Тема 2 Судебная власть: понятие, сущностные характеристики

Если под «судебной властыо» понимать только гиіасть сула — кон­кретного государственного учреждения, а любой суд как элемент государственного аппарата определенной властыо. безусловно, об­ладает, то понятие «власть суда» леіко спутать с понятием «судеб­ная власть».

Действующее российское законодательство не дает прямого от­вета на вопрос, что такое «судебная власть»[34]. Большинство ученых к определению понятия «судебная власть» пытается подойти через >ясненне таких давно устоявшихся категорий, как «с>д», «правосу­дие», «судебная систсма» н т.п. Вместе с тем содержание этих ин­ститутов в течение последнего столетия трактовалось совсем неод­нозначно, а имеющиеся на этот счет в научной литературе опреде­ления четкостью никогда не отличались.

Так. в начале XX в. нзвсстный русский процессуалист И.Я. Фой- ницкиіі пнсал: «Суд — это беспристрастный посредник в споре меж­ду двумя заинтересованными лицами (сторонами)»[35]. Прн этом он подчерки вал, что суд «служит не частным интересам отдельных лнц, отдельных общественных кружков или отдельных ведомств, а общим государственным интересам правосудия»[36], «все судебные решения постановляются именем государства»[37], поэтому «в совре­менном государственном строс суд — есть функция государствен­ной власти»[38]. Как видим, даже именитые авторы в тот пернод вре­мени нс проводили четкой границы между понятиями «суд», «пра­восудие», «функция правосудия». Однако, несмотря на кажущуюся функциональную схожесть, различия между этими категориями су­щественны, гак как наличие суда (имеются в виду учреждения) в государственном устройстве всего лишь предпосылка к тому, что правосудие как одна из разновидностей государственной деятельно­сти будет осуществляться в рачках судебной функции государства[39].

Современник И.Я. Фойницкого — другой выдающийся рус­ский теоретик процесса С.И. Викторскнн к определению сути су­дебной власти подходил гораздо смелее. Недаром в его кннге «Русский уголовный процесс» проблемам судоустройства отведен целый раздел, а первый параграф «Судебная власть и се отличи­тельные черты» начинается с конкретизации честа судебной вла­сти в государственном устройстве. Однако, хотя «власть судебная нарялу с законодательной и правительствующей является состав­ной частыо того, на что распадается власть верховная», по мне­нию автора, оказывается, что она все же «подзаконна, так как ее задача — применение закона в каждом отдельном случае наруше­ния благ її интересов, зашншаемых государством, и притом — в указанном законом порядке»[40].

Более того, С.И. Викторскии не исключает наличие особого су­дебного верховенства высшсй власти по отношению к судебной власти, действующей ее именем н ей подчиненной[41]. Это, по его мнению, выражается в следуюшем:

1) праве помилования;

2) утверждении законов, касающихся судопроизводства и судо­устройства;

3) назначении судей непосредственно верховной властью;

4) праве высшего надзора за деятельностью судебных мест[42].

Отметим, что С.И. Внкторскнй рассматривает судебную власть

нс как равноценную и совершенно независимую в принятии от­дельных решений равновеликую нетвь государственной власти, а как некую форму делегирования монаршей милости в принятии решений народу ч организованным определенным образом чинов­никам. По этой причине С.И. Викторский не утруждает себя опре­делением судебной власти как самостоятельной апастной катего­рии, а ограничивается перечислением ее отличительных черт.

Подобные суждения о сушности судебной власти среди совре­менников С.И. Викторского в те времена были весьма распростра­нены. Например, H.A. Захаров писал, что «вопрос о судебной вла­сти нам достаточно ясен, а поэтому он нс может давать оснований к особым толкованиям, ибо ее главой повсюду считается монарх, осуществляющий судебную власть через спсииапыіыс учреждения в установленном законом порядке»[44].

Как внди.м, многие авторы, творившие в России в начале про­шлого века, еше не догадыватнсь о том, что источником судебной властн (равно как и прочих видов государственной властн) являет­ся нс монарх, а подвластный сму народ, поэтому легко смсшивали судебную власть с судебной функнией монарха н отдельных госу­дарственных учреждений. Чтобы убедиться в том, что это было действительно так, пронитируем еше несколько фраз из книги H.A. Захарова. «На практике до Петра Великого судебная власть не отделялась от общнх функций монарха, н лишь последний стал энергично отделять от себя функции исполнения судебных обя­занностей»1.

Далее H.A. Захаровым высказываются суждения о том, что записи, в частности, «в ст. 178 Учреждения министерств, о том, что судебная власть в России во вссм ее пространстве принадле­жит Сенату и местам судебным», а равно п «Датской конститу­ции от 5 июня 1849 года о том, что судебная власть принадлежит судебным учреждениям», в корне неверны, поскольку «власть судебная осуществляется от мченн Государя Императора уста­новленными законом судамм». то есть, говоря иными словами, право юрисдикции судов основано на делегации отдельных власт­ных функций его Верховной властью. Таким образом, положение Государя Императора, выработанное постепенно практикой, по­добно положению западноевропейских монархов, освобождает его от участия во вссх сложностях судопроизводства и представ­ляет ему существенные прерогативы Верховной власти; право верховного надзора за судебной деятельностью ii право помило­вания.

Однако в целом ряде случаев процессуалисты начала XX в. на роль судебной властн в организации общества смотрели гораздо шире, поскольку к функциям суда относили не только разрешение уголовных и гражданских дел от именн государства, но также и не­обходимость охраны прав и свобод граждан[46], что, по их мнению, было совершенно немыслимо без обоюдной ответственности госу­дарства ii личности[47]. По этому поводу С.И. Внкторскнй писал: «Гще одним видом внешней независимости судебной власти... яв­ляется ее самостоятельность по ограждению личности против разно­го рода посягательств на ее свободу. Чем более развито в гражданах чувство личного достоинства, чем болсс завоспано имн политиче­ской свободы и чем более совершенен политический строй самою государства, тем шире и тверже н права, предоставленные судебной власти для ограждения личном свободы от посягательства на пее»[48].

Послс Октябрьского переворота 1917 г. по отношению к судеб­ной системе возобладал утилитарный подхол. Суды стали рассмат­ривать в качестве составного элемента единой административной машины. Давая определение суду, В.И Ленин писал: «Это оріан приапечения именно бедноты поголовно к государственному управ­лению, орган власти пролетариата и беднейшего крестьянства, ору­дие воспитания к дисциплине»[49]. C этого момента полностью исче­зает даже фасадная самостоятельность судебной системы, она пре­вращается в заурядное «принудительное учреждение государствен­ного аппарата», орган «классового насилия и господства»[50].

Некоторые идеологи того времени к разновидности суда относи­ли даже ничем нс урегулированную расправу толпы над классово- неугодными ліша.ми. Позже они сожалели, что *c отступлением в нэпу пришлось и народный суд снабдить законами»[51]. Для них суд в лучшем случае был устройством для «розничного отпуска гражданам права н справедливости»[52].

Вполне естественно, что такой подход к определению функций суда в настоящее время вызывает критику со стороны сторонннков некой особенной[54] и даже божественной природы судебной власти1

Некоторым[55] особенно не нравится высказывание А.Я. Вышннского о том, что «суд во всяком государстве есть орган управления, ос­новной задачей которого является проведенне политики господ­ствующего класса по укреплению и защите основ его политическо­го и экономического господства»[56]. Естсствснно, что судебная власть, как, впрочем, и иные ветви в целом единой государственной власти, обладает определенной спеиифмкой, что и было отмечено основателями концепции разделения властей Д. Локком, Ш.Л. Монтескье и Ж-Ж. Руссо. Ho в то же время это отнюдь не означает, что осуществление судебной властн в государстве должно идтп вразрез с текущей государственной политикой[57].

Подчиненность всех государственных органов единым полити­ческим целям явление столь же закономерное, как н организация государственного управления вообще. Отрицание участия судебной власти в государственном управлении, пусть и в вссьма специфиче­ской форме, противоречит не только здравому смыслу, но и дейст­вующему законодательству, в енлу которого суды обязаны строго выполнять все возложенные на них функции, B TOM числе II COUII- ально-эконочичсского и политического характера[58].

Однако, к сожалению, нашей истории известны и отрицатель­ные примеры в определении функциональной сущности структур судебной власти. Так. в начале l920-x годов Н.В. Крылснко утверж- дал, что «суды — есть не более чем упорядоченная форма распра­вы»[59]. причем по свой сути это всего лишь «одно из самых утончен­ных, наиболее совершенных и в то же время замаскированных средств охраны порядка»[60].

По идеологическим причинам не стремились раскрыть сущно­сти судебной власти н в более позднее время. Поэтому в учебниках по судоустройству, как правило, содержались дефиниции типа: «Советский суд является органом государства, осуществляющим правосудие и прнмсняюшим предусмотренные законом меры в от­ношении тсх, кто преступает нормы закона, мешает жнть и рабо­тать советским людям, наносит ущерб обществу и государству»[61].

Другнс авторы того времени утверждали, что «суд — орган пра­восудия, призванный обеспечить строжайшее проведение дисцип­лины и самоднсииплины трудящихся»[62], поскольку он «способствует повышению правосознания советских людей, укреплению государ­ственной дисинплины, предупреждению и искорененню правона­рушений»[63]. Получается, что в тот период правосудие в значитель­ной степеіш подменялось пресечением правонарушений, в лучшем случае воспитанием граждан.

Как показали проведенные авторами социологические исследо­вания о роли суда в жизни российского общества, многимн наши­ми современниками суд и до сих пор воспринимается как кара­тельный орган[64] (88% опрошенных). Прн этом большинство рсспон- дентов обосновывают подобный вывод тем, что суды все еще явля­ются составной частью государственной репрессивной машины (85% опрошенных).

Начало демократических перемен в жизни российского общест­ва было ознаменовано попыткой наполнить судебную деятельность новым содержанием. B учебниках по судоустройству сталн пнеать, что суд превратился в «орган, призванный защитить установленный Конституцией общественный и государственный строй, права и законные интересы граждан, предприятий, учреждений и организа­ций»[65]. Воспитательная функиия суда большинством авторов отно­сится к разряду второстепенных. Несмотря на то что отношенне к суду как к органу воспитания правосознания всегда было присушс большинству российских ученых-юристов[66], данный вид судебной деятельности отдельными представителями отечественной юридиче­ской науки почему-то принимается в штыки[67]. По их мнению, по­степенно должно возобладать нейтральное отношение к суду как «средству разрешения споров о праве и устранения юридических неопределенностей»[68].

Хотя понятия «суд» и «судебная система» тесно связаны с таким понятием, как «правосудие», отношение к этому виду государствен­ной деятельности также неоднократно менялось. Например, Б.Н. Чичерин по этому поводу пнеал, что правосудие — «воздаяние каждому должного на основании закона»[69]. Чуть позже, рассуждая на эту тему, Н.Н Полянский утверждал, что «уголовное правосудие имеет своей целью зашнту власти н объективного порядка путем репрессии, которая следует за обвинительным приговором»[70].

B советский период времени правосудие представлялось либо как «особый шід применения закона», либо как форма государ- ственнон деятельности, пмеюшая в своей основе правопримени­тельную юрисднкиионную составляюшую[71]. B таких случаях пра­вы были тс критики, которые указывали, что «норма права и за­кон не равнозначны, а уж тем более не синонимы Если исхо­дить из лингвистического смысла термина "правосудие”, то это — деятельность суда, направленная на применение права. B To же время суд применяет не само право, а лишь его норму. B лучшем случае суд может применить ее по аналогии, дает закону казу­альное толкование»[72].

Постепенно большинство ученых советского периода сошлось на мысли о том, что «правосудие есть госуларсівенная деятель­ность. осушсствлясмая судом в специальной процессуальной форме путем рассмотрения в судебных заседаниях уголовных лел об обще­ственно опасных деяниях п иных правонарушениях, влекущих при­менение (или отказ от применения) путем принятия общеобяза­тельного решения (акт правосудия) существенных мер государст­венного принуждения, н гражданских дел, связанных с защитой нарушенного или оспариваемого права или охраняемого законом интереса в ислях борьбы с правонарушениями п преступностью, укрепления правопорядка, защиты интересов государства, прав и свобод гражлан»[73].

Как впдим. авторы этого периода утверждают, что правосудие — это деятельность, во-первых, специально на то уполномоченных органов — судов: во-вторых, данный вид деятельности жсстко рег­ламентирован процессуальным законодательством; в-третьих, эта деятельность всегда направлена на рассмотрение п разрешение по существу спора и обвинения гражданских и уголовных дел на осно­ве применения норм материального права; в-четвертых, акты пра­восудия являются основанием для применения существенных мер государственного принуждения в целях защиты и охраны прав граж­дан, общества и государства[74].

Несмотря на то что к этому времени большинство составляю­щих понятия правосудия учеными было найдено, достигнуть четко­сти и ясности в уяснснни сущности этого явления BCC же не уда­лось. Более того, некоторые известные авторы рассматривают пра­восудие как разновидность правоохранительной деятельности госу­дарства. B частности. К.Ф. Гуиснко по сушсству предлагает рас­сматривать правосудие как «правоохранительную деятельность» суда в ислях обеспечения законности[75].

Естественно, данный подход к решению проблемы вызвал спра­ведливую критику, так как правоохранительная функция суда поепт не прямой, а опосредованный характер. Отнесение же суда к числу правоохранительных органов не только ставит его в один ряд с та­кими классическими правоохранительными структурами, как про­куратура, милиция, госбезопасность, но и не соответствует закону, в смлу которого перечисленные органы являются составной частью исполнительной власти[76].

C нс мсньшим количеством сложностей столкнулась отечест­венная наука и прн определении сущности судебной власти. Мы уже указывали, что С.И. Внкторский, не отрицая ее палпчия, піі- сал о пей как о пской формс мопаршей милости. Столь жс несо­вершенными были дефиниции и других авторов того времени. Так, С.В. Познышев, в частности, утверждал, что «судебная власть есть ветвь власти государственной, которая должна быть осущест­вляема отдельными органами, не несушими функшій администра­тивных или законодательных, и которая призвана осуществлять закон, утверждать его господство в жнзни и бороться с насили­ем»[77]. По смыслу данного определения получается, что судебная власть это то, что осуществляется судебными органами. Выше мы установили, что они осуществляют правосудие. Если и дальше следовать его логике, то судебная власть есть не что иное, как правосудие.

Кстати, подобное определение существовало даже в советское время. B некоторых учебниках по теории государства и права писа­ли: «Судебная власть — специфическая независимая вствь государ­ственной власти, осуществляемой путем гласного, состязататьного, как правило, коллегиального рассмотрения и разрешения в судеб­ных заседания споров о праве»[78].

Процессуалисты определяют судебную власть несколько иначе. Напримср, как «гірсдоставленныс специальным органам государства — судам — полномочия по разрешению отнесенных к их компетенции вопросов, возникающих при применении права и реализации этих полномочий путем конституционного, гражданского, уголовного, административного и арбитражного судопроизводства с соблюдени­ем процессуальных норм, созлаюших гарантию законности и спра­ведливости принимаемых судами решений»[79]. Это вторая сущест­венная ошибка в определении сущности судебной власти, посколь­ку к этоѵіу вопросу авторы пытаются приблизиться, как и раныпе С.И. Впкторскнй, через перечисление форм ее осуществления.

Выдаюшийся русский специалист в области уголовно-процес­суального права, псторнк M.A. Чсльцов-Бсбутов понимал судебную власть как «обязанность определенных государственных органов по требованню заинтересованных лиц нли по собственной ншшиативс принимать необходимые меры для приложения общен нормы зако­на к отдельным случаям в особом, установленном законом поряд­ке»[80]. B данном случае автор не только смешивал функции власти судебной с функциями власти контрольной, но и определял само понятие «власть» как некую «обязанность», но разве государство не обязано по заяапению заинтересованных лнц осуществлять иные впды деятельности, той же административной (розыск преступника) или законодательной (по наказам избирателен) Наконец, власть не может быть просто обязанностью, поскольку применительно к госу­дарству обязанность — это его цель, задача (к примеру, задача защи­тить гражданина), а власть — это вссгда публичная воля и публичная функция, которые реализуются при достижении социально значимых целей и задач, которые ставятся и решаются всем народом.

По этой прнчинс нельзя рассматривать судебную власть и как некую форму «самоограничения государства», к чему в свое время призывала Е.Б. Мизулина[81]. Государство в момент осуществления своих властных, в том числе и судебных, функций себя не ограничи­вает. а возвеличивает Участие жс в осуществлении правосудия про­стого населения никого нс должно смущать, поскольку народ, госу­дарство и власть в данном случае выступают как неразделимые структуры общественного сознания. Народ оріанизован в государст­во, поскольку это закономерная п высшая форма проявления обше- ствснной воли. Государство нс может нс выполнить воли свосго на­рода (иначе оно просто рухнет), поэтому оно всегда заинтересовано в слннснии волеизъявлений максимально большого числа своих граж­дан (политический и организационный аспекты проблемы), устране­нию противостояния между проводниками государственной воли — администраторами и населением на местах. Только участие народа (лучших его представителей) позволяет обеспечить своеобразный «технологический» прорыв в разрешении социальных конфликтов. Для этого и существуют отдельные элементы судебной системы, на­пример. шсффспы. суды присяжных. Иначе функшію «воздаяния» по заслуіам отдали бы чиновникам: это проіпе, лучше и дешевле.

B то же время правы те ученые, которые, прежде чем дать оп­ределение понятию «судебная власть», анализируют ec основные признаки. Это позволяет им приблизиться к его уяснению посред­ством изучения общей теории государственной властн[82], трактую­щей ее саму как систему особых государственных отношений[83]. Обычно в таких случаях начинают с публичности, которая являет­ся основным признаком как государства, так и его волн и властн. Действительно, судебной власти всегда также присуш публичный характер Это происходит потому, что осуществление правосудия невозможно без npouecca (возведенного в ранг закона порядка разрешения спора). Происсс жс — вссгда ссть институт публично­го права, на который возложено поддержание правопорядка путем защиты субъективных прав отдельных граждан[84], их сообшсств. Помимо данного признака (характерного, впрочем, и иным ин­ститутам государственной власти) теоретики выделяют и такне признаки судебной власти, как безынициативность (суд нс наде­лен контрольной функцией) и то, что она служит арбитром (раз­решая спор, высказывается только в отношении отдельных казу­сов, никогда в отношении общих начал)[85].

Исключительно важное значение для уяснения природы и сущ­ности судебной властн, определению ее места в общественной жнз- Iin имсст то обстоятельство, что народ в целом и государство в ча­стности предоставляют ей право в определенных спорных ситуаци­ях устанавливать так называемую юридпчсскую истину, которая в сознанпп мноіих граждан приравнивается к нстннс абсолктгной н, как известно из философии, совершенно недостижимой. Ho для упрощения задач управлснчсского характера, а именно для скорей­шего умиротворения обшсствснного сознания, такая правовая кон­струкция, как «преюдиция судебного решения перед иными актами управления», оказалась жизнеспособной н совершенно необходи­мой. Иными словами, реальное установление нстпны судом вовсс нс обязательно, просто для достижения конкретных управленческих целей все готовы согласиться, что юридический факт установлен судом. Ero решение обязательно для вссх, и ни одпн другой орган власти нс нмсст права на совершение подобных действий[86]. Такой подход к разрешению конфликтных ситуаций значительно упроша- ет решение многих чисто управленческих задач. B противном слу­чае обшество могло бы скатнться к поиску чего-то абсолютного, заведомо недостижимого. Как правило, сму, а тем болсс государст­ву, в определенный момент времени это совершенно не требуется.

Классический пример: нашумевший в свос время поиск хозяина 500 000 долларов, которые выносились из правительственного уч­реждения в «коробке из-под ксерокса». B данной ситуации установ­ление истины вело к конфронтации, а нс к успокоению обшсст­вснного сознания. Поэтому розыск поспешили прекратить, а дело до суда нс доводить.

Впрочем, организация правосудия такова, что она не исключает возврата к старому спору: по вновь открывшимся обстоятельствам, в порядке надзора и др. Ha определенных этапах истории обшество бывает нс готово к восприятию какой-то истины. Позжс, успокоив­шись, оно в состоянии спокойно оценить ec с новых позиций[87]. Кри­тиковавшиеся нами сторонники «особой» или «божсствснной» роли суда в жизни народа склонны считать, что суд в решеннн такпх во­просов нс должен зависеть от сиюминутного желания обшсства и даже от сго состояния. Он должен быть полностью самостоятелен. Это — очередная утопия. K полной самостоятельности суда можно стремиться, но достичь ec невозможно. У обшсства вссгда будет же­лание упростить проблему, а у суда — разрсшиіь се по всем прави­лам. B таком случае, сслп суд будет полностью аитономноіі от обще­ства системой, то сму неизбежно грозит устранение из властных структур, как это нс раз происходило в нашей п мпровоп пстории'.

Еслп суд будет заодно с обшеством, оно поменяет правила, которым, как показывает пстория, никто навечно нс прпсягаст. Следовательно, проблема несовершенства правосудия нс в судс как в особой идее н нс в правилах его осуществления, которые, как оказывается на поверку, выработаны и опробованы тем жс сознанием, а в совокупности нашпх мыслсіі и представлений о жизни в целом. Законы, регламентирующие судоустройство, от них производны.

В.А. Ржсвскнй н Н.М. Чепурнова заявили, что выработка обшего понятия «судебная власть» всс ешс ждет своего решения[88]. Тем не менее, несмотря на отсутствие необходимого комплекса знаний о предмете, сделано множество попыток дать определе­ние судебной власти, раскрыть ее сущность п содержание. Боль­шинство из них трудно отнести к удачным. Рассмотрим н про­анализируем наиболее характерные суждения, высказанные в по­следние годы.

Ю.А. Дмитриев и Г.Г. Черемных, определяя судебную власть, предпочли традиционный путь. Они охарактеризовали cc как «са­мостоятельное публично-правовое образование, прсдставляюшсс собой систему специальных государственных н муниципальных ор­ганов»[89], «обладаюших предусмотренными законом властными пол­номочиями, направленными на установление пстпны, восстановле­ние справедливости, разрешение споров п наказание виновных, решения которых обязательны к исполнению всеми лицами, кото­рых они касаются»[90]. При таких обстоятельствах суд ими детерми- нирустся «как независимый от иных публично- и частноправовых структур орган судсбнон властн, деятельность которого направлена на установление пстнны, восстановление справедливости, разреше­ние споров и наказание виновных лиц в форме, установленной за­коном»[91], а правосудие — как «специфическая, прпсушая только судам форма осуществления властных полномочии органами госу­дарственной властн, завершающаяся принятием судебных решений, обязательных для исполнения всеми лицами, в отношенпи которых они выносятся»[92].

Как видим, ничего принципиально нового нет. «Судебная власть» по-прежнему представляется нм нс болсс чс.м «система специализированных государственных органов»[93], которым имма­нентно якобы принадлежат определенные полномочия и которые в силу этого выполняют определенные функции. Иными слова­ми, нас в данном случае пытаются убедпть в правильности суж­дения, что судебная власть — это нс болсс чем органы, обла­дающие специальными полномочиями. O том, что такой подход к решению проблемы уже пспользовался многими авторами[94], нмп тоже не скрывается[95] Впрочем, есть ученые, которые счита­ют, что их определение все жс более содержательно, чем ПОЗИЦИЯ сторонников предыдущей «механистической» школы, поскольку оно содержит указание на органы, осушествляюшие судебную власть[96].

C. A. Шейфер и В.А. Яблоков предлагают определить судебную власть «как принадлежащее судам, составляющим единую судебную систему государства, исключительное полномочие по разрешению возникающих в правовой сфере жизни обшсства социальных кон­фликтов с использованием установленной законом процедуры, pea- лнзусмос в форѵіах конституционного, гражданского, уголовного, административного и арбитражного судопроизводства»[97]. Такой жс точки зрения последовательно придерживаются нс только они[98], но и

А.С. Коблпков[99], В.А Лазарева[100], Е.В. Клааий[101], А.В. Гусев, Н.А. Петухов[102]. Если коротко, то получается, что судебная власть — это некое аб­солютное «полномочие государства». Ho где же в этом определе­нии раскрытие: 1) природы судебной власти, кроюшсйся в со­ответствующей организации сознанпя общества, 2) cc сущно­сти, обусловленной народной составляющей публичной функции,

3) содержания, а опо гораздо ширс, чем просто судопроизводство[103] Авторы коллективной монографии «Судебная власть», как от­мечалось вышс. прстсндуюшис на изучение проблем судебной вла­сти в целом (1), во введении (автор которого — И.Л. Петрухпн) пи­шут: «Судебная власть есть независимая и самостоятельная ветвь государственной властн, которая на основе права разрешает соци­альные конфликты, следит за соответствием нормативных н право­применительных актов Конституции РФ п законам, а также уста­навливает юридически іначимые факты. Основной формой реали­зации судебной власти являются все разновидности правосудия»[104]. Видимо, для большей убедительности И.Л. Пструхин данное опреде­ление ниже практически повторяет сшс раз. Он пишет: «Судебная власть — это самостоятельная н независимая вствь государственной власти, созданная для разрешения на основе закона социальных конфликтов между государством н гражданами, самими граждана­ми, юридическими лицами; контроля за конституционностью зако­нов; зашиты прав граждан в пх взаимоотношениях с органами ис­полнительной власти и должностными лицами; контроля за соблю- дснисм прав граждан прп расследовании преступлений н при про­ведении оперативно-розыскной деятельности; установления наибо­лее значимых юридических фактов п состояний»[105].

Как видим, «заслуга» авторов коллективной монографин «Судебная власть» и, в первую очередь И.Л. Пструхнна. «изучивших проблему судебной власти в целом», сводится к констатации: «Судебная власть — зто самостоятельная ветвь государственной власти, которая....» п далее фрагментарно о подсудности.

Особое место в отечественной юридической науке занимают тс правоведы, которые определяют судебную власть как «социально- правовой феномен», функшіопируюшпй с момента возішкновсппя государства. Ec составными частями, по их мнению, являются две группы элементов, которые можно классифицировать как ндсать- иые и материальные. Идеальными компонентами судебной власти являются те, которые характеризуют ec сушность ii природу. Это экономически обусловленная воля класса, нации или всего народа, авторитет властп н правовая идеология. Материальными компонен­тами судебной власти являются элементы, которые ее оформляют органнзаиионно н делают постоянно функцнонируюшей н обще­обязательной. Это система судов н законодательство о судоустрой­стве и судопроизводстве[106].

Анализируя большинство нз вышеперечисленных точек зре­ния, интересные рассуждения на этот счет юридической общест­венности предоставила E.B. Рябцева. Подвергая нх обоснованной критике, она, во-первых, справедливо подчеркивает, что «судебная власть нс может быть понята без использования характеристик государственной власти»[107]. Во-вторых, E.B. Рябцева точно подме­тила, что определения судебной власти, содержащиеся в трудах российских ученых, «не отражают ее положение в государствен­ном механизме»[108].

Несмотря на то что статья E.B. Рябцевоп помешена в сборнике, имеюшем методологическое значение, допушенная ею ошибка, впро­чем, как ii у подавляющего большинства других исследователей, но­сит как раз методологический характер!

Власть и государство, безусловно, субстанции суть спсцнфнчс- скис. пбо это — особый вил человеческих отношений. Их возник­новение обусловлено необходимостью наиболее рациональной ор­ганизации управления нацпей. Общепризнанно, что государство является высшей формой управления и высшей формой реализации власти. Каждая форма се реализации есть преломление традиций в человеческих отношениях по отношению к конкретной проблеме. Когда возникает спорная ситуация, человеческие отношения транс­формируются таким образом, чтобы обшество могло выііти из нее с наименьшими для себя социальными п экономическими потерями. Таким образом, судебная власть хотя категория и непосредственно исследователем ненаблюдаемая, однако чем-то непознаваемым н не­объяснимым она нс является, поскольку представляет собой вид го- сударствснно-управлснчсскоп деятельности, т с. принятой обшсством особой формой взаимоотношений, в силу которых большинство при­знает необходимость ніиінчня властных полномочий в руках правя- шей судсбнон олигархии и подчиняется ей.

Анализируя содержание судебной властн, нельзя нс упомянуть о значимости исполнительного производства, без него любой суд ли­шается всякого смысла. Hc правы и те. кто связывают неисполни­мость судебных решении только с низкой эф^юктивностью судо­производства[109]. Проблема гораздо серьезнее, она в правильном оп­ределении роли судебной власти в государственном управлении. Жизнь в обшествс должна быть организована таким образом, чтобы случаи обращения в суд свелись к минимуму. Bcc спорные вопросы должны решаться в согласительном или, по крайней мере, админи­стративном порядке. Суду нет смысла заседать тогда, когда народу все и так очевидно. Что касается массовой совокупности однотип­ных спорных ситуаций, то обшсство должно найти болсс эконо­мичный и результативный способ их разрешения. Если это нс дела­ется, обстановка нагнетается искусственно и нужно искать полити­ческую. а нс правовую подоплску проблемы.

Так что же такое судебная власть?

Во-первых, судебная власть — частнып случай проявления власти вообше, она — одна ім форм публичной власти, а именно государственной власти. Таким образом, судебная власть — ме­тафизическая ii историческая реальность, уникальные ii в то жс время закономерно вознпкаюшие общественные отношения, со­циальная природа которых заключается в потснцналыіой спо­собности человечества, опираясь в своей деятельности на такую социальную ценность, как право, посредством только одному ему ведомых средств, рсчи, символов и знаков мобилизовать свои ресурсы для разрешения определенных категорий социаль­ных конфликтов, а равно наличие у обшества права не только принимать решения в процессе пх разрешения, ио и добиваться путем неукоснительного следования нормам права обязательного нх исполнения.

Таким образом, судебная власть — это прпсущсс социальной природе человека средство и необходимое условие функционирова­ния высоко развитой социальной общности, а равно средство все­общей связи (коммуникации), возникающее между высокооргани­зованными людьми в процессе разрешения определенных категорий социальных конфликтов, символический посредник, обеспечиваю­щий выполнение взаимных для граждан н государства обязательств на основе норм права. Судебная власть — институализация ожида­ния обществом того, что возникшим социальным конфликтам, их разрешению в соответствии с законами и на их основе будет уделе­но достойное внимание. Судебная власть — это принятая опреде­ленной человеческой общностью процессуально-правовая парадиг­ма поведения субъектов права при разрешении социальных кон­фликтов. Судебная власть характеризуется многоаспсктностью. сложностью и системностью.

Во-вторых, наличие в комплексе судебных властеотношсний народа, нацип. политического (гражданского) общества, в которых народ, нация, политическое (іражданскос) общество одновременно и объект п специфический субъект, так как существование государ­ственной властн, а следовательно, н судебной власти вне народа, нации, политического (гражданского) обшества абсолютно невоз­можно, гак как сами они — ec источники. Суд (судебная система) — это аппарат судебной властн, особые государственные учреждения (по сути своей уникальная особая форма государственно-властных правоотношений организационно-структурного характера), специ­фическим образом каталпзируюшие процесс государственного управления прп разрешении социальных конфликтов. При разре­шении конкретного социального конфликта суд — государственное учреждение выступает нс только носителем судебной власти, но п является субъектом процесса.

В-трстьпх, приказ субъекта, осуществляющего судебную власть, — фактически воля народа в редукции органов государства — судов по отношению к объекту, то есть к этому же народу, в обязательном порядке сопровождается угрозой применения санкции в случае не­повиновения.

Угроза ѵіожст быть выражена в самых различных формах. Осо­бенность применения енлы государством в данном случае заключа­ется в том. что она исходит нс только от государства (изнутри), а п от его аппарата, то ссть для общества как бы извне! При удачном ходс судебного разбирательства в обществе быстро вызревает уве­ренность в том, что установившийся характер судсбно-властных правоотношении для него благо, поэтому необходимость во внеш­ней силе отпадает нлн минимизируется. Социальные конфликты разрешаются судом не посредством внешней силы, а путем совер­шенствования, специализации властсотношсний. Именно результа­том такого развития властсотношсний является появление само­стоятельной ii независимой судебной власти — судсбно-властного правоотношения.

В-четвертых, подчинение народа субъекту, то ссть фактически господствующему в нем мнению, ссть подчинение воле осушсств- ляюшего власть субъекта: в реальной жизни это выглядит как под­чинение решению суда — решению конкретного государственного учреждения.

В-пятых, правовые нормы, устанавливаюшнс, что отдаюший «приказы» субъект — суд имеет на это право, а объект — народ (как участники конкретного судоговорения, так и обшество в целом) обязан подчиниться сго приказам. Таким путем судебная власть легитимизируется и распадается на совокупность рядовых правоот­ношений власти — подчинения процессуального характера.

Безусловно, судебная власть — ресурс, который необходим для осуществления каких-лпбо определенных целенаправленных дейст­вий. Конечно жс, судебная власть в этом случае в умах людей пред­стает как мошь, сила, воля, в основе которых лежат почитаемые ими право, законы.

B организации судопроизводства используется все, что может быть конвертировано в судебную власть, конечно же, ii богатство, и влияние, ii культура. При этом судебной властью как ресурсом на­род обладает, он ec передает (делегирует) судам (судьям), которые по общему признанию выступают как носители судебной власти.

B то же время судебная власть — устойчивые человеческие от­ношения, поэтому она нс располагается в конкретном государст­венном аппарате, в самом обшествс ничего нс іимснптся, если мы лишь сменим название судов, провозгласим состязательность про­цесса пли, наоборот, отѵісннѵі cc, а равно призовем на службу но­вое поколение судей. Судебная власть в данном случае ссть нс что иное, как функция. Судебная власть в государстве в качестве функ­ции не может быть присвоена одним лицом. Отчужденную, непер- соннфнцированную судебную власть рассматривают как судебную машину.

Наконец, судебная власть — форма творчества, она позволяет находить новые оригинальные конфигурации прежних ресурсов п функций. Надстраиваемая сю коммуникация порождает новый смысл жизни народа, гарантирует новую увязку целей и средств, выдвигает новые критерии ii основания власти н эффективность цслсдостнжсния

B настояшее время как в отечественной, так и мировой юриди­ческой науке судебная власть иногда приравнивается к так назы­ваемой усмотритсльной власти (discretionary power). B числе сто­ронников данной концепции К. Дэвис, Д. Галлиган, Дж. Венезн,

O.A. Папкова. Последняя, в частности, считает, что судебная власть — усмотрение, во-первых, ограничено юридическими нормами Во-вторых, оно осушсствлястся только в процессуальной форме. В-трстьнх, судейское усмотрение должно быть мотивированным. В-четвертых, судейское усмотрснис ограничено лишь выбором варианта реше­ния. В-пятых, судепскос усмотрение нс более чем разновидность правоприменительной деятельности[110].

Как видим, феномен судебной власти многогранен. B то жс время лля него, как н власти вообше. характерны следуюшие ас­пекты.

Директивный, в соответствии с которым судебная власть пони­мается как реальное господство, имеющее материальное состав­ляющее уже в силу того, что она является знанием целого парода, целой пации.

Технологический — совокупность социальных практик, позво- ляюших реализовать потенцию государственной власти в рамках разрешения конфликтных ептуацпй.

Коммуникативный — судебная власть — это язык, понятный веем субъектам государствснно-правового властсотношсния.

B научной литературе судебная власть четко отграничена от ав­торитета, влияния, зависимости, воздействия, принуждения, наси­лия, произвола суда, имеется стройная и завершенная классифика­ция функций судебной власти.

И сстсствснно, судебная власть — это своеобразный язык зако­на, форма его жизни. Сравните die Rcchtsprechcndc Gewalt (нем.) — официально судебная власть, а дословно: правоговоряшая власть, да и судопроизводство в немецком die Rcclitspiechiing — дословно: правоговорснис.

Возникает сшс один вопрос: можно лн судебную власть рас­сматривать как разновидность власти политической?

Судебная власть — составная часть государственной властн. Ta- кп\і образом, чтобы ответить на вышеозначенный вопрос, сначала следует определиться: является ли государственная власть полити­ческой? М.И. Байтин пишет: термины «политическая власть» н «го­сударственная власть» — синонимы. B своих рассуждениях он апеллирует к К. Марксу. Оказывается, последний в данном вопро­се был вссьма конкретен: в статье «Морализующая критика и кри- тизурующая мораль» он прямо отождествляет оба анализируемых намп ионятия[111].

Сказанное позволяет нам прийти к однозначному выводу о том. что судебная власть, так жс как и две другие встви власти, носит политический характер, в этой связи сй наравне с нпмп предстоит решать нс только «чисто п правовые», но н политические пробле­мы. O том, что две другие встви власти — законодательная и ис­полнительная — носят политический характер, спора обычно нет.

Правда, некоторые ученые (Ф.М. Бурлацкий, H.M. Кейзсров, Л.Т. Кривушин, В.Д. Перевалов н др.) считают, что понятие «поли­тическая власть» гораздо ширс понятия «государственная власть». Ю.А. Дмитриев вообше утверждает, что политическая власть — это одно, а государственная — совссм другое. Однако, как правильно от­мечают М.И. Байтин н B.E. Чиркин, государство не может быть ото­рвано от общества, ибо оно регулирует общественные отношения[112].

Судебная власть обладает своей собственной структурой. B cc основе — легитимность суда, авторитет суда. Следует отмстпть, что понятия «авторитет суда», «авторитет судебной властн»[113] в россий­ской юриспруденции разработаны весьма слабо. Причина этого прозаична. B советский период развития обіцсства внимания пм уделялось немного, так как для исследователей той поры не совсем была понятна природа как самого суда, так н осуществляемой им власти. Суд рассматривался в качестве составного элемента ко- мандно-админнстративной машины, в авторитете которой до поры до времени никто особо и не сомневался. Поскольку авторитетом анриори обладало целое, то частное — «советский суд был автори­тетен сам по себе»[114]. Вместе с тем проблема авторитета судебной властн требует ннициатнвноіі постановки, новых подходов и теоре­тических разработок.

Об уровне авторитета суда можно судить на основе оценок, как исходящих от официальных государственной органов власти, так и от тех, которые ему дают различные обшественные струк­туры, а равно юристы профессионшіы. Давно подмечено, что ох­рана авторитета суда является функцией верховной властн[115] Ис­токи авторитета судебной власти неразрывно связаны с общим уровнем развития права, качеством правосознания конкретного народа, сбалансированностью судебно-правовоіі политики, а также с порядком формирования судов, самостоятельностью, не- завнснмостыо и неподкупностью судей, законностью их деятель­ности.

Так, например. Ж.-Ж. Pycco еше в XVIII в. в своих исследова­ниях вышел на факторы политической, социальной и правовой ре­альности, подрываюшие авторитет судебной власти. B их перечне оп назвал: отсутствие во Франции выборных органов правосудия, произвол судейских чиновников, выход их нз-под контроля цен­тральной власти, вследствие чего они нередко преврашаются в си­лу, противостоящую гражданину. По этому поводу он как один из основателей концепции разделения властей писал: никто не сочтет, сколько же в истории отдельных стран было несправедливых и жес­токих судебных расправ[116].

Авторитет судебной власти обусловлен множеством факторов. Вот наиболее важные из ннх.

1. B основе авторитета судебной властн лежнт реальная, а не декларированная подсудность: перечень категорий споров, разре­шение которых входит в компетенцию суда. Чем шире данный пе­речень, тем авторитетнее суд.

2 06 уровне авторитета судебной власти свидетельствуют час­тотные и количественные характеристики судебно-властных право­отношении. Чем чаше участники спорон вступают в данный вид отношений, тем увереннее можно судить об нх авторитетности.

3. Авторитет суда, как ни странно, обусловлен стабильностью судсбно-правовой политики государства.

B то же время об авторитете судебной власти ни в коем случае нель­зя судіггь по авторитету конкретных судебных учрсжденніі, поскольку судебная власть — это общественные отношения в целом, а об автори­тете конкретного судебного учреждения судят обычно по качеству рабо­ты отдельных чнновников. Причем не исключено, что авторитет кон­кретных чиновников от правосудия может быть исключительно высок, в то время как уровень авторитета судебной власти в целом — низок.

O реальном существовании судебной власти в государстве можно говорить только в том случае, когда налицо все ее главные источни­ки, ее носители, а сама она выполняет свойслвенные ей функции. При этом постоянно следует помнить, что судебная власть — произ­водная от многих иных частных случаев власти. B частности, власти законодательной, власти исполнительной, власти политической. Ос­лабление любоіі нз них тут же приводит к психопатологии власти в государстве и, как следствие, к психопатологии власти судебной.

Источник судебной власти — обшество, ТОЛЬКО B HCM возможно возникновение и сушествование судебно-властиых правоотноше­ний. Поскольку речь идет о правоотношениях, то сушествование судебной власти невозможно без развитой системы права. Возника­ет вопрос: кто же в таких условиях является носителем судебной власти? Ha данный вопрос существует традиционный ответ носи­телями судебной власти являются судьи. Так ли это?

Судьи — элемент судебной системы — аппарата судебной власти. Следовательно, категории «суд», «судья» производные от категорий «судебная власть», «судебио-властиое правоотноше­ние». Ha самом деле перечень носителей судебной власти гораздо шире. Нет препятствий для того, чтобы заявить о существовании судебной наукократии, то есть власти знающих над незнающими. K числу знаюшнх в данном случае можно отнести представите­лен сторон, не только обладаюшнх специальными познаниями, а в первую очередь верящими в пригодность судебно-властных правоотношений для разрешения конкретных социальных кон­фликтов.

Для общества характерна судебная демократия, власть боль­шинства, признаюшего эффективность судебного разбирательства, над меньшинством, предпочитающим самосуд.

Судебная партократия — шіасть организованных иад неоргани­зованными проявляется при лоббировании законодательства, рег­ламентирующего вопросы судебного строительства, организации судопроизводства и т п

Судебная автократия — власть сильных, организованных в госу­дарство членов обшества над слабыми, пытаюшимнся пренебречь общими правішаѵш поведения.

Ключевую роль в судопроизводстве играет судебная бюрократия — власть уполномоченных (судей) над неуполномоченнымн (участни­ками процесса). Данная составляющая судебной власти в опреде­ленной степени эквивалентна власти оного индивида (судьи) над другиѵі ннднвидом (напрнмер, подсудимым), то есть тому, что Б. Расссл называл «голой властыо». Формирование управляющей прослойки — судейского корпуса неизбежно чревато его отрывом от общества, в результате чего управляющая прослойка трансфор­мируется в самостоятельную корпорацию, имеющую свои узкове­домственные интересы. Для судебной бюрократии, впрочем, как и для иных видов бюрократии, характерны следующие недостатки:

1) дела рассматриваются только с позиции соответствующего чиновника;

2) она не склонная брать на себя ответственность за принятые решепня;

3) она изощряется в нзобретеннн способов обхода законов;

4) дела рассматриваются в зависимости от вкуса начальства;

5) она подвержена коррупции.

B то же врс.мя судебная власть в целом — категория пепсрсони- фицировашіая. ее основное отлнчие от исполнительной властн — скромная роль судебной бюрократии.

Разрешение конфликтных ситуаций между субъектами общест­венных отношений на основе норм права, осуществляемое специ­ально на то уполномоченными органами государственной властн, во все времена рассматривалось в качестве одного из приоритетных направлений государственной деятельности. B современных обще­ствах основным элементом структуры этого направления государст­венной деятельности является судебный способ урегулирования споров[117] Обычно его называют «правосудием»[118] или «судопроизвод­ством»[119]. Некоторые специалисты считают, что приведенные выше понятня далеко неравнозначны[120]. Однако в данном конкретном слу­чае нас интересуют не какнс-то отдельные (пороіі трудно улови­мые) оттенки, свойственные каждому нз перечисленных терминов (да и то в отдельные периоды развития русского языка)[121], а только лишь обозначаемое с их помощью содержание государственно­правового явлення — разрешение конфликтных ситуаций в общест­ве судом (или посредством суда)[122]. Уяснение данного явления, а фактически — феномена, который хотя в определенной мере и дан нам и чувственном опыте, но на самом деле раскрываем исключи­тельно в ходе особого познания, необходимо начать с анализа его сущностных качеств.

Сущностные качества судопроизводства — это свойства, которые характерны для правосудия любой страны н любоіі эпохи, то есть те качества, без которых суда как способа разрешения конфликтных ситуаций в обшестве нет и быть не может, без которых правосудие мгновенно исчезает, ибо суд в силу ряда определенных объективных, а равно субъективных причин не в состоянии выполнить свою соци­альною роль. Сушностных ха|>актеристнк судопроизводства юридиче­ской науке известно достаточно много. Мы ограничимся упоминани­ем лишь тех нз них, анализ которых от государства к государству, от эпохи к эпохе, от одной правовой системы к другой необходим для того, чтобы постигнуть таинство генезиса[123] суда, а затем его эволю­цию[124] в самостоятельную и независимую властную структуру, за про­явлениями которой в материальном мире иногда (пусть н с трудом), но все же угадываются контуры такого ускользаюшего от непосред­ственного наблюдения социального явления, недоступного прямому наблюдению феномена, как судебная власть.

Для судопроизводства характерно, что разрешение сониатьных конфликтов осуществляется, во-первых, специально на то уполно­моченными органами государственной властп — судами (судьями, судебными составами[125]), во-вторых, на основе норм права (как ма­териального. так и процессуального)[126].

Впрочем, сразу оговоримся, разрешение социальных конфлик­тов на основе норм права — прерогатива не одних только судов, но и многих иных органов государственной властн. в том числе и специально на то уполномоченных. Более того, в любой стране нетрудно обнаружить довольно сложную и разветвленную систе­му «несудебных субъектов», обладающих широчайшей юрисдик­цией в сфере разрешения самых разнообразных социальных кон­фликтов! Большинство из них, как правило, — элементы аппарата административной ветви государственной властн, напрнмер админи­стративная юстиция в США[127]. Несудебные субъекты, осуществляю­щие квазиправосудие, создаются порой и в структурах законодатель­ной ветви государственной власти. K таковым следует отнести раз­личные внды парламентских расследований, конечно, при условии, что их результатом будет общеобязательное решенне. Ha основе норм права разрешают пороіі социальные конфликты и органы, не входящие в перечень государственных, напрнмер, некогда в CCCP так работали товарищеские суды.

Анализ деятельности вышеперечисленных «несудебных субъек­тов» предметом настояшего исследования не является. 06 их су­ществовании упоминается лишь тогда и постольку, поскольку это необходимо для отграничения правосудия (судопроизводства) от прочих самостоятельных видов государственной деятельности и негосударственной деятельности, в первую очередь от тех, которые целью своего существования (так же как и суды) имеют разреше­ние социальных конфликтов. Несудебные субъекты, занимающие­ся такого рода деятельностью, в отличие от судов сущностными качествами последних в достаточноіі совокупности не обладают.

В-третыіх, от вышеупомянутой деятельности несудебных субъ­ектов (тем более от несудебных форм разрешения сониальных спо­ров[128]) судебный выгодно отличается тем. что госудаізство в данном случае соглашается на максимально полное удовлетворение потреб­ности каждой нз сторон — обосновать перед самостоятельным, не­зависимым и поведенчески предсказуемым судом (судьей) правиль­ность избранной ею позиции. B результате этого социальный кон­фликт трансформируется в состязание[129], особенностью которого яв­ляется то, что оно проводится в соответствии с обшепризнаннымн, апробированными временем процессуальными правилами н под контролем государства. Особо следует подчеркнуть, что сущность правосудия как состязательного процесса неизбежно извращает­ся, если тяжущиеся стороны (а равно одна из них) необходимы­ми качествами самостоятельных субъектов судебно-властного правоотношения не обладают. B числе этих качеств: знание норм права по существу спора и признание их главенства, способность реализовать свою процессуальную позицию, отказ от злоупотреб­ления своим правом. В-четвертых, государство в лице суда (су­дьи) не только самостоятельно, публично[130], то есть от имени на­рода, пороіі и ex officio[131], принимает в широком смысле этого слова обшеобязательнос решение в споре обратившихся к нему за помощыо сторон, но еше и, в-пятых, как правило, гарантиру­ет им, а равно и всему обществу его исполнение. В-шестых, су­дебный способ разрешения социальных конфликтов позволяет сторонам избежать неоправданного применения енлы н само­управства Наконец, в-седьмых, наличие суда экономически вы­годно сторонам, поскольку в этом случае расходы по разреше­нию конфликта в значительной степени распределяются между всеми членами общества.

Завершая данную главу четко выделим сушностные характери­стики судебной власти.

1. Судебная власть реальна, она обладает всеми видовыми, родовыми признаками н чертами, свойственными любой иной власти.

2. Судебная власть как любое иное социальное явление сущест­вует только в динамике — процессе.

3. Судебная власть в пределах своей компетенции сильнее лю­бой организации или индивида, обладаюших той же компетенцией на территории конкретного государства, то есть речь идет о верхо­венстве судебной власти, ее непререкаемости.

4 Судебная власть одновременно носит частноправовоіі н пуб- лнчно-нравовоіі характер.

5. Судебная власть проявляется в правопрнменителыюіі сфсрс, нравотолковательноіі сфере, правотворческой сфере, участвуя такиѵі образом в управлении обшеством.

6. Судебная власть не существует вне нормативного регулирования.

7. Судебная власть опосредуется в правосудии (процессах), его результатах (судебных актах).

8. Судебная власть является животворящим источником права. Ей, в частности, присуши особые способы формирования проце­дурных норм (судебный прецедент) н нх трансформашш (судебная практика). Правотворческая потенция судебной власти противоре­чива: ей под силу как оживлять «мертворожденные нормы», так и умертвлять реально деііствуюшне предписания.

Наконеи, главным назначением судебной властн является раз­решение политических, социальных, экономических и прочих ви­дов конфликтов

B заключение главы попробуем дать определение судебной вла­сти. Итак, судебная власть — разновидность власти вообше, госу­дарственной властн в частности. Судебная власть — это особые об­щественные отношения, возникновение и существование которых обу­словлено способностью социума при необходниостн генерировать ме­ханизм /юзретения конфликтов на основе норм права, обеспечиваемый мощью государства.