§ 2. Закономерности преступной экономической деятельности и типичные следственные ситуации расследования преступной экономической деятельности, определяющие содержание тактических комбинаций получения и проверки показаний в ходе производства следственных действий

Полагаем целесообразным выделить закономерности ПЭД, познание которых станет основой разработки криминалистических средств и методов расследования экономических преступлений в части формирования моделей тактических комбинаций по получению и проверке показаний проходящих по уголовному делу лиц.

Специфической особенностью экономической деятельности является ее нормативная определенность. Складывающиеся в данной сфере отношения регулируются системой норм, предусмотренных как в различного уровня нормативных правовых актах, так и в обычаях делового оборота. На основании этого Л.В. Бертовский выделяет такую закономерность, как нормативная детерминированность. Все преступления экономической направленности «представляют собой те или иные проявления преступного нарушения нормативно-правовых правил при осуществлении экономической деятельности»^[44]. В связи с этим указанный ученый выделяет две группы преступлений: 1) связанные с разрешенной экономической деятельностью и 2) связанные с запрещенной экономической деятельностью. Квалификация таких преступных проявлений в экономической сфере требует обязательного изучения отраслевого законодательства и выделения в нем нарушенных норм.

Существующая правовая система нашего государства предполагает формирование абстрактных положений, в рамки которых укладываются определенные жизненные ситуации. Таким образом, ПЭД должна маскироваться под легальную экономическую деятельность, т.е. в соответствии с существующим нормативным порядком преступным действиям должен придаваться вид законных хозяйственных операций.

Хозяйственные операции прямо или опосредовано направлены на извлечение определенных благ, именуемых в экономической сфере доходом. Получение дохода является результатом различного рода сделок (купли-продажи, мены, дарения, наследования и др.). Исследование криминалистической характеристики ПЭД, проведенное О.А. Агеевым и Р.Г. Аксеновым, позволило им через описание функций участников организованных преступных формирований прийти к выводу, что «одной из основных закономерностей общей схемы ПЭД будет являться наличие оборота товаров и услуг, предполагающего в обязательном порядке сделку по купле-продаже криминального продукта». «Этот элемент, – считают авторы, – находится в центре всей схемы преступной деятельности и именно на его функционирование направлены действия всех участников преступной деятельности: организатора, посредника, лиц, участвующих в подготовке преступной деятельности, непосредственных исполнителей и лиц, обеспечивающих функцию прикрытия»^[46].

Специфическая особенность экономической деятельности заключается в ее систематическом характере, повторяемости экономически целесообразных действий, направленных на получение различного рода благ. Существующая непосредственная связь экономической деятельности и ПЭД обусловливает присутствие в последней многократности повторения сделок, приносящих криминальный доход. «Сама природа преступлений в сфере экономики, – считает И.И. Рожков, – требует многократного повторения циклов с тем, чтобы максимально нарастить финансовые и материальные ценности, нажитые преступным путем, действуя по определенной схеме»^[47].

Однако И.И. Рожков не выделяет эту особенность как свойственную ПЭД закономерность, он упоминает о ней лишь вскользь как об объективном факторе, обусловливающем необходимость маскировки преступлений. В то же время при расследовании подобного рода посягательств надо учитывать, что ПЭД содержит в себе ряд образующих эту деятельность преступных сделок. Каждая из этих сделок, как правило, представляет собой оконченное преступление и тем самым порождает целую систему источников информации как о нем, так и об отдельных сторонах ПЭД. При этом, как и в легальной экономической деятельности, результат преступной сделки используется как для жизнеобеспечения субъекта в форме удовлетворения его потребностей, так и для обеспечения последующих сделок в виде затрат на их организацию и реализацию.

Такая системность и продолжаемость ПЭД позволяет вести речь о полноструктурности способа совершения преступлений экономической направленности^[48], мало того, объединение отдельных преступных и сопутствующих действий в деятельность, как следствие, дает основание утверждать, что последняя также является полноструктурной. Однако в отличие от полноструктурного способа преступления, включающего действия по подготовке, совершению и сокрытию, полноструктурная ПЭД в криминалистической литературе подразделяется на следующие фазы:

информационно-поисковую, в рамках которой решаются задачи сбора и оценки информации о возможности осуществления преступления, формируется общий замысел;

создания условий по реализации преступного замысла, содержанием которых выступают действия по подготовке к преступлению;

реализации преступного замысла по незаконному получению соответствующих благ;

совершенствования преступной деятельности, предполагающего расширение границ деятельности, совершенствование отдельных преступных действий, усложнение организации и управления, и др.^[49]

Естественно, фазовая реализация ПЭД порождает закономерное образование следовой информации, характерной для каждой фазы.

Для такой полноструктурной многофазовой деятельности характерно не только наличие действий по совершению отдельных преступных актов, но и неотъемлемая реализация различного рода обеспечивающих действий, не имеющих криминального характера^[50]. Не случайно А.М. Каминский, характеризуя организованную преступную деятельность (далее – ОПД), выделяет в ней базовый элемент и сложные действия^[51]. Под «базовым элементом» понимается сложившийся или избранный преступным сообществом из числа доступных, безопасных или материально-выгодных в определенный период основной способ достижения организованной преступной группой преступных целей, включающий в себя одно или несколько близких по сути, взаимосвязанных преступных деяний^[52].

При совершении экономических преступлений происходит множество различных процессов взаимодействия людей, объектов и явлений, вследствие которых образуются источники доказательственной и иной информации, – особенно в части управления ПЭД ее организаторами, которые в целях ее успешности реализуют определенную совокупность внешне не криминальных, не имеющих прямой связи с преступлением управленческих действий. Обязательное наличие таких сопутствующих преступной деятельности некриминальных актов, имеющих внешнее немаскируемое проявление, выступает седьмой закономерностью.

Определяя родовые признаки преступлений экономической направленности, И.И. Рожков вводит такую специфическую категорию, как «резерв хищения», под которой понимает условия и обстоятельства, позволяющие изымать в свою пользу финансовые и материальные ценности таким образом, чтобы это изъятие не носило явных форм и оставалось длительное время скрытым. По сути, речь идет о преступном результате, ориентированность на который реализуется в каждой фазе ПЭД. Отметим только, что приведенный термин, на наш взгляд, является некорректным, поскольку многие экономические преступления не содержат признаков хищения. Но в то же время обязательная ориентированность на получение криминального дохода от ПЭД как ее результата позволяет также рассматривать это положение как закономерность.

Закономерность маскировки ПЭД под законные хозяйственные операции обусловливает необходимость снабжения преступных сделок соответствующими фиктивными по своему содержанию, а нередко и форме документами, а также создания фиктивной обстановки, обеспечивающей восприятие ПЭД как законных хозяйственных операций. Эту необходимость, как уже было сказано ранее, И.И. Рожков определяет как родовую характеристику преступлений экономической направленности (построение преступной деятельности на таких схемах информирования, как дезинформирование, метадезинформирование и метапарадезинформирование)^[54].

Основываясь на исследованиях М.К. Каминского^[55] и А.А. Мазур^[56], И.И. Рожков дезинформирование рассматривает как ложь, реализуемую посредством утаивания и измышления, а метадезинформирование и метапарадезинформирование – как обман, проявляющийся в экономических преступлениях в виде фикции^[57]. На наш взгляд, в целях лапидарности конструирования теоретических посылок достаточно обозначить эти действия как намеренное искажение информации в документах, обстановке и сознании лиц, не посвященных в ПЭД. Обязательное наличие такой информации и ее отражаемость в указанных носителях выступает девятой закономерностью ПЭД.

В то же время последняя закономерность обусловливает высокую латентность преступлений экономической направленности. Содержание рассматриваемой деятельности предполагает в большинстве своем систему интеллектуальных действий, которые образуют искаженную информацию, воспринимаемую правоохранительными и контролирующими органами как реальную и соответствующую нормативному порядку. Кроме того, по многим преступлениям рассматриваемой категории нет реальных пострадавших физических лиц – в большинстве случаев ущерб причиняется государству, причем нередко не прямыми действиями, а опосредованно (например, в виде недополученных доходов, сборов, налогов). При совершении преступлений, в результате которых страдают интересы конкретных физических лиц, последние по различным мотивам (деловая репутация, наличие нарушений в собственной деятельности и др.) не сообщают об этих фактах правоохранительным органам. Еще одной причиной высокой латентности выступает тот факт, что информацией о ПЭД обладает ограниченный круг лиц. Так, по данным исследования О.А. Агеева и Р.Г. Аксенова, полная осведомленность о ПЭД имеется только у организатора, доверенных ему лиц, выступающих в качестве посредников между ним и исполнителями отдельных этапов преступной деятельности, и в некоторых случаях лиц, обеспечивающих «прикрытие» преступной деятельности. Большинство участников ПЭД либо осведомлены только о ее отдельных фазах или этапах, либо остаются в неведении о преступном характере действий^[58].

Выделенные закономерности будут считаться таковыми, если имеют характер обязательной устойчивой связи для любых видов ПЭД. Нельзя сказать, что ПЭД однородна по своему содержанию, структуре, субъектному составу. Структурируем рассматриваемую деятельность по уровням и проверим наличие выделенных закономерностей на каждом уровне.

Проведенное эмпирическое исследование (изучение архивных и приостановленных уголовных дел, отказных материалов, дел оперативного учета, опрос следователей и оперативных работников) позволяет утверждать, что на самом низшем уровне ПЭД реализуется единолично либо – в большинстве случаев – преступными группами в форме простого соучастия, объединенных, как правило, по родственному или дружескому принципу. Такие субъекты совершают разовые преступные сделки без какой-либо организационно-правовой формы деятельности. Их действия, как правило, подпадают под признаки незаконного предпринимательства, мошенничества и других посягательств.

Так, семья С. в целях получения средств к существованию приняла решение изготавливать и продавать водку. Для этого на оптовом рынке «Торговый город» глава семьи приобрел у неустановленных следствием лиц укупорочное устройство, пробки, этикетки и специальные марки, а у заведующего складом ОАО «ОША» – 80 л спирта. Затем они организовали прием пустых бутылок из-под водки у населения соседних поселков, после чего изготовили водно-спиртовую смесь, которую позже реализовывали преимущественно своим соседям и жителям своего населенного пункта под видом водки «Русская». В соответствии с их показаниями, данной деятельностью стали заниматься из-за отсутствия работы в своем поселке. До изготовления водки они собирали бесхозный металлолом и сдавали его в приемные пункты, а также осуществляли незаконную заготовку дров и их продажу жителям ближайших поселков^[59].

В другом случае семья бывших сотрудников милиции по месту своего жительства открыли коммерческий павильон, оформив данную деятельность на родителей. В связи с затратами на эту деятельность решили дополнительно найти иные способы получения дохода для погашения имеющихся долгов. С этой целью ими была организована безлицензионная продажа алкогольных напитков в павильоне в ночное время, кроме того, в предновогодний период они по полученному лесорубочному билету организовали сверхлимитную вырубку и продажу елей^[60].

Второй уровень ПЭД представлен деятельностью лиц, совершающих преступления экономической направленности по ходу своей официальной экономической деятельности. Такие лица могут быть объединены в преступные группы по принципу трудового коллектива, (распределение ролей в последних исходит из занимаемых должностей). Для данных групп характерны налоговые преступления, присвоения вверенного имущества, преступления, связанные с процедурой банкротства, уклонения от уплаты таможенных платежей и пр.

Так, Ц., работая директором Муниципального Учреждения «Культурно-спортивный комплекс «Ямал», использовал служебные полномочия и путем обмана совершил хищение денежных средств, принадлежащих ОАО «Сибнефть-ННГ», в сумме 127 000 руб. Для реализации задуманного Ц. вступил в преступный сговор с директором ООО «Оптима-Лайт» Г., который с целью изъятия денежных средств подписал фиктивный договор с ОАО «Сибнефть-ННГ» на оказание услуг по проведению юбилея, посвященного столетию со дня образования профсоюза нефтяников, а Ц. подготовил фиктивный договор на оказание услуг между ООО «Оптима-Лайт» и ОАО «Сибнефть-ННГ» и после подписания его Г. передал в ОАО «Сибнефть-ННГ», где путем обмана должностных лиц обеспечил его заключение и получение денежных средств за фактически оказанные услуги другим юридическим лицом^[61].

Третий уровень ПЭД представляют лица или преступные группы, профессионально осуществляющие ПЭД. Такие субъекты официально создают хозяйственные общества или используют подложные документы на различные организационно-правовые формы своей якобы законной деятельности для достижения преступного замысла. Они также ориентируются на повышенный спрос определенных товаров, работ, услуг и стараются сделать свои криминальные предложения, ориентируясь в заключаемых сделках на получение сверхприбыли. Нередко такие преступные фирмы осуществляют ПЭД по принципу финансовой пирамиды, работая на приумножение долговых обязательств, совершают коммерческое мошенничество, оказывают консалтинговые и прочие услуги по фиктивному банкротству, обналичиванию денег, переводу средств в иностранные банки и оффшорные зоны, легализации преступных доходов.

Так, гр. С., используя поддельные документы на возможность осуществления предпринимательской деятельности в качестве индивидуального предпринимателя и руководителя нескольких фирм на территории Омской области, мошенническим путем завладел продукцией ОАО «Омский мясной двор», ОАО «Омский бекон», ООО «Дарина», Москаленского молочно-консервного завода. Их продукцию С. сбывал оптовым продавцам за половину закупочной цены для скорейшего оборота капитала, который С. использовал для последующих криминальных сделок и удовлетворения собственных потребностей^[62].

В другом случае гр-не Ж., К., Б. зарегистрировали несколько фирм по паспортам, выкупленным у их так говорят? владельцев за алкогольную продукцию. После этого Ж., К., Б. разместили в СМИ объявления об обналичивании денежных средств и оказывали подобные услуги, снимая за определенный процент деньги со счетов фиктивных организаций^[63].

Четвертый уровень представлен ПЭД, осуществляемой организованными преступными формированиями из уголовной среды, которые помимо осуществления общеуголовных преступлений, контроля определенных сфер преступной деятельности (проституция, оборот наркотиков, оружия и пр.) создают хозяйствующие субъекты для совершения экономических преступлений. Чаще всего такими преступными формированиями организуются подпольные производства товаров, работ, услуг, осуществляются коммерческие мошенничества, контрабанда товаров и сырья, легализация доходов от проституции и наркотиков и пр.

Так, участники организованной преступной группы, возглавляемой К., основной специализацией которых было вымогательство денег у представителей малого бизнеса («крышевание»), совершили мошенничество в отношении Кормиловского ликероводочного завода, завладев его продукцией на 1 500 000 руб., последнюю они сбывали через магазины организованного ими ООО «Духовная сила», деньги на организацию ООО и мошенничество выделялись из «общака» преступной группировки, возглавляемой преступным авторитетом М. В эту группировку входила и группа К. Кроме того, группа К. организовала подпольный колбасный цех, в котором из привезенного контрабандным путем из Казахстана мяса изготавливала колбасу, которую реализовывала под маркировкой ОАО «Компур». В процессе оперативной разработки и дальнейшего расследования деятельности указанной преступной группы была установлена их причастность к нескольким заказным убийствам и незаконному обороту оружия^[64].

Последний (высший) пятый уровень – организованная экономическая преступность – так называемая «мафия», действующая на уровне сращивания государственных органов и криминальных структур, которые посредством своей деятельности способны влиять на экономическую политику государства, лоббировать принятие выгодных им нормативных правовых актов. Такими субъектами ПЭД совершаются серьезные рейдерские захваты крупных предприятий, организуются их криминальные банкротства, осуществляются незаконные сделки с государственным имуществом, получаются крупные взятки или совершаются хищения бюджетных средств в виде откатов по приоритетным национальным проектам и пр.

Закономерности ПЭД, проявляясь в действительности в различных вариациях конкретных преступных актов, задают вариационность возникновения следов преступной деятельности и достижения преступного результата. В свою очередь, на основе ретроспективного познания следов и преступного результата действуют закономерности расследования. Как верно отмечено В.Е. Корноуховым, вариационность отражения приводит к вариационности преступных последствий, а последние, отражаясь в процессуальных документах, характеризуют исходные ситуации расследования преступлений, определяемые названным ученым как типично повторяемый объем информации об обстоятельствах совершения преступления, который обусловливает как разные цели расследования, так и последовательность их решения^[65].

Исследованию проблемы следственной ситуации в криминалистической науке посвящено много работ. Одним из первых определение следственной ситуации сформулировал А.Н. Колесниченко, понимающий ее как положение в расследовании преступлений, характеризуемое наличием тех или иных доказательств и информационного материала и возникающими в связи с этим конкретными задачами его собирания и проверки^[66].

Одно из последних криминалистических научных исследований проблемы следственной ситуации на уровне докторской диссертации было проведено Д.В. Кимом, который рассмотрел ситуационный подход, в том числе и в судебном производстве, и определил категорию «криминалистическая ситуация» как сложную динамическую систему информационного характера, возникающую в деятельности по расследованию преступлений и их судебному разбирательству, являющуюся ее результатом и одновременно новообразованием этой деятельности, определяющим ее дальнейшую организацию^[67].

Во всех приведенных дефинициях ключевым признаком выступает определенный объем информации об обстоятельствах преступления. Большинство авторов прикладных криминалистических исследований тактико-методического характера выделяют виды ситуаций в зависимости от величины объема информации и ее содержания. Для выявления характерных ситуаций реализации тактических комбинаций по получению и проверке показаний по делам о преступлениях экономической направленности рассмотрим точки зрения ученых-криминалистов на виды ситуаций различных этапов расследования посягательств названной категории и ситуаций производства следственных действий, связанных с получением и проверкой показаний.

Выделяют следующие ситуации, характерные для первоначального этапа расследования экономических преступлений.

В.А. Образцов применительно к преступлениям, связанным с запрещенной экономической деятельностью, ведет речь о ситуационных факторах, анализ которых позволяет вычленить нижеуказанные следственные ситуации:

имеется информация об объекте незаконного производства товара и работающих там лицах;

имеется информация о местах хранения и сбыта товара и участвующих в этом лицах;

задержаны с поличным лица, перевозившие и сбывавшие криминальный товар^[68].

Схожие ситуации по преступлениям, связанным с запрещенной экономической деятельностью, выделяются Л.В. Бертовским, который в содержание ситуации дополнительно вкладывает направление ее развития:

выявление и раскрытие преступлений идет от данных об объекте, на котором незаконно производится товар, к точкам сбыта, хранения, от лиц как субъектов производства к их соучастникам;

от данных о месте хранения или сбыта и участвовавших в этом лицах к объекту и субъектам производства и другим звеньям преступной цепочки;

от задержания с поличным перевозчика или сбытчика товара к другим соучастникам и звеньям преступной цепочки^[69].

Дополнительно вводя признаки способа получения информации о преступной деятельности и степени осведомленности соучастников о ее выявлении, Р.Г. Аксенов формулирует следственные ситуации первоначального этапа расследования экономических преступлений следующим образом:

«1. Уголовное дело возбуждено по материалам оперативной разработки, содержащим достаточно большой объем информации о преступной деятельности и преступниках. Последние не осведомлены о проводимых в отношении их действиях.

2. Уголовное дело возбуждено по материалам доследственной проверки, ревизии, проводимых по заявлению, сообщению граждан, организаций. Причастные к преступлению лица осведомлены о проводимых в отношении их действиях.

3. Уголовное дело возбуждено по признакам сопутствующих преступлений, выявленных по фактам случайных задержаний в результате оперативно-профилактических мероприятий, осуществляемых сотрудниками милиции общественной безопасности (подразделениями по борьбе с правонарушениями на потребительском рынке, патрульно-постовой службы, участковыми уполномоченными милиции, ГИБДД и пр.)»^[70].

Взяв за основу признак субъекта преступной деятельности, С.Р. Акимов применительно к расследованию преступлений, связанных с процедурой банкротства, выделил следующие ситуации:

уголовное дело возбуждено по сообщению (заявлению) арбитражного управляющего, активно содействующего в формировании доказательственной базы;

уголовное дело возбуждено по сообщениям из других источников (поведение арбитражного управляющего дает основание для его подозрения в участии в криминальном банкротстве)^[71].

Также по признаку субъекта преступной деятельности, но уже с позиции наличия-отсутствия информации о нем выделяют ситуации П.А. Резван и И.И. Рожков.

П.А. Резван выделяет следственные ситуации, используя в качестве основания поведение обвиняемого (подозреваемого):

характер преступления и его признаки установлены, однако лицо, подозреваемое в совершении преступления, отрицает криминальность своих действий;

имеются основания полагать, что совершено криминальное банкротство, однако место нахождения подозреваемого неизвестно, документы, собранные в ходе предварительной проверки, не дают возможность достаточно четко определить характер действий подозреваемого^[72].

В работе И.И. Рожкова также определены две ситуации:

«на начальном этапе расследования следователь располагает материалами, полученными в результате проведения оперативно-розыскных действий, документальных ревизий и инвентаризаций, которые в значительной степени отражают важные стороны возникновения и функционирования преступной деятельности»^[73];

«когда исходные данные не позволяют следователю достаточно объективно смоделировать ход и развитие процесса раскрытия преступления»^[74].

Учитывая, что большинство преступлений в экономической сфере совершается в составе преступной группы, также следует привести следственные ситуации, выделяемые в работах В.М. Быкова, Я.М. Мазунина, возникающие при расследовании групповых посягательств:

задержана вся преступная группа;

задержаны один или несколько соучастников, остальные скрылись или их личности не установлены;

преступники не задержаны, но обстановка совершенного преступления указывает на его групповой характер^[75].

Указанные ситуации были несколько уточнены в исследовании В.В. Городилова:

имеются признаки, указывающие на совершение преступления группой, но ни один из преступников не задержан;

задержаны один или несколько соучастников, остальные не задержаны и личность их не установлена;

лица, причастные к совершению группового преступления, установлены или задержаны, но остаются неизвестными их роли^[76].

Таким образом, большинство ученых, исследовавших вопросы расследования преступлений экономической направленности, определяют степень информационной осведомленности по отношению к участникам преступной деятельности и связывают со способом получения информации о посягательстве. Так, В.Е. Корноухов говорит о том, что содержание исходных ситуаций расследования определяется содержанием преступных последствий. Для преступлений в сфере экономической деятельности сведения о преступных последствиях находят отражение в первичных материалах о преступлении, определяя исходные ситуации, подразделяемые на две группы: материалы ревизий (иных проверок), инвентаризаций и результаты оперативно-розыскной деятельности органов УБЭП, УБОП. Они содержат разный объем сведений о совершенном преступлении, но общим для них является то, что с первой группой первичных материалов предполагаемые участники преступления знакомы, а со второй – нет, что определяет систему задач и операций в начале расследования^[77].

Ситуации последующего этапа многие авторы в основном связывают с наличием и поведением обвиняемого:

1. Обвиняемый полностью изобличается собранными доказательствами, признает себя виновным, дает признательные показания.

2. Обвиняемый изобличается собранными доказательствами, виновным признает себя частично, дает признательные показания по отдельным эпизодам или обстоятельствам преступления.

3. Обвиняемый не признает себя виновным, дает ложные показания или отказывается от их дачи^[78].

Также имеются точки зрения о выделении следственных ситуаций по признаку криминального противодействия расследованию, проявление которых возможно на любом этапе расследования. Например, В.Е. Корноухов указывает, что одним из факторов, определяющих возникновение ситуаций расследования, выступает противодействие как обвиняемых, так и других заинтересованных лиц, которое «диктует необходимость разработки тактической задачи и операции по нейтрализации противодействия… разработку тактических операций (или комбинаций) по опровержению оправдательных обстоятельств, выдвигаемых обвиняемым (подозреваемым)»^[79].

В работе В.Д. Кинзина по данному признаку выделены следующие ситуации:

изобличение лица, совершившего преступление, при отсутствии криминального противодействия;

изобличение лица при наличии внутреннего противодействия;

изобличение лица при внешнем противодействии;

изобличение лица при активной смешанной форме противодействия.

Данная ситуация, по мнению автора, является самой неблагоприятной и сложной, как правило, возникающей при расследовании организованной ОПД в какой-нибудь из сфер предпринимательства^[80].

Продолжая анализ видов следственных ситуаций, возникающих при расследовании экономических преступлений, будем исходить из содержания классификационной системы ситуаций, построенной в зависимости от их уровня. Применительно к нашему исследованию нам больше импонирует точка зрения А.В. Шмонина, предложившего в зависимости от уровня обобщенности дифференцировать следственные ситуации на два вида: характерные для всего предварительного расследования в целом и присущие тактическим комплексам, последние, в свою очередь, необходимо подразделять в зависимости от видов тактических комплексов, к которым автор относит как тактическую операцию, так и тактическую комбинацию^[81].

Специфические следственные ситуации, обусловливающие содержание тактической операции по изобличению лица, совершившего преступление в сфере предпринимательской деятельности, выделены В.Д. Кинзиным:

операция реализуется по делу, возбужденному по материалам оперативной разработки при задержании с поличным всех участников преступной группы;

операция реализуется по делу, возбужденному по материалам оперативной разработки при задержании с поличным одного или нескольких соучастников;

операция реализуется по делу, возбужденному по материалам оперативной разработки, подозреваемый(е) задержан(ы) по результатам проведенных следственных действий;

операция реализуется по делу, возбужденному по факту случайного задержания одного или нескольких соучастников в результате оперативно-профилактических мероприятий;

операция реализуется по делу, возбужденному по материалам доследственной проверки заявления, сообщения граждан, организаций о преступлении при задержании одного или нескольких соучастников по результатам проведенных следственных действий;

операция реализуется по делу, возбужденному по материалам доследственной проверки заявления, сообщения граждан, организаций о преступлении, совершенном подозреваемым, которому избрана мера пресечения, не связанная с заключением под стражу^[82].

Тактические комбинации по получению показаний должны определяться ситуацией, обусловленной этой задачей, а следовательно, зависеть от наличия источника, возможности получения от него показаний и их содержания.

Источник показаний во время предварительного расследования имеется всегда, но может быть не установлен на первоначальном этапе расследования. Как правило, всегда имеются потерпевшие (по тем преступлениям, по которым причинен вред (47,1%) и свидетели (93,4%), чуть в меньшей степени подозреваемые (67,9%), поскольку дела о преступлениях экономической направленности в большинстве случаев возбуждаются в отношении конкретного лица, а не по факту. Для последующего этапа уже характерен более полный спектр источников: подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, свидетель, специалист, эксперт.

Возможность получения показаний от таких участников, как потерпевший, свидетель, специалист, эксперт, определяется установленной законом обязанностью, уклонение от которой обеспечивается возможностью наступления уголовной ответственности (за исключением случаев свидетельского иммунитета). Для подозреваемого, обвиняемого возможность получения показаний определяется их индивидуальными установками в поведении и характером тактического воздействия следователя (дают показания или отказываются от их дачи).

По содержанию показаний ситуации следственных действий зачастую делятся на конфликтные и бесконфликтные, а первые, в свою очередь, подразделяются на ситуации строгого и нестрогого соперничества^[83]. На наш взгляд, правильнее было бы разграничивать виды ситуаций по содержанию показаний на объективные показания и искаженные, последние при этом разделить на три подвида: добросовестные заблуждения и забывание, непроизвольные ошибки и ложь^[84].

Прежде чем установить основания выделения следственных ситуаций рассматриваемого вида тактической комбинации, необходимо также несколько слов сказать о составляющих ее компонентах. В криминалистической науке существуют разные подходы к выделению структурных компонентов следственной ситуации^[85]. Анализ прикладных исследований показывает, что для выделения ситуаций видов и групп преступлений преимущественно используется структурная схема ситуации, предложенная Р.С. Белкиным и состоящая из следующих объективных и субъективных компонентов: 1) информационные, 2) психологические, 3) процессуально-тактические; 4) материально и организационно-технические^[86]. Основываясь на исследованиях Р.С. Белкина, проиллюстрируем эти факторы (условия), влияющие на формирование следственных ситуаций, применительно к расследованию преступлений экономической направленности.

К объективным факторам, влияющим на формирование следственной ситуации при производстве вербальных следственных действий в ходе расследования преступлений экономической направленности, можно отнести:

1. Наличие и характер имеющейся у органа расследования доказательственной и ориентирующей (в том числе оперативной) информации (зависит от способа ПЭД и условий возникновения следов в окружающей среде). Следует учитывать действие выделенных закономерностей ПЭД, среди которых закономерности маскировки преступных действий под законные хозяйственные операции и намеренное искажение и отражаемость информации в документах, обстановке и сознании лиц, не посвященных в ПЭД, порождают значительное количество доказательств в форме документов и свидетелей преступной деятельности. Соответственно, рассматриваемой тактической комбинации должны предшествовать отдельные следственные действия или тактические операции по обеспечению сохранности доказательственной информации^[87].

2. Наличие и устойчивость существования еще не использованных источников доказательственной информации и надежных каналов поступления ориентирующей информации. При расследовании обозначенной категории дел в качестве таких источников выступают в первую очередь контролирующие органы, у которых по мере реализации контрольно-надзорных функций скапливается значительный объем криминалистически значимой информации^[88].

3. Интенсивность процесса исчезновения доказательственной информации и сила влияющих на этот процесс факторов. Процесс исчезновения доказательственной информации при расследовании экономических преступлений обусловлен заинтересованностью причастных к преступлению лиц, а также их контрагентов в криминальном бизнесе, своевременностью обнаружения, изъятия и фиксации такой информации и пр.

4. Наличие в данный момент в распоряжении органа расследования необходимых сил, средств, времени и возможности их использования оптимальным образом. По данным проведенного исследования высокую эффективность имеют одновременные допросы проходящих по делу лиц, проводимые участниками следственной группы. В практике деятельности следователей Следственного комитета используется возможность допросов в кабинетах, оборудованных телекоммуникационной связью, позволяющей включить трансляцию фрагмента допроса одного соучастника другому.

5. Существующая на данный момент уголовно-правовая оценка расследуемого события. Первичная квалификация преступной деятельности определяет посредством перечня подлежащих установлению и доказыванию обстоятельств перечень выясняемых вопросов, а в тактическом плане позволяет обеспечить следователю возможность последующих допросов обвиняемого в случае его отказа от дачи показаний.

К субъективным факторам, влияющим на формирование следственной ситуации рассматриваемой тактической комбинации, можно отнести:

1. Психологическое состояние проходящих по расследуемому делу лиц. Данный фактор в большей степени обусловлен действием закономерностей расследования, основанных на особенностях поведения членов преступных групп. Однако, как уже говорилось в выше, не все психологические факторы, присутствующие в социальных группах, действуют в среде участников ПЭД. Следует больше учитывать мотивацию на корыстный и прагматический подход в объединении участников ПЭД в преступные группы, в большей степени порождающие противоречия и конфликты в интересах допрашиваемых.

2. Психологическое состояние лиц, осуществляющих расследование, уровень их знаний и умений, жизненный и профессиональный опыт. В этом случае относительно преступлений экономической направленности на первое место, скорее, следует поставить уровень знаний и профессиональный опыт, что обусловлено закономерностями доказывания и организации расследования рассматриваемых посягательств. Особенно значимы знания в сфере различных отраслей экономики и опыт расследования данных уголовных дел.

3. Способность органов расследования принимать и реализовывать решения в экстремальных условиях. Экстремальность условий, как указано А.В. Шмониным, больше характерна для тактических комбинаций, связанных с производством задержания и обыска^[89]. Однако высокая степень конфликтности может присутствовать и при допросе и очной ставке. Например, в процессе интервьюирования несколько следователей рассказывали, что в ходе проводимых ими очных ставок имели место драки между допрашиваемыми. В частности, такой факт был зафиксирован в протоколе очной ставки по упоминавшемуся уголовному делу о мошенничестве в отношении Кормиловского ЛВЗ.

4. Противодействие установлению объективных сведений со стороны допрашиваемых. Здесь имеет место прямое действие такой организационной закономерности расследования, как принятие специальных мер и приемов, направленных на преодоление противодействия.

5. Благоприятное течение расследования. Данный фактор, как правило, проявляется в тех случаях, когда экономическое преступление совершено рядовыми сотрудниками организации, которая выступает потерпевшей стороной и заинтересована в изобличении виновных. Со стороны организации одновременно с этим идет полное способствование сбору доказательств: незамедлительно предоставляются требуемые документы, даются развернутые показания работниками организации и т.п.

6. Усилия органов расследования, направленные на изменение следственной ситуации в благоприятную сторону. Учет закономерности ситуационности расследования, которая, в то же время являясь и условием и объектом воздействия, аккумулирует действия следователя и других участников тактической комбинации на достижение максимально эффективного результата.

7. Последствия ошибочных действий следователя, оперативного работника, эксперта, специалиста, понятых и других участников уголовного процесса. Допущенные в процессе предшествовавших рассматриваемой тактической комбинации следственных действий ошибки могут отрицательно сказаться как при получении показаний, так и на их содержании. Высокий интеллектуальный уровень проходящих по делам об экономических преступлениях лиц позволяет им адекватно оценить допущенные следствием просчеты и с учетом этого, а также при грамотных консультациях защитника, выстраивать свои показания.

8. Последствия разглашения данных предварительного расследования.

9. Непредвиденные действия проходящих по делу лиц.

Сочетание и результаты воздействия всех или части этих факторов обусловливают индивидуальность следственной ситуации в момент расследования, ее содержание, т.е. ту обстановку, в которой приходится действовать следователю.

Таким образом, проведенный анализ видов следственных ситуаций, возникающих как на определенных этапах расследования преступлений экономической направленности, так и в процессе реализации тактических комплексов, составляющих их компонентов, позволяет синтезировать следующие основания для выделения ситуаций тактических комбинаций по получению и проверке показаний:

а) вид источника показаний: со стороны обвинения; со стороны защиты;

б) поведение источника показаний: отказ от дачи показаний; дача показаний;

в) содержание показаний: объективные показания; заблуждение; забывание; ошибки; ложь;

г) возможность тактического воздействия: имеются доказательства; имеются оперативные данные; есть неиспользованные возможности расследования; нет средств информационного воздействия, использование возможностей психологического воздействия.

Установленная эмпирическим путем частота взаимосвязей указанных оснований позволяет выделить типичные следственные ситуации, характерные для тактических комбинаций по получению и проверке показаний на первоначальном и последующем этапах расследования.

Ситуации первоначального этапа расследования:

отказ от дачи показаний подозреваемого и свидетеля защиты из числа его родственников при наличии доказательств и возможностей расследования;

дача искаженных показаний (заблуждение, ошибки, ложь) свидетелями защиты при наличии доказательств, возможностей расследования, оперативной информации об их связи с подозреваемым;

дача объективных показаний потерпевшим и свидетелями обвинения при наличии забывания и ошибок, имеется достаточно доказательств и неиспользованные возможности расследования;

дача объективных показаний специалистом при наличии возможностей их подтверждения и проверки в ходе расследования (например, при допросе ревизора, налогового инспектора);

дача подозреваемым частично ложных показаний при наличии доказательств, оперативной информации и возможностей расследования;

дача потерпевшим искаженных показаний (заблуждение или обман) при отсутствии средств информационного воздействия, но наличии возможностей расследования.

Следственные ситуации последующего этапа расследования:

отказ или дача ложных показаний обвиняемым при наличии различных средств тактического воздействия;

отказ или дача ложных показаний подозреваемым при отсутствии средств тактического воздействия;

дача частично искаженных показаний свидетелем защиты под воздействием доказательств;

дача показаний (с элементами заблуждения, ошибок) специалистом со стороны защиты при наличии оперативной информации, доказательств и возможностей расследования;

дача объективных показаний экспертом при наличии возможностей их проверки в ходе расследования;

дача объективных показаний потерпевшим и свидетелями обвинения при наличии забывания и ошибок, имеется достаточно доказательств и неиспользованные возможности расследования;

дача потерпевшим искаженных показаний (имеет место заблуждение или обман) при наличии оперативной информации и возможностей расследования.

______________