создаются международные контрольные органы, специальные комиссии и т.д.» . Таким образом, для реализации норм МПрП на ^{[342] [343] международном уровне важную роль играют способы обеспечения международных договоров, перечень которых достаточно вариативен и включает, в частности, международно-правовые гарантии; международно-правовой контроль; образование и деятельность специальных международных органов, способствующих реализации соглашения; заключение дополнительных договоров; консультации между участниками международного договора по поводу его реализации; финансовое обеспечение договора и т.д.}

Например, в товарных соглашениях стороны, как правило, договариваются о создании специального органа или организации, определяют его функции и полномочия, и таким образом, избирают институциональную форму международного контроля за соблюдением товарного соглашения (например, учреждение на основе товарных соглашений Международной организации по натуральному каучуку, Международной организации по какао, Международной организации по кофе и т.д.).

Хотя средства международно-правовой ответственности и способы обеспечения выполнения международных договоров представляют собой две разные юридические категории, следует согласиться с О.И. Тиуновым, что и те, и другие «применяют для защиты норм международного права: как в целях предупреждения, недопущения нарушения договора, так и для укрепления применяемых норм» . Поэтому включение в товарное соглашение положений об общих обязательствах и ответственности участников, могло бы оказать большое влияние на повышение его эффективности.

351

товарного соглашения» , при этом «ограничения не касаются вопроса о том, что

352

делать стороне, которая нарушила установленную экспортную квоту» .

Однако следует отметить, что в структуре большинства исследуемых договоров все же присутствует отдельная статья, в которой содержится указание на необходимость избегать действий, противоречащих цели договора, а также более конкретно сформулированное положение об ответственности сторон. Так, согласно статье 48 Международного соглашения по натуральному каучуку 1994 года «ответственность участников, возникающая в связи с действием настоящего Соглашения либо перед Организацией, либо перед третьими Сторонами, ограничивается рамками их обязательств в отношении взносов в административный бюджет и финансирования буферного запаса... а также рамками любых обязательств, которые может взять на себя Совет в соответствии со статьей 41» . Большинство рассматриваемых договоров содержит сходные

формулировки. Можно сделать вывод, что ответственность участников договора и членов учреждаемых на их основе органов и организаций, ограничивается размером обязательств по взносам в административный бюджет и возможностью исключить из соглашения участника при неисполнении им взятых на себя обязательств, при этом учреждаемая организация «удерживает любые суммы,

354

уже уплаченные выходящим или исключенным участником» .

Во-вторых, реализация природоресурсных норм осуществляется международными судебными органами. К ним относятся:

1) международные судебные органы, как универсальные, так и региональные: Международный суд ООН, Международный трибунал по морскому праву, Орган по разрешению споров ВТО, Экономический суд СНГ, Суд ЕС, Суд Евразийского экономического союза и т.д.; ^{[349] [350]}

2) международный арбитраж - на постоянной основе или создаваемый для рассмотрения конкретного дела (ad hoc): Постоянная Палата Третейского суда, Международный экологический суд арбитража и примирения и т.д.

Названные судебные и арбитражные органы, по мнению М.-К. Сеггер и К. Вирамантри «формируют основу системы устойчивого правосудия» . Обеспечить эффективное функционирование данной системы представляется нам возможным только при условии решения проблемы институциональной фрагментации, поскольку существование разветвленной системы судебных органов, разрешающих споры, связанные с устойчивым ресурсопользованием и охраной природных ресурсов напрямую связано с вопросами взаимосвязи и разграничения юрисдикций и компетенции различных институтов, «применяющих международно-правовые нормы и их иерархические связи inter se»^{[351] [352]}. Кроме того, вопросы гармонизации конкурирующей компетенции и юрисдикции международных судебных учреждений при разрешении природоресурсных споров должны регулироваться международными процессуальными нормами (статутами, регламентами и т.д.).

Обзор практики международных судебных органов свидетельствует о необходимости совершенствования мирных средств разрешения природоресурсных споров. При этом наиболее острой проблемой является проблема определения юрисдикции при принятии дела к производству. На это указывают и сторонники создания Международного экологического суда, отмечая тот факт, что «экологические проблемы... интегрированы в транспортные, торговые и иные международные проблемы. Если Международный экологический суд будет создан, то потребуются пересмотр и внесение соответствующих изменений в клаузулу о разрешении споров в международные экологические соглашения» . Представляется, что в связи с широкой компетенцией Суда, должны быть пересмотрены не только экологические соглашения, но и целый ряд международных договоров, содержащих процессуальные нормы о порядке разрешения споров.

По нашему мнению, целесообразнее было бы начать с развития института досудебного урегулирования природоресурсных споров, создав международную межправительственную организацию, оказывающую посреднические, консультационные услуги и осуществляющую согласительные процедуры по вопросам, связанным с:

- освоением, добычей и использованием природных ресурсов независимо от действующего в отношении них правового режима;

- обобщением практики международных судов при взаимодействии со специализированными учреждениями ООН;

- юрисдикцией и определением подсудности;

- обеспечением учета в переговорном процессе принципов международного права окружающей среды.

Решения международных судов подтверждают исключительную важность переговорного процесса и применения досудебных (или применяющихся одновременно с рассмотрением дела по существу) мирных средств разрешения природоресурсных споров. Так, в деле о континентальном шельфе Эгейского моря Греция возбудила разбирательство против Турции в отношении спора, касающегося делимитации континентального шельфа обоих государств в Эгейском море и их прав в отношении этого шельфа. Причиной обращения в суд стала разведка Турцией месторождений нефти на континентальном шельфе. В ^[353]

постановлении от 11.09.1976 года о мерах временной защиты

Международный Суд отказался применять временные меры, препятствующие Турции в проведении ее морских исследований и разведки в районе островов, находящихся в территориальной близости к Турции и также являющихся предметом спора. Суд посчитал, что такие меры могут усложнить процесс переговоров, а также войти в противоречие с обязанностью, подчеркнутой в специальной Резолюции Совета Безопасности ООН 395 от 25 августа 1976 года, использовать все возможные средства и методы мирного урегулирования споров, и уважать права и обязательства друг друга с целью недопущения эскалации конфликта. Более того, Суд указал, что при принятии названной Резолюции СБ ООН, стороны, в лице своих представителей, поддержали идею продолжения прямых переговоров по данному вопросу, указав, что это соответствует их

358

интересам .

Рассмотрим практику международных судебных органов и арбитражей по разрешению споров, предмет которых связан с вопросами освоения, добычи, использования и сохранения природных ресурсов.

Предметом споров, рассмотренных Международным судом ООН и связанных с вопросами разведки и эксплуатации природных ресурсов, выступали отношения, касающиеся национализации и условий концессионных соглашений недропользования. Особый теоретический и практический интерес представляет дело Англо-Иранской нефтяной компании по жалобе Великобритании на Иран «по поводу национализации иранским правительством англо-иранской нефтяной компании.

⁸ Aegean Sea Continental Shelf Case (Greece v. Turkey) / Request for the Indication of Interim Measures of Protection, Order of 11 September 1976, paras. 38-41.

согласно доводам Великобритании, являющимся и концессионным

359

соглашением, и договором между двумя Правительствами . Суд отметил, что данное соглашение является «не более чем концессионным соглашением между правительством и иностранной корпорацией. Правительство Соединенного Королевства не является стороной контракта, который не устанавливает связь между обоими правительствами и никоим образом не регулирует отношения между ними. В соответствии с этим контрактом Иран не может предъявлять Соединенному Королевству какие-либо претензии, которые он может предъявлять компании; аналогичным образом и от Ирана нельзя требовать выполнения каких-либо обязательств в отношении Соединенного Королевства, которые он обязан выполнить в отношении компании. Эту ситуацию не изменяет тот факт, что контракт был заключен через посредство добрых услуг Совета Лиги Наций»^{[354] [355]}.

Следует подчеркнуть, что споры по поводу юридической природы и обязательств государств, вытекающих из концессионных соглашений, после рассмотрения названного дела еще не раз передавались на рассмотрение Международного Суда ООН^[356].

Безусловно, нельзя обойти вниманием практику Международного Суда ООН, касающуюся и других аспектов природоресурсного сотрудничества. Борьба за доступ к природным ресурсам, за беспрепятственное осуществление прав на их разведку, освоение и использование лежат в основе территориальных и морских споров, которых так много в практике Международного суда ООН. Поэтому предметом споров, за исключением решений Суда по вопросам реализации

принципа должной осмотрительности^[357], являются споры,

касающиеся делимитации и разграничения юрисдикции при осуществлении природопользования ^[358].

Еще одним органом, осуществляющим применение природоресурсных норм, является Международный трибунал по морскому праву. Трибунал рассматривает споры, касающиеся применения и толкования Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, а также вопросы, специально указанные в любом другом соглашении, которое предусматривает компетенцию Трибунала^[359], согласно своей компетенции, которая определена Приложением VI Конвенции («Статут Международного Трибунала по морскому праву»), а также дает консультативные заключения по правовым вопросам. Решения Международного Трибунала являются обязательными для участников.^[360].

Рассматриваемые дела посвящены, во-первых, разрешению споров по поводу задержания и ареста иностранных морских судов, обеспечению соблюдения требований Конвенции о незамедлительном освобождении судна или его экипажа после предоставления залога или иного финансового обеспечения.^[361]. Заявления государств о рассмотрении государством дел об освобождении судна от ареста составляют центральное место в практике Трибунала. Отметим, что, природные ресурсы не являются предметом данной категории споров, поэтому их нельзя назвать природоресурсными. Однако, главным фактором, составляющим мотив правонарушения, вследствие которого происходит арест иностранного судна, является незаконная добыча морских живых ресурсов в исключительной экономической зоне другого государства в нарушение Конвенции 1982 года и других действующих договоренностей.

Во-вторых, к юрисдикции Трибунала отнесено рассмотрение собственно природоресурсных споров - например, касающихся защиты прав и обязанностей государств в области охраны морских живых ресурсов^[362].

К таким делам относятся Дело о южном голубом тунце и Дело о сохранении и устойчивой эксплуатации запасов меч-рыбы в юго-восточной части Тихого океана. Они наглядно демонстрируют тот факт, что вопросы применения принципа устойчивого развития при добыче природных ресурсов остаются неурегулированными. Споры данной категории носят природоресурсный характер, то есть касаются применения судами при вынесении решения норм международного права, регулирующих отношения по освоению, добыче, использованию и сохранению природных ресурсов. Уже упоминаемое нами дело о рыбе-меч связано с подачей жалобы Европейским Союзом в ВТО по поводу запрета чилийскими властями производить разгрузку испанских рыболовных судов в портах Чили, который государство объясняло фактом нарушения Испанией правовых норм национального законодательства Чили по сохранению рыбы-меч и ее устойчивому использованию. ЕС утверждал, что законодательство Чили в данной области противоречит ГАТТ 1994 года, в частности, статьям V и XI. В декабре 2000 года Чили обратилось в Международный трибунал по морскому праву, приводя в обоснование своей позиции факт нарушения Евросоюзом Конвенции ООН по морскому праву в части ст. 6 - о сотрудничестве по обеспечению охраны природных ресурсов, ст. 116-119 - об охране живых

природных ресурсов, ст. 297 - о разрешении споров между

участниками Конвенции, ст. 300 - о злоупотреблении правом. Однако в свой ответной жалобе Евросоюз также указал на нарушение Чили большого числа норм Конвенции 1982 года, например, ст. 87 - о свободе открытого моря, включая свободу рыболовства и ст. 89 - о запрете на распространение государственного суверенитета на территории открытого моря.

Урегулировать разногласия сторон удалось посредством заключения соглашения о научно-техническом сотрудничестве и договоренности о выработке многостороннего соглашения об устойчивом использовании и сохранении рыбы- меч. Поскольку стороны разрешили разногласия, разбирательство в ВТО и Трибунале было прекращено. На наш взгляд, такой способ разрешения противоречий между субъектами МП, как принятие двусторонних договоров не может считаться наиболее оптимальным и эффективным, поскольку нормы таких договоров не устраняют коллизии между универсальными нормами и принципами, более того - могут привести к последующим спорам о применении норм международного права.

Также в рамках данной категории следует упомянуть дело об обязанностях и обязательствах государств, осуществляющих поручительство в отношении деятельности физических и юридических лиц в Международном Районе морского дна . Оно касается вопросов исполнения обязанностей и степени ответственности государств в отношении организационных аспектов деятельности по освоению природных ресурсов в Районе морского дна за пределами национальной юрисдикции.

В-третьих, особо следует выделить споры об обеспечении экологической безопасности. Наиболее точно соответствует выделенной категории дело об ^[363] атомной электростанции МОКС^{[364] [365] [366]}. Вызвав широкие дискуссии, данное дело рассматривалось в рамках морского арбитража Постоянной палаты третейского суда и Судом Европейского Союза, затронув проблему фрагментации МП, в первую очередь, в части компетенции международно-правовых органов и применения конкурирующих норм международного и европейского права.

В-четвертых, Трибунал также полномочен рассматривать территориальные

370

споры, как правило, о делимитации морских границ.

Механизм разрешения природоресурсных споров в рамках Всемирной Торговой Организации, проистекающих из любого соглашения «пакета ВТО», а также порядок исполнения решений, принятых Органом по разрешению споров, отличается от порядка разрешения споров международным судами. Поэтому система разрешения споров в рамках Всемирной Торговой Организации не рассматривается как stricto senso судебная.

Важно отметить, что Орган по разрешению споров ВТО, помимо договоренностей, достигнутых в результате Уругвайского раунда, применяет нормы международных экологических договоров и соглашений о правовых режимах эксплуатации природных ресурсов. Применение таких норм было закреплено в решении Апелляционного органа ВТО по делу о стандартах США, применимых к переработанному и обычному бензину. Согласно данному решению, право ВТО не может толковаться «в искусственной изоляции от публичного международного права» .

Особо актуально рассмотрение в ОРС ВТО вопросов бесперебойного снабжения природными ресурсами. Наиболее дискуссионным является применение экспортных ограничений в отношении природных ресурсов и сырья. Например, в 2012 году США обратились в ОРС ВТО с запросом о проведении консультаций в связи с введением Китаем квот на экспорт редкоземельных металлов, что привела росту мировых цен на них. В запросе указывалось на то, что действия Китая нарушают положения статей VII, VIII, X и XI ГАТТ 1994 года, а также целый ряд положений Протокола о присоединении Китая к ВТО^{[367] [368] [369] [370].}

Природоресурсные споры касающиеся ограничения или запрета импорта возобновляемых ресурсов, обосновываются необходимостью охраны окружающей среды от негативного воздействия. Причем истцами могут выступать:

- государства, налагающие запрет или ограничение на импорт товаров; Такие дела рассматривались еще в рамках ГАТТ с 1948 по 1994 год. К ним относятся дело о запрете импорта тунца и продуктов из тунца из Канады ; дело о мерах, затрагивающих экспорт необработанной сельди и лосося .

- государства, опротестовывающие запрет или ограничение, и полагающие, что действия государства-ответчика противоречат праву ВТО. Примерами таких споров являются уже упомянутое нами дело о стандартах переработанного и обычного бензина; о запрете на импорт некоторых видов креветки и продуктов из креветки ; о мерах затрагивающих импорт асбеста и асбестосодержащих товаров^[371]. В связи с указанным разграничением понятий «природоресурсный» и «экологический», следует отметить, что большая доля рассматриваемых ВТО экологических споров не затрагивает природоресурсных интересов спорящих сторон.

Например, в 2011 году Украина обратилась в Орган по разрешению споров ВТО с запросом о проведений консультаций с Молдовой по поводу нарушения последней положений ГАТТ 1994 года. В соответствием Законом «О плате за загрязнение окружающей среды» от 25.02.1998 г. Молдова взимает плату в размере от 0,5 до 5% таможенной стоимости ввозимых товаров за импорт продукции, использование которой загрязняет окружающую среду. В запросе Украина указала, что мера не согласуется с обязательствами Республики Молдова в рамках ГАТТ 1994 года. В частности, действия Молдовы, по утверждению Украины, противоречили пп. 1,2 ст. III («Национальный режим в отношении внутреннего налогообложения и регулирования»), облагая Товары с территории других стран-членов, ввозимые на территорию Молдовы из других государств- членов, прямо или косвенно, внутренними налогами или другими внутренними сборами любого рода сверх тех, которые применяются, прямо или косвенно, к аналогичным отечественным товарам и, таким образом, создают защиту для внутреннего производства. В заявлении Украина также указала на нарушение п. 4 ст. III ГАТТ 1994 года, закрепляющего положения предоставлении режима наибольшего благоприятствования . С целью достижения взаимоприемлемого решения этого вопроса, Украина предложила провести консультации, а 07.03 2011 года Европейский Союз подал запрос о присоединении к консультациям. Наконец, 13.05. 2011 года Украина обратилась в ВТО с просьбой о создании третейской группы в соответствии с условиями, изложенными в статье 7.1 Договоренности о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров. ^[372]

Стоит отметить, что в настоящее время стороны часто выбирают арбитраж для разрешения экологических споров. Это объясняется активной деятельностью международного арбитража в сфере разрешения и предотвращения природоресурсных споров - а именно, Постоянной палаты третейского суда (далее - ППТС) и Международного Суда экологического арбитража и примирения (далее - МЭС).

ППТС, созданный в соответствии со статьей 41 Конвенции о мирном разрешении международных столкновений 1899 года, inter alia, разрабатывает правила разрешения экологических споров, а также принимает специальные процедурные регламенты . Помимо этого ППТС участвует в разработке клаузул экологических договоров о разрешении споров, проводит консультации и конференции совместно с Программой ООН по окружающей среде (United Nations Environmental Program).

Также ППТС предоставляет «административную поддержку» другим международным арбитражным органам. Например, в Деле о базальтовом карьере в Новой Шотландии (Bilcon of Delaware et al v. Government of Canada) компания Bilcon и заинтересованные в деле физические лица в 2008 году обратились в арбитраж с целью взыскать с Правительства Канады 188 млн. долларов США, в качестве ущерба за дискриминационные меры, предпринятые Канадой в нарушение условий предоставления национального режима и режима наибольшего благоприятствования, предусмотренных главой 11 Североамериканского соглашения о свободной торговле (НАФТА). Данная глава обеспечивает иностранным инвесторам защиту от произвольных и ^[373] необоснованных действий органов государственной власти и закрепляет механизм разрешения споров для инвесторов.

Инвестором было получено разрешение на строительство базальтового карьера, использование морского терминала для транспортировки оборудования и последующую добычу базальта в Новой Шотландии (Канада). В соответствии с законодательством Канады, любое промышленное освоение должно осуществляться на основе предварительной экологической оценки перед строительством и эксплуатацией объектов. При этом процедуры экологической экспертизы определяются в зависимости от масштаба проекта и характера предполагаемого воздействия на окружающую среду. Представитель Инвестора Барри Эпплтон в уведомлении об арбитражном разбирательстве отметил, что экологические нормы и инвестиционный режим применялись к Инвестору «произвольным, дискриминационным и несправедливым образом» . В уведомлении отмечается, что «процесс, в рамках которого органы государственной власти проводили экологическую оценку, был надуманным, не транспарентным, с многочисленными нарушениями правил, норм, процедур и общих предписаний, регулирующих экологическую оценку. В результате, процесс оказался чрезмерно запутанным и растянулся на длительный срок - более 5 лет» . По утверждению заявителя экологическая экспертиза оказалась чрезмерно дорогой по сравнению оценкой, проводимой в отношении других инвесторов и проектов. Поэтому предпринятые меры оценки оказались дискриминационными, принципиально несправедливыми и нанесли ущерб в размере 188 млн. долларов США. Канада нарушила ст. 1103 НАФТА, в соответствии с которой иностранному инвестору государства-участника НАФТА должен предоставляться ^{[374] [375] режим не менее благоприятный, чем любой другой стороне из государства, не являющегося участником соглашения.}

Физические лица, и неправительственные организации также имеют доступ к международному арбитражу, а именно - Международному экологическому суду примирения и арбитража (МЭС). Правом на обращение в арбитраж обладают граждане, юридические лица и международные неправительственные организации, оспаривающие соответствие административных решений органов государственной власти применимому праву - в первую очередь, международным экологическим договорам. Деятельность МЭС включает арбитраж, согласительное разбирательство и предоставление консультативных заключений.

Значительным преимуществом МЭС является преюдициальный подход. В МЭС преюдициальная практика разрешения споров применяется на уровне взаимодействия национальных и международных судов и используется в настоящее время. Например, ходатайство в МЭС может содержать просьбу издать консультативное заключение, основания которого будут использованы внутригосударственными судебными органами, чтобы обосновать применение предварительных обеспечительных мер, и, таким образом, приостановить

381

деятельность нарушителя, подвергающую опасности окружающую среду .

Одним из негативных факторов, выявленных при анализе деятельности МЭС, является односторонняя направленность поступающих в суд заявлений - МЭС учрежден, в первую очередь, для защиты экологических прав широкого круга участников международных отношений. Поэтому, если имеет место нарушение экономических прав (например, несоразмерность затрат на проведение экологической оценки, применение экологических стандартов с нарушением национального режима или режима наибольшего благоприятствования), инвесторы и другие субъекты, чьи права нарушены, следуют правилам,

381

Segger M., Weeramantry C. Opp. sit. P. 510.

установленным двусторонним соглашением о создании арбитража ad

hoc или обращаются в Орган по рассмотрению споров ВТО, ППТС и т.д.

С нашей точки зрения, именно повышение эффективности внесудебных средств разрешения природоресурсных споров (согласительных комиссий, обращений в региональные организации, дипломатических средств) в настоящее время обладает наибольшим приоритетом. По нашему мнению, действенной мерой - конечно, при условии согласования государствами механизма ее осуществления - может являться предварительный порядок решения вопроса о подсудности с обсуждением всех возможных конкурирующих юрисдикций международных судебных учреждений. Также могут рассматриваться:

1) вопросы определения юрисдикции и подсудности международных судебных органов;

2) возможные коллизии между нормами, закрепленными в международных договорах, например, между нормами о свободе рыболовства и охране живых морских ресурсов Конвенции ООН 1982 года;

3) возможные коллизии между природоресурсными нормами, определяющими правовые режимы природопользования в международных экономических договорах и соглашениях по вопросам охраны окружающей среды.

Следует упомянуть, что активно развивающееся европейское право содержит институт вынесения преюдициальных заключений, играющих важную роль в функционировании европейской правовой системы и демонстрирующих эффективность смешанного подхода: применение юрисдикционных средств вкупе с консультативным заключением. Использование этого института при разрешении международных природоресурсных споров было бы весьма целесообразным в случае, если назревшее реформирование Международного Суда ООН состоится. При смешанном подходе на любом этапе рассмотрения дела по существу судебный или арбитражный орган сможет приостановить разбирательство и обратиться в Международный суд ООН с целью разъяснить толкование норм, которые подлежат применению, в том числе о подсудности данного дела суду.

В настоящее время реализовать преюдициальную международную судебную практику посредством предоставления МС ООН консультативных заключений невозможно. Хотя ст. 96 Устава ООН к общим полномочиям Международного суда относит дачу консультативных заключений по вопросам международного права, однако такие запросы могут поступать только от органов ООН, наделенных такими полномочиями (Генеральной Ассамблеи, Совета Безопасности, специализированных учреждений).

Завершая рассмотрение роли вопроса о реализации норм МПрП на международном уровне, мы можем заключить что важную роль играют способы обеспечения международных договоров. С нашей точки зрения, расширение внесудебных способов реализации международных природоресурсных норм (согласительных комиссий, обращений в региональные организации, дипломатических средств) в настоящее время остается приоритетным направлением. Следует отметить и исключительную важность переговорного процесса и применения досудебных (или применяющихся одновременно с рассмотрением дела по существу) мирных средств разрешения природоресурсных споров.

Обеспечить же эффективное функционирование системы органов международного правосудия представляется возможным только при условии решения проблемы институциональной фрагментации, обусловленной существованием разветвленной системы судебных органов, разрешающих споры, связанные с устойчивым ресурсопользованием и охраной природных ресурсов.

3.2.