§ 3. Права и обязанности сторон в обязательствах об оказании услуг

Заинтересованность заказчика в услугодателе обусловливается в первую очередь хорошей репутацией юридического лица, оказывающего услуги. Так, степень доверия к аудиторскому заключению зависит от авторитетности аудиторской компании на рынке аудиторских услуг. Причем заказчику может быть безразлично, какой именно специалист будет готовить это заключение. Но заказчик услуги может быть заинтересован и в конкретном ее исполнителе (враче, адвокате, парикмахере и т.д.).

В последнем случае правило ст. 780 ГК РФ не применяется, так как конкретный исполнитель услуги не является стороной обязательства. Следовательно, обязательство будет считаться надлежаще исполненным, если услугу окажет любой специалист услугодателя. Кроме того, услугодатель вправе привлекать к оказанию услуги и других специалистов на договорных началах. Например, аудиторская организация вправе привлекать к работе сторонних аудиторов на основании гражданско-правовых договоров (п. 2 ст. 3 Закона об аудиторской деятельности).

Правило ст. 780 ГК РФ приобретает значение при совпадении услугодателя и исполнителя услуги в одном лице, что имеет место в тех случаях, когда услугодателем является физическое лицо.

Таким образом, норма ст. 780 ГК РФ в целом не обеспечивает реализацию права заказчика услуги на выбор конкретного исполнителя услуги. В связи с этим трудно согласиться с рассуждениями М.В.

<1> Гражданское право: Учебник. Часть II / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1997. С. 544 (автор главы - М.В. Кротов).

Вряд ли обоснованно и ограничивать применение ст. 780 ГК РФ только случаями, когда услугодателем является физическое лицо, как предлагает В.А. Кабатов: "Если исполнителем является физическое лицо, то оно не может возложить исполнение обязательства на третье лицо и должно оказывать услуги лично, поскольку иное не предусмотрено договором" <1>.

<1> Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. М., 1996. С. 394 (автор главы - В.А. Кабатов).

Более предпочтительной представляется позиция тех авторов (М.И. Брагинский, А.Ю. Кабалкин, Т.Л. Левшина) <1>, которые рассматривают правило ст. 780 ГК РФ в качестве исключения из общего правила ст. 313 ГК РФ. В соответствии со ст. 313 ГК РФ должник вправе возложить исполнение обязательства на третье лицо, если из закона, иных правовых актов, условий обязательства или его существа не вытекает обязанность должника исполнить обязательство лично. В силу прямого указания в ст. 780 ГК РФ обязательствам об оказании услуг придается личный характер, т.е. услугодатель не вправе возложить исполнение на третье лицо, что в большей степени соответствует интересам кредитора - заказчика услуги.

<1> См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга третья. С. 241; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй / Под ред. Т.Е. Абовой и А.Ю. Кабалкина. М., 2004. С. 470; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Отв.

При этом заинтересованность заказчика в оказании ему услуги конкретным исполнителем - физическим лицом, являющимся работником услугодателя, может быть обеспечена лишь путем включения соответствующего условия в договор оказания услуг.

Услугодатель обязан предоставить заказчику услугу надлежащего качества. Следует признать, что категория "качество услуги" недостаточно изучена как в экономической науке, так и в науке гражданского права. Об этом свидетельствует, в частности, отсутствие легального определения качества услуги. В ГОСТ Р 50646-94 "Услуги населению. Термины и определения", утвержденном Постановлением Госстандарта России от 21 февраля 1994 г. N 34 <1>, понятия "качество услуги" и "качество обслуживания" разграничиваются. Под качеством услуги понимается совокупность характеристик услуги, определяющих ее способность удовлетворять установленные или предполагаемые потребности потребителя. Качество обслуживания - это совокупность характеристик процесса и условий обслуживания, обеспечивающих удовлетворение установленных или предполагаемых потребностей потребителя.

<1> Официальное издание.

Разграничение этих понятий вытекает из определения услуги в данном документе как совокупности результата взаимодействия исполнителя и потребителя и собственной деятельности исполнителя. В предлагаемом в настоящей работе определении услуги отсутствует указание на результат. Однако в разработанном нами правовом режиме услуги закрепляется презумпция гарантированности результата <1>. Следовательно, закономерно включать в понятие "качество услуги" требования как к процессу оказания услуги, так и к его результату.

<1> См.: Санникова Л.В. Указ. соч. С. 122.

Следует отметить, что в экономической науке работы рассматриваются в качестве разновидности услуг и именуются материальными услугами. Соответственно, и в понятие качества работы должны быть включены требования к процессу выполнения работы и к его результату.

<1> Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. II. Пт. 1 / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 1999. С. 505 (автор главы - А.Е. Шерстобитов).

Полагаем, что разграничение в подряде требований к качеству работы и к качеству результата не имеет принципиального значения. Объектом деятельности в подрядных отношениях выступает вещь, поэтому нарушения технологии производства тех или иных работ неизбежно отразятся и на их результате.

В обязательствах по оказанию услуг разграничение качества оказания услуги и качества результата услуги имеет весьма существенное значение, так как результат услуг не всегда достижим. В предложенном нами правовом режиме услуг закрепляется презумпция гарантированности результата, если иное не установлено законом, договором, обычаем делового оборота или не вытекает из существа оказываемой услуги. В тех случаях, когда результат услуг не гарантирован, самостоятельное значение приобретает качество оказания услуг. При этом под качеством оказания услуг предлагается рассматривать соответствие действий услугодателя при оказании услуг условиям договора или обычно предъявляемым требованиям.

<1> СЗ РФ. 2002. N 52 (ч. I). Ст. 5140; 2005. N 19. Ст. 1752.

При определении требований к качеству результата услуг необходимо учитывать, что он носит, как правило, более неустойчивый характер, чем результат работ. Представляется, что неустойчивость результатов услуг обусловливается невещественным характером объектов воздействия при оказании услуг.

В маркетинге услуг неустойчивость качества услуг объясняется несколько иначе: услуги оказываются людьми, которые не способны каждый раз одинаково совершать операции, что и приводит к колебаниям качества. Д.И. Степанов также связывает неустойчивость качества услуг с деятельностью исполнителя: "одним исполнителем операция выполняется с одним качеством, другим - иным образом, сегодня качество одно, а завтра - другое" <1>. Такое понимание неустойчивости качества услуг относится к качеству оказания услуг, т.е. к деятельности исполнителя.

<1> Степанов Д.И. Указ. соч. С. 189.

Разграничение качества оказания услуг и качества результата услуг не препятствует применению категории "неустойчивость" и по отношению к качеству результата услуг. Но под неустойчивостью качества результата услуг понимается невозможность фиксации на какой-либо продолжительный период времени изменения состояния невещественных благ, которое составляет сущность результата услуги. Кроме того, необходимо учитывать и свойство моментальной потребляемости отдельных видов услуг, когда совпадают моменты их оказания и потребления.

В связи с этим представляется затруднительным установление в законе гарантийного срока для результата услуги. В отношении услуг целесообразно закрепить требование о соответствии качества результата условиям договора и обычно предъявляемым требованиям на момент оказания услуги, если более длительный срок не установлен в законе или в договоре.

К обязанностям услугодателя, характерным для большинства видов обязательств об оказании услуг, можно отнести и обязанность по обеспечению конфиденциальности информации о заказчике услуги, полученной в ходе исполнения обязательства.

Требования о неразглашении услугодателем информации, полученной им при оказании услуг, содержатся в ст. 857 ("Банковская тайна") ГК РФ, ст. 8 ("Аудиторская тайна") Закона об аудиторской деятельности, ст. 61 ("Врачебная тайна") Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. N 5487-1 <1>, ст. 8 ("Адвокатская тайна") Федерального закона от 31 марта 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" <2> и др. В них регламентируется правовой режим информации, составляющей ту или иную профессиональную тайну.

<1> Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. N 33. Ст. 1318.

<2> СЗ РФ. 2002. N 23. Ст. 2102 (с послед. изм.).

По утверждению И.Л. Петрухина, "в основе профессиональных тайн лежат личные тайны, защищенные от разглашения правовыми запретами, адресованными тем, кому эти тайны по необходимости доверены" <1>. С этим можно согласиться лишь отчасти, так как аудиторской тайной, а в некоторых случаях и банковской тайной защищается информация коммерческого характера, а не личного. Договорная обязанность услугодателя по обеспечению конфиденциальности информации также направлена на защиту коммерческой тайны, а не личной.

Личная тайна является объектом абсолютных правоотношений, поэтому для ее защиты не требуется специального указания в договоре.

<1> Петрухин И.Л. Личные тайны (человек и власть). М., 1998. С. 16.

Аналогичная обязанность по неразглашению коммерческой тайны зачастую возлагается по договору и на заказчика услуги, так как в процессе оказания услуг он может стать обладателем информации, составляющей коммерческую тайну услугодателя.

В качестве основной обязанности заказчика услуг в литературе указывается обязанность по уплате вознаграждения, что вытекает из самой конструкции обязательства, закрепленной в гл. 39 ГК РФ. Возмездность признается законодателем существенным признаком обязательств об оказании услуг, что отражено и в наименовании данной главы. При таком подходе за рамками гражданско-правового регулирования остается довольно широкий круг безвозмездных отношений по оказанию услуг, основанных на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности их участников. Возражения против подобного подхода к гражданско-правовому регулированию отношений по оказанию услуг уже были высказаны нами ранее <1>, поэтому здесь лишь отметим, что при формировании специальных правовых режимов для отдельных видов услуг целесообразно законодательно закрепить лишь презумпцию возмездности, как это сделано в отношении большинства гражданско-правовых обязательств.

<1> См.: Санникова Л.В. Указ. соч. С. 125 - 130.

Несмотря на то что законодатель придает такое значение возмездности договоров об оказании услуг, цена договора не признается существенным условием. Согласно п. 1 ст. 781 ГК РФ, заказчик обязан оплатить оказанные ему услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре возмездного оказания услуг. При отсутствии в договоре условия о цене применяется общее правило п. 3 ст. 424 ГК РФ: исполнение договора должно быть оплачено по цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за аналогичные услуги.

Против применения данного правила выступает Е.Г. Шаблова, предлагая признать условие о цене существенным условием договоров возмездного оказания услуг. По ее мнению, "восполняющий критерий в целом ряде обязательств об оказании услуг (управленческого консалтинга, реинжиниринга бизнес-процессов, маркетинговых исследований и др.) превращается в юридическую фикцию. Цена в таких договорах возмездного оказания услуг приобретает характер существенного условия, посему в договоре должна быть указана цена или способ ее определения, в противном случае договор возмездного оказания услуг считается незаключенным" <1>. В подтверждение своих доводов она указывает и на иные факторы (в частности, на ценовые колебания на рынке услуг, уникальность отдельных видов услуг и др.), обусловливающие неприменимость п. 3 ст. 424 ГК РФ.

<1> Шаблова Е.Г. Указ. соч. С. 34.

Трудно не согласиться с утверждением Е.Г. Шабловой, что отсутствие условия о цене в возмездном договоре оказания услуг может вызвать довольно существенные затруднения при ее определении. Однако предлагаемое ею решение данной проблемы представляется неэффективным. Споры по поводу оплаты возникают обычно после того, как услуги уже оказаны. При признании договора незаключенным услугополучатель становится лицом, неосновательно пользовавшимся чужими услугами. В соответствии с п. 2 ст. 1105 ГК РФ на него возлагается обязанность по возмещению потерпевшему (в нашем случае - услугодателю) того, что он сберег вследствие такого пользования, по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило. Следовательно, и при признании договора незаключенным встает тот же вопрос о цене оказанных услуг.

Отсылка законодателя по вопросам срока и порядка оплаты услуг к договору, содержащаяся в п. 1 ст. 781 ГК РФ, признается в литературе неудачной и по иным основания. Как справедливо отмечает Т.Л. Левшина, сроки и порядок оплаты услуг определяются не только на договорной основе, но и в ряде подзаконных актов - правилах об оказании отдельных видов услуг, утвержденных Правительством РФ <1>. Так, в Правилах предоставления коммунальных услуг гражданам, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 23 мая 2006 г. N 307 <2>, установлен срок внесения платежей до 10 числа месяца, следующего за истекшим месяцем.

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. С. 435 (автор главы - Т.Л. Левшина). <2> СЗ РФ. 2006. N 23. Ст. 2501.

Несмотря на то что в гл. 39 ГК РФ не содержится прямое указание на обязанность заказчика услуги оказывать содействие услугодателю, необходимость такого содействия вытекает из самой сущности услуги. Отметим, что услуги определяются в разделе 2 ГОСТа Р 50646-94 "Услуги населению. Термины и определения" как "результат непосредственного взаимодействия исполнителя и потребителя".

Наиболее ярко обязанности по оказанию содействия услугодателю проявляются в обязательствах по оказанию медицинских и образовательных услуг. В обязательствах об оказании медицинских услуг, как отмечает М.Н. Малеина, "право лечебного учреждения на определение (выбор) методов лечения корреспондирует с обязанностью пациента следовать предписаниям медицинского персонала и режиму лечебного учреждения" <1>. В обязательствах об оказании образовательных услуг "от заказчика требуется совершение еще ряда действий, в том числе активное участие в образовательном процессе, посещение лекционных занятий, своевременное выполнение учебного плана и успешное прохождение итоговой аттестации" <2>, на что справедливо указывает В.М. Сырых.

<1> Малеина М.Н. Гражданско-правовой договор на оказание медицинской помощи // Правоведение. 1989. N 2. С. 33.

<2> Сырых В.М. Образовательное право как отрасль российского права. М., 2000. С. 30.

В правилах о подряде аналогичная обязанность заказчика получила закрепление в ст. 718 ГК РФ "Содействие заказчику". Однако возможность ее применения к обязательствам об оказании услуг, прежде всего медицинских и образовательных, вызывает определенные сомнения.

Обязанность заказчика по оказанию содействия подрядчику должна быть четко регламентирована в договоре подряда, в котором необходимо указать случаи, объем и порядок оказания такого содействия. По мнению М.И. Брагинского, это обусловлено тем, что оказание содействия "может влечь за собой для заказчика весьма существенные материальные затраты" <1>.

<1> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга третья. С. 67.

В договорах по оказанию медицинских и образовательных услуг такого рода обязанности услугополучателя не получают детальной регламентации. Они обычно формулируются в самом общем виде, либо в договоре содержится отсылка к действующему законодательству, уставу или локальным нормативным актам учреждения.

Обязанности студентов высших учебных заведений установлены в п. 8 ст. 16 Федерального закона "О высшем и послевузовском профессиональном образовании": овладевать знаниями, выполнять в установленные сроки все виды заданий, предусмотренные учебным планом и образовательными программами высшего профессионального образования, соблюдать устав высшего учебного заведения, правила внутреннего распорядка и правила общежития. Аналогичные обязанности закреплены и в отношении обучающегося (потребителя) в Примерной форме договора на оказание платных образовательных услуг в сфере профессионального образования, утвержденной Приказом Минобразования России от 28 июля 2003 г. N 3177 <1>: посещать занятия, указанные в учебном расписании, выполнять задания по подготовке к занятиям, даваемые педагогическими работниками, соблюдать требования устава, правил внутреннего распорядка и иных локальных нормативных актов, соблюдать учебную дисциплину и т.д.

<1> БНА. 2003. N 51.

Потребитель платных медицинских услуг, согласно п. 14 Правил предоставления платных медицинских услуг населению медицинскими учреждениями, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 13 января 1996 г. N 27 <1>, обязан выполнять требования, обеспечивающие качественное предоставление платной медицинской услуги.

<1> СЗ РФ. 1996. N 3. Ст. 194.

А.Н. Пищита предлагает расширить и детализировать круг обязанностей пациента, включив в него следующие обязанности: -

соблюдение предписаний врача относительно приема лекарственных средств, соблюдение режима, диеты, которые рекомендованы пациенту в связи с заболеванием; -

соблюдение правил внутреннего распорядка лечебно-профилактического учреждения в случае стационарного лечения; -

явка на профилактические осмотры в сроки, указанные медицинским работником;

- соблюдение правил поведения, сводящих к минимуму заражение другого лица венерической болезнью или ВИЧ-инфекцией (в случаях, если сам пациент страдает данными болезнями) <1>.

<1> См.: Пищита А.Н. Правовой статус российского пациента // Журнал российского права. 2005. N 11.С. 51.

По его мнению, "правовое закрепление данных обязанностей на уровне закона выглядит весьма проблематично. В то же время на уровне подзаконных актов предусмотреть их вполне реально" <1>. Представляется, что обязанности пациента (возможно, не в столь детализированном виде) должны получить закрепление на том уровне, на котором будут урегулированы отношения, возникающие из договора об оказании медицинских услуг. Это может быть уровень и ГК РФ, что предлагается нами, и медицинского кодекса, и федерального закона.

<1> Там же. С. 51.

Последствия неисполнения заказчиком обязанности по оказанию содействия, предусмотренные в ч. 2 п. 1 ст. 718 ГК РФ, также не вполне соответствуют сущности отношений, складывающихся при оказании медицинских и образовательных услуг. Как правило, неисполнение такого рода обязанностей (например, невыполнение учебного плана обучающимся, нарушение режима лечения пациентом и т.п.) влечет расторжение договора. Так, в п. 9 ст. 16 Федерального закона "О высшем и послевузовском профессиональном образовании" устанавливается возможность отчисления студента за нарушение обязанностей, предусмотренных уставом высшего учебного заведения и правилами внутреннего распорядка.

Таким образом, обязанности услугополучателя по оказанию содействия услугодателю и правовые последствия их невыполнения в обязательствах по оказанию медицинских и образовательных услуг обладают существенными особенностями, что исключает применение к ним ст. 718 ГК РФ.

Вместе с тем правила ст. 718 ГК РФ применимы к иным обязательствам об оказании услуг, в частности к обязательству об оказании аудиторских услуг. В Законе об аудиторской деятельности на аудируемое лицо возлагается обязанность осуществлять содействие аудиторским организациям (индивидуальным аудиторам) в своевременном и полном проведении аудиторской проверки (пп. 2 п. 2 ст. 6 Закона об аудиторской деятельности). В п. 7 Правил (стандартов) аудиторской деятельности N 12 "Согласование условий проведения аудита", введенных Постановлением Правительства РФ от 23 сентября 2002 г. N 696 <1>, указываются формы такого содействия, которые могут быть закреплены в договоре:

<1> СЗ РФ. 2002. N 39. Ст. 3797 (с послед. изм.). -

договоренности, связанные с координацией работы аудитора и сотрудников аудируемого лица в ходе планирования аудита; -

право аудитора получить от руководства аудируемого лица официальные письменные заявления, сделанные в связи с аудитом; -

обязательство руководства аудируемого лица содействовать в направлении запросов кредитным организациям и контрагентам аудируемого лица с целью получения информации, необходимой для проведения аудита; -

обязательство руководства аудируемого лица обеспечить присутствие сотрудников аудитора при проведении инвентаризации имущества аудируемого лица.

При включении их в договор об оказании аудиторских услуг требование ст. 718 ГК РФ о конкретизации в договоре случаев, объема и порядка оказания содействия можно считать выполненным. Не противоречат сущности отношений по оказанию аудиторских услуг и последствия неисполнения заказчиком таких обязанностей, как возмещение убытков, вызванных простоем, либо перенесение сроков исполнения работы, либо увеличение цены договора.

В обязательствах об оказании услуг на заказчика услуг могут возлагаться и встречные обязанности. Наличие встречных обязанностей у заказчика услуг не предусмотрено в гл. 39 ГК РФ, поэтому в этих случаях представляется допустимым применение ст. 719 ГК РФ "Неисполнение заказчиком встречных обязанностей по договору подряда". Иную позицию по данному вопросу занимает Д.И. Степанов. Он утверждает, что "само по себе применение п. 2 ст. 719 ГК РФ к договору возмездного оказания услуг исключается в силу противоречия предмету договора возмездного оказания услуг (ст. 783 ГК РФ)" <1>. С этим трудно согласиться.

<1> Степанов Д.И. Указ. соч. С. 288.

В соответствии со ст. 719 ГК РФ встречные обязанности заказчика по договору подряда могут заключаться в предоставлении материала, оборудования, технической документации или подлежащей переработке (обработке) вещи. Довольно близки по характеру встречные обязанности у заказчика услуг в ряде обязательств об оказании информационных услуг (аудиторских, оценочных). Так, аудируемое лицо обязано предоставлять информацию и документацию, необходимую для осуществления аудита (пп. 2 п. 2 ст. 6 Закона об аудиторской деятельности). Для проведения оценки заказчик услуги должен предоставить оценщику объект оценки (в частности, материальные объекты - вещи), хотя данная обязанность прямо не закреплена в Законе об оценочной деятельности.

В тех случаях, когда сами стороны определят в договоре исполнение обязательства как встречное, возможно применение ст. 328 ГК РФ. Например, обязанность услугодателя приступить к оказанию услуги может быть обусловлена исполнением заказчиком услуги своей обязанности по предварительной оплате. При неисполнении заказчиком обязанности по оплате наступают последствия, предусмотренные в п. 2 ст. 328 ГК РФ: услугодатель вправе приостановить оказание услуги или отказаться от ее оказания и требовать возмещение убытков.

Исключительно важное значение имеет вопрос о распределении риска невозможности исполнения обязательства об оказании услуг. При невозможности исполнения, возникшей по вине заказчика услуг, последний должен оплатить услуги исполнителю (услугодателю) в полном объеме (п. 2 ст. 781 ГК РФ). Риск невозможности исполнения обязательства по обстоятельствам, за которые не отвечает ни одна из сторон, также возлагается на заказчика. Согласно п. 3 ст. 781 ГК РФ, заказчик услуги обязан по общему правилу возместить исполнителю (услугодателю) фактически понесенные им расходы.

Если в п. 2 ст. 781 ГК РФ устанавливается, по существу, ответственность заказчика за нарушение обязательства, то в п. 3 данной статьи речь идет о распределении между сторонами негативных последствий, возникших вследствие невозможности исполнения обязательства. По мнению М.В. Кротова, и в первом, и во втором случае риск недостижения результата возлагается на заказчика услуги. Он объясняет это тем, что "в силу самого характера услуги достижение результата не гарантируется, а потому, заключая соответствующий договор, услугополучатель заранее знает, на что он идет, т.е. принимает риск на себя" <1>.

<1> Гражданское право / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 546 (автор главы - М.В. Кротов).

С этим утверждением трудно согласиться, так как при таком подходе существенно ущемляются интересы услугополучателя. В целях обеспечения интересов последнего предлагается закрепить презумпцию гарантированности достижения результата услуги. Данная презумпция может быть опровергнута путем прямого указания в законе или в договоре на то, что услугодатель не гарантирует достижение результата. Следовательно, когда услугодатель по объективным причинам не может гарантировать услугополучателю достижение результата, он должен предупредить об этом заказчика услуги и отразить это в договоре.

Следует отметить, что в обязательствах по оказанию услуг заказчики услуг практически всегда выступают в качестве потребителей в широком значении данного понятия ввиду отсутствия у них специальных знаний и навыков в той или иной сфере услуг. Это относится не только к гражданам, но и к индивидуальным предпринимателям и юридическим лицам, так как последние вынуждены обращаться к услугодателю из-за невозможности удовлетворить потребности в определенных услугах собственными силами, прежде всего из-за отсутствия соответствующих специалистов. Следовательно, заказчики услуг в лице не только граждан, но и участников предпринимательской деятельности не обладают необходимыми познаниями, чтобы оценить степень риска недостижения результата при оказании услуг.

Этим могут воспользоваться недобросовестные услугодатели, голословно обещая достижение того или иного результата. Данная уловка довольно часто используется в рекламных кампаниях. Например, в рекламных объявлениях можно встретить такие обещания: "через два месяца без зубрежки освоите грамматику иностранного языка и запомните более 5000 слов" <1>; "после прохождения процедуры наркотик год просто не действует" <2>; "авторская методика уменьшения и подтяжки груди оставляет один, действительно незаметный шов" <3>. Не ставя под сомнение возможность достижения указанных результатов, подчеркнем, что риск их недостижения, согласно п. 3 ст. 781 ГК РФ, как это ни парадоксально, несет заказчик, а не услугодатель, что вряд ли справедливо.

<1> См.: АиФ-Москва. 2006. N 11. С. 39. <2> См.: Аргументы и факты. 2006. N 13. С. 47. <3> См.: ELLE - Москва. 2006. N 113. С. 11.

Более обоснованным представляется переложить риск невозможности достижения результата услуг на услугодателя. При этом следует предоставить сторонам возможность иначе распределить риск недостижения результата в договоре, возложив его на заказчика услуги.

В качестве специфического права в содержании обязательств об оказании услуг выступает право на односторонний отказ от его исполнения. В ст. 782 ГК РФ данное право закрепляется как за заказчиком услуги, так и за услугодателем. При этом условия, при которых такой отказ возможен, не установлены, что открывает возможности для немотивированного отказа одной из сторон от исполнения договора. Аналогичное правило содержится в п. 2 ст. 977 ГК РФ: доверитель вправе отменить поручение, а поверенный - отказаться от него во всякое время. Однако возможность одностороннего прекращения договора поручения обусловлена его фидуциарным характером. В отличие от договора поручения договор возмездного оказания услуг не является фидуциарным, поэтому обоснованность предоставления услугодателю безусловного права на односторонний отказ от исполнения договора вызывает сомнения.

Право на односторонний отказ услугодателя от исполнения обязательства не обусловливается в законе какими-либо уважительными причинами. На практике это может привести к нарушению конституционных прав граждан.

Показательна в этом плане жалоба гражданки Мартыновой Е.З. на нарушение ее конституционных прав п. 2 ст. 779 и п. 2 ст. 782 ГК РФ. В своей жалобе в Конституционный Суд РФ она утверждала, что примененные в ее деле п. 2 ст. 779 и п. 2 ст. 782 ГК РФ, как закрепляющие право медицинского учреждения в любое время отказаться от исполнения взятых на себя обязательств по договору об оказании платных медицинских услуг, не соответствуют ст. 41 (часть 1) Конституции РФ, гарантирующей право на охрану здоровья и медицинскую помощь, а также противоречат положениям ст. 426 и ст. 445 ГК РФ, Закона РФ "О защите прав потребителей" <1> (далее - Закон о защите прав потребителей), ч. 1 ст. 17, ч. 1 ст. 20, п. 2 и п. 5 ч. 1 ст. 30 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан. В Определении Конституционного Суда РФ от 6 июня 2002 г. N 115-О договор о предоставлении платных медицинских услуг (медицинского обслуживания) признан, согласно п. 1 ст. 426 ГК РФ, публичным договором, т.е. соглашением, заключаемым коммерческой организацией и устанавливающим ее обязанности по оказанию услуг, которые такая организация по характеру своей деятельности должна осуществлять в отношении каждого, кто к ней обратится. Конституционный Суд РФ также определил: "Обязательность заключения публичного договора, каковым является договор о предоставлении платных медицинских услуг, при наличии возможности предоставить соответствующие услуги означает и недопустимость одностороннего отказа исполнителя от исполнения обязательств по договору, если у него имеется возможность исполнить свои обязательства (предоставить лицу соответствующие услуги), поскольку в противном случае требование закона об обязательном заключении договора лишалось бы какого бы то ни было смысла и правового значения" <2>.

<1> Закон РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 // Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. N 15. Ст. 766 (с послед. изм.).

<2> ВКС РФ. 2003. N 1.

Не вызывает возражений позиция Конституционного Суда РФ о недопустимости одностороннего отказа исполнителя (услугодателя) от исполнения публичного договора, не обусловленного невозможностью его исполнения. Она нашла поддержку и в цивилистической литературе <1>.

<1> См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. С. 347; Шаблова Е.Г. Указ. соч. С. 41.

Однако признание договора об оказании платных медицинских услуг публичным договором не соответствует действующему законодательству. В ст. 426 ГК РФ в качестве субъекта публичного договора указана коммерческая организация. Платные медицинские услуги, согласно Правилам предоставления платных медицинских услуг населению медицинскими учреждениями, оказываются обычно медицинскими учреждениями. Учреждения являются организационно- правовой формой некоммерческих организаций (ст. 120 ГК РФ). Следовательно, по формальному признаку, а именно субъектному составу, договор об оказании медицинских услуг не может быть признан публичным. При этом не вызывает сомнений необходимость расширения субъектного состава публичного договора <1>.

<1> См., например: Кванина В.В. Указ. соч. С. 217; Мищенко Е.А. Публичный договор в российском гражданском праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. С. 8; Санникова Л.В. Указ. соч. С. 81.

Для решения вопроса о допустимости применения положения п. 2 ст. 782 ГК РФ ко всем типам (видам) обязательств об оказании услуг принципиальное значение имеет иное положение, содержащееся в Определении Конституционного Суда РФ от 6 июня 2002 г. N 115-О, а именно "специфика отношений по оказанию медицинских услуг, обусловленная их непосредственной связью с такими благами, как жизнь и здоровье, требует установления в рамках специального регулирования более детальных правил, регламентирующих предоставление гражданам медицинской помощи в различных формах". Представляется, что данное положение может быть в полной мере отнесено и к обязательствам об оказании образовательных услуг.

Таким образом, мы считаем целесообразным законодательно ограничить право на односторонний отказ услугодателей от исполнения обязательств, в которых в качестве услугополучателей выступают граждане. В законодательном закреплении нуждается и правовая позиция Конституционного Суда РФ о недопустимости одностороннего отказа услугодателя от исполнения публичного договора.

Для реализации права на односторонний отказ от исполнения обязательств об оказании услуг важное значение имеет и вопрос о том, когда возможен такой отказ: в любое время или только до наступления срока исполнения обязательств по договору. В литературе нет единства мнений по данному вопросу.

По мнению Т.Л. Левшиной, "хотя в статье не говорится о времени, в течение которого стороны могут отказаться от исполнения договора, представляется, что отказ возможен в любое время как до начала оказания услуги... так и в любое время ее оказания до завершения..." <1>. Аналогичную позицию занимает и М.В. Кротов <2>.

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. С. 346 (автор главы - Т.Л. Левшина).

<2> См.: Гражданское право / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 546 (автор главы - М.В. Кротов).

Прямо противоположное суждение у А.Ю. Кабалкина: "Едва ли можно сомневаться в том, что отказ каждой из сторон от исполнения возможен лишь до момента наступления срока исполнения соответствующих обязательств" <1>. К этому выводу приходит и В.А. Кабатов <2>.

<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй / Под ред. Т.Е. Абовой и А.Ю. Кабалкина. С. 471.

<2> См.: Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. С. 396 (автор главы - В.А. Кабатов).

Представляется, что решение данного вопроса тесно связано с имущественными последствиями, возлагаемыми на отказавшуюся сторону. Если отказ исходит от услугодателя, то он обязан возместить убытки в полном объеме. Обязанность по возмещению убытков у него возникает по общему правилу и в случае неисполнения обязательства. Следовательно, с точки зрения имущественных последствий не имеет значения, когда услугодатель отказался от исполнения своих обязательств - до наступления срока их исполнения или после него.

Иная ситуация возникает с заказчиком. Как справедливо отмечает В.А. Кабатов, возможна коллизия при применении п. 2 ст. 781 и п. 1 ст. 782 ГК РФ: "При невозможности исполнения по вине заказчика услуги подлежат оплате в полном объеме (п. 2 ст. 781), а при отказе заказчика от исполнения договора им оплачиваются исполнителю фактически понесенные исполнителем затраты (п. 1 ст. 782). Анализ содержания названных статей позволяет сделать вывод, что односторонний отказ от исполнения может быть осуществлен только до наступления срока исполнения обязательств по договору" <1>.

<1> См.: Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть вторая. Текст, комментарии, алфавитно-предметный указатель / Под ред. О.М. Козырь, А.Л. Маковского, С.А. Хохлова. С. 396 (автор главы - В.А. Кабатов).

Трудности в применении п. 1 ст. 782 ГК РФ могут возникнуть и в том случае, если действия услугодателя по оказанию услуги будут носить длящийся характер. Согласно п. 1 ст. 782 ГК РФ, при отказе от исполнения обязательства заказчик обязан возместить только фактически понесенные расходы услугодателя. При этом в ней прямо не предусматривается оплата заказчиком услуг, оказанных ему до момента его отказа от исполнения обязательства, хотя право услугодателя на нее не вызывает сомнений. Отметим, что стоимость услуг не может быть включена в фактически понесенные расходы услугодателя, так как в стоимость услуг помимо фактических расходов на их оказание включается и прибыль последнего. Исходя из этого, можно опять-таки прийти к выводу, что отказ заказчика возможен только до наступления срока исполнения обязательства.

Однако приведенные примеры носят частный характер и не являются достаточными для общего вывода о недопустимости отказа заказчика от исполнения обязательства до наступления срока его исполнения. Представляется, что заказчик вправе отказаться от исполнения обязательства как до момента оказания услуг, так и в процессе их оказания. Но при этом следует законодательно закрепить обязанность заказчика по возмещению услугодателю не только фактически понесенных расходов, но и стоимости уже оказанных услуг, если это не противоречит существу обязательства.

Именно по этому пути идет и судебная практика. Так, по делу N А40-27939/02-20-160 суд кассационной инстанции счел, что, поскольку ЗАО "Артур Андерсен" исполнило свои обязательства только в части, суд правомерно взыскал с него сумму, уплаченную ЗАО "Балтийский Банк" за оказание услуг, с ВЫЧЕТОМ СТОИМОСТИ ФАКТИЧЕСКИ ИСПОЛНЕННОГО (выделено мной. - Л.С.) <1>.

<1> Комментарий судебно-арбитражной практики. Вып. 11. М., 2004.

При определении размера фактически понесенных расходов следует учитывать, что в их состав включаются не только те расходы, которые понес услугодатель в связи с уже оказанными услугами, но и те, которые он понес в счет еще не оказанных услуг <1>.

<1> См.: информационное письмо Президиума ВАС РФ от 21 декабря 2005 г. N 104 "Обзор практики применения арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о некоторых основаниях прекращения обязательств" // Вестник ВАС РФ. 2006. N 4.

При установлении последствий, вызванных односторонним отказом от исполнения договора, законодатель явно отошел от принципа равенства сторон, так как заказчик услуги обязывается возместить лишь фактически понесенные расходы, в то время как услугодатель должен возместить убытки в полном объеме. Для Е.Г. Шабловой "неясно, по какой причине в упомянутой выше ситуации заказчика-предпринимателя надо объявлять "слабой стороной обязательства" и проявлять в отношении его "такую меру заботливости" <1>.

<1> Шаблова Е.Г. Указ. соч. С. 40 - 41.

Представляется, что особая защита заказчика услуг обусловливается спецификой его правового положения. Как отмечалось выше, заказчик услуги выступает в обязательстве об оказании услуг в качестве потребителя, так как не обладает необходимыми познаниями в сфере оказываемых ему услуг, что и вынуждает его обращаться к услугодателю. С этой точки зрения позиция законодателя выглядит вполне адекватной.