$1. Методологические основы механизма реализации субъективных политических прав и свобод в Российской Федерации.

В настоящее время в России существует значительный разрыв между той моделью общественных отношений в сфере политики, которая сформируется предписаниями российского законодательства о политических правах и свободах, и действительной жизненной ситуацией в данной сфере.

обусловливает .эффективность.—действия ... механизма реализаши—

субъективные: прав и свобод. Поэтому нас занимает проникновение в существо проблем, обусловивших возникновение и сохранение данного разрыва, а также возможности их разрешения.

Упомянутые задачи определяют ход размышлений над темой, вынесенной ь заглавие настоящего раздела.

Для выполнения данных задач представляется необходимым упомянуть с трех возможных, на наш взляд, ракурсах рассмотрения вопроса о механизме реализации политических прав и свобод граждан в современной России и определить значение каждого из них для нелей нашего исол-дования.

Первый из данных ракурсов определяется ориентацией на традицию рассмотрения вопроса о механизме реализации основных конституционных прав и свобод,сложившуюся в отечественном

- 128 -государствоведении,- с присущим ей кругом проблем и методикой исследования. Исходную основу для другого может сформировать традиция восприятия демократических ценностей и их соотношения с Российской действительностью .существовавшая в дореволюцион-" юй гуманитарной науке. (Имеются в виду не только труды правоведов, но и философов,языковедов, этнографов других специалистов в сфере гуманитарного знания, обращавшихся к проблематике взаимодействия "демократических ценностей " с российской 'действительностью). Третий ракурс может возникнуть, если, отвлекшись от теоретических аспектов темы, обратиться к конкретным вопросам взаимосвязи механизма реализации политических прав и -свобод,воплощенного .в.

Здесь следует пояснить, что механизм реализации основных прав и свобод граждан , на наш взгляд, может выступать в двух аспектах:

- в первом - это система нормативных предписаний как правоустанавливающего , так и правоприменительного характера, обеспечивающая реализацию основного права, то есть - "правовая модель механизма реализации", -~* - во втором - "действительный механизм реализации", который воплощен i различных вицах действий!, бездействия!, выполняемых теми или иными субъектами в процессе осуществления основного права.

Исходя из наших первоначальных представлений об объекте исследования, о кото-рых ре-.?ь пойдет ?',нл^>-, а также из ;/,^ названных целей научного поиска , нам представляется важным осо-

- 129 -

бое внимание уделить второму из упомянутых аспектов рассмотрения механизма реализации политических прав и свобод граждан, не упуская при этом и два других из поля зрения. Такой выбор определяется стремлением представить иные уровни постановки и

,_ рассмотрения проблем, возникающих в ходе изучения вопроса о реализации основных политических прав и свобод граждан в России, не затрагивавшиеся в отечественном государствоведе-нии. Это , на наш взгляд, становится возможным с привлечением в

- научный оборот констиуционно-правового исследования по избранной нами тематике тех трудов ученых, которые ранее в рамках

—подобной- работы не рассматривались-

Практическое воплощение механизм реализации политических прав и свобод граждан получает в системе нормативных актов, в совокупности образующих действующее законодательство страны. Эта система будет рассмотрена ниже, однако, в данном разделе работы представляется необходимым сделать следующие предвари тельные замечания. Та правовая норма (их система).пусть даже -совершенная по форме, которая не является органическим порож дением действительности, не "выросла" из реальных человеческих отношений конкретного общества в условиях определенного места и времени , не может быть приведена в гармоническое взаимо действие о: -той действительностью, а значит такая правовая

норма(их система) вряд ли буд-т пригодна для реального регулирования соответствующих общее-венных отношений.

Известно, что право, в принципе, не может разрешить важнейших проблем человеческой жи>ки, оно и Ке предназначено для Мгаких целей.

- 130 -

ному реагируют на эту данность, как и на само право в качестве

. регулятора отношений между людьми. Данные различия находят

свое отражение в соответствующих типах культур, путях развития

- общественного и индивидуального сознания, динамике процессов самопознания этнических сообществ, а также отдельных индивиду- мов в их составе и,- в конечном счете, находят свое отражение в процессе реализации права в целом, основных политических прав

~ и свобод , в частности.

Применительно к ситуации в России можно указать на следу-

ющий Парадокс. Существуют правовые -•предписания о политических

правах и свободах, . в том числе - нормы Конституции и законов,

- претендующие на "роль" юридической основы для реализации этих прав и свобод. Данные предписания как бы иео ..^зуются граждана ми, применяются государственными органами и другими субъектами соответствующих правоотношений. В то же время , в реальной об щественной жизни даже не наблюдается зарождения тенденций,

" свидетельствующих о том, что общество заинтересовано именно в демократическом правопорядка. Последние события сентября - октября 1998 г. являются ярким тому подтверждением.

^ 0 проявлениях общественной жизни, которые указывают, по

нашему мнению, на зарождена упомянутых тенденций речь пойдет далее. Здесь же представляется необходимым отметить,что заинтересован-" -о ~ъ граждан в демократическом npa,t ою-оялке, как доказывает нам "западный опыт" и свой здравый смысл, непременно должна была бы проявляться в их действительном "стремлении к

I'P WWlipSJ!!!1' " !?» W " 1 "UP" ~~ Г~"~" Z 1—77^^^^^-™^^^^м^^^^'^ямиl^^^ш'^^^,^

- 131 -

конституции" 1), к реализации субъективных прав именно в соответствии с ее положениями, а,не вопреки им.

В этой связи имеет смысл принять во внимание утверждение •?""". Хессе о том, что "нормативная сила конституции обусловлена актуальным (т.е.

ц осуществлять данное содержание на практике даже преодолевая сопротивление. " Это особенно важно, по мнению ft. Xecce, и мы с

ним согласны, потому, что воплощение в жизнь конституции не

~ожет поддерживаться и осуществляться государственной властью. до т°х ПОР пока она сама н^ станет частью фактической конституции, что произойдет именно благодаря и в результате реализации гражданами своих основных прав. "Чем сильнее "стремление к конституции",- пишет упомянутый автор, - "тем шире границы возможной реализации конституции". 2).

Полезную информацию к, размышлениям об интенсивности стремления россиян к демократическим ценностям дают материалы Аоциологических исследований , проведенных в августе IS92 г. среди жителей столицы России. Лишь 15 процентов опрошенных

i)"Стремление к конституций" - термин , использованный известным немецким специалистом в области конституционного права Конрадом Хеоее. в работе "Основы конституционного права IPT". -^ М. : "Юридическая литература". -1981. - С. 38. ?) Там же.

- 132 -полагают что в России произошли позитивные перемены и способны

указать, какие именно: движение крынку, развитие частного предпринимательства, насыщение товарами, возможность разбогатеть - 8 процентов; свобода, демократия, гласность, конец то-

— талитаризма, власти КПСС - 5 процентов; позитивные перемены в людях , рост их деятельности, самосознания - 2 процента. 1). Помимо уже изложенных данных результаты сравнительного анализа, содержали следующие сведения. На вопрос о том, является ли

- нынешняя Россия демократической страной, 59 процентов москвичей дали отрицательный ответ, 21 процент - положительный. За полгода с 44 процентов до 55"возрос^с~"чйс110'''лЩё1^7"'~счШ1ающих, что в России не произошло каких-либо позитивных пе ремен, ко-

_ торые вызвали бы у них надежду и оптимизм, а 30 процентов, признав , что такие перемены произошли , затруднились их назвать.").

В представленных сведениях для нас особенно значимой является даже не столько' оценка москвичами успехов продвижения

^России к рынку и реформ в политической сфере, сколько характеристика роста самосознания россиян.

1} Представленная информация логотовлена сотрудниками Независимого' Института социологии парламентариям. :;.;\;рым был пр-.-г.е-ден 6 августа 1992 г. очередной еженедельный опрос тысячи Москвичей. '-?) Ом. : "Известия", 11 августа 1992 г,

- 133 -

Между тем, появление в общественной жизни тенденций, которые будут свидетельствовать о заинтересованности граждан в демократическом правопорядке , как раз и обеспечит возникновение условий необходимых для того, чтобы рост самосознания людей проявился в их активной поддержке демократических ценностей.

Такими тенденциями , на наш взгляд, в первую очередь , являются: ; - тенденция к дифференциации общества, установлению в нем

устойчивой иерархии в соответствии с определенными социальными ценностями , формирующимися""Б" процессе" этой диффиренциатдо^

- формирование, а затем и утверждение в обществе уважи тельного отношения к собственнику и, соответственно, признание разумного и правомерного стремления к собственности в качестве одной из социальных ценностей, тех самых /которые определяют- социальную иерархию,обеспечивают стабильность развития общест ва,

- - готовность людей и их сообществ к компромиссам при ре шении проблем, возникающих между ними, основанная на признании общих для всех ценностей,

- заинтересованность людей в использовании права в ка честве основного инструмента для регулирования общественных отношений.

Итак, российское с-ще :тво пока не проявляет себя в активных действиях, направленных на утверждение и защиту демократических ценностей. Преждевременно, на наш взгляд, конотатиро-

- вать зарождение в социальной жизни России перечисленных

- 134 -тенденций. Полагаем,что оба эти тезиса требуют пояснений и

обоснования . ?

Российская действительность оказывает явное сопротивление бытию в ней основных прав и свобод.

...струмента для раз решения, конфликтов, средства достижения cor-

—тастия, но - в качестве оружия в политической борьбе, средства

ДЛЯ 00и'СГ; .i.jn Yi\jJli/Vi:',lr'. .'...г'лУЛ КОНц.рип1с1Цу1п.

Наиболее яркими и широко известными примерами такого отношения к реализации политических прав и свобод являются процесс Б Конституционном Суде России по •"Делу КПСС" 1) и 'конфликт между Российским Парламентом (а точнее - его спикером Р. И. Хасбулатовым .) и Президентом РФ и последовавшие за ним действия последнего по роспуску Верховного Соь—а и приостановлению действия отдельных статей Конституции. 2).

Еще и.тчим важным . на нзш нзляд, проявлением актн'^ог^ отторжения социальной средой демократического правопорядка в

i). См. Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного РЛ?РФС,. РФ. ; р?3, N 11, ст. 400.

Гл. См. Собрание актов Президента и Правительства. РФ, 1Р93, М 39, ст. 3597'.

- 135 -сфере действия политических прав и свобод является формирование новой политической системы как бы "поверх", помимо того механизма , который заложен в праве,и вопреки ему - по прежним законам тоталитарного сознания. Выражением данного процесса, в " частности, является абсолютное неприятие политическими "конкурентами" института "оппозиции". Ни одна из серьезных политических сил, претендующих на власть, фактически, судя по их действиям, не намерена следовать этой роли, хотя подчас и С декларирует свою готовность принять ее, но не идет дальше огульной критики действия политического большинства.

Справедливости ради, нельзя не отметить, что история становления "запс1Дной__демократии", даже в ее классических прояв--лениях, также изобилует примерами достаточно пренебрежительного отношения субъектов политического процесса к демиг....-ЙИ--ческим ценностям ..несмотря на их декларации приверженности к данным ценностям. Однако, конкретное рассмотрение различий в практике реализации политических прав и свобод Б странах Запа-?да на этапе становления демократического правопорядка и в сегодняшней России следует предварить обоснованием тезиса об отсутствии в общественной жизни нашей страны тенденций, которые определяют принципиальную возможность установления демократического политического режима.

Относительная недифференцированность российского общества. Более целостный, чем на Западе тип мышления: русские не склонны в той мьре, как европейцы при осмыслении действительности, делить ее на категории. О существующей на Оападе тенденции ко все большей дифференциации

- 136 -общества писал, в частности, Вл. Соловьев в своей работе "Три силы" 1). Николай Бердяев также отмечал, что "русское мышление гораздо более тоталитарно и целостно, чем мышление западное, более дифференциированное, разделенное на категории". 2). Это обстоятельство является одной из тех характеристик общества, которые, a priori, затрудняют в нем правовое регулирование.

Для сравнения: в чем видятся проявления дифференцирован-ности, иерархичности "западного" общества ?

С- Субъекты общественной жизни - будь то человек или некое объединение, имеют устойчивые индивидуализированные роли, закрепленные за ними обществом; роли явлются для них (представля-

ютея им) органичными и исполняются ими достаточно. последова-_

- тельно;связи, возникающие между субъектами, носят преимущественно функциональный характер, иными словами, обус ловлены, главным образом, задачами выполнения каждым из них сво^й индивидуальной роли. (Что, кстати, проявляется как в пресловутой разобщенности Западного общества, так и в способ-

С ности к социальным компромиссам. }

Ни один из указанных признаков в полной мере не может быть отнесен к российскому обществу. Разумеется , чисто фор-

- мально, ь нашем обществе также существует некое распределение соииал?-нь'х ролей, однако деятельность субъектов, которым над-

1.;. Ом. новый мир, 1989, N 1.

?.). См.: Бердяев Н. "Русская идея"# Основные проблемы русской мысли

XiX ве|--й я начале 7Х ?~»-:\ *# Вопросы философии, 1990, Н Р.

- 137 -лежит их исполнять чаще всего не соответствует предписанным ролям. Мы не имеем в виду ту ситуацию, когда такое соответствие достигается путем государственного принуадения, насилия. По доброй же воле человеке сообщество), даже объективно выступая в некой общественной роли, субъективно себя с ней не идентифицирует.

Форма( социальная роль субъекта) и содержание( исполнение этой роли) зачастую не совпадают в российской действительности. Например: КПСС из партии- превращается в государственнопо-добное образование, политический лидер государства воспринимается большинством народа по сути как монарх ("отец народов"-^фактически и есть монарх в русской духовной традиции, где институт монархии вырос из патриархальной ЕЛР-Т,И. ). В таких условиях связи между субъектами общественной жизни приобретают непрогнозируемый, иррациональный характер.

Ко всему ранее изложенному следует добавить, что руо.:кая духовная традиция вообще не приемлет примата общества над индивидом. Об этом писали философы Н. Бердяев и Бл. Соловьев, для Ф. М. Достоевского было очевидно, что судьба отдельного человека ьалн--ь- для русского, чем судьбы всего мира. .— Теперь вполне уместным представляется уделить внимание взаимосвязи между такими качествами общества как дифФерениии-.рованнооть . иерархичность и - восприимчивость к правовому ре гулироЕанню.

Если роль субъекта г обществе является устойчивой, а связи, !? которые он 'вступает определяются задачами исполнения этой роли, то при условии, '?•"!?'о необходимые .характеристики дан-

«!> aJOT^flHjcrm i^ra.

- 138 - ' ной роли известны законодателю - субъект может быть "пойман в сеть права", то есть, действия его могут быть урегулированы правом. , *

Вместе с тем, для обеспечения эффективности данного регу-"~ лирования необходимо еще одно условие. Эта роль должна быть органичной, для субъекта, он сам должен выбрать ее.

Но как законодателю предугадать результат выбора? Такая задача вполне разрешима, если субъект будет выбирать для себя ". роль, руководствуясь естественными для него и в то же время признанными -обществом - следовательно - известными законодате^ лю, усточивыми ценностями.

._. В_. Западном.-., общетве - это ценности демократии, централь--

— ное место в системе которых занимают Права человека. Что же придает такую устойчивость, ценности, именуемой - Права человека? Думается, в перЕую очередь, то что она прагматична - и по своей природ»'' происхождению), и по окоему применению. Зто не просто юридически оформленный свод идей. Это вполне прагма-" тический инструмент регулирований социальных отношений.

Наиболее ярким проявлением данного прагматизма является то, что естественной и неотъемлемой характеристикой человека s~ признается его стремление к собственности. Думается что Права человека пс СУТИ своей, в первую оч^оець. - ето- поава человека-собственника, они ему необходимы и на него, главным образом, "рассчитаны".

т^к.-,и-..-;,Ф[,ут.}^(;кое государство, безусловно, заинтересовано' в ьащите v обеспечении оы.-одпооо развития и деятельности ч<-до-?века-собственника. Вместе с тем, и усилия государства в етом

- 139 -направлении являются достаточно эффективными, поскольку поведение человека-собственника в различных сферах жизни, по преимуществу, рационально и предсказуемо, а значит - поддается воздействию правового регулирования. Более того, человек сам Должен быть заинтересован в использовании права в качестве инструмента для разрешения своих пролем. И хотя в разных странах Запада к праву относятся с разной степенью уважения, однако всюду применяют его именно как полезный инструмент, к которому разум и здравый смысл рекомендует обратиться в соответствующих случаях.

В российской же духовной жизни традиционно сталкивалось :^= совершенно ясное понимание польвыльрава как инструмента регу- .=^ '"тирующего разумным образом общественные отношения с неприятием права в этом качестве для регулирования собственно российской жизни. Эти позиции , в частности, нашли свое воплощение в доктринах "западников" и "славянофилов".

Достаточно выразительной иллюстрацией данного тезиса служат следующие положения сформулированные в 'трудах российских мыслителей:

-всяк--- пренебрежение правовыми началами ставит жизнь ни-^же этих начач (С. Л. Франк, Н. Бердяев.);

-ЖИЙНГ .""лжна утверждаться на началах, отояши.х выше правовых, рус'..-: .:•»? п;/жна не свободе, политическая, -п свобода духа; в отношениях :??'?•-*дУ Властью и народом не должно быть ничего формального, юридического не нужны никакие прав^ые гарантии-, ее-т-отвенные человеческие отношения - противоположны договорным, вое должн'"' быть основано на доверии, любви и свободе (братья-

- 140 -

Аксаковы);

-для русского народа нельзя сделать ничего полезного при помощи административной машины (А. Кропоткин).

В настоящее время, в отличие от конца XIХ-начала XX в. в. подавляющее большинство российских представителей гуманитарных наук, и, в первую очередь, науки о государстве и праве абсолютно не склонны сомневаться в насущной необходимости введения в социальную жизнь России "ценностей демократии" черев соответствующие правовые и политические институты. Почти аксиомой стало признание в качестве "универсальных, общечело-

веческих. ценностей таких понятии и соответствующих им реалии

к^к_"п.рава.человека",- -"разделение -властей—-1 "правовое"тшу-"

даретво","политический плюрализм". Власть,наука, пресса в лице

своих видных представителей приьыван.и приучать народы России, не обладающие,или обладающие в недостаточном мере правовой культурой, к этим ч&нн<1;М^гмг приучать настойчиво и н-уклонко, поколение за поколением.

В данном констексте высказывания дореволюционных мыслителей славянофильского толка, подобных Аксаковым звучат инфантильно и романтично, - не более. И все же они отражают .действительную тенденцию, присущую русской ментальности, сохраняющуюся и сегодня.

.Р1т а к. отсутствие, на наш взгляд, в сорр<-менкой общественной ЖИ.г ;?!:?• Р ?•л.'ИП УСЛОВИЙ, НеобХОДИМЫл ДЛЯ Т'.Л'О, ЧТОбм г-.-.-ноВНЫ"

политические права и свободы были реализованы в соответствии со омы'гло'у! И духом Конституции, а такке упомянуты- ранее особенности русской духовной традиции побуждают поставить пробле-

- 141 -

му органичности демократических ценностей для российской ментальное^ ( сознания) . На наш взгляд, без раскрытия существа упомянутой проблемы могут оказаться бесплодными и поверхностными все размышления над конкретными вопросами реализации основных политических прав и свобод в России.

В свою очередь, для уяснения существа упомянутой проблемы необходимо определить свое отношение к ряду вопросов, среди ' которых , на наш взгляд, первым может быть рассмотрен следующий. Носят ли "демократические ценности", действительно, универсальный характер. Мы полагаем, что сами "демократические

ценности" ...ле универсальны, подобная- характеристика допустима

—скорее лишь в отношении тех проблем, которые их породили. Однако данный тезис нуждается в обосновании.

"Мы так стран.чо движемся во времени, что с каждым нашим шагом вперед прошедший миг иочееает для нас безвозвратно.-Писал П. Я. Чаадаев,- У нас совершенно нет внутреннего развития, естественного прогресса; каждая наша идея бесследно вытесняет старые." Данное суждение одного из первых российских "западни -ков" воспринимается в связи,с нашими размышлениями как предостережение и против однозначного приятия идеи универсальности "демократических Ценностей", имевший несомненную связг с традицией "западников", смешивавших свой идеал лучшего д.ля России строя о <'":>вреМенной им Западной Европой, уже тогда далекой от идеального состояния, и против традиционного "славянофильского" угг.'Вания на СРОЙ утопический идеал России, который они в и-

- - » >щ~ч&Щ1тт<<«тшщ**1*щф<чф1т<щя^ г «

-ЯК" ?%№?-?"??

- 142 -дели в ее историческом прошлом .1).

Следует отметить, что склонность российских интеллектуалов-гуманитариев к преувеличению значения "западного опыта" ---для судеб российской государственности не только достаточно давно была замечена, но и подвергалась рассмотрению в рамках научных исследований. Примечательными в этом отношении являются труды Н. С. Трубецкого,, относящиеся к началу XX ве-

Упомянутый автор, в частности, отмечал, что нероманогер-

"1йан^кйе"~народы, "воспринявшие "европейскую" культуру обычно

вместе с культурой, воспринимают от ее творцов и оценку данной ^-культуры, поддаваясь обману неправильных терминов "общечедове-доокая цивилизация" и "космополитизм", маскирующих узко-этнографическое содержание соответствующая понятий.3). 3 представленном контексте заслуживает внимания также следующее суждение Н. 0.Трубецкого: "Романогерманцы были всегда столь наивно уверены в том. что только они - люди, что называли себя "человечеством", а свою культуру "общечеловеческой цивилиза-

J.). Цит. по Н. Бердяев Русская идея (Основные проблемы русской мне ли X! 7 р.ека и нат-г-':"- "v" р^ка^ /?>' Вопросы ф;^осоФпи IP1"". Ч

1, с. 78, там же см.: его суждения о ДО^ТРИНЯХ "зап^-оши-ор"' ;>

г* .,? i '..???п

;.?'..? Напр., книга Е С. Трубецкого "К проблеме русского самопознания", "офия, 19?7.

?"•. См.: Трубецкой Н. о. Об истинном и ложном национализме// "Литературная учеба".- Кн. б, 1991, е.]44 .

? ??».-?: ', :v-j*B:ij .rail»»» щ/тщящят

:,. - 143 -

цией" и, наконец, свой шовинизм - " космополитизмом."!).

Данная склонность, поддаваться "романогерманскому"влия-

нию, по мнению Н. С. Трубецкого, отнюдь не является безобидной для нероманогерманских этносов. Стремление во что бы то ни стало быть "настоявдм европейцем" препятствует движению этноса по пути самопознания. Между тем выполнение двух задач "познай самого себя" и "будь самим собой", сформулированных еще Сократом, который прочел их на надписях храма в Дельфах, автор считает необходимым как для отдельной личности , так и для эт-носа. " Если только рассматривать народ как психологическое це-лое, как известную коллективную личность - надо ризнать для него возможной и обязателънойгнетюторуютрорму самопознания," -z^~ писал Н. С. Трубецкой. 2).

По словам известного российского этнографа советского пе риода Л. Н. Гумилева, который разделял взгляды Трубецкого по рассматриваемому вопросу, одинаково вредны как теория, так и практика европеизации. "Ведь этнос - это процесс адаптации к определенному ландшафту, и навыки чуждого этноса, называемые цивилизацией, отнимают у аборигенов силы , необходимые для собственного хозяйства, либо , что еще хуже, прививают детям аборигенов навыки часто убийственные во внеевропейских услови- л.- : э.м , где ^'галкиваютоя Дс ?.?.; I'- '???.•Лее '.'уП':-уэтн-..-оа i т&-

;л iPwyj.-f _ f: ЧЭО'"Н'',|'""ГИ . Ч с'Л Я."'ТС Я Г'лУ~!-1' >• "ёПМЯНО КИЙ !.i -^ьпяЯг'Й'^КИЙ

1). Там же.

Трубецкой Н. С. Там Же ,

1.45

? i ? ' - 144 -

суперэтносы, в состав евразийского, в свою очредь, входит русский этнос - А. 3.) множатся бедствия и нарушается логика творческих процессов. Возникает подражание (мимесис) как противник оригинальности, и таким образом нарушается принцип "познай себя" или "будь самим собой". Напротив, этносы, живущие на своих территориях-родинах, поддерживающие свою традицию -"отечество", уживаются с соседями розно, но в мире." 1).

Итак, если признать допустимым и заслуживающим внимания тезис о том, что каждый суперэтнос имеет свой собственный путь самопознания, результаты которого воплощаются так или иначе в лашюнальыых_культурах, то вполне логичным представляется ауж--— дение II С. Трубецкого о том. что результаты самопознания могут быть ^д,;личными в зависимости не только от познающих себя индивидуальностей, но и от степени и форм самого' познания. У одних самопознание протекает при сильном преобладании логической рефлексии, у других - при решающем участии иррациональной интуиции.

Надо признать, что для движения русского этноса по пути самопознания характерно именно решающее участие иррациональной интуиции, тогда как для романогерманского еуперэтноса самопоз-H'MiH-- пр--такает именно при сил::н.ли преобладании ,—; я•-:-???/кой рефлексии.

..??.?'?' --радение дч -гЧ'.? '•"•':? те^пон мы обнаружим, обратиьшп' :?. ь частности, к русской и "западной"*..византийской, ромяногерманс-

'ум;!.':-в Л. Н. -Заметки последнего' евразийца-' -Чаше наследие. - 139! N ?йс. Р1,Е4.

- 145 -кой) традициям разрешения проблем публичной власти.

Из древних летописей известно, что когда греческие епископы советовали завести на новокрещенной Руси карательную юстицию по римско-византийскому образцу, -"достоит тебе, кня-же,казнити разбойники," - то князь Владимир отнесся к их совету с сомнением и неудовольствием. Б качестве одного иэ мотивов княжеских сомнений древний повествователь упоминал боязнь греха. 1). Как видим - мотив этот рациональным не назовешь.

Как справедливо отмечал С. С. Аверинцев на основе анализа древнерусских литературных источников : " для русских антино-

мии, заключенные во власти над людьми, в самом феномене власти оставались из века в век.- не-столько задачей для рассудка,.-сколько мучением для совести. Сама по себе власть, по крайней y^rii. самолег,>':'-'!ваная ?опгини.малась ка1-" нрчто Н'",лЛ!т,;!1!,г-^'",я либо выше человеческого мира, либо ниже его: но во всяком случае в него как бы и не входяш-г". 2).

При этом важно иметь в виду, что .монархия на Руси, в отличие от Запада, сложилась не как прагматический выход из положения при решении вопроса о власти, но выросла из патриархальных отношений. Так сложилось, что христианским сознанием ромеев самодержавие не было пережито как проблема. Даже в период зарожде-

лемой , НС' данностью. Б''?'."..• кие вликие князья представляли собой

I. )./'М. : Аверинпев. С. С. Византия и Русь : два типа духов-_носги//"Новый Мир i96S, i; Т.- СПИ. 2). Ав--ринч-в 0. П. Там *- .?-'/Новый миг>, 1983,N 9. - С. 137.

- 146 -

единый род, а константинопольский престол был открыт любому авантюристу. Хотя империя в Византии была очень свята, как и императорский сан, но саном этим должен был облекаться самый способный и удачливыйб а если это узурпатор, - то тем очевиднее его способности и удачливость. 1).

Отсюда вполне логично вытекает достаточно схематичная концепия публичной власти, воплотившаяся в "западной" духовной традиции.

Индивиды - "грешные" и потому их надо_оберегать друг от

друга : между ними должна быть установлена дистанция, создаваемая вежливостью, а их отношения - регулироваться договором.

Идея " общественного договора", как источника полномочий власти, сыгравшая памятную ролг. у ?у.; о о и в идеологии Великой французской революции , восходит, как известно, к трактатам отцов иезуитов XYI - XYII веков - оппонентов ^чеп^ о собственном праве королей.

Католическая теология со времен схоластов зрелого средневековья неуклонно учила, что "Закон справедливости" , он ле "естественный закон", описанный еще Аристотелем и стоиками -это необходимый по условиям грешного мира земной образ высшего

'. ??-• : .-.-.-г-!-:?..?; ?'? "?? ?:-, JiM-ri:". Ьез /-'Говора, бек -? и тракт я,

ммь'.чч1!^гг. санкцию ь Боге, невовможн-.; -'ащитить падшего индивида

?;, .^ОЙ ;•': ?:-.:';:??. '. : - i-.i-1'ОЙ ГрёХОВНОСТИ. ?-:.r,'OBO TO МНОГОКрЯГЬи уПО~

минавшееея в русской полемической литературе свойство католи-

- 147 - ' цизма, именуемое юридическим духом.

Субъекты воли должны быть разведены в моральном пространстве, где их отношениея регулируются двуединой нормой учтивости и контракта. — Учитывая ранее изложенное, нет оснований сомневаться в органичности института основных прав и свобод для "западной" духовной традиции как одного из воплощений разрешаемой рациональным путем проблемы публичной власти. Тогда как форма само-- познания, не опирающаяся на преимущества формально-логического метода, не позволила русскому этносу использовать эффективно рациональный путь для разрешения проблемы публичной власти.

Таким образом, если допустить.*-, что только рациональным-= ^ путем проблема публичной власти в России не может быть решена,

В ВИДУ ТОГО. ТГФЛ n'-ijjf[yrt гт'ллр- - t--aj iti :-чр r> ii mvnf' п.-лтг- л.^ ./ ;:~ r\q ?

ответствует органичной для этноса форме самопознания, то тем самым как бы исключается возможность Конструктивного вклада юридической науки ь разрешение зтой общей проблемы. Соответс твенно - и частная проблема реализации политических прав и свобод граждан России попадает в разряд неразрешимых для дан ной науки. ^ Однако представляется. что невозможность разщрешекия

раз не исключает для последней возможности эффективного содействия ее ра;-p-шению. Это содействие, на наш взгляд, может выразиться в определении тех антиномий, которые составляют существо данной проблемы, и тех различий в подходе к их уотране-"йию, которые существуют между российской теоретической мыслью

(политической практикой) и западной. х *

В контексте нашего исследования наибольшее значение из круга этих антиномий имеет уже упоминавшееся ранее противоречие между насущной потребностью России в разрешении проблемы . ^ публичной власти и невосприимчивостью российской действительности к "западному" опыту ее рационального разрешения.

Для уяснения существа данного противоречия необходимо, на наш взгляд, не только понимание природы "демократических

- ценностей" как основы для регулирования социальной жизни Запа да имманентно присущей ему, но и как инструмента культурной экспансии романогерманекого этноса.

— -=^ел#дш& из упомянутых-. аспекте© ^юзволязт понять природу^

?" взаимодействия российской и романогерманской духовных традиций

принять во внимание, что заимствование "опыта правового регулирования" , который в о илу своей "технологичсности" кажется весьма удаленным от "взростившей" его общей культурной тради-

- ции, может привести к совершенно неожиданным последствиям. При этом причины, способные породить такие последствия следует ис кать не на правовом , но именно на метаюридичееком урор.н^.

'~- Общеизвестно, что взаимодействие различных культур, не-

доктрйны "общечеловеческой культуры", кочо рая сформировалась в рамках романогерманской духовной традиции. Поэтому раскрытие природы взаимоотношений русской и -романогерманской духовной традиции предполагает оценку данной доктрины. В этом отношении представляют интепео суждения v..*.e ^ПОМИНЯГЧ'-ИХОР пан"р R С T^y--

- 149 - ?

бецкого и Л. Е Гумилева.. ^ \j ;.

Указанные авторы полагают, что "общечеловеческая культура, одинаковая для всех народов, невозможна, поскольку все этносы имеют разный вмещающий ландшафт и различное прошлое, формирующее настоящее как во времени, так 'и в пространстве. Культура каждого этноса своеобразна, и именно эта мозаичность человечества как вида придает ему пластичность. Итак, этническая пестрота - это оптимальная форма существования человечества". 1).

Культура какой-либо общности всегда производит,как спра ведливо—отмечал- —Е-&-Трубецкой,- "нивелировку индивидуальных^

различий ее членов". Понятно, что это усреднение должно и может происходить на основе общих для всех" "члёнот^^шайонатаной""^ или социальной общности потребностей. Сильно различаясь в стремлениях духовных, люди общи в логике и материальных потребностях. Отсюда примят " логики ., рационалистической науки и материальной техники над религией., 'этикой и эстетикой в однородной общечеловеческой культуре неизбежен. Неизбежно и следствие - духовная примитивизация и бессмысленное строительство "вавилонских башен" ('последнее понимается автором предельно широко).

Развивая мысль Я. С Трубецкого р ракурсе современной обшей теории систем, Л. Н. Гумилев обращает внимание на сле;-/р-д-- обстоятельство: " Известно, что жизнеспособна и успешно функционировать может лишь система достаточно сложная. Общечеловеческая

1). Гумилев Л. Н. Заметки последнего евразийца.- С. ?1

- 150 - *

"культура" возможна лишь при йредельном упрощении .еистемы ( за

счет уничтожения национальных культур). Предел упрощения сие-* |темы - ее гибель. "1). ' •

Напротив, система, обладающая значительным числом элемен-' ^тов, имеющих единые функции, жизнеспособна и перспективна в своем разщвитии. Такой системе будет соответствовать культура отдельного "национального организма".

Принимая во внимание ранее изложенное, можно сделать вы--вод о том, что универсализм "демократических ценностей" является мнимым, а стремление преодолеть невоприимчивость к их воздействию со стороньь-росеийекой-лшани-во.имя борьбы с "отс-_ талостью" и тоталитаризмом может оказаться бесплодным для сармой России , и , в конечном счетеТ :1шбезЖасным "для челове---чества в целом. Поскольку в случае "успеха" такой борьбы последнее может существенно продвинуться по пути к достижению "предела упрощения системы".

Допуская такой подход к рассмотрению вопроса о реализации - основных политических прав и свобод, который предполагает (в своей конструктивной части) именно постановку проблем раскрывающих существо вопроса, но не претендует на их разрешение , нельзя оставить без внимания тот вклад, который сделала советская и российская дореволюционная юридическая наука в освещение данной тематики.

Рациональной составлявшей метода преодоления социальной проблемы является, как ранее было отмечено, осознание ее су-

- 1). Гумилев Л. Н. Там же.- С. 25.

г

•'-?""'??"?? •' * j" - 151 - - ~.:--.-.-..- .

и^ичьй. iT'j Ц^-Д^лагаеТ :;,-;МЬ;ОЛ-'НИ'? Пр^ТИР-'^'НТЙ, .т^я.п!.ИХ ? основе данной проблемы. Применительно к вопросу о реализации политических прав и свобод в числе таких противоречий можно назвать следующие.

1. Традиционно феномен публичной власти в российской духовной традиции воспринимался в рамках нравственной проблематики. Между тем, все попытки осуществления формально-логического подхода применительно к проблемам власти, производились без У'!-та данной традиции, были основаны на подражании "западным образцам",соответственно - неорганичны для русской ментальнос-ти и неэффективны в плане политических результатов.

Одним из наиболее ярких примеров как существа, так и результатов подобного подхода явилась работа специалистов в области государственного права - сотрудников Особой комиссии при Временном правителестве по составлению Основных законов в октябре 1917 г. , накануне Учредительного Собрания.

Показателен в этом отношении фрагмент "Записи Особой комиссии по составлению проекта Основных законов"(Заседание N2,

44---оь^ябея=4^7_^Л__.?^.Х^1?т^екст указанного документа , вопрос о Декларации прав и ее необходимости возбудил оживленные прения,' причем отмечалось, что для решения этого вопроса__ необходимо иметь в виду две формы возможной Декларации: а именно - одну, содержащую в себе мнимые нормы , одно лишь провозглашение принципов и вследствие этого лишенную содержания , и другую, представляющую собою комплекс конкретных юридических норм, наиболее важных юридических проявлений свободы. Примером Декларации первого типа для российских творцов Основного зако-

j 152 -'

на служили положения французской Конституции 1789 года, ПРУСС КОЕ IV 4v.V ~ :Л' "?? ''ЧГ' ' ~"~;''' " 'Ч Г'":': ''"??.""?;",~' ,Т'^"ГТС) TTi'-» ГТОГуйТТТ.ПА ?- '_*.". Ц.'->ФТ,ПИ7--

ции балканских государств Г,("! г. г. XIX в. и поочие.

Признавая декларацию принципов вооб<г?- явлением нежелательным с точки зрения науки, комиссия, однако все же высказалась за включение в Конституцию России Декларации этого типа с провозглашением принципов, имея в виду "то громадное воспитательное влияние, которое, будучи совершенно излишним,например, для гражданина Англии или Франции,-- по мнению дерев ;-лщионкнх российских юристов,- У нас являлось бы крайне необходимым так как самые принципы недостаточно вошли в сознание народа и его органов". По изложенным соображениям Комиссия постановила включить в будущую конституцию декларацию принципов, наполнив формулы определенным юридическим содержанием 1).

Упованиям создателей проекта первого Основного закона России на воспитательную роль Декларации так и Не суждено было сбыться, однако приведенный фрагмент убеждает в том, что рациональное решение проблемы власти в России они явно строили по западному образцу.

^ ?,_Сама по себе сомнительная с точки зрения ее соот ветствия российской ментальности ,а следовательно, -неэффек тивная"; идея ^заимствования-"естественно- правовое" -по-—своему происхождению и существу демократической теории основных прав человека и гражданина , "вживления" ее в российскую действи-

1). См. Учредительное собрание. Россия 1918. Стенограмма и др. документы,- М. , 1991, с. 35-38.

- 153 -

тельность находится в противоречии о собственным опытом Запада по усвоению данной доктрины.

На Западе правосознание и правовые системы "впитывали"

-~ идеи естественного права. Там эти идеи ложились на прекрасно

возделанную "легальную" почву, которая отнюдь не противилась,

но напротив ждала их появления. В России же во-первых подобная

почва просто отсутствует. Имеется ввиду не отсутствие права

- как такового в виде системы нормативных предписаний, но отсутствие права в качестве самостоятельного мощного фактора в политическом' прЩесс^^~"коГда"^лёТальная мотавацйя^полотЖёских действий и решений является неотъемлемой частью данного про-

^ цесса, что проявляется, в частности, в юридизации сознания политиков, в активном стремлении общества к установлению стабильного правопорядка. Во-вторых, идеи искусственно внедря-ются в социальную действительность не столько потому, что они, действительно, необходимы сколько из -за отсутствия в общест-

- венном сознании иной альтернативы режиму произвола и насилия.

Опыт США, как государства, первым из стран Западной цивилизации внедрившим в конституционно-правовую материю доктрину "естественного права", и особенно ревностно оберегающего данную "ценность демократии" весьма важен в этой связи.

В XYIII в. социально-политическое развитие северо-амери-каноких колоний во многом стало следовать английскому образцу и сопроковдалооь повышением роли юридического мировоззрения в общественно-политическом сознании, ь рецепции принципов анг-

/' - |54;-

лийского "общего права".!). Все большее значение стала приобретать и сама юридическая профессия. Джеймс Отис, Джеймс Уилсон, Джон Адаме и десятким других американских госу-

"~ дарственных деятелей были практикующими юристами, и их политические взгляды, включая и критику политики метрополии, по своему подходу и формулировкам носили сугубо легалистский характер.

1 Лишь накануне войны за независимость, когда исчезла вся кая надежда на мирное урегулирование отношений с Англией, по литические "Ждёры^АмерЖи^сТалй формулировать "свтяттребования-

?... на основе новой ес^ественноправовой философии, декларировать

- абстрактные принципы естественных и неотчуждаемых прав человека, НР с^аяцвая их о правами английских подданных, не связывая себя однозначной ориентацией на общее право Англии.

Перед войной за независимость доктрина естественного права была очень выигрышной в революционной риторике. Сама универсальность этой концепции, ее практическое удобство для объединения американцев в борьбе против Англии объясняют, почему американские государственные деятели рое чаще обращались

~ к ней, считали ее более полезной с тактической точки зрения, чем ке.кая-либо сугубо юридическая аргументация.

Естественноправовая концепция в этот Период была взята на вооружение и теми политическим.-, деятелями, интерес которых ле-

П. -сдесь и далее ПРИВОДЯТСЯ сведения, почерпнутые из: Б. Г. Ка-ленский "Билль о правах" в конституционной истории США,- М. , 1983\

.)

- 155 -жал в более узкой и конкретной сфере - обеспечении гражданских ' свобод. Именно в условиях, когда британская корона и парламент попирали вольности американских колонистов,; созрела мысль провозгласить гражданские свободы естественными и неотчуждаемыми I правами, что получило юридическое оформление в специальных декларациях и биллях о правах. При этом наиболее известный акт - Декларация прав Виргинии - был принят еще в июне 1776 года. Данный документ, наряду и с декларациями прав других американских штатов, оказал непосредственное влияние на конституционное развитие революционной Франции, послужив в значительной степени образцом для знаменитой-~Дё^"ар~ации~пр'а^"~чёлбвека и

гражданина 1789 г. Последный факт подтверждается , в _част-

ности, такими исследователями как М. Ковалевский, Кондорса, Г. Еллинек. 1).

В этом фрагменте можно выделить четыре существенных для нас позиции:

Первое - процесс перехода естественноправовых идей из сферы философии в сферу практической политики и права параллельно происходил в северноамериканских колониях,в Англии и Франции, в рамках единого процесса развития романо-германской культуры; тогда как в России в это время царствовала Екатерина тт, которая , будучи сторонницей "просвещенного абсолютизма", как раз на следующий год после принятия в США федерального Билля о правах отпрнъилы А. Н. г Tvii'Hiifca ^-ь *го проникнутую "вольностью духа" книгу "Путешествие из Петербурга в Москву"в

1). Каленскский В. Г. Указ. соч. - С. 36,

- 156 -Илимсий острог,как бунтовщика, который "хуже Пугачева,". ^Вместе

с тем она подобно Петру I также внесла свой заметный вклад в ''"вестернивацию" российской культуры, секуляризировав 80 процентов монастырей, бывших хранилищами летописей и древних

^ икон, а также введя закрытые уебные заведения для дворянства , которые по словам Л. Н. Гумелева "превращали самых способных русских во второстепенных европейцев". ' .

Второе - предпочтение естественноправовых политических

' принципов легальным основаниям в борьбе североамериканских колоний с Метрополией произошло лишь тогда, когда была исчерпана

чисто юридическая~~арг умёнтацият :

— Третье,,,- для_?олитической жизни Америки конца XYIII века

- была характерна как юридизация сознания политиков, так и явная поФп^иллтъ общества в гражданских свободах.

Четвертое - американцам понадобилось совсем немного времени для того, чтобы придать естественноправоьым идеям чисто юридическую форму (провозглашенные впервые в Дегларации прав

~ Виргинии 1776 г. , которую Л. Уиппл назвал "наивной смесью морали и государственного искусства" , они уже в ±789 г. вполоти-лись в тексте первых десяти поправок, к Конституции США - в фе-

~ дерадьном Билле о правах.) Данная форма была необходима как д.пя н^жд практическими политики, так и общественной .жизни в целом.

??•. Отерг-отгннна,я научная мысль советского периода. :оо обраиьнии к вопросам реализации конституционных прав и свобод Еопреки действительной жизненной ситуации в данной сфере исследовала механизм реализации как некий статичный, a priori су-

- 157 -шествующий объект. Разумеется , для такого положения вещей были свои субъективные и объективные причины. Подобно тому, как в довоеной Японии институт императора был табуированной темой, 'господствовала доктрина "кокутай", так и в доперестроечной России безупречность социалистичесокй демократии не могла быть поставлена под сомнение, допускалось существование лишь "отдельных недостатков"в реализации конституционных прав и свобод советских граждан.

' Между тем истинные проблемы связанные с реализацией политических прав и свобод советских граждан вообще оказались практически за рамками научных изысканий.

^ Исходя из той- схемы,- которая была заключена в соответс-

- твующих нормах конституции и действующего законодательства, ученые конструировали "механизм реализации" основных прав, ос тавляя ь стороне действительность как таковую.

В рамках этого конструирования вырабатывался понятийный аппарат, тщательному анализу подвергалось терминология, опре- -

делялось соотношение понятий, в частности таких как "обладание", "пользование", "осуществление", "реализация" основных прав и свобод. С разной степенью доскональности производилось -

расчленение процесса реализации, а затем его синтез, в том числе. определяли, характеризовали. енализиговали:

-элементы механизма реализации { юридические гарантии праь и правовые средства регулирующие деятельность по реализации прав и их охране);

-правовой характер и социальные черты механизма релиза-ции, при етом упоминал о факте взаимного влияния данного меха-

- 158 -низма ( вцелом и его отдельных элементов) и социальной среды (в которой указывались также разные группы субъктов влияния);

-основные формы реализации субъективных прав(фактическое обладание правом, пользование, восстановление прав в случае их — нарушения) и соотношение между ними;

-стадии проявления прав личности (общего состояния, обладания, непосредственного пользования);

-внутренний и внешний механизмы реализации; процессуаль--_ ные формы реализации прав личности(инициативная и процессуально-процедурная) ,

-схемы и стадии реализации отдельных прав, в том числе, в

. сравнении;. - -.- .

^ -систематизировали виды пределов и условий реализации .

Таким образом конструкция "механизма реализации" препарировалась самыми разными способами, рассматривалась в различных аспектах и на разных урвнях.

Однако, если мы сейчас поставим вопрос о том, регулировала ^ли Конституция ССОР 1977 г. обостренные отношения в сфере политической жизни в тот'период времени, к которому относятся труды, посвященные вопросам реализации, осуществления, приме-^ нения основных прав и свобод, то , думается, ответ будет оче-вилным для всех, в том числе, и для авторов упомянутых трудов,- ответ отрицательный.Существовал тоталитарный режим и действительно- участие граждан в осуществлении политической жизни было мифом , но не реальностью - "народ безмолствоЕал". Итак, отсутствовал предмет исследования, поскольку не бы-"*ло "конституционной практики" реализации основных прав и сво-

?v. *ft ifi» fflP '" ' n't

бод, если только не считать возможным рассматривать' в качестве "конституционной" "антиконституционную" практику их осуществления. Мы не считаем это возможным, разделяя в этом вопросе - ( позицию известного' немецкого государствоведа Конрада Хессе.1).

Упомянутый автор полагал, что содержание конституции, ко торое реализуется в противоречии с конституционными нормами не может быть признано "конституционной практикой", другими сло- ' вами "осуществленной конституцией". То, что реальность^ противоречащая конституции, обознача ется как конституционная практика придает этой реальности зна- чениу нормирующей силы, -~сгона- предстает как нормирующая сила—-=^= "реальности", превосходящая с самого начала, по его мнению, нормирующую силу "права". Обозначение реальности, противореча щей конституции-, как конституционной практики содержит в себе поэтому , как писал К. Хеоое, действия против конституции, хо тя подчас неосознанные, что целям конституционно-правового ". исследования явно не соответствует.

Впрочем, отечественные исследователи вопроса о реализации основных конституционных прав и свобод граждан, не занимались "~- анализом действительной практики осуществления политической власти ;- '-^.'нг--, прямо не раеом> •; и вали эту ан-'иыон^гитусгг-н-кую практику в качестве конституционной. Однако исследования показывают. г--'То их авторы ИСУОДИЛИСили вынуждены были исхо-

*.?{). лессе К. "Основы конституционного права ФРГ".-М.-1961. - С. 39-40. '

- 160 -дить) из того , что "некая" практика реализации основных поли-! тических прав и свобод в СССР ,- несомненно, существует и не является при этом антиконституционной. Сам факт появления пси добных трудов подтверждает справедливость приведенного тезиса. Данным исследованиям, на наш взгляд были присущи следующие характеристики. 1.

Все авторы исходили из того что объект исследования, то есть практика реализации основных политических прав и свобод, a priori существует, хотя , как уже отмечалось , в дейс-^твительности это было не так. 2.

Исследования были в большей мере обращены к "должнб-" Тйр^^'возможншу^^-ефере -pe^umaa^iiJi^Mjrj4j?cK^ прав, а не к "сущему" и "необходимому". Подобный путь, по мнению С. Кьер-кегора, с которым мы согласны, превращает объект исследования в абстракцию, истощает его содержание и чреват бесплодностью. 1). 3.

Исследователи рассматривали реализацию как некий статичный абстрактный объект: расчленяли и конструировали процесс, но не исследовали его по существу, то есть, через ракурс действительных жизненных проблем.

4. Предмет исследований в большинства случаев был ограни чен чисто правовой тематикой. опнорное внимание уделялось со ответствующим правовым актам как таковым, почти не затрагивали-:.:'.? м^таюридичесвие вопросы. Но и в тех случаях ког да ато происходило, действительная проблематика, связанная с

I). Кьеркегор С. Болезнь к смерти .- 0.386.

- 161 - ' ,а

реализацией политических прав и свобод оказывалась за пределами сферы научных:, изысканий.

К работам, касавшимся метаюридической тематики, примени- |:

тельно к вопросу о реализации основных прав и свобод относится, в частности, труд Е. А. Лукашовой "Социалистическое право и личность". Автор обращается к социально психологическим особенностям человеческой личности, имеющим значение для реализации основных прав и свобод, определяющим уровень ее эффективности, указывая , что "в реализации прав и. обязанностей личности огромную роль играют компоненты ее психологической структуры: ценностные ориентации и установки, интересыб цели,

мотивация,_и„волевая активность. В „основе всех этих компанентов

^лежат потребности и интересы личности". Далее дается общая характеристика каждого из указанных компанентов и взаимосвязи между ними. А в заключение этой характеристики указывается, что "все компаненты социально-психологической регуляции концентрируются в правовой установке личности, т. е. в ее готовности действовать согласно тому или иному нормативу, образцу поведения" Автор также отмечает, что "эффективность реализации прав граждан в социалистическом обществе в значительной мере ^зависит от характера взаимодействия общественных интересов, мотивов, объективизированных в правовой норме, Формулирующей права, свободы и обязанности граждан с индивидуальными", что в целом правильно ориентированное правосознание мо.*ет быть дефектным в оценке какого либо конкретного права". ?

Г>. Лукащова Е. А. Социалистическое право и личность, - М. ,

1987, с.72-31.

Г"*

:; ;. - 162 - •

С приведенными позициями трудно не согласится, однако, относятся они не к конкретным условиям места и времени , а к т*ем самым "возможным" в Англии, во Франции, в Бельгии и т. п. , поскольку речь идет об некой абстрактной человеческой личнос ти. Меаду тем, в стороне оказьшаются вопросы что такое"право- вая установка личности" в России (СССР), какова она, в чем се бя проявляет , существует ли в принципе, что есть "правильно ориентированное правосознание" соотечественника, каков харак тер взаимодействия интересов, заключенных в норме о правах и свободах с индивидуальными интересами,и заключены ли в данной норме эти "общественные интересьГрусских (советских) людей в конкретных условиях места и времени,---— —

Отсутствие теоретических исследований, реально отражающих MtAcit-ivioM ptecumocujjrtw политических прав и свобод граждан в Российской Федерации (СССР), не могло не сказаться на качестве и уровне развития законодательства, обеспечивающего реализацию этих субъективных прав на практике.

тэд^ЭДР^Ш^^