§ 1.1. Становление и развитие института наследования интеллектуальных прав: историко-правовой анализ
Наследование интеллектуальных прав прошло длительный период формирования, прежде чем данный институт приобрел свой современный вид. Его формирование и развитие находилось и продолжает находиться в непосредственной связи, во-первых, с развитием правового регулирования и защиты интеллектуальных прав, а, во-вторых, с доктринальными цивилистическими конструкциями.
Если говорить о самых ранних этапах, например, охраны авторских прав, то их элементы встречаются еще в Древнем мире. Так, в Древней Греции существовали нормы, которые закрепляли за авторами право на неприкосновенность их произведений. Было принято считать, что обязательно следует сохранять тексты трагедий для того, чтобы была возможность осуществлять контроль за соответствием исполняемого на сцене представления подлинному авторскому замыслу. Существовала установка древнегреческой культуры на то, что бесценные творения великих греческих трагиков (Эсхил, Софокл, Еврипид) должны быть доведены до публики в их аутентичном виде. Если же говорить о гонораре как форме компенсации затрат творческой энергии, а также об особенностях права собственности на произведения искусства, они были знакомы еще римскому праву[1]. Поэтому достаточно трудно согласится с Е.А. Войниканис, которая считает, что право интеллектуальной собственности по сравнению с гражданским
правом, которое западная цивилизация унаследовала от Древнего Рима, является, очевидно, «молодой» отраслью, которая оформилась не ранее второй половины XIX века[2].
Совершая краткий экскурс в историю, отметим, что первоначально в течение довольно длительного времени (XVI - XVII вв.) основанием признания за конкретными лицами субъективного права авторства являлись дарованные государством индивидуальные привилегии. Часто в качестве этих лиц выступали книгоиздатели, продавцы книг, промышленники, купцы.
Вопрос о наследовании привилегий тогда не стоял.Впервые охрана прав изобретателей была закреплена в Венеции - в Хартии 19 марта 1474 года. В ней были признаны «моральные права» авторов и их исключительное право использовать свои изобретения в течение ограниченного периода времени. Защита прав изобретателей была возможна на основании соблюдения трех условий, выступающих своего рода исходными критериями, а именно - оригинальности изобретения, его новизны и промышленной применимости. Каждый гражданин, который изобрел машину или механизм, которые ранее не применялись на территории государства, получал привилегию. В соответствии с данной привилегией остальным гражданам запрещалось изготавливать подобные механизмы в течение 10 лет[3]. Аналогичный Закон в России был принят в 1812 году (Манифест «О привилегиях на разные изобретения и открытия в художествах и ремеслах»).
Как известно, огромный импульс охране прав авторов дало изобретение книгопечатания и развитие машинного производства. В дальнейшем сфера действия авторского права укрупнялась вместе с появлением новых видов произведений и новых способов их использования, обусловленных техническим прогрессом и модернизацией. Примером может служить фотография, которая к концу XIX - нач. XX века заняла прочное место в законодательстве об авторском
праве. В XX столетии в связи с небывалым ускорением технического прогресса авторско-правовое пространство существенно расширилось за счет кинематографа, звукозаписывающих устройств, радио, телевидения, кабельного и спутникового вещания, компьютерных технологий, включая информационно-телекоммуникационные сети. Благодаря указанным технологиям были созданы все необходимые условия для широкого тиражирования и массового распространения произведений литературы и искусства, а также для создания и распространения изобретений и товарных знаков. Аналогичным образом модель собственности на сырье, материалы, здания, сооружения и рабочую силу стала распространяться на результаты духовного производства.
Вполне естественно, что вопросы наследования данного рода собственности со временем приобрели особую остроту.В Великобритании в начале XVIII века был принят Статут королевы Анны. В нем было закреплено личное право автора на охрану опубликованного произведения в течение четырнадцати лет. Указанный срок мог быть продлен на протяжении жизни автора еще на четырнадцать лет[4]. В преамбуле Статута необходимость защиты интересов авторов была объединена с задачей содействия творческим начинаниям будущих авторов. В XVII - XVIII вв. институты авторского и патентного права, получившие закрепление в «Статуте о монополиях» 1624 г. в Великобритании, а также во Франции в Патентном законе 1791 г., положили начало развитию права интеллектуальной собственности. Например, Де Буфлерс при изложении проекта французского Патентного закона 1791 года указывал на то, что всякое изобретение исконно представляет собой собственность автора, создавшего его[5].
Характерно, что к наследованию данного рода прав стали применяться принципы римского наследственного права. При этом не следует забывать и о серьезных философско-правовых, а именно естественно-правовых основаниях доктринальных представлений о правах авторов изобретений и художественных
произведений. Как убедительно показано в зарубежной юридической науке, фундаментом права интеллектуальной собственности была идея распределительной справедливости, сформулированная в трудах Дж. Локка, а также И. Канта[6].
Законы эпохи Французской революции, настроенные против всяческих привилегий, в первую очередь Закон от 24 июля 1793 г., признавали авторское право в качестве естественного права, которое «никогда не нуждалось в королевской власти и защите»[7]. Однако, в подобных ориентирах достаточно трудно заподозрить российское законодательство в начале XIX в., но, как бы то ни было, российские законы 30-х годов XIX в. устанавливали право собственности на литературные произведения. В целом наследование авторского права понималось с позиций естественно-правовой доктрины: наследники «продолжали» личность умершего.
Следует признать тот факт, что результаты интеллектуальной деятельности были вовлечены в гражданский оборот и, следовательно, переходили по наследству в глубокой древности, когда авторское право в его современном виде еще не было известно. В тот период времени «картины Рубенса никто не покупал как обрамленное соединение красок с холстом. Покупались изображенные им Мария Медичи или Елена Фаурмент ... Но покупались, переходили по наследству "во плоти" холста и масла, покупались как вещь: право на эти изображения было для участников оборота неотделимо от картины как вещи или, как мы теперь говорим, от "материального носителя" этих изображений»[8].
Вполне можно говорить о том, что идеальное содержание, которое есть у портретов и иных картин, скульптур, украшений, тесным образом связано с правами на нечто материальное, т.е. правами на вещь, в которой данное идеальное
содержание объективировано. В качестве конкретизации подобного рода представлений относительно предшествующих эпох можно говорить о том, что существовала незначительная возможность нарушения нематериальных интересов обладателя произведения искусства вне зависимости от нарушения права последнего на «произведение-вещь». Таким образом, не возникало потребности в признании со стороны закона существования самостоятельных прав на «нематериальное» произведение.
На смену периоду привилегий пришла эпоха общих законов о правах авторов и изобретателей. Согласно этим законам речь шла о приравнивании субъективного гражданского права на литературные и художественные произведения и изобретения к праву собственности; соответственно, обладатель данного права получал самую полную свободу использовать принадлежащее ему произведение или изобретение[9]. Постепенно в процессе исторической эволюции охраняемые авторским правом интересы создателей результатов интеллектуального труда закреплялись в виде конкретных прав, которые расценивались как основные права и свободы человека.
Обособление системы норм, регламентировавших общественные отношения, которые формировались в процессе создания, использования, а также охраны результатов творческой деятельности, привело к возникновению специфического правового института - авторского права[10].Становление авторского права в России началось, по сути, в 1698 году, когда мастеру из Голландии Тесингу была выдана первая привилегия на опубликование его трудов[11]. Впоследствии был принят целый ряд нормативных актов. Прежде всего, это Положение о правах сочинителей 1828 г., Положение о правах сочинителей, переводчиков и издателей вообще 1830 г., Положение о собственности художественной 1844 г., Положение о собственности музыкальной 1845 г.
В России впервые юридическое оформление защиты авторских прав осуществилось в 1828 г. в качестве ряда дополнений к Закону о цензуре. Специальная глава «О сочинителях и издателях книг» была включена в Цензурный устав. В ней следующим образом была сформулирована презумпция авторства: при отсутствии доказательств иного автором произведения считается лицо, указанное в качестве автора на оригинале или экземпляре произведения.
Происходившее в России в тот период времени развитие законодательства в сфере охраны авторских прав стимулировало также развитие института их наследования. На основании ст. 282 Устава каждый сочинитель или переводчик книги обладал исключительным правом пользоваться на протяжении своей жизни изданием и продажей «оной по своему усмотрению, как имуществом благоприобретенным»[12]. Наследники имели право на повторное издание произведений. Они также могли осуществлять согласно ст. 287 его второе издание через пять лет после выдачи разрешения цензурных органов. В целом уже на тот момент в силу правил об универсальном преемстве к наследникам переходили все имущественные права наследодателя в полном их объеме. Поскольку авторское право принадлежало - по представлениям тех лет - к разряду вещных прав, то считалось, что оно должно переходить к наследникам в том же виде, в каком оно принадлежало автору.
При этом автор мог посредством завещания возложить на наследников разные обязательства, но он не мог изменить срока действия исключительного права.По нормам тех лет в случае отсутствия завещания авторское право переходило к наследникам по закону. На вопрос о том, может ли наследник внести изменения в доставшееся ему по наследству сочинение, И.Г. Табашников давал положительный ответ: так как авторское право всецело переходит к наследникам, то им оно принадлежит в полном объеме, как и автору. Их право делать изменения - несомненно, если только они не унаследовали ограничение прав. Но на вопрос о том, вправе ли наследник в случае новых изданий унаследованного им
сочинения объединить свои вставки и добавления с текстом умершего автора, ученый отвечал вполне отрицательно: наследник есть представитель имущественной личности автор, но не творческой. Наследник может распорядиться текстом с той же свободой, что и автор - издать произведение по частям или целиком, уступить другому или изъять, но не может сделать так, чтобы видоизмененное им сочинение считалось произведением автора. Наследник - только лишь представитель умершего наследодателя, но не сам автор.
Свобода наследника может быть ограничена завещанием и он должен исполнить все согласно завещанию. Полная свобода возможна только в случае отсутствия ограничений в завещании. Это касается даже таких вопросов, как тираж: сколько завещал автор столько экземпляров и должно быть издано. При этом И.Г. Табащников был не согласен с позицией немецкого ученого Вехтера, который считал, что автор не может ограничить в завещании право обнародовать его произведения[13]. Данное несогласие было аргументировано тем, что наследник не может быть назван первым приобретателем авторского права, но при этом автор не может ограничить наследников в праве вносить дополнения и замечания в текст. Что же касается примечаний и дополнений, полагал И.Г. Табашников, то относительно их автор не может ограничивать ни наследников, ни иных преемников. Наследники по закону обязаны исполнить все сделки, заключенные наследователем по поводу его сочинения.
Постепенно к концу XIX века в России складывается теория исключительных прав на произведение, которая повлияла на дальнейшее развитие соответствующего законодательства, в том числе в сфере наследования авторских прав. Следовательно, в результате смены научных доктрин стал претерпевать целый ряд изменений и порядок наследования авторских прав.
Теория исключительных прав претендовала на то, чтобы с научной точки зрения объяснить юридическую природу субъективных прав на результаты интеллектуальной деятельности, а также на средства индивидуализации. Помимо
этого, данная теория, с одной стороны, обобщала практику, а с другой - создавала доктринальные основания для законодательного регулирования наследования. По сути, процесс передачи исключительного права по наследству известен юристам давно - с конца XVIII столетия: во Франции был принят Декрет о праве собственности авторов на литературные произведения, композиторов, живописцев и рисовальщиков (1793 г.), в соответствии с которым автор имел право на защиту произведения от незаконного копирования либо воспроизведения созданных ими произведений литературы и искусства в течение всей жизни. Если говорить о правах наследников, а также других правопреемников, то за ними было закреплено право пользоваться исключительным правом в течение 10 лет после смерти автора[14].
Укрепление влияния данной теории в России произошло в конце XIX - начале XX столетий и было связано с творчеством двух выдающихся отечественных цивилистов - Г. Ф. Шершеневича (1863 - 1912) и А. А. Пиленко (1873 - 1956)[15]. Таким образом в конце XIX в. проприетарная конструкция начинает постепенно исчезать из отечественного законодательства, которая была основой законов первой трети XIX века. Между тем, именно эта концепция, по мнению В.П. Мозолина, обеспечила соединение неотчуждаемого личного неимущественного права человека на результаты его творческой деятельности и вытекающее из него право получать достойное вознаграждение в случае использования созданного результата[16].
Трансформацию доктринальных оснований демонстрируют положения Гражданского уложения Российской империи. В названии глав, входящих в раздел VII «Авторское право», используются выражения - «литературная собствен
ность» (гл. I), «музыкальная собственность» (гл. II), «художественная собственность» (гл. IV). При этом закрепляется исключительное право художника (наряду с правами автора - ст. 1265) «повторять, размножать или издавать свое произведение всеми возможными способами...» (ст. 1316); право автора литературного произведения определяется в качестве исключительного права печатать и «вообще размножать его всеми возможными способами» (ст. 1265); исключительное право композитора «на составление и издание сокращений, извлечений, попурри из его музыкального произведения...» (ст. 1302). В отношении изобретения изобретателю и его правопреемникам «принадлежит право исключительного использования изобретения» (ст. 1330); в отношении товарных знаков промышленнику или торговцу «принадлежит право исключительного пользования этими знаками посредством выставления их на товарах, на упаковке или на посуде, в которых товары хранятся, а также на коммерческих объявлениях, прейскурантах и бланках» (ст. 1ЗЗЗ)[17].
По мнению Г.Ф. Шершеневича, «исключительные права занимают место в системе прав в отделе прав абсолютных, рядом с вещными правами... различие между вещными и исключительными правами заключается в объекте их»[18]. Именно ему принадлежит идея «исключительного права», в которое в качестве составных моментов вошли «авторское право» и «промышленные права»[19]. Он указывал на то, что в современных экономических условиях происходит возникновение новых отношений и новых интересов вне обладания вещами и распоряжения действиями других лиц. Становится очевидным, что ряд действий доставляют «имущественную выгоду лицу, совершающему их, если от совершения таких же действий будут удержаны другие лица»[20]. Законы Российской империи о
правах на литературные произведения и на изобретения, как полагал Г.Ф. Шер- шеневич, по качеству не уступали европейским законам, следуя за своими западными предшественниками в определении самой природы данных прав[21].
Если подробно остановиться на нормативном аспекте, то концепция исключительного права была принята российским законодательством 20 мая 1896 г. Положением о привилегиях на изобретения и усовершенствования, которое впоследствии попало в Свод законов Российской империи в Устав о промышленности (статьи 198.1 - 198.31 главы второй «О привилегиях на новые изобретения и открытия»). Эта глава начиналась с нормы о том, что «для ограждения права исключительного пользования изобретениями и усовершенствованиями, сделанными в области промышленности, могут быть испрашиваемы установленным порядком привилегии»[22]. На смену прежней ст. 171, говорившей об изобретении как неотъемлемой и исключительной собственности, пришла ст. 198.22 Устава о промышленности, в которой подробно определяется содержание права исключительного пользования изобретением.
Новая доктрина стала основой модернизации российского авторского права, нашедшей отражение в Законе об установлении Положения об авторском праве от 20 марта 1911г. Статья 2 Положения устанавливала в качестве наиболее важной нормы принадлежность автору исключительного права, предполагающего воспроизведение, опубликование и распространение своего произведения всеми возможными способами. На примере Положения 1911 г. вполне ясно можно видеть окончательный разрыв с проприетарной конструкцией авторского права. В результате следует говорить о том, что данная статья, а также другие статьи Положения в значительной степени превосходят положения, содержавшиеся в разделе VII «Авторское право» проекта Гражданского уложения. Конечно, в Положении используются понятия «собственность» и «собственник»,
но случаи их использования - крайне редкие. Данные термины применяются к правам на материальный носитель художественного произведения (ст. 53). Однако обращает на себя внимание то, что общее определение исключительного права, определяемое в ст. 2, является синонимом термина «авторское право».
Если далее продолжать анализ, то необходимо акцентировать внимание на том, что в Положении 1911 г. признается исключительное право автора и его наследников на перевод произведения на другие языки (ст. 33). Авторское право на свой собственный перевод признано за переводчиком (ст. 36). Положение, дополняя правомочия, которые указаны в ст. 2, определяющей в общем плане исключительное право, предусматривает иные или же более конкретные правомочия, которые являются включенными в качестве исключительного права. Данное исключительное право входит в право автора на соответствующее музыкальное произведение (ст. 42), драматическое или музыкально-драматическое произведение (ст. 47), а также произведение фотографического характера (ст. 59).
Понятия «исключительное право» и «авторское право» используются в Положении как равнозначные и взаимозаменяемые. Однако, как отмечает А.Л. Маковский, Положение не решает ряд вопросов, связанных с неимущественными интересами и правами на произведения: соответствующие права автора и его правопреемников не названы ни авторскими, ни исключительными[23]. Так, например, ст. 17 Положения признает косвенным образом такое право, как право на авторское имя, а в ст. 20 и ст. 70 признается право на неприкосновенность произведения; в ст. 27 - право на обнародование литературного произведения; в ст. 28 и 29 - право на опубликование переписки, дневников и «всяких частных записок, не предназначенных к напечатанию».
Согласно Положению 1911 года право на нематериальный объект, представляющее собой исключительное право автора, является абсолютным, что следует из формулировки о том, что автор вправе «воспроизводить, опубликовывать
и распространять свое произведение всеми возможными способами». То, что исключительное право является правом на нематериальный объект, демонстрирует правило, предусматривающее, что «отчуждение художником художественного произведения не переносит на приобретателя авторского права на это произведение, если в договоре не упомянуто об этом» (ст. 51). Из норм, предусматривающих применение к этому праву правил об общей собственности (ст. 5), о переходе исключительного права по наследству (ст. 6,7), об обращении на него взыскания (ст. 10), следует оборотоспособность исключительного права, а также то, что оно является имущественным правом.
Все сказанное свидетельствует о том, что Положение 1911 года вполне можно охарактеризовать не только в качестве весьма подробного, но и вполне совершенного закона, действительно нового по сравнению с устаревшими законоположениями, регулирующими творческую творческая деятельность. Основу многих из его норм составили положения Бернской конвенции об охране литературных и художественных произведений 1886 г. По этому поводу И.Я. Фой- ницкий писал, что «хотя авторское право в России зародилось гораздо позднее, чем на Западе, однако к началу XX века наши законы об авторском праве не уступали по своему уровню и даже превосходили зарубежные установления в этой области»[24].
Возвращаясь к вопросу о развитии института наследования интеллектуальных прав, обратимся к доктрине того времени, которая исходила из постулата о переходе авторских прав к наследникам, что согласовалось с гражданским законодательством того времени[25]. При этом супруг и родители получают все авторские права в равной доле. С торгов сочинения не могли продаваться без согласия наследников. Срок имущественного авторского права составлял 50 лет после смерти автора, на фотографии - в течении 10 лет с момента ее изготовления. Если
не было наследников, то имущественное авторское право прекращалось со смертью автора. Личные же права не прекращаются. Комментируя действующее законодательство, В.И. Синайский указывал, что «нельзя допускать, чтобы доброе имя и вообще память автора по истечении сроков защиты авторского права, подверглось опорочиванию и эксплуатации, так как это противоречило бы общественного порядку и благочинию»[26]. Данный ученый в целом полагал, что авторское право включает в себя: право на авторство, право на имя, право на опубликование. Наследники могут продать авторские права издательству, которое в свою очередь обязано в течении 3 лет опубликовать произведение.
Следует отметить, что в науке гражданского права того времени велись дискуссии в отношении целого ряда вопросов наследования авторского права и высказывали разные позиции. Один из исследователей истории идей об авторском праве И.Г. Табашников отмечал в своей работе, что, если раньше писатели до XIX в. считали свои произведения общественным достоянием, то только писатели последних лет все чаще говорят об имущественном праве на свои произведения, что приводит к постановке вопроса о его наследовании, «так как корыстные интересы наследников могут привести к тому, что цена за произведения будет непомерно высокой и пострадают интересы общества»[27].
Аналогичным образом высказывался и правовед Беляцкин С.А. в своей работе «Новое авторское право в его основных принципах»[28]. Другой известный цивилист Я. А. Канторович считал крайне важным сузить круг родственников, призываемых к наследству[29]. Им был приведен пример с наследниками М.Ю. Лермонтова. Троюродная тетка, имевшая весьма дальнее родство и не знавшая своего троюродного племянника, получила права на издания и продала их купцу издателю Глазунову, который установил непомерно высокую цену за публикацию произведений великого писателя.
зо
В России одна из первых монографических работ, которая была посвящена посмертной защите принадлежавших автору личных неимущественных авторских прав, была написана известным цивилистом Г.Ф. Блюменфельдом, в которой он поднимал вопрос о правах наследников на опубликование черновиков, переписок, личных дневников авторов, а также в целом вопрос о природе наследования авторских прав[30]. В основу своего труда профессор положил обращение И.А. Гончарова, в котором писатель просил публику не обнародовать после его смерти наброски, черновики и личные записи.
Далее ученый, критически исследуя различные теории природы авторского права, указывал, что ему ближе всего концепция, согласно которой авторское право следует выделить в особую категорию, которая отличает его от личного, вещного, обязательственного права. Он критически оценивал действующее на тот момент законодательство, согласно которому литературная собственность рассматривается как один из видов собственности вообще[31]. Ученый считал, что негативные стороны данного подхода обнаруживаются именно в вопросе наследования данного права и задавался вопросом о том - переходят ли по наследству такие неотъемлемые права автора, как право изменять свое произведение, выпускать в свет или изымать его из продажи?
Согласно действовавшему на тот момент законодательству наследники должны вступить в наследство в течение одного года и представить доказательства своего права на наследство (в случае нахождения за границей в течении двух лет). Г.Ф. Блюменфельд полагал, что по причине «молчания» закона о том, какие права переходят по наследству, действуют общие нормы о наследовании имущества, и наследники вступают во все права автора[32]. По праву полной собственности они могут делать с произведением все что угодно, т.е. делать какие угодно вставки и врезки. И только через 50 лет произведение может вновь предстать перед публикой в первозданном виде, когда наследники никакие врезки, урезки
или добавления наследники делать уже неправомочны. Но действовавшее на тот момент законодательство не предусматривало ограничений прав наследников. Главной проблемой Г.Ф. Блюменфельду считал следующее: как соблюсти волю автора и не опубликовывать произведения, которые он сам не хотел обнародовать? Также проблемой представлялась ему и невозможность раздела наследства между наследниками.
Авторское право по Г.Ф. Блюменфельду представляет собой сочетание двух моментов: морального и экономического. При этом уважение к личности автора и уважение к его труду дополняется необходимостью соблюдения общественного интереса. Материальный интерес ограничен временным сроком именно во имя общественного интереса, так как иначе наследники должны были бы обложить налогом все последующие поколения людей. Моральный элемент есть право на издание произведение и право на неприкосновенность произведения после смерти его автора. Единственным преемником воли автора относительно сочинения должно быть общество, так как от него автор получил язык, идеи, ценности, культуру. Личные права не передаются по наследству - таково решение, принятое Сенатом по конкретному делу Стеловского. В соответствии с данным решением эти права не могут входить в состав наследства, а распоряжение судьбой произведений не может быть передано наследникам. Кто же вправе распорядиться судьбой произведений, не обнародованных при жизни автора? Ученый вслед за И. А. Гончаровым признает: это может сделать только общество в лице литераторов. За наследниками следует признать лишь право на вознаграждение[33].
В 1917 году большевистский переворот фактически перечеркнул все достижения дореволюционной науки и дореволюционного законодательства. 26 ноября 1918 год был принят Декрет СНК РСФСР «О признании научных, литературных, музыкальных и художественных произведений государственным достоянием». В нем провозглашалось, что «всякое, как опубликованное, так и не
опубликованное научное, литературное, музыкальное или художественное произведение, в чьих бы руках оно ни находилось, может быть признано по постановлению Народного Комиссариата Просвещения достоянием Российской Социалистической Федеративной Советской Республики»[34]. Произведения, которые не были объявлены государственным достоянием, тем не менее не могут при жизни автора размножаться и распространяться иначе, как по соглашению с автором. Никто не в праве до истечения 6-ти месяцев со дня смерти автора издавать или переиздавать его произведения. Но частная переписка, дневники и т.п., которые не предназначались к напечатанию самим умершим автором, все же могли издаваться, но только с согласия супруга, близких родственников умершего или же с разрешения Народного Комиссариата Просвещения.
Анализируемый Декрет определял, что автору при его жизни при всяком издании его произведения, объявленного Народным Комиссариатом Просвещения или другим Советским учреждением государственным достоянием, должен выдаваться гонорар. Но сам это гонорар после смерти автора также становился государственным достоянием. Нуждающиеся и нетрудоспособные родственники умершего автора имели право на получение содержания из этого имущества на общих основаниях, установленных в Декрете об отмене наследования и Инструкции о введении в действие Декрета об отмене наследования. Однако, если после умерших авторов, произведения которых будут признаны народным достоянием, останутся нуждающиеся и нетрудоспособные родственники или супруг, не получавшие содержания из другого оставшегося после умершего имущества, то должно выдаваться через губернские отделы социального обеспечения содержание в размере прожиточного минимума или недополучаемая ими до размеров прожиточного минимума разница.
Издатели при издании произведений умерших авторов, не объявленных государственным достоянием, в случае, если после умершего автора оставались
нуждающиеся и нетрудоспособные родственники или супруг, были обязаны вносить в Народный Банк суммы, равные гонорару, который причитался бы автору, для выплаты из этих сумм содержания нуждающимся и нетрудоспособным родственникам или супругу умершего автора на общих основаниях. От этой обязанности издатели освобождались, если после умершего автора не оставалось родственников, требующих социального обеспечения.
ЦИК и СНК СССР в 1925 году приняли Постановление «Об основах авторского права», которое регламентировало всесоюзное авторское право. Данное Постановление содержало общие нормы об авторском праве, а конкретную регламентацию договорных авторско-правовых отношений осуществляли советские республики. Так, в 1926 году был принят Декрет ВЦИК СНК РСФСР «Об авторском праве», законодательно регулировавший права автора на опубликование произведения, отчуждение им исключительных прав. Согласно Декрету, автор, состоящий гражданином Союза ССР и его наследники в отношении произведения, появившегося в иностранном государстве, хотя бы и не заключившим с Союзом ССР соглашений, пользуются защитой авторского права на территории РСФСР; правопреемники автора, за исключением наследников, предъявляющие в каком-либо объеме авторское право на произведение, появившееся впервые в упомянутом государстве, не пользуются защитой своих прав на территории РСФСР. На авторское право, принадлежащее, как автору, так и его наследникам, не может быть обращаемо взыскание верителями (кредиторами) автора или наследников. Однако взыскание может быть обращено на доходы, извлекаемые автором из его права.
Очередной этап в развитии и кодификации гражданского законодательства, включая законодательство об интеллектуальной собственности, был связан с принятием Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик в 1961 г. и Гражданского кодекса РСФСР в 1964 г. Нормами данных правовых актов были созданы необходимые условия, позволившие СССР в 1973 году присоединиться к Всемирной конвенции об авторском праве 1952 г. В ст. 105 «Срок действия авторского права» устанавливалось, что авторское право
действует в течение всей жизни автора и 25 лет после его смерти, считая с 1 января года, следующего за годом смерти автора. Если говорить о наследовании авторских прав, то действовала следующая норма: «Авторское право переходит по наследству. При сокращенном сроке действия авторского права оно переходит к наследникам на не истекшую до смерти автора часть срока. Законодательством союзных республик устанавливается круг прав автора, не переходящих по наследству»[35].
В нашей стране сам термин «интеллектуальная собственность» получил свое официальное признание только в 1968 году. Это было связано с принятием Указа Президиума Верховного Совета СССР о ратификации Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности (ВОИС). Начиная с этого момента, такие категории, как «интеллектуальная собственность» и «промышленная собственность», получили широкое распространение в отечественном законодательстве, доктрине и практике. Следует также констатировать их широкое использование в законодательстве и юридической науке зарубежных странах, не говоря уже о международных универсальных конвенциях.
Если говорить об интеллектуальных правах в условиях возрождавшейся в 90-х гг. XX века рыночной экономики, то они были закреплены в Законе РСФСР от 24 декабря 1990 г. № 443-1 «О собственности в РСФСР», исходившего из того, что результаты интеллектуального и творческого труда могут быть объектами права интеллектуальной собственности. Закон перечислял объекты интеллектуальной собственности - открытия, изобретения, рационализаторские предложения, промышленные образцы, программы для ЭВМ, базы данных, экспертные системы, «ноу-хау», торговые секреты, товарные знаки, знаки обслуживания, фирменные наименования. В принятых в 1991 г. «Основах гражданского законодательства» впервые нашли свое закрепление положения, определявшие правовой режим отдельных объектов смежных прав.
В ст. 44 ныне действующей Конституции РФ закреплена охрана интеллектуальной собственности. В этом контексте вполне можно утверждать о том, что охрана интеллектуальной собственности представляет собой необходимый аспект формирования правового государства. Нельзя также не упомянуть и о Законе РФ от 9 июля 1993 г. № 5351-1 «Об авторском праве и смежных правах»[36], действовавшего до 1 января 2008 г. Его положения в большинстве случаев вошли в часть четвертую ГК РФ, а именно в главы 69-71. Для нас наиболее важно, что в данном законе имелась ст. 29 «Переход авторского права по наследству». В ней говорилось о том, что авторское право переходит по наследству. Однако предусматривалось, что по наследству не переходят - право авторства, право на имя и право на защиту репутации автора произведения. При этом указывалось, что наследники автора вправе осуществлять защиту указанных прав и что данные правомочия наследников не ограничиваются сроком. В случае отсутствия наследников устанавливалось, что защиту указанных прав осуществляет специальный уполномоченный орган.
Если говорить в целом, то часть четвертая ГК не содержит специально выделенного системного комплекса положений относительно наследования интеллектуальных прав, но все же включает общие положения о переходе исключительного права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации в порядке наследования (ст. 1241, ст. 1283 ГК РФ и др.). Поэтому раздел 5 «Наследственное право» по-прежнему нуждается в дополнении специальными положениями о наследовании интеллектуальных прав, хотя и содержит ст. 1112, позволяющую положительным образом решить вопрос о наследовании тех интеллектуальных прав, которые являются имущественными. Это прежде всего - исключительное право. С учетом специфики наследования авторских прав вполне можно согласиться с мнением Э.П. Гаврилова о том, что данный
комплекс должен не только содержаться в разделе 5, но и разделе 7 Гражданского Кодекса[37]. С нашей точки зрения, данный подход необходимо распространить на наследование всех интеллектуальных прав в целом.
Как бы то ни было, в доктрине высказывается общая позиция о том, что в Части третьей ГК РФ в разделе V «Наследственное право» законодателем не были предусмотрены специальные правила, которые были бы посвящены правовому регулированию наследования интеллектуальных прав. Вместе с тем некоторые исследователи полагают, что данный раздел необходимо дополнить положениями о наследовании интеллектуальных прав[38]. В методологическом плане следует привести мысль З.И. Цыбуленко о том, что условием обеспечения фактического осуществления гражданских прав как своего рода важных социальных возможностей выступает действие четкого механизма их реализации, а также наличие совокупности соответствующих мер[39]. С нашей точки зрения, все сказанное справедливо в отношении механизма осуществления наследования интеллектуальных прав, на который вполне может быть распространен вывод о некотором имеющем место несовершенстве гражданско-правового регулирования соответствующих общественных отношений[40]. Преодоление целого ряда недостатков правового регулирования наследования интеллектуальных прав представляется возможным на пути реализации высказываемой в науке гражданского права общецивилистической праксеологической установки на создание принципиально новых цивилистических моделей, правовых механизмов и правовых
конструкций, адекватно отражающих состояние правовой действительности и современного гражданского оборота[41].
Как известно, право собственности является основополагающим институтом любого государства, от обеспечения реализации и защиты которого зависит социальная и политическая стабильность в государстве, эффективность экономики, вся система ценностей государства. В ч. 1 ст. 35 Конституции РФ продекларировано, что право собственности охраняется законом. Государством гарантируется также и трансляция правомочий собственника наследникам в рамках наследственного правоотношения, что обеспечивает стабильность имущественных правоотношений в нашей стране. В главе 2 Конституции РФ, положения которой являются основополагающими, провозглашается: «Право наследования гарантируется» (ч. 4 ст. 35).
Как таковой, порядок наследования урегулирован в Разделе 5 Части третьей ГК РФ, многие положения которой являются традиционными для системы континентального права и, в частности, российского наследственного права, но некоторые положения появились впервые. Так, О.Е. Блинков, исследуя новеллы в российском наследственном праве, показывает, что они во многом связаны именно с новым правопорядком в сфере интеллектуальных прав в связи с принятием Части четвертой ГК РФ[42]. Данное влияние отражается в том, что п. 1 ст. 1119 ГК РФ устанавливает более широкие, чем ранее, пределы свободы завещания, в частности, охватывающие категорию иных распоряжений, включаемых в завещание. К иным распоряжениям, предусмотренным Кодексом, относится право автора в соответствии с абз. 1 ч. 2 ст. 1267 и в порядке, предусмотренном для назначения исполнителя завещания, указать лицо, на которое он возлагает охрану авторства, имени автора и неприкосновенности произведения после своей смерти. Предусматривается, что данное лицо пожизненно осуществляет
свои полномочия.
Соглашаясь с приведенными соображениями, все же следует признать, что принятие Части четвертой ГК РФ оказало также еще одно значимое воздействие на современное российское наследственное право. Мы имеем в виду подразумеваемое легальное расширение состава наследства (наследственного имущества) путем включения в него исключительных прав, но при одновременном исключении личных неимущественных прав (ст. 1112). О.Е. Блинков со своей стороны усматривает подразумеваемое общее положение, устанавливающее принципиальное правило о переходе исключительного права на результат интеллектуальной деятельности в порядке наследования, в ст. 1241 ГК РФ[43]. В этом контексте вызывает несогласие мысль о том, что законодатель якобы не ставил перед собой задачу определить судьбу, в частности, авторских прав в случае смерти автора или иного правообладателя[44]. Более верно говорить, что вопрос о четком и системном регулировании наследования интеллектуальных прав еще не получил своего завершенного законодательного решения.
В этом контексте нельзя не признать важность Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 г. № 9 «О судебной практике по делам о наследовании»[45] (далее - Постановление № 9), содержащего раздел «Наследование интеллектуальных прав». В данном разделе содержатся разъяснения о применении норм раздела 5 и 7 ГК РФ к наследованию интеллектуальных прав. Однако многие исследователи сходятся в мысли о том, что, восполняя пробелы,
Пленум зачастую создавал соответствующие нормы, хотя это не входит в компетенцию судебной власти[46]. Вместе с тем, никто не отрицает ценности разъяснений, создающих общую картину перехода тех интеллектуальных прав, которые относятся к имущественным правам.
Исходя из сказанного, сформулируем обобщающий вывод о том, что развитие законодательства в сфере регулирования интеллектуальных прав в России осуществлялось достаточно динамично, хотя и с определенными перерывами, которые существенным образом сказались на состоянии дел в сфере наследования интеллектуальных прав. Несмотря на последнее обстоятельство, данные разрывы в логике развития наследования интеллектуальных прав были успешно преодолены, что, однако, не означает отсутствия вопросов, проблемных с точки зрения теории и практики и связанных главным образом с необходимостью четкого правового регулирования наследования интеллектуальных прав с учетом всех особенностей и специфики их перехода в порядке наследования. В дальнейших параграфах нашей работы мы специально остановимся на данных вопросах и попытаемся предложить способы их решения.
Выводы: 1. Развитие правового регулирования наследования интеллектуальных прав находится в содержательной и логической связи с процессами исторического развития регламентации прав авторов и изобретателей, а также потребностями их защиты.
2. Эволюционирующее содержание регулирования наследственных правоотношений в сфере интеллектуальных прав определялось, во-первых, потребностями социокультурного и экономического развития общества, а, во-вторых, имущественными и неимущественными интересами, как самих создателей результатов интеллектуальной деятельности, так и их наследников.
3. Законодательные конструкции в сфере правового регулирования наследования интеллектуальных прав, а также прав и обязанностей наследодателей и
наследников отразили решающее воздействие основных доктринальные концепций, по-разному обосновывающих правовой режим результатов интеллектуальной деятельности и прав на них (проприетарная концепция и концепция исключительного права).
Еще по теме § 1.1. Становление и развитие института наследования интеллектуальных прав: историко-правовой анализ:
- Н. Е. Бунякин. Концепция становления и развития административного права в России: Монография. Тамбов: Изд-во ТГТУ,2002. 148 с., 2002
- 2.3. Развитие науки российского административного права
- 3.2 Развитие советской науки административного права
- § 3. Становление и развитие института юридического лица с участием иностранного капитала
- § 2. Становление и развитие института ответственности в международном праве
- НУРУMOB ДМИТРИЙ ИГОРЕВИЧ. СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ МЕЖДУНАРОДНОЙ СИСТЕМЫ ЗАЩИТЫ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА / Диссертаций, 2000
- МАКОВСКИЙ А.Л. КОДИФИКАЦИЯ ГРАЖДАНСКОГО ПРАВА И РАЗВИТИЕ ОТЕЧЕСТВЕННОГО МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
- СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ СОВЕТСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ И ПРАВА (ОКТЯБРЬ 1917 – 1918 ГГ.)
- § 1. Развитие института наследования по закону
- ТЕМА 10. Становление и развитие советской государственности и права (октябрь 1917-1918 гг.)
- 1.2. Историко-правовой анализ формирования и развития приказного производства среди иных видов упрощенного производства
- КОСТИКОВ ВЛАДИМИР ВАЛЕРИЕВИЧ. НАСЛЕДОВАНИЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ ПРАВ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Саратов - 2017, 2017
- ОГЛАВЛЕНИЕ
- § 1.1. Становление и развитие института наследования интеллектуальных прав: историко-правовой анализ
- § 1.2. Наследование интеллектуальных прав в законодательстве зарубежных стран: сравнительно-правовой аспект
- § 2.1. Понятие интеллектуальных прав в контексте их наследования
- § 3.1. Правомочия наследников интеллектуальных прав
- СТУС АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ. СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ОБЩЕСТВ С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ (ИСТОРИКО - ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ). Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Краснодар - 2007, 2007
- §1. Становление и развитие института формы завещания в советском праве с 1917 по 1964 год